Как попасть в школу магии

      Не успел генерал-лейтенант открыть папку с утренней сводкой и сделать первый глоток чая, как на его столе загудел аппарат, крышка которого была украшена двуглавым орлом, сжимающим в лапах серп и молот государственным гербом. Позвонить по нему могло всего десять человек, в данный момент горел номер три, что означало — звонит министр обороны.       — Генерал, свободен? Зайди ко мне.       Пройдя по широкому коридору, застеленному зелёной ковровой дорожкой, и зайдя в приёмную, глянул на сидевшего справа от двери майора. Получив утвердительный кивок и одёрнув, по многолетней привычке, китель, постучал и со словами:       — Разрешите, — вошёл в кабинет. — Вызывали, товарищ маршал?..       Но сидевший за столом человек с маршальскими погонами на плечах прервал его одним движением, указав на сидевшего недалеко от стены человека.       — Товарищ верховный главнокомандующий… — начал генерал, поднося руку к козырьку.       — Вольно, генерал, вольно. Расскажите-ка мне, что у вас там за операция с Фарламовым, а то вот маршал подробностей не знает.       — Слушаюсь. С самого начала мы предполагали, что сведения об обмене архангелами дойдут до USNA, поэтому секретили в основном личность волшебников и способ волшебства. Кроме того, в рамках договора о дружбе, обмен студентами выглядел вполне естественно, и мы не стали прятать их на какой-нибудь военной базе, а поместили в школу. Тем более, что по возрасту они вполне подходят. Хотя по знаниям, что тот, что другой вполне тянут на выпускников университета.       — Может всё-таки стоило убрать его куда-нибудь подальше?       — Так в этом и заключалась задумка. Мало того, что американцы и так ведут себя в Японии, скажем, весьма свободно, а нападение или даже попытка нападения на официального гостя Японии может привести к дипломатическому скандалу с серьёзным охлаждением между Японией и USNA, или даже разрыву союзнических отношений. В Японии очень серьёзно относятся к тому, что на востоке называется «потерять лицо».       — А как вы обеспечиваете безопасность Фарламова?       — С самого начала мы создали для него легенду, которая, с одной стороны, должна была привлечь к нему внимание американцев, с другой, не давать никаких явных зацепок, до тех пор, пока «Японец» не выдаст сигнал готовности.       — Японец?       — Его позывной. И это его школьная кличка. По этому сигналу мы должны известить японскую сторону об угрозе нападения. Кроме того, Фарламов сказал, что он сам способен обеспечить свою безопасность. И вы знаете, я ему верю. Не будь он стратегическим волшебником, хоть сейчас взял бы его к себе.       — Да, рекомендация серьёзная. Но надеюсь вы предупредили его, что использование «Уничтожения материи» исключено по любым причинам?       — Конечно.       — Хорошо. Кто отвечает за операцию?       — Лично я.       — Что ж. Удачи вам, генерал.

***

      Йоцуба Мая закончила читать доставленные ей материалы, выключила терминал и сжала кубик запоминающего устройства так, что грани врезались ей в ладонь.       «Так вот значит, как всё было», — подумала она. Конечно, известие об оплодотворённой яйцеклетке не разбудило у неё никаких материнских чувств. Материнское чувство, это понимание того, что частица жизни от любимого человека зародила новую жизнь в тебе. Это беспричинные перепады настроения и тошнота по утрам. Это боль от родов и счастливое облегчение при первом крике малыша. Это тяжесть в груди от молока и первое «мама», и ещё сотни и тысячи разных чувств, которые все вместе и порождают то, что называется «материнское чувство». А Мая сейчас испытывала только одно чувство — сожаление. Ей было очень, очень жалко, что она не может лично добраться до этого урода и вырвать ему глаза. Нет, из-за вмешательства магии сестры в её сознание, она воспринимала события, произошедшие с ней, как просмотренную давным-давно пьесу. Память о них сохранилась, но они не сопровождались никакими чувствами. Её бесило другое, как они могли сделать это с ней, дочерью главы клана Йоцуба, сильнейшей волшебницей Японии. И плевать, что прошло восемнадцать лет, что под ударами клана пало магическое сообщество Дархана, что её отец и несколько дядей погибли, мстя за неё. Мая несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, а затем с удивлением взглянула на кучку мелких обломков в своей руке. Она даже не заметила, когда применила заклинание.       — Значит, он всё-таки Йоцуба по крови, и двоюродный брат Миюки и Тацуи. Отец, правда, или неизвестен, или он не захотел мне сообщать. Но это и не важно. Факт, что по силе он, как минимум, равен Сибе Тацуя. А если удастся мой план…       Она взяла в руки коммутатор.       — Куроба-сан, с сегодняшнего дня снимите наблюдение за известным вам человеком.       — Полностью, Мая-сама?       — Полностью. Горничную тоже отзовите. Для правительства, пусть она найдёт какую-нибудь объективную причину. Или нет. Горничную пока оставьте, но официально переведите её в стража Лео-сан. Причём желательно объявить о смене статуса в его присутствии. Вам всё понятно? Тогда действуйте.       Она позвонила в серебряный колокольчик. Вошедший дворецкий, молча поклонился.       — Когда прибывает Миюки?       — Стратоплан из Москвы должен прибыть завтра в девять тридцать два утра по токийскому времени, её встречает Минами-сан.       — Хорошо, вы свободны.

***

      Япония встретила Миюки удушливой влажной жарой и одетой в летнее платье Минами. Миюки тут же создала вокруг себя кокон прохладного воздуха.       — Добро пожаловать на родину, Сиба-сама.       — Минами, сколько раз я говорила тебе, чтобы ты называла меня Миюки. И, кстати, почему ты не в школе?       — Как я могла, Миюки-сан, не встретить вас после разлуки? Очень непривычно видеть вас одну.       — К сожалению, Тацуе пришлось остаться. Но я надеюсь, ты позаботишься обо мне. Что нового дома и в школе?       — Из главной квартиры не поступало никаких новостей, за исключением распоряжения доставить вас по прибытии. В школе в общем тоже всё по-прежнему, но есть одна новость, которая возможно вас заинтересует. В нашу школу из Берлина перевёлся ученик, который очень похож на Тацую-сама. И, по совпадению, он даже учится в том же классе.       — Что, неужели настолько похож? — спросила Миюки, делая вид, что спрашивает чисто из вежливости.       — Я когда увидела — глазам своим не поверила. Такси ждёт, Миюки-сан. В главную квартиру?       — Нет. Я хочу заехать домой, принять душ, а потом ненадолго заскочить в школу. Узнать, как дела у ребят.       — Хорошо, Миюки-сан.       Машина быстро домчала до дома брата и сестры Сиба. Перед отправкой в душ Миюки позвонила любимому братику и сообщила, что с ней всё в порядке. Затем, приняв душ и немного поколебавшись, она надела белое летнее платье с голубыми цветами на лифе и по подолу, а также белые босоножки.       — Минами-сан, я готова.       До школы они дошли пешком. По дороге Миюки развлекала Минами рассказами о порядках в московской школе, но, чем ближе они подходили, тем длиннее паузы возникали в её речи.       В школе царила горячая пора подготовки к тестам и экзаменам, но и в этом случае Миюки была не той девушкой, которая может проскользнуть незамеченной. Спустя всего пять минут, она уже была окружена толпой бывших одноклассников и просто знакомых, и едва успевала кланяться, отвечая на приветствия. Тут в окружающую толпу влетела, как всегда бодрая и раскованная, Эрика.       — Привет, Миюки-сан, как поживаешь? Ты одна или Тацуя тоже где-то здесь?       — Нет, я приехала одна, у они-сан дела по работе. Впрочем, я слышала, что у вас появилась замена.       — Это ты о Лео-сан? Ну да. Он конечно не такая яркая личность, как Тацуя-кун, но тоже таит в себе несколько неожиданностей. Только его уже второй день нет в школе, и коммуникатор он не берёт. Послезавтра у нас тест по магии движения, она ему всегда не даётся, так что если он завтра не появится, то надо заехать к нему после школы.       — Вот как, — сказала Миюки, испытывая смесь облегчения и разочарования.                     В главной усадьбе её, в отличие от обычного порядка, не оставили ждать в гостинной, а отвели прямо в кабинет. Мия встретила Миюки сидя в глубоком кресле с янтарным мундштуком в руках.       — Здравствуйте, оба-сама, — поклонилась Миюки.       — Здравствуй-здравствуй, племянница. Ты с каждым днём всё хорошеешь.       — Спасибо, оба-сама.       — Пустяки. Ну, расскажи мне, как вы живёте в этой далёкой Москве? Вы там не замёрзли?       — Тётя, когда я улетала в Москве была температура плюс двадцать пять градусов… — и Миюки принялась рассказывать про московскую жизнь.       — Ну что ж, я рада, что у вас всё хорошо. Миюки, а скажи мне, как вы с Тацуей отнесётесь к тому, что у вас появится брат?       —…

***

      Лёня не ел уже часов восемнадцать. Возле правого локтя стояли тарелки с едой, принесённой Комари. Она приносила их второй или третий раз. Развёрнутая на экране последовательность заклинания содержала несколько тысяч знаков. Лёня переделывал заклинание под себя и одновременно искал «закладки».       «Ага, а то вот так применишь заклинание, потом очнёшься, а ты уже голубой и хоботом помахиваешь. Ну и накрутили они здесь, ну и накрутили… Ага, если остановиться вот тут, как раз такой блок, как у Комари получится. Но мне-то другое надо…»       Наконец, глубоко за полночь вторых суток, допив неизвестно какую по счёту чашку кофе — вообще, у него было такое ощущение, что он и потеть теперь кофе будет — Лёня потянулся, встал из-за терминала и оглядел результаты своей работы. Заклинание приняло компактный вид, избавилось от побочных явлений, типа залезания в зону эмоций и чувств. И самое главное, позволяло не только применять его к себе самому, но и контролировать процесс.       «Так, теперь нам осталось приготовить, чего мы туда втиснем. Ох, бедная моя голова. Ну, вперёд».                     — Что ж, господа американцы, теперь я готов!