Ментол и мята

Микки среагировал скорее рефлекторно, чем осознано, направив кулак правой руки в лицо угрозе. Но попытка сопротивления была пресечена на корню. Сильные пальцы сомкнулись на запястье, остановив удар в каком-то сантиметре от скулы Геральда. — Твою мать, — выдохнул киборг с явным облегчением. — Ты совсем крышей поехал? Я уже было решил, что до нас добрались и здесь! — возмутился он, начиная медленно соображать, что ситуация выглядит весьма двусмысленно. Не будь он адекватным человеком, прекрасно оценивающим обстановку и осознающим, в каких они с охранником непростых отношениях, он бы решил, что… Геральд наклонился к Микки ближе и внезапно уткнулся носом парню в шею. Киборг почувствовал, как мужчина щекочет кончиком носа кожу, поднимаясь вверх к уху и при этом делая один-единственный вдох. — Какого хера ты меня нюхаешь? Если собираешься кинуть остроту по поводу того, как я «чист и свеж», то напомню, что… Зубы Геральда сомкнулись на светлой коже настолько резко, что киборг вздрогнул. «Погоди-погоди-погоди, — параллельно с Микки пыталась переварить происходящее и Викки. — Я правильно понимаю, что…» «…Геральд закрыл нас в ванной?» — подсказал парень, чувствуя, что его будто парализовало. Ему-то казалось, что он, потрепанный жизнью солдат, никогда уже не сможет испытать ту бурю эмоций, которая переполняет подростков, оказавшихся в столь щекотливой ситуации. «И при этом…» «Вжимает нас в стену?» — продолжал думать Микки, чувствуя влажные поцелуи, стремительно поднимавшиеся от шеи к скуле. «Мало того…» «Выглядит то ли взвинченно, то ли возбужденно?» — парень еще действительно каким-то задним мозгом предполагал, что все это скорее тупая шутка, чем реальный подкат с тщательным досмотром тела на наличие эрогенных зон. «Знаешь… — девушка мысленно ухмыльнулась. — Кажется, жареным пахнет». «Кажется? ТЕБЕ КАЖЕТСЯ?!» — паника стремительно возрастала. Микки невольно вспомнилась его первая вылазка с отрядом. Тогда он чувствовал себя примерно так же: растерянно, испуганно, но явно желая продолжения. Вот только на поле боя все проще: ты либо погибнешь, либо выживешь. Ситуация же с Геральдом казалась в тысячу раз запутанней. «Нет, я вообще-то люблю погорячее, — продолжала рассуждать Викки, то ли действительно не так эмоционально воспринимавшая происходящее, то ли виртуозно делающая вид, что ее это не так возбуждает. — Но прямо сейчас весьма вымотана, и потому…» «Эй, погоди-ка!» — Микки почувствовал, что от паники сейчас перейдет к состоянию полноценной истерии. «Мне нужно немного вздремнуть». «ТЫ АХРЕНЕЛА?! НЕ ОСТАВЛЯЙ ЕГО СО МНОЙ НАЕДИНЕ!» «Да не ссы ты так, небось щас оклемается». «НЕ ТЫ ЛИ ТУТ ПО НЕМУ ВОЗДЫХАЛА! ВОТ И ДАВАЙ ЗАНИМАЙ МОЕ МЕСТО! НЕМЕДЛЕННО!» «Не… — протянула Викки. — Я-то всегда готова, ты знаешь. А вот ты… В общем, если реально что-то перепадет, первую пробу пера предоставляю тебе, как хозяину этого тела». «Я НЕ ХОЧУ!» «Да кого ты обманываешь». «Я НЕ ГОТОВ!» «Блять, мне бы щас только нытье тридцатилетнего мужика слушать про то, что он не готов к сексу», — фыркнула Викки. «И ТЫ НИХЕРА НЕ ПОМОГАЕШЬ!» «Посему отчаливаю». — Стерва! — взвыл Микки вслух, но Геральд будто бы не услышал этого. Его язык скользнул по подбородку Микки и мгновенно добрался до губ. — Послушай, — киборг постарался взять себя в руки. — Я хуй знает, что там с тобой делали на этом зассаном заводе! А может, все дело в целлиуме или еще в каком-нибудь говне, которое окружает нас каждый божий день! Но прямо сейчас тебе следует остановиться и хорошенько подумать! ПОДУМАТЬ, ГЕРАЛЬД! — почти завопил Микки, вцепившись одной рукой в лоб мужчины и тем самым пытаясь оттолкнуть его, потому что тычки в грудь ровным счетом никакого эффекта не давали. И если еще пару минут назад киборг был уверен, что они с охранником примерно в одной силовой категории, то сейчас он сильно в этом усомнился. — Я свой выбор сделал, — Геральд был настолько же спокоен, насколько Микки НЕСПОКОЕН. — Здесь ты, конечно, молодец! Но как насчет меня! Нас двоих! — отмазку можно было смело вписывать в десятку самых идиотских в мире, ведь именно они-то с Викки к Геральду все это время и лезли. Но и обуявшую Микки череду эмоций он взять под контроль никак не мог. — Ничего, — голос Геральда казался чуть ниже обычного, и от этого по телу киборга бежали мурашки. — Я сделал выбор за нас троих, — выговорил он и, воспользовавшись секундным замешательством Микки, вжал его в стену ванной сильнее прежнего, болезненно впившись ему в губы. Охранник, продолжая одной рукой удерживать киборга в объятиях, высвободил вторую и исследующим плавным движением прошелся по телу, желтая плотная ткань зашуршала от трения грубой кожи, а на ягодице Микки уверенно сомкнулись пальцы. Внутри все сжалось, и мужчина жарко выдохнул в целующий его рот, но тут же спохватился, маскируя свою красочную реакцию не менее красочным недовольством: — Ты что творишь? — прозвучало скомкано, но смысл непонятным для охранника не остался. Геральд перестал атаковать его рот. — Всего лишь отвечаю тебе тем же. Уже забыл, как ущипнул меня за задницу на мосту?! — Но… — Разве мои намерения не очевидны? — Мы же не одни, — Микки взглядом указал на запертую дверь за спиной Геральда. — А разве это проблема? Мы все — взрослые люди. У нас есть свои потребности. Поэтому, если ты не будешь так вопить, то снаружи не решат, что тебя тут пытаются взять силой, и не прибегут выламывать дверь. — А. Ты. Собираешься. Меня. Взять? — нет, тон киборга, конечно, не звучал уязвленно и затравленно, но ему почему-то захотелось отступить. К счастью, он и так уже упирался лопатками в прохладную стену и тем самым не выдал своего замешательства. Но Геральд даже не повел бровью, лишь, понизив голос, заверил: — И не только. Микки прицельно смотрел в глаза напротив, не понимая, почему вдруг сердце забилось в разы активнее, а кровь побежала по венам, будто за день отстала от графика и теперь усиленно его старалась нагнать. Слова мужчины звучали не столько пошло, сколько многообещающе. Охранник проследил за движением кадыка под кожей — киборг сглотнул набежавшую слюну. — И долго мы будем топтаться на одном месте? Сегодня мы вернулись с задания, которое могло оказаться последним для любого из нас, разве секс не лучший способ снять напряжение и напомнить себе, что еще жив? Микки опустил голову. Ему так хотелось спрятаться за красной ширмой волос, да только резинка выполняла свою задачу без осечек. «Тяжело бороться с самим собой, когда в твоем теле еще одна душа — для нее все твои страхи как на ладони», — подумал Микки. «Так в чем тогда проблема? — задал он сам себе вопрос. — Расскажи ему: одним человеком больше, одним меньше — какая разница?» И киборг, видимо решив, что достиг точки невозврата, осмелел: — Я не уверен, что у меня получится… Эту черту с сестрой мы еще никогда не пересекали. Геральд поймал пальцами его подбородок и заставил киборга поднять взгляд на себя. — Просто доверься мне и отбрось все страхи — это лишнее. На этот раз их поцелуй так быстро не закончился. Геральд дернул ручку смесителя вверх, и сильный поток воды из душа забарабанил о дальний борт джакузи, своим шумом отделяя их от остальной части квартиры и создавая обманчивую атмосферу уединения. Охранник не только целовал мужчину, показывая, насколько чувственными могут быть его губы и язык, но и пробовал на вкус мастерство киборга. Удивительно, насколько разным может стать твой поцелуй в зависимости от партнера: у каждого своё чувство ритма, любимое положение и привычки. И Геральд очень быстро прознал, как любит это делать Микки. Положение его губ всегда было выше, он то и дело втягивал верхнюю губу охранника, а перед тем как проникал языком вглубь его рта, обязательно на мгновение замирал в уголке губ Геральда, оглаживая его. Сережка в его носу то и дело приятно холодила кожу охранника. Руки Микки замерли на сильных предплечьях мужчины, сжимая каменные мышцы. Киборг позволил себе всецело отдаться ласкам охранника и за все время в его мыслях ни разу не проскользнуло чувство стыда перед сестрой. Геральд дернул за собачку на груди Микки, и молния с тихим жужжанием раскрылась. Освободив руки, желтый комбинезон быстро оказался на бедрах мужчины, а футболка — на усеянном мелкими брызгами полу. — Не поможешь и мне раздеться? — Геральд мог и сам это сделать, но решил не отказывать партнеру в возможности лишний раз потрогать его тело. Да и сам процесс придавал происходящему куда больше пикантности, чем его результат. Микки проделал с некогда белым комбинезоном, в который охранника нарядили в Амбре, ровно то же самое, нарочно скользнув рукой чуть ниже, проверил задницу охранника на наличие нижнего белья и подметил, что на ней его не оказалось: «Не изменяет своим привычкам даже в такой ситуации». Стянув с Геральда липкую от пота и крови футболку, киборг в очередной раз, как бы того ни желал, зацепился взглядом за татуировку на внутренней части бицепса в виде черепа с до боли знакомой аббревиатурой, но решил, что когда-нибудь потом, если мужчина захочет ответить, он задаст ему всего лишь один вопрос, а позже вновь закопает эту тему. Сейчас куда больше собственных старых ран его волновали свежие на теле охранника. Он осторожно подушечками пальцев провел по торсу, где располагался зарубцевавшийся след от пули — целлиум поистине творил чудеса. — Так и будешь просто трогать меня? — голос Геральда прозвучал неожиданно близко — и как Микки пропустил момент, когда охранник надвинулся на него? — И что же я должен сделать? — нет, Микки не был настолько темен в любовных играх, но почему-то ему не хотелось своей инициативностью глушить внутри желание поиграть по чужим правилам и узнать, чего же, собственно, ждал от него Геральд. — Может, все же засунешь руку в мои штаны и поймешь наконец, что там все не так страшно и неизведанно для тебя? Микки нервно усмехнулся. Геральд был слишком напорист и неожиданно откровенен. А такого меньше всего ждешь от человека, за которым бегал именно ты, а не наоборот. Киборг набрал в легкие побольше воздуха, медленно выдохнул и лишь затем положил вспотевшую ладонь на торс охранника и начал медленно скользить ею вниз, пересчитывая кубики пресса. Смотрел при этом Микки куда угодно, только не вниз: «О, полотенце с цветочками», «Паста со вкусом абрикоса? Я ее что, жрать буду?», «Жидкое мыло почти закончилось…Наверное, следует предупредить об этом?» — Эй, — сильные пальцы сомкнулись на подбородке киборга и резко повернули лицо Микки обратно к Геральду. — Считаешь, что в ванной комнате есть что-то поинтереснее меня? — с усмешкой уточнил он, взирая на парня с наглым прищуром. «И откуда, скажи на милость, в тебе столько самоуверенности?!» — мысленно воскликнул киборг, но вслух так ничего и не сказал. Кончики пальцев добрались до основания члена Геральда, и Микки мгновенно бросило в пот. «Без паники, без паники, без паники», — пытался он успокоить бурю эмоций, бушевавшую внутри. Хотелось, чтобы охранник сделал хоть что-нибудь, но тот, не отрывая взгляда от Киборга, продолжал просто стоять, явно наслаждаясь чередой эмоций, отражавшихся на лице Микки одна за другой. — Мда… Если так пойдет и дальше, потрахаемся мы уже в следующей жизни, — с издевкой прокомментировал происходящее Геральд. — Ты вот сейчас мне ни черта не помог, — раздраженно процедил киборг. Сквозь смущение и растерянность начал пробиваться стыд за свою нерешительность, а это могло усугубить и без того неловкую ситуацию, выведя ее на новый уровень нелепости. Благо Геральд кидал язвительные смешки не от нечего делать, а лишь потому, что перевозбужденный организм просто не мог больше терпеть. Он решил, что, если предоставит Микки свободу действий, тому будет проще принять происходящее. Но киборг мялся, как девственница на выданье, а член Геральда тем временем того и гляди готов был прорвать ткань комбинезона, в которую он упирался. Потому охраннику казалось, что именно над ним издеваются и именно он «жертва». Что ж… Шок Микки тоже можно было понять, слишком внезапно Геральд припер его к стенке. Но и рассусоливать мужчина был больше не намерен. Схватив киборга за руку, он резко дернул его на себя, а затем также резко развернул к себе спиной и придавил лицом к холодной стене. Микки что-то недовольно фыркнул, но охранник не обратил на это внимание, прижавшись к нему всем телом и упершись самым чувствительным местом прямо между ягодиц. Губы мгновенно угодили в шею, и киборг, наверное, даже не совсем осознавая, что делает, чуть наклонил голову, давая к ней открытый доступ. Жаркие влажные поцелуи покрыли светлую кожу, медленно перекочевали к затылку и поползли вниз по позвоночнику. Руками же Геральд вцепился в комбинезон и трусы Микки. Чем ниже спускались губы охранника, тем ниже сползала форма, так щедро предоставленная работниками завода по производству Амбры. Когда поцелуи Микки ощутил на пояснице, он невольно вздрогнул, вцепившись пальцами в стену. Геральд же провел языком от оснований среднего и указательного пальца до кончиков, щедро покрывая их слюной, а затем, выпрямившись и вновь прижавшись к Микки, нащупал ими плотное отверстие. — Вот так сразу? — в голосе киборга все еще прослеживались нотки паники. — Хочешь, чтобы я прекратил? — Геральд вряд ли смог бы сейчас остановиться, но для проформы поинтересоваться все же следовало. — Н…нет, — не слишком убедительно выдохнул Микки. — Серьезно, если ты сомневаешься… — продолжал провоцировать парня мужчина. — Давай уже, — раздраженно рыкнул киборг. Геральд надавил на плотное кольцо мышц, медленно проникая пока единственным пальцем в Микки. — Тебе бы расслабиться, иначе переломаешь мне пальцы, — посоветовал охранник. — А тебе бы заткнуться, потому что, как я уже сказал, ты нихера не помогаешь! Геральд едва заметно улыбнулся. В его постели были разные по темпераменту женщины: и те, что набрасывались на него, будто тигрицы, и те, что краснели от одного только упоминания грядущего секса. Но еще никогда он не получал такое удовольствие от ощущения полного контроля над человеком. Мужчина ввел палец глубже, при этом проведя языком по левому уху Микки. Тот тихо зашипел. Парень все же был слишком напряжен. Следовало расслабить его и как можно скорее. Благо за плечами Геральда таилось достаточно опыта, так что он прекрасно знал, что делать дальше. Не отрывая губ от алеющей кожи Микки, Геральд свободной рукой потянулся к шкафчику над умывальником, узкая дверца распахнулась навстречу к нему, загородив обзор содержимого на маленьких полочках. К счастью охранника, он точно знал, за чем решил залезть в него и на какой полке это НЕОБХОДИМОЕ стояло. Многоразовый распечатанный ранее хозяйский тюбик со смазкой обнаружился слева в углу на второй полке — Геральд приметил его еще в первое утро и решил, раз такая вещица кантовалась в самом востребованном месте, да и еще использованная наполовину, значит, за личную жизнь Джеймса можно было не беспокоиться. По крайней мере до тех пор, пока их пребывание в стенах его квартиры не перейдет все доступные временные рамки. Толкнув дверцу обратно, мужчина надавил на крышку тюбика большим пальцем, и та с щелчком открылась. Микки охнул от неожиданности: прохладная прозрачная лишенная какого-либо запаха жидкость полилась ему прямо на копчик и начала медленно стекать между ягодиц. Вода по-прежнему барабанила о ванну и едва заметный горячий пар поднимался к потолку. — Если знал о смазке, зачем пихал в меня пальцы всухую? — Чтобы ты почувствовал разницу и перестал сопротивляться мне, — одновременно со словами Геральд показал киборгу какую именно разницу подразумевал, подхватывая обильно стекающую смазку указательным и средним пальцами, тут же распределяя ее вокруг колечка мышц и без предупреждения поразительно легко проникая в него. — Блять, — выдохнул Микки уже во второй раз от неожиданности: Геральд, надавив на лопатки, заставил горячей грудью влипнуть во все еще холодный кафель. Пальцы сзади стали двигаться куда активнее. Часть смазки продолжила стекать дальше, и из-за того, что киборг стоял, прогнувшись в пояснице, та не приземлилась в результате на пол, а оказалась на мошонке. Пальцы на миг пропали. А затем киборг почувствовал, как ладонь, скользнув между ног, легла на мошонку. Геральду пришлось чуть согнуться в коленях, затем он не нашел ничего лучше, чем пристроить губы между лопаток красноволосого, награждая кожу на них не чувственным поцелуем, а слепком зубов. Микки не сразу догадался, что именно собирался сделать охранник, но когда его ладонь одним непрерывным движением, распределяя смазку, прошлась от яиц по стволу члена и замерла на головке, сердцу киборга вдруг стало мало места в груди. — Нельзя же так сразу, — обезоруженно выдохнул он, уткнувшись лбом в плитку и вопреки своим словам подставляясь умелым рукам. Геральд возобновил движения. — Хорошо, в следующий раз буду мучить тебя дольше. И это «в следующий раз» подействовало на Микки, как удар под дых, что он не успел блокировать. Разрядка наступила настолько неожиданно, что сам киборг разочарованно проводил стекающие по кафелю белесые капли с неприкрытым сожалением. — И-извини, — едва получилось выговорить: одно единственное слово застряло в горле. — Почему ты извиняешься? — голос над ухом был лишен насмешливых ноток. — Я не думал, что так быстро… — Подумаешь, с кем не бывает, — ответил Геральд, и его слова действительно звучали успокаивающе, но помимо этого Микки уловил еще какой-то неопознанный оттенок в них. Но в какой цвет он был окрашен, понял только после очередного ответа мужчины. — Но теперь… мы, ты. — Эй, — Геральд уткнулся носом в шею, прижав киборга ближе. — Ты ведь не думаешь, что мы на этом закончим? На самом деле разрядка произошла настолько неожиданно, что Микки толком и понять ничего не успел. Сказывалось долгое воздержание вперемешку с жутким психологическим прессингом, который преследовал всю компанию уже не первый день. Физическое удовлетворение наступило резко, скомкано, почти болезненно. Морального удовлетворения не наступило вовсе. Потому надежда Геральда на продолжение парня даже порадовала. Вот только физика оставалась физикой, и она далеко не всегда угождала желаниям хозяина. — Если ты рассчитываешь на то, что у меня снова встанет, то я тебя разочарую, — невесело усмехнулся киборг. — Мне же не пятнадцать лет. — Вот сейчас и проверим, — тон охранника звучал многообещающе. Такому хрен не поверишь. Вот только веры в собственные силы все равно не прибавилось. Но в глазах Геральда горел азарт, не поддаться ему было попросту невозможно. Поудобнее расположившись перед сползшим на холодный пол киборгом, Геральд протянул руку к Микки, провел по выбритому виску, а затем стянул резинку и зарылся пальцами в его растрепанные длинные волосы, и потянул киборга на себя. Парень не сопротивлялся, с готовностью подавшись к Геральду ближе, но не настолько, чтобы он смог дотянуться до него в нынешнем положении. Они пару секунд просто смотрели друг другу в глаза, будто бы пытаясь прочитать мысли, прежде чем охранник наклонился и провел языком по губам Микки. Парень с готовностью приоткрыл рот, надеясь на более глубокий поцелуй, но его не последовало. Геральд поцеловал его сперва в правый уголок рта, затем в левый, подарил подбородку легкий укус, но к влажным поцелуям не переходил. При этом пальцы его сжимали волосы Микки все сильнее. В какой-то момент парень не выдержал дразнящих манипуляций Геральда, рванув к нему и попытавшись поймать губы охранника. Но попытка не увенчалась успехом. Он остался на месте, лишь голова взорвалась болью резко дернутых назад волос. — Ты ахренел? — искренне возмутился Микки, и вопрос его застыл в воздухе, так и оставшись без ответа. Геральд продолжал свою маленькую игру «на грани», покрывая шею и скулы киборга легкими, еле ощутимыми поцелуями, проводя языком по вздрагивающему кадыку, а после внезапно впиваясь зубами в плечи или засасывая кожу на ключицах с такой силой, что не стоило и сомневаться: синяк после такого не сойдет минимум неделю. И при всем при этом Геральд продолжал игнорировать губы Микки. Губы, которые начинали потихоньку зудеть от желания прикосновения. Одурманенный этим желанием, киборг уткнулся носом в шею мужчины, надеясь на то, что он разрешит ему доступ хотя бы к ней. И он разрешил. Губы коснулись солоноватой кожи Геральда, распробовали вкус, а затем вобрали в себя столько, сколько могли. — Чтоб тебя… — тихо проворчал охранник. — Не кус… Микки воспользовался секундным замешательством Геральда, чтобы повалить его на пол и, оказавшись сверху, к своему облегчению подарил мужчине тот поцелуй, которого так желал. Давление на волосах ослабло. Свободная рука охранника перекочевала сперва на поясницу киборга, а затем поползла дальше к уже смазанному отверстию. О, черт, Микки и не помнил, когда в последний раз так упоенно целовался. Не чувствуя меры. Не заботясь о том, как это выглядело со стороны. Не боясь своих эмоций, наэлектризованным потоком льющимся из него, казалось бы, заставляя искриться сам воздух вокруг них. Микки то облизывал губы охранника, то втягивал их в рот, то заталкивал свой язык глубже в глотку. Процесс доставлял ему невероятное эмоциональное удовольствие. Словно в один миг он вновь стал девственником и мог взорваться от одного только едва уловимого поцелуя в шею… или… Но на наивные и робкие поцелуи происходящее никак не походило. О, да, «трахать языком» — это понятие Микки и Геральд раскрывали сейчас в полном объеме, на собственном примере доказывая, что к половым органам это не имело никакого отношения… Так и не избавившись до конца от желтого костюма, что растянулся на разведенных в стороны седлающих пах Геральда бедрах, киборг, лежа на охраннике, устраивал ткани тест на прочность. А заодно и себе… Его член при каждом новом движении их тел терся о живот Геральда, кровь постепенно начала приливать к опавшему органу. Микки стал более чувствителен к движению пальцев в нем. В какой-то момент киборг оторвался от губ охранника, чтобы взглянуть на творившееся под ним безумие. Геральд дышал тяжело, полной грудью вбирая воздух. Сухие плотные мышцы мерно гуляли под его кожей. Один только их вид гипнотизировал Микки, в нем боролись сразу две мысли: «Сколько же часов тренировок зарыты в фундаменте этого тела?» и «Почему так хочется облить его всего густым сиропом — ненавижу сироп — и слизать без помощи рук все до последней капли?» — Ну и сумасшедший… — Что? — будто вынырнув из тумана, не понял Микки. — Говорю, взгляд у тебя сумасшедший. Раскрасневшиеся, истерзанные и припухшие от поцелуев губы киборга тронула понимающая снисходительная улыбка. — Посмотрел бы я на тебя, если бы ты столько не трахался. — А я бы столько и не НЕ трахался. — Я счастлив за тебя, — фыркнул Микки, переводя взгляд на стены. Он был готов вновь броситься в словесную атаку, не понимая, почему этот Мужик все время дразнит его, пытается зацепить… Особенно в такой момент. Но Геральд потушил внутренний поток негодования всего лишь парой фраз. — Зато я бы так ахуительно, как ты сейчас, не выглядел. И рад, что этот крышесносный сгусток энергии пришелся на меня! Наверное, фраза должна была смутить Микки. Возможно, Геральд, в силу сучьего характера, именно на это и рассчитывал. Но охранник явно напал не на того. В попытке продемонстрировать полное владение ситуацией, он даже не подозревал, что от таких слов контроль над ней как раз таки оказывался под угрозой. Микки быстро адаптировался к любым условиям на поле боя. То же самое он неосознанно делал и прямо сейчас. Робость стремительно угасала. На ее место становилась подстеганная адреналином самоуверенность. Сомнения уходили на задний план, вперед же вылезало безудержное желание человека, который долгое время не позволял себе лишнего. Эмоциональная дамба, построенная Микки много лет назад, дала течь, грозя вот-вот рухнуть под напором накаляющихся чувств. Сегодня от нее не останется камня на камне. Микки осознавал это настолько четко, что его даже немного бросало в пот. Но понимал ли это Геральд? В любое другое время киборг обязательно уделил бы данному вопросу день или два, а может, и целую неделю. Но сейчас трезво мыслить ему становилось все сложнее. Дыхание, прерывистое и тяжелое, начало срываться на хрип. Мышцы всего тела сводило легкой судорогой нетерпения. Ухмылка охранника продолжала играть на губах. Сказав столь откровенные слова, он даже не подумал отвести взгляда или понизить градус секса, витающий вокруг. Играешь с огнем, Геральд. Наверное, Микки следовало что-то ответить. Но слова не вязались, мысли путались. Разум потонул в пучине диких инстинктов, которые требовали секса, а вовсе не пустого сотрясания воздуха. Микки впился в губы Геральда сильнее прежнего, беззастенчиво вылизывая его рот, покусывая язык, вбирая в себя нижнюю губу, а затем резко метнулся к его скуле, начиная практически глодать ее. Многочисленные следы от зубов тут же припухали и расплывались, но Микки было мало. Сколько бы он ни кусал кожу Геральда, сколько бы его ни царапал, ни целовал, ему все еще было невыносимо, почти болезненно мало происходящего. — Ты хочешь, чтобы я тебя умолял? — еле ворочая языком, все же выдохнул парень, уже привыкший к пальцам, ритмично вбивавшимся в него все то время, пока он бесновался под напором головокружительного вожделения. — О тебе же забочусь, — ухмылка стала шире. Вот сволочь поганая. Прекрасно же знает, в каком состоянии Микки, и все равно медлит. Что ж… Следовало сравнять счеты до того, как киборг окончательно сдуреет от выжигающей мозг похоти. Левой рукой Микки скользнул под плотную ткань комбинезона, мгновенно нащупал внушительный стояк и провел пальцами по всей длине. Геральд никак на это не отреагировал или мастерски сделал вид, будто ему все равно. Упрямец. Но надолго ли? Микки, набросившись на Геральда с новой порцией обжигающих поцелуев, начал одновременно с тем ритмично надрачивать мужчине, и результат не заставил себя ждать. Отдуваться за содеянное вновь пришлось волосам, в которые Геральд вцепился, резко отстраняя от себя киборга, а затем также резко сбрасывая его с себя, буквально укладывая на лопатки и придавливая парня всем своим весом сверху. Стоит отдать ему должное, при столь неожиданной смене положения, охранник тем не менее отлично расположился между ног Микки, а стояком сквозь ненавистный комбинезон уперся ровно туда, куда и следовало. Киборг не почувствовал, как Геральд стянул с него эту тряпку, биомеханические ноги не были оснащены настолько продвинутыми функциями, но когда горячая плоть, жар которой ощущался даже через ткань, подперла место, на которое так упорно мужчина все это время воздействовал пальцами, в мыслях проскочило отчаянное «Допизделся». — Сегодня ты будешь просить меня только об одном: чтобы я остановился! — Геральд до конца раскрыл молнию на своем комбинезоне, вытащил член и набухшей и влажной от выступившей смазки головкой уперся в растянутое для него отверстие. Микки чувствовал каждый проникающий в него сантиметр, как тугие стенки постепенно раскрывались, принимая в себя каменный стояк. Геральд не спешил доказывать всю правдоподобность своих слов, в первую очередь помня о том, что это был первый секс киборга с мужчиной, а также о том, что каждой эмоции в нем отведена своя роль. Без слов охранник заставил Микки согнуть одну ногу в колене и упереться им себе в грудь. Такое положение обеспечивало максимальное проникновение, этого Геральд и добивался. Киборг в нетерпении повел тазом навстречу мужчине, он успел свыкнуться с ощущением заполненности и теперь хотел большего. — И это все? — ерзая поясницей по полу, возмутился Микки. — Почему-то мне уже хочется попросить тебя остановиться, потому что это уже ни в какие ворота не ле… — киборг не договорил. Не смог. В который раз его волосы оказались в сдавливающих тисках, а тело под прессингом каменных мышц. Затылок свело болью, он машинально задрал голову вверх, сталкиваясь взглядом с бортиком ванны и ножками шкафчика, но данное положение не принесло облегчения. А тем временем колючий щетинистый подбородок вновь быстро мазнул по шее, и кожа на ключицах оказалась затянута мокрым вакуумом. И Микки получил то, чего так отчаянно добивался все это время. Геральд начал вбиваться в него настолько неистово, настолько рвано и часто, что из глаз киборга едва не брызнули искры. Положение было, мягко говоря, не самым удобным, боль в районе затылка не унималась, поясница то и дело терлась о не самую мягкую поверхность, а кожа, которую Геральд так старательно разукрашивал в оттенки космоса, начала ныть. «Как такое вообще может доставить кому-то удовольствие?» — подумал Микки. И под кем-то он имел в виду именно себя. «Но ведь у тебя стоит. Все еще. И член распирает сильнее, чем когда он еще не начал», — услужливо подсказал здравый смысл. И тело в такт этим мыслям начало тянуться к Геральду ближе. Микки подставлялся под него, желая чувствовать всю полноту ощущений до последнего сантиметра. Цеплялся руками за плечи, оставляя красные полосы отросшими, из-за нехватки времени на то чтоб обстричь, ногтями. И в какой-то момент Микки понял, что сдерживаться больше не может. Гортанный стон, полный удовольствия, вырвался бы из его рта, отскочил бы от стен и пошел плясать дальше по квартире, каждому сообщая, насколько кайфово себя ощущает сейчас хозяин голоса под придавившей его грудой мышц, трахающей его тело и душу так, как в самых смелых фантазиях Микки побоялся бы себе представить. Но ладонь Геральда, вовремя накрывшая его губы, подарила остальным жильцам лишь догадки, тонущие в звуках льющейся из душа воды. Микки, любитель в особенно неудачные дни полистать старые порно-рассказы (смотреть порно он не рисковал, так как лишний раз с техникой соприкасаться не хотелось, пусть она в некотором роде и являлась его частью, заменяя ноги), всегда недоумевал на моментах, когда автор описывал персонажа (исключительно девушку), который в порыве страсти не мог сдержать стона. Причем обычно это происходило либо в шкафу, по ту сторону дверей за которым велись жутко важные переговоры, либо в кладовой, снаружи от которой ходил грозный муж с винтовкой наперевес. Подстегнутые опасностью парочки предавались любви, а один-единственный стон мог привести их действия в лучшем случае к проблемам, в худшем — к смерти. Понятное дело, авторы играли на чувствах читателя, тем самым не только возбуждая их фантазию, но еще и нервишки щекоча для остроты ощущений. Но как же это казалось неправдоподобно! Стон не сдержать, глупость какая. Было глупостью. До момента, пока из киборга не вырвался тот самый протяжный стон. Он бы наверняка оповестил об их с охранником деятельности в ванной не только близких друзей, но и парочку соседей сверху и снизу, если бы Геральд вовремя не зажал парню рот. Микки ошалело уставился на мужчину, в явном намерении обвинить его во всех грехах. Но тот был и не против. Он даже темпа не сбавил, продолжая ритмично вбиваться в парня. — …Ты… м-м-м… сдурел?! — прошипел Микки, еле-еле подавляя в себе желание вновь застонать в голос. — То есть… я виноват? — сбивчиво выговорил Геральд, пристально смотря на киборга. — Полегче! А не то… — О, я на это… рассчитываю. «Вот сука!» — мысленно взвыл Микки. Он хотел сказать еще что-нибудь, но новая волна удовольствия накрыла его слишком неожиданно, и он, не совсем контролируя свои действия, выгнулся, вновь застонав. На этот раз спасительной руки у рта не оказалось. И осознание этого Микки ни на шутку разозлило. — Идио…! — его гневный вопль Геральд погасил глубоким поцелуем. Он, в отличие от парня, совершенно не заботился ни о том, что их могут услышать, и уж тем более ни о том, что о них могут подумать. Микки в порыве ярости цапнул охранника за губу, надеясь, что это заставит мужчину отстраниться от него, но Геральд даже не подумал прервать поцелуй или снизить темп. Солоноватый привкус крови привнес в происходящее особую пикантность. Ритмичные же проникающие движения, больше не доставляя особого дискомфорта, несли в себе новые вспышки удовольствия. Долго злиться в таких обстоятельствах было просто невозможно. Микки быстро сменил гнев на милость, начиная с упоением облизывать покусанную им же губу охранника. Руки его при этом легли на задницу Геральда и вцепились в ягодицы, заставляя мужчину входить в него резче и глубже. Где-то на заднем фоне боль периодически возникала, но быстро таяла во всепоглощающем, нарастающем, неповторимом ощущении. Именно оно подстегивало Микки желать большего. А боль лишь подчеркивала удовольствие, заставляя извиваться на холодном кафеле, оставляя на заднице Геральда все новые царапины. *** В какой-то момент от низкого грудного стона не уберег уши присутствующих даже работающий телевизор, на котором на протяжении вот уже больше десяти минут Томас постепенно увеличивал громкость. Мужчина сидел на диване и смотрел какую-то странную передачу про животный мир с не менее странным ведущим, ее суть заключалась в выживании один на один с дикой природой, маленький участок которой создавали искусственным путем и населяли различными ядовитыми и хищными тварями. К слову, это уже была шестая вынужденная смена ведущего… Недвусмысленный стон повторился. — Как-то неловко, — Ри сидел за столом и смотрел в глаза журналистке — девушка доедала сочный кусок мяса с таким лицом, будто ела картон. Вкусная еда отчего-то перестала доставлять должное удовольствие, и тело журналистки задумалось об удовольствии совершенно другого рода… Но единственный его источник, активируй который и он смог бы ей его доставить в должной мере, сидел перед телевизором и усиленно делал вид, будто ничего необычного не происходит. — Как же скучно я живу, — Селкет подперла подбородок рукой и отхлебнула из кружки уже остывший чай. — Эй, Мэтти, — окликнула она актера, что стоял у распахнутой дверцы холодильника с полками, до отвала забитыми разнообразными продуктами, и не мог ничего найти уже минут пять, — подай сыр, пожалуйста. Мужчина не сразу выплыл из своих мыслей, он не услышал просьбу журналистки, лишь понял, что ей что-то требовалось из холодильника. Дабы не переспрашивать, он набрал топ-пять самых востребованных продуктов (молоко, колбасу, сыр, лимон и горький шоколад), выложил на стол и сел рядом с Брайаном. — Благодарю, — девушка забрала упаковку нарезанного ломтиками сыра, и Дэстер расслабленно выдохнул. Как выдохнул, так и вдохнул обратно: теплая рука под столом накрыла его колено, прошлась вверх по бедру. Мэт поднял взгляд, но Брайан на него даже не смотрел, продолжая пить кофе. Однако его пальцы настойчиво сжали бедро Дэстера, как бы продолжая разговор вместо хозяина… *** Раскрасневшиеся и потные от движений, кипящей внутри и выливающейся наружу страсти, расцветающей алыми пятнами, косыми отметинами и саднящими ранами на теле, Геральд и Микки даже не собирались заканчивать неожиданно начавшийся марафон. Аккуратно сложенная стопка полотенец была безжалостно сбита на пол, но и так не осталась без внимания. Каждому полотенцу охранник нашел применение, когда ставил киборга в коленно-локтевую, страхуя от повреждений участки тела, на которые в этой позиции приходился больший упор. Микки, чувствуя сжимающую хватку на своей заднице и распирающие движения внутри, больше не мог бороться с желанием прикоснуться к себе. Но в таком положении это оставалось весьма затруднительно. Устроившись грудью на полотенцах, начав полировать щекой пол, Микки выгнулся в спине, собираясь просунуть руку к ногам и наконец дотронулся до члена, сводящего бедра судорогой в желании достигнуть разрядки. Но голос за спиной протестующе выдал: