Пустой

- Значит, останетесь здесь на несколько месяцев? – переспросил Хирако, осторожно ступая по пустоте Дангая – ему постоянно казалось, что еще немного, и когти пропорют то невесомое нечто, что их поддерживает. – Хорошо, я пойду вперед. Возможно, тебе не придется жертвовать силой. Ичиго посмотрел на него с какой-то отчаянной надеждой, тут же сменившейся унынием. Он странным жестом шаркнул ногой, словно пытаясь пнуть невидимый камушек, и, опомнившись, уставился на отца. Лицо Иссина выражало сочувствие. - Я бы хотел, чтобы ты справился сам, - пробормотал Ичиго, - это вообще не моя война. Но как же все эти слова о том, что лишь я не видел тот чертов иллюзорный занпакто? - Это проблема, - Шинджи нахмурился, недовольно мотнул рогатой головой: - Нет. На месте что-нибудь придумаю, сложные планы всегда проваливаются, и не этого придурка мне пытаться перемудрить. Со способностями расстаться ты всегда успеешь. - Удачи, - тепло улыбнулся Иссин, выпадая из своего несколько клоунского образа. – Если окажется, что мой парень все-таки наша последняя надежда, убегай. Ичиго возьмет битву на себя, ты нужен нам живым. - Говорю же, на месте разберусь, - рявкнул Шинджи, ступая вперед, но после все-таки обернулся: - Спасибо. Мне важно знать, что у мира будет еще один шанс. Иссин кивнул, помогая сыну устроиться поудобнее. Шинджи на них больше не смотрел. Выход замаячил впереди – капля света в бесконечной темноте. Было ли Шинджи страшно? Несомненно. Несмотря на все произошедшее ранее, ему вовсе не хотелось погибать. Только вот предвкушение и азарт ощущались намного сильнее, к ним примешивались отголоски тщательно подавляемой ненависти и желание наконец-то все закончить. Готэй вряд ли примирится с его существованием, и Шинджи мог принять за ним такое право, но с существованием Айзена не мог примириться уже он. Если Соске останется жив, он уничтожит само мироздание. Длинным, плавным прыжком Шинджи выпрыгнул в настоящую Каракуру. Он сразу же принялся играть отведенную роль, ощетинившись шипами, раздраженно мотая хвостом, поводя носом по сторонам, словно будучи неразумным животным – если Айзен его недооценит, шанс победить будет немного больше. Реацу его излучала лишь ненависть и голод, и асфальт крошился в пыль, не выдерживая духовного давления. Краски окружающего мира померкли, уступая разбушевавшейся энергии, небо окрасилось багрово-желтыми цветами. Шинджи надеялся лишь, что люди не проснутся слишком рано, иначе он все равно не сможет остановиться и выдать себя. Несколько человеческих жизней ничто перед возможностью остановить Айзена, но даже думать об этом было противно. - Соске! – заорал Шинджи громогласно, старательно подражая самому себе во время битвы с Васто Лорде-Ичиго. – Соске, где ты?! Я сожру тебя! Никто не ответил, чего Шинджи и ожидал. Ему нужно было лишь сообщить о своем появлении. Шинджи метался из стороны в сторону, рушил здания, в которых не чувствовал слабое рейреку обычных людей, старательно когтил землю и изо всех сил старался почувствовать Соске, что ему никак не удавалось. Зато в какой-то момент вышло услышать испуганное дыхание и топот легких ног. Шинджи рванул напролом и в следующее мгновение скалился на Айзена, одновременно словно бы случайно закрывая собой группу почему-то не спящих детей. - Значит, Гин проиграл, - спокойно констатировал Айзен. Шинджи стоило больших усилий удержать безумное выражение морды при виде его лица. Айзен не выглядел человеком. В его фиолетовых глазах виднелась бесконечная снисходительность, одержимость властью и силой, одежда почти что сливалась с телом, являясь на самом деле странной конструкцией из рейши. Айзен действительно был монстром, нисколько не походящим на себя из прошлого. Где-то Шинджи что-то упустил. Будь он внимательнее, сумел бы заметить, когда именно восторженный паренек стал превращаться в нечто чуждое всему существующему? Сумел бы помочь? Почему-то за ненавистью робко проглянула совершенно иррациональная жалость. Не к Соске даже, а к будущему, которого у него никогда не настанет. - Я съем тебя, прекрасно, прекрасно! – проревел Шинджи. Невероятно трудно было балансировать на грани между хитрым, опытным, но все-таки зверем и полноценным разумом в теле пустого. – Ты за все ответишь, ты еда, шинигами! Он напал, специально грубо и прямолинейно, надеясь, что с безмозглым пустым Айзен не посчитает нужным использовать иллюзии. Соске, конечно, не составило труда увернуться, но Шинджи атаковал снова и снова, пользуясь преимуществом в скорости своей совершенной формы и одновременно уводя Айзена подальше от жилых районов. Тот атаковать следом не спешил, забавляясь и блокируя удары когтей занпакто, кидо, а то и вовсе голыми руками. В какой-то момент Шинджи наконец сумел достать Айзена, извернувшись. Он повалил его наземь, с наслаждением вонзил клыки в шею, захлебываясь кровью, ломая тонкие позвонки, но в следующий момент запоздало понял – что-то не так. Ему хватило времени чтобы развернуться и вскинуть морду, а в следующее мгновение он отлетел от удара огромной силы. Маска, к счастью, оказалось не задета, но вместо брони на правом боку осталось лишь костяное крошево, неспособное прикрыть длинную резаную рану. И регенерировать она не спешила. Похоже, рейреку Айзена в ране было достаточно концентрировано, чтобы заблокировать естественные способности. - Неплохо, капитан Хирако, - великодушно сообщил Соске, появляясь рядом. – Вы почти сумели разгадать абсолютный гипноз. Теперь они были достаточно далеко от домов. Шинджи взвился, встал на задние лапы, словно бы собираясь обрушиться всем весом, и спокойно проговорил: - Распадайся, Саканадэ. Мир перевернулся. Притворяться больше нет смысла. Будучи действительно безмозглым пустым, он не смог бы использовать шикай – просто не додумался бы. Использовать предсказуемые атаки, к тому же, становилось слишком опасно. Саканадэ вытащила Шинджи из пелены безумия, вернула разум существу, появившемуся из Шинджи и пустого, не позволила избавиться от остатков человечности. Саканадэ сейчас сражалась рядом с ним, самое близкое на всем свете существо, и Шинджи, несмотря на серьезную рану и накапливающуюся усталость, чувствовал себя цельным. - Какой неприятный сюрприз, - хмыкнул Айзен. – У вас не должно было остаться занпакто, капитан Хирако. Неужели я где-то ошибся? - Ты слишком пренебрежительно относишься к нашим верным напарникам и потому проиграешь, - прорычал Хирако раздраженно. – Кьёка Суйгецу лишь инструмент, не так ли? Айзен ничего не ответил, он попытался атаковать, но ошибся с направлением, не сразу сумев привыкнуть. Шинджи возможности не упустил, мощным ударом лапы он размозжил Соске торс, превращая внутренности в однородную кашу, и одновременно оторвал голову – чтобы наверняка. Кьёка Суйгецу бессильно выпала из ослабевшей руки, жалобно звякнув при ударе об окровавленный асфальт. Теперь Шинджи был уверен, что не находится под гипнозом. Он действительно смог, самостоятельно расправился с величайшим и опаснейшим предателем, остановил эту бесполезную войну. Неужели все закончено? Шинджи устало опустился на землю, отзывая Саканадэ. Он почти не удивился, когда из неподвижного тела вырвался вихрь реяцу, на секунду скрывший врага – когда же он рассеялся, Айзен предстал целым и невредимым в еще более ужасающем обличии. За спиной его свернулись несколько пар белых уродливых крыльев, в груди образовалась дыра, посреди которой сверкал Хогиоку. Несмотря на неприятный облик, Соске излучал какое-то незримое, неотчетливое, но, тем не менее, подавляющее величие. Шинджи понял, что здесь действительно все и закончится. Хорошо, что еще оставался Ичиго, он-то обязательно справится. - Неужели вы думали, что я не пойму, что ваш разум на месте? – насмешливо спросил Соске. – Как же глупо с вашей стороны, капитан Хирако. Но можете порадоваться, ваш шикай я действительно не ожидал - однако же я дал вам шанс его использовать не потому, что посчитал вас неразумным и недооценил, а лишь из-за того, что вы в любом случае безопасны. Вы лишь ступень на моем пути к эволюции. Теперь же прощайте. Соске обернулся, желая подобрать свой меч. Шинджи невольно проследил за ним взглядом, понимая, что на возвращение Кьёка Суйгецу и превращение его в две неравные половинки уйдет меньше мгновения. В конце концов, Шинджи оказался не более чем любопытным экспериментом, таким же, как и арранкары. Он думал, что сможет победить, лишь потому, что Соске позволял ему это. Но вместо лежащего на земле занпакто Шинджи увидел Гина, как-то растерянно сжимающего Кьёка Суйгецу в руке. Побитый, окровавленный и растрепанный, он едва держался на ногах, неведомо каким образом сумев добраться до места битвы. Ичимару выглядел отстраненным, тонкой, красивой статуэткой, откуда у него взялись новые силы? Что их питает? Шинджи одновременно ощутил иррациональную радость и тоску – неужели Гин пришел, чтобы помочь Соске? Вот только лезвие Шинсо вырвалось из рукава, хищно сверкнув, оно едва ли не развалило Айзена пополам. Соске тут же начал регенерировать, и только смотрел покровительственно и насмешливо – мол, чего ты хотел добиться? - Все же предал меня, Гин? Наконец-то. Мне долго пришлось ждать. - Но вы не могли точно знать, когда я решусь, - тонко улыбнулся Ичимару. – Помните, я рассказывал о своем банкае? Я соврал. Убивай, Камишини но Яре. - Это не действует, - еле слышно прохрипел Шинджи, глядя, как грудь Айзена превращается в одну большую дыру с зависшим в центре Хогиоку. Гин сумел быстро спрятать Шинсо и подскочить, сжать шарик в своей руке – бьющая из него реяцу превратила красивую изящную ладонь в окровавленное нечто, но это не заставило Ичимару разжать пальцы. В другой руке он продолжал держать занпакто Айзена. - Мы же все равно должны что-то делать? – просто сказал Гин, и Шинджи понял, наконец-то понял, для кого предназначалась затаившаяся в нем смерть. Вся жизнь Ичимару была ради этого вот мига, мгновения торжества, в следующую секунду способного перерасти в величайшее разочарование. – Пока у меня Кьёка Суйгецу, нам не страшны иллюзии. - А меня ты предупредить не мог? – проворчал Шинджи. Рана в боку болела все сильнее, а Соске тем временем уже начал регенерировать. Еще миг – и он оказался позади Ичимару. Тот ожидал подобного и сумел увернуться, но Хогиоку выпал из ладони, стремясь занять свое место в груди Айзена. Гин снова перехватил Шинсо. Кьёка Суйгецу молчал, создавая ощущение мертвого куска металла – словно и не было в занпакто никакой жизни. - Тебя отвергает собственный меч, - прошипел Шинджи, на что Айзен только усмехнулся: - Он мне больше не нужен. Гин не смог призвать Копьё-Богоубийцу снова. Айзен голой рукой раскроил его тело в районе правой ключицы, едва не вырвав кусок плоти. Следующая атака должна была добить шинигами, но ее принял на себя Шинджи, сумевший одновременно с блоком прочными когтями призвать Данку и тем самым избежать нового ранения. Если им придется убивать Соске до тех пор, пока он наконец не сдохнет, они это сделают. - Саканадэ, банкай!