Гроздья белой акации

Спальня монарха недоступна взору подданных, как бы высок ни был их ранг. Вхожи в это крыло дворца лишь стражи, евнухи и несколько лакеев - общим числом чуть больше двадцати. Зато глупейший ритуал благоприятных для зачатия наследника ночей куда как многолюден. Альбер всем сердцем ненавидел этот фарс, но приходилось делать нужное лицо и шествовать во главе процессии жрецов и знати к апартаментам королевы. Ладно еще вся эта беспардонная толпа останавливалась у входа в опочивальню, иначе о подмене главного героя не могло бы быть и речи. Теперь же оставалось только пережить невкусный ритуальный ужин, омыть лицо в сосуде с храмовой водой и поклониться Богу плодородия и брака. Потом, когда жрец, выполнив свою работу, также удалится, и слуги плотно схлопнут двери до утра, из примыкавшей к спальне гардеробной вызвать Георга и предоставить графу полную свободу действий. Правда, ему, Альберу, до утра тоже не выйти, он будет вынужден сидеть среди нарядов королевы и слушать все, что происходит на постели, но тут уж никуда не денешься, как ни крути. Когда все кончится, он поменяется местами со своим консортом и гордо встретит утром храмовых жрецов, обнявши королеву. Зоя сидела за столом возле разобранной постели. В свободных одеждах зеленого цвета, с распущенными волосами - она снова показалась Альберу незнакомкой. Как в прошлый раз, как и в другие прошлые разы. Они встречались у нее в опочивальне третий год, строго подчиняясь графику "благоприятных ночей", ели пельмени - символ плодовитости, пили несладкий храмовый напиток и терпеливо дожидались, когда закроются за слугами резные двери, и они смогут сбросить маски благочестия с застывших напряженных лиц. В брачную ночь Зоя так же ждала супруга в спальне, едва дыша и замирая сердцем от того, что предстояло испытать. Она боялась близости с мужчиной, хотя и досконально изучила накануне свадьбы "Книгу благородных жен", где было сказано, что это действо одинаково приятно для обоих. Надо лишь пережить боль первой близости, а дальше будет только счастье и блаженство, и именно тогда, в момент экстаза, внутри у женщины и зарождается ребенок. Она лежала и ждала, повторяя про себя параграфы из книги, но все перебивала мысль, что ей сегодня будет больно, к тому же стыдно и неловко. Каков характер у ее супруга? Вдруг он окажется неласков, тороплив или небрежен? Вдруг он возьмет ее слишком поспешно, не примет во внимание ее невинность? На деле же все оказалось много хуже. Нет, Альбер не был с ней неласков или тороплив - он просто не хотел ее, и Зоя это сразу поняла, каким-то женским сверхъестественным чутьем, лишь стоило ему ее коснуться. Он честно попытался выполнить долг супруга, но его ласки были столь поверхностны и равнодушны, что принесли юной супруге лишь досаду. Он даже не сумел взять ее девственность и, иронично усмехнувшись, достал из-под кровати припасенный пузырек с куриной кровью. - Ваше Величество? - не поняла она. - Утром придут бесцеремонные чинуши, - капая на простыни из пузырька, объяснил король. - Желаете прослыть не девственной, супруга? Или вы полагаете, что я признаюсь в том, что не могу вас поиметь, как муж? Я вижу, вы разочарованы. Мне жаль, но нашу свадьбу отменить было нельзя. Надеюсь, что вы будете благоразумны и промолчите в письмах императору о том, что происходит в нашей спальне. - Ваше Величество, но почему? Вы нездоровы? Или я вас совсем не привлекаю? - А я вас привлекаю, госпожа? - хмыкнул Альбер. - Но для того, чтоб сделать женщину своей, любовь не обязательна. Любой мужчина... - Ни слова больше, или с ваших губ сорвется непристойность. Сегодня состоялась свадьба, оба мы утомлены. Надеюсь, позже все получится, ну а сейчас нам нужно отдохнуть. Он не хотел ей сразу говорить. Возможно, он и сам надеялся, что в следующий раз все будет хорошо, но время шло, а Зоя оставалась непорочной. Альбер к ней относился бережно, заботился и баловал, они повсюду появлялись вместе. Весь двор жил в ожидании наследника, считая королевскую чету счастливой парой, и никому было не ведомо, что это далеко не так. Пристрастия и предпочтения монарха - тайна, известная лишь приближенным евнухам. Конечно, идеальных тайн не существует, и по дворцу гуляли слухи про Альбера, но юная супруга ничего о том не знала. К ней он являлся лишь в "благоприятные" ночи, в сопровождение толпы жрецов и знати, словно нарочно обставляя эти посещения с максимальным эффектом и пышностью. Длинный ритуал с обязательными блюдами и напитками, приносящими плодовитость, церемониальное снятие с ее прически золотых украшений - Зоя чувствовала себя дешевой шлюхой, выставленной напоказ в качестве живого товара. А позже... А позже равнодушные прикосновения супруга, не приносящие ей ни приятных ощущений, ни волнения в крови. Он как-то слишком торопливо раздевал ее, словно желая побыстрее выполнить ту неприятную работу, что предстоит ему на эту ночь, и удалиться, с облегчением вздохнув. Зоя пыталась и сама его ласкать, используя те знания, что почерпнула в "Книге", но Альбер ей не позволял себя касаться. Один раз даже руки ей стянул шнурком и привязал к кровати, чтобы не мешала. В конце концов она смирилась и лежала неподвижно, пока ладони короля скользили по ее спине и ягодицам, иной раз раздвигая бедра и пощипывая кожу. То, что он трогал ее здесь, ей представлялось странным. В "Книге" было иначе сказано о ласках мужа и жены в постели. Судя по мудрым знаниям, мужчинам нравилось трогать иное - грудь и живот, но больше лоно. Король же никогда не лез туда, где слабо теплилось ее желание принадлежать, предпочитая женским формам те, что есть и у мужчин, и это навело ее на непростые размышления. Что, если Альбер - мужеложец? Спросить об этом прямо Зоя не решалась, пока однажды он ей не признался сам. - Отныне я не стану больше вас терзать, - сказал он ей. - Надеюсь, что вы сможете перетерпеть мое присутствие в эти положенные ритуалом ночи. Просто поспим в одной постели, королева. - Но как же так, Альбер? А наш наследник? - Я понимаю, вы разочарованы во мне. Мин требует наследника, поэтому вас и отдали замуж за меня, но сами понимаете теперь, что мне не стать отцом. Вы непорочны, королева, если желаете, можете потребовать расторгнуть брак и выйти замуж за другого человека. - Это не так-то просто, государь. Да, я принцесса Мин, но кто поверит в то, что я невинна, после того, как всем продемонстрировали простынь? А во-вторых... я мать этой страны и не хочу обратно в Мин. Мне нравится быть вашей королевой, я всем довольна, государь. Вам только надо раз переломить себя и выполнить свой долг супруга. Простите за вопрос, но если вы... способны на совокупление с мужчиной, то почему не можете со мной? - Мы что-нибудь придумаем, я обещаю... *** Зоя отлично понимала, почему дала согласие на авантюрное предложение Альбера. Выхода нет, она обязана зачать ребенка, без этого жизнь поломается и рухнет. Брат император выполнит свою угрозу, назначит принца Андрия наследником престола, а это значит, что немедленно поднимут голову министры, захватят власть и может даже уничтожат короля. Не явно, но с умом, так что не подкопаешься и не поймаешь - болезнь или несчастный случай на охоте. Ее же будет ждать гораздо худшая судьба - брат вынудит ее на брак с Андрием, и то, что принц уже женат, императора не остановит. Он повелит Андрию развестись, и тот покорно согласится, готовый ради трона на любую подлость. Она была наслышана об этом хитром и жестоком человеке, больше того - один раз видела его сама, когда Альбер во время их поездки в Мин заехал в замок, в котором обитал опальный принц. Андрий был тонок и высок, неплох на внешность, но суть его гнилой души стала ясна ей с первого же взгляда. Они приехали к нему внезапно, застав за "развлечением" - принц издевался над двумя служанками, привязанными к крестовинам, причем при виде брата короля изверг нисколько не смутился, а заявил, что "сучки" провинились и заслужили наказание по праву. Как бы ни показалось странным, кроме своей судьбы, ее заботило и будущее королевства. Зоя привыкла к власти и к столице, ее здесь уважали, с ней считались, сам Альбер спрашивал ее советов. И вот теперь все, что они достигли вместе, преподнести на блюдечке Андрию и министрам? Ну вот уж нет, нельзя так просто и позорно сдаться! Тем более всего и нужен - принц. Она сумеет пережить три ночи, справится, потерпит... Всю неделю до "благоприятных дней" королева убеждала себя в том, что ничего ужасного с ней не случится. Подумаешь, другой мужчина, по сути все они устроены по одному шаблону. Ей нужно лишь настроиться и ни о чем не думать. Потом опять охватывали нерешительность, смущение и сильная досада. Ну почему Георг, провинциальный наглый солдафон, который был ей откровенно неприятен? Как же принять его, как вынести с ним близость, да и не просто вынести, но и зачать ребенка? Для этого, как пишут в "Книге", нужно не просто с ним совокупиться, но испытать оргазм, иначе ничего не выйдет. А он? Он сможет пожелать ее, или как у Альбера, его мужское естество останется морщинистым и вялым? Чем меньше оставалось времени до часа Икс, тем больше нервничала королева. "Нет, это невозможно, надо отказаться. Я не смогу ему позволить даже дотронуться до меня, не говоря уже о том, чтоб он... чтобы в меня вошло... Ужасно, как такое в голову пришло Альберу? Он сумасшедший, если полагает, что я смогу родить от этого ублюдка". Итогом всех этих терзаний стал отчаянный визит Зои в покои короля, как раз накануне решающего дня. - Ваше Величество, я не смогу! - сходу, чтобы не растерять решимость, заявила королева. - Прошу вас, отмените все, я не смогу! Или пришлите мне кого-нибудь другого, но только не консорта! С вашим любовником я точно не смогу! - Зоя, я ясно объяснил причину своего решения, - взял в свои руки влажные ладони королевы, сказал Альберт. - Прошу вас, успокойтесь. Мне стоило больших трудов вас убедить, а вот теперь вы снова вся в раздумьях. Георг не будет с вами груб, он граф и хорошо воспитан. - При чем здесь воспитание, милорд? - почти что взвыла королева. - Вы сами бы смогли отдать себя тому, кто вам неприятен? Я тоже не смогу! Да меня дрожь берет только при мысли, что этот человек будет меня касаться! Какое же тут может быть зачатие ребенка? - Что ж, я вас не могу принудить силой, - грустно сказал Альбер. - Вы вправе поступить, как знаете. Мой сводный брат будет доволен, через полгода став наследным принцем, и наша бедная страна покатится в карман его глупости и непомерных амбиций. Что будет с нами? Мне, скорей всего, подсыплют в чашу яд. А вас... - он сделал паузу и поднял пальцем подбородок королевы, - вы знаете, что ждет вас, дорогая. Насколько мне известно, мой братец довольно груб с женщинами, заставляя их вытворять в постели совершенно немыслимые развратные вещи. - Ладно, - с тяжелым вздохом сникла Зоя. - Я попытаюсь. Сейчас, сидя возле разобранной постели, Зоя следила лишь за тем, чтобы сдержать зубовный скрежет. Не поднимая взгляда на жреца, съела пельмень и запила ужасным овощным отваром, в душе моля о том, чтоб поскорей закончилась эта безжалостная пытка. Рядом сидел Альбер, но это только злило королеву. Его всегдашняя любезность и забота сейчас ей представлялись фальшью, и это было истиной, ибо король играл на публику, отлично зная, ЧТО здесь будет этой ночью. За стеной спальни в гардеробной прятался Георг. Зое казалось, что об этом знают все, но притворяются, дабы не вызвать гнева короля, а выйдя за дверь, сразу же начнут о ней судачить. Пельмень ей показался омерзительным, а отвар кислым. Сердце стучало как безумное, руки дрожали. Когда закрыли дверь, она вздохнула с облегчением, но тут же снова затряслась, ибо решительный час наступил, и ей было не вырваться, не убежать из цепких лап судьбы, которая сейчас над ней смеялась. *** Сидя среди роскошных туалетов в гардеробной королевы, Георг чувствовал себя не лучше Зои. Закрыв глаза, настраивал себя на то, что предстоит. "Ради семьи. Ради отца и брата, ради них, - твердил он сам себе. - Я должен справиться, чтобы не вызвать гнева короля. Ждать ласки от нее не стоит, так что я должен как-то сам. Забыть о том, что Зоя королева. Она всего лишь женщина, как и другие. Не думать ни о чем и не смотреть. Тело должно помочь, должно отреагировать как надо". Он мысленно пытался вызвать в памяти облик своей наложницы, но почему-то вместо пышных женских форм упрямо представлял гибкое тело короля. К его немалому удивлению, именно эти видения пробудили желание, штаны стали тесны. "Ну что же, - усмехнулся он, - надежда есть, что я не опозорюсь. Ради семьи. Ради отца я вынесу все, что мне ниспослали небеса. Жаль только, что домой вернуться мне не суждено. Так много тайн - я должен унести их навсегда во тьму, откуда смертным нет возврата." - Георг, все посторонние ушли, - прервал раздумья голос короля. - Пора... - А вы, Ваше Величество? - что он имел в виду, и сам не понимал. Но Альбер понял. - Я вынужден остаться здесь. Мне до утра не выйти из опочивальни королевы. Но ты не беспокойся, я не помешаю. Даже подглядывать не стану. "Станешь! - Георг был почему-то в этом убежден. Присутствие Альбера напрягало, но в то же время добавляло злости. Хотелось досадить ему, заставить нервничать, и чем сильней, тем лучше. - Смотри внимательно и ничего не пропускай! Особенно момент, когда твоя надменная супруга отдаст свою невинность мне, простому дворянину!" В этот момент он ненавидел Альбера всем сердцем за то, что тот использовал его, как жеребца, не видя в нем живого человека. Но если бы он обернулся и взглянул ему в глаза! В их глубине плескались боль, растерянность и... огненная ревность.