ice flowers

Вся проблема в том, что Чанёль слишком влюбчивый. Сехун знает его сколько? Года четыре, кажется? И за это время он увидел все цветы мира на чужом теле. Раны, что оставляли острые стебли, заживали на глазах, но на чужом сердце столько резцов, что даже Сехун, приноровившийся орудовать хирургическими нитками, не может его спасти. • Общая школа, общий танцевальный класс, парные номера, Сехун и Чонин пересекались так часто, что уже даже не удивлялись, когда хватались в магазине за одну и ту же пачку сока, только смеялись, игриво толкаясь на кассе и помогая друг другу сгрузить пакеты в багажник. Сехун сам не заметил, как отдалился от Чанёля. Просто... В его жизни появился Чонин, и он был счастлив, слишком счастлив, чтобы заметить, как избегал его Чанёль, как скрывался в своей комнате - неважно, возвращался Сехун один или со своим новым лучшим другом. А потом он увидел то, что навсегда хотел бы забыть. Синие незабудки в ванной и кровяные разводы на кафеле; Чанёль откашливал мелкие лепестки и погружался глубже под воду. Сехун не помнил, как кричал на него, вытаскивая, помогая закутаться в полотенце, как зашивал рваные раны (вновь и снова), как отпаивал тёплым чаем и ловил в ладони свои любимые цветы. — Почему ты не сказал? — обессиленно, на грани слышимости; Сехун смывал алые ручьи на чужих венах. — А что это бы изменило? — прохрипел в ответ Чанёль и положил голову на его плечо. Держать чужой вес было трудно, но Сехун сквозь сжатые зубы терпел боль в мышцах и подставлял руки под холодную воду. — Не засыпай, хён. — Я тебя люблю. Сехун отвёл его в комнату и уложил в кровать. Долго-долго гладил по мокрой макушке и напевал что-то, потому что 'люблю тебя, люблю твой голос, Хун, пожалуйста?' — Не надо, — с отчаянием прошептал Сехун, когда Чанёль уснул, сжимая его ладонь. — Не надо любить меня, хён, пожалуйста. • Сехун хотел уйти, честно, потому что он хороший тонсен, потому что он не сможет вытерпеть боль (свою/чужую), зная, чья это вина, но Чанёль провожал с грустью и ждал его словно щеночек на пороге после, и он не смог. Не смог бросить, ведь он любил его, правда, любил, но не так, потому что... ...у Чонина размазано чернилами его именем над ключицей. Получилось случайно, по пьяни, со смехом и подначками - взяли друг друга на слабо и теперь щеголяли парными татуировками, и это правильно. Правильно губами касаться каждой буквы, оставлять метки чуть ниже и демонстрировать, не боясь - моё, но... Сехуново 'но' кроется в упрямом хёне, который не разлюбит, который каждый вечер дарит ему незабудки, который не просит любить в ответ.