Гроздья белой акации

Живя во дворце, Георг постоянно ощущал двойственность своего положения. С одной стороны, официально он являлся членом королевской семьи, и все чиновники, министры и придворные оказывали ему соответствующие статусу знаки уважения, но с другой... и знать, и челядь отлично знали истинное значение этой свадьбы, и в их глазах молодой провинциал нередко ловил снисхождение, а то и откровенные сочувствие и жалость. Сам он ни с кем особо не сходился, держась со всеми ровно и спокойно. Несколько раз ужинал с баронетом Гурием и маркизом Шварцем - приближенными Альбера, с которыми охотился тогда за городом, знал в лицо всех королевских стражей, хотя с начальником отношения так и не сложились. После инцидента в загородной резиденции тот явно невзлюбил Георга, считая его виновником того, что король оказался в опасной ситуации и был ранен. Оруженосца Олека отправили служить в столичный гарнизон, и Георг против этого не возразил ни слова - чем меньше парень будет знать, тем для него же лучше. Может ПОТОМ, когда все будет позади, сможет вернуться в Рум и жить нормально. Конечно, плохо без единственного человека из своих, но что поделать, здесь он вынужденный гость, приходится мириться. С положенными ему по рангу тремя личными стражниками Георг держал определенную дистанцию, отлично понимая, что его не столько охраняли, сколько стерегли, пусть и негласно. Впрочем, в пределах королевского дворца он мог передвигаться без помех, но в город выходить без стражников ему не позволялось. Графа не слишком тяготил этот запрет, он вырос вдалеке от городского шума, ему были не по нутру базары, толпы, балаганы, к тому же у него, как у консорта, были обязанности при дворе, оставлявшие ему не так много свободного времени. Раннее утро - единственное время суток, когда он мог заняться, чем хотел, и граф использовал рассветные часы для тренировок. Обычно в это время Георг занимался силовой борьбой или стрелял из лука. Иной раз брал с собой кого-нибудь из стражников и упражнялся на мечах, хотя все больше сомневался, понадобятся ли ему когда еще умения бойца и командира. Но из упрямства или по привычке он не бросал занятий, находя в привычном деле успокоение от невеселых размышлений. Покинув спальню Альбера, Георг переоделся в тренировочный костюм и вышел через свой отдельный вход во внешние помещения дворца. - Милорд консорт, Вы на площадку? - вскочил дежуривший у двери стражник. - Прикажете последовать за вами? - Не нужно, Оман, отдыхай. Я собираюсь просто пострелять в мишень. Расстреляв два полных колчана стрел, Георг повесил лук и с удовлетворением потянулся, расплавляя уставшие плечи. Отличный результат, почти все в яблочко. Навык не растерял, меткость руки осталась прежней, и это несмотря на то, что прежде, в гарнизоне, занимался втрое больше. Вот если бы Альбер еще и разрешил служить в охране! Но вместо этого Георг должен присутствовать на скучных заседаниях, аудиенциях, приемах. Он вошел в примыкавшие к тренировочному стрельбищу подсобные помещения и повернул налево, где располагались умывальни. Остудил холодной водой разгоряченное лицо, плеснул пригоршню за спину, фыркнул от удовольствия, смыл пот с подмышек и груди, растерся жестким полотенцем. - Ваша одежда, господин, - подал тунику прислужник. - Какая меткая у вас рука! Не допустили ни единого промаха! - Я бы и сам оделся, Лусий. Мне ничего не нужно, отдыхай, я снова разбудил тебя так рано. - Спасибо за заботу, господин, никто не был так добр ко мне, как вы. Мне нравится за вами наблюдать. В прошлом году здесь проходил турнир. Вы точно бы всех победили! Простите мою дерзость, вам бы в генералы! - Я бы и сам не прочь вернуться в гарнизон, - усмехнулся Георг, - но нынче у меня другая должность, Лусий. Ну ладно, мне пора. И ты иди, поспи, вряд ли сюда кто-то придет в такую рань. Из умывален граф пошел влево, вдоль ряда раздевалок для господ. Георгу тоже предлагали раздевалку, но он сказал, что обойдется без нее. Сейчас здесь было пусто, только в самом конце широкого коридора стоял чей-то слуга, видно сопровождавший господина. Довольно странно, кто бы мог прийти поупражняться, пожертвовав часами утреннего сна? Граф поравнялся со слугой и чуть замедлил шаг, ожидая, что тот поклонится ему и отойдет. Тот в самом деле поклонился, но не отошел, наоборот шагнул вперед, еще сильней загородив собой дорогу. - Прошу сюда, милорд, - вытянув руку влево, показал слуга. - Вас ожидают. - Меня? Ты ничего не перепутал? - удивился Георг. - Прошу, милорд, - с нажимом повторил слуга, смело взглянул и снова указал на дверь. Георг немного постоял. Прищурившись, смотрел на человека, пытаясь отгадать, кому он служит. Такая дерзость не случайна, видимо его господин имеет при дворе немалый вес. Но для чего он мог понадобиться знатному вельможе? Время и место встречи выбрано с умом, сейчас здесь нет свидетелей, а значит цели неизвестного отнюдь не благородны и чисты. - Ладно, - Георг вздохнул и повернул налево. Только переступил порог, дверь за спиной захлопнулась, и он оказался в полумраке небольшой комнатки, перегороженной надвое легкой матерчатой занавесью. - Стойте спокойно, граф Георг, - раздался из-за занавеси чей-то голос. - Не делайте попыток подойти. - Кто вы? Что вам угодно от меня? - Вы по натуре полководец, граф Георг, способный повести за собой целую армию. У вас отменная боевая выучка и меткая рука. Однако вы унижены сейчас, и ваш военный гений не используется так, как должно. Но это может быть исправлено, если вы захотите изменить свою судьбу. - Что вам угодно? - повторил Георг. - Прошу вас, говорите прямо. - Граф Георг Рум, вас беспокоит будущее вашей уважаемой семьи? Участь отца и брата, ваша собственная жизнь? Да, я прекрасно понимаю, что задаю вопросы, на которые не нужно отвечать. Мы знаем вашу роль здесь, во дворце, поэтому и предлагаем вам достойный выход. Георг ничем не выдал охватившего его смятения и на лице его не дрогнул ни единый мускул. Ему вдруг захотелось рассмеяться, хоть ситуация была отнюдь не радостной - заговор зреет во дворце, и недругам известна тайна короля и королевы. Скорей всего, среди ближайших королевских слуг имеется предатель. - Не беспокойтесь, эта тайна - достояние немногих, - усмехнулся невидимый собеседник, - но мы имеем власть и не потерпим, чтобы наследным принцем стал бастард. - Не понимаю вас, - спокойно отозвался Георг. - И не желаю разговаривать с безликой тенью. Не лучше ли вам выйти из-за занавеси и назваться? - Вы понимаете, граф Рум, о чем я говорю. Это наш первый разговор, и вам придется примириться с некоторым неудобством времени и места, ибо доверие так просто не дается. В дальнейшем, если сделаете верный выбор, все маски будут сняты. - Выбор? - Я понимаю вашу осторожность, на вашем месте каждый был бы осторожен, но вы же умный человек, зачем вам объяснять простые вещи. Выбор простой, тут даже думать не о чем, не так ли? Жизнь или смерть, участь раба или почетный пост военного министра? Разумный человек не станет колебаться ни секунды. Но мы даем вам день на размышление, любезный граф. Если вы согласитесь к нам примкнуть и выполнить ответственную миссию, то завтра на приеме повяжите этот бант. Тогда при новой встрече вы получите инструкции, что делать дальше. - Как же могу я верить невидимке? - хмыкнул Георг. - А вдруг это обычная ловушка? - Вместе с инструкцией получите гарантии, - заверил неизвестный, - и все сомнения исчезнут. Итак, до завтра, граф Георг, простите, что мой человек был с вами не достаточно любезен. *** Вот же гадюшник во дворце, куда опасней, чем он думал! Министрам и чиновникам не по нутру король. Должно быть, не дает им много власти, не позволяет грабить и бесчинствовать, удерживает в рамках, поэтому они и возжелали заменить его на Андрия, которым будет просто управлять? Предательство - гнуснейшее из человеческих пороков. Неважно, по какой причине человек продался - за деньги или ради убеждений, такому негодяю нет прощения и быть не может. Прикидываться другом или преданным слугой, а за спиной подслушивать, подсматривать и лгать! Предателей надо казнить, жестоко и прилюдно, чтоб все узнали и увидели, какое наказание ждет за измену. Георг был потрясен, сбит с толку, озадачен. Нет, он и прежде не особо доверял прислуге, теперь же видел в каждом затаившегося негодяя. Окинул взглядом личного лакея ("Не ты ли тут шпионишь для коварных лицемеров?"), почти не слушал своего секретаря, читавшего ему расписание на предстоящий день ("Может быть, ты предатель, Зосий?") - Милорд, сегодня вы рассеянны, - заметил Зосий. - Поэтому позвольте повторить: вам через час нужно сопровождать Его Величество в столичный суд, потом... - Благодарю, я понял, - не дослушал Георг, по-прежнему думая о своем. - Вы можете идти, мне больше ничего не нужно. Граф не хотел сейчас видеть никого из прислуги. Продажные никчемные людишки, за горсть монет забывшие и честь, и совесть! Но что его сильнее удручало, так это собственные колебания и мысли. Тот неизвестный в раздевалке прав - как ни взгляни, а нынешнее положение Георга очень шатко, поэтому к нему и подошли, увидев в нем потенциального союзника в борьбе против законной власти. Чего же от него потребуют за пост военного министра и благополучие семьи? Шпионить за Альбером или... отравить? Кто говорил с ним в раздевалках? Голос был явно изменен, звучал приглушенно, но все же можно было разобрать, что его обладатель молод. Чей-то сынок или племянник, вряд ли высокий чин сам снизошел до личной встречи. Змеиное гнездо, как далеко они продвинулись в своих преступных планах? И сколько их, тайных врагов? Тогда, во время чтения указа императора, он видел много ухмыляющихся лиц. А сколько тех, кто сдерживал себя и радовался втайне? Черт побери, Альбер ты должен знать о том, что зреет за твоей спиной! Зачем ты так лоялен к принцу Андрию, отлично понимая, как опасен сводный брат? Король умен и дальновиден, разумно управляет Вель-Нуэром, а здесь, в семейных отношениях дает серьезную промашку. Не может быть, чтоб это было без причины. Видно, не все так просто на вершине власти. Надо прикинуться, что он согласен выполнить "ответственную миссию", и посмотреть, что будет дальше. Все, решено, завтра прицепит бант и выйдет на прием. *** - Ты чем-то озабочен, Георг? - спросил король, когда они ехали по столице, направляясь в здание суда. - Просто подумал, почему мы едем нынче в суд? Разве не отменяют половину дел в дни посещений вами королевы? - Я отменил сегодня не дела, а ночь, - хмыкнул Альбер. - Ты что, забыл? Я говорил тебе, что отменю. Что за несчастное лицо? Хотел пойти? Понравилось? - Ваше Величество, вам удалось узнать о тех злодеях, которые напали на вас в загородной резиденции? Давно хочу спросить, простите мою дерзость: если принц Андрий так опасен, то почему вы не прикажете его казнить? - За эти речи полагается казнить тебя, - немного помолчав, буркнул король. - Ты задаешь мне странные вопросы. Что-то случилось за те несколько часов, что мы не виделись? Чем ты был занят, отвечай! - Я просто пострелял из лука... - Не лги мне, Георг. Ну-ка, посмотри в глаза. Наверно, не дает покоя мысль о том, что будет дальше? Боишься за свою судьбу? Сейчас не время и не место говорить об этом, так что отложим на потом. До вечера отложим, а сейчас ответь, ты правда огорчен, что не пойдешь в опочивальню Зои? - Нет, я совсем не огорчен, - честно сказал Георг, изрядно удивляясь настойчивости Его Величества. - Я чувствовал себя неловко с королевой, и очень рад, что больше не придется мучить нас обоих. - Отлично, - Альбер просветлел лицом, и Георг снова удивился. Его Величество так озабочен его чувствами, но почему? Вспомнил безумный шепот прошлой ночью: " Ты мой. Ты только мой. Я не отдам тебя, ни королеве, никому". Он что, действительно ЕГО ревнует к Зое? Безумная, шальная мысль. Безумная... Шальная... Георг почувствовал прикосновение руки Альбера. Такая теплая, знакомая ладонь. Сердце отозвалось, ударило в грудную клетку. - Я вечером тебе все расскажу, Георг. Про Андрия, про Мин, и про все, что спросишь... О, вроде бы приехали. Карета встала. Тепло руки исчезло. Дверца распахнулась.