***
Пока вампирша поедала только что сорванные снежные ягоды, спрятавшись за белые ели, Довакин высматривал ледяного великана, преспокойно стоявшего у самого подножья водопада, положив свою огромную дубину себе на плечо. Напротив него вверх вела длинная тропа, которую нужно было преодолеть напарникам. Рэдар был в замешательстве: он не знал, сможет ли заметить их великан, ведь среди всего этого заснеженного полотна компаньоны выделялись черными кляксами, что могло повлечь за собой и без того ненужное внимания большого парня с хорошенькой дубинкой. Вообще, норд редко уходил от боя: он считал его своим долгом по праву рождения. Но принимать одному столь ответственное решение бывает порой трудно. — Кхе-кхе, Серана, — незаметно подкрался к девушке Довакин. От неожиданности вампирша резко обернулась. Её милая мордашка, какой казалась герою, была вся перепачкана соком от ягод. Она, прищурив глаза, смотрела на мужчину, ожидая чего-то серьезного и сурового. Но Рэдар лишь улыбнулся. — У тебя это… около… — Драконорожденный потрогал свой уголок рта. — Ой, — Серана тут же закрыла лицо руками, пытаясь оттереть сладкий сок. — Нет… Почти… Чуть левее… — норд всматривался в уже размазюканный нос вампирши, пока та водила своим черным концом своего плаща по бледным щекам. Рэдар решил немного помочь своей спутнице и, запрокинув её голову, провел большим пальцем по алым губам девушки, плавно перейдя к носику. — Нельзя спасать мир и быть такой чумазой одновременно, — забавно приговаривал норд. Наконец, закончив вылизывать своего немного смутившегося, но поблагодарившего за чудесно проделанную работу «котенка», Рэдар, опершись у ствола ели, присел, расставив руки на колени. — У нас небольшая проблема, — начал он. — Вон там сторожит один громила, и если он заметит нас, как мы поднимаемся наверх по той тропе, то погонится за нами и, скорее всего, догонит, — Драконорожденный указал на великана и проход. — А я… я не хочу пока тратить на него силы. — Хочешь, чтобы я с ним разобралась? — скрестив руки на груди, спросила девушка. — Мне кажется, что я… — Да нет же, — перебил её герой. — Не здесь надо смелость показывать, — Рэдар взглянул на Серану исподлобья. — Просто тихо перейдем на ту сторону, хорошо? Девушка удивленно приподняла бровь, но кивнула головой. Норд поднялся с земли и затаился в еловых ветвях, покрытых снегом. — План такой, — Довакин, не отрывая глаз от громилы, давал указания вампирше. — Как только он отвлечется, мы тут же начинаем осторожно двигаться в сторону той березы, — герой взглядом окинул одинокое деревце, стоящее посреди скалистого хребта. — Потом, если всё будет нормально, будем продолжать в том же духе, пока не скроемся вон за тем уступом, — Рэдар махнул рукой в сторону верхней части тропы. — Всё поняла? — А если всё пойдет не по сценарию? — Серана сделала вид, что не слушала норда. — Тогда мы побежим, ясно? — нервно ответил Довакин. — У нас нет другого выхода… — Но ты же… — Я чувствую, что не смогу, понимаешь? — Драконорожденный смягчился, но сердце начало колотиться еще сильнее. — Предчувствие подсказывает, что это не моя битва… — Хорошо, будь по твоему, — вампирша надела капюшон и вытащила кинжал, присев в полусогнутом состоянии. Рэдар еще какое-то время высматривал великана, пока тот не стал любоваться скальной стеной у себя за спиной. Тогда герой легонько толкнул в бок сидящую впереди него девушку, чтобы она наконец начала перемещаться к другой стороне водопада. Серана тут же двинулась с места, а за ней последовал и Драконорожденный. Так они добрались до середины заледенелой реки. Вдруг громила с дубиной, удовлетворившись качеством своего скального угла, повернулся обратно лицом к путникам. Рэдар сглотнул подступивший комок к горлу. На секунду ему покалось, что их глаза соприкоснулись во взгляде. Он тут же остановился, потянув за собой девушку. Серана, увидев ситуацию, тоже замерла в ожидании. Но великан смирно стоял, иногда оглядываясь по сторонам и ковыряя в носу, не обращая внимания на своих потенциальных врагов. Довакин и вампирша поняли, что именно сейчас нужно идти. Перебравшись через реку и не останавливаясь, они начали подниматься вверх по тропе, пока не достигли первых заросших ступеней. Рэдар, взобравшись на следующий уступ, посмотрел вниз: великан и глазом не моргнул. — Кажется, пронесло, — он с облегчением выдохнул и возвратился на дорогу. Дальше компаньоны спокойно и молча дошли до самого конца тропы, свернув налево. Драконорожденный зачем-то взглянул наверх. Вместо звезд и скайримского сияния он увидел посветлевшую гладь Забытой долины, за вершинами гор которой уже показался розоватый восход. Даже Серана была рада еще холодным лучам долгожданного солнца. Внизу весь берег занимало скальное плато, на западе переходящее в большой каньон. Именно на противоположном возвышенном берегу располагалось следующее дорожное святилище. Напарники чувствовали близость конца своей миссии как никогда раньше. Мучительно переглянувшись, Довакин и вампирша спустились к подножию плато и двинулись вдоль реки налево. Неширокое и мелкое течение впадало в замерзшее озеро, занимающее практически всё свободное пространство. Именно отсюда низвергались многочисленные водопады, летя вниз в реку, чья вода потом стремительно и неизбежно падала в пропасть у скального хребта, где уже успели побывать путники. Перейдя вброд ледяной поток, компаньоны оказались на пути к очередному святилищу. Но что-то остановило Рэдара. На берегу озера он увидел странный выступающий камень с лестницей, напоминающий Стену Слов, откуда Довакин черпает знания почти всех своих Криков. Но эта Стена была не похожа на те, которые ранее попадались герою в его странствии. Драконорожденный не пропустил еще ни одно изучение драконьих Слов. Но он не хотел делать исключением это волшебное по красоте место. Вдруг поднялся ветер и всё небо тут же запеленало серое пятно. Снегопад стал нещадно валить с горных вершин. Такое зрелище норд видел, когда в последний раз бывал на Глотке Мира. Непроглядные бураны и сильнейшие вихри заставляли развернуться и поскорее уйти любого, кто пожалует к Седобородым, но только не последнего Драконорожденного. И казалось, норд забыл про всё на свете и его будто бы понесло со всех ног прямиком к тому сооружению. — Рэдар! — окликнула героя вампирша. — Нам в другую сторону! Но ответа от Довакина так не последовало. Он как будто и не слышал её вовсе. Серана принялась догонять героя и, оказавшись уже на середине озера, почему-то остановилась. — Рэдар! Мне кажется мы здесь не одни… — медленно протянула девушка, аккуратно ступая за Драконорожденным. Внезапно норд почувствовал, как содрогается под ним поверхность. Он повернулся к вампирше и в ту же секунду, из-под толщи льда с двух сторон вырвались два дракона, выкинув на берег ледяные воды тихого озера. Серану накрыло этой волной и, свалившись в пролом, скрылась под толстым слоем льда. Героя сковал страх по рукам и ногам. Его трясло как никогда раньше. В воздухе кружили два благородных существа, пуская из своих пастей огненную струю и ледяное пламя. Рэдар не знал, что ему делать: сразиться с драконами или спасти Серану. Норда разрывало от его тягостных дум. Глаза Довакина налились неимоверной злобой и ненавистью к этим летающим ящерам. Он выхватил из-за спины клинок и ринулся навстречу только что севшему на озеро огнедышащему дракону. Приблизившись к нему, Драконорожденный услышал знакомый язык. «Нос-Ла-Рум». Это означало имя огненного благородного дракона. Норд резко остановился. Руки, держащие меч, горели синим пламенем, а сам он чувствовал лишь легкое покалывание. Рэдар и не заметил, как ящер обдал его своим пламенным дыханием. Герой сорвался с места. Перед собой он видел только чешуйчатую голову Носларума, которую желал поскорее проткнуть насквозь. Дракон махнул своим огромным перепончатым хвостом в сторону мужчины, но Довакин успел в прыжке рубануть Бладскалом по змеиному концу Носларума. От боли огнедышащее существо взвыло, разрывая своим рёвом всю долину. Рэдар в это время не терял зря времени: он забрался по пластинчатой шкуре ящера, перебрался к толстой, но длинной шее, и, взмахнув клинком, отчаянно ударил дракона по шее с такой силой, что голова его скоропостижно отделилась от тела и отлетела почти к краю обрыва, откуда обрушивал свою мощь водопад. Драконорожденный не мог поверить своим глазам: впервые он победил своего злейшего врага с помощью одного всего лишь удара. Плоть ящера бесщадно сгорала, оставляя лишь белоснежный скелет когда-то царившего тут благородного существа. Но придя в себя от внезапно нахлынувшей энергии, поглотив первую душу дракона за столь долгое время, герой слез с костей побежденного и помчался к ледяному пролому. Он всматривался в воду, но из-за сильной ряби ничего не мог разглядеть. Вдруг норд ощутил сильнейший толчок в спину, попутно услышав «Вос-Ла-Рум», а потом и чувство полёта не заставило себя долго ждать. Пронесясь на мгновение через замерзшее озеро, Довакин потерял твердь под ногами. За доспех Драконорождённого своими зубами вцепился второй обитатель этого места — морозный ящер. Но от земли уже было метров тридцать, и единственное, что оставалось Рэдару — это атаковать в воздухе. Мужчина в ярости завел руку с Бладскалом над головой и ударил по противоположной траектории, попав точно в глаз дракону. Существо продолжало получать глубокие раны, пока полностью не ослепло и не потеряло контроль над полётом. Норд почувствовал, что они теряют высоту, когда Восларум опустил голову. Через пару мгновений оба должны были, разбившись о толщу льда, уйти под воду. За эти секунды Довакин смог, зацепившись мечом о зубы дракона, которые уже успели ослабить хватку, и оперевшись на него ногой, подтянуть себя на чешуйчатую голову дракона и хоть как-то охватить его шею, закрыв глаза. Потом последовал мощнейший удар о поверхность озера, разломав его окончательно и выплеснув на берег огромное количество воды. В момент столкновения с ледяной гладью неконтролируемое тело дракона от сильного потока воздуха мотнуло в сторону, придавив правую ногу и плечо норда. Оказавшись под озером, Рэдар отцепился от уже мертвого Восларума и, превозмогая ужасную боль, стал в панике проплывать каждый метр воды в надежде найти Серану. Когда кислород заканчивался, он выныривал наружу, делал глубокий вдох и снова погружался в ледяное озеро. И там, докуда удар дракона не добрался, под толщью льда, герой нашёл тело вампирши. Подплыв к нему, Драконорожденный подхватил девушку за плечи и, вытащив себе на грудь, медленно, но верно причалил к ближайшему берегу. Подняв Серану на поверхность, он и сам забрался на неё, а потом в беспамятстве свалился на лёд. Рука и нога ныли, будто бы их только что отрубили. В глазах мутнело, но боль не давала Довакину закрыть их. Отдышавшись, мужчина перевалился на другой бок и увидел лежащую без сознания девушку. Он подполз к ней и потрогал её лоб. Холоднее, чем вода в этом чертовом озере. Возможно, она еще и ударилась об лёд, когда падала в водоём. Рэдар осмотрел её, но не нашёл никаких синяков и ссадин. Но вампирша по-прежнему не дышала. Губы её посинели, а цвет лица и рук превратился в цвет свежего снега. Драконорождённый взял руки Сераны и начал дуть на них горячим дыханием и, время от времени прерываясь, тихо стонал от боли. Вдруг он вспомнил кое-что. Герой достал из походной сумки последний бутылёк с зельем, от чьего действия могли появиться шансы на спасение вампирши. Норд откупорил его, поднёс эликсир к губам девушки, немного приподняв ей голову, и опустошил весь бутылёк до последней капли. Придвинув к себе Серану, он положил её к себе перпендикулярно своим ногам. Глаза до сих были закрыты. На ресницах у вампирши уже успел образоваться иней. Довакину оставалось только ждать, когда же проснётся девушка. И проснётся ли вообще… Он придерживал её безвольную голову больной рукой, пока Серана мирно дремала. Снег повалил еще сильнее, а туман снова навис над горными вершинами долины. Сидеть у воды больше не представлялось возможности, и тогда Драконорожденный, взяв на руки Серану, медленно, сквозь пелену туманного облака, дохромал до маленького углубления в скале на противоположном берегу озера, докуда непогоде добраться было не судьба. Аккуратно уложив вампиршу на землю, норд принялся искать вещи, сгодившиеся бы для крохотного огонька. Найдя в своей сумке пару холстов ненужной бумаги, он сложил их в одну кучку и провёл кинжалом о лезвие Бладскала. Искра упала на бумагу, которая тут же начала тлеть, но Рэдар начал раздувать из одного уголька маленький костришко. Наконец, когда убежище было освещено, Довакин подвинул Серану ближе к огню, чтобы та смогла хоть как-то согреться, а сам пристроился сзади неё, легонько приобняв девушку. Он долго смотрел на языки пламени, играющие в центре костра, иногда поправляя еще мокрые волосы вампирши, зарываясь в них дрожащими пальцами. Ногу Драконорождённый уже не чувствовал, так же, как и руку. Мужчина ощущал, как горели его конечности, когда пытался ими пошевелить. Сильно клонило в сон, но Рэдар не хотел отдаваться долгожданному отдыху. Вместо этого он гладил еще холодные руки Сераны, иногда преподнося к своему рту и обдавая их горячим паром. Но усталость взяла своё, и вскоре мужчина уснул.***
Пропасть, в которую летел норд, можно было назвать самой чёрной на свете. Ни один луч света не мог ворваться в эту непроглядную темноту. Сверху эхом доносились чьи-то голоса, звучание которых постоянно приближалось. Казалось, кто-то специально кричал, зная, что там есть никто иной, как Рэдар. Противные, режущие слух звуки всё становились всё более отчётливее. «Трус», «слабак», «как ты мог», «ничтожество», «убийца»… Каждые из этих слов и фраз рвали душу Довакину, разрывая его сердце на части. Он хотел спрятаться от всего этого, но не мог: внизу только пустота, которая никогда и ничем не заполнится. Норд закрыл глаза, и перед ним тут же вспыхнул образ злобно улыбающейся черноволосой девушки Лидии, держащей в руке окровавленный кинжал. Она почему-то веселилась, заливаясь гнусным и чёрствым смехом. Драконорожденный, оказавшийся в силах терпеть этот кошмар, открыл глаза, но тут же получил колющий удар в грудь. Торчащий кинжал, который только что вонзила ему Лидия, вошел глубоко, по самую рукоять. Вдруг девушка скорчила грустную, но недовольную гримасу и шагнула к норду. — Тебе еще не больно? — жалостливо спросила она. — Ну, так умри же! — глаза Лидии налились кровью, и, вытащив кинжал из груди, девушка снова воткнула его в тоже место. Рэдар чувствовал, как сердце разрывается на части, но ничего не мог с этим поделать. Он продолжал смотреть на то, как беспощадно закалывает его бывшая напарница. Наконец, закончив своё кровавое дело, девушка облизала кинжал и отошла от израненного Довакина. — Надеюсь, тебе понравилось, — с удовольствием сказала она. — Но я хочу большего! — с этими словами Лидия, открыв рот и оголив свои белоснежные клыки, бросилась на Рэдара с особой охотой. Это было последнее, что видел Драконорождённый в той чёртовой пропасти…***
Герой резко открыл глаза. Сердце бешено колотилось и никак не хотело успокаиваться. Тяжело дыша, он пытался прийти в себя. Явь это или сон? Нащупав уже тёплую руку Сераны, норд почувствовал некое облегчение. Огонь почти потух. Рэдар попробовал снова пошевелить ногой: режущая боль обжигала уже не только конечность, но и всё его тело. Зажмурив глаза, он оперся спиной на серую стену и стал копошиться в сумке. Только старые письма и ничего более, что могло сойти для топлива. Перевалившись на другой бок, Драконорождённый подполз к огню, засунул туда найденное, раздул пламя, а потом вернулся в исходное положение, положив голову вампирши к себе на грудь. Она уже дышала ровно и глубоко, посапывая, как маленький ребёнок. Голод безумно мучил Довакина. В багаже не было ничего съестного, и поэтому Рэдар решил отыскать что-нибудь. Меч он оставил с Сераной, взяв лишь кинжал и сумку. Норд выполз из убежища и, встав у валуна, оперевшись на него, медленно, шаг за шагом, прихрамывая, стал обходить всю местность. Жгучая боль пронзала каждое движение мужчины. Иногда он падал от этого, закрывал глаза и лежал на снежной глади, ощущая только спокойствие и тишину, несмотря на то, что бушевала буря и завывал сильный ветер. И вновь поднимаясь, Драконорожденный, придерживаясь встречных камней, переступал с ноги на ногу, пока не добрался до единственного куста со снежными ягодами, которые недавно с большим аппетитом поедала вампирша. Обобрав всё, что там было, герой побрел дальше в поисках чего-нибудь подобного, но так ничего и не нашёл. Раздосадованный и усталый, он вернулся к своему пристанищу спустя час, в глубине которого еще томился маленький огонь. Серана по-прежнему мирно дремала. Довакин присел рядом с ней и начал точить кинжал. Норд смотрел в одну точку и легонько водил камнем по лезвию, как вдруг до его ноги что-то дотронулось. Рэдар прекратил своё занятие и повернулся к девушке. Вампирша, бормоча себе под нос, с трудом пыталась разомкнуть веки. Наконец открыв глаза, она увидела перед собой лежащего рядом Драконорожденного, маленький костёр и бушующую непогоду за пределами этого укрытия. Еще сонная вампирша никак не могла понять, что происходит. — Ты как? — раздался голос Рэдара. — Голова не кружится? — он протянул ей сумку с ягодами. — Поешь, это всё, что я смог собрать. — Что происходит? — тихо спросила Серана, потирая висок. Герой молча отвёл взгляд от девушки. Ему хотелось провалиться сквозь землю от стыда. — Драконы. Они напали на нас. Переждём бурю и двинемся дальше, — медленно и с расстановкой проговорил норд, скрыв от вампирши все подробности произошедшего. — Нет. Мы не можем ждать, — Серана попыталась подняться, но тело не слушалось. Довакин схватил девушку за плечо и медленно спустил её на твердь убежища. — Одумайся. Ты только пришла в себя, — спокойно сказал норд, пытаясь вразумить вампиршу. — Отдохни. — Наотдыхалась уже, — Серана приняла попытку вырваться из рук Драконорождённого. — Ты скорее заблудишься, чем найдешь следующее святилище, — герой встал на колени перед девушкой и преградил ей выход из укрытия. — Пусти меня, Рэдар, — вампирша нервно начала отталкивать мужчину. — Успокойся ты! — повысив голос на девушку, норд ослабил хватку, а затем аккуратно прильнул к холодной стене. — У меня нет больше сил! Серана замерла, искоса смотря на Довакина. Чего он хотел от неё, вампирша не понимала. С недоумевающим взглядом она села обратно. — Я… я не могу больше идти, — виновато опустив глаза, начал мужчина. — Ты ранен? — тревожно спросила девушка. В ответ Рэдар лишь замотал головой. Вампирша подсела к норду. — Что на самом деле произошло? — Это моя ошибка. Я увидел Стену Слов и, забыв про тебя, помчался к ней, словно меня околдовали. Потом из-под воды замерзшего озера вырвались два дракона, а ты ушла под толщу льда. Победив одного, я бросился к тебе, но меня схватил другой дракон и… и в воздухе я проколол ему глаза, а затем мы начали падать вниз… Он придавил меня своим телом об лёд… Я нашёл тебя и пытался согреть… дал тебе выпить последний эликсир, который у меня оставался, и отнёс сюда… Ты долго не приходила в себя, — заикаясь, Довакин рассказывал всё будто бы на одном дыхании. — Я не прошу простить меня… Весь рассказ Серана смотрела сквозь пламя своими янтарными, но уже бездонными глазами. Она мельком бросила взгляд в сторону Драконорождённого. Вид у него был как у побитой собаки. Норд, склоня голову к коленям, отвернулся и сжал скулы. Иногда рука его вздрагивала от дуновения ветра, заходившего сюда ненароком снаружи убежища. Вампирше вдруг стало по-настоящему его жаль: то, что пережил норд не сравнится ни с одной другой историей, которую когда-либо слышала девушка. Рождён, чтобы не спасать, а жертвовать. Она дышит сейчас только благодаря ему… Разве эта участь должна была возложиться на плечи несломленного трудной судьбой мужчины, чья голова лежала на плахе, готовая вот-вот слететь с шеи? Разве он, пережив все те страдания, уготованные злым роком, достоин еще более ужасного? — Нет, — тихо промолвила вампирша. — Ты уже и так намучился, — вдруг девушка встала, будто бы обретя новые силы, и села перед Рэдаром. — Пожалуйста, посмотри на меня, — обратилась к нему Серана. — Ты нужен мне, как никто другой… Ни один человек не был ко мне так благосклонен и добр, как ты… Ты жертвуешь всем ради других, взамен не получая ничего… Я никогда не встречала людей с такой же судьбой… Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности, даже если над облаками будут витать тысячи драконов… Мне сложно сказать, что я чувствую в этот момент, но ты должен знать, я всегда пойду за тобой и всегда буду поддерживать тебя… — Серана взяла за руку норда. — Ты веришь мне? Герой молча замотал головой, а затем повернулся к девушке. — Да, конечно, — тихо сказал он. — Позволь мне осмотреть тебя… — вампирша положила руку на ногу Довакина и, закрыв глаза, начала что-то тихо и медленно говорить, чего не мог расслышать герой. Под ладонью Сераны образовалась светло-жёлтая магическая сфера, и Рэдар почувствовал, как она высасывала боль из его конечности, немного обжигая. Всё это продлилось буквально пару секунд, а затем девушка переключилась на плечо Драконорожденного. — Всё… больше не могу, — магия в руке вампирши погасла. Видимо, силы Сераны были на исходе. Она уселась рядом с нордом. С одной стороны её обдавало морозной свежестью, доносившейся снаружи убежища, а с другой — маленький костёр грели её своим теплом. На душе стало спокойно. — Болит меньше, — обратился к вампирше герой. — Спасибо, Серана…***
Как только на скайримском небе засверкали первые звезды, а Массер вовсю закрасовался своим величием на фоне скромной Секунды, путники покинули своё убежище, направившись к дорожному святилищу. Рэдар, оперевшись на девушку, прихрамывая, добрёл до призрачного хранителя, оберегающего это место. — Посвящённый, хочешь ли… А что это с тобой? — Нирилор, прервав типичный диалог своих братов-прелатов, встревоженно поинтересовался. — Небольшая производственная травма, — шутя, произнёс Довакин. — Приблизь меня на шаг к единому богу Ауриэлю, — норд однозначно начал переигрывать, но это только льстило стражу святилища. Открыв их, герой набрал воды в кувшин, а затем не без помощи Сераны кое-как доковылял до входа в каньон. Именно здесь и начался последний этап забега за луком Ауриэля в Забытой долине. — Давай-ка, я теперь сам, — Рэдар отстранился от поддерживающей его девушки и сделал несколько шагов вперед по каменному мосту, под которым текла небольшая и мелкая река. Боль никуда не делась, но идти было намного легче, чем в тот раз за ягодами. Всё также хромая он перешёл на другую сторону склона. Серана медленно двигалась за ним. — Такими темпами мы быстро доберёмся до лука, — вампирша улыбнулась Довакину, пытаясь забыть про его удручающее положение. Герой промолчал, стиснув зубы. Ему явно не нравилось, что Серана жалеет его, как маленького мальчика. Девушка заметила его недовольное лицо, но не решилась возразить. Пусть думает так, как хочет… — Просто пойдём дальше, — без каких-либо эмоций промолвил Драконорождённый, будто бы ему плевать, что сейчас происходит. Вампирша молча отреагировала на его просьбу, но в глубине души знала, что тишина — это самый мирный, но не самый ею принимаемый способ решения этой проблемы. Проблемы настоящего сочувствия и искренности. Но, несмотря на всё, путь продолжился. По мере того, как путники продвигались через каньон, они понимали, что идут прямиком через пристанище фалмеров. Склоны скоропостижно заполнялись толпами Преданных, а части воздушного городка были соединены подвесными мостами. Непонятно только одно: как слепые эльфы умудрялись перемещаться тут и не падать, ведь мосты-то были совсем без перил. Рэдар отдал то самое серебряное кольцо вампирше, и она уже смело расстреливала фалмеров-лучников, пока норд топал сзади, прикрывая девушку. Но вскоре лагерь и его обитатели быстро закончились, как показалось Серане, не успев и начаться. Компаньоны спустились со склона, где в конце их ждала пара Преданных, охраняя вход в ледяную расщелину, через которую текла река, берущая свой исток из пещеры в горе. Когда Серана прикончила тех фалмеров, они с Драконорожденным скрылись между проходом в ущелье.***
Чем глубже забирались напарники в недра долины, тем больше холода лилось в их сторону. Именно лилось, ведь сейчас Довакин и вампирша оказались посреди ледяного пространства, дно которого затянуто не менее ледяной водой. Погрузившись в водоём с головой, они проплыли до суши, где недалеко бродил одинокий тролль. По сравнению со всеми теми монстрами, встретившиеся на пути, его можно смело ставить в ряд одних из самых безвредных существ. Ну что может сделать трёхглазое волосатое создание Драконорождённому, когда у него есть компаньон-лучник? Так вот — ничего. Подаренное кольцо очень хорошо шло в ход в любом бою, нужно лишь только знать пару слов на драконьем. Как-никак вещь, данная самим Партурнакс не могла быть на чужом для него языке. Теперь Рэдар прекрасно понимал Серану, когда та стояла и мирно наблюдала за ним, пока он развлекался с монстрами, цель которых была лишь умереть сегодня, отдав плоть и кровь Бладскалу Довакина. Девушка охотно приноровилась к технике обращения со стрелковым оружием: она с легкостью натягивала упругую тетиву лука или заряжала механизм арбалета. Норду даже было в какой-то мере обидно, но в глубине души он радовался за вампиршу: её умениям, отваге и боевой страсти. Серана шла в наступление с такой охотой и желанием, что герою иногда казалось: более волевого бойца еще нужно поискать. Возможно, это было у неё в крови, а возможно, смотря на Довакина, она училась этим важным качествам. Точного ответа вам никто не скажет, остаётся только гадать. Вампирша молниеносно расправилась с тем троллем и парочкой фалмеров, притаившихся сверху уступа, что неудивительно. Путники поднялись к ледяному тоннелю, который вскоре напомнил им «прекрасную» флору и фауну этого забытого места в виде деградирующих снежных эльфов, корусов и даже гигантского паука, засевшего за отвесной пещерной скалой. Вскоре проход вывел компаньонов из расщелины к очередному лагерю фалмеров. Разнообразием здесь даже и не пахло! Серана решила показать себя во всей красе, ловко справляясь с каждым Преданным этого странного пристанища. В этих мостах, ведущих в разные углы и концы лагеря, очень легко было запутаться: шагнул не туда — возвращайся назад и снова ищи свою дорогу! Но когда цель уже совсем близка, может ли эта проблема остановить тех, кто пришёл сюда только ради победы? Однако выход из фалмеровского лабиринта всё-таки были найден. Далее следовал крутой подъём внутри, окутанный в синий туман. Тоннель погрузился в подозрительную тишину. Но все опасения развеялись, когда напарники заметили в конце пещерного коридора темный и звёздный небосвод. Поднявшись еще выше, Драконорожденный и вампирша наконец оказались рядом с последним дорожным святилищем. Прелат Эдельбор уже ждал их. — Готов ли ты, посвященный, услышать слова самого Ауриэля? — сказал он величаво. — Готов, — уверенно сказал Довакин. Призрак открыл святилище, и норд в последний раз зачерпнул воду из чащи. Провожая взглядом Эдельбора, компаньоны шли вперёд, пока не наткнулись на каменный мост, под которым разложился уже пустующий лагерь фалмеров. — Значит, это и есть тот самый храм Ауриэля… — задумчиво протянула Серана, идя по мосту. — Мы добрались. Переправившись через обрыв, путники ступили на твердыню священного здания. В глаза сразу же бросилась огромная по величине статуя Ауриэля, держащего символы власти — песочные часы. В свете ночного неба, она выглядела величественно и непокорно, будто бы ничто и никто не сможет совладать с божественной силой великого аэдра. По бокам статую на площадку ко входу в храм вели две лестницы. На одной из ступеней Рэдар остановился. — Что такое? — поинтересовалась Серана. — Тебе хуже? — Нет, просто… — норд замолчал. — Я в порядке. — Уверен? Давай отдохнём, если хочешь? — девушка всячески желала помочь герою. — Не стоит, — коротко ответил Довакин. — Отдохнем после победы, — он на секунду улыбнулся вампирше, но улыбка его была холодной и недовольной. Они поднялись к дверям Внутреннего святилища, перед которым стояла чаша, на дне которой было проделано специальное отверстие. Рэдар вылил содержимое кувшина в резервуар, и вода, наполняя каналы, встроенные в площадку у входа в здание, вытекала из чаши. На потолке активизировался камень, который осветил выемку с прозрачной жидкостью, и запустился механизм, отпирающий ворота. Теперь вход в храм был свободен. Повеяло холодом. Внутреннее убранство совершенно точно передавало атмосферу мертвого и безжизненного пространства: огромные глыбы льда свисали над головами у путников, обломки колонн валялись на каждом шагу, мешая проходу, разбросанные по всему периметру неподвижно стояли застывшие фалмеры и корусы, некоторые держали в своих руках драгоценности, оружие и склянки с различными зельями. В самом центре замороженной комнаты располагался алтарь, у которого лежали подношения паломников. Сложно было не заметить такой картины. Серана медленно перешагивала через обломки и вдруг увидела в руках у снежного эльфа бутылёк с эликсиром. Это было определённо зелье здоровья, которое было так необходимо для Довакина. Девушка потянулась за склянкой, но вдруг её одёрнул подоспевший норд. — Постой! — норд окликнул вампиршу. — Лучше ничего здесь не трогать. Возможно, это ловушка. — Но тебе нужно это, — вампирша указала на эликсир. — Обойтись без жертв гораздо важнее для меня, — пытался убедить её герой. — Если что-то пойдёт не так, то вряд ли смогу чем-то помочь, я ведь у тебя как на подпевках. — Не говори глупостей, — Серана взяла его за руку. — Я понимаю, что осталось совсем чуть-чуть, но не могу видеть как ты страдаешь… — К физической боли уже давно привык, так что, пожалуйста, не беспокойся, — Рэдар отстранился от девушки. — Пойдём дальше… Серана не понимала, что происходит с Довакином. Казалось, зайдя в Забытую долину, в этот холодный и ожесточенный мир, он как будто очерствел. Раньше девушка его таким не видела, ведь перед ней всё время был весёлый и живой норд. Но его словно подменили… Словно он витает в другом мире… Компаньоны прошли анфиладу залов и попали в часовню Ауриэля. Спрыгнув с уступа, путь назад был закрыт. Довакин и Серана нашли узкий коридор, который вывел их к восседающему на троне за ледяным барьером и грядой сталагмитов Виртуру, окруженного вмерзшими в пол корусами и фалмерами. Викарий явно не пренебрегал своим положением, развалился на почётном месте, придерживая рукой свою белую голову. Драконорожденный шагал осторожно впереди, держа на готове Бладскал. Наконец, напарники остановились у ступеней, ведущих к викарию. — Ты всерьёз надеешься завладеть луком Ауриэля? — высокомерно прошипел гордый Виртур, обращаясь к Рэдару. — Именно этого я от тебя и ждал — что ты приведешь ко мне свою очаровательную спутницу. — Это что, обо мне говорит? — ошеломленная Серана впала в ступор. — Отдай лук, Виртур! — крикнул норд эльфу. В ответ викарий лишь злобно рассмеялся. Вдруг герой заметил в его глазах какой-то странный блеск огня. Что бы это могло значить? — Какой же ты наивный! Мне больше нет от тебя пользы! — с этими словами эльфа на путников со всех сторон начали нападать ломающие лёд твари. Видимо, не зря они здесь все стояли. Спиной к спине Довакин и Серана отбивались от насекомых, пока Виртур не натравил на них стаю фалмеров. На удивление викария, компаньоны быстро справлялись со всеми его миньонами. — Впечатляет, но и только! Вы лишь оттягиваете собственную смерть! — Виртур поднял руки вверх, и часть свода часовни тут же начала обрушиваться на компаньонов. — Берегись! — Серана бросилась на героя, сбив его с ног с места, куда только что упал огромный кусок потолка. Поднявшись, норд и вампирша снова стали отбиваться от подгоняемых приказом викария монстров. Как только напарники уничтожили и вторую волну неприятелей, снежный эльф заметно занервничал. — Довольно! — выкрикнул он. — Сейчас ты умрешь, Виртур! — пытаясь подзадорить фалмера, крикнула ему в ответ Серана. — О нет, деточка! Я умер задолго до твоего рождения! — реакция девушки только позабавила фалмера. Викарий тут же призвал древнего атронаха, огромного, скованного льдом чудовище, и спустил на путников последнюю партию тварей. Рэдар разбирался с атронахом, ломая мечом его замороженные конечности, пока девушка избавлялась от мерзлых Преданных. Но они выстояли и справились со всеми слугами снежного эльфа. К своему разочарованию, увидев это, Виртур изрядно запаниковал. — Нет… Я не позволю обратить в ничто столетия подготовки! — нервно закричал он. — У тебя еще есть шанс сдаться и отдать нам лук! — Серана не прекращала попыток договориться мирным путём. — Да я лучше умру! — Виртур возвёл руки вверх и окончательно обрушил потолок часовни, применив какое-то очень мощное заклинание, а после чего скрылся за разрушенным храмом. Герой чудом избежал столкновения с обломками свода, будучи оглушенным ими, упав на пол от содрогающейся поверхности. Перед глазами всё плыло, а в голове стоял звенящий шум. Он видел убегающего Виртура, но лишь потянулся за ним рукой — Ты в порядке? — Рэдар среди этого, казалось бы, бесконечного шума услышал голос Сераны. — Держись. Мы выстоим. Я точно знаю, — девушка попробовала вселить в Довакина надежду, пока помогала подняться ему на ноги. — Он там, наверху, на балконе. Пошли! В свете ночных звёзд, Масера и Секунды, путники выбрались из-под обломков и нагнали Виртура на пике часовни внутреннего святилища. Они загнали его в угол, выбраться из которого живым и невредимым не представлялось возможным. Викарию тоже, видимо досталось, судя по тому, как он зажимал руку, по которой текла алая фалмерская кровь. Отходя всё ближе к перилам балкона, эльф тяжело дышал, его движения были скованы, а шаги скорыми и мелкими. — Хватит, Виртур. Отдай нам лук! — предчувствуя успех, Серана начала давить на эльфа. — Да как ты смеешь! Я был викарием самого Ауриэля! Мне слышал сам бог! — руки фалмера дрожали от злобы и ненависти. — Пока Преданные не повредили тебе. Да, да. Мы всё это уже слышали, — девушка пыталась вывести эльфа из себя. — Гелебором и такими, как он, было просто манипулировать, — предатель с пренебрежением отзывался о своих соотечественниках. — А теперь посмотри мне в глаза, Серана, и скажи, кто я? Нордка наклонила голову чуть набок, дабы в свете ночного неба рассмотреть Виртура. Она потеряла дар речи, когда увидела яркие, пылающие рубиновым огнём очи фалмера. Девушка впала в замешательство. Перед ней стоял тот, кого меньше всего ожидала. Её сородич… — Ты… ты вампир? Но Ауриэль должен был защитить тебя… — потрясённая Серана не смогла скрыть неприятного удивления. — Но он отвернулся от меня, когда я оказался заражён одним из моих посвященных, — выпрямившийся викарий уже не держался за руку. — Клянусь, я отомщу ему, чего бы мне это ни стоило! — Ты хочешь отомстить богу? — в разговор вампиров вмешался Довакин. — Его влияние в этом мире в моей власти! — Виртур, словно обезумев от скорейшей развязки, говорил, чуть ли не крича. — Мне всего лишь нужно кровь вампира и его собственное оружие, лук Ауриэля… — Постой… — остановил его норд. — Кровь вампира… Лук Ауриэля… Это ты… ты создал то чёртово пророчество? — Для его свершения мне необходима лишь кровь настоящего вампира. Кровь той, чья душа была продана даэдрическому владыке Молагу Балу, — фалмер вовсе осмелел и приблизился к девушке, сократя расстоянии между ними до полного вздоха, выжигая своими лютыми и ужасными очами цвета крови всей его расы. — Ты ждал… — пребывая в ярости, Серана схватила Виртура двумя руками за шею и подняла его над землей. Драконорожденный от такой неожиданности замер и, вытаращив глаза, открыл рот. В один миг хрупкая девушка превратилась в сильного и непокорного вампира, каким и являлась по натуре. — Ты ждал всё это время, пока кто-то придёт с моей кровью. Но ты опоздал, потому что я сама намереваюсь исполнить это пророчество. Посмотрим, есть ли в этой крови хоть какая-то сила! Внезапно Виртур вырвался из родственных и «дружеских» объятий, применив какое-то магическое заклинание в виде светлой взрывной сферы, снёсшего волной Серану с ног. Но не всё так просто: этому трусу хватило смелости вновь призвать древнего атронаха, появившегося позади героя, ударив его по спине своим ледяным обрубком. Рэдар впечатался в пол, рассёк правую бровь, а затем быстро поднялся на ноги, попутно выхватив меч и мельком бросив взгляд в сторону девушки, которая та уже стояла на ногах. Довакин, будто бы не чувствуя боли, рванул на замерзшего монстра, разбивая его на тысячи мелких осколков. Серана, после того как узнала, что именно Виртур является разрушителем её семьи, совсем обезумела и бросилась на викария, оголив ту самую Бритву Мерунеса. Снежный эльф ждал этого нападения, а поэтому зажал свой эльфийский кинжал у себя за спиной, и, когда девушка приблизилась к нему, он, предательски вытащив клинок, ранил вампиршу в плечо. Хлынула алая кровь. Фалмер яростно засмеялся, выбил оружие Сераны из рук, а затем схватил её за горло, прижав к краю перил. — Какая смелость! — сквозь зубы прошипел Виртур, приставив лезвие к шее вампирше. — Девочка моя, не обольщайся, твой конец близок! Девушка пыталась вырваться, но хватка викария оказалась сильнее. Виртур смотрел на неё своим пожирающим взглядом. Казалось, он вот-вот полоснёт вампиршу по горлу и её и без того холодное тело опустится на перила. Но внезапно лицо фалмера охватил ужас, руки его ослабли и выпустили Серану из заключения. Он схватился за живот, из которого торчал окровавленный конец меча. — Нет… нет… — с этими словами Виртур немного отступил назад, взглянул на рану, и его бездыханное тело упало на холодный пол балкона… Всё это время за викарием стоял мужчина с безумным взглядом, устремленным на испуганную девушку. Он подбежал к ней, прижав к себе, обнял за талию, глядя на её кровавое плечо. Вампирша в ответ обхватила его голову руками, и из её глаз потекли слезы, медленно сползающие по бледным щекам. — Эй, ты чего плачешь? — Рэдар оторвался от тела Сераны, устремив свой взор на её печальное лицо. — Всё закончилось… — девушка уткнулась в грудь Драконорожденного, пытаясь успокоиться. — Я рядом, слышишь? — Довакин специально запутался в черных волосах Сераны, развивающихся на холодном ветру, и прильнул к её уху. Вампирша лишь быстро замотала головой. Они стояли над пропастью и вдыхали запах друг друга под ночным скайримским небом. Девушка любовалась на руины разрушенного храма, а норд ледяным пейзажем Забытой долины. Им не хотелось ничего, кроме как забыть про всё и окунуться с головой в развязку этой истории. Скоро закончится то, зачем напарники проделали тысячи шагов и пролили собственную кровь и пот. Но то, что они оставили в этом смертельном путешествии, не забудется никогда… Последнее дорожное святилище было открыто только благодаря смелым и сильным духом воинам, которые несмотря ни на что не сдались в трудных ситуациях и не повернули назад, чтобы не дать настоящей злобе и ненависти породиться в Скайриме, а потом и во всем Тамриэле. Они вместе переписали судьбу человечества, избавив её от того, чего сами лишились, надеясь на то, что это всё было не зря…***
Теперь всё стало по-другому: создатель коварного пророчества мёртв, лук Ауриэля отдан на владение храбрым защитникам холодной, но такой прекрасной провинции, а до замка Волкихар — рукой подать. Всё идет к развязке этой истории. Этот мир, другой мир, который смог сблизить двух совершенно разных людей… Но смог ли он соединить их воедино?