Ментол и мята

Гроза сдвинула все графики и многим спутала карты: Софи провозилась в лаборатории до позднего вечера и смогла вернуться домой лишь к полуночи; Джеймс появился еще позже, отказавшись от ужина, мужчина лишь принял душ, попрощался со всеми до утра и скрылся за дверью своей спальни. Его примеру последовать хотели многие, но временные рамки, в которые их загнала Роуз Харви, запрягли всех в упряжку дедлайна. Брайан порывался несколько раз отправить Мэта на боковую или предлагал хотя бы расслабиться в теплой ванной, надеясь, что мужчину после этого сморит, но актер находил убедительные отговорки и продолжал оставаться при деле. Он сидел на полу, сложив ноги по-турецки и примостив на коленях ноутбук, изучал информацию, которую на Генри нарыла Викки. Девушка вытащила все, без остатка. Требовалось лишь внимательнее отнестись к деталям и сопоставить факты. Почему-то Генри не казался Дэстеру каноничным злодеем, которых было принято описывать в блокбастерах. Да, он был всего лишь пешкой. Но не безвольной и не тупой. И, возможно, не бездушной. Об этом свидетельствовала его переписка с членами семьи (при условии, что своей он не заводил, видимо, понимая, на что в случае малейшей провинности мог ее обречь); история запросов в браузере и покупок в магазине, а также многое другое. «Сообщений так мало и «по делу» практически ни одного», — рассуждал Мэт, прекрасно понимая, что вся самая важная информация была передана либо при личной встрече, либо во время короткого звонка, запись одного из которых осталась на кинокамере. «Кинокамера! Точно!!!» — вдруг ущипнула Мэта догадка. Он кинулся в историю звонков Генри в поисках исходящего номера, на который помощник режиссера звонил предупредить о незапланированной смене съемочных локаций. Благодаря отрывку монтажера Дэстер знал точные дату и время до секунды. — Вот он! Нашелся, — слишком радостно воскликнул актер, чем привлек к себе внимание Брайана — тот расположился прямо над его головой на диване, забравшись на него с ногами. — Кто нашелся? — Ри выглянул из-за кипы бумаг, веером раскинутой у лица. — Тот, кто приведет нас туда, куда перенесли свою лабораторию, — Мэт просмотрел десятки папок с номерами телефонов — Викки обещала хакнуть всех, кто когда-либо связывался с Генри, и она это сделала. Конечно, данный абонент был зарегистрирован в сети по левым документам, но знать личность человека, принявшего звонок, Дэстеру было не обязательно, все, что его интересовало, — геоданные. — Спешка и паника приводят к тому, что человек допускает ошибки, насколько бы собран он ни был по жизни, — пользуясь тем, что Брайан все внимание переключил на него, Дэстер стал рассуждать вслух. — Генри своим звонком взбаламутил воду в приюте, и те, кто незаконно там находился, были вынуждены похватать все свое оборудование, или чем там еще была напичкана их лаборатория, прыгнуть в машины и быстренько ретироваться. Сомневаюсь, что никто и никогда не задумывался об экстренной эвакуации, и не важно, что тому должно послужить причиной. Поэтому, я уверен, они заранее позаботились о подходящем убежище, — Мэт отыскал в геоданных место, из которого НЕКТО, зарегистрированный под именем Чарльз Бросски, совершил исходящий звонок длиною в три секунды, сделанный через два с половиной часа после звонка Генри. — Зачем нужны такие короткие звонки? Быть может, чтобы сказать «мы на месте»? — Дэстер ввел указанный адрес на карте. — Вот дела! — Ну же, что там? — Ри так резко наклонился вниз, что едва не слетел с дивана — затормозить помогла спина Мэта. — «Святая Мария» — менее полувека назад здание использовалось в качестве хосписа. Но где это вообще? — удивился актер, читая информацию об объекте и не узнавая окрестностей. — В Патриде — соседний к Тэ’Ниэсу город. Селкет, что все это время сидела рядом, но не вслушивалась в их разговор, вдруг дернулась от столь знакомого прежде названия и уставилась на актеров. Вот только спросить ничего не успела. В зал ворвался раскрасневшийся киборг и затряс планшетом в воздухе. — Селкет, я требую объяснений! — запыхавшимся голосом закричал он, ничуть не смущенный тем, что в доме спал Джеймс. Геральд, сдерживающий до этого красноволосого, видимо, устал с ним биться, поняв, что это бесполезно, и разомкнул пальцы на его плечах. Киборг ринулся вперед, достиг журналистки, впихнул ей планшет и грозно спросил: — Тут сказано, что ты числишься без вести пропавшей, КАК ЭТО ПОНИМАТЬ?! Реакция Селкет на обвинение со стороны киборга не оправдала ожиданий Викки. Они-то с Микки приготовились ко всему: начиная с классической истерики с заламыванием рук и обвинением всех вокруг в чем ни попадя, заканчивая попыткой журналистки выскользнуть из квартиры через окно, стену, смыв унитаза или, при худшем раскладе, посредством телепортации. Не подготовились они лишь к полному отсутствию реакции. Брюнетка даже с места не сдвинулась, а взглядом киборга удостоила уже после того, как дотянулась до кружки с остывшим кофе и сделала очередной глоток. — Не я, — пожала она плечами, то ли мастерски изображая равнодушие, то ли действительно не считая данную информацию чем-то особенным. — Объяснись-ка, — потребовал Микки. Было бы бредово считать «крысой» журналистку. Было бы… до того момента, пока он не наткнулся на старую фотографию, на которой крупным планом запечатлели листовку, на которой значилось: «Пропала маленькая девочка. Имя: Селкет Морт! Возраст: 6 лет. Была одета в платье… Всем, кто увидит ее, звонить по указанному телефону». Взломать полицейский архив получилось не с первой попытки, зато результаты не заставили себя ждать. Дело Селкет являлось классическим висяком. Девчонку так и не нашли. Но как же это было возможно, если в ЭТО самое время ЭТА самая Селкет попивала кофе всего в паре метров от киборга. — Не считаю, что обязана это делать, — заявила девушка, показательно зевая. — Но так и быть, чтоб исключить возможные домыслы, которые явно одолели твою больную головушку, сделаю всем одолжение, — усмехнулась она, замечая, как Микки от этих слов начинает беситься хуже прежнего. — Эй, Томас, — окликнула она режиссёра, который ушел на кухню за бутербродом еще минут двадцать назад и теперь никак не мог оторваться от холодильника. — Шево? — высунулся мужчина из-за двери, усиленно что-то пережевывая. — Ты спрашивал меня об этом тату, — журналистка провела пальцами по рисунку на руке: белокурая девочка в пышном платье с неестественно большими глазами не вписывалась в общий образ девушки. Картинка была слишком милой, почти детской для человека, который при желании мог уничтожить жизнь любого, написав лишь одну маленькую статейку на тысячу слов. — А… ну да, — проглотив еду, кивнул Томас. — Ты собираешься рассказать об этом прямо сейчас? — Каролли явно раздосадовал тот факт, что он окажется не единственным слушателем. — Придется, — скорбно ответила Селкет. — Иначе меня обвинят в измене Родине и выгонят из квартиры, — с этими словами она упала на диван и обняла подушку, изображая рыдания. Темные длинные волосы рассыпались по плечам и трагично скрыли большую часть Селкет. Но, впрочем, всхлипы больше походили на сдавленный ржач. — Что вообще происходит? — нахмурился Томас, окинув всех мрачным взглядом. — Да ничего особенного, босс, — торопливо ответил Геральд, чувствуя, что за любимую женщину мужчина может всех порвать как тузик грелку, при этом лишь усугубив ситуацию. — Ничего особенного? — не осознавая опасности, возмутился Микки. — Она самозванка! — заявил он, тыча пальцем в журналистку, продолжавшую ржать в подушку. — С какого это хрена? — Селкет в розыске. Числится без вести пропавшей! — Наша Селкет? — удивился Каролли. — Понятное дело, нет! Настоящая! Та, чье имя она забрала. — Я всегда думал, что Селкет взяла свой псевдоним в честь богини — покровительницы мертвых из мифологии древних, — все еще не мог понять суть кипиша Томас. — Псе… псевдонима? — как-то сразу стушевался Микки. — Быть не может. Есть реальный человек с таким именем. И фамилии совпадают. И родство! Ведь указано, что Селкет — дочь того самого… — киборг замолк, почувствовав на себе тяжесть взгляда журналистки. Журналистка поднялась с подушки, перестав разыгрывать спектакль. — Томас, садись, расскажу тебе одну историю, — она специально концентрировала внимание на Каролли. Он ее успокаивал, тогда как Микки невероятно бесил. Можно подумать, без него было мало проблем. Вылез из своей компьютерной дыры и пытается сделать вид, что полезен, посмотрите на него. Каролли молча опустился на кресло напротив Селкет. — Я тебя слушаю. — В стародавние времена, когда Патрид с Тэ’Ниэсом были в дружественных отношениях, еще до межгородской войны, два эти города объединяло воздушное метро. Разрушенный мост, кстати, тоже вел к Патриду, но построен он был уже после стычек между горожанами обоих городов, так что некоторые до сих пор уверены, что взорвал его кто-то из негативно настроенных радикалов. Так вот, в те времена добраться до Патрида не составляло труда. От центра Тэ’Ниэса до центра Патрида можно было долететь минут за пятнадцать. Особый восторг сей факт вызывал у детей. По щелчку пальцев можно было попасть в другой город и погулять по нему, и родители бы не успели смекнуть, что их чада куда-то делись, ведь отлучиться можно было ненадолго. Еще большую радость вызывал тот факт, что в Патриде была таинственная заброшенная больница, в которую лазил каждый ребенок, кто хотел доказать свою храбрость. Каждый, кто заглядывал туда, зарабатывал уважение сверстников, а для детей наличие уважения даже важнее, чем для взрослых, — проговорив это, Селкет зыркнула на Микки, но тот не выглядел столь расстроенным своей ошибкой, пусть она и была налицо. «Лучше перебздеть, чем недобздеть…» — подумал он, но вслух решил ничего не произносить, дабы не прервать истории. — Я была в числе детей, стремящихся заработать уважение. И она, — провела девушка по татуировке. — Но… все пошло не по плану... Вам всем уже известно, что мой отец был частным журналистом, и это дело его сгубило: он пропал, потому что полез туда, куда не стоило соваться, но не все из присутствующих здесь знают… — Селкет мельком взглянула на Брайана: он был единственным, кого она посвятила в детали. — Что задолго до того как он исчез, моя мать подала на развод и переехала в Тэ’Ниэс. Она разрешила нам встречаться лишь один летний месяц в году… И поначалу так и было. Как уже говорилось, движение поездов по воздушному метро, соединяющее два города, приостановили не так давно, и я успела застать то время, когда лишь пятнадцать минут отделяли меня от отца. Мы оба нарушали поставленные матерью условия и не раз… И тот день не стал исключением, — журналистка почувствовала, что слюна вдруг стала вязкой, она вновь приложилась к стремительно пустеющей кружке с кофе и осушила ее до дна одним глотком. — Несколько парней из моего класса пробрались на территорию заброшенного хосписа, чем поставили всех на уши, каждый только и гудел о том, какие они бесстрашные, и я подумала, а чем я хуже? Но… сунуться одна туда побоялась. — Там что-то случилось? — Томас сам от себя не ожидал, но всплывший в мыслях вопрос непроизвольно вырвался наружу. — Да, но не с нами, — взгляд девушки стал тяжелым, и остальные почувствовали себя не в своей тарелке. У кого-то даже появилось сожаление: спешка вскрыла чужие раны. Но кто из них двоих на самом деле сожалел, ни Микки, ни Викки так и не поняли. — На территории «Святой Марии» мы столкнулись с моими одноклассниками, теми самыми, что хвастались в классе. Бром и Рони провели нам экскурсию, и мы вдвоем ушли, а они остались. Вечером в новостях сообщили, что они пропали. — Их тоже не нашли? — на этот раз не сдержался Геральд. Селкет согласно кивнула головой и продолжила: — Отец был фанатом своего дела, и, наверное, это оказалось заразным. Потому что первое, о чем я подумала, когда увидела фото пропавших мальчиков в новостях: что должна в этом разобраться. Мне было двенадцать, а ей, — Селкет коснулась вытатуированной девочки, летящей на воздушном шаре, — шесть и она была моей сестрой. И ее мотивация найти Брома и Рони оказалась сильнее моей. В отличие от меня, сестра жила с отцом в Патриде, хоспис оказался доступным, а мелкая была напрочь лишена инстинкта самосохранения и абсолютно бесстрашной. Не знаю, сколько раз Селти успела наведаться в «Святую Марию», но тот, после которого она не вернулась, стал последним. Градусы температуры в помещении резко опустились — так показалось всем, кроме журналистки. — Я рассказала отцу всю правду, и он начал рыть и вскоре нашел. — Твою сестру? — охнула Викки. — Если можно так выразиться, — пожала плечами брюнетка. — Он узнал причину, почему пропала его дочь и те мальчики, но не успел рассказать о ней общественности. — И что же это была за причина? — Детей похищали… — голос Селкет вдруг надломился, — на органы. Брайан нарушил тишину после долгой паузы: — Это хранится в его записях, о которых ты говорила? — Там лишь кусочки пазла, чтобы собрать его, мне не достает остальных деталей и веских доказательств. Все, что у меня есть, лишь догадки отца и описание увиденного со слов, но кто поверит человеку, который рехнулся с горя? Кто поверит информации, оставленной тем, о ком после исчезновения забыли все, кто когда-либо знал? — Только его вторая дочь, — подтвердил Геральд. — Но что насчет его жены… твоей матери? — Она была в числе первых, кто решила, что отец запудрил мне мозги, и у меня поехала крыша. Больше я никому не рассказывала. И не собиралась до тех пор, пока не соберу пазл в единое целое. — Значит, ее звали Селкет, — с какой-то грустью заключил Мэт, — а как же тогда зовут тебя? Если журналистка и выглядела непробиваемой, пряча глубоко внутри истинные чувства и убеждая себя, что истерика и стенания — пережитки прошлого, все равно заблокировать ощущения и перестроить организм полностью у нее не получалось. Постоянный внутренний дискомфорт при мыслях о сестре терзал тело, и в таблетках успокоительного спасения можно было не искать. — Мое имя? — брюнетка недобро усмехнулась. — А какая разница? Что оно вам даст? Мне так точно ничего… Если честно, иногда кажется, что я его уже забыла. Во всяком случае родным я его точно не считаю, и позови — вряд ли откликнусь. Мое имя — Селкет. И меня так зовут. Напряжение, которое воцарилось в комнате, того и гляди заискрило бы. Все молчали. Селкет буравила злым взглядом Микки, тот отвечал тем же. — Полагаю, кому-то необходимо извиниться, — как бы между прочим заметил Томас, решив разорвать могильную тишину. — Нет, — резко среагировал киборг. — Не вижу ни единой причины. — Микки, ты с дуба рухнул? — подключился к разговору Брайан. — Накинулся на человека, заставил рассказать такое, а теперь… — И что? — парень поморщился. — Мы все не в сказке родились. И каждый пережил свою личную катастрофу. И? Можете сколько угодно пытаться читать мне мораль, но подумайте сами, будь мы в другой ситуации, волновало бы меня, кто такая Селкет? Да мне, собственно, насрать. Но, — он замолк, выразительно оглядывая всех присутствующих, — в силу последних событий я пришел к выводу, что кто-то из нас сливает инфу не тем людям. Посыл ясен? Я точно знаю, что это не я… Но кто-то из нас. Выходит, рыть буду под каждого. Готовьтесь, — рыкнул он, развернулся на сто восемьдесят градусов и направился в сторону импровизированного рабочего места. — Не знаю, что ты там знаешь, но в последнее время подозрительней всех ведешь себя ты! — бросил ему в спину Каролли. Он уже было направился за парнем, собираясь продолжить разговор, но Селкет остановила его на половине пути, схватив за запястье. — Не надо, — мотнула она головой. — Все в порядке. — В порядке? Да на тебе лица нет! — возмутился режиссёр. — Зато есть мозги. Его слова не лишены смысла. Тем более, если догадки о предателе верны… Пусть продолжает свою работу, — настойчиво проговорила она. Каролли с тоской глянул на дверь, за которой скрылся Микки, явно желавший избавиться от лишнего напряжения посредством хорошей драки, но с девушкой согласился. — В таком случае, пока Микки перемывает нам все косточки, я предлагаю подумать, что же мы будем делать дальше? — На вечере Роуз нас будут ждать, — подал голос Мэт. Выглядел он в последнее время скверно, но никому ни на что не жаловался. И это угнетало больше всего. Особенно Брайана. Но он старался не слишком напирать на парня со своей заботой, понимая, что ощущение того, что Дэстер мог оказаться обузой, причиняло мужчине больше боли, чем физическое недомогание. — В таком случае мы должны быть максимально готовы ко всему. Мы должны разузнать, начерта они поят людей этой дрянью, каковы их цели, зачем им дети… Мы должны узнать если не все, то как можно больше. — Но у нас всего пять дней… — пробормотала Селкет с сомнением. Последние дни ее изрядно вымотали, и бесконечный журналистский азарт давал сбои перед лицом жуткого недосыпа и бесконечного стресса. — У нас целых пять дней, — не согласился Дэстер. — Осталось решить, с чего мы начнем в первую очередь. С моста? Или сразу сиганем в осиное гнездо в хосписе? — Проголосуем? — предложил Геральд. — Хорошая идея, — согласилась Селкет. — Мужика своего только позови. А то узнает, что мы что-то решаем без его царской персоны и запишет в предатели нас всех вместе взятых. — Он не мой мужик, — ощетинился охранник. — Ну да, ну да… — прыснула Селкет. — Зови, говорю. Проголосуем. *** Солнце еще не успело окрасить небо предрассветными лучами, когда облаченные в максимально практичную и при этом скрывающую большую часть лица одежду Селкет, Брайан, Геральд и киборг выдвинулись в сторону моста. Рис арендовал для них небольшой грузовичок на свое имя. В нем совершенно «случайным» образом на всех членов команды оказалась униформа какой-то малоизвестной компании по транспортировке и отгрузке мебели: мешковатые костюмы разных цветов и бейсболки. — Ну мы прям отряд пауренджерс, в самом деле! — натянув на себя желтый комбез, восхитился Микки. В сочетании с огненной шевелюрой и вечной шаблонной ухмылкой он походил на работника заправки. Конечно, человека соответствующей профессии давно заменила машина, и образ данного сравнения можно было выцепить лишь из кинофильмов — в них шаблон заправщиков рисовали именно так. — Не думаю, что они выглядели столь стесняюще, — не разделил радости киборга Геральд (да и радость ли это была вообще?) В отличие от остальных ребят, кому данная экипировка пришлась по размеру, охранник похвастаться аналогичным не мог. Униформа оказалась ему мала в плечах, а также коротковата в руках и ногах. Выглядело это, мягко говоря, нелепо. Пришлось закатывать по локоть рукава и менять удобные кроссовки на высокие берцы. — Кто ж виноват, что ты в детстве каши пережрал, — Микки распрямился во весь рост, дабы подтвердить и без того заметную разницу между ними: Киборг не был хилым, да и биомеханические ноги прибавляли уверенности до каких-то ста восьмидесяти семи сантиметров, но рядом с Геральдом он чувствовал себя не то чтобы неуютно, но вдруг неожиданно хотелось тренироваться больше, питаться чаще и прикупить на распродаже ноги подлиннее. Охранник был выше на полголовы и шире в плечах. — Но синий тебе к лицу, — это уже была Викки. — Ага, конечно, поменяться с Селкет кепками и вылитый Марио, усов только не хватает! — Я, конечно, не против и дальше обмениваться любезностями, но в грузовике только два места комфорт-класса, кому-то придется ехать, сидя на коробках, — Брайан застегнул молнию и натянул на лоб пониже фиолетовую бейсболку. — Облегчу вам задачу и сразу подберу себе коробку поудобнее, не буду рисковать лишний раз. Дорожные камеры никто не отменял. — Я с тобой, — поддержала Селкет, залезла в фургон и мгновенно захлопнула дверь перед носом Микки и Геральда. — Коммуникации в нашей команде просто на высоте, здесь такая ПРИЯТНАЯ АТМОСФЕРА, — Геральд вдохнул полной грудью свежий воздух, хлопнул Микки по плечу и пошел к водительской двери. — Погодь, — притормозил его Киборг. — Будет лучше, если я поведу. — С чего это вдруг? — Боюсь, нажмешь чуть сильнее на педаль, и твой костюмчик разойдется по швам, будет обидно, если придется всю нашу вылазку караулить в машине, боясь поднять задницу и простыть от сквозняка, — Микки еле сдержал гадкий смешок. Мужчина изогнул бровь в удивлении. — Очень странно. Не ношу трусы я, а волнуешься о моем здоровье ты. — Ага, конечно, так прям и разволновался, но поведу все равно я. Рис жил недалеко от центра Тэ’Ниэса, что делало поездку до разрушенного моста весьма затруднительной: грузовые машины достаточно скованны: на некоторых участках дороги передвижение по воздушным ярусам для них запрещено, обуславливалось это тем, что такие машины менее маневренны, а значит, аварийнее. Город никогда не спал, но тем не менее в период с трех до четырех утра движение на дорогах становилось максимально свободным. Отведенного часа всей команде как раз должно было хватить. После того как прошло незапланированное голосование, счет установился равный: три против трех. Селкет, Брайан и Геральд голосовали за мост, а Микки, Мэт и Томас — за хоспис. Разделиться и сунуться сразу в два места казалось самоубийством, неоригинальным и весьма тупым. Поэтому свою лепту внесла Викки. Точнее ей пришлось это сделать. — Вас же вроде двое, так значит и голоса должно быть два, — нашел решение Томас. — Я свое мнение высказал, — резонно ответил Микки. — Сестра хочет воздержаться. — Никаких воздержаний, — запротестовала Селкет. — Звучит позитивно, — заулыбался Геральд. — Каждый должен проголосовать. — Тогда я за мост, если идея выгорит, все оставшиеся силы мы бросим на хоспис. По крайне мере, мост и мы находимся в Тэ’Ниэсе. Так и решили. Вот только ехать туда всем вместе было весьма бессмысленно. Такая толпа делу могла только навредить, поэтому Мэт и Томас остались в квартире. *** — Волнуешься? Или мысли о сестре не дают покоя? Тусклый свет встроенных ламп дал Брайану возможность разглядеть какую-то отстраненность на лице журналистки. Казалось, ее ментально здесь и сейчас рядом с ним не было. Хоть она все еще физически сидела ровно напротив. — Не знаю, — девушка пожала плечами. — В голове каша, — призналась она. — Отвлекись на что-нибудь, — не нашел ничего лучше, чем ляпнуть полнейшую глупость актер. На что журналистка могла отвлечься в замкнутом пространстве? На стены грузовика? На коробки и надписи на них? Или быть может, на их ВНУТРЕННОСТИ. А что, собрали бы за час шкаф-другой. Вот это бы Геральд с Микки удивились. Селкет явно оценила недошутку. Об этом свидетельствовал появившийся блеск в глазах. — А вдруг, — чуть позже она сама возобновила беседу, — мы ничего не найдем? — У моста? Но ведь попробовать стоит. — Безусловно, но я даже не представляю, что нужно искать. Софи говорила так завороженно, будто точно знала, но вот разговор с ней закончился, и уверенность в деле куда-то улетучилась. — Я вижу, — невесело хмыкнул Ри. Наблюдать, как всегда идущий напролом человек падает духом, было непросто. Особенно, когда уверенность Брайана также была шатка, а чем помочь Селкет и себе актер не имел понятия. — Хочешь, могу тебе эксклюзивное интервью дать, пока едем? — заговорщически улыбнулся он. Селкет сняла красную бейсболку — бессмысленно сидеть в ней в помещении — и уткнулась затылком в стенку кабинки, подозрительно косясь на брюнета. — И чего ты мне можешь рассказать? Я и так все знаю. — Господи, — охнул Брайан, хватаясь за обе щеки. — Прям все-все? Может, тогда расскажешь, где мой жесткий диск с детскими фотками? Потерял при переезде, до сих пор не могу найти. — Шутишь хреново, — фыркнула журналистка. — Но попытка была неплохая, — улыбнулась она. — Может, лучше расскажешь, долго еще Мэт собирается тянуть лямку со своим здоровьем? Он и вправду наивно полагает, что все вокруг слепые и ничего не замечают? Брайану вдруг расхотелось веселиться. — Я и сам наивно полагал. — Дурак… — Селкет отвела взгляд. — Я не хотела говорить раньше времени, но Рис предлагал свою помощь. Его знакомства могут оказаться полезными. Мэт, конечно, парень не бедный, но шанс нарваться на недоспециалиста или чересчур болтливого слишком высок. — Понимаю, но он цепляется за свою работу так, словно за нее и умереть не страшно, — теперь уже Брайан не хотел встречаться с Селкет взглядом. Он не знал, специально ли журналистка подбирала каждое слово, но почему-то именно с ней захотелось поделиться «наболевшим». — Возможно, ему раньше терять было нечего, а теперь… — Да ты гонишь, я думал вот ты-то далека от романтических соплей. — Я не о тебе. Ваши отношения, конечно, важны, но… В общем, «Серебряная кровь» выйдет на экраны, а мы готовим переворот, последствия которого растянутся явно не на один день. Сомневаюсь, что Дэстер захочет пропустить этот цирк. — И не пропустит, ему, конечно, нездоровится, но он не умирает. — Это сейчас, — резко добавила брюнетка. — Давай будем честны. Закрыв солнце ладонью, от жары не избавишься. Так что будь умничкой, донеси мое предложение до Мэта, не хочу начинать с ним этот разговор первая. Брайан неуверенно кивнул. «А я-то как не хочу…» *** От моста, тянувшегося когда-то до Патрида десятки километров, остался жалкий огрызок. Пара-тройка десятков метров испещренной трещинами уцелевшей дороги, с торчащими металлическими балками, прутьями с цельными кусками бетона — данная конструкция все еще держалась благодаря двум опорам: береговой и той, что уходила прямо в воду. — Софи была права, — Геральд прошуршал по щебню, спустился по склону горы и наконец увидел, что происходило под мостом. — Тут пусто. Ни бомжей, ни мусора, даже бродячая псина здесь греться не станет. — И это подозрительно, собакам городские сплетни явно нипочём, — Микки спустился следом. — Мы, пожалуй, заберемся на мост, вдруг, что удастся разглядеть, — предложил Брайан, утягивая за собой Селкет, но, когда они приблизились к переправе, он вдруг поправил себя: — Не «мы». Ты останешься здесь: конструкция может не выдержать. Селкет вскинула плечами: — Вряд ли прослывешь героем, если помрешь там один, вдруг еще посчитают суицидником, так что пойдем вместе! — журналистка, не принимая возражений, аккуратно высвободила руку из хватки актера, завязала волосы в высокий хвост и оставила рюкзак рядом с мостом, взяв с собой только телефон, чтобы заснять окрестности на камеру. — Кругом одна вода, — оказавшись почти на самом краю моста, констатировала весьма очевидный факт Селкет. Ее ноги тряслись от высоты, напряжения и страха за собственную жизнь. О чем они думали, когда забрались на разрушенный мост? Век технологий. Карты местности со спутника, да и что мешало запустить квадрокоптер? Нет, нужно было лезть именно самим. Так думала журналистка, пока Брайан не дернул ее за локоть. — Смотри туда, — он указал чуть правее от направления куда должна была идти ныне несуществующая часть моста. — Один из киноостровов. — Вижу, и что ты хочешь мне этим сказать? — Его закрыли пару лет назад, сама знаешь почему. Но мне одному мерещится вдалеке мерцание, похожее на свет, и эта производственная труба, которой там быть не должно? — будто и сам себе не веря, спросил Ри, а потом решительно добавил. — Нам нужно попасть на остров. *** Мэту сразу показалось странным, что Томас так легко согласился остаться дома, пока основная часть народа собиралась осматривать территорию вокруг безымянного моста. И чутье актера, как обычно, не подвело. Лишь Селкет и остальные вышли за порог, как режиссёр накинул на себя легкую куртку Риса и уверенно направился к выходу с таким лицом, будто втихаря от журналистки собирался устроить инквизицию как минимум половине города. — Куда это ты намылился? — выйдя в коридор вслед за работодателем, поинтересовался Дэстер таким тоном, будто играл роль сварливой жены, контролировавшей каждый шаг нерадивого муженька. — Прогуляться, — сухо бросил Томас, сжав ручку двери так, что костяшки побелели. Ему хотелось уйти незамеченным. Кто же знал, что Мэт лишь изображал крепко спящего. — А что? Какие-то проблемы? — Нет, никаких проблем. Ни единой! Но я пойду с тобой, — заявил Мэт, кутаясь в растянутую толстовку, также позаимствованную у хозяина квартиры. — Не пойдешь, — отрицательно покачал головой Каролли. — Пойду. — Нет. — А я говорю ДА, — произнес актер не терпящим возражения тоном. — Ты в зеркало-то себя когда в последний раз видел? — задал внезапный вопрос режиссер. Если парень не собирался сдаваться так просто, придётся бить по больному. — Выглядишь так, будто помер еще неделю назад и теперь медленно разлагаешься. — Сочту за комплимент, — фыркнул Мэт. — Я был уверен, что выгляжу куда хуже. — Не дури, — нахмурился Томас. — Тебе нужно отдохнуть. — Я сам решу, когда мне отдыхать, а когда ходить на прогулки, — упорствовал Дэстер. Конечно же, ему следовало отдохнуть, а если быть совсем честным, еще лучше было бы лечь и больше никогда не вставать с постели. Но кому бы понравились такие перспективы? — Ты будешь мне мешать, — решил подойти Томас к вопросу с другой стороны. Ему не хотелось намекать Мэту на то, что он может стать обузой, но в данный момент другого выхода из положения он не видел. Каролли рассчитывал, что парень обидится и отстанет, но Мэт вместо этого толкнул входную дверь и вышел из квартиры первым. — Ну? Чего встал? — тоном капризной принцессы уточнил Мэт. — Перехотелось гулять или что? — Вот упертый баран, — процедил Томас тихо сквозь зубы. — От упертого барана слышу, — последовал насмешливый ответ. Даже если Мэту оставалось бы жить пару часов, он все равно не позволил бы Каролли делать что-то в одиночку. Не в этой жизни, господин режиссёр. *** Микки многое слышал об этом мосте, так же как и о «подмостном» населении, как их любила называть желтая пресса. «Город» под мостом, равно как и контингент, обитавший там, всегда являлись неиссякаемым источником для третьесортных журналистов, желавших отыскать какую-нибудь мерзопакостную историю. Киборгу не хотелось их вспоминать, но память-сучка любила подкладывать свинью в самый неподходящий момент. Микки лишь ступил на территорию, когда-то принадлежавшую бездомным, а в голове тут же закружились яркие заголовки дешевых газетенок: «Двое бродяг прибыли в больницу с отравлением! Как оказалось позже, отравились они собственным другом, который умер за неделю до событий!», «Бомж-насильник — или почему около моста ночью не следует гулять не только девушкам, но и мужчинам!», «Крысы свили гнездо в животе разлагающегося трупа!». И все это было лишь вершиной айсберга. Оттого еще страннее было наблюдать абсолютно чистую территорию без намека на свалку или самодельные жилища из картона и веток. Кто-то здорово постарался, чтобы прибраться здесь. Оставался лишь один вопрос: прибирали только мусор или вместе с ним захватили и людей? Микки мгновенно представился мусорный пресс, который превращал тонны хлама в маленькие спрессованные кубики размером пятьдесят на пятьдесят. В фантазиях киборга из таких кубиков сочилась человеческая кровь. Парня передернуло. — Все в порядке? — уточнил Геральд, что до того наблюдал за двумя силуэтами, не без усилий забравшимися на остатки моста. — Я бы даже сказал: «Отлично», — хмыкнул киборг, не скрывая сарказма. — Не самое уютное местечко, не правда ли? — охранник обычно не слишком охотливо заводил беседу, так что внезапно развязавшийся язык мужчины Микки объяснил легкой нервозностью, которую вызывало это опустевшее место. — Мда, в медовый месяц я бы сюда точно не поехала, — ухмыльнулся Микки, зачем-то изображая Викки. Сестра решила немного отдохнуть и ушла еще час назад, попросив разбудить, если произойдет что-то действительно важное, оставив брата наедине с собой. И с Геральдом. — Для медового месяца, может, и не подходит, а вот свадебная церемония однозначно была бы оригинальной, — с этими словами мужчина соединил большие и указательные пальцы в прямоугольник, в который поймал «кадр»: остатки моста и иссохшая степь, раскинувшаяся за ним. — Думаешь? Могу я считать это предложением руки и сердца? — хмыкнул Микки, внезапно схватив Геральда за зад. Охранник подскочил на месте и резко обернулся с явным намерением выкрикнуть нечто вроде «Ты ахренела?!», но Микки оказался первым. Впившись в губы мужчины, он тут же нагло проник языком в его рот, пытаясь прислушаться к своим ощущениям и эмоциям. Викки не было, а значит, не было и влияния ее эмоций. Все, что он сейчас испытывал, принадлежало только ему. Охранник, не подозревая об этом, ответил напористым поцелуем, одной рукой обняв киборга и прижав к себе плотнее, а второй вцепившись в его красные волосы, собранные в хвост. Геральд был горячим, будто печка. Горячими были и его поцелуи. Приятно. Хреново. Микки оттолкнул от себя Геральда так же резко, как до того сам же и накинулся. Руки его дрожали. — Что не так? — удивился охранник столь внезапной перемене в настроении спутника. — Я… Я… Нет! Это… — забормотал Микки, с ужасом осознавая, что испытывает к стоявшему перед ним мужчине настоящую симпатию. Не навязанную чувствами Викки, а свою собственную, черт бы ее побрал! — Ты не понимаешь! — воскликнул киборг в сердцах. — Ты прав, не понимаю. Что не так? — Все не так. — Я внезапно разучился целоваться? — Нет. — Тогда не вижу проблемы. — Вот именно! Не видишь! Но она есть! — киборг схватился за голову. — Пиздец! Какой же, сука, пиздец! Угораздило же! — Что бы тебя так ни расстроило, уверен, вопрос решаем, — осторожно проговорил Геральд, подходя к парню и кладя руку ему на плечо. — Решаем? Решаем, говоришь, — произнес Микки с горечью в голосе. — Не было Викки, ясно? Я Микки. Прямо сейчас я, мать его, Микки! Сестра спит! Ты целовался со мной! — выпалил киборг, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Скрывать это смысла не было. Всю жизнь притворяться сестричкой, чтобы поцеловать мужика, который ему с какого-то хрена так нравился, казалось самой идиотской идеей на свете. Лучше уж сразу сказать все в лоб, получить хорошеньких пиздюлей и, возможно, остыть, потеряв всякие надежды. Геральд пару секунд смотрел на Микки, будто что-то для себя решая, прежде чем наконец произнес: — Я знал. Повисла напряженная пауза. — Давно? — киборг почувствовал невероятное смущение, но вместе с ним и облегчение. И по сравнению с ним даже чувство стыда за столь ярое и похабное вторжение в чужое личное пространство оказалось совсем незначительным. Микки уставился на Геральда в ожидании вердикта, но тот лишь ответил: — Давай позже, мы не одни. Мужчина встрепенулся от ощущения: его будто крохотным молоточком ударили в самое темечко. «Как он смог это определить?» — ошарашила киборга мысль, ведь в ту же секунду Викки разбавила их компанию, хоть и никак не спешила больше обозначать своего присутствия. Но только когда до Микки долетел характерный звук шуршащего щебня, он понял, что на самом деле подразумевал охранник под «Мы не одни» — к ним спустились Селкет и Брайан. Выражения их лиц заранее донесли до мужчин одну на двоих мысль: «Они на что-то наткнулись». И оказались правы, Брайан указал на находившийся на расстоянии приблизительно километра от берега киноостров, который теперь, впрочем, был совершенно далек от кино. Мужчины смогли разглядеть его не сразу: помешал окружающий его густой смог. — Быть может, тот, кто его занял, не имеет отношения к подрыву моста, но чутье наталкивает на мысль, что именно запущенность территории в его радиусе и привлекла сюда Арендатора, — изъяснилась Селкет. — У кого-нибудь есть соображения, как нам туда попасть, или, возможно, имеются возражения? Я, честно говоря, вообще сбит с толку, — признался Брайан. — Как разглядел эту трубу и валящий из нее дым, потерялся в пространстве. — Это эффект полученного шока, — Геральд, нарушая всякую субординацию между ним и актером, приблизился, обнял и крепко потрепал за плечи. — Тяжело не иметь сценария под рукой и возможности подглядеть в него, чтобы узнать, что там впереди. — В точку, — Ри смущенно натянул на глаза кепку, ощущая, что хаотичные движения сильных рук его немного успокоили. «Вообще-то, у меня есть мысль, но я не уверена», — заговорила только с Микки Викки. «Выкладывай». «Софи говорила, что контингент безымянного «подмостного» населения разительно отличался в их встречу от жителей других подобных конструкций…» «Все были слабоумными, да-да, я это уже слышал, ближе к делу», — Микки заметно нервничал, и сестра это чувствовала. «Варианта, почему это происходило, всего два: первый — слабоумных магнитом тянуло к этому мосту, и не спеши смеяться над его бредовостью; второй — кто-то помог им таковыми стать. В пользу каждого варианта имеются свои аргументы, поэтому сразу отмести один из них нельзя. Но я бы рискнула проверить уже сейчас кое-какое предположение…» **** Запах стухшей воды вперемешку с прибившимся к берегу планктоном быстро въелся в одежду и волосы, походившими на засаленных слипшихся червей, щетина, едва скрывающая свежие ссадины, грязь под ногтями и легкий хмельной блеск в глазах — все эти пестрые характеристики превратили Геральда и Брайана в тех, кем они так старательно пытались стать за прошедшие полчаса, а именно представителями низов социальной прослойки, коротко именуемых бомжами. — Ну что, еще по одной? — с поразительной быстротой вжившись в роль, Ри потер ладони друг о друга. — Думаю, пару стопок для запаха и вида будет достаточно, — Геральд закрутил крышку и спрятал початую бутылку под флисовый плед, которым укрывался. — И еще, не обязательно играть так, когда мы тут одни. Думаю, это ни к чему. — Уверен? — Более чем. — Ну ладно, — Ри заметно погрустнел. А что еще ему оставалось делать, если не играть? Парень пощупал покрывало, сложенное втрое под задницей, убедился, что то не остыло, и без энтузиазма продолжил наблюдать за мелкими прибрежными волнами. Они сидели под мостом уже больше часа и ждали, когда на них обратят внимание. Как заверила Викки, прежде чем прыгнуть в фургон и отъехать вместе с Селкет на безопасное для наблюдения расстояние, без него они точно не останутся. Правда, ни она, ни сами новоиспеченные актеры не знали, как долго этого самого внимания им придется ждать. И что делать, если оно им обоим не понравится? — Будем импровизировать, — сказал тогда Микки, когда изложил план сестры. — Мы будем поблизости и будем вас слышать и даже видеть и, если что-то пойдет не так, тут же вытащим. — Каким это образом, интересно знать? Думаешь, вчетвером нам хватит сил отделаться от этого самого ВНИМАНИЯ, — оценил потенциал их команды Геральд. — Каким образом? Узнаешь, когда наша помощь непосредственно понадобится, а сейчас, — Микки зачерпнул мутную кашу из водорослей, мусора и рыбьих ошметков, — намажь этим шею и лицо. И не строй такую рожу, будто сейчас блеванешь, все равно не поверю. *** Солнечный круг медленно крался по небу, почти достигнув головы. Полуденная суета, давно захватившая Тэ’Ниэс, казалось, только сюда не могла добраться. Жизнь по городским венам струилась где-то там, вдали, а сюда долетали только ее отголоски. Геральд и Брайан, сморенные вынужденным ожиданием неизвестности, спали, уткнувшись кто в соседское плечо, кто в сложенные на коленях руки, когда недалеко от них к берегу подплыл и пришвартовался небольшой катер. Из него вышли двое мужчин хрупкого телосложения, в форме без эмблем и нашивок, обоим на вид было не больше сорока-сорока пяти. Геральд, разомкнув веки, уставился на них сонным взглядом. Внутри он тут же собрался, натянувшись как тетива, готовый в любую минуту подорваться на ноги и обездвижить обоих, пойди что-то не так, однако внешне выражал абсолютную безмятежность. — Эй, вставай, — тихонько толкая Ри, шепнул мужчина. Брайан с трудом отлепил щеку, сохранившую отпечаток плеча охранника, и мутным взглядом посмотрел на Геральда. — К нам идут, не дергайся, сначала узнаем, что им нужно, — пояснил тоном, будто отдавал приказ. — И да, уже можешь начинать играть. Заготовленный по описанию Софи шаблон поведения выглядел приблизительно так: повышенное беспричинное чувство радости и восторга, как следствие, постоянная ухмылка или даже широкая улыбка на лице; односложность фраз и речевые повторы; детская наивность во взгляде, но при этом осмысленность доступных девяти-десятилетнему возрасту вещей и понятий. — Доброе утро, мужики, — махнул Брайан рукой, радушно улыбнувшись. «Мужики» озадаченно переглянулись, а Геральд насторожился. Из двух предлагаемых Викки стратегий они выбрали ту, где требовалось сразу играть роль недалеких ребят. И в случае, если оказывалось так, что жителей «подмостовья» принудительно отупляли, данная стратегия могла быть в корне неверной. — Что-то мы здесь раньше вас не видели? Новенькие? — спросил один в униформе, осторожно заводя руку за спину. — У него пистолет? — насторожился Геральд. Но Брайан, мигом уловив опасения напарника, коснулся под пледом колена охранника и тихо шепнул: — Подожди, пусть сначала покажет, — а потом повернулся к продолжающим приближаться мужчинам, добро сощурился и выдал: — Не видели? И мы… вас. Тебя, — он уставился на того, что держал руку за спиной, — тоже с работы выгнали? — Почему? — А-а-а, — протянул Брайан, — у меня, когда выгоняли, тоже сняли эти… как его… — он показал на нагрудный карман. Мужчина глянул на свой – небольшой квадратик ткани более яркого оттенка на груди свидетельствовал о том, что на нем что-то было. — Корпоративные нашивки? — уточнил тот, замявшись. — Точно! — чересчур радостно воскликнул Ри. — У моего друга, — он пихнул локтем Геральда, — такие же были. Мужчина, наконец, убрал руку от поясницы и увереннее зашагал к двум приглянувшимся бомжам. — И долго вы здесь торчите? — спросил второй. — Где? Тут? — Геральд хлопнул дважды по своей картонке, указывая на место под мостом. — На улице. — А… это? Не знаю. Не очень долго или… долго, — охраннику роль имбецила явно не нравилась. Давила, так сказать, на больную мозоль: многих представителей его профессии считали не умнее табуретки. — Ясно, — сухо ответил мужик. А потом шепнул что-то на ухо напарнику. Тот, изображая на своем лице сверхсложный мыслительный процесс, с минуту подумал, качая головой, а потом выдал: — Хотите покататься с нами? «Не соглашайся, это не входило в наши планы», — активизировался в наушниках киборг, все это время он вел наблюдение через оставленную у моста камеру. — А зачем? — задал Брайан весьма очевидный вопрос. — Если вы нам понравитесь, то мы дадим вам работу. — Ого. Работа. Это замечательно, — экспрессивно взмахнул руками актер. Но Геральд нахмурился: — А если мы не понравимся? — но потом, вдруг осознав, что отошел от шаблона, резко широко улыбнулся. — Я своему начальнику не нравился. — Не страшно. Мы вернем вас обратно, — слишком быстро ответил тот. — Ну тогда стоит прокатиться с ними, — Брайан весело пихнул Геральда в бок, — это же ведь РАБОТА! — Вот и славно. «А ну стоять, — раздалось в ушах обоих, — куда вы, блять?» Но оба псевдобомжа уже ступили на палубу катера, мотор заработал, и они поплыли в сторону острова, стремительно отдаляясь от берега.