№2

POV Хангён Вот это я заварил кашу! Если бы я знал, что добиться популярности так легко, думаю, я бы и раньше уехал. Нет, я правда привязался к парням, пусть меня и бесило, что им уделяют больше внимания. Не всем, правда, но мне словно жилось хуже всех. Все словно говорили обо мне за спиной, хихикали, возникали - ах, этот китаец! А что, китаец - так и не человек уже? Вереница перелётов, недоедание, недосыпание, недомогание, вечные тренировки и репетиции. Я старался никак не меньше остальных, но всех остальных любили больше меня, и это было видно. От этого не спастись. С этим можно было только смириться. Я не мог выступать вместе со всеми, я должен был уяснить своё место в этой проклятой системе и не отсвечивать. Учить корейский, понимать его как родной, не ошибаться никогда, всегда быть весёлым, везде стараться и никогда не унывать... Я старался. На полном серьёзе старался, для себя, для своих родителей. Пахал как мог, чтобы отправить маме денег. Я даже смог ей отсылать деньги в какой-то момент и перестал быть нахлебником, меня это очень радовало, но я оставался недовольным. Я виделся с родными достаточно часто из-за дурацкой рабочей визы, в остальном же всё было сложно, и было бы совсем безобразно, если бы не он. Ким Хичоль. Честно говоря, этот парень - заноза в заднице. Он - слишком. Хичоль не умеет быть спокойным, если вы видите его спокойным, значит у него очень высокая температура и он просто физически не может двигаться. И то - не факт, что не может. Я видел его спокойным примерно никогда, и поначалу это было сложно, а потом... Потом я привык. Ко всему. К тому, что он всегда рядом. К его попыткам уменьшить мою боль, защитить меня, даже когда защита мне не была нужна. В его озорном взгляде всегда бушевали языки пламени, всё время казалось, что он что-то да затевает. В то же время Хичоль был самым мягким, самым заботливым и понимающим. И я честно проникся им. Его жертвенность притягивала не меньше его же пухлых губ, его местами невыносимый характер компенсировался добрыми делами, которые он делал прямо-таки пачками, и пусть на него давили и давили немало, он старался не слушать критики и идти вперёд. Да, этот парень стал моей путеводной звездой. Великой Вселенской Звездой, если точнее. Даже когда я понял, что заигрался, я не стал отталкивать его. Он так сильно любил меня, что я... не смог от этого отказаться. Несложно было заметить, как на всё это смотрел Чонсу. Не знаю, как Хичоль умудрялся всего этого не замечать, но от Чонсу разило безответным чувством также, как от пьяного разит спиртным. Хичоль же видел в нём только друга, или просто не хотел влезать во всё это - я не знал ответа на этот вопрос, потому что просто на всякий случай не заводил этой темы. Мало ли что. *** Хичоль смеялся как трёхлетний ребёнок, кружился по комнате так, что даже у меня закружилась голова. -Повтори ещё раз, я, кажется, не расслышал. Я усмехнулся - ох уж этот Хи, одного раза ему всегда будет мало, он будет хотеть слышать эти слова ежесекундно, наверное, я должен понимать это рвение, но пока получается слабо. Я всё равно улыбаюсь, потому что рад видеть его таким счастливым. -Я люблю тебя. Хичоль хохочет, продолжает кружиться до тех пор, пока не плюхается в кресло, прямо мне на колени. -Я, наверное, сплю? -он с нежностью смотрит мне в глаза, потом его взгляд перемещается на мои губы. Я не уверен, что это будет правильно. Нет, я знаю, что это будет неправильно. И всё равно, позволяю себя поцеловать. Не разбираясь в своих чувствах, просто отвечаю на поцелуй. По его реакции я понимаю, что он счастлив, и я отчаянно подыгрываю ему, но не могу не признать главного - во мне нет того, чего он так жаждет. Несмотря на это, я чуточку отстраняю его и шепчу прямо в губы, снова шепчу те три слова, он прижимается ко мне, я стягиваю с него футболку... Мы даже не пьяны, я абсолютно трезв и я осознаю, что я делаю. Не думаю, что он когда-то узнает, насколько это было искренне - нам всё равно нельзя иметь отношений, подруг и чего-то такого. Организм требует и я не могу ему противостоять, не могу, особенно когда рядом такой нежный он. Его светлая бархатная кожа сводит с ума, от его поцелуев бросает в жар и я точно знаю, что он любит меня. Он - не я, словами на ветер не бросается. Утром на кухне Хичоль болтает без умолку, хоть и обычно по утрам он не такой весёлый. По виду Чонсу понимаю, что он даже если ничего не слышал, но всё чувствует. Знает ли он, что я не до конца честен с Хичолем? Это вряд ли. Специально прижимаю к себе Хи, он начинает похихикивать и бурчит себе под нос что-то вроде "ну не при всех же", Чонсу отворачивается, забирает свою чашку и уходит из кухни, не опустив головы. Иногда я чувствую острую потребность рассказать этим двоим, что я тут лишний, но лишить себя Хичоля - значит лишиться поддержки в принципе. Становится немного легче, когда к нам добавляют Генри и Чжоу Ми, легче - потому что поток ненависти льётся теперь на них. Я чувствую облегчение, и, вместе с тем понимаю, что Хичоль начинает меня заводить с пол-оборота не только в сексуальном плане. Видимо, на каждую падающую звезду, на каждую свечку в торте на день рождения, на каждый праздник он усердно загадывал одно и тоже желание и да, наконец-то оно, судя по всему, начало сбываться. Так странно, но это уже не привычка, и вот я тяну его в нашу комнату, чтобы в первый раз поцеловать с чувством. С каким-то новым чувством, которое не внизу живота, как обычно. А в сердце. Если оно у меня, конечно, есть. *** Хичоль давно перестал быть для меня только отличным способом хорошо провести время и от этого только сложнее. Сложно сбегать в ночи, не сказав ему ни слова. Когда станет известно, ему будет плохо. Я не хочу этих слёз. Не хочу видеть и слышать, знать о них. Я знаю, что это нечестно - вот так поступать с ним, когда ещё вчера я целовал его и снова шептал на ушко слова любви под его же вздохи и стоны, но мне просто не хватило духу сказать ему в глаза, что я ухожу, что мне надоело всё это, что я не хочу жить в Корее и этот идиотский контракт надоел, и компания надоела, всё надоело. Кроме него, наверное. Он же ни в чём не виноват, даже в том, что он кореец. Просто мне всё осточертело, а он будет просить остаться. Он должен меня отпустить, пусть и ценой нашей "любви" и дружбы... Неожиданно для себя, уже на родине я начинаю следить за новостями. Говорят, он не выходит из комнаты. Я начинаю беспокоиться, понимаю, что скорее всего переборщил, но телефон на всякий случай не включаю и в социальные сети не захожу. Несмотря на это, до меня всё равно доносятся крики взбешённой толпы. Да, я предатель, но так больше не может продолжаться. Штрафы за малейшую провинность, сна всё меньше, работы всё больше, а денег не прибавляется. Ещё немного, и будем работать в минус, пусть и неплохо зарабатываем. Разве это может нравиться, а? Вот и я думаю, что нет. Я продолжаю следить за новостями ровно до тех пор, пока не вижу Чонсу, приобнимающего Хичоля за плечи. Хи выглядит подавленным, но я вижу, что он в хороших руках. Это странно, но во мне просыпается ревность. Резко ощущается нехватка его поцелуев, попыток расстегнуть рубашку и ласк в укромном месте засценка или репетиционного зала. Его шёпот в мою шею, его шелковистые волосы, его нежная кожа, его сбивчивое дыхание, его искусанные губы - я вдруг хочу снова всё это испытать, хочется рвануть туда, в чёртов Сеул, обманом выманить его из здания агентства, увести куда глаза глядят и снова сделать своим. Но я не уверен, что я для него всё ещё - №1.