Глава 3
«Все мемберы BTS сильно обеспокоены поведением фанатов и призывают всех к здравому поведению. Безопасность и здоровье фанатов для них на первом месте. Поэтому мы просим всех прекратить подобные акции, что могут навредить вам и вовсе не являются поддержкой для мемберов группы. Big Hit Entertainment» Заявление компании не сильно повлияло на ситуацию.***
RM был довольно терпеливым человеком. Как минимум назвать его вспыльчивым было нельзя. Он не проявил ни малейшей злости или хотя бы раздражения на Джина, даже когда тот наплевал на чувства всех участников группы, свою семью, фанатов и хотел покончить с собой. Он смог стерпеть все выходки Тэ, хотя и были моменты, когда его хотелось схватить за плечи и трясти пока он наконец-то не придет в себя. Он даже не приставал к Хоупу, зная, что у того точно есть веская причина не появляться дома и не давать ни точных координат своего местонахождения, ни даже объяснений ситуации. Но сейчас, сейчас его трясло от злости. Ему хотелось просто выйти и бить морды всем без разбора на правых и неправых, виноватых и нет. Он был зол от бессилия и тупости уймы людей, которых он все равно любил и старался оправдать и защитить перед другими мемберами. Но сегодня он сломался, даже его сил не хватило, чтобы сдержать свои эмоции: «И это вы называете поддержкой?.. Тогда вы просто придурки»- гласила запись в твиттере. На фото ниже находилась плохоразличимая фигура. Фото было сделано в полумраке, окно, что немного попадало в кадр, было плотно закрыто занавесками. В углу комнаты сидел человек, он был весь в черной одежде, отчего требовалось приложить некоторое усилие, дабы различить хотя бы сам силуэт. Несмотря на то, что фото было сделано зимой и в здании, этот человек сидел в кепке, что была опущена ему на сами брови, закрывая собой глаза. А маска, что соответствовала общему образу и тоже была черной, скрывала остальное лицо. Но и этого, видимо, человеку было мало, поскольку поверх кепки был надет капюшон, что совсем делало напрасными все попытки отгадать его личность. Именно так выглядел Джин с того самого момента, как ребятам стало известно о нескольких фанатах, что, увидев видео с Джином и Тэ, тоже порезали себе лицо. Разумеется, видео тут же удалили, но среди фанатов (которых уже трудно было называть таковыми) пошла целая акция, которая, как они считали, должна была поддержать их кумира. Должна была, по идее, поддержать, а ввела в депрессию. Он сидел вот так уже почти сутки, отказываясь и от еды, и от воды, лишь изредка кивая то «да», то «нет» в ответ на вопросы мемберов. И если Намджун в течении последующих суток что-нибудь не придумает, то Джина просто отправят в психушку, чтобы он не смог навредить себе. Такого было решение семьи Джина и менеджер тоже был с этим согласен. Так что времени было ровно до приезда менеджера. Время ускользало, а выход лидер все никак не мог найти. Оставалось 18 часов… 15… 12… 10… 7… Намджун подошел и в который раз сел напротив Джина. Он протянул руки, легко, почти нежно прикоснулся холодными пальцами к ушам, чтобы поскорей снять маску с лица хена, но спешить было нельзя, чтобы не спугнуть, чтобы не разрешить его ненависти опять вырваться и опять задеть своего же хозяина. Джин вздрагивает, приподнимает руки, но не останавливает друга, а лишь тихо и очень испуганно шепчет одними губами: «не надо…». Но Мон все равно снимает маску, его движения очень медленные и плавные. Так же медленно, ловя взгляд хена, не давая тому опять спрятаться, уйти в свои мысли, что были гораздо более черные, чем вся его одежда, он снимает капюшон. Еще минута и кепка тоже покидает своего владельца, выпуская на волю мягкие светлые волосы. По бледной щеке бежит одинокая слеза, но это сейчас неважно. Мон берет в свои огромные ладони руки Джина, его пальцы ледяные, руки дрожат, но и это сейчас неважно. Лидер медленно поднимается, но так чтобы не прерывать диалог их взглядов. В этом диалоге Намджун смог уговорить Джина подняться. Еще одна маленькая победа лидера, что сейчас для него важнее любого дэсана. Они все еще держаться за руки. Мон начинает все так же медленно, медленно, но вовсе не неуверенно идти. Джин идет следом, даже не замечая этого, сейчас он слишком увлечен разговором их взглядов. Шаг, еще шаг… они останавливаются лишь тогда, когда Намджун упирается спиной в зеркало. Джину страшно, он хочет сбежать, но тот все еще держит его большие и сухие ладони в своих. Он хочет, но не может сбежать. Но он все равно совершает побег, туда, в одиночество темноты. Он закрывает глаза, не желая, боясь столкнуться с реальностью. Мон понимает его страх, он чувствует его так же явно. Потому что здесь и сейчас нет ни Ким СокДжина, ни Ким НамДжуна. Сейчас они одно целое, у них нет ничего частного, ведь все частное стало общим. RM обходит Джина, ставая за его спиной, его руки, что все еще не выпускают... нет, не ладоней Джина, это его собственные ладони и их просто невозможно отпустить. Он тихо-тихо шепчет в самое ухо хену: «Я рядом». Только тогда тот набирается храбрости и приоткрывает глаза. Но только при одном взгляде на это ненавистное лицо все чувства вырываются на свободу. Он хочет закрыть лицо руками, хочет отвернуться, забиться в угол и кричать, кричать без остановки. И не может. Потому что нет здесь его, здесь есть только они, вместе. И нет у него рук, чтобы закрыть лицо и нечем, нечем ему кричать, как бы ни хотелось. Из его глаз льют слезы, но он не может отвести взгляд от отражения. Мон тоже смотрит, смотрит в глаза отражению. Он тоже не отводит свой взгляд, но не потому что не может, он просто не хочет этого делать. Он все так же смотрит, даже когда его губы касаются тонкого шрама, что спускает до самой шеи. Он смотрит так, что уже можно отпустить руки Джина, даже если не хочется. Но это сейчас неважно. Он все так же смотрит, расстегивая молнию на спортивной куртке. Смотрит, когда та медленно сползает по мускулистым плечам. Смотрит, целуя каждый, даже самый маленький шрам на руках хена. Лишь когда каждый из шрамов соприкоснулся с губами Мона, лишь тогда он отвел глаза и вновь заслонил собой зеркало. Отражение сейчас уже было неважно. Важными были такие сладкие губы и такие соленые слезы, что лидер с особой заботой собрал своими поцелуями. Они разделились снова лишь для того, чтобы в скором времени вновь стать одним. На удивление Джина, оказалось, что есть таки сфера, в которой Намджун вполне может быть ласковым и нежным.***
Когда Тэ зашел к хенам, чтобы оповестить их, что менеджер приехал, те мирно спали и все бы ничего, но одеяло сползло и лежало где-то там внизу кровати. Ви тяжко вдохнул, усмехнулся про себя и, укрыв хенов, скрывая их оголенные тела под теплым одеялом, вышел обратно к менеджеру. - Простите, они в кои-то веки спят. Давайте не будем их будить, они потом не уснуть так легко. Вы же можете поговорить с ними и позже, ведь так?- Тэтэ широко улыбался, используя все свое актерское мастерство, чтобы помочь ребятам избежать проблем.- Кстати, раз уж вы сейчас свободны, то, может, вы разрешите мне, хотя бы в вашем же присутствии заглянуть к Чонгуку? Почему-то мне невыносимо захотелось увидеть его именно сейчас…