Ментол и мята

Актеры стояли перед проржавевшими и увитыми ядовитым плющом воротами, за которыми еще столетие назад творились чудеса. Сейчас же это место больше походило на кладбище былого веселья. Могилу искренних улыбок, от которых теперь не осталось и следа. Люди давно потеряли всякий интерес к развлечениям, которые проходили в шумной толпе, предпочитая всю феерию эмоций получать искусственно, удобно расположившись в мягком кресле у себя дома и подключившись к всемирной сети. Единственная причина, по которой городскому жителю приходилось выходить на улицу, — оставалась работа. Продукты? Привезут на дом. Одежду? Курьер принес вам несколько комплектов на выбор, и вы сможете примерить их у себя в комнате. Предметы гигиены? Лекарства? Алкоголь? Все давно заказывали с доставкой. Конечно, остались еще любители посидеть в баре, провести вечер в ресторане или филармонии. Но в сравнении с количеством затворников, таких весельчаков было не так уж и много. В городе, в котором проживало больше двадцати миллионов человек, не ощущалась ужасающая перенаселенность (хотя эта проблема стояла остро) и почти не возникало столпотворений. Лишь в час пик в метро, на остановках общественного транспорта и, возможно, в магазинах появлялись небольшие очереди. Но все остальное время город казался почти пустым. Конечно, люди не в один день взяли и перестали выходить на улицу. Образ жизни затворника словно зараза проявлялся все сильнее из поколения в поколение, пока город не пришел к такому вот плачевному состоянию. И больше всех из-за этого пострадали места, куда люди раньше ходили развлекаться: цирки, театры и парки. Лишь кинотеатры все еще оставались на плаву из-за сильнейшей пиаркомпании каждого нового фильма, который по вполне понятным причинам выкладывали в сеть не раньше, чем через полгода после его дебюта на большом экране. — Ну? Чего стоишь? Лезь, — подтолкнул Брайан Мэта ближе к воротам, запертым железными цепями и увесистым замком. — Ты сдурел? Я точно навернусь с него, — запротестовал Дэстер. — Лезь давай. — И плющ ядовитый! — Ну вскочит пара волдырей на ладонях, не развалишься, — продолжал настаивать на своем Брайан. — Давай же. Иначе я не смогу тебе показать то, что хотел, — начал он давить на жалость. — Я думал Это и есть то, что ты хотел мне показать, — ткнул Мэт пальцем в парк развлечений, что таился в темноте за воротами. — Не совсем, — ухмыльнулся брюнет. — Ну так что? Лезешь? — уточнил он, складывая ладони крестом и предлагая парню опереться ногой на импровизированную ступеньку. — Так и быть, — вздохнул Мэт, мысленно ненавидя себя за слабохарактерность. Не без кряхтения, он кое-как забрался на двухметровый забор и, неуклюже перевалившись, бухнулся на землю по ту его сторону. — Ты там как? Живой? Песок не весь порастерял? — уточнил Брайан. — Иди к черту, — буркнул Мэт, отряхиваясь от налипшей на одежду пыли. Ри же стянул со спины прихваченный из дома рюкзак, не без усилий протиснул его между прутьями ворот, а затем ловко перебрался через преграду с такой легкостью, будто делал это каждый день. — Лихо, — не стал скрывать удивления Дэстер. — А то, — подмигнул ему Брайан. — Иди за мной. Только осторожно – темень здесь почти кромешная, — предупредил он, включая фонарик на телефоне и беря Мэта на всякий случай за руку. Какое-то время они шли почти в полной тишине. Лишь дыхание города доносилось до их ушей звуками клаксонов машин, музыкой, гремящей почти из каждого магазина, и вездесущей рекламой, которую проецировали даже на облака. — Фух, дошли, — оповестил Брайан как раз в тот момент, когда Мэт уже хотел спросить, как долго им еще осталось идти. Ри выключил фонарик и на пару секунд они окунулись в липкую темноту, прежде чем их глаза, перестроившись, начали различать очертания предметов вокруг. — Что это? — Мэт пытался в большом силуэте различить находившийся перед ним предмет, но у него ничего не получалось. — Сейчас увидишь, — пообещал Ри, подходя к строению вплотную, в темноте безошибочно нашаривая дверцу, распахивая ее и начиная рыться в содержимом открывшегося черного провала. — Может фонариком снова посветить? — уточнил Мэт. — Не надо. Я это делал уже тысячу раз, — лишь отмахнулся Брайан, вытаскивая что-то из рюкзака и вкладывая его в прогал. Еще пара нестерпимо медленных секунд и Мэта ослепило. На мгновение ему показалось, что на него из ниоткуда выехал огромный поезд или десятки автомобилей, каждый из которых нацелил свои фары на него. Лишь немного привыкнув к свету, Дэстер осознал, что стоит перед большой каруселью. А вместо аэромобилей, то и дело поднимаясь на разную высоту и опускаясь, но так и не касаясь круглой подставки, перед глазами проносятся лошади. В салоне под шатровым куполом, подсвеченным изнутри сотнями разноцветных круглых лампочек, находились по меньшей мере пятьдесят коней, насаженных, как канапе, на железные поручни. Именно они не позволяли игрушкам сорваться в свободный галоп, продолжая контролировать их движение. — Выбирай любую, — предложил Ри, вновь отвлекаясь на приборную панель, у которой стоял. На ней располагались всего лишь длинный рычаг для выключения питания и две кнопки, зеленая и красная, на которую мужчина и нажал. Бешеная вереница лошадей с облупившейся краской, но не потерявших своей привлекательности, замедлила ход и вскоре вовсе остановилась. Мэт запрыгнул на невысокий круглый «подиум» и прогулочным шагом прошелся между рядами игрушек. Вид его казался настолько задумчивым и сосредоточенным, будто он находился не на старой карусели, а на презентации новых аэромобилей. — Вот эта… — актер остановился у рыжей лошади с длинной черной гривой и с потертым позолоченным седлом, — она мне нравится, — он так наивно улыбнулся, что Ри на мгновение показалось, будто маска дерзкой и статусной звезды треснула, не выдержав под натиском истинного внутреннего мира Дэстера, которому он так редко давал волю на чужих глазах. И, быть может, даже на своих собственных. Брюнет забрался на карусель вслед за Мэтью, дождался, когда тот вскарабкается на спину выбранной лошади, и без предупреждения, затянув потуже навряд ли надежный ремень, защелкнул его. — Не будем пренебрегать мерами безопасности. Мэт недоверчиво подергал за кусок ткани на своей талии, задумчиво хмыкнул, но спорить не стал. В конце концов он просто расстегнет его, если тот будет как-то мешать или сковывать движения. — А ты уже выбрал? — не скрывая своего любопытства, поинтересовался Дэстер. Ри без раздумий кивнул на лошадь, что находилась через две от той, на которой сидел Мэт. Краска с ее когда-то полностью белого тела облезла, и теперь черные пятна проглядывающейся пластмассы разбавляли ее корпус и задние вставшие на дыбы ноги. — Я всегда катаюсь только на ней. — Всегда? И как же часто ты сюда приходишь? — Мэт хотел задать еще один вопрос, но вовремя прикусил себе язык. «Постой, ты только что хотел спросить его: "И с кем ты сюда приходишь"? Совсем голову потерял… от… РЕВНОСТИ?» — актер испугался собственной мысли. — Не так часто, как хотелось бы, последний раз я был здесь два… может, три года назад. Отец показал мне это место еще в детстве, после его смерти желание приходить сюда резко поубавилось, но не отпало. А что? — хитро прищурился Брайан, и Мэт на мгновение почувствовал, будто находится под микроскопом. — П… просто спросил! — показушно отворачивать голову было глупо, но актер ничего не смог с собой поделать. — Понятно. Тогда держись крепче и смотри не расшиби себе что-нибудь, — Ри сошел с карусели. — А ты? — поспешно запаниковал Дэстер, поворачиваясь обратно, — кататься одному совсем не хотелось. — Присоединюсь на ходу. Нужно же кому-то запустить эту адскую машину! — Логично, — сморщился Мэт. «Блять, да что происходит? Ты как кисейная барышня без своего принца ни шагу, ни вздоху! Стоило ему тебя всего раз удивить, и ты уже растекся подобно желе!» — бухтел в Мэте недовольный внутренний голос. «Но ведь он уже удивлял тебя до этого… и не раз!» — высказался в защиту Ри второй. — А ты знаешь прототипом чего является эта карусель? — донесся до Дэстера вопрос, прозвучавший с интонацией человека, который точно знал ответ и желал как можно скорее поделиться с собеседником своими знаниями. — Чего же? — Мэт не стал тратить время и теряться в догадках. Сегодня он впервые воочию видел этот механизм безудержного детского веселья, а до того встречал только в паре древних картин, внесших особый вклад в киноиндустрию. Одна из которых была и вовсе черно-белой. — Раньше так готовили юных воинов конной армии, прежде чем допустить до тренировок на настоящих лошадях, они должны были пройти обучение на вот таких деревянных имитациях. Сидевшие верхом наездники копьями поражали подвижные и неподвижные цели в центре столба, таким образом сперва практикуя точность прицела, а после и одновременно с этим – умение во время боя правильно направлять лошадь и двигаться в седле. Но многие нашли в упражнении для оттачивания боевых навыков способ развлечься, и так появилась карусель, — Ри светился от счастья, радуясь тому, что впервые он мог с кем-то поделиться фактом, который когда-то вычитал с отцом в книге. — Вот как, то есть можно представить, что мы с тобой сейчас будем не дурачиться, а оттачивать боевые навыки? Мне это нравится уже куда больше… Заводи! — довольно улыбаясь, скомандовал Мэт. Брайан нажал на зеленую кнопку, и выцветшие, обветшалые лошадки пустились в воображаемый галоп по платформе так же ретиво, как и сотню лет назад. Ни облезшая краска, ни местами потерянные конечности, ни даже замазанные вандалами черной краской глаза не мешали им создавать ту волшебную атмосферу вечного праздника, как и в былые времена. Лампочки, что вились по основанию и украшали купол карусели, пусть горели далеко не все, всё равно формировали своеобразное светопредставление. Прислушавшись, Мэт даже уловил тихую мелодию, наподобии тех, что играли из старых музыкальных шкатулок, используемых в качестве реквизита к фильмам. Брайан ловко запрыгнул на находящуюся в движении платформу, подождал, когда Мэт сделает круг почета, лавируя, пробежал между лошадок и вскочил в седло выбранного им скакуна так легко, будто был рожден для того, чтобы седлать лошадей. Правда карусельных, но кому какая разница. — Скачи-скачи, от меня все равно не ускачешь! — воскликнул Ри с детским задором, заставив Дэстера вздрогнуть от неожиданности. — Ха! — после секундной заминки, подыграл он Брайану. — Думаешь, сможешь угнаться за моей лошадью? За моим арабским скакуном?! Это лучшая масть! Лучшая из лучших! Не то что твоя дохлая безродная кобыла! — Безродная?! — Ри аж задохнулся от возмущения. — Лупалки-то свои приоткрой?! Это элитная порода! — У твоей элитной породы всего три ноги, — резонно заметил Мэт. — И, учти, при этом она не отстает от твоей клячи! — За клячу и в глаз словить можно! — Да, но для этого тебе придется остановиться. И уж я своего не упущу. Ты не успеешь занести кулак, а я уже буду на другой стороне планеты! — Только в случае, если планета окажется размером с молекулу! — Ну всё! Держись! — взревел Брайан, приподнимаясь над лошадью и делая вид, будто скачет на ней быстрее, что само по себе выглядело идиотски, а в исполнении Ри так и еще хуже. Мэт хотел было кинуть очередную воинственную фразу, но подавился собственным смехом: — Такой дурью я давно не занимался! — признался он, пытаясь сдерживать рвущийся наружу хохот. — Ах, дурью? — возмутился больше прежнего Ри. — Вот, значит, как ты это называешь?! Ну держись… — с этими словами он соскочил с лошади и ринулся на Мэта. Щелкнул ремень, Дэстер и понять не успел, как уже соскользнул со своего скакуна, прижался к основанию карусели и рысцой побежал параллельно ей, тем самым стараясь избавиться от погони и при этом не налететь ни на одну из карусельных лошадок. Ри сделал то же самое. Он продолжал преследование какое-то время, и Дэстер, то и дело оборачиваясь на спутника и проверяя, не слишком ли близко он подошел, целенаправленно бежал вперед. В этом и была его ошибка. Брайан, быстро потеряв интерес к детской погоне, остался на месте, и Дэстер в конце концов, ускорившись, сам же в него и врезался. Мэт хотел было отпрянуть, но Ри с силой схватил парня за плечи. — Поймал, — ухмыльнулся он, наклоняясь к Дэстеру ближе. — Окей. Что теперь? Моя очередь водить? — пробормотал Мэт, почему-то начиная нервничать. — Нет. Теперь ты в моем плену. И тебе придется делать то, что я захочу. — Кто это установил такие правила? — Я установил. — Они нелепы, — нахмурился Мэт. — Нелепо пытаться со мной спорить, — усмехнулся Ри, едва касаясь губами губ Дэстера. — Твои намерения слишком очевидны, — закатил глаза Дэстер, инстинктивно вжимаясь спиной в основание карусели, — хорошо, что то крутилось вместе с платформой, иначе торможение было бы не самым приятным. — А я и не скрываю. Никогда не скрывал, — дыхание Брайана вновь обдало губы Мэта. — Но лучше так, чем сразу требовать в лоб — запал быстрее пропадет. Или, быть может, тебя как раз бы устроил подобный расклад? — касание кожи о кожу и опьяненный взгляд без капли алкоголя напротив. — Если бы я предупреждал о каждом своем шаге? — Я бы не отказался. Мне бы не помешало хоть изредка контролировать ситуацию, за тобой слишком сложно следить. Мысли я читать, вроде как, не умею. Поэтому не откажусь, если ты начнешь посвящать меня в свои планы. И я имею в виду не конкретный случай, как этот, я не против сюрпризов. Но с остальным хотел бы знакомиться заранее. — Чтобы использовать ежедневник по назначению? — прыснул Ри. — Чтобы успеть примириться с твоими заскоками и желанием постоянно выбивать меня из колеи! — А как же «легкость на подъем»? — Я так привык, — уверенно заявил Дэстер. — Знаешь, а ведь никогда не поздно исправиться, — Брайан уперся ладонями в прохладный светящийся столб и заглянул Мэту прямо в глаза. — Я хотел утащить тебя из студии еще тогда, когда заметил, что праздничный торт не принес и капли удовольствия. Но сдержался… Думал, сам сесть за руль и вместо Раунтвеста свернуть в парк. Но решил, что легкая передышка после рабочего дня тебе не помешает… Карты. Рад, что смог взбодрить тебя хоть немного. Если бы не эти проклятые камеры… Бесит, что даже находясь вдвоем в одном помещении, я больше не чувствую уединения. Но больше всего бесит, что не могу прикоснуться к тебе, когда по-настоящему желаю этого. Кругом люди. На площадке. В машине. Дома… Я смог вздохнуть полной грудью только тогда, когда мы оказались под шатром, и я увидел, как изменилось твое лицо. У тебя все время такой озадаченный, будто бы нагруженный проблемами мирового значения вид, что хочется повеситься, потому что меняешься ты только под влиянием роли. Ненадолго, но все же. — Я просто… — Заебался! От всего и вся. И ты меня не обманешь. Мэт лишь повел бровями. — Отличный момент для чтения нотаций, — не сдержал он сарказм. — А еще сейчас меня изнутри разрывает сотнями разрядов, потому что я хочу тебя поцеловать, но вместо этого приходится с тобой трепаться и заговаривать зубы, чтобы ты перестал нервничать каждый раз так, будто все это происходит впервые! — Я не нервничаю, — поспешил возразить шатен. — Да ладно? — черная челка едва прикрыла один глаз, отчего вздыбленная в удивлении бровь показалась еще более выразительной. — И поэтому так жмешься спиной, то и дело пытаясь ускользнуть от меня? — С твоих слов, мы с тобой в «кошки-мышки» играем. — А разве нет? — Нет. — И почему же? — Потому что мышь никогда не поступит с котом вот так, — ладони Мэта неожиданно оказались на затылке Ри. Актер одним уверенным движением притянул к себе чересчур болтливого парня, решившего выпустить все накопившееся за неделю разом, наглядно демонстрируя, что если уж коту и попалась глупая, отчаянно желавшая спасения мышка, то вместе с тем очень развратная и привлекательная. Поцелуй со вкусом мятно-кокосовых конфет и привкусом никотина. Гремучая смесь. А главное, запоминающаяся, заставляющая сердце уйти в пятки и оставить после себя в груди выбивающий кульбиты фантом. Языки, лишенные целомудрия, заходящие за контуры губ. Зубы, до красноты цепляющие местами обветренную кожу. Руки, не знающие границ, с каждым касанием будто умоляющие не останавливаться. И на самой вершине накала страсти — взгляды. Желание не опускать век, ловить каждую эмоцию, насыщаться ими — единое. Еле различимый звук вибрации телефона на мгновение вернул Ри с небес на землю, но только на мгновение. Вцепившись пальцами в шею Мэта, он лишь сильнее вжался в парня, не прерывая длительного страстного поцелуя. Ему почему-то казалось, что, если он остановится хоть на секунду, Дэстер исчезнет из его объятий, как будто его и не было. А он этого ни в коем случае не собирался допускать. — Ммм… — послышалось со стороны Мэта. Руки его внезапно уперлись в грудь Брайана в явном намерении отодвинуть парня от объекта своего вожделения. Ри, впрочем, еще какое-то время вопреки явному желанию Дэстера прерваться, вжимал парня в основание карусели, развратно вылизывая его губы. — Да остановись же! — все-таки одолев Брайана в импровизированном бою, выдохнул Мэт, явно запыхавшись. — Что еще? — А сам не чувствуешь? — Я чувствую… Дай-ка подумать, что ж… Хм… Я чувствую… чувствую, что хочу трахаться, а что чувствуешь ты? — Вибрацию твоего телефона. — Быть может я просто очень рад тебя видеть. — С этой шуточки можно сдувать прах тех, кто придумал ее, — поморщился Мэт. — Тебе названивают весь вечер. И это, честно говоря, начинает меня напрягать. — И правильно. Мой телефон обрывают многочисленные любовники. Не знал? Думаешь, когда я отправляюсь в туалет, я иду именно туда? Нет, к любовникам. И звоню любовникам. И… — Хорош паясничать. Я совершенно не об этом. Но если тебе обрывают трубку, логично предположить, что что-то случилось. — Да ничего не случилось. Названивает мне Томас. Вот, сам посмотри, — Ри выудил телефон, который наконец перестал вибрировать, и продемонстрировал Мэту тринадцать пропущенных от Каролли. — Ты сдурел?! — всполошился Дэстер. — А что такое? — Немедленно перезвони! — С чего бы это? Мой рабочий день закончился. — А вдруг что-то случилось?! ВДРУГ ОН УМИРАЕТ? — В таком случае он умирает крайне медленно, потому что названивает мне уже второй час. — Случилось что-то серьезное! Просто так он бы беспокоить тебя не стал! — Согласен, может это и важно. НО… это ЧТО-ТО явно связано только со мной, иначе бы он давно уже оборвал бы телефон и тебе. Но твой телефон молчит. А то, что связано со мной, может и подождать, сегодня я слишком занят. — Чем же? — раздраженно бросил Мэт, явно слишком разнервничавшись. — Не чем, а кем, — улыбнулся Брайан, оставаясь невозмутимым. — Я могу хотя бы на пару минут забыть о том дерьме, что творится в моей жизни? — проговорил он это тихо с улыбкой на губах. — Или мне лучше последовать твоему примеру и находиться в режиме молчаливой истерики двадцать четыре часа в сутки? — Я не истерю, — нахмурился Дэстер. — Еще как истеришь. Но ничего, я быстро это исправлю, — пообещал он, подхватывая Мэта за бедра, заставляя его буквально повиснуть на себе, и прижимая его к основанию карусели. Телефон снова завибрировал. — Может, все-таки ответишь, — уже без особой уверенности предложил Дэстер. — Позже, — усмехнулся Ри, утыкаясь носом в шею актера и начиная покрывать ее еле уловимыми поцелуями. «Позже так позже», — не стал возражать Мэт. В конце концов, он понимал, что Брайан был прав, и случись что поистине важное, захоти Томас по-настоящему достать Брайана, он бы это сделал любым возможным способом. И помеха вроде нежелания брюнета отвечать на звонки оказалась бы не существенной. К тому же, помимо настойчивой вибрации в штанах мужчины, к Дэстеру подкатила проблема куда поважнее — нарастающее головокружение. И причиной тому стали не мокрые и соблазнительные поцелуи, а продолжающая работать карусель. Перед глазами все начало плыть, а в теле стали проявляться первые признаки укачивания. Вцепившись посильнее в плечи Брайана, Мэт закрыл глаза, пытаясь справиться с этим тошнотворным ощущением. Но у него не вышло. Чем больше он уделял ему внимание, тем сильнее оно проявлялось, начиная давить куда-то в район груди и живота. «Стоит попросить его остановиться и сойти с карусели», — подумал мужчина, неожиданно подмечая, что увеселительная машина начала сбавлять обороты. Музыка стала еще тише, словно подсказывая, что осталось ждать не так долго. И Мэт предпочел терпение бегству. Ощущение чужих губ на своей коже ему нравилось куда больше испытываемого дискомфорта. И актер не пожалел о своем выборе. Прерывающаяся непродолжительным шипением, то и дело зацикливающаяся на одном месте мелодия окончательно стихла, и платформа вновь неподвижно встала на месте. Облупившиеся изрисованные искалеченные лошади замерли на разной высоте, будто кто-то остановил время. И Дэстер с облегчением выдохнул. — Генератор сдох, думал, его хватит на дольше, — оторвавшись от бледной шеи, но так и не подняв головы, прокомментировал Ри. — И это хорошо, иначе «на дольше» не хватило бы меня! — Мне нравится, как это звучит, — Брайан в задумчивости улыбнулся, наблюдая, как под тусклым светом лампочек на коже Мэта блестит его слюна. Стоило желанию вскружить голову, и брюнет мигом позабыл об аккуратности. Потеря связи с рассудком стала чем-то вроде постулата в отношении, когда в их связи с Дэстером стирались границы. В довесок ко всему желание всегда получать нечто большее и не останавливаться на, пусть и приятных, но всего лишь поцелуях иногда заставляло жертвовать логикой. — Эй, — актер тихо позвал Брайана, чуть склонив голову. — Мне кажется, или ты пытаешься расплющить меня? Сдавливающие объятия на талии Мэта смягчились. — И на том спасибо, — мягко улыбнулся мужчина, убирая одну руку с плеча Ри и двумя пальцами подхватывая упавшую на глаза черную с синими прожилками нарощенную прядь. — Тебе идет, выглядишь молодо и вместе с тем брутально, навевает затерявшуюся в прошлых столетиях альтернативную моду. — Я дожил до второго комплимента от тебя, ахуеть. После третьего я точно скончаюсь от передоза. — Не превращай меня в черствый сухарь, — хмыкнул Дэстер, запустив растопыренную пятерню Брайану в волосы и забирая их назад, вместе с тем усиливая хватку на затылке и заставляя брюнета задрать голову. — Иначе вернемся к тому, с чего однажды начали: к фальшивой любезности и вынужденному терпению. Ри, может быть, и продолжил эту дискуссию, потому что на любое заявление Мэта ему всегда нашлось бы что ответить, но, подавившись так и не высказанными словами, он молча проглотил их. Глаза цвета коньяка вынуждали поступить только так, а не иначе. Взгляд актера выражал то, что он пытался донести словами, но выходило коряво и даже цепляло за внутреннее эго. Дэстер же предпочел не терять момента и воспользоваться растерянностью Ри, едва мазнув губами по его губам, скользнул языком по подбородку, едва тронутому свежей щетиной, и, одним несильным нажатием заставив Брайана запрокинуть голову еще ниже, облизал выпирающий кадык и сомкнул на нем зубы. Достаточно сильно для того, чтобы вызвать сильную дрожь в теле напротив. И достаточно для того, чтобы, зажмурив веки, Брайан не сразу осознал, чего же в этом проявляющем чувства действии оказалось больше: боли или удовольствия? Разобраться в этом до конца и распробовать на вкус каждый оттенок своих ощущений Ри не дал горячий язык Мэта, продолживший скольжение вниз и замедлившийся в яремной впадине, чтобы вновь в одно непрерывное движение подняться наверх и оказаться пойманным губами брюнета и втянутым в рот. Дэстер обхватил Брайана за шею. Разжал пальцы на плече и, пройдясь по груди актера, утопил руку между их тел. Поцелуй мужчин как-то резко растерял все рамки приличия и превратился в чувственное вылизывание, сопровождающееся такими яркими и будоражащими разрядами тока. И прекращаться так быстро не собирался. Даже тогда, когда настойчивые пальцы Мэта расправились с молнией на джинсах и коснулись каменного от продолжительно сдерживаемого напряжения стояка Ри. — И кто из нас еще больше на взводе? — ухмыльнулся Брайан блестящими от слюны губами и вновь настойчиво влип в рот Дэстера. После напряженной рабочей недели, постоянного ощущения, что за каждым его шагом наблюдают, и вишенкой на торте в виде поздравлений от съемочной команды с днем рождения, который парень терпеть не мог, Дэстеру была необходима именно такая разрядка. Почувствовать себя бунтующим подростком, который, несмотря на все запреты родителей, шляется по заброшкам в темное время суток, выкуривает втайне от всех пару сигарет или обжимается в потемках с каким-нибудь малознакомым парнем. Ри, конечно, был не так уж и малознаком, но и открытой книгой назвать его язык не поворачивался. Да, они в прямом смысле слова жили вместе и работали вместе, но, если вдуматься, Мэт до сих пор не знал о нем практически ничего. И эта недосказанность, висевшая между ними двадцать четыре часа в сутки как со стороны Ри, так и со стороны Мэта, в данный момент придавала происходящему особенный горьковатый привкус со смесью лютого возбуждения. Дэстеру нравилась напористость Ри. Нравилось ощущение того, что тот ни на секунду не сомневается в своих действиях и в правильности всего происходящего. Мэт, увы, похвастать таким не мог. Его постоянно раздирали сомнения. И именно поэтому он редко проявлял инициативу в чем-либо, особенно если дело касалось постели. Но в данном случае жгучими требовательными поцелуями, едва заметными касаниями и каменным стояком Брайан развеял любые возможные попытки подсознания Мэта усомниться хоть в чем-нибудь. А нет прекраснее ощущения того, что ты наконец-то все делаешь правильно. Мэт, одной рукой все еще сжимая волосы Брайана на затылке, второй оттянул резинку трусов Ри и ощутил легкий выдох облегчения со стороны парня. Продолжая неистово отвечать на его будоражащие кровь поцелуи, парень без лишних аперитивов тут же сомкнул пальцы на толстом горячем основании и начал резко (возможно, даже слишком) надрачивать его член, ощущая, как дыхание Брайана мгновенно сбивается, а поцелуи становятся вялыми из-за того, что все внимание Ри мгновенно перекочевало совсем в другое место. Лампочки аттракциона почти погасли. Лишь пара из них все еще вырабатывала слабый свет, остальные походили на светлячков, смазанными кляксами окружавших парней со всех сторон. — П… погоди, — сдавленно попросил Брайан, кладя руку на запястье Мэта, которое продолжало ходить ходуном. — Не так… Не так резко. — Нет? — Мэту казалось, что он находится под кайфом или в состоянии сильного алкогольного опьянения, потому что лишь в этом случае он мог чувствовать такую уверенность в себе. Сейчас в его голове не осталось места ни для апатии, ни для меланхолии, ни для всего того занудливого, вечно напряжённого и чем-то недовольного Мэта, которым он был в любое другое время. Дэстер не узнавал своих мыслей, не узнавал в себе такого шквала агрессивного желания владеть кем-либо. Не узнавал, но ему это нравилось. Нахер шоу-бизнес. Нахер боль в сердце. Нахер все эти мутные истории с убийствами и шантажом. Брайан. Брайан. Брайан. Стучало по вискам, заставляя больное сердце колотиться как бешеное, руки трястись, а член стоять в болевом напряжении. Мэт повалил Брайана на платформу карусели до того, как Ри успел сообразить, что вообще происходит. — Полегче, — пробубнил он невнятное, но его возмущения были заглушены очередным поцелуем. Стащив его куртку до локтей и тем самым затруднив движения Брайана, Мэт задрал серый тонкий свитер и прошелся пальцами по соблазнительному торсу. Почти в кромешной тьме он не смог бы разглядеть распластавшегося под ним парня, но Мэту этого было и не надо. Все, что он хотел увидеть, он видел не с помощью глаз, а с помощью прикосновений. — То есть сегодня снизу все-таки я? — не спросил, а скорее констатировал факт Ри, чувствуя, что Мэта понесло и остановить уже не получится. Ответом ему стал треск ткани в районе паха. Джинсы на Брайане оказались слишком узкими. Снимать их всегда было достаточно затруднительно. В общем-то, потому Ри их на себя и натянул. Надеялся, что сможет стащить с Мэта штаны быстрее, чем он это сделает с ним. Теперь он осознал, как ошибался. Джинсовая ткань под напором обезумевшего от возбуждения Дэстера разошлась по шву, будто шелковая. Находившиеся под ней брендовые боксеры, в рекламе которых Брайан не так давно снялся, Мэт дорвал руками самостоятельно. — Мои любимые штаны между прочим, — нервно бросил Ри, чувствуя определенную неловкость из-за того, что не он, а с ним что-то делают. В первый раз у них с Мэтом это произошло достаточно спонтанно, и он не успел подумать о непривычности ситуации быть не ведущим, а ведомым. Теперь же он ощущал это сполна. Правда недолго. Ровно до того момента, пока не почувствовал зубы Мэта на внутренней части своего бедра. Укус был не сильным, но неожиданным. И именно эта неожиданность заставила Брайана выгнуться на лопатках и проехаться затылком по далеко не стерильной платформе. — Я ни на что не намекаю, но не делай так бо… — показушное недовольство брюнета было вновь разбавлено настойчивым укусом, а затем еще одним — Мэт уверенно поднимался все выше. — Блять, — сквозь зубы проскрипел Брайан, на выдохе шумно прося вновь, — не делай! Эмоции, которые испытывал Ри, будто выворачивали все его тело наизнанку. От каждого касания пальцев становилось невероятно щекотно, от безболезненно смыкающихся на коже зубов бросало в мелкую дрожь, а от горячего языка, на финише проходящего по едва проступающим краям свежего отпечатка, лихорадило. Актеру начинало казаться, что на внутренней части бедер собрались все нервные окончания, оттого он был настолько чувствителен. И к его счастью, Мэт его просьбу услышал. Но вместо того, чтобы совсем отстраниться от распластанного под ним парня, он переключился на куда больше жаждущий его внимания орган, касания к которому не вызывали столь распираемых и противоречивых чувств. Осторожно, будто снимая пробу, Дэстер провел языком от основания ствола к самой головке члена, освобожденной от крайней плоти сильным желанием. Обманчивым дразнящим движением подался вперед, но вместо того чтобы открыть рот шире и впустить в себя член хотя бы на треть, сжал челюсти и губами проехался по стояку до середины, а затем отстранился и вернулся в сидячее положение. — Недавно заглянул в общественный туалет на первом этаже нашего отеля и, увидев одну вещицу, вспомнил о тебе, — Мэт начал рыться в глубоком кармане плаща. — Я надеюсь это мыло в виде огромного и толстого члена, — Ри продолжал лежать и наблюдать за ставшим едва различимым в потемках мужчиной. — Это камень в мой огород, я не отвечаю твоим потребностям? Или ты все еще продолжаешь заблуждаться насчет величины своего детородного? — усмехнулся Дэстер, наконец нащупал в куче хлама маленькую картонную коробочку и вытащил наружу. В сравнении с упаковкой презервативов или пачкой сигарет она походила больше на последнее. Мэт распаковал коробочку и выудил оттуда продолговатый, так похожий на капсульную таблетку предмет величиной не больше чем мизинец актера. «Капсула» соединялась с тонким, но очень прочным ремешком, чтобы после использования ее можно было беспрепятственно извлечь. Также в комплекте шла круглая кнопка с бегунком от единицы до десяти — пульт переключения скоростей. — И что это? — услышав характерный для секс-игрушек звук, поинтересовался Ри. Он уже догадался, что речь шла об автомате, что стоял в общественных туалетах напичканный различными предметами разнообразного назначения: тампоны, зажигалки, презервативы, противозачаточные, таблетки от головы и секс-игрушки. Но из всего калейдоскопа вещиц, призванных доставлять удовольствие, он так и не понял, какая конкретно из них могла Мэту напомнить о нем. И когда услышал, не разобрал сразу, какое отношение это имело к нему. — Вибропуля. — Игрушка для женщин, я тут причем? — фыркнул он. — Не для женщин, а для анального секса. Усовершенствованная модель, между прочим. — В задницу себе запихни эту усов… — Я купил ее для тебя. Ри аж подавился — Я отказываюсь. — В чем причина? — Я не собираюсь терпеть еще какой-то инородный предмет в своей жопе помимо твоих пальцев или члена. Я и с ними-то смирился не сразу. — Но тебе понравилось, значит, не стоит себя так ограничивать, — предложил Мэт. Нет, он не собирался напирать на Ри и идти напролом в случае его отказа. Конечно, перед тем как решиться на использование этой штуковины, он погулял по просторам интернета и почитал отзывы реальных пользователей, отличных от заказанных производителем секс-игрушек у рекламщиков, и убедился, что вибропуля — приятное дополнение к растяжке, позволяющее снизить первичный дискомфорт до минимума. — Если не хочешь, я уберу, — с готовностью без возражения принять любое решение Брайана, предложил Дэстер. — Подожди, конечно, эта твоя хрень одним своим названием доверия не внушает, но я не против попробовать. — Я от тебя меньшего и не ожидал, — просиял Мэт, вынимая из коробочки последний предмет — одноразовую упаковку со смазкой. С приятным шелестом он раскрыл зубами наполненный прямоугольник и выдавил содержимое себе на пальцы. Предварительно согрев в ладони «капсулу», Дэстер аккуратно смазал ее и, нависнув над Ри, в качестве аперитива награждая благодарным и глубоким поцелуем, распределил оставшуюся смазку по краям напряженного колечка мышц. — И почему ты вдруг подрастерял весь свой пыл, словно я разложил тебя на операционном столе и приготовился препарировать словно лягушку? Брайан предпочел вместо язвительного или оправдательного ответа упереться лбом Мэту в ключицу и позволить сделать задуманное. У актера были свои причины для отказа, о которых рассказывать своему партнеру в силу неосведомленности он был не готов. Да, он никогда не развлекался подобным образом с мужчинами, потому что до Дэстера он даже не задумывался о возможности подобного. Но из его клиентов хватало повернутых на сексе с использованием посторонних предметов дам в возрасте, и не все они с готовностью горели желанием запихивать эти самые предметы только в себя. Запросы некоторых жаждущих удовлетворения за счет ощущения власти и подчинения своей воли особ Брайан умудрялся видоизменять, извернувшись при этом десятки раз и выставив все таким образом, словно дамы сами этого хотели. Но такие актерские фокусы не прокатывали со всеми, и кому-то приходилось подчиняться… Пальцы Мэта скользнули внутрь, проталкивая капсулу до самого конца, и стоило той войти глубже, актер неожиданно для Ри включил ее — легкая волна вибрации распространилась точечным очагом. Вместе с тем движения пальцев возобновились почти сразу, став не такими очевидными для брюнета. Постепенное увеличение силы вибрации и растягивание тугих стенок превратили этот процесс в почти незаметный для Брайана. Движения внизу только распаляли его еще больше, вынуждая отвечать на поцелуи Дэстера с еще более рьяным напором и отдачей. Ри чувствовал, как горячий язык актера практически вылизывал его губы и язык. То и дело втягивал в рот и выпускал, посасывая самый кончик. И эта льющаяся на Брайана страсть настолько подкупала и завораживала, что мысли о не самом приятном опыте в его жизни вышибло из головы ударной волной собственного наслаждения. — Погоди-ка… — внезапная мысль, мимолетно пронесшаяся в затуманенном возбуждением разуме, заставила Ри распахнуть глаза и оттолкнуть от себя Мэта. — Чего еще? — Дэстер даже не попытался скрыть досады от того, что его прервали. — Когда ты купил эту хреновину? Ту, что теперь вибрирует в моей заднице? — А это важно? — Когда?! — настаивал Брайан. — Пару дней назад, — пожал Мэт плечами. — И ты хочешь сказать, что все это время таскал ее с собой? — Ну да. — Твою мать! — проревел Ри, кажется, на весь парк, пытаясь из лежачего вернуться к сидячему положению. Но Дэстер мгновенно пресёк его попытку подняться, прижав его руки к пыльной платформе и нависнув над парнем черным силуэтом. — Что не так? — прошептал он в самые губы Ри. — ЧТО НЕ ТАК? ЧЕРТ ПОБЕРИ, МЭТ, КАКОГО ХРЕНА?! — продолжал возмущаться Брайан. — Я тут хожу вокруг тебя, как голодный волк вокруг запретного куска мяса, думаю, с какой бы стороны подойти поближе, чтобы, мать твою, не поранить твою тонкую душевную организацию, а ты в это время затариваешься секс-игрушками и шляешься с ними в карманах, изображая саму невозмутимость?! — А что я по-твоему должен был сделать? Плакат нарисовать «Брайан, у меня тут для тебя особый подарок, если ты понимаешь, о чем я?!» — Мог хотя бы НАМЕКНУТЬ, что не против секса. — А почему я должен быть против? — удивился Дэстер. — Не знаю. Не в настроении. Нездоровится. Устал. Мало ли причин можно найти?! — А зачем мне искать причины? — Искать и не надо, но они же имеют место быть?! — Нет. — Что значит «нет»? Хочешь сказать, что готов трахаться сутками напролет?! — Сутками — это, наверное, перебор. Но я никогда не был против секса. Я, знаешь ли, люблю подобное времяпрепровождение. Расслабляет. — Вот же сученыш! — прошипел Ри в попытке вырвать запястья из мертвой хватки Мэта. — Не понимаю, почему ты злишься, — и Дэстер действительно не понимал. — Меня просто бесит тот факт, что инициативу каждый раз проявляю только я. Это я за тобой бегаю как собачонка и в буквальном смысле вымаливаю твое внимание, а ты ходишь как напыщенный индюк и… Ааааххх! — Ри захлебнулся собственным стоном, вырвавшимся из парня против его воли. Мэт, решив, что вопли Брайана портят было намечающийся секс-марафон, крутанул колесико на пульте управления вибропулей, ставя вибрацию на максимум. — Вытащи! — зарычал Брайан, невольно выгибаясь. — Вытащу, если хорошо попросишь, — усмехнулся Дэстер, вертя пульт управления перед носом Ри. — Издеваешься! — Издеваюсь. — Не думай, что это сойдет тебе с… Мммммхххх, — промычал Брайан, подавляя очередной стон. Мэт, воспользовавшись полной дезориентацией «противника», припал губами к шее Брайана и начал покрывать ее еле уловимыми поцелуями, правой рукой нащупав стояк парня и взявшись надрачивать его с новой силой. Ри вцепился было в плечи Мэта, чтобы вновь оттолкнуть от себя, но ощущения казались слишком острыми, пронизывающими все тело и рвущимися наружу в виде звонких стонов удовольствия. Потому Брайан вцепился в Дэстера, невольно стараясь прижаться к нему сильнее. — Быстрее… ммм… быстрее, еще немного… — будто в лихорадке шептал Ри. Мэт остановился так же резко, как до того начал. — Ну уж нет, никаких «еще немного», — усмехнулся он, выключая вибрацию, хватаясь за тонкий ремешок, отходивший от пули, и с его помощью медленно вытягивая ее из Ри. — Чертов садист, — разочарованно простонал Брайан, изнывая от желания кончить. — У тебя сейчас такое выражение лица… и кто после этого из нас еще садист. — Ты меня почти не видишь. — Вижу отлично. — А я тебя нет. — А тебе меня видеть и не обязательно. Ты ведь можешь меня почувствовать. И Ри услышал звук расстёгивающейся ширинки. Немного подумав, Мэт стянул с себя плащ и отбросил его на самую ближайшую к ним лошадь, черты которой едва начали проявляться — предрассветное небо словно заглядывало внутрь шатра через замочную скважину, разбавляя густую темноту бледными пучками света через пронизанную множеством дыр купольную крышу. Дэстер скользнул рукой под поясницу Ри, примыкая к нему как можно ближе, и буквально втащил мужчину себе на колени. Актер не мог разглядеть целиком, но зато хорошо себе представлял, как со стороны выглядел Брайан. Разодранные черные джинсы, соблазнительно открывающие участки кожи и предоставляющие к ним доступ. Куртка, повисшая на локтях, и задравшийся по самые ребра свитер. И изголодавшийся взгляд… Слишком пошло. Слишком соблазнительно. И слишком провокационно. Мэт запустил руки под ткань джинсов, коснулся холодных ягодиц горячими ладонями и, сжав пальцы, заставил Ри опуститься на свой стояк. — Суу-у-у-ка, я и… «…не думал, что смогу так быстро войти во вкус. Это ощущение заполненности внутри слишком крышесносно», — Ри не смог озвучить свою мысль, прекрасно понимая, что в будущем эти слова могли обернуться против него. Но и эта же мысль подтолкнула актера принять инициативу на себя. Брайан вцепился в плечи Мэта и толкнул его назад, заставив резко отлепить руки от его задницы и, спасаясь от падения, упереться ладонями в холодную и пыльную платформу. Чуть привстав, Ри подмял ноги под себя и, перенеся вес на колени, одновременно с этим опустился до основания на член Дэстера, замирая на долю секунды и так же легко и быстро скользя обратно вверх, чтобы снова продублировать траекторию. Брайан раз за разом повторял резкие движения, без посторонней помощи насаживаясь на влажный от смазки ствол с такой легкостью, словно не чувствовал, как мелкий мусор упирается в колени, а кожа на них начинает болезненно краснеть от трения. — Твоя самостоятельность неизлечима, — шумно выдохнул Мэт, стараясь сдержать вмиг возросшую чувствительность, — еще пара таких горячих напористых движений грозила ему скорой разрядкой. Уверенный, что сможет удержаться и на одной руке, он провел свободной по бедру Ри и, заведя за спину, резко опустил мужчину на себя, лишая возможности двигаться. — Но не вижу смысла в соло, когда в программе заявлен дуэт, — Дэстер подался чуть вперед, поймал губы Брайана своими и в качестве наказания, так и не позволив Ри пошевелиться, довел до молчаливого исступления блядским и развратным поцелуем. До опухших губ. До расцарапанного подбородка. И до шального блеска в глазах. — Я так больше не могу… пожалуйста, давай продолжим, — буквально высвободив свой язык из плена, мучительно простонал Ри, в очередной раз предпринимая попытку повести бедрами навстречу Мэту. — Ну-ну, незачем так спешить, — усмехнулся Мэт и провел языком по кадыку Брайана. Ри в очередной раз поймал себя на мысли, что во время секса Дэстер невероятно преображается. Вот он миленько попивает молоко через трубочку в перерывах между съемками; вот в задумчивости сидит у окна, размышляя о чем-то ведомом только ему; вот заучивает сценарий, беззвучно шевеля губами. И в каждой из этих картин он воспринимался либо как пай-мальчик, который скорее вскроет себе вены, чем пойдет против правил, либо как серьезный, мудрый, исключительно сдержанный человек, к которому фиг подступишься. И только во время секса он демонстрировал свое настоящее лицо. И больше не казался ни пай-мальчиком, ни стариком в молодом теле. Тот, кем Мэт являлся на самом деле, был порывистым, агрессивным и исключительно подавляющим типом. Не стоило ходить к гадалке, чтобы заметить, как ему нравится управлять ситуацией. Он в буквальном смысле упивался своей властью над Брайаном, беспощадно издеваясь над ним и желая мучить еще и еще. Кажется, даже секс ему нравился не так сильно, как чувство полного доминирования над партнером. С одной стороны, Ри это заводило, а с другой — неимоверно бесило, так как и он в силу характера являлся далеко не мальчиком-ромашкой, которым можно помыкать, как вздумается. В доказательство оного, Брайан предпринял очередную попытку вырваться из хватки Мэта и наконец-то продолжить процесс в более активном русле. Но к своей досаде ему этого не удалось. И откуда, спрашивается, у такого чахлого задохлика с больным сердцем столько силищи?! — Садюга, — выдохнул Брайан сквозь плотно стиснутые зубы. Сидеть на члене, ощущать его пульсацию внутри себя и при этом не иметь возможности пошевелиться — к такой пытке Брайан был не готов. — Прям и садюга, — Ри не увидел, а услышал, как Дэстер улыбается, получая от происходящего неописуемое удовольствие. — Может, хватит издеваться? — А может, не хватит? — в голосе Мэта, обычно мягком и тихом, проступили хриплые нотки, от которых не встало бы только у мертвого. Но у Брайана-то и так стояком хоть деревья сшибай, а от такого передоза возбуждения можно было и свихнуться. Моральных сил, ровно как и физических, на дальнейшие сопротивления больше не оставалось, поэтому Ри, поникнув плечами, просто покорно терпел холодные пальцы Мэта, ощущающиеся на пояснице, влажность губ на шее и ключицах, остроту зубов на плече. И сумбурные вспышки удовольствия, вызванные нечаянными касаниями его члена о торс Дэстера. И когда он, уже смирившись со своей участью, расслабился окончательно, Мэт сделал ход конем. Резко опрокинув парня на платформу, он закинул его ноги себе на плечи, навалился сверху и произвел ощутимый толчок. Ри выгнулся, до конца не поняв, больше от удовольствия или от резкой боли. — Полегче! — выдохнул он возмущенно. Ответом стал второй толчок с такой же силой. — Да господи боже, ты решил порвать меня на флаг?! — А получится? — даже в кромешной тьме, обступившей их со всех сторон, Брайан видел горящие в глазах Мэта огоньки. — Ты, блять, ненормальный! — Могу себе позволить раз в пару лет, — рассмеялся Дэстер, продолжая вбиваться в Ри как бешеный. Брайан почувствовал, как скользит по пыльной платформе, зарабатывая сотни микро-царапин, но это сейчас было уже не так уж и важно. Боль в заднице не утихла, но отошла на второй план перед крышесносным удовольствием. Причем Брайану был приятен не столько физический процесс, сколько все происходящее в целом. Запах смазки, окутавший их даже несмотря на то, что они находились на свежем воздухе. Скрип половиц платформы, которые, казалось, вот-вот рассыплются под натиском сплетенных страстью тел. Тяжелое дыхание Мэта, перемежавшееся с тихими, явно подавляемыми стонами, и влажные шлепки. Все это превращалось в единый дурман, разгонявший остальные мысли и заставляющий концентрироваться лишь на происходящем здесь и сейчас. Даже боль… Резкая боль тоже заводила, ведь вызвана она была Мэтом. С такой силой. И таким всепоглощающим томящим желанием. Брайан вцепился в спину Дэстера, пытаясь хоть немного поменять положение, но Мэт перехватил его руки, требовательно, даже раздраженно, прижал его запястья к платформе, но движения его стали мягче и плавнее. И бунтующая натура Ри треснула и пошла по швам, как до этого разошлись на актере джинсы. Все, что ему оставалось, — урывками хватать кислород, сходить с ума от тяжести навалившегося мужчины и плавной качки, пульсирующей волной разносящей удовольствие по всему телу. Брайану казалось, он чувствовал его даже кончиками пальцев и ушей. И как бы часто о себе ни напоминали изнывающие в напряжении ноги и поясница, сознание глушило эти отчаянные сигналы, получая упоительный допинг эндорфинов от каждого движения члена Мэта внутри и от его властной хватки на запястьях. — Если еще начнешь грязно ругаться, то у тебя не останется другого выхода, как расширить профиль актерской деятельности, — принимая в себя так и не приблизившийся к разрядке стояк Дэстера, Ри нашел в себе силы, чтобы отвлечься на разговоры. Мэт от столь неожиданного заявления, пришел только к одному выводу — с плавными качелями он немного переборщил, и его партнер вновь сумел сконцентрировать внимание на совершенно не важном в данную минуту факте. Да, безусловно, жаркий комплимент оставался комплиментом, но Дэстер хотел в это самое мгновение, чтобы изо рта Брайана вырывались только стоны и мольбы не останавливаться. И вместо того чтобы ответить, он скинул одну ногу брюнета со своего плеча, наклонился ближе, заставляя актера демонстрировать еще большие чудеса растяжки, и, чуть прикусив нижнюю губу партнера, резко накрыл ладонью рот, предварительно вытерев собравшуюся на ней грязь о пропитавшуюся потом водолазку. Удерживать собственное тело на одной руке в таком положении и одновременно с этим, не сбавляя темпа, двигаться, оказалось весьма затруднительно, но собственный дискомфорт Мэта беспокоил меньше всего. Потому что через мгновение, когда Ри, задрав голову, начал стонать во весь голос, будто бы специально устраивая персональный спектакль, Дэстер понял, что попался на его уловку. — Так ты это специально? Мэт убрал руку, чтобы парень смог ответить. — Я не против нежности, но оставь ее для постели. А сейчас мы словно обдолбанные наркотой подростки, предающиеся желанию в обветшалой заброшке. В месте, дорогу к которому забыли все, кроме антисоциальных элементов и жаждущие на пятую чакру приключений психи. Поэтому и трахать ты меня должен соответствующе, не тяни резину и просто выеби меня так, чтобы искры из глаз и сидеть неделю не мог, иначе я на такое не под… «Придурок, как у тебя всегда получается добиваться желаемого?» — Мэт озвучивать свои мысли не стал, вместо этого он резко подорвался на ноги, наплевав на дичайшую боль в затекших и пережатых от неудобного прежде положения конечностях, и, дернув Ри за руку, утянул в нужном направлении. Благо оно находилось в двух шагах — та самая несущаяся галопом рыжая лошадь, на которой не так давно имитировал ожесточенные скачки Дэстер. Но в этот раз скачки предвещались совсем иного характера… И о какой-либо имитации можно было забыть… — Держись, — Мэт сам направил Брайана, вынуждая ухватиться руками за холодный поручень. Даже не дав брюнету сообразить, что происходит, согнув в колене его правую ногу, пристроил ее на седле и, надавив на поясницу, вынуждая Ри чуть прогнуться в спине, вновь резко вошел в него. Размашистыми, набирающими с каждым разом все большую амплитуду толчками, мужчина добился нужной реакции. Брайан вцепился в поручень мертвой хваткой, навалившись на него всем корпусом и, не прекращая выражать всю палитру своих эмоций охрипшим голосом, начал так же рьяно подаваться бедрами навстречу, приставая чуть на носках, тем самым обеспечивая глубокое проникновение и увеличивая разнообразие хлюпающе-шлепающих звуков до предела. Предела их возбужденности. И предела их похоти. Мэт уже начал выбиваться из сил, но темп сбавить и не подумал. Лишь сильнее вцепившись пальцами в бедра Брайана, он то и дело подавался к нему, ощущая жар его тела и плотное кольцо мышц, сдавливающее его член и заставляющее всеми мыслями растворяться в партнере. Но Дэстер изо всех сил старался сосредоточиться на чем угодно, только не на этих ощущениях. Кончать раньше Брайана было бы свинством. Конечно, можно было довести дело до логического конца минетом, но Мэт смутно подозревал, что после ослепительного завершения толку от него будет мало. Поэтому… «…какой прохладный ветер… — крутилось в голове парня, неистово трахающего Ри. — Ну и пылища вокруг. Отмываться придется полночи… Зато будет чем похвалиться. Хотя перед кем… Ох, господи, так, опять припекает. Дыши ровнее, Мэт. Кончать нельзя. Кончать нельзя, тебе говорят! Подумай о чем-нибудь омерзительном!» И Дэстер действительно очень старался придумать хоть что-нибудь, но кроме Брайана в голову ничего не лезло, хоть ты тресни. Поняв, что если продолжить в том же духе, не дав себе и секундной передышки, то все закончится стремительнее, чем Мэту бы хотелось. Он резко вышел из Брайана, стянул его с карусельной лошади, с не терпящим возражения видом развернул его спиной к себе и в буквальном смысле опрокинул на пластикового коня, заставив нагнуться. — Полегче на поворотах! — послышалось уже привычное ворчание со стороны Ри, на которое Дэстер не обратил никакого внимания. Вместо ответа с сочным звоном шлепнув брюнета по голому заду, Мэт вновь вошел в него, одновременно с тем до крови прикусывая нижнюю губу. Его действия должного эффекта на член не возымели. Оргазм маячил слишком близко. — Мммм… — послышалось со стороны Ри. — … в этой позе даже лу… — он не успел договорить, потому что Мэт засадил ему от всей души, мысленно крича «кончай уже, хватит разглагольствовать!» И Брайан, будто услышав мысленный призыв, вытерпел еще пару глубоких толчков, прежде чем по всему его телу пробежала судорога, а с губ сорвался протяжный то ли стон, то ли всхлип. С пластикового бока лошади на платформу закапали еле различимые в потемках капли спермы. Мэту даже двигаться больше не пришлось. Он просто расслабился и с облегчением кончил, тут же теряя всю свою браваду, ровно как и желание шевелиться. Выйдя из Брайана, он просто плюхнулся на пыльную платформу, пытаясь перевести дух. Брайан, последовав его примеру, сполз по лошади на плоскую поверхность, оперся на нее спиной, не смущенный тем фактом, что его опора испачкана в его же сперме. — Вот это ты дал жару, — вяло пробормотал он спустя десять минут, которые они провели в полнейшей тишине. — Сам не ожидал, — признался Мэт, слабо улыбнувшись. — В глубине тебя живет какая-то секс-зверюга. Мог бы и предупредить, — шутливо бросил брюнет. — Я бы предупредил, если бы знал о ее существовании. Раньше мне так крышу не сносило, — вздохнул Мэт, запоздало дивясь собственной откровенности. — Ни разу? — тут же оживился Брайан. — Ни с кем? — Ни с кем. — Буду считать это комплиментом. — Полагаю, так оно и есть. Перекинувшись еще парой незначительных фраз, парни вновь замолчали на какое-то время, наслаждаясь полным физическим удовлетворением и так им не хватавшей пустотой, образовавшейся вместо мыслей. Оказывается, не думать об окружающем тебя дерьме двадцать четыре часа в сутки было чертовски приятно. Им обоим казалось, что будь их воля, они бы так могли сидеть часами… если не неделями. Но… эйфория начала медленно вытесняться реальностью. Брайан, вспомнив, в какой ситуации находится в данный момент, заставил себя вернуться с небес на землю. — Вообще-то я привел тебя сюда не просто так, — проговорил он, тщательно подбирая слова. — Да, я знаю. Ты привел меня сюда, чтобы потрахаться. — Не для этого. Точнее, не только для этого, — качнул Брайан головой, почти физически почувствовав, как напрягся и Мэт. — Но прежде чем я затрону волнующую меня тему, я хочу кое о чем попросить тебя. — Слушаю… — Что бы я сейчас ни сказал, а точнее, что бы ты ни почувствовал, услышав это… Обещай, что этой ночью мы будем вести себя так, будто ничего не случилось. Придем домой, перекусим, завалимся вместе спать… И ты как обычно позволишь мне обнять тебя со спины. — Ты меня пугаешь. — Обещай. — Обещаю, — Мэт ответил сразу, без заминок, будто был уверен, что ничто не сможет отвратить его от Ри. Но Брайан в этом сильно сомневался. — В общем… У меня есть маленький секретик. Маленький секретик размером с галактику.