***
Завтрак был веселым. Мы с Бибером играли в переглядки, а Эмма злобно хихикала. Видимо, в своей голове она уже нас посватала. Типичная сущность всех лучших подруг. Я все думала о том чувстве, возникшем у меня во время вечерней встречи с Джастином. Нельзя сказать, что уже тогда я готова была поклясться ему в вечной любви, но и отрицать нахлынувшую симпатию я тоже не могла, ибо она была налицо. Ох уж эти сложные думы… Парень съедал меня взглядом, а я под натиском его взора не могла нормально сидеть на месте. Эмма постоянно толкала меня в бок и шептала, что он улыбается и совершенно не слушает Питера с Томом, а это значит, что он страшно заинтересован мною. Я отмахивалась, потому что эмоции Эммы были слишком выразительные. И это заметили сестры, которые с прищуром посмотрели на меня. — Мы ваши подруги. Что произошло? — с улыбкой спросила Вивьен, а Флоранс как всегда промолчала, пережевывая салат. — Девчонки, — многозначно начала Эмма, — тут любовь намечается. У Вивьен загорелись глаза и она быстро начала расспросы. Внутренние сводницы девушек жаждали свободы и кровожадно пылали внутри. — Любовь… что с нее взять. Муки симпатий, биение сердца, поцелуи, заинтересованность. На деле любовь никакая. Ты просто знаешь, что твой объект симпатии существовать, что он рядом, что ты под защитой и все у вас хорошо. Но любовь быстро проходить. Горела, горела спичка, а потом раз! и перестала гореть. Типично, скучно, монотонно. Любовь тяжела, кто бы не говорил иначе… — Флоранс и ее речи порой пугали меня, но я лишь взволнованно посмотрела на подругу и перевела взгляд на Бибера. Встретившись с ним глазами, я постаралась придать лицу адекватное выражение, но, как мне казалось, ничего не вышло. В столовую с бешенными глазами безрассудства вбежала Хилари, которая визжала что-то несвязное. Словно за ней с третьего этажа гналось привидение, желая забрать ее душу. — Оно пропало! Пропало! Пропало! — кричала девушка, злобно стуча каблуками по полу. Все были заинтересованы. Преподаватели перепугались, подлетев к Хилари. Начались расспросы, а я продолжила сидеть на месте. Бибер тоже остался на своем месте, неотрывно смотря на меня. — Пропало кольцо! Золотое кольцо! У нас вор! — пострадавшая Эртон залилась слезами, и большая мужская половина принялась ее успокаивать. Один парень даже осмелился прижать ее к груди. Очередной спектакль Хилари Эртон. Ничего удивительного в этом не было, я даже не придала особого значения. — Опять выделывается, — прошипела Вивьен, вспоминая, как Хилари подставила их с сестрой. Все забыли про завтрак и начали искать того самого вора золотого кольца Хилари Эртон. Всех нас отправили по комнатам и заявили, что пока украшение не найдется, мы не пойдем на наши занятия. Я вымолвила: «Замечательно» и встала у зеркала, беззаботно начиная плести из своих радужных волос колосок. Так как Хилари проживала в нашей комнате, то через несколько минут к нам поднялась мисс Финч, Хилари и еще неизвестные мне девушки и один мужчина в солидном пиджаке. Некоторые ребята, ослушавшиеся директора лагеря, конечно же явились следом за этой толпой. — Мисс Хилари, у вас есть предположения, кто это может быть? — спросил мисс Финч, как всегда волнуясь. Каждый раз, когда она говорила, ее пальцы немного тряслись, это было видно невооруженным глазом. — Конечно же есть. Мои соседки по комнате. Они меня терпеть не могут. Должно быть, кто-то из них и взял мои украшения. Тем более сестры Базен уже не чисты на руку, как мы с вами выяснили. Но я думаю, это Николь Эллингтон взяла мое кольцо, — завершила Хилари, и я сделала быстрый разворот в ее сторону. — Я видела у нее ожерелье похожего типа. Может быть, ей недоставало такого же кольца! — Что ты говоришь, Хилари? — недоуменно спросила я. — Мисс Эллингтон, если кольцо действительно у вас, признайтесь сразу, — сказал высокий мужчина в пиджаке, которого я видела впервые. — Его у меня нет, — решительно сказала я, — большую часть времени я провожу за пределами комнаты, мне подавно не нужно ее кольцо. Девочки вступились на мою защиту, и в это время в комнате появился Джастин, который всем своим видом говорил о том, что в данном случае он — каменная стена, а я должна чувствовать себя защищенной. Все-таки он самовлюбленный придурок. Но такой милый. — Николь не могла взять кольцо, — сказал Джастин. В дверном проеме стояли Питер и Том, с которыми я была мало знакома, но они кивали головами, и я чувствовала благодарность. Обыскивать нас было незаконно, но все-таки, чтобы подтвердить свои слова, я разрешила провести обыск в своих вещах, то же самое сделали и девочки, поскольку были уверены в том, что Хилари разыгрывает очередную трагедию и кольцо вовсе не пропало. Каково же было мое удивление, когда в моей маленькой шкатулке с украшениями нашли кольцо Эртон. Каким злобно-побежденным взглядом она тогда посмотрела на меня. И в каком виде я предстала перед друзьями. Словами не передать, как я была зла в ту минуту. Какой ужас испытывала в недрах моей души. Впервые в жизни мне вправду захотелось убить Эртон. Ярость. Злость. Негодование. Я не брала ее кольцо, я даже не знала о его наличии. Девушка подкинула мне его, что было очень очевидно. Все это старались замять, я оправдалась один раз, все остальное время молчала и судорожно вздыхала, желая поскорее высказать все Хилари.***
Я сидела на итальянском. Все уже знали про то, что я воровка. И нашу 112 комнату называли сборищем воров. Да, это жутко злило, но я держалась. Держалась, чтобы не сорваться и не показать всем свое красноречие, которое у меня было хорошее. Все считали, что Хилари несчастная и дважды обворованная. Слухи разлетались со скоростью света. Кому-то было плевать, а были и те, кто с головой ныряли в подробности. Мисс Финч и директриса прочитали мне нотации о том, что брать чужие вещи очень низко и подло, что даже если я не брала, то все равно должна это знать. Я знала, для чего Хилари делала все это. Она хотела выставить меня в плохом свете перед всем лагерем. В принципе, это предсказуемо. Но нереально обидно. Кольцо вернулось к ней. Никто из взрослых не стал заострять внимание, точно так же, как и с деньгами в предыдущий раз. Я слышала, как мисс Финч и этот мужчина переговаривались между собой. До меня долетели обрывки их разговора, и я поняла, что они верят мне. Это радовало. Но вокруг никто не верил. Джессика, сидевшая рядом со мной, поглядывала на меня украдкой, и я готова была взорваться от стыда. — Николь. Я знаю, ты ничего не брала, — прошептала мне девочка, пока мы работали с текстом. Я коротко кивнула. — Правда. Ты хорошая девушка, а эта, как там ее, в общем не важно, кто она там, просто дурочка, — радушно сказала Джессика, и тут я уже улыбнулась. — Спасибо тебе, Джесс. Девочка кивнула и вместо листка с текстом она начала смотреть на четырнадцатилетнего мальчика, которого я каждый день встречала в нашем коридоре. Он достаточно высок, лицо его, как и у меня, усеяно веснушками, а волосы хаотично разбросаны по голове. Все время он ходил в одной и той же футболке с надписью какой-то музыкальной группы. Глаза были зеленые. Ужасно красивые. Однако сам мальчик, честно говоря, не особо был привлекательным и уж точно не был объектом обожания у девчонок его возраста. Парень разглядывал текст, немного высунув язык. На занятиях он всегда отлично работал и уже неплохо говорил на итальянском. Я поняла, что надо действовать. — Давай я помогу тебе с ним? — спросила я в два раза тише. — С кем? — стеклянными глазами уставилась на меня Джессика. — С тем парнем, — улыбнулась я. — Ты стесняешься познакомиться? Не проблема, есть куча выходов. Джессика смутилась, но я начала уверять ее, что симпатия это прекрасно. Наш разговор прервала преподавательница, и я замолчала. Но пообещала себе, что помогу Джессике!***
— Мисс Эллингтон, неужели у вас нет совести? — игриво спросил Джастин, пока я растягивалась. — Вы ни разу не одарили меня своим чисто-голубым взглядом. — Зато вы, мистер Бибер, прожгли меня своими карамельными глазами, — не взглянув на Бибера, произнесла я. Джастин рассматривал меня, пока я не закончила разминаться. А затем с едким прищуром рассмеялся. — Мне нравится, когда ты в лосинах, они круто на тебе смотрятся, — легко и просто сказал Джастин, словно это было чем-то обыденным. Он говорил это каждый раз, что я заливалась краской. — Начнем заниматься? — спросила я. Теперь настала моя очередь смотреть на него неотрывно, как он делал это с утра. — А еще мне нравится, когда ты серьезна, — с улыбкой сказал Джастин, и мы закружили в танце. У нас все получалось прекрасно, даже мне сложные движения давались легко. Когда чем-то очень долго занимаешься, особенно ежедневно, движения запоминаются и затем выполнять их гораздо легче. Нет непреодолимых преград, есть только поглощающая лень. Мы занимались дольше, чем обычно. На самом деле, я теряла счет времени, пока мы занимались. Поскольку это было так легко и непринужденно, что голова шла кругом. Но меня все еще волновали мысли о том, что слухи про меня не угаснут долго. — Серьезность тебе не к лицу, разноцветная, — усмехнулся Бибер. Теперь он звал меня разноцветной… — Ты переживаешь из-за кольца? — спросил парень, и я кивнула. — Брось, Николь. Хилари способна только на это. Она сама подкинула его тебе, уверен. Глупости, не расстраивайся. Он резко оказался возле меня и сзади приобнял за талию. Стало тепло. Невообразимо легко. От него пахло чем-то вкусным. Чем могло пахнуть только от Бибера. Свежестью и… любовью?!***
На обратном пути в комнату, я предвкушала то, как проведу весь вечер в комнате, читая какую-нибудь книжку, или засну пораньше и наконец-то высплюсь. Мне позвонила мама, и мы безмятежно беседовали. Она расспрашивала о том, нравится ли мне в этом лагере. С широчайшей улыбкой я отвечала, что да, нравится. Я слушала рассказ мамы про нашу соседку, с которой у нее были дружеские отношения, как вдруг за поворотом увидела Питера и Хилари. Эртон была явно чем-то расстроена, а парень пытался утешить ее. Сначала, видимо, он что-то говорил ей, а потом заключил в объятия. Эта картина была такой…странной. Решив, что я поговорю с Бибером, я продолжила слушать маму и погрузилась в ее рассказ. Вечером я думала о том, как меня подставила Хилари, думала о Эмме и ее общении с Томом, размышляла о Джессике и… думала о Джастине. А потом просто погрузилась в сон.