Наркосны. Бесконечно пополняющийся сборник.

Я ворон. Кар. Ловко вращаю шеей и поворачиваю голову. Интересные ощущения и необычайной свободы и в то же время напружиненности тела. Приятное ощущение. Лениво шевелю левой рукой... Ах, нет - крылом, и делаю широкую дугу. Попадаю в заводское помещение. Оно огромно. Видимо это был какой-то погрузочный ангар: свисают фиксирующие цепи, плиты подьемников загнаны вровень с полом. Широкие ворота с двух сторон распахнуты настежь. Створки лежат на полу. Как приятно иметь птичьи глаза - широкая область охвата позволяет увидеть сразу многое. С удовольствием лавирую между цепями и подпотолочными колоннами. Маховое перо задевает одну из цепей. Касание скорее даже поглаживающее. Беззвучное. Цепи слишком массивны, чтобы их покой могла нарушить птица. Сажусь на балку. Когти шкарябают по бетону. Неприятно. Мне не нравится. Хоть кожа на лапах и груба, гораздо приятнее касаться живого дерева или испещеренного ветрами камня. Ради забавы спускаюсь на плиты. Они так же холодны и жестки. Мои ноги однако бодро пружинят. Пританцовывающей походкой движусь в сторону огромной деревянной бобины. Рядом с ней валяются рыжие от ржавчины гайки. Ну-ка возьму одну из самых крупных. Гайка легче, чем я ожидала. Подкидываю ее в клюве и снова ловлю. Играю. Шум. Не хочу рисковать. И гайку не брошу. Взмываю под самый потолок на балку. Прислушиваюсь, поворачивая голову. Люди идут. Им не стоит меня видеть. Вылетаю в одни из ворот. Надо набрать высоту. Как можно выше. И сильнее. Чувсвую приятную работу маховых мышц. Перья упруго подчиняют воздух. Поток ветра подхватывает. Планирую. Счатье и восторг. Трепет. Подо мною огромная территория. Заброшенная. Опустевшая. Осиротевшая. Вижу дома. Однотипные панельные дома. Вдоль улиц жухлый кустарник. Внимание привлекает колесо обозрения в парке с одной стороны на западе и стена с востока. Парк очень далеко. Колесо не больше гайки в моем клюве. Надо туда. В том направлении. Навстречу садящемуся солнцу. Но не могу отрвать взгляда с наползающей тени от стены. Свет озаряет все внутри периметра. Стена отбрасывает тень наружу. Возле небольших ворот вижу людей. Они охраняют. Еще одна группа идет к ним как раз из ангара, который я в спешке была вынуждена покинуть. Невозможно понять о чем они говорили, но единовременно вскинули голову в мою сторону, следуя указуещему жесту командира. Нужно срочно углубляться внутрь. Я ведь не для того с таким трудом здесь оказалась, чтобы меня настигли. Солнце остается примерно на той же высоте, а вот тень от стены движется будто закат неумолимо переходит в ночь. Это фора мне? Или так здесь и есть? Я понимаю что колесо стало немного ближе. Внизу промельнуло лишком много зданий, но цель все еще далека. Гайка в клюве уже не кажется такой легкой как прежде, но я уверенно и без устали продолжаю подчинять себе ветер. Колесо уже совсем близко, но далеко внизу. Усмехаюсь этой иронии. Гайка тяжела. Ее необходимо бросить. Размыкаю клюв. С интересом смотрю как рыжая точка стремительно уменьшается в размере. Такая же ржавая как колесо обозрения. Время его не пощадило: краска облупилась и слезла. Лампочки иллюминации были мутными как глаза дохлых рыб. Мельком скольжу взглядом по убитым временем кабинкам и стремительно ныряю вниз, сложив крылья. Земля тановится все ближе. Я вижу как гайка падает на растрескавшийся асфальт и с нее отваливается ржавчина. Яркий, нестерпимо яркий свет закатного солнца отражается в холодной чистой грани и слепит меня. Просыпаюсь.