Деликатная проблема.

В свои тридцать пять я, кажется, имел всё, о чём можно мечтать. По крайней мере, так казалось со стороны. Подумаешь, тридцать пять, почти вся жизнь впереди, а уже и квартира, и машина, и своя частная клиника. Чего ещё можно хотеть? Вот только мне то, чем я занимаюсь, совсем не нравилось. Сюда я пришёл по настоянию своего отца, который всю мою сознательную жизнь твердил мне, что я должен стать продолжателем его дела. Стать гинекологом, пусть и главврачом, пусть и иметь свою клинику, согласитесь, так себе перспективка? Именно поэтому я в тайне от отца получил второе образование. Ровно в тот момент, как упорхнул из родительского дома в собственную квартиру. Меня всегда больше всего привлекала психология, сложная устроенность человеческого развития, индивидуальное сознание и мироощущение. Помню, как на первом курсе психологии ругался с отцом, ибо приходил на работу невыспавшимся и раздражённым, ибо по ночам приходилось учить тот или иной материал. Но оно того стоило, и учёба действительно приносила мне удовольствие. Нет, вы не думайте, мой дражайший батюшка, конечно, узнал о моём втором высшем, покрутил у виска и выдал, что я идиот. Ну ничего же необычного. На данный момент мы отлично общаемся и даже не спорим… ну-у, пока дело не доходит до психологии. За десять лет работы тут, мне чего только не удалось повидать, благо, обладал я крепкой нервной системой, иначе валялся бы уже в одной из психиатрических клиник Москвы. Но ничто за все эти годы не произвело на меня такого впечатления, какой произвела вчерашняя пациентка, Пелагея. Она была как будто бы не с этой планеты: чистая и невинная. Я, признаться честно, и не думал, что такие особы существуют в нашем мире, погрязшем в пошлости и разврате. Но то, как усердно она отводила глаза от меня вчера, с какой опаской отвечала на мои вопросы, вселяло в меня немалую такую надежду, что в этом мире ещё не всё потеряно. Повезло же её мужу, а вот он, козёл, этого кажется не ценит. В коридоре я слышу стук каблуков. Нет, это определённо не кто-то из моих сотрудниц — те ходят уверенно, стучат каблуками, будто это не каблуки, а молотки какие; а эта крадётся, как мышка, стараясь не привлекать к себе внимание. Это наверняка она, Пелагея Сергеевна. Тихий стук в дверь ещё больше подтвердил мои догадки.  — Здравствуйте, Дмитрий Николаевич, — вымолвила появившаяся в дверном проёме белокурая голова. Таки не ошибся! — можно?  — Нет, нельзя, — хмыкнул я, удивляясь тому, как Пелагея и впрямь собирается полностью вернуться в коридор. — Эй, Поля, я же пошутил.  — Не шутите так больше, — смущённо пробормотала блондинка, нерешительно проходя в кабинет, — иначе всех пациентов распугаете.  — Пациенток, — поправил я. — И мы же договорились на «ты».  — Но… мне неудобно. Такая забавная и интересная, необычная. Ей некомфортно со мной и это видно, но всё-таки, пусть лучше ей будет некомфортно сейчас, чем всю оставшуюся жизнь. Боже, да как она живёт вся такая застенчивая, зажатая и правильная?  — Неудобно… а в прочем, про потолок ты и сама знаешь. Думаю, сегодня стоит начать твоё обследование. Щёки блондинки мгновенно вспыхнули, а взгляд устремился куда-то в пол.  — Ну-ну, обследование проводить буду не я. Я доверю тебя очень профессиональному доктору, которому мог бы доверить свою жизнь, — поспешил успокоить её я, — не волнуйся, это женщина. Но, если честно, её состояние лучше не стало. Хотела проходить все процедуры у меня что ли?  — А ты слышала о том, что одна улыбка продлевает жизнь человека в среднем на 15 минут? — вдруг спросил я, от чего девушка уставилась на меня огромными глазищами.  — Слышала… — замедленно выдохнула она.  — Ты не хочешь жить вечно? — грустно протянул я, неотрывно наблюдая за её действиями.  — Ну почему, хочу… — она улыбнулась! Я добился своего и она улыбнулась. У неё, между прочим, ямочки на щеках, вот же прелесть.  — Совсем другое дело! — бодро отозвался я, — пойдём лечиться?  — Дми… Дима, а как хоть её зовут?  — Лена, — спокойно ответил я, встретив её напуганный взгляд. — Ну ладно, ладно, для твоего удобства, Елена Николаевна.  — Я не поняла, ты по отчеству что ли на работу принимаешь? — она ко мне на «ты», уже прогресс. — Сам Николаевич, меня ведёшь к Николаевне, в дверях я столкнулась с какой-то Анной Николаевной. Мне стало смешно. На отчества она внимания обращает. Да лучше б фамилии читала, быстрее бы всё поняла.  — Мы обычно и обслуживаем только Николаевных, — не упустил возможности поострить я. — Уж не зна-аю, как вы, Пелагея Сергеевна, пробрались на мой приём. Лена, если что, моя старшая сестра и мой заместитель по всем-всем важным вопросам. А Аня — младшая сестра, которая ещё даже не окончила университет, но постепенно привыкает к работе здесь. Пока я рассказывал ей о своей семье, мы добрались до нужного кабинета.  — А что дальше — я расскажу тебе уже в следующий раз, — пообещал я, открывая дверь. — Лен, к тебе пациентка.  — Да? — удивилась сестра. И у неё был повод для этого. Обычно все молоденькие девушки предпочитали наблюдаться у меня (особым удовольствием для меня было отводить их к Лене и наблюдать за кислым выражениям лица), а это вот, эксклюзивная модель.  — Лен, всё как договаривались, — только и сказал я, оставив девушек. На самом деле, я уже полностью продумал модель обследования и, может быть, дальнейшего лечения, с учётом её психологических особенностей. Сейчас я могу показаться странным, кто-то подумает, что в этом то и особенность моей клиники, что в ней ничего не обходится без психологии, но нет. Ни одна моя пациентка не знала о моём втором высшем. До неё. Своей правильностью она завоевала мой мозг. В ней хотелось копаться и искать скрытые смыслы. Открывать самые потайные дверцы её сознания, её души. И нет, это не любовь, в любовь с первого взгляда я не верю, да и кто вообще в неё верит? Девочки до 14 лет, начитавшиеся ванильной романтики? Это просто интерес, ибо таких я ещё не встречал.  — Ой, Дмитрий Николаевич, извините пожалуйста, — прошептала вдруг «внезапно» врезавшаяся в меня Оксана, одна из моих сотрудниц.  — Ничего страшного, идите куда шли, — сухо отрезал я.  — Я кажется каблук сломала, — прошептала она мне прямо на ухо, прижимаясь к мне всем телом.  — Не переживайте, Оксана Витальевна, уже через три дня зарплата и вы сможете купить себе новые. Разочарованно выдохнув, шатенка двинулась дальше, на абсолютно целых каблуках (!). Она пытается обратить на себя моё внимание уже, наверное, года два, но ничего не выходит. Хотя, мне очень даже интересно, чего там её мозг выдаст в очередной раз: то у неё вырез на халате такой, что глаза б мои не глядели, то чаем меня обольёт «совершенно случайно». А уж спотыкается в коридоре она едва ли не каждый день.  — Служебный роман, да? — хмыкнула подошедшая сзади Пелагея. Что ж, я рад что ошибся и она оказалась капельку раскованней, чем я предполагал.  — Да если бы, — так же хмыкнул в ответ я, — а что это Вас, моя дорогая, это так волнует?  — Не каждый день увидишь такие жаркие объятия средь бела дня да ещё и в одной из престижных клиник.  — Уволить её что ли?  — За что? — глаза блондинки заметно округлились.  — Не исполняет служебный долг и пытается соблазнить начальство. По-моему, весомый аргумент, а ты, кстати, что так быстро?  — У тебя чудесная сестра…  — Я рад, что вы смогли найти с ней общий язык.  — Но почему так? Почему все вы работаете в одном месте? Неужели так совпали интересы?  — Интересы не совпали вообще. Лена — прирождённый художник и стилист. Ты бы видела, какие картины она рисует на досуге! А какие наряды на заказ шьёт! У меня вот два высших, как ты знаешь, но всё детство я занимался музыкой и был бы рад стать певцом, или композитором. У Ани была мечта — стать режиссёром.  — И каким же ветром вас принесло сюда?  — Мой отец. Он настоял именно на получении медицинского образования, потому что, как он считал, только с ним мы найдём работу. Эта клиника, кстати, принадлежала ему, вот он и пристроил нас всех сюда.  — Это ужасно. Я никогда бы не стала настаивать на том, чтобы ребёнок стал тем, кем бы хотелось мне, — грустно выдохнула блондинка.  — Не вешай нос, дорогуша, будут у тебя ещё дети, — ободряюще улыбнулся я, по-дружески приобняв её за плечи, после чего блондинка мгновенно отлетела от меня подальше.  — Иди руки с той брюнеточкой распускай.  — Она шатенка, — ещё шире улыбнулся я такой необычной реакции. Она явно в смятении, а уйти пока не может, ведь я должен посмотреть, что там понаписала Лена.  — Какая разница, всё равно она будет рада таким выпадам.  — Не будь врединой и милости прошу к моему шалашу, — любезно распахнул двери своего кабинета перед ней я. Уже куда более уверенной походкой она дошла до стула и присела, гордо выпрямив спину.  — Правильно, осанка многое значит, — заметил я.  — Можно как-нибудь не комментировать каждое моё действие.  — Нельзя. Заметь, не я насильно притащил тебя сюда, ты сама пришла, — ответил я, открывая её медицинскую карту. — что ж, по наблюдениям Лены, ты абсолютно здорова. Девушка мгновенно переменилась в лице: оно больше не выражало надежду.  — Но это только первый этап. Не волнуйся, я не успокоюсь, пока ты не родишь.  — Зачем вам это? — поникшим голосом поинтересовалась она.  — Мне важно поддерживать репутацию клиники моего отца, ничего интересного. И в принципе, на сегодня наше общение было закончено, но она всё так же продолжала сидеть напротив меня и сверлить своими зелёными глазищами моё лицо.  — Не смотри так, а то даже мне становится неудобно, — улыбнулся я. Да сколько уже можно улыбаться то вообще?  — Извини… — пробормотала она, отведя взгляд.  — Да ничего, просто я, кажется рисковал остаться с дыркой на лице, — рассмеялся я. — Ты, кстати, свободна и можешь бежать к своему дорогому мужу. Странно сверкнув глазами, она принялась медленно-медленно, будто бы нехотя, собираться.  — Приходи на следующий осмотр через два дня, — поспешил напомнить ей я. — не забудешь?  — Тебя забудешь, — хмыкнула девушка, всё-таки выходя из кабинета. А вот за комплимент, или за упрёк считать её фразу — загадка.