***
Окей, она почти все успела. Даже нашла косметические составы, закинутые в багаж на всякий случай. Но потом вспомнила, что эти скляночки Молли мог подарить кто-то, кто подлил ей приворотное зелье. И никто как бы не говорил, что зелье не сработает при нанесении на кожу. «И так красивая, » — решила Мира, посмотрев на себя в зеркало. Но косу все-таки заплела. И вокруг головы с помощью заколок обернула. Благо, длина и густота волос позволяла. Оставалось самое сложное. Одежда. Мира закрыла глаза и попыталась вспомнить, как одевалась мисс Пруэтт. Цветастые юбки и кофты, а сверху — однотонные мантии, зачастую по цвету неподходящие вообще ни к чему. Мира улыбнулась. Поддерживать такой аляповатый стиль было весело. Откопав в шкафу забавную длинную персиковую в цветных «разводах» юбку и какую-то светлую блузку, Мирослава хихикнула. То, что надо. И пускай у неё есть одежда поприличнее, легенду надо поддерживать. А она-то ведь начала носить платья весьма скромного оттенка. А надо было разгуляться. И как ее только не спалили? — Эх, жизнь моя жестянка, — припомнила мисс Пруэтт, разглядывая красную шаль. — Да ну ее в болото, — резюмировала девушка, откладывая тряпочку в сторону. Мантию выбрала чуть светлее юбки. И так сгодится. Посмотрев на себя в зеркало, Мира едва сдержалась, чтобы попросить у своего отражения позолотить ручку. И если в прошлой жизни Мирослава Полозова находила себе отдушину в украшениях (три прокола в левом ухе и два в правом, бесчисленное количество браслетов на руках и кольца в таком количестве, что сорока-ворона нервно курит в сторонке), то почему бы не сделать этого сейчас? В прошлой жизни она из этого, как любила говорить мама, выросла (на самом деле от недорогих металлических браслетов и сережек-гвоздиков пошло раздражение, но маме об этом лучше было не знать). Воспоминания о семье приводили в тоску, и девушка поспешила тряхнуть головой, прогоняя непрошенную печаль. Ей сейчас незачем плакать. В шкатулке с украшениями Мэлс нашла браслеты. Тонкие, идеально круглые. Вроде как приобретение Молли на магловском базаре. Красота. И пару массивных золотых сережек. Это подарок от тетушки Мюриэль любимой племяннице. Вообще, эта волшебница была достаточно самобытным членом семьи. На официальных балах и приемах почти не появлялась, а если и гостила у любимых братцев, то оставалась максимум на одну ночь. От Мюриэль всегда пахло сигаретами и землей. Когда Молли была маленькой, женщина часто рассказывала о каких-то раскопках и, вспоминая веселые, с хитринкой, глаз тетушки, Мира могла бы точно сказать, что раскопки вряд ли были научными. Скорее, контрабанда всяких ценностей. Потом в отношениях Мюриэль с братьями что-то произошло. Скандал гремел на весь Пруэтт-холл. Но вот только что же случилось, до сих пор оставалось загадкой. С тех пор Мюриэль не появлялась. Лишь дежурные подарки на праздники присылала без обратного адреса, да и то только детям. И родовые поисковые артефакты, которые никак не могли найти потерянную сестру. — Хозяйка Мелания, — отвлек ее домовой эльф. Мирослава остановила его жестом, прекрасно понимая, что он хочет сказать. Пора спускаться на завтрак.***
Судя по тому, как закашлялась леди Лукреция, как, пускай и ненадолго, но все же, в глазах лорда Пруэтта промелькнуло удивление, образ чуть (хорошо, совсем не «чуть») взбалмошной Молли ей удался. Ну и отлично. — Ты собираешься так пойти? — спросил мистер Игнатиус после обычного приветствия. Мира лишь отстраненно кивнула и заметила, что в глазах собеседника промелькнуло что-то… непонятное, что ли. Вроде как одобрение, вроде как недовольство. Читать эмоции дяди по глазам было почти нереально, он прекрасно держал себя в руках. Есть не хотелось. Трансгрессия по-прежнему выжимала слишком много сил и энергии, Слава понимала, что потом ей очень сильно захочется подкрепиться. Но завтракать лучше не следовало.***
Передвигались они в этот раз камином. Закончив трапезу, лорд Игнатиус поднялся и подал руку Лукреции. Было в этом жесте особое очарование, присущее влюбленным. Мира невольно умилилась, глядя на них. Вот вроде бы столько лет в браке, а все еще любят друг друга так, как будто не было этих многих лет, проведенных за бытом и рутиной. Супружеская чета прошествовала из столовой. Девушка торопливо засеменила за ними. В гостиной уже стоял домовик, державший в руках серебряную чашу. «А мы разве не трансгрессируем?» — удивленно подумала Мирослава, наблюдая за лордом Пруэттом, набирающем из сосуда горстку Летучего Пороха. — Косой Переулок, — громко и четко произнес мистер Игнатиус и исчез в мгновенно вспыхнувшем зеленом пламени. Леди Лукреция тоже взяла немного черного порошка, приподняла красивое платье и аккуратно ступила на то место, где секунд двадцать назад стоял ее муж. — Косой Переулок, — повторила она. Зеленые огненные язычки взвились вверх и охватили тоненькую фигурку миссис Пруэтт. Когда они погасли, в камине стало пусто. Настала очередь Миры. Паранойя в ней вопила дурным голосом, внутри все сжалось. «А может остаться дома?» — мысленно вопросила Мирослава, но ответа не последовало. Перспектива быть сожженной заживо в самом расцвете лет ни капельки не прельщала. Хватит ей одной смерти. А если она попадет не туда? Как Гарри Поттер в первый раз своего путешествия с помощью камина? Будто во сне девушка взяла у невысокого существа горстку пороха, пробормотала «Спасибо», чуть не упала, заходя в камин, и сказала: — Косой Переулок!***
Огненный вихрь завертел ее волчком и понес вверх. Поначалу ветер показался Мирославе приятным, но он усиливался со страшной силой и становился все холоднее. И вот уже его свист неприятно звучал в ушах. Перед глазами цветными пятнами мелькали подключенные к сети камины и примыкающие к ним части гостиных. Мира видела людей. Кто-то отчаянно спорил, кто-то отдыхал, а кто-то просто колдовал. Все это в итоге сливалось в одно черное пятно. Но вот она заметила мистера и миссис Пруэтт и изо всех сил ухватилась за это изображение. Из камина она вышла не очень изящно. Не то чтобы Мирослава расстроилась, скорее, наоборот. Она была искренне рада, что не вывалилась из камина, как мешок с картошкой. Девушка оступилась, но достаточно быстро вернула себе равновесие. И улыбнулась поджидающим ее дяде и тете. Леди Лукреция одним движением палочки убрала с наряда Миры сажу и пыль. По ощущениям девушки они находились в Дырявом Котле. Ощущение усилилось, когда они вышли в обычный паб. Ну точнее, на первый взгляд он казался обычным, хоть и приготовленным к Хэллоуину или же какому-то шабашу. Но при ближайшем рассмотрении становилось заметно, что гоблины, сидящие около стойки, были самыми настоящими, а тарелки действительно летали по воздуху. — Привет, Том, — поздоровался мистер Пруэтт. Мира немного удивилась такому фамильярному обращению к немолодому бармену, но похоже, что с этим человеком у Игнатиуса был налажен контакт. Волшебник лишь улыбнулся и продолжил протирать стаканы. — Здравствуйте, лорд Пруэтт. Миссис и мисс Пруэтт, — он приветственно кивнул. Лукреция ответила ему тем же, а Мирослава просто повторила за тетушкой. — Вы в Косой Переулок? — вежливо поинтересовался Том. — Да, — сообщил дядя. Проход в магический квартал оказался проще, чем думала девушка. Лорд не отсчитывал кирпичи, нет. Он просто нажимал на наиболее потертые. Подход, проверенный временем, так сказать. Кирпичная кладка разъехалась в разные стороны, являя взору семейства Пруэтт Косой переулок. И да, это было шикарно. Разноплановые домики, куча магазинов и магов всех возрастов. Они куда-то спешили, о чем-то переговаривались. Яркие и пестрые витрины и гул, гул, гул голосов. Как тут вообще можно что-то услышать? — Я помню наш уговор, — вдруг сообщил лорд Пруэтт. Он говорил чуть громче обычного, но его все равно было слышно. — Встречаемся через два с половиной часа у Фортескью. Мира кивнула. Ей этого времени должно было хватить. Тем более она уже видела вывеску Олливандера. — Мы будем у Олливандера. Недавно из путешествия вернулся сын Гарика, наш с Игнатиусом общий друг. — продолжила леди Лукреция. Женщина почти кричала, но Слава все равно с трудом смогла различить ее речь. И вот в этот момент все планы Мирославы рухнули. Она не сможет выбрать палочку, если дядя и тетя будут там. Мира рассчитывала оставить всю ситуацию с палочкой в секрете. «И что же делать?» — испуганно подумала она. В памяти неожиданно всплыл отрывок разговора Максимилиана Пруэтта и его одиннадцатилетней дочери.***
Это был все тот же Косой Переулок. Пестрые витрины с книгами, всевозможными метлами, волшебными ингредиентами для зелий. Маги в разноцветных мантиях, и от такой пестроты перед глазами все смешивалось и плыло. С трудом Мира сфокусировала взгляд на фигуре рослого мага. Это был Максимилиан. Он выглядел чуть помоложе и держал за руку розовощекую рыжую девчушку в зеленой мантии. У нее были растрепанные косички и очаровательные веснушки. «Это же Молли, » — подумала Мира. Девочка улыбнулась. — Пап, пап, — протянула она. — А почему мы покупаем палочку у Олливандера? — Потому что он лучший мастер в Европе, — не задумываясь, ответил мистер Пруэтт. — А где мы еще можем купить палочку? — вновь задала вопрос Молли. Вот тут вот Максимилиан призадумался. Он молчал где-то с минуту, а потом сказал: — У Джимми Кидделла, — он указал рукой в сторону Лютного Переулка. — Его магазин находится на пересечении Косого Переулка и Лютного. И мы туда не пойдем, — с нажимом добавил Макс. — Не-не-не, — сказал он, посмотрев в умоляющие глаза дочери. — Даже не думай. К мистеру Кидделу они действительно не пошли. Зато выбрали Молли палочку у Олливандера.***
Помахав на прощание дяде с тетей, Мирослава проверила мешочек с галлеонами и уверенно двинулась к магазину мистера Кидделла. Неприметное на первый взгляд здание было оснащено небольшой и блеклой, по сравнению с Олливандеровской, вывеской. Сделанное из какого-то темного камня, оно резко контрастировала с побеленными известкой фасадами магазинов Косого Переулка. Зато невероятно подходило по стилю к покореженным зданиям Лютного Переулка. Звякнул колокольчик. Мира прикрыла дверь и осмотрелась. В магазине было очень пыльно. Темные футляры с палочками неровными стопками возвышались везде. Слабенький свет пробивался из небольшого окошка. Мирославе стало неуютно. — Уже иду, — откликнулся кто-то, и из служебного помещения вышел высокий сухопарый маг. На вид ему было лет сорок. Темные волосы он небрежно завязал в маленький хвост, а черные, чуть раскосые глаза смотрели настороженно. Именно так многие представляли себе Северуса Снегга. Мира улыбнулась и поприветствовала волшебника. — Здравствуйте. Меня зовут Мелания Пруэтт и… — закончить она не успела, потому что маг ее перебил. — Девушка, магазин Магических Зелий напротив. Не отвлекайте меня от работы, пожалуйста, — устало сообщил мистер Кидделл и хотел уже было скрыться в каморке. — Я за палочкой, — чуть тише закончила Мелания. Хозяин лавки остановился, а полпути и развернулся. — Прошу прощения, — процедил он и надел очки. Мира почувствовала себя нехорошо. Мистер Кидделл оглядывал ее, как зверька на выставке. — Прошлая палочка перестала подходить, да? — спросил он. Девушка кивнула. — Какой рукой пишете? — задал вопрос мастер Кидделл. — Правша, — отрапортовала Мира. — Прошлая палочка была из ясеня и волоса единорога, — зачем-то добавила она. Джимми Кидделл кивнул и направился к стеллажам. — Боярышник и волос вейлы, десять дюймов, — сухо проронил он, доставая футляр. Волшебница взяла в руки инструмент и аккуратно взмахнула им. Стопка, в которой лежал футляр, рухнула. — Из… — хотела извиниться Мирослава, но маг остановил ее жестом. — Не стоит извиняться за волшебство. Лавр и волос единорога, девять с половиной дюймов, — продекламировал мистер Кидделл. Взмах, и колокольчик, висевший на двери, упал. — Тис и рог рогатого змея, двенадцать дюймов, — на этот раз рухнули четыре стопки с футлярами. — Орешник и сердечная жила дракона, одиннадцать с половиной дюймов, — на этот раз упала всего одна палочка. Она слетела с самой верхней полки и приземлилась рядом с Мирой. — Интересно, — фыркнул мистер Кидделл. Волшебник ловко перемахнул через стойку и в два шага преодолел расстояние между ним и футляром. — Вишня и перо Птицы-грома, тринадцать с половиной дюймов. Едва взяв палочку в руку, Мирослава почувствовала тепло. Взмах, и все вернулось на свои места. Пять разрушенных стопок теперь аккуратно стояли на своих местах, а колокольчик мирно позвякивал над дверью. Мистер Кидделл вернулся за стойку. — С вас восемь галлеонов. Документы в Министерство я отправлю. Мира кивнула и протянула магу запрошенную сумму. Мастер кивнул. — До свидания, мистер Кидделл, — сказала Мира выходя из лавки и аккуратно кладя палочку в крепление. Прощально звякнул колокольчик. Мистер Кидделл еще минуту смотрел на закрытую дверь, а потом пробормотал: — Нам стоит ожидать от тебя сюрпризов, Мелания Пруэтт.