* * *
Метамир Меридиан (Вселенная W.I.T.C.H.) - Седрик! – в который раз за сегодняшний день воззвала королева Элион. – Признай, что ты раскаиваешься в своих делах, расскажи нам, как сбежал Фобос, и я прощу тебя! Коленопреклоненный юноша отрешённо смотрел в одну точку на полу перед собой. Справа и слева от него двое гвардейцев пребывали в готовности, на случай если бы он вздумал что-нибудь учинить. Речь не шла о трансформации тела, ведь руки оборотня сковывали особые кандалы, запечатывавшие магию, но попробуй он даже просто подняться на ноги, его бы пригнули в прежнюю позу. «В прошлый раз она сказала «помилую», - почти безучастно отметил золотоволосый юноша. – Сейчас начнут полоскать мне мозги по… какому уже кругу?.. А вот на этом самом месте при князе в мозаике пола была маленькая трещинка, еле заметная, потому что казалась еще одним завитком лозы узорчатого пола. Я часто смотрел на нее, когда князь отчитывал меня за провинности… Символично, наверное, что и сейчас меня поставили на колени именно здесь.» - Седрик, ты меня слушаешь? – повысила голос беловолосая малышка, до нельзя неуместно смотревшаяся на высоком троне. Рука гвардейца, стоявшего справа, тяжело опустилась на плечо оборотня, встряхнула его. Тот был вынуждён поднять голову и встретиться глазами с королевой. - Я ничего не видел, - ответил он в тысячный, наверное, раз. – И раскаиваюсь я лишь в том, что предал своего князя. Элион раздраженно фыркнула и пару раз покачала ногами, не достававшими до верхней ступеньки трона. Это выглядело настолько нелепо, что Седрик позволил намёку на улыбку исказить свои губы. Особенно смешны были большие банты из золотистой парчи на носках изящных светло-розовых туфелек – и выставленные на всеобщее обозрение девчоночьи коленки. Одна из створок главных дверей тронного зала чуть скрипнула, приотворяясь, и в образовавшуюся щель проскользнул первый советник королевы. Тут же направился к своей госпоже бегом, чуть ли не вприпрыжку. Не дойдя до трона, он отвесил полупоклон и радостно сообщил: - Псионик, присланный Мудрейшим из Кондракара, прибыл, ваше величество! «А разве об этом должен докладывать не церемониймейстер? – спросил сам себя опальный лорд. – Плебеи во власти! Какое убожество… Не удивительно, что девчонка, сидя на троне, одета в коротенькую юбочку и дрыгает ножками.» - Скорее веди его сюда, - приказала Элион, и Калеб безо всяких церемоний умчался туда, откуда пришёл. Седрика подняли на ноги, развернули спиной к королеве, вывели в центр зала, поставили спиной к окнам – видимо, для того чтобы он был лучше виден прихлебателям Света Меридиана, выстроившимся вдоль противоположной стены, – и снова поставили на колени. На то, что проделывают с ним, змееоборотень практически никак не реагировал. Он укреплял защиту своего сознания. Не знал, поможет ли это, но старательно укреплял. Когда-то ему попадалась в руки книга, в которой было описано несколько практических способов защиты сознания от вторжения магов-псиоников. Наиболее эффективным там был назван способ экранирования при помощи сознательного проигрывания в памяти значимых положительных или отрицательных воспоминаний. Именно этот способ Седрик сейчас и готовился использовать. К сожалению, самым негативным воспоминанием юноши являлось его собственное предательство князя Фобоса на Кондракаре, использовать которое было никак нельзя, потому что оно входило в конфликт с тем сокровенным, что оборотень хотел защитить в своей памяти. Он понимал, что если его душа будет раздроблена когнитивным диссонансом, сломать его защиту псионику не составит труда. Свою решимость следовало подпитывать защитой, а не разъедать. Седрику пришлось выбрать те яркие положительные воспоминания, концентрация на которых позволяла затопить весь сознательный разум без остатка образами былого, загнав в подсознание память о том, что произошло менее трех месяцев назад в магическом узилище Меридиана. Занятый подготовкой Седрик не заметил, как в зал вернулся Калеб с пухленьким низеньким старичком в белой рясе, не заметил даже, как последний подошел и остановился пред ним, – вздрогнул только, когда тот приложил ему к центру лба раскрытую ладонь – и отмёл внешнее, нырнул как можно глубже в призрачные образы потерянного счастья. В тронном зале повисла давящая тишина. Все, начиная с королевы и Стражниц и заканчивая самым безвестным из приближенных ныне к трону бывших повстанцев напряженно следили за происходящим. Впрочем, они довольно быстро поняли, что если и наличествует какое-то действие в невидимых сферах бытия, то внешне не происходит совершенно ничего интересного . Золотоволосый юноша сидел теперь на пятках, чуть откинувшись назад корпусом, подняв лицо к потолку. Его глаза истомно щурились, а по губам змеилась полная довольства улыбка. Псионик стоял рядом, напряженный, положив правую ладонь на лоб читаемого, и хмурился, чем-то недовольный. Наконец, он убрал руку, отступил от пленника, и встряхнул кистью так, словно хотел сбросить с неё прилипшую грязь. - Объект не пригоден для считывания, - сообщил старик сварливо. – Весь его разум заполнен исключительно садомистскими утехами между ним самим и другим блондином – беловолосым и зеленоглазым, внешне похожим… - он бросил взгляд на Элион, - на ваше величество. Красивый молодой мужчина с такой… франтоватой бородкой, описать которую подробнее я затрудняюсь. Но… я думаю, вы знаете, о ком идёи речь. - Фобос, - кивнул Дрейк из первого ряда придворной толпы. - Похоже, слухи о том, что узурпатор спал со своим гигантским змейсом, оказались правдивыми, - хмыкнул Калеб. Элион округлила глаза, с новым для себя чувством оглядывая Седрика, и постепенно на личике её появлялось выражение отвращения. Стражницы-феи шушукались и хихикали. - А до нужного нам воспоминания вы что, не можете добраться? – обратился Калеб к старику. - Не могу, - развел руками псионик. – Пока этот ваш преступник держит такой щит разума, всё его сознание занято только мыслями о греховном соитии и до его подсознания, куда он, скорее всего, спрятал искомое, мне не добраться. - И долго он может держать такой щит? – забеспокоился стоявший недалеко от Дрейка Ватек. - Такой, - голосом выделил слово старик, - щит он может держать очень долго. Практически, при желании и наличии тренированных навыков обращения с магическими потоками, до своей смерти. Ему там хорошо… Он в своем собственном раю, если хотите, и не имеет потребности возвращаться. Мэтт, маячивший недалеко от Стражниц Кондракара, тронул свою порхающую подружку за щиколотку, и когда та спустилась к нему, что-то быстро зашептал ей на ухо. - Да! – радостно вскрикнула через пару минут Вилл и выбросила в знак подтверждения своих эмоций руку со сжатым кулаком в воздух над собой. – Ты молодец, Мэтт! – и в свою очередь обратилась к псионику: - Этот щит ведь наверняка можно сломать, правда? Старик, раздумчиво глядя на девушку, повёл пару раз головой из стороны в сторону, потом неохотно кивнул. - Так ломайте его! – азартно выкрикнула главная Стражница. - Да, сломайте его, и достаньте то, что нам нужно, - вмешалась королева, о которой все на несколько минут позабыли. – Я приказываю! Псионик снова помялся и, заглянув в ясные глаза беловолосой девочки, ответил после короткого колебания: - Понимаете ли, ваше величество, слом щитов сознания, в особенности таких крепких и личностных, как держит этот молодой человек, считается действием крайне негуманным, поскольку может не только причинить сильную боль, но и довести до сумасшествия и даже убить… Вы готовы к этому? - Да, - решительно кивнула Элион. – Мой подлый брат строит свои чёрные козни, пока мы тут пребываем в неведении! Девочка бросила взгляд на своего первого советника, требуя одобрения и поддержки, и тот скрытно показал ей в ответ большой палец, взяв себе на заметку, что Элион нужно будет позднее отдельно похвалить за патетическую, истинно королевскую формулировку. - Что ж, - вздохнул псионик и шагнул обратно к находившемуся в прежней позе оборотню. Заняв знакомую диспозицию, он опустил ладонь Седрику на лоб, и уже полминуты спустя лицо золотоволосого юноши исказилось чудовищной мукой, он попытался рвануться назад, затем встать. Заскрипели звенья цепи под натягом рук, которые он пытался развести в стороны. Из прокушенной нижней губы потекла кровь. Гвардейцы быстро зафиксировали корпус и голову оборотня, удерживая его за плечи и шею. Седрик не мог больше сопротивляться, и малолетняя королева почувствовала смутное неудобство, увидев как из уголков его глаз, по скулам, потекли бессильные слёзы. Пару минут спустя псионик закончил своё дело и повернулся к королеве. - Я нашел искомое, ваше величество, - сообщил он. – Но боюсь, что вы будете разочарованы. Информация, которую этот преступник так самоотверженно пытался защитить, мизерна и малоценна. Он всего лишь видел, как внутри камеры, за которой он наблюдал, прямо на месте решетки, открылся портал, в который находившийся в камере заключённый и был затянут. - И все-е-ё? – первой прервала тишину, выразив общее разочарование, Корнелия. - Может, портал бы какой-то необычный? – понадеялась Хай Лин. - Да, - поддержала подругу Тарани. – Как он выглядел? Какие у него были характеристики? Это можно проанализировать! - И устроить Фобосу холодный душ без предупреждения! – радостно заключила Ирма. - Рассказывайте подробности. Описывайте портал, - велел Калеб псионику. - Да что описывать-то? – пожал старик плечами. – Я не настолько разбираюсь в пространственных вратах, чтобы… Он замолчал, потому что в этот момент во всех окнах разом мелко задрожали витражи, и все присутствующие невольно перевели на них взгляды. Звук прекратился, едва начавшись, но вслед за ним между двух центральных колонн, закрывая собой одно из окон, разверзлась воронка большого, идеально круглого, сине-голубого портала. Придворные загомонили, но их голоса легко перекрыл выкрик псионика: - Вот такой там был портал, именно такой! Гомон стал ещё громче. Бывшие повстанцы обнажили мечи. Элион стиснула кулачки и подпрыгнула от нетерпения на своём троне, пользуясь тем, что никто на неё не смотрит. Старик-псионик попятился назад за чужие спины. Седрик приподнялся от пола на дрожащих руках и мутным взглядом уставился на кошмарное наваждение, беззвучно шепча: «Нет, нет!.. Только не сюда, только не сейчас, мой князь!» В следующий момент воронка портала выплюнула из себя наружу темную фигуру, летящую к полу на большой скорости, но, неизвестно как сумевшую в последний миг перегруппироваться и приземлиться на четвереньки. В следующую секунду фигура выпрямилась и встала в полный рост. Все голоса смолкли. Тишина упала на зал. Королева, гвардейцы, Стражницы, посланник Кондракара, пленник и придворные в молчании разглядывали незнакомца. Мужчина. Очень высокий, мускулистый и всё же худой – косточки ключиц отчётливо видны в широкой горловине чёрной, затканной фиолетовой нитью туники с полуторными свободными рукавами, перехваченной на предплечьях коваными наручами, инкрустированными мелкой россыпью аметистов и покрытыми густой вязью странных, гипнотически завораживающих символов, а у бедёр – кожаным поясом со множеством мелких сумочек непонятного назначения. Под туникой – чёрные же брюки из той же материи, что и туника, заправленные в высокие сношенные сапоги. Овальное лицо в обрамлении висящих спереди пепельно-белых прядок, выпавших из скрепленной множеством заколок сложной прически, никак не соответствующей пропылённому, потрепанному виду одежды пришельца. Жёстко сжатые губы. Светло-зелёные глаза, почему-то вызывающие в сознании ассоциацию с плесенью на металле. Ромбовидный кулон со столь же непонятными символами, как и оплечья – на короткой цепочке светлого металла; пара перстней на разных руках. И татуировки [98]: две отчётливо видимые на внешней стороне запястий и одна под впадиной между ключицами, частично скрытая тканью туники. Седрик первым узнал – и взглядом, и сердцем, но не издал ни звука, только закусил и без того уже кровоточащие губы. Элион узнала второй – по глазам, ведь в них когда-то она неоднократно заглядывала, пытаясь понять настроения брата. - Фобос! – вскрикнула королева. Шокированные взгляды всего зала обратились к ней, но уже в следующую секунду Калеб ринулся вперед, занося меч, а Стражницы Кондракара ударили всеми пятью стихиями. … Фобос предполагал, что возвращение в родной мир окажется не радостным, но не думал, что у него не будет и двух минут, перед тем как начать бой. Магическая энергия начала наполнять так долго пустовавшие резервуары его души, стоило ступить в пространство мира, давшего ему жизнь – надо только немного подождать, и сила наполнит его. От меча он уклонился, толком его не заметив, от ударов стихий ушел тремя перекатами – хоть Айо всегда и говорила, что совсем не хочет толкать его на путь мультиклассированной профессии, акробатике в тренировках без магии она всегда придавала чрезмерное значение. Сложил символ отвлечения пальцами, вознамерившись уже запустить защитный «Курок» [99] перед началом атаки, когда понял, что не чувствует присутствия источника магии. «Да что же это такое! – взвыл он мысленно. – Пусть нет колдовства, но должно быть хотя бы Искусство! Аркана в моём разуме – полный набор, я потратил сегодня лишь пару заклинаний! Почему?! Почему не действует?..» От совместного снежного вихря Ирмы и Хай Лин он уклонился с трудом, пребывая в смятении. «Я был уверен, что Аркана будет со мной, даже если не вернется моя природная сила… иначе я бы не шагнул сюда!» Огненный смерч Тарани опалил одежду. Он снова уклонился. Почти. От заряда электричества Вилл спазмом свело мышцы. Уже падая на колени, он почувствовал, как его ноги опутывают взломавшие плиты пола древесные корни Корнелии. «Неужели всё кончится… так?! - он понял уже, что проиграет, но не хотел в это верить. – Опять тюрьма? Или на этот раз сестрица, наконец, решится казнить меня?» Зажатый в угол зала, не имеющий больше возможности уклоняться, так и не атаковавший ни разу Фобос вновь был побеждён – это поняли все. Стражницы прекратили атаки и только порхали над головами гвардейцев, внимательно следя за малейшим движением мятежного принца. - Поставьте его перед мои троном! – высоко, на уровне срыва голоса, выкрикнула Элион с противоположного конца зала. Калеб кивнул оказавшемуся в ходе короткого боя около него Ватеку: - Иди, свяжи его. Бугай, которого принц Меридиана сравнил бы теперь с мелким огром или разъевшимся орком, вперевалку направился к поверженному. Синекожая туша склонилась над ним… Внезапно окружавшие принца гвардейцы повернулись к нему спинами, шатнулись ближе к нему всем оцеплением, сосредоточившись на центре зала. - Прогуляйтесь в Лабиринт, берки! – выкрикнул знакомый голос, добавил слова на языке чароплётства, и магический снаряд Арканы сбил шлем с центрального из солдат оцепления. Фобос почти физически ощутил, как взметнулась, сомкнулась в центре зала чуждая этой Вселенной Тень, и буквально в следующую секунду увидел, как та же Тень расступилась за спиной синекожего меридианца, а навершие изогнутого адаматитового кинжала чётким ударом в висок вывело Ватека из строя. Невысокая фигурка, затянутая в чёрную кожу легкого доспеха сейчас лишь наполовину, потому что снятая куртка была обвязана вокруг бедёр, поигрывая двумя раритетными кинжалами, стоившими двум приключенцами, помнится, целого состояния, встала перед Фобосом, загородив его собой и расчетливым взглядом окидывая зал: расстановку, численность, профессиональную принадлежность и предположительную силу противников. А в разум принца еще недавно, казалось, стёртые из памяти заклинания Арканы вернулись приливной волной, словно напитанные силой Богов и Сил Мультивселенной Планов: Мистры [100] и Шар, трех лун магии Кринна [101] и многих, многих других. - Что делаем, маленький братец? – спросила Айо – конечно же, на всеобщем языке Макровселенной. – Кто эти существа для тебя? Враги или?.. Тифлинг либо не подобрала определения, либо намеренно не договорила. Фобос в свою очередь окинул взглядом окружающие лица и испытал странное чувство нереальности происходящего. Ему вдруг вспомнилась одна книжка с Земли, которую когда-то ему довелось прочитать – вроде бы и детская книжка, но пропитанная в своём образном ряде и на подтексте совсем не детскими смыслами. Там девочке стала тесна сказка, в которую она долго увлечённо играла – и все противники её вмиг обратились лилипутами, игрушками, картами – вещами. И вот сейчас Фобос ощущал себя, как героиня той книжки… Алиса, кажется? Он больше не видел в окружающих врагов – только заигравшихся в героев детей, и взрослых, подыгрывавших им в силу ли желания своего, душевной слабости или умственной ограниченности. Тронный зал замка, большую часть жизни бывшего принцу домом, превратился просто в большую комнату кукольного домика… А в его собственном разуме горели волшебные слова, предназначенные не для игры – для уничтожения существ, мощь которых жители этой Вселенной даже отдалённо не могли себе представить, и перед ним, защищая его, стояла отмеченная Планами, выжившая в Кровавой Войне – та, что убивала также легко, как срезала кошельки у прохожих, когда приоритеты были расставлены. Это было не только столкновение двух трансцендентально и эсхатологически разных Вселенных – это было еще и столкновение детства и взрослости. Его королевство, его борьба за власть, все попытки доказать свою правоту и свое право вдруг показались низложенному князю невыразимо мелкими и пустыми, как будто бы большую часть своей сознательной жизни он играл в куклы и не замечал этого сам. «И, в самом деле, что я забыл здесь?» - спросил он себя. По негласному договору с Айо они обычно не убивали самый молодняк уличных банд в Улье – давали им возможность уйти, если те пускались в бегство. Но здешние дети бежать не собирались. Стражницы Кондракара изготавливались к атаке, а бывшие повстанцы стояли с обнажённым оружием, готовые поддержать их. Еще одним беглым взглядом Фобос окинул зал и заметил маленькую пухлую зеленокожую фигурку Бланка. Пришедшее решение не было обдуманным и взвешенным, скорее оно стало случайным наитием. - Гоблин справа от трона, - сказал он названной сестре на всеобщем, - прячется за столиком с фруктами. У него – артефакт в виде оправленного в металл рога, открывающий местный аналог порталов. - Поняла, - отозвалась та коротко и, усмехнувшись в лицо решившему атаковать гвардейцу, стоявшему к ней ближе всего, растворилась в тенях. Фобос быстро поднялся на ноги. Пойманный взгляд главной Стражницы – и спущенные, наконец-то, «Курки». Как будто предчувствуя события сегодняшнего дня, он вложил в них вчера защиты от стихией, и теперь в считанные секунду укрывается ими. Бесполезны огонь, молнии, земля, вода и воздух, даже в смешении сил, ударяющие в него, но не причиняющие вреда напитанному теми же стихиальными энергиями телу. Вызванные «Проклятием роя» насекомые набросились на группу Стражниц, лишая их возможности как следует сосредоточиться на своём колдовстве. Дождь «Слез Элизиума» обрушился на самую неповоротливую из пяти – Ирму. Максимизированый «Поцелуй гадюки» устремился к Тарани – если не хватит, добавить можно будет позднее. «Сжатый кулак Бигби» пленил Вилл, а «Крушащий кулак Бигби» прижал к полу превратившегося в Шегана Мэтта. «Малые ракетные шквалы Исаака» ударили в Корнелию и Хан Лин. Они – не драконы, малых на них должно хватить с избытком. Все эти дети не привыкли встречать достойный отпор, не притерпелись испытывать боль, и ранений должно было оказаться достаточно, чтобы вывести их из строя. Решение было уже приняло: он не собирался их убивать – только нейтрализовать, остановив их атаки. «Где Айо?» Обшарить глазами зал и найти, как всегда в подобных случаях, лишь результаты её деятельности. Четкие, точечные, но в виде исключения не смертоносные удары тифлинга проредили толпу, оставив за взвихрениями Тени бессознательные или корчащиеся на полу от боли тела. Самой женщины не видно, но судя по следу из её жертв, она уверенно продвигается к цели, хотя и зеленокожий уродец не стоит на месте – с непонятной целью мечется по залу. «Надо дать ей больше времени…» В ход идут заклинания, которые Фобос считает малоэффективными и обычно не использует, но на всякий непредвиденный случай по штуке – паре штук имеет в запасе: «Паутина», «Замедление», «Замешательство», «Великое проклятие», «Хаос». Оставшиеся не задетыми массовыми атаками принца гвардейцы и бывшие повстанцы, теснят его к центру зала. «Да что она так долго возится?» - со смесью раздражения и беспокойства думает Фобос, укрываясь «Защитой от обычного оружия». Портала в Сигил нет на месте его появления – у окна, между колонн; впрочем, принц на него особо и не рассчитывал. Удивительно уже то, что изменчивый портал не закрылся сразу после его прохода, а пропустил ещё несколько минут спустя и Айоланзэ. Массовые чары «Эмоция: Безнадёжность» не удаётся закончить – концентрация сбита – меч Калеба оказывается не простым, а зачарованным оружием и рассекает левое предплечье до кости. - Мой князь, - слышит маг снизу знакомый голос, - освободите меня! Я помогу… я готов сражаться за вас, как прежде! Фобос скашивает глаза и взглядом натыкается на Седрика, стоящего на коленях и протягивающего к нему скованные магическими браслетами руки. Своего бывшего наперсника, предательство которого не смог забыть больше чем за два года, принц заметил сразу, едва вернувшись сюда, но почти забыл о нём, не позволяя лишним мыслям отвлекать себя в опасной ситуации и не замечая, что отступает под атаками ближнего боя все ближе к оборотню. - С чего бы мне верить предателю? – теперь всё-таки на мгновение отвлекшись от боя, прошипел Фобос. Безнадёжная тоска плеснула в ответ из фиолетовых глаз, и юноша понуро уронил на колени руки. - Простите... князь, - услышал Фобос, уже не глядя на оборотня, а встречая атаку Дрейка «Удержанием персоны». Свет Меридиана замешкавшейся, но, наконец, вступившей в бой Элион, ослепляет пепельноволосого мужчину, что, впрочем, не мешает ему в ответ накрыть куполом «Тьмы» весь тронный зал. Всё. Более-менее безобидные или контролируемые по силе урона заклинания кончились, пора либо переходить к смертоубийственным, либо бежать. Фобос вызвал последовательно алый и синий круги пламени, чтобы обезопасить себя от хаотичного размахивания мечами в темноте – чтобы дать себе время на передышку и принятие решения, и сам не заметил, что расширенное от стандартного магическое ограждение заключило внутри себя и предателя-оборотня. Лёгкое колебание воздуха рядом. - Нашла, - тихо сообщает тифлинг. - Очень увёртливый поганец! Она без труда нащупывает ладонь Фобоса в темноте и вкладывает в неё Зуб Тонга. Не раздумывая, одним быстрым движением тот прорезает Складку в пространстве и вступает в нее без лишних слов, зная, что названной сестре не нужны специальные инструкции. Вот только уже оказавшись по ту сторону разрыва, бросив быстрый взгляд вокруг, узнав место и обернувшись к Складке, чтобы залатать её, принц понимает, что поговорить перед переходом, возможно, всё-таки стоило, потому что, держа за цепочку магических кандалов, Айо вытаскивает вслед за собой Седрика, по живости движений которого можно заключить, что тот вполне добровольно покидает тронный зал Меридиана. - Ты кое-что чуть не забыл на той стороне, братец, - невинно улыбается женщина. Фобос отвечает ей сердитым взглядом и поспешно заделывает прореху в реальности.* * *
Полупустое внутреннее помещение бревенчатого дома. Пять лавок: три – вдоль стены с окном и две – возле дощатого стола, стоящего в дальнем от входа углу, за камином. Лестница к люку, ведущему на чердак. Ряд навесных шкафчиков над столом, а вдоль стены у двери – открытые полки, заставленные разнообразными вещами, среди которых выделяется охотничье снаряжение. Пыль и паутина на мебели и по углам. Снаружи, за длинным и узким, не прикрытым ни ставнями, ни шторами окном царит ночь. - Ну, и где мы? – нарушает тишину Айоланзэ. - Королевский охотничий домик в восточных лесах, - отзывается Фобос, вот уже пару минут не сводящий немигающего взгляда Седрика, который кусает губы и прячет глаза. – Полагаю, что после смерти моего отца им никто уже много лет не пользовался… - Ясно, - кивает женщина, с привычной стремительностью обследуя бытовые инструменты на полках у двери и утварь в шкафах возле очага. – Огонь, тогда разожги, что ли… А я пойду поищу воды. Надо промыть твою рану. Только напоминание заставляет Фобоса вспомнить о ранении, и возвращается боль, от которой он абстрагировался. Мужчина болезненно морщится. Айо, прихватив деревянную бадью, исчезает за дверью. Принц возвращает тяжёлый взгляд на оборотня. - Седрик, - даже выговаривать это имя ему неприятно, - сядь туда. Указывает на центральную скамью под окном. Оборотень как будто бы хочет что-то сказать – губы его пару секунд беззвучно шевелятся, но ни одного звука так и не раздается; мучительно-тоскливое выражение на лице юноши сменяется отчаяньем, и он просто слушается – отходит, садится, тяжело приваливается к стене. Фобос, бросив на него один подозрительный взгляд, подходит к очагу, становится возле него на колени. Приличных размеров поленница, покрытая пылью и паутиной, сложена рядом. Есть материал для растопки, и даже огниво лежит на приступке над зёвом камина. Можно не использовать заклинания или колдовскую силу, резерв которой с момента возвращения в этот мир успел наполниться примерно на треть общего объема. Привычными движениями пепельноволосый мужчина высекает огонь, поджигает сухостой, раздувает огонёк, укладывает пару поленьев так, чтобы они, занимаясь, не затушили случайно ещё слабо теплящееся пламя. Затем, также как Айо несколько раньше, быстро обследует имеющийся в помещении скарб. Еды здесь, конечно, никакой нет, но это не страшно – у названной сестры в одной из многочисленных сумочек, наверняка, завалялся мешочек какой-нибудь крупы. А вот глиняный кувшин и такие же плошки с высокими бортиками пригодятся, когда захочется пить. Найденной в одном из шкафов тряпкой, Фобос смахивает пыль со стола, и выставляет на него посуду. «Так… Теперь надо побеспокоиться, на чём будем спать. На чердаке глянуть?..» Принц поднимает глаза к люку в потолке, намериваясь проверить своё предположение, и наталкивается на удивленный, шокированный даже взгляд Седрика. Тот сидит теперь, не приваливаясь к бревенчатой стене, а подавшись чуть вперед, уперев локти скованных между собой рук в колени, и жадно обшаривает взглядом уже, наверное, не в первый раз фигуру и лицо своего князя. - Что? – резко бросает Фобос. – Так изменился? И снова Седрик пытается что-то сказать, но, видимо, не находит подходящих слов и только быстро кивает. Кажется, это молчание раздражает Фобоса сильнее, чем любые слова, которые он мог бы услышать. - Мне не пришлось бы приобретать навыки слуг, если бы кое-кто не предал меня на пороге победы! - Ты бы не победил, - у Седрика всё-таки прорезается голос. – Простите... князь, вы бы не победили тогда! Когда вы делали свой последний шаг через грань миров, я понял, что это ловушка! Привычная фамильярная сбивка на «ты», которая прежде была позволена змееоборотню наедине, и это нежелание использовать местоимение принадлежности раздражают Фобоса не меньше самих слов. - Ловушка? Неужели? – отзывается он язвительно. – Теперь еще окажется, что ты меня не предал, а спас, быть может?! Седрик шатнулся назад от холодного пламени, вспыхнувшего в глазах принца. - Я не… я не знаю! – вскрикнул он. – Я сам не знаю, почему поступил так! Но я точно знаю, что это была ловушка! В тот момент, когда вы собирались шагнуть в Кондракар, ко мне инсайтом пришло понимание, что сопротивление было слишком слабым, победа – слишком лёгкой, что вас заманивали: вас – с посохом – заманивали в Кондракар, Сердцем которого вы поклялись не использовать посох в своих целях [102]! Вспомните законы колдовства! Нарушенная клятва лишила бы вас магической силы! Это заставило Фобоса на мгновение задуматься: «В самом деле, так? Да, конечно, о чем-то подобном мне читать приходилось, но я никогда не придавал особого значения подобным пассажам, считая их всего лишь предрассудками. От бытовой порчи я и скрестил тогда пальцы. Но если это действительно была ловушка… Впрочем, даже если это была ловушка!..» - И ты, мой преданнейший слуга, - продолжил принц вслух с едкой иронией, - счёл, что лучшим спасением от поражения станет моя смерть? Седрик, набиравший воздух для еще одного высказывания, резко выдохнул, поспешно отвел глаза, и его смятенный взгляд заметался по комнате. - Ну? – поторопил его с ответом Фобос насмешливо. - Я не…- оборотень снова запнулся, – не знаю! Я был обижен на вас, я был зол… но я не хотел вашей смерти! Ни на секунду! Я не знаю, почему я сделал это… Простите… простите меня, князь… - Какие поразительные в своей логичности и полноте оправдания, - под накатывающими волнами злости становилось трудно дышать; Фобос сделал два шага в сторону пленника. – Друг моих детских лет… Тот, кому я доверял потаённые стремления и страхи моей души… Тот, кому я показывал привязанность, давая власть над своим телом… Единственный, кому я доверял безусловно… Мой наперсник, моя правая рука, мой главнокомандующий! – эпитеты били, как оплеухи; золотоволосый юноша спиной вжался в стену, не сводя широко раскрытых глаз с медленно приближающегося к нему принца. – Мой консорт, если бы намеченные цели были достигнуты!.. Всё, что может сказать этот человек, совершив предательство – это «я не знаю, почему»?! Остался последний шаг, и Фобос сделал его. Сокращая расстояние, он не думал о том, что предпримет дальше. Ударит? Призовёт для мучительной пытки магию?.. Но, оказавшись вплотную, он лишь схватил оборотня за подбородок правой рукой, а левой – прижал к стене, не давая дергаться, и впился в его рот поцелуем. Впрочем, поцелуем это действие было лишь по названию – по принципу соединения губ, в остальном же не имело ни малейшего отношения к нежной ласке, каковой должно было являться. Фобос не целовал – он терзал рот Седрика, впиваясь зубами, стараясь причинить как можно больше боли. Почти сразу и его собственный рот, и рот его жертвы наполнились кровью. Седрика била крупная дрожь, он пытался вывернуться, оттолкнуть принца, но тот только переместил левую ладонь ему на горло и предупреждающе сдавил шею. От вкуса крови делалась дурно, кружилась голова, и ответная мелкая дрожь начала охватывать тело Фобоса, он не останавливался. Не мог остановиться. Два долгих года он видел это предательское отродье во сне, два долгих года не мог забыть его, не смог найти ему замену – и хотел его сейчас так страстно, как никогда – хотел, но не мог позволить себе нежности. На нежность просто не было сил. Но и убить предателя сил тоже не было. При очередном укусе он задохнулся стоном Седрика, вырвавшемся ему в рот, и услышал негромкое покашливание. «Вот берк, не услышал скрип двери! Или она намеренно вошла бесшумно?» Оторвался от истерзанных кровоточащих губ, оттолкнул оборотня – или, скорее, оттолкнулся от него сам, выпрямляясь, повернулся к Айоланзэ. Она стояла в распахнутом в ночь дверном проеме, прислонившись к косяку и сложив на груди руки. У её ног плескалась водой через края почти полная бадья. Смотрела тифлинг безучастно – не осуждающе и не холодно – равнодушно. Фобос вызывающе вскинул подбородок. Она покачала головой и спросила: - Записать его в Книгу Мертвых [103]? - Нет! – отрицание вырвалось мгновенно. - И сам не можешь, - кивнула она понимающе. – Мне уйти? - Зачем? – не понял Фобос и, только сейчас сообразив, как он выглядит, стал поспешно вытирать рот рукой. - Если ты собираешься совершать свою месть вот так вот: терзая его, пытая и насилуя, то я не хочу этого видеть, - голос женщины не изменился ни на йоту. – Я видела этого достаточно для одной жизни. - Я не собирался его насиловать, - огрызнулся Фобос и, поняв, что кровь не оттирается, направился к бадье, чтобы умыться. - А пытать? Тифлинг невыразительным взглядом смотрела на серебристую макушку склонившегося к бадье Фобоса. Он умылся, потряс головой, стряхивая оставшиеся на коже мелкие капельки. Выпрямился. Тусклые сейчас глаза названной сестры были совсем близко. - Я не смогу, - признался он; всё равно пленник не понимал, о чём они говорили. Лицо женщины дрогнуло и чуть смягчилось. - Значит, придётся простить его, - отметила она. - Не могу, - стиснул он зубы и напрягся ещё больше, разобрав чуть слышный шепот волшебных слов и уловив знакомый рисунок плетения переводческого заклинания, начертанный вспорхнувшими над левым локтем пальцами правой руки женщины. – Зачем? Она повела бровями и ответила только на отрицания: - Тогда у тебя есть три варианта. Первый: отпустить его на все четыре стороны и забыть про него. Второй: заняться неприятным тебе делом через силу. Например, тут в окрестностях много молоденьких деревьев; я нарежу тебе из них розги… Это, конечно, тоже пытка, но самый… легкий, если можно так сказать, её вариант. Вряд ли, не имея соответствующего опыта в заплечном деле, ты его покалечишь… Так что будешь пороть до тех пор, пока вся злость в удары не выйдет… А там уж можно будет и пожалеть, и приласкать без насилия. Никогда, конечно, между вами ничего снова не будет, как прежде, но хозяйской руке оборотень впредь будет покорен, будет благодарен за избавление от боли и за ласку, тем более что в своём предательстве он и без того, похоже, полностью раскаялся… Айо вопросительно смотрела на названного брата, а он уже с середины её речи негодующе смотрел на неё в ответ, но молчал, так как знал, что теперь Седрик понимает каждое их слово. - Второй вариант можно реализовать и иначе, - как ни в чём не бывало, продолжила тифлинг после паузы. – Как я понимаю, место тут глухое, безлюдное, и преследователи вряд ли скоро нас обнаружат… Мы можем какое-то время пожить здесь. Вырасти свои любимые тернии, и пусть шипы чёрных роз осуществляют твоё возмездие. Как и когда-то ты сможешь не пачкать своих рук наказанием… - на мгновение по губам тифлинга проскользнула поистине дьявольская усмешка. – Даже сексом себя можно не утруждать. Лозы. Побеги потолще – они ведь, как тентакли, проникнут туда, куда нужно, и будут делать свою работу, сколько ты пожелаешь. Это будет восхитительно! – отмеченная Планами мечтательно прижмурилась. - Он ведь красавчик, этот твой оборотень… Я уже воочию представляю это белое, такое хрупкое в человеческой форме тело, подвешенное среди колючих лоз, питающее своей по каплям вытекающей кровью шипы чёрных цветов, чьи лепестки постепенно приобретают пурпурный оттенок… то извивающееся от сладостной муки тело, то бессильно повисающее в моменты оргазма, и снова изнывающее от проникновения чудесных растений всюду, куда… - Нет! – оборвал Фобос напевный голос Айо, прежде чем она пошла в своих бесстыдных описаниях дальше. Нарисованная картина была действительно волшебной, изысканной и завораживающей, но принц вдруг понял, что даже собственноручно выращенному саду не хочет отдавать тело Седрика – ни мертвое, ни, тем более, живое. Это стало бы поруганием собственных воспоминаний тепла и взаимного приятия их совместного прошлого. - Нет? Жаль! – жесткой усмешкой исказилось лицо Айоланзэ. – А я-то уже облизывалась!.. В таком случае, Энио, у тебя остаётся лишь третий вариант… - Какой же? – Фобос бросил взгляд через плечо на Седрика: тот сидел, ссутулившись, с зажмуренными глазами; безнадёжное выражение застыло на его перемазанном кровью, а кое-где и до сих пор кровоточащем лице. - Отсечь эмоции и положиться на разум. Женщина отлепилась от косяка, потянувшись, захлопнула входную дверь и задвинула задвижку, плавно обогнула Фобоса и, подхватив бадью, отнесла её к столу. - Сейчас кто-нибудь из нас с тобой начертит удерживающий круг, - продолжила она, наполняя кувшин, - куда мы и поместим нашего пленника, после того как снимем с него наручники, подлечим твою и его раны. Потом все мы поспим. Потом мы с тобой сходим на охоту. Потом мы все подкрепимся. И будем разговаривать. Фобос подошел к одной из двух лавок, стоявших вдоль стола, опустился на нее и устало прикрыл лицо рукой. - О чём? – спросил он чуть погодя, так как реплика от него, похоже, всё-таки требовалась. - О том же, о чем разговаривали бы с любым другим предположительно невраждебным к нам пленником. - Предположительно невраждебным! – слабо усмехнулся Фобос, не меняя позу и наблюдая за Седриком в просвет между неплотно сомкнутыми пальцами. Оборотень, похоже, несколько взбодрился – уже не выглядел совершенно отчаявшимся, но и полностью отдаться надежде себе не позволял. Еще бы! Айо основательно запугала его своими адскими фантазиями. - Невраждебным, да, - подтвердила тифлинг,- ведь насколько я помню из твоих воспоминаний, он не переходил на сторону врага, не так ли? Он взбунтовался против тебя, а такие взбрыки даже в идеальных семьях порой случаются. Конечно, он выбрал для своего бунта весьма не подходящий момент, но тут уж, что поделаешь? Мы имеем дело с тем, с чем имеем. Однако учитывая ваши с ним далеко не формальные отношения, я предлагаю забыть о его предательстве тебя, как сюзерена, и рассматривать ситуацию, как чисто семейный конфликт. Это был новый окрас проблемы, который принц никогда не рассматривал. Сейчас всерьез задумался. - Мальчик извелся весь, - продолжила тифлинг, разливая воду по плошкам. – Ты, наверняка, не присматривался, но я-то заметила, каким истомлённым взглядом он следил за тобой в течение боя, когда мы только прибыли сюда… да и раньше, в твоих воспоминаниях – после поражения, в тюрьме… Не думаю, что он тебя ненавидит. Полагаю, что он многое готов отдать за то, что бы ты простил его… - Да… - подал голос Седрик, закашлялся, но тут же вытолкнул из себя громче: - Да! Поверьте мне, князь! Фобос сомкнул пальцы и даже зажмурил глаза. Жаль, что нельзя было заткнуть ещё и уши: во-первых, мольба была уже произнесена, во-вторых, это выглядело бы слишком нарочито. Голос Седрика звучал искренне, но принц не мог – просто не мог – поверить ему. Как не хотел этого. Айо кивнула сама себе, но, тоже проигнорировав вскрик пленника, продолжила: - Конечно, мы будем проверять его чистосердечие. Способами, которые, как ты помнишь, пока нас не подводили. Но проявлять излишнюю жестокость ни к чему, ведь ты сам пожалеёшь о ней, если окажется, что мальчик и в самом деле беспритворен. Она снова сказала «мальчик», косвенно выдавая свой возраст, и это указывало на то, что она взволнована и не очень хорошо контролирует своё волнение – свидетельствовало о её подавленном напряжении. - И если мы уверимся, что он искренен, то нам останется только понять, в чем же была причина его срыва, чтобы предотвратить подобные ситуации в дальнейшем. Если это возможно. Если же нет… - Айоланзэ оставила предложение незаконченным. – В любом случае, окончательное решение его судьбы ты сможешь вынести по завершении анализа. - «…ибо чистый разум – сильнейшее оружие твое, - рассматривая трещинки на столешнице, процитировал Фобос подпись с титульного листа начального учебника Арканы. – Всегда поступай, как пристало магу.» Тифлинг послала ему короткую полуулыбку. Фобос, наконец, убрал от лица руки, сложил ладони перед собой на столе. - Почему ты пошла за мной? - Зачем уточнять очевидное? - женщина села напротив. На несколько мгновений в домике повисла тишина. Фобосу неприятно было демонстрировать открытую благодарность, испытываемую им к названной сестре, перед предателем, который один только и удостаивался от него подобных чувств прежде, но, хотя Айо и не ждала благодарности, обозначить ее всё-таки требовалось. - Спасибо. Айоланзэ потянулась через стол, накрыла на мгновение его сложенные вместе руки своей ладонью и тут же убрала её. Глотнула воды из одной из чашек, блеснула полуулыбкой и резво вскочила, готовая заняться делом. - Ну, раз возражений нет, начинаем действовать по плану? – осведомилась она, относя вторую чашку Седрику и буквально всовывая её в руки оборотню, видимо, не особо-то верившему в послабление своей участи или, минимум, не ожидавшему, что оно начнётся так скоро; развернулась обратно к Фобосу: - Раздевайся, Энио, дай мне убедиться, что тебе шкуру на этот раз нормальным клинком, а не ржавой железкой подпортили! ----------------------------------------------------------------------------------------------- [93] Воин-скелет – это не просто усиленный вариант обычного скелета, в Макровселенной это довольно могущественное создание: неупокоенный рыцарь, оживленный черной магией или проклятием. Воины-скелеты неуязвимы для немагического оружия, невосприимчивы ко многим заклинаниям Арканы и сражаются с мастерством, унаследованным со времен, когда они были людьми. [94] Скованный: cager (кант) – постоянный житель Сигила. Этимология слова связана с восприятием Города Дверей как клетки и предположением, что Госпожа Боли не только правительница, но и пленница Сигила. [95] В Сигиле существует три типа порталов: постоянные, временные и изменчивые. Изменчивые порталы – самые опасные, так как их входы и выходы постоянно перемещаются. Временные порталы после появления используются один-два раза и исчезают. Постоянные порталы стабильны и являются наиболее направленными: оба входа (в Сигиле и на другом конце) никогда не изменяются. Для того чтобы проявить, активировать любой из порталов нужен соответствующий ключ. Ключом может быть что угодно: определённые предметы, действия, звуки, слова, мысли, настроения и т.д. [96] Серые Пустоши, Гадес – Нижний Внешний План нейтрального зла. Самая известная особенность этого Плана – полное отсутствие цветов: под блеклым небом лежит серая земля, на которой уродливые серые деревья качают бесцветными ветвями. Серые Пустоши враждебны всем существам, имеющим желания: они душат страсти и эмоции, высасывают способность к ощущениям, мечтам и надеждам. Только демонические существа иммунны к этим воздействиям. Серые Пустоши некогда стали одной из первых арен Кровавой Войны. [97] Негативный План, Негатив – один из Внутренних Планов Макровселенной, полярный Позитивному. Мироходец Кендриана из Planescape Torment характеризует этот План как «черноту бесконечного ничто». [98] Едва ли можно быть долгое время приключенцем в Сигиле, да так и не посетить салон татуировок падшего Дабуса Фелла! Его магические узоры увеличивают физические и ментальные характеристики существ, а также их боевые навыки. [99] Курок, Мгновенное заклинание – заклинание 8 уровня Арканы школы Воплощения/Проявления, позволяющее магу заранее начитать несколько заклинаний и выпустить их мгновенно в нужной ситуации активацией «Курка». Есть также более слабые заклинания «Малая последовательность» и «Последовательность», аналогичные по своему действию. Иногда «Малую последовательность» называют «Малым курком», «Последовательность» - просто «Курком», а собственно «Курок» - «Большим курком». [100] Мистра (Mystra, Miss-trah) – богиня магии Прайма Абейр-Торил, обеспечивающая работу Плетения, являющегося в данном мире проводником магии Арканы. Нынешняя Мистра – третье по счёту божество на этом посту: предыдущие две богини (Мистрил и первая Мистра) погибли, и во Время Аватар (Смутное Время) смертная волшебница по имени Миднайт приняла имя своей предшественницы, добившись божественности. [101] Кринн – второй из наиболее известных первичных материальных миров Мультивселенной. Является площадкой сеттинга Драгонлэнс (Dragonlange), в котором происходит действие знаменитых серий романов Маргарет Уэйс и Трейси Хикмэна «Сага о Копье», «Трилогия близнецов» и т. д. Три луны и три божества магии Кринна зовутся Солинари, Лунитари и Нуитари и являются соответственно покровителями светлой, нейтральной и тёмной магии. [102] На самом деле, это один из самых скользких моментов в мультсериале. Совет Кондракара выстраивает на клятве Фобоса целую интригу, но ведь по факту он произнес только: «Клянусь Сердцем Кондракара, что не буду использовать силу.» Какую силу? Для чего не будет использовать? Остаётся только домысливать. Если серьёзно, то я не верю, что нарушение подобной аморфной, без малейших конкретизаций клятвы могло бы лишить Фобоса магических сил при вступлении на Кондракар. Ох, сразу видно, что не приходилось жителям Вселенной W.I.T.C.H. составлять действенные магические формулировки – например, четко формулировать свои запросы к джину, вызываемому в Макровселенной Планов заклинаниями «Ограниченного желания» или «Желания»! [103] Книга Мертвых: Dead-book (кант) – Книга Мёртвых. В Книгу Мертвых вносится список мёртвых тел. «Попасть в Книгу Мертвых» — значит, умереть. «Записать (или внести) в Книгу Мёртвых» – значит, убить.