Подарок судьбы

Сейя: Поцелуй… как мне его не хватало… Нежные, мягкие губы… не могу от них оторваться… Сладкий пьянящий вкус, будоражащий душу… Прижимаю к себе, боясь её побега, и целую так, как не целовал никогда никого… А все мысли лишь о ней одной… «Люблю… люблю… люблю…» Чувствую, как девушка напрягается, и, вцепившись руками в мои плечи, из-за всех сил питается оттолкнуть, отстранить от себя; она больше не отвечает мне взаимностью, даже наоборот — пытается прервать поцелуй, и меня, как будто ледяной водой обливают; я резко отстраняюсь от неё… Приятные гамы рояля приглушает звонкий звук от пощёчины, а левая щека болезненно горит, будто раскалённый утюг запечатлел на ней страстный поцелуй. Медленно поднимаю взгляд на девушку и застываю… Её прекрасные васильковые глаза полны слёз, смотрят на меня с болью и обидой; розовые губы, распухшие от поцелуя, слегка дрожат; щеки полыхают — не знаю: от смущения или от злости, — она всеми силами пытается сдерживать слёзы… Но одинокая сверкающая капля солёной жидкости сорвалась с длинных ресниц девушки и скатилась по щеке, оставляя влажную дорожку.  — Куколка… Сердце болезненно сжимается, и я протягиваю руки, чтобы вновь обнять её, прижать к груди и умолять о прощении. Но вторая пощёчина заставляет меня застыть на месте и посмотреть на неё с болью и сожалением во взгляде.  — Ты… Её голос дрожит, как и она сама. Закусив нижнюю губу и гордо посмотрев на меня, она резко оборачивается и быстрым шагом направляется к выходу.  — Усаги… Стою и смотрю, как девушка — сердце моё — пробирается сквозь танцующую толпу людей. Сердце рвётся на части… так больно… Больно видеть её слёзы, её страдания… «Почему ты всегда всё портишь? Почему причиняешь боль любимым? Почему, Сейя, почему?»  — И долго ты будешь стоять как вкопанный? — раздавшийся грозный голос Тайки вынуждает меня взглянуть на него. — Иди за ней! Чувствую, как слёзы скользят по моим щекам, они обжигают, я, приложив ладонь к щеке, утерев их, с удивлением смотрю на влажные пальцы.  — Слёзы? — шепчу, не до конца веря своим глазам… своим ощущениям. Потираю пальцы друг о друга, как будто желая ощутить жидкость на ощупь, и бросаю растерянный взгляд на брата. — За последние двадцать пять лет это случается во второй раз…  — Она и есть причина твоих слёз… — улыбается он, и грустная улыбка озаряет и моё лицо. — Так постарайся, чтобы впредь с ваших глаз лились лишь слёзы радости! Киваю головой в знак согласия и, сорвавшись с места, иду быстрым шагом вслед за своей Куколкой. Попрощавшись с Ятеном и Минако, она выходит из дома. Перехожу на бег и, расталкивая руками людей, выбегаю во двор.  — Усаги… — зову, но она не останавливается, даже наоборот бежит к воротам особняка. — Прошу… Нас разделяет несколько десяток метров, ещё пару минут и, выйдя за ворота, она может с лёгкостью остановить любую проезжающую мимо машину и уехать… «Нет! Я не отпущу тебя в таком состоянии!» И я бегу за ней. Вижу, как Усаги махает рукой проезжавшим мимо машинам; одна из них останавливается, и Усаги открывает заднюю пассажирскую дверь…  — Мы не нуждаемся в ваших услугах! — бросаю водителю. Накрыв талию девушки своими ладонями, я прижимаю её к себе и делаю шаг назад, не давая сесть в машину.  — Влюбленные… — улыбается пожилой мужчина, смотря на нас, и, подмигнув мне, молча продолжает свой путь.  — Отпусти сейчас же! Грозный голос Куколки и попытки высвободиться из моих объятий заставляют меня ещё крепче прижать её к себе. Усаги брыкается, вцепившись руками в мои ладони, она пытается разжать их и выскользнуть из моей хватки.  — Кому говорю, отпусти, сейчас же!.. — голос девушки сорвался, и она даёт своим чувствам выйти наружу. — Ненавижу тебя… ненавижу! Что ты делаешь со мной? Зачем играешь, унижаешь? Чем я провинилась перед тобой, что ты так жестоко со мной поступаешь? Отстань от меня, отстань! «Вот что она думает обо мне…» Сердце кольнуло ноющей болью, но не от того, что меня отвергают. Мне больно видеть её в таком состоянии, в сто раз больнее ощущать тяжесть её боли, осознавая, что я и есть тот, кто растоптал её сердце… «Сделаю всё… лишь бы твоё лицо озаряла улыбка, а глаза светились от счастья. Клянусь именем матери, я сделаю всё».  — Отпусти меня! — её голос приводит меня в чувства, и я одним движением руки поворачиваю её к себе лицом. Нежно-голубые глаза девушки смотрят на меня злобно и грозно. — Я хочу уйти, отпусти!  — В таком состоянии я тебя никуда не отпущу! Резко подхватив её и закинув себе на плечо, я молча подхожу к своей машине.  — Что ты творишь? Ты совсем головой тронулся? Отпусти, сейчас же! — вопит она, но я, не обращая на крики внимание, открываю переднюю дверь пассажирского места, сажусь на сидение и, усадив Куколку на коленях, блокирую двери.  — Пока ты не остынешь, мы будем сидеть тут! — серьёзным голосом проговариваю, смотря девушке прямо в глаза, давая таким образом понять, что я не шучу, и она резко перестаёт сопротивляться. Приподнимаю девушку и, выскользнув из-под неё, пересаживаюсь на водительское сидение, усадив её рядом. Несколько минут мы молчим. Платье Усаги слегка задралось, оголяя её бедра, и, заметив мой грустный взгляд на себе, она резко одёргивает ткань до колен, пронзая меня при этом взглядом полным призрения; приводит в порядок прическу и, достав из сумочки влажную салфетку и маленькое зеркальце, вытирает следы недавних слёз с глаз и щёк. Внимательно наблюдаю за каждым её движением, и моё сердце обливается кровью: всем сердцем и душой я хочу быть с ней, оберегать и защищать, заботиться и дарить счастье, но на деле получается совсем другое — я причиняю ей боль…  — Прости меня, Усаги… я не хотел… — шепчу, стараясь найти нужные слова.  — Чего ты не хотел, Сейя? Заданный вопрос не даёт мне высказать вслух слова, которые диктуют мне сердце и разум. Она смотрит на меня грозно с лёгкой, недружелюбной улыбкой на губах, и я понимаю: ей не нужны мои извинения… пустые слова; она им не доверяет, не верит; она лишь ждёт действия — доказательство того, что я осознал, что мне правда жаль и что я готов следовать её указаниям.  — Ты не хотел меня унизить, ранить, обидеть? Тогда спрашиваю тебя: почему ты так поступаешь? Вы всматривались в глубину чистого голубого моря сверкающего под золотистыми лучами солнца? Замечали, как подводная красота раскрывается под воздействием света, притягивая вас, завораживая? Вы помните те чувства и ощущения, накрывающие вас волной в тот момент?.. Смотря в глубину её васильковых глаз, я знаю, чего хочу от жизни, за кого готов отдать всё… даже свою жизнь, лишь бы она не грустила и не плакала…  — Ты это ты, Сейя Коу… — продолжает Усаги, а я молча смотрю на неё. — Бабник, не отказывающий себе ни в чём, который не задумывается о чувствах и переживаниях других людей; для тебя важнее только твои чувства, твои потребности. Ты избалованный Нарцисс… Эгоист, привыкший добиваться желаемого, лишь включив своё обаяние. Так знай, со мной это не прокатит! Хватит с меня! Ухмыльнувшись, она отстраняет взгляд и, откинувшись на спинку сидения, устало прикрывает веки. Её плечи напряжены, ладони сжаты в кулаки, я слышу, как она глубоко вдыхает воздух, задерживает дыхание и протяжно и медленно выдыхает, пытаясь успокоить себя таким действием. Её слова, как ни странно, они не причинили мне боль, не ранили…  — Усаги, я понимаю, правда… — Она не открывает глаз, не смотрит на меня, лишь слушает, затаив дыхание. — Ты во всём права, я не отрицаю этого и беру ответственность… Я готов всю свою жизнь исправлять свой ошибки, менять себя…  — Это так ты меняешься и исправляешь свои ошибки? — Нет, она не кричит, её голос спокоен.  — Скажи, что мне сделать, чтобы ты мне поверила. Мои слова заставляют девушку открыть глаза и посмотреть на меня изучающим взглядом.  — Не трогай меня! — спокойно, но требовательно проговаривает она, не отрывая глаз. — Не целуй больше никогда! Ты живёшь своей жизнью, я — своей! Молча отстраняю взгляд и всматриваюсь в глубину ночного неба сквозь лобовое стекло, чувствуя ожидающий взгляд Куколки на себе.  — Обещаю, буду сдерживать себя… — проговариваю, соглашаясь с условиями Усаги, не обращая внимание на невыносимую боль в груди. — Не целовать тебя, не прикасаться, не доставать… лишь деловые отношения. Ты этого хочешь, и я готов соблюдать твои условия!  — Посмотрим. — Уголки губ девушки еле заметно приподнялись — и это наполняет меня надеждой, что всё будет хорошо. Вновь прикрыв веки, она расслабленно откинулась на спинку сидения. — А теперь сделай доброе дело и отвези меня домой. Называет адрес, и мы молча выезжаем со двора особняка брата. Едем неспеша по широким улицам ночного Токио. Звёздное небо заботливо смотрит сверху, а лёгкий летний ветерок окрыляет город после жаркого дня. Бросаю взгляд в сторону моря, отражающего ночное небо, покрытое россыпью золотистых звёзд, оно завораживает и напоминает ту ночь… Самую счастливую ночь в моей жизни. Тогда стояла точно такая же погода; на яхте, качаясь на волнах глубокого моря, с полной луной и золотистыми звёздами в качестве свидетелей, она призналась мне в любви… Боль пронзает моё сердце, вспоминая всё до мельчайших подробностей… Она стала моей — и душой, и телом. А я — её. Подсознательно я это знал, чувствовал ещё тогда. «Какой же я идиот…» Припарковавшись возле квартиры Тено, умоляюще проговариваю смотря в глаза девушки:  — Прошу, позволь зайти и взглянуть на малышку…  — Она давно уже спит! — Не замечаю грозные нотки в голосе Куколки. Она открывает дверь и выходит из машины.  — Прошу, Усаги, всего лишь взглянуть на спящее личико маленькой леди, на пару минут. Я соскучился… На последних словах мой голос дрогнул, не потому, что хочу произвести впечатление на свою любимую девушку, дабы смягчить её и расположить к себе положительно, а потому, что я правда всем сердцем жажду увидеть маленькую кроху, копию своей матери, которую я также люблю всем сердцем. Все эти недели мне чертовски её не хватало, не хватало звонкого смеха девочки, наших забавных игр, прогулок по разным местам, шуточек… Я правда скучал.  — Ладно, пошли. Предупреждаю, если что — Харука дома, — даёт добро Усаги, и я радостный выпрыгиваю из машины. Лифт медленно поднимается на нужный этаж. Мы оба молчим, стараясь не смотреть друг на друга, точнее: я стараюсь не смотреть на неё, а она, прислонившись к стенке лифта, закрывает глаза, слегка нагибается и, поднимая ногу, снимает туфельку на высоком каблуке, затем второю. Наблюдаю за ней с лёгкой улыбкой на губах. Остановившись, двери лифта открываются, и Усаги, распахнув глаза, бросает на меня внимательный взгляд. Не успеваю отвести глаза и убрать улыбку. Заметив это, она, тяжело вздохнув, молча выходит из лифта, а я иду вслед за ней. Заходя в квартиру, сразу же замечаю женскую фигуру — Харука с чашкой в руках стоит по середине огромной со вкусом обставленной гостиной комнаты и прожигает меня взглядом. Лёгкая дрожь накрывает меня: что поделать, каждый раз сталкиваясь с этой женщиной, я напрягаюсь, ожидая от неё подзатыльник или же удар под дых.  — Он лишь на минуту, — извиняясь, проговаривает Усаги, и я замечаю, как она встаёт между нами, словно прикрывает меня своим телом. — Увидит Чибиусу и уйдёт.  — Разве я против, Принцесса? Ясно читаю во взгляде Кобры, что то, что она помогла мне устроить встречу с Усаги, не означает, что она доверяет мне безоговорочно. Если понадобится — она защитит свою подругу и от меня. «Ты хороший друг Тено и достойна уважения…» Конечно я рад, что в жизни моей любимой есть человек, который всегда протянет ей руку помощи… Я благодарен ей за всё, за то, что она поддержала Усаги в трудные для неё время; тем более Харука не была обязана помогать ей, исполняя своё задание под прикрытием, рискуя всем. Улыбнувшись, Тено молча исчезает в одной из комнат. Усаги же направляется к дверям украшенным стикерами разных животных, сердечек и цветов. Медленно приоткрыв её, мы тихо заходим внутрь. Маленькую розовую комнату освещает нежно-розовым светом стоящая возле кровати настольная лампа в форме звезды, а по полу разбросаны плюшевые игрушки. Тихим шагом приближаясь к спящей крохе, я присаживаюсь на край кровати и смотрю на малышку, приобнимающую ту самую куклу, купленную и подаренную мной. Она спит сладким и беззаботным сном.  — Она часто спрашивает о тебе… — проговаривает Усаги, заметив мой растерянный взгляд. Если честно, я не думал, что пятилетняя девочка помнит и спрашивает обо мне, спит в обнимку с моим подарком. «Значит, она приняла меня, и я стал частью её жизни…» — и радость от осознания этого наполняет меня уверенностью, что я смогу дойти до конца и заслужить право быть рядом с ними. Наклонившись, я нежно целую свою малышку в щёчку, потом, встав и посмотрев с благодарностью на Усаги, шепчу, дабы не разбудить Чибиусу:  — Спасибо тебе. — Лёгкая улыбка озарила лицо Усаги, и я тоже улыбаюсь от искреннего счастья. — А теперь я пойду. До встречи на работе. Так не хочется уходить, оставлять их, но понимая, что если не сдержу своё слово — потеряю двух самых любимых моих людей. Решительно подхожу к входной двери. Усаги провожает меня молча. Открыв дверь передо мной и опустив голову, она проговаривает тихим голосом:  — Я не могу сказать Чибиусе, что ты приходил… Сделав шаг за порог квартиры, с грустью произношу:  — Понимаю. Не нужно ещё больше ранить сердечко девочки. Всё в своё время. Лишь зайдя в лифт и обернувшись, я вижу Куколку стоящую у открытой двери, смотрящую на меня. Наткнувшись на мой взгляд, она вновь опускает голову и молча закрывает дверь…