Ближе больнее

      Кайло чувствовал себя живым примерно в той же степени, в которой жизнь осознаёт выброшенная из воды на раскалённую решётку медуза. Прибавьте к оторопелой, пришквареной боли унижение — и получится точно то самое чувство. Самонадеянный идиот! До чего никчёмным кретином нужно быть, чтобы добровольно, пусть и по незнанию, сунуться в собственный капкан? А главное — Кайло понимал это всем существом опалённого злобой разума — никакой надежды на спасение быть не может. Это конец.       Он стоял на берегу затянутого ледяной коркой озера и обреченно представлял, какую именно развязку «придумал» для своего нового пленника голокрон. Раннее утро. Искристый снег до самого горизонта. И рядом молодой — пока ещё свежий и беспечный — Хан Соло. Опадая, редкие снежинки осыпались на меховой подбой его капюшона, не таяли, примерзали навсегда к бурым ворсинкам, как и ноги Кайло сейчас примёрзли к земле в напряжении.       — Не делай такое жалкое лицо, — ехидно закатил глаза Хан, хлопая вдруг ставшего ниже сына по плечу. — Мало просто научиться крепко стоять на ногах. Ты должен быть быстрым, сильным и ловким. Ты же мой пацан — Соло. Вперёд!       Он действительно подтолкнул Кайло вперёд, и тот подчинился. Вот только ноги не слушались. Лёд был не просто скользким — лёд хрустел, покачивался и нарочно ронял Бена на колени. Хан только посмеивался.       — Хватит! — взревел Кайло, раскинутыми в панике руками едва удерживая равновесие после очередного падения. Они остановились на середине ледяного круга.       — Эй, потише, парень. У тебя же почти получилось. Держись, я помогу.       — Нет, я сам. Я знаю, что я должен сделать, — сосредоточено сказал Рен.       — Правда знаешь? — чуть склонив голову на бок, переспросил отец. Он больше не смеялся.       Серьёзный и немного печальный Хан смотрел в глаза сыну. Отец ждал от него чего-то. Сглотнув ставшую поперёк горла боль, Бен заговорил:       — Я разбил лёд на озере. Ощутил Силу и ударил — намеренно. Я был так зол. Желал тебе захлебнуться в ледяной воде, но только нахлебался сам. А ты вытащил меня за шкирку, согрел в своей куртке, отвёл к матери... Конечно же, она во всём обвинила тебя, — он фыркнул, вспоминая, какой скандал закатила мужу Лея. — Тот раз был единственным, когда я хотел убить тебя — клянусь. А там, на мосту… Мне нельзя было иначе.       С каждым словом силы покидали Кайло. Он пошатнулся на негнущихся коленях. Лёд затрещал громче. Будто в плохой записи голограммы, лицо Хана поплыло и смазалось, а сам Рен вдруг резко погрузился под воду. Треск сменился гудящим вакуумом. Странно, но погружение не прикончило его. Внук Вейдера мог даже поднять глаза и увидеть красноватую поверхность кристалла — выход из ловушки. Казалось, он мог уйти. Но голокрон не пускал. Крепко обхватив пленника за ноги, он швырнул его в новый кошмар.       «Должно быть, — думал Кайло, — лишившись истинного вместилища, кристалл больше не фокусирует силу — слабеет».       Решимость Кайло на озере резонировала с самой сутью артефакта. А значит, оставался призрачный шанс на то, что Рен продержится дольше, чем камню хватит заряда его пытать. Это открытие вселяло живительную отвагу.       Моргнув, он оказался лежащим в темноте. Когда мираж озарился светом меча Люка, Кайло всё понял и увернулся — недовольно искря, убийственное лезвие прожгло одеяло. Он встретился с яростными глазами дяди и усмехнулся прямо в его искривлённое яростью лицо.       «И это лик светлого джедая», — подумал Рен. А вслух сказал:       — Тебя я не убивал. Но если угодно…       Кайло обрушил потолок. Откашливаясь от вставшей стеной пыли, он вдруг оказался брошенным под ноги Сноуку. Совсем просто — Рен Силой вцепился старому интригану в трахею и держал, пока у того позвонки от напряжения не хрустнули. Миражи тускнели. Кажется, красный кристалл голокрона «понял», что проиграл, и теперь просто целился наугад, перебирая все ужасные картинки из прошлого пленника. К счастью, Кайло заранее позаботился о том, чтобы убить своё прошлое — с каким-то садистским чувством он предвкушал скорую развязку.       На одну секунду пространство вокруг Рена затопило холодным паром. А затем внука Вейдера пнуло вверх неизвестной силой, приподбросило, и он понял, что стоит посередине длинного решетчатого моста. Стелющаяся дымка осталась под ногами. Миллиардами красных точек горели аварийные лампы.       — Тебе придётся придумать что-нибудь пострашнее, чтобы убить меня! — рыкнул Рен в бездну, но ожидаемого эха не последовало.       А через минуту он оторопел, услышав её голос:       — Бен, — Рей ступила на чёрную решётку. Она казалась напуганной и растерянной. На поясе девушки висел его меч. — Прости меня, — говорила она, слезно глядя Кайло в глаза, — если бы я знала, что ты собираешься сделать… Что ты подвергнешь себя такой опасности, я бы никогда не отпустила тебя одного.       — Подойди, — сохраняя трезвость рассудка, поманил её Кайло. Он не верил призракам голокрона.       — Пожалуйста, давай уйдём отсюда, — всхлипнула девушка.       Стоило ей оказаться достаточно близко, Кайло вцепился в узкую ладонь. Он жадно притянул к себе Рей и поцеловал. Жадно и с надеждой он искал свою мусорщицу в этом иллюзорном образе, но девушка уже позабыла про слёзы и радостно отвечала на прикосновения — не она.       Оторвавшись и чуть отступив, Кайло мог рассмотреть Тьму в её глазах. Она расплёскивалась через край зрачков. Она улыбалась, и Рей тоже улыбнулась.       — Значит, ты теперь на моей стороне, — протянул Кайло, украдкой примеряясь, как бы половчее разоружить голокрон.       — Всё, как ты хотел.       — Я хотел, — он осёкся, — чтобы ты разделила со мной что-то — всё равно что. Но кроме предназначения, у меня ничего не было.       — Теперь есть. Теперь у нас будет всё, потому что ты мой, а я — твоя.       Желанный шепот. Рука на его щеке. Губы на напряженной шее. Рен должен выхватить с пояса девушки меч и убить… Навсегда покончить с голокроном. Но иллюзия была такой сладкой, обволакивающей — Кайло обмяк, не сопротивляясь ей.       — Нет, не в этом кошмаре. Но когда-нибудь ты, настоящая ты, примешь мою сторону, — найдя в себе последнее сопротивление, сказал он.       — Она уже её приняла, — улыбка Рей сделалась хищной, — через страсть, через страх, через ненависть. Столько силы… — Тьма отвела взгляд. — Но вы не сможете разделить всё это поровну.       — Существует баланс, — вторил Кайло. Он не понимал, откуда вдруг взялось это понимание. Оно вырвалось из прикрытого решёткой прошлого, как лавина.       — Да, Бен, баланс нам не сбросить со счетов. Вдвоём вы обрушите чаши весов, и случится непоправимое: Свет мелкими вспышками возродится в галактике, чтобы противостоять двум могущественным адептам Тьмы — паре безумных влюблённых, сосредоточению зла и нового порядка. Прости, но этого допустить нельзя. У меня свои планы...       Воздух взрезала красная вспышка. Опустив глаза, Кайло понял, что Рей — кто-то с её лицом и веснушками — одним быстрым, безжалостным выпадом утопила лезвие в его рёбрах. Осознание спровоцировало боль. Рен скорчился и оступился. Провожая его падающее в бездну тело, девушка скорбно поджала губы, но глаза — глаза остались торжествующей Тьмой.