kaiho
24 апреля 2018 г. в 02:12
Чонин молча тянет его за рукав куртки, и Чунмён поддаётся, следует за ним, позволяя ладони скользнуть ниже и переплести их пальцы, и этот жест такой доверчиво открытый и трогательный, что сердце сбивается с привычного ритма, ускоряясь.
На улице темно и повсюду горят огни, но Чунмён видит знакомую аллею и чувствует, как привычно скрипит под ногами россыпь камней.
Они останавливаются у небольшой лестницы, спускающейся к набережной.
— Вот, — голос Чонина хриплый от долгого молчания, он смущённо кашляет и садится на парапет, устремляя взгляд вдаль, на реку, и оставляя место рядом с собой, словно приглашая.
Чунмён успокаивает взбесившееся сердце, судорожно облизывая губы, и присоединяется к нему. Речной воздух прохладный, обжигает кожу своими порывами, и Чунмён прячет ладонь, сетуя, что не успел взять перчатки. Вторую успевает перехватить Чонин, кладя её к себе на колени и накрывая своими.
Чунмён дрожит и не понимает, из-за ветра ли это или же из-за незначительного жеста.
— Ты продрог весь, хён, прости, — Чонин улыбается уголками губ и приобнимает его за плечи, даря своё тепло. — Нужно было плед захватить.
— Ну, я ведь не знал, куда мы идём, — Чунмён звучит наигранно осуждающе, шмыгая носом, и Чонин мягко смеётся и тычется, как щеночек, носом ему за ухо.
Чунмён проклинает собственное тело, которое идёт мурашками, когда Чонин произносит:
— Давно хотел тебя сюда привести.
Чунмён прячет улыбку.
Спустя столько времени, когда он пытался добиться расположения Чонина и хоть капли эмоциональной открытости, получить такое признание значит неимоверно много.
— Я рад, что ты привёл меня сюда, — Чунмён прижимается ближе, пытаясь согреться, и кладёт голову на угловатое плечо, спокойно вздыхая и глядя на тихую гладь воды.
И скорее чувствует, чем слышит, как шепчет Чонин:
— Я тоже.