Снежная Слепота

10. Демон кошмаров

      За окном опять валил снегопад. Матс тёр слезящиеся глаза и думал, что если сейчас выйдет на улицу, то точно пропадёт в бесконечном океане снега. Утонет, а потом — ищи, не ищи, — будет поздно. Волны поглотят его и, возможно, к весне отдадут только кости. Снежная слепота. Такое точное и меткое название имела болезнь, когда снег жестоко обжигал и лишал человека зрения. Только Матсу казалось, что болен в городе не только он.       Все вокруг были слепы.       — Он врёт? — спросил Карл, подходя к нему.       — Не могу понять, что именно не так, — задумчиво ответил Матс и моргнул несколько раз, надеясь, что боль отступит. — Джеймс привирает или не договаривает, но на данный момент я склоняюсь к тому, что он не убивал Лору. Правдива ли история про преступление, которое увидела Лора? Скорее всего, в общем и целом, да.       — Значит, вопрос в нюансах? — уточнил Карл и сложил руки на груди. Он устало выдохнул и покачал головой, явно предвкушая ещё множество бессонных ночей.       — Именно так, — подтвердил Матс. — Он дал вам то, от чего можно оттолкнуться.       — Ладно. Спасибо, Матс, — кивнул Карл и потёр шею, разминая мышцы. — А теперь мне надо официально допросить этого засранца. Будь осторожен, наш стрелок всё ещё на свободе.       — Да, знаю, — ответил Матс и задумчиво свёл брови. — Слушай, Карл, а Джек Эндрюс где? Почему он не обивает пороги участка, требуя найти убийцу Лоры, раз уж это точно не Олаф?       — Понятия не имею. Ищем его со вчерашнего дня, чтобы допросить о доме и судебных тяжбах... Подожди, а почему ты спросил? — теперь нахмурился инспектор. — Ты же не думаешь, что он и есть наш загадочный стрелок? Тоже предположил, что преступник вернётся на место преступления и прихватил винтовку?       — Нужно быть начеку в любом случае. Не удивлюсь, если он в конец головой тронулся и пошёл стрелять в родного сына. Однажды он сказал мне, что всё ещё умеет держать оружие. Кстати, нынешнего владельца дома нашли?       — Нашли. Только он в Тромсё бывает раз в десятилетку.       Распрощавшись с инспектором, Матс направился к выходу из участка. Теперь ему нужно было успеть забрать свои вещи из дома Джеймса и перевести их в дом деда до наступления ночи. Времени оставалось мало, к тому же в ноябре в Тромсё темнело уже с трёх часов дня, и темнота, окутывающая город, была глубокой и опасной для неопытных путников. Благо Матс освоил спутниковую программу на телефоне. Джеймс за неделю до этих событий загрузил для него карту Тромсё и отметил нужный полковнику транспорт, чтобы тот точно не заблудился и легко мог добраться в любую точку города.       Когда Матс вышел на улицу и спустился к парковке, оказалось, что Арве Фолк всё это время ждал его в тёмной старенькой машине, скорее всего, взятой напрокат для удобного и быстрого передвижения. Завидев Матса, он вышел, громко хлопнул дверцей, а полковник сбавил шаг и застегнул куртку — стало холодать.       — Зачем вы это сделали? — спросил Матс, остановившись напротив адвоката.       — Чтобы немного вас расшевелить и позволить увидеть истинного Джеймса. — Казалось, что улыбка никогда не сходила с наглой физиономии Фолка.       — Увидел, — кивнул Матс. — Увидел, что он лживый, мерзкий, подлый и беспринципный человек. Дальше что?       — И то, что он не убийца, вы тоже увидели.       Матс усмехнулся в ответ этой наглости и покачал головой. Он задумчиво глянул в сторону, прислушиваясь к вою ветра, и увидел чёрное тяжелое небо: на город шёл очередной снегопад. А ему и без мельтешения снежинок было тяжело смотреть — перед глазами из-за снежной слепоты до сих пор всё плыло. Угораздило же его подцепить подобное. Выдохнув, Матс покачал головой и спросил:       — В смысле? Джеймс — чёртов ублюдок и этого достаточно.       — Джеймс полон пороков, но он не убийца, — пояснил Арве. — А вы честны и не позволите, чтобы человек отвечал за то, чего не делал. Он не убийца. Кто угодно, но не убийца.       Матса начинало искренне веселить происходящее. Все вокруг лгали, искали логику там, где её не было, а погода словно аккомпанировала им своим переменчивым настроением.       — Как вы познакомились? — уже более серьёзно спросил Ларсен. — Что вас связывает?       — У меня была своя фирма в Лондоне и определённое влияние, — подвигал бровями Фолк. — Ну, вы понимаете. Представьте моё удивление, когда нас попытались хакнуть. Это было ловко, результативно, но не вполне умело. Мои люди схватили хакера в тот же день, и как же я удивился, когда понял, сколько ему лет. Джеймсу тогда было восемнадцать, и он учился в местном университете. Стервец попытался извиниться, очаровать меня, а я сразу понял, на что он способен, и предложил ему работу.       — Какую же?       — Понимаете, Джеймс может найти выход из любой ситуации. Как вывести свою долю из бизнеса без потери средств, как оспорить завещание и признать родителя недееспособным, как развестись с женой, не потеряв ничего. Последним советом пользовался я сам! Джеймс умеет искать чужие секреты и слабости, разыгрывая из себя при этом наивного простачка. А если слабостей нет, он их создаёт искусственно.       — А потом его советы вы выдавали за свои? — догадался Матс. — Разбирались даже с самыми сложными делами руками Джеймса?       — Да, но я щедро платил ему, — ответил Арве. — Недавно отец сдернул Джеймса обратно в Тромсё, и я, как вы выразились, сел в лужу с последним делом в Осло. Без него стало тяжело работать.       — И как вы можете утверждать, что он не убийца? При чём тут это?       — Просто поверьте. Если бы Джеймс был убийцей, большая часть его советов сводилась бы к убийству, — пояснил Фолк. — Но Эндрюс умён и изворотлив. Любую проблему он может решить, не проливая крови. Вы даже не представляете, на что способен этот молодой человек.       — И не хочу представлять, — с презрением ответил Матс и пошёл к спуску, ведущему на остановку. — Прощайте!       После этого разговора он созвонился с Оле, прося разрешения забрать свои вещи, и поехал к дому Джеймса. У того были запасные ключи, и он согласился помочь полковнику, несмотря на то, что был очень расстроен арестом племянника. Матс сочувствовал этому человеку: потерять Лору, а теперь и Джеймса, которого он растил как сына — не каждый мог бы выдержать такой удар. Голос Оле сделался совсем слабым и тихим; он не особо хотел разговаривать, а впереди его ждали и допросы, и объяснения с Меритт: Оле многое не договаривал сестре и её супругу о Джеймсе. Дядя покрывал племянника, не говоря о его выходках в юности, а, значит, не выдавая и Лору. Возможно, если бы он озаботился более строгим воспитанием детей, их поступки не привели бы к такой трагедии. И всё же Оле явно хотел как лучше: Джек был слишком вспыльчивым человеком, страшно подумать, каким он был отцом.       Когда Матс приехал, у дома Джеймса уже была полиция. Несколько машин стояли у гаража, во всех окнах горел свет. Оле и его сын Кристоф ждали снаружи и явно нервничали. Глаза у Оле были красными, будто он плакал, и его руки подрагивали.       — Что тут происходит? — спросил Матс, подходя ближе.       — Обыск, — мрачно ответил Оле, скрестив руки на груди. — мы приехали сюда, а тут вовсю обыск! Джеймса ведь задержали непонятно за что! Да, он не самый простой человек, но он не преступник! А теперь ещё лучше: в доме нашли пистолет, из которого якобы убили Лору, и сумочку с её документами. Представляете?       Матс промолчал. Он поднял взгляд, смотря на дом, который теперь казался ему чужим. Ветер усилился, и льдинки неприятно царапали кожу; казалось, словно погода смеётся и радуется чужому несчастью. Матс выдохнул ртом пар, не зная, во что теперь верить.       Пистолет. Сумка. Все эти слова находили отклик, на губах играл лёгкий привкус дежавю. Перед глазами всё плыло, и Матсу казалось, что снег нарочно застилает ему глаза, скрывая правду и подсказки, ведущие к ней. Матс несколько раз моргнул, но слёзы неприятно холодили кожу на ветру. Да, у Джеймса был пистолет, о котором он долго не говорил полковнику.       — Этого следовало ожидать, — задумчиво сказал Кристоф.       — Помолчи, Кристоф! — раздражённо оборвал его Оле. — Не говори глупости!       — А вы считаете, что это глупости? — вмешался Матс, потирая глаза.       — А вы нет? Вы же знаете Джеймса! — сказал Оле, непонимающе смотря на него.       — Как выяснилось, нет. Не знаю.       — Джеймс.... Не такой, как все, да, — кивнул Оле и выдохнул. — Но он не убийца, поверьте. Не убийца. Да и нечего им было делить с Лорой. Это всё моя вина... я выгораживал мальчика, очень многое ему спускал с рук. Поэтому нельзя сказать, что он хорошо воспитан. Джеймс капризен и эгоистичен, он врун, но у него просто не было причин для этого убийства! А у вас, кажется, снежная слепота, полковник?       — Да, — мрачно ответил Матс, сморгнув слёзы. — Так заметно?       — У Джеймса снежная слепота с семнадцати лет, я прекрасно знаю симптомы.       Матс ничего на это не ответил; он молча отошёл в сторону, достал сигареты и закурил, чтобы сбросить напряжение. Он жадно вдыхал и выдыхал дым, пока внезапно не заметил припорошённые снегом следы под окном. Ещё одна загадка в копилку всех имеющихся: от кого прятался Джеймс?       Карл Юхансен помог Матсу ускорить процесс проверки: его пустили в дом, и он подхватил свой рюкзак, закинув в него только недавно купленные свитер и штаны. Ничего больше в гостевой комнате он не трогал, да и трогать было особо нечего: Джеймс хранил там новую одежду и папки с фотографиями, которые делал сам. Исладен. Осло. Нордкап. Линденснес. Лишь единожды он показал их полковнику. Матс с грустью глянул на эти папки и скоро уже отогревался в доме деда. Женщина, живущая через дорогу, строго-настрого запретила ему лечить глаза обычными каплями и дала так называемые искусственные слёзы. Они немного облегчили болевые ощущения, и Матс достал ксерокопии фотографий и статей, которые взял из архивов библиотеки, и расписал всё, что удалось узнать.       К вечеру у него получился небольшой список всех участников этой загадочной истории, и Матс решил, что пришло время узнать, кем же был загадочный ночной гость Джеймса. Он собрал имеющиеся у него материалы по делу и стал одеваться. Каждый раз, проходя мимо гостиной, он вспоминал, что именно тут нашли тело Лоры Эндрюс. Им с Джеймсом не удалось замыть кровь до конца, и они прикрыли его стареньким ковром.       Ждать ночью на улице было откровенно глупой затеей. Поэтому Матс вызвал такси, и к двум часам, когда Джеймс обычно подходил к окну, он уже ждал в тёплой машине. Такси стояло поодаль, так, что за снегопадом даже не всегда хорошо проглядывался дом, и полковник усиленно всматривался в снежный буран. Водитель, молодой смуглый парнишка, явно не местный, постоянно нервничал: в салоне стало холодать, да и пассажир, судя по тревожным взглядам, бросаемым в зеркало заднего вида, казался ему странным.       — Не нервничай, — попросил Матс. — Если боишься, что я маньяк, то позвони в участок старшему инспектору Карлу Юхансену. Он меня знает, я Матс Ларсен.       — Так вы внук Лукаша Ларсена? — оживился парнишка. — Говорят, вы помогаете полиции в раскрытии дела Эндрюсов!       — Примерно, — буркнул Матс. — А теперь молчи и не мешай.       Снег усиливался. Они сидели в полнейшей темноте, а на экране телефона отображалось грядущее ухудшение погоды, хотя, казалось бы, куда уж хуже. Градус уверенно уходил в минус, а снегопад грозил занести не только колёса, но и двери бедного такси.       Наконец-то, ближе к трём часам ночи, в свете одинокого фонаря, висящего над дверью гаража и негаснущего, кажется, никогда, Матс увидел сгорбленный тёмный силуэт. Кто-то, пробираясь сквозь снегопад, уверенно и медленно шёл к дому. Таинственный гость подошёл к окну и встал под ним, задрав голову и всматриваясь в темноту.       — Твою мать... — выругался таксист. — Это ещё кто?       — Вот теперь точно звони в участок, спрашивай Юхансена и всё рассказывай, — скомандовал Матс. — А я пошёл.       — Куда?!       — Туда.       Матс вышел из машины и осторожно, чтобы не спугнуть ночного гостя, пошёл в его сторону. Тот не сразу заметил приближение полковника, а как только заметил, вскинулся и настороженно обернулся. В белёсых глазах застыло странное выражение: интерес. Брови и ресницы у существа отсутствовали, зато волосы, развиваемые ветром, были длинные, грязные, чёрные и спутанные. Одежда оказалась старой, разорванной в некоторых местах, кожа на лице была обвисшей, неровной; гость поднял руки, угрожающе сгибая пальцы с нестриженными ногтями. В лёгкой одежде он не мёрз, и казалось, что острые льдинки и снежинки не царапают серую кожу, а мороз не пробирает существо до костей. В первые секунды Матс и вовсе усомнился в том, что это человек.       «Мара».       Это было первой мыслью полковника. Именно так в его детстве рисовали демона кошмаров. Но эта женщина, в отличие от Мары, была живой и настоящей. Матс поднял руки в примирительном жесте и остановился. Они недолго смотрели друг на друга, и полковник сделал шаг, утопая в снегу по щиколотку. Затем ещё один. И ещё.       Женщина внезапно сорвалась с места, развернулась и побежала так быстро, насколько ей это позволял зыбкий снег. Матс бросился следом за ней, понимая, что не имеет права упустить эту нить. Ветер и льдинки хлестали по лицу, снег попадал в глаза, но полковник бежал и бежал, слыша только собственное дыхание.       Внезапно женщина споткнулась, упала в снег и стремительно, как змея, поползла прочь.       — Тише! Тише! — Матс остановился поодаль и снова поднял руки. — Я не причиню тебе вреда! Я друг Джеймса. Ты ведь его ищешь?       Женщина замерла, обернулась к нему и непонимающе моргнула.       — Ты ищешь Джеймса? Смотри, вот. — Матс достал и кармана свои немногочисленные файлы по делу, нашёл фото Джеймса и протянул ночной гостье. Та настороженно глянула на фото, затем на Матса, затем снова на фото и осторожно подползла ближе, игнорируя холод окутывающего её снега.       — Я помогу, — Матс осторожно протянул ей руку. — Просто помогу.       Женщина глянула на него с подозрением, затем робко подалась навстречу и схватилась за протянутую руку. Встав, она резко вырвала фото Джеймса и начала его вертеть, внимательно всматриваясь в изображение. Она долго изучала взглядом снимок, затем мотнула головой.       — Ма-а-р-р-ра, — прохрипела она и снова мотнула головой. — Ма-а-р-р-ра.       — Мара?.. — переспросил Матс. — Ты, наверное, говоришь о Лоре? Лора, да?       Она не понимала. Тогда Матс достал фото Лоры и протянул женщине. Та глянула на снимок, закричала, выхватила его, разорвала и бросила в снег. Она яростно топтала его, кричала, рвала на себе одежду и указывала в сторону дома.       — Ма-а-р-р-ра! — истошно вопила она. — Ма-а-р-р-ра!       — Нет, нет, нет! — закричал полковник и снова протянул ей фото Джеймса. — Там живёт он! Он, а не она!       Женщина его услышала. Она немного успокоилась, замолчала, и её губы растянулись в безобразной и жуткой улыбке, демонстрируя кривые испорченные зубы.       — О-он? — с трудом произнесла она, показывая на фото, затем на дом. — Та-а-ам?       — Он. Там, — кивнул Матс, дрожа на ветру. — Ты приходила, потому что искала её? Лоры нет. Мары нет.       — Ма-а-ар-ры не-ет, — протянула она и ткнула себя пальцами в грудь. — Я! Ма-а-ары не-ет. Я.       Она подняла руки и опустила. Подняла и опустила. Ларсен сразу понял, что изображала эта бедная безумная женщина.       — Это ты ударила Лору в моём доме? — прошептал он. — Ты... убила Мару?       — Я, — она рассмеялась. — Я у-у-убила-а-а Ма-а-ару.       А ветер подхватил разорванные кусочки фотографии Лоры Эндрюс и унёс их прочь. На снегу остался фрагмент с её бесконечно чёрными и глубокими холодными дьявольскими глазами.