ice flowers

Чанёль знал - он не такой как все. Пока другие дети играли во дворах, гоняли мячи, разбивали колени, он тайком пробирался в комнату сестры и пользовался её помадой. Ему нравилось, как цвет ложился на его губы. Он примерял чужие юбки и пританцовывал под музыку из приёмника, уже тогда понимая - никому нельзя этого рассказывать. В этом мире, в их традиционной семье он никогда не найдёт место. В восьмом классе он вытянулся, стал шире в плечах, и одежда его по-хрупкому худенькой сестры не подходила. Чанёль давил в себе глупые желания, пугаясь прямых вопросов. Он был болен - так он считал, поэтому закрывался в себе и с трудом шёл на контакт. Но на двадцать пятом году жизни, когда он только привык к самостоятельности, возвращаясь домой с недельной поездки в Японию, он увидел его. Чунмён, капитан Аэрофлота, сидел в кафе для персонала и заигрывал с миловидными стюардессами. Словно почувствовав взгляд, он обернулся, подняв брови в немом вопросе. Чанёль покраснел и поскорее скрылся в толпе, но не мог остановить себя позже. Было что-то в Чунмёне такое, то, что заставляло чувствовать себя в безопасности. Чанёль выучил его расписание и приходил каждый раз, чтобы издалека полюбоваться тонким профилем и уверенным разворотом худых плеч. Чунмён стал его первым и, наверное, последним во всем. Чанёль впервые рассказал о постыдном прошлом, смущаясь и запинаясь, но Чунмён выслушал его, не перебивая, не высмеял, а принял и, нашёптывая благородные слова, укачивал позже в своих руках, когда Чанёль задрожал в конце от подступающей истерики. Чунмён любил его таким, какой он есть. Чунмён - тот, кто сделал ему подарок. Плотная юбка с упрямой складкой спереди. Долгое время Чанёль не рисковал даже брать её в руки, с трепетом глядя на нее издалека (она висела на дверце шкафа, куда повесил её Чунмён в тот вечер). Всё же однажды, когда Чунмён должен был вернуться из очередного рейса, Чанёль решился. Накрасил губы, подвёл глаза и надел на себя юбку. Она глупо смотрелась на нём, таком неловком и высоком, но Чанёлю нравилось. — Боже, детка, — Чанёль вздрогнул от тихого хриплого голоса Чунмёна. Тот смотрел на него тёмным от желания взглядом, его грудь высоко вздымалась от прерывистого дыхания. — Ты прекрасна. Чанёлю хотелось спрятаться от смущения, но Чунмён не позволил, отнял его руки от покрасневшего лица и поцеловал, смазывая помаду на припухших губах. Они редко могли быть вместе. Работа Чунмёна не позволяла встречаться им так часто, как они хотели бы, но Чанёль всё равно был счастлив. С Чунмёном он чувствовал себя в безопасности, с Чунмёном он был собой. На каждую их встречу он надевал эту юбку, и Чунмён валил его на кровать, оставляя еле заметные поцелуи по всему телу, и брал его - нежно и долго, выдыхая на ухо сладкое: — Бэби гёрл.