Лесбияночки

Тут и даром ясновидения обладать не нужно, чтобы догадаться, что так все и будет. У Лая в голове лихорадочно бьются тревожные мысли. Это все срочно надо как-то прекратить, надо что-то делать. Но времени остается все меньше, а все взгляды и камеры направлены на него и Джихуна, и шанс предотвратить все это с каждой секундой становился все ближе к нулю. Паника захватывает его разум, он слышит, как ребята подбадривают их двоих, весело смеются; краем глаза видит, как режиссер жестом дает понять, что надо выходить. Он чувствует, как кто-то, кто сидит справа от него, тыкает его в бок, мол, поднимайся уже, и Линь сдается. Когда он поднимается, Джихун уже стоит и смотрит на него. Смотрит как-то очень странно: с волнением, трепетом и долей вины в глазах. Лай не знает, о чем думает сейчас Пак, но он видит, что тот волнуется ничуть не меньше, чем он сам. Только вот легче и спокойнее от этого не становится. Напряжение становится таким сильным, что его, кажется, можно ощутить уже физически. Но это напряжение чувствует только сам Линь и Джихун, ребята же, напротив, были очень радостными и оживленными, разве что за исключением Даниэля (Лай не смотрел в его сторону, но был уверен, что Кан сейчас так же напряжен, как и он). Надо показать, что они близки. Все это только ради фанатов, вот и все. Это не так сложно. Надо всего лишь расслабиться. Только ради фанатов. Гуанлинь сокращает расстояние между ним и Джихуном до полуметра, в это же время на заднем плане он слышит крики ребят (Отчетливее всего слышно громкие вопли Джехвана). Сердце стучит бешено, Линь волнуется до ужаса, но он тешит себя мыслями, что это только ради фанатов, только ради их любимых Ванейбл. В этот момент он поднимает взгляд на Джихуна (ведь все это время он старался смотреть куда угодно, только не ему в глаза), и сердце совсем уходит куда-то в пятки. Во взгляде Пака хоть и видно волнение, но что-то заставляет Лая перестать дышать на пару секунд. Непонятный огонек в глазах старшего. Парень не может понять, то ли это игра на камеру, то ли... Что это? В тот момент, когда Гуанлинь уже собирается с духом, чтобы что-нибудь да сделать, Джихун опережает его и кладет руку ему на шею и тянет на себя, отчего их лбы соприкасаются. Линь не думает больше ни о чем. Скорее всего мемберы сейчас пищат и кричат, но он этого не слышит. Лай чувствует теплое сбивчивое дыхание на своей коже, руку на своей шее. "Только ради фанатов", - вновь звучит в его голове в тот самый момент, когда Джихун тянется к нему и касается своими губами его щеки. Внутри Линя что-то ломается. Они уже целовали друг друга в щеку, причем не один раз, но почему же сейчас это воспринимается совсем по-другому? Чужие влажные губы на его щеке, рука на затылке, вокруг все словно исчезает, звуки пропадают, Линь словно и не здесь вовсе. Время тянется до жути долго. Кажется, проходит целая вечность к тому моменту, когда Джихун отстраняется, из-за чего кожу сразу неприятно холодит. Словно сквозь толстую пелену до Лая доходят звуки: смех ребят, девушек из стаффа, довольные возгласы. Линь решается посмотреть на старшего: тот улыбается, тепло и словно извиняясь. И Лай вдруг вспоминает, что все это обязательно попадет в эфир, а значит, надо показать какую-то реакцию, кроме охеревшей физиономии. Линь тоже улыбается, стараясь, чтобы эта улыбка не выглядела натянутой и неестественной. - Что ж, теперь мы видим, что вы действительно близки! Можете садиться, спасибо! Энергичный голос ведущего окончательно возвращает Гуанлиня обратно в реальность. Он садится обратно на свое место, чувствует дружеское похлопывание Уджина по своему плечу, мол, хорошо постарался. Линь еле заметно улыбается, чтобы не оставлять этот жест без ответа, в то время, когда в голове мысли заняты только лишь тем, что только что произошло. И что это такое было? Ему, что, снова не спать всю ночь? А с чего это он вдруг так разнервничался? Это всего лишь обычный поцелуй в щеку, обыкновенный фансервис. Линь решает не думать об этом сейчас, а то голова просто развалится от всего этого. Он оставит это на потом, скорее всего, снова на ночь...