Подарок судьбы

Сейя: Ночь. Прохладный лёгкий ветерок нежно треплет мои волосы и, пробираясь сквозь футболку, неприятно щекочет по телу. Волны же, отражая блики тусклого света звёзд и нежно-голубой свет полной луны, налетают и укутывают мои ноги в мокрое и холодное одеяло. Мелкая дрожь накрывает меня, а на сердце давит невыносимая тяжесть… в голове всё ещё крутится происшествие за последние дни. Я помню, как всю ночь не мог заснуть из-за кошмаров. Каждый раз, закрывая глаза, я оказывался у края пропасти. Страх свалиться пожирал меня изнутри, но вместо того, чтобы сделать шаг назад и отойти от края, я шагал вперёд, бросаясь в пропасть с головой, и видел, как приближаюсь к огромному камню. Ещё секунда и я попросту размажусь головой об камень, но страх перед смертью заставлял меня открыть глаза и вскочить с постели весь в поту. Те два дня, находясь наедине со своими мыслями, я впервые признался себе, что во мне произошли изменения. Моё сердце и душа жаждали покоя. Встречая рассвет у окна в образе Шепарда, я вдруг понял: за свои тридцать с большим лет я не сделал ничего важного в своей жизни… Смотря на ясное небо, всё, что я хотел в тот момент — это поскорее закончить с этим делом и усадить Мамору за решётку. А сейчас… Чего хочу я сейчас? К двум часам ночи я ехал к назначенному месту. Улицы пустовали, но всё же иногда встречались водители, мчавшиеся на своих тачках домой, к своим семьям. Я был таким собранным, что сам удивлялся… Припарковавшись, я ждал появления главных героев моего спектакля. Два огромных чемодана, набитые деньгами, лежали на заднем сиденье. Я знал: за мной следят Юкио вместе с сотрудниками Интерпола. Устало вздохнув, я прикрыл глаза, на минуту задумавшись. «И вот сегодня всё закончится. Усаги с Чибиусой вздохнут свободно и заживут счастливо. Тайки с Ятеном скоро обзаведутся семьями. А чем же займусь я после этого? Возьмусь за старое?» Песня Боба Марли тихо играла в машине: «… I wanna love you, I wanna love and treat, Love and treat you right…» Слова песни вызвали улыбку. Открыв глаза, я увидел приближающиеся ко мне автомобили. Остановившись передо мной, Мамору вышел в компании Харуки и направился в мою сторону, держа в руке тот самый чемоданчик. Охрана же из трёх человек стояла неподалеку, внимательно наблюдая за ними. Я вышел из машины и сделал шаг в их сторону. Тено вновь внимательно обыскала меня и проверила мобильник. Закончив со своим делом, она отошла от нас на расстояние пары шагов.  — У меня вопрос, мистер Шепард, — слегка улыбнувшись, заговорил Джиба, внимательно осмотрев меня своими сапфировыми глазами. — Почему вы один? Вы не боитесь передвигаться по чужой стране без охраны с такой большой суммой денег?  — Во-первых, деньги я снял со счета в этой стране — и таким образом, что никаких подозрений это не вызывет, — ответил я, смотря ему в глаза и улыбаясь. — А во-вторых, познакомившись с вами, я уверен в том, что без вашего ведома в этой стране даже крыса не прошмыгнёт по улицам. По выражению лица Джибы я догадался: мои слова произвели на него нужное впечатление. — А вы, как все разумные бизнесмены, для благополучия своего бизнеса, не допустите сложностей, задевших вашего потенциального партнера. А что касается моей охраны… Ответ прост: мне они просто не нужны. Никто не осмелится тронуть меня…  — Вы мне нравитесь, мистер Шепард, — проговорил он и бросил взгляд на Тено. Та сразу же отправилась к своей машине. — Завершим сделку?  — Я только за. — Улыбнулся я и достал огромные чемоданы, набитые деньгами. Харука же в компании какого-то блондина положили по две огромные сумки полные порошка у ног Мамору.  — Можете пересчитать. — Протянул я чемоданы Тено. Та молча взяла их и, открыв, несколько минут возилась с купюрами. Я стою и молча наблюдаю за ней, чувствуя на себе пристальные взгляды Джибы. Закончив дело, девушка встала и, кивнув головой, дала своему боссу знак, что в чемоданах нужная сумма денег. Лицо мужчины озарила довольная улыбка, и, сделав шаг в мою сторону, он подал мне руку для рукопожатия.  — Не так быстро… — Мои слова вызвали удивление на его лице, и его глаза злобно сверкнули в ночи. Улыбнувшись, я взглядом указал на сумки, валяющиеся у ног мужчины. — Я же должен проверить. И я, приседая на корточки, открыл все четыре сумки; товар, упакованный в маленькие мешочки, вызвал улыбку на моих губах. Достав маленький раскладной ножик из кармана, я проткнул им один из мешочков и, достав порошок кончиком лезвия ножа, пальцем протёр его по дёснам. Товар и правда был высшего качества.  — Вот теперь, — улыбнувшись, привстал я, протягивая ему свою руку, — можно и пожать друг другу руки. Мамору улыбнулся и, посмотрев на мужчину, стоявшего слева от него, взглядом указал, чтобы тот взял чемоданы с деньгами и положил их в багажник. Тот сразу же принялся исполнять приказ. Сам же Мамору открыл свой маленький чемоданчик, проделав с ним какие-то манипуляций, и достал красный блокнот. Внимательно смотря на меня, он проговорил тихим голосом, записывая что-то внутри:  — Надеюсь, мы продолжим взаимовыгодное сотрудничество. Я слегка кивнул головой, как вдруг зажёгся яркий свет от прожектора, и голос моего друга прокомандовал:  — Без резких движений. Каждый из вас на мушке. Дёрнитесь — пуля продырявит вам башку! Все застыли на месте — в том числе и я. Голос Юкио звучал так грубо, что мелкая дрожь накрыла и меня. Внимательно смотря на Мамору, я не сразу понял его реакцию на происходящее. Лицо мужчины не выражало ничего, он лишь смотрел на меня пристальным взглядом, подняв руки вверх. И всматриваясь в них, я понял: он просто в бешенстве. Мы смотрим друг на друга, прожигая взглядом, все вокруг уже лежали лицом к земле и в наручниках. К Мамору подошёл Юкио вместе с Харукой и, заломив ему руки за спину, нацепили наручники. Тот осмотрел девушку с презрением и, ухмыльнувшись, вновь посмотрел на меня:  — Кто ты? И то, как звучал этот вопрос с его уст, разбил маску спокойного и сдержанного, ничего не боящегося человека. Страх пожирал его, и злость мешала думать. Я улыбнулся и, сняв парик, прикрепленные к лицу силиконовые щеки и нос, а также линзы, сделал шаг в его сторону. Сапфировые глаза парня зажглись от ярости и, сделав шаг мне навстречу, он потянулся ко мне, но Тено с Юкио не дали ему приблизиться ко мне.  — Я же говорил… — не отрывая взгляда от его глаз, проговорил я, — что паразитов я просто уничтожаю.  — И этот цирк ты устроил из-за моей жены? — прошипел он. — Хороша чертовка, ведь так? Сучка не дождётся от меня свободы…  — Не смей о ней так говорить! — заорал я, и все удивлённо посмотрели на меня, в том числе и сам Мамору. — Ни я, ни ты — мизинца её не стоим. Ты получаешь то, что заслужил. Так что, не смей её сюда впутывать.  — Это ещё не конец, любовничек… И его увели вместе с остальными. Мне достался подзатыльник от друга. Он не одобрил моего поведения. Но мне, если честно, было уже всё равно. И что он сможет сделать — убьёт меня? Оставшись один, ко мне подошла Харука и дружелюбно улыбнулась:  — А ты меня приятно удивил сегодня, Хвостатый! — Её улыбка ввела меня в ступор. Увидев мой растерянный вид, она рассмеялась от всей души и, похлопав меня по плечу по-дружески, проговорила: — Не такой уж ты и безнадежный. Ты помог мне, а я помогу тебе…  — Интересно, а в чём мне может понадобится твоя помощь? — хмыкнул я. Весёлый смех девушки привлёк всеобщее внимание.  — Ты просто тугодум, Коу. Как же долго до тебя доходит. — Подмигнув мне, она зашагала в сторону жёлтого Феррари. — Ты даже представить себе не можешь, что тебя ждёт впереди и, несмотря на твоё везение, с этим делом тебе с такой лёгкостью не справится.  — Оказывается, кобра и с головой не дружит!

***

Прошло три дня после поимки Мамору. Вся страна была возмущена, люди требовали его немедленной казни, политическая партия окончила свою карьеру, оказавшись в грязи из-за одного своего лидера, ведь избиратели не верили тому, что партия не была в курсе, чем там занимался их лидер. И частично они были правы, ведь в партии были союзники Эндимиона, и вместе они занимались отбеливанием денег. Доказательств было достаточно, чтобы засудить их на три пожизненных срока. Меня, как свидетеля, допрашивали ни раз. Разумеется никому не понравилась то, что мы с Юкио и несколькими сотрудниками Интерпола самостоятельно и втихаря ото всех провернули это дело. Но раз всё закончилось благополучно и, учитывая тот факт, что опасный преступник оказался пойман, они закрыли глаза на наши «нарушения протокола» и, присвоив наш «героизм», на весь мир объявили, что Интерпол удачно провёл операцию по поимке Эндимиона и его шайки. Да все новостные каналы во всех странах твердили об этом… Через месяц состоится суд, а я выступлю на заседании, как свидетель со стороны обвинителя. Да, дни выдались тяжёлыми. Но на всё происходящее я как будто не обращал внимание. Не знаю, как ещё объяснить… Я был в эпицентре всего происходящего, но как будто и не был — мысленно, душой и сердцем я находился совсем в другом месте… стоял у края того самого обрыва из сна, делал шаг и падал, закрывая глаза навеки. Бессонница и сейчас мучает меня… Перед глазами всегда её прекрасные глаза цвета моря, такие же глубокие и манящие к себе; розовые губки бантиком — нежные, как лепестки роз; шелковистые длинные волосы цвета солнечного луча… Чёрт, да её образ всегда передо мною… Я пытался, честно, пытался выкинуть её из головы. Но не вышло… Я даже решил позвонить Рей, пригласить на свидание, как все нормальные люди пообщаться. Но взяв мобильник и набирая нужный номер, я вдруг понял: я не хотел с ней встречаться. И сейчас я сижу на берегу у моря, смотря на звёзды и луну, напивая пиво из бутылки и думаю… Да сам не знаю, о чем…  — Да что со мной, Господи?! — кричу я во весь голос, подскочив на ноги и с размахом бросив бутылку в море. — Что со мной? Хоть кто-нибудь ответьте! Не знаю: алкоголь ли на меня так действует или же нет, но меня понесло. Я даю своим чувствам выйти наружу. Раздаётся звонок мобильного. Разговор с Ами приводит меня в себя, и я бросаю взгляд на своё отражение в зеркале.  — Ого, да это я? — То, что я вижу, пугает меня… Красные опухшие глаза и пустой взгляд. — Совсем не узнаю себя. Смогла она меня сломать… — И зажёгшиеся искорки в моих глазах указывают на причину моего состояния.  — Ну и дурак! Конечно, вот в чём дело… Я скучаю… И где мне их искать? — Но луна не даёт мне ответа и, одев шлем и сев на байк, я направляюсь к своему дому. Как непривычно заходить в пустой дом. Свет не горит — ещё одно доказательство того, что тебя никто не ждёт. Захожу внутрь: темнота и тишина, гробовая тишина встречают меня… Раньше хоть ты, Мама, встречала меня с улыбкой на лице, но с грустными глазами, нежно целуя меня в висок. Упрекала, что перестал ночевать дома и вёл себя так безрассудно. А теперь? Как же мне тебя не хватает… И я вспоминаю о письме и забегаю в свою спальню. Перевернув всю комнату вверх дном, наконец-то нахожу маленький конверт. Но держа его в руке, я не решаюсь открыть… Да, мне чертовски хочется его прочитать, очень хочеться… Но я боюсь; что-то удерживает меня. От конверта веет маминым ароматом. Нежный запах жасмина — её любимый. Лёгкая улыбка расплывается на моих губах и, присаживаясь на кровать, я медленно и трепетно открываю конверт, достаю аккуратно сложенный листок и, тяжело вздохнув, со слезами на глазах, начинаю читать строки, выведенные красивым почерком. «Моя звезда! Мой Воин… Мне так тяжело на душе, осознавая то, что пишу эти слова на клочке бумаги, и тебе придётся прочесть их тогда, когда меня не будет рядом с тобой. Но — выбора у меня нет! Ты не слышишь меня — мой крик души. Ты не замечаешь ничего вокруг: ни моих слез, ни беспокойства твоих братьев. Ты головой залез в пучину своих же наваждений, не замечая истины, красоты и доброты вокруг. Мне очень тяжело подбирать слова, чтобы не обидеть тебя… Я не стану искать нужных слов, чтобы оправдать, а тем более — обвинить тебя в чём-то. Всё это в прошлом! Давай поговорим о будущем… » Слёзы радости льются из моих глаз, затуманивая взор; как всегда, даже в такой момент, она думает о моих чувствах, старается не обидеть меня… И слёзы разочарования — а я не смог понять её и причинил столько боли… »… В первую очередь, хочу, чтобы ты знал: я не сержусь на тебя. Это очень важно. Не хочу, чтобы ты карал себя за то, чего на самом деле нет и не могло быть… И если ты хоть на минутку думал, что я была зла на тебя, то ты меня сильно разочаровал…» Какой же я дурак… Идиот… »… А теперь о главном! Сейя, ты должен вспомнить всё, что мы когда-то учили… Ты потерян, сын мой, и должен найти себя, собрать все осколки своей души и сердца; обдумать всё и продолжить жить дальше — так, как требует твоя душа на самом деле. В жизни всё случается — это факт, и мы не можем сопротивляться этому. Это бессмысленно, Сейя! С разными людьми столкнёт нас жизнь по пути: и с хорошими и с плохими… Но что есть хорошее, а что — плохое в нашем понимании? Ты должен сам разобраться в этом. Мы просто должны быть благодарны: одним — за свет, приносящим в нашу жизнь, другим — за урок, за то, что благодаря им мы стали сильнее! Да, Сейя, благодаря «плохим» людям мы извлекаем урок — как не должно быть и кем мы не должны стать… Знаешь, в чём твоя проблема? Ты считаешь Отца плохим… Я не буду спорить на эту тему с тобой. Суть не в том, какой он, а в том, что, считая таким его, ты вместо того, чтобы не оказаться в таком же положении — наоборот, ограждая себя ото всех, своими поступками стал приближаться к тому образу, который так ненавидишь. Сейя, ты же понимаешь, о чем я?.. Так, пожалуйста, хоть сейчас не отрицай этого…» И я не отрицаю. До меня всё дошло, Мам, жаль, что только сейчас и таким образом — но дошло. »… А теперь, милый, если ты принял очевидное, забудь всё, что было до этого в твоей жизни. Забудь напрочь! Откройся каждому новому дню, жди его, как маленькое чудо, и он непременно принесёт тебе удачу. Помни: счастье прячется повсюду: в улыбке проходящего мимо ребёнка, во взгляде матери на своего малыша, в твоём сердце… Нужно лишь прислушаться, позвать — и оно окутает тебя. Вызов, испытание, боль — это сама жизнь. Без них никак. Бездействия — утомляет. Рано или поздно ты это почувствуешь, и я молю Бога, чтобы это произошло как можно раньше. И когда это случится, что ты будешь делать, мой Воин: продолжишь двигаться или опустишь руки? Тебе — только тебе — придётся решать! Успех в твоих руках! Помни: ты должен, ты обязан двигаться дальше, следовать за дорогой. Не нужно бояться, поверь, это стоит того! Из маленьких радостей можно сколотить вполне приличное счастье, поверь, милый. Вы с братьями и были моим счастьем! Пора найти и тебе… И когда найдёшь, борись! Не отпускай! Ты сможешь это, если будешь сильным. А это будет возможным тогда, когда ты осознаешь свои слабости… Так ответь мне, мой Воин, в чём твоя слабость?.. Я люблю тебя! Всех вас троих! Всем сердцем. Вы моё счастье! Всегда с вами и я не прощаюсь!» Сердце колотится как бешеное, намереваясь выпрыгнуть из груди, слёзы льются из глаз, как из ведра, а голова раскалывается, размышляя обо всём этом. Я опускаю голову на подушку и ещё раз читаю письмо… В чём моя слабость? — я прикрываю глаза, думая над ответом. — Усаги — снова она перед глазами. Ну почему я думаю о ней? Почему моё сердце так реагирует на неё, на её имя, на слова, произнесённые в её адрес? Оно тянется к ней…  — Вот дурак! — сжимаю подушку и обнимаю её, как дурак, улыбаясь во все зубы. — Очевидно же, что меня тянет к ней и это не сексуальное влечение. — Улыбка сползает, а сердце замирает. — Я люблю её. Вот и причина, почему я злился на этого гада — вот почему я всё это сделал. Какой же я дурак! Усаги — она моя слабость. Она моя радость и счастье. Боже, да братья были правы, а я… Что же я наделал, разбил ей сердце, растоптал. Какой же я идиот. И где мне её теперь искать? Их? Боже, как мне всё исправить? Она больше не поверит мне… не поверит никогда. Осознание всего этого, принесёт мне спокойствие, я хорошо это чувствую. Несмотря на то, что её нет рядом со мной, я не чувствую себя одиноким, сломленным… даже наоборот. Я воодушевлён. Я собран и спокоен, как никогда. Всё, что мне надо — это исправить все свои ошибки. Приложить все усилия к этому. Я знаю: будет нелегко найти её, вернуть доверие и заслужить прощение. Но я всё сделаю для этого. И не важно, чем это закончиться, важно другое: они — всё для меня, и я сделаю всё для их спокойствия и счастья.