ice flowers

— Наконец-то, — Сехун со стоном упал на кровать, утыкаясь лицом в пахнущую свежестью мяты подушку Перевернулся на спину, вздохнул. Как же, чёрт побери, хорошо. Теперь они с Чунмёном только вдвоем. Не то чтобы он не любил других мемберов, нет, конечно, нет, но расслабиться не получалось. Хён то, хён это, хён, пойдем погуляем, хён, пойдем покушаем в тот ресторан, о котором ты рассказывал. Чунмён покладисто кивал, улыбаясь. Сейчас оденусь и прогуляемся, Чондэ-я, да, я свожу тебя в то место, Кёнсу. Сехуна и самого Чанёль и Бэкхён без передышки дёргали, то поиграться, то... Снова игры. Сехун довольно заурчал, услышав шум воды из ванной. Чунмён там уже долго. Сехун провел ладонью по животу. Интересно... В паху заметно потяжелело. Он облизнулся, представляя как Чунмён аккуратно расстягивает себя, постанывая от звёзд перед глазами, утыкается лбом в стенку душа, медленно двигая в себе пальцами. Блять. Сехун нырнул ладонью под резинку трусов, сжимая уже твёрдый член, выгнулся в спине, лениво надрачивая. Прерывисто вздохнул. Дверь ванной открылась. Чунмён также в одних только боксёрах появился на пороге, вытирая мокрые волосы полотенцем. Замер, рассматривая пошлую картинку. Лукаво прищурился, опираясь плечом о дверной косяк. — Развлекаешься? — спросил он, не отводя заинтересованного взгляда от двигающейся руки. — Мм, да. Теперь иди сюда. — А как же Лос-Анджелес? Ты же так хотел погулять. Без всех. Чунмён присел на кровать, погладил напряжённый живот. Уголки губ дёрнулись в улыбке. Сехун обиженно надулся, убирая руку от своего члена. — И тебя я хотел без всех. — Извращенец, — Чунмён игриво ударил его по плечу. Сехун поморщился. — Да, а теперь помоги мне, — он повел бедрами, и Чунмён со словами - избалованный мальчишка - сжал его возбуждённый член через бельё, провел по контуру, шумно сглатывая. Будь он проклят, если у него нет что-то для размера. Чунмён опёрся коленями о кровать, приспустил чужие боксёры. Сехун замурлыкал, когда ладонь сомкнулась на его члене. — Вот так, — хрипло сказал он, мерно поглаживая поясницу Чунмёна и опускаясь ниже. Бля-я-ять. Не стесняясь, не боясь быть услышанным, застонал в голос. Два пальца без проблем вошли во влажное отверстие. — Я смотрю... Ты время... Тоже не терял... Хён... На выдохах насмешливо заметил Сехун, и Чунмён имел совесть слегка заалеть щеками. Облизнулся. — Мы же теперь одни. — Мхм, — Сехун с интересом следил за эмоциями на лице Чунмёна. К двум пальцам прибавился третий почти без усилий. Ох, его Чунмённи-хён всегда хочет быть готовым ко всему. Чунмён с трудом контролировал собственное дыхание, рука на члене Сехуна стала двигаться без ритма. Сехун вытащил пальцы, и Чунмён разочарованно простонал. — Ну зачем ты? — жалобно спросил он. Сехун опрокинул его на кровать, нависая сверху, любуясь судорожным румянцем на щеках, шее и местами на груди. Усмехнулся, наклоняясь к чужим приоткрытым губам, выдыхая еле слышно: — Мы же теперь одни.