Рейс в новый мир

Ночной ветерок приятно щекотал кожу, и я с удовольствием подставляла ему лицо, вглядываясь в россыпь звезд на черном небе. Урахара мирно спал на моем плече, мне же самой уснуть не удалось: сказывалось пережитое за прошедший день, к тому же какая-то странная тревога не отпускала ни на минуту. Внезапно более сильный порыв ветра затушил наш и без того едва тлевший огонек, тем самым напомнив, что время года вовсе не располагало к ночевкам на улице. Я попыталась растолкать своего командира, но все было тщетно, так что мне оставалось только осторожно вылезти из-под него, а после накрыть молодого человека грудой одеял. План был весьма прост, так что у меня не было причин медлить с его воплощением. Однако, укрывая Киске, я вдруг почувствовала всплеск духовной энергии где-то на юге и тут же посмотрела по сторонам: большинство синигами спали, так что не могли этого заметить, но дозорные, охранявшие лагерь, наверняка ощутили то же самое. Впрочем, сигнала тревоги не последовало, и через несколько минут меня посетила идея выяснить, чем вызвано такое промедление. Скрыв реяцу, я осторожно прокралась к одному из постов. Два офицера пятого отряда, парень и девушка, вели приглушенный спор и, судя по всему, с трудом сдерживались, чтобы не перейти на крик: — Что бы это ни было, оно далеко от лагеря. Поднимем тревогу, если станет приближаться. — Это энергия синигами, вдруг кто-то попал в беду? — Не неси чушь! У нас никто не пропадал, а больше здесь синигами взяться неоткуда. От услышанного у меня возникло двоякое чувство. С одной стороны, мне было непонятно, как люди, служившие с Ичимару в одном отряде, могли не заметить его отсутствие, а с другой — было совершенно очевидно, что такой человек, как этот змей, вполне мог периодически исчезать, так что у всех это уже вошло в привычку. К тому же я, как и эти синигами, не знала, что мне делать и нужно ли это вообще. Возможно, мне стоило разбудить всех и рассказать о странном исчезновении Ичимару, однако вокруг этой истории вполне мог подняться шум, способный дойти и до ушей Айзена, а этого допускать было нельзя. Впрочем, просто проигнорировать ощущение всплеска реяцу не позволяло любопытство, так что выход оставался один: идти по следу одной. Однако для осуществления этой затеи нужно было как-то прокрасться мимо моих коллег, а в голову, как назло, лезли только бредовые идеи. В какой-то момент у меня даже была мысль наложить на дозорных Хакуфуку, чтобы беспрепятственно выскользнуть из лагеря и все разузнать, но, пробудив в себе остатки здравого смысла, я смогла от нее отказаться. Между тем время шло, новые решения мой разум не посещали, так что идея с Хакуфуку уже не казалась мне такой безумной, как в начале. Внезапно меня осенило: Судзуки должен был дежурить этой ночью. Я рванула туда, где надеялась отыскать своего приятеля, но, оказавшись на месте, была жестоко разочарована: судя по всему, караул успел смениться, так что надеяться на помощь со стороны теперь не приходилось. Напряжение нарастало, с момента возникновения всплеска духовной энергии прошло не меньше получаса, так что надежды найти на том месте хоть кого-нибудь стремительно таяли. Однако когда я была почти готова сдаться, то вдруг ощутила уже знакомое духовное давление. Теперь испускавший его человек находился еще южнее, чем прежде, так что у меня были все причины полагать, что тревогу не поднимут и в этот раз. Однако удача мне все-таки улыбнулась: караульные на одном из постов тоже оказались любопытными ребятами и, не сумев договориться, кто из них отправится на разведку, ушли оба. Поступок, надо сказать, крайне безответственный, но теперь у меня была возможность покинуть лагерь, не привлекая к себе лишнего внимания. Не желая терять еще больше времени, я сделала шаг в сюмпо и оказалась на ветке ближайшего дерева. Подобный метод передвижения значительно сокращал мои шансы быть обнаруженной, к тому же с высоты было бы куда проще увидеть источник духовного давления. Впрочем, никого искать мне не пришлось: остановившись в некотором отдалении от места назначения, я вдруг услышала голоса дозорных из моего отряда, прибывших немногим раньше меня. — Эй! Что ты здесь делаешь? Я на секунду напряглась, прежде чем поняла, что вопрос был обращен не ко мне. На небольшой поляне внизу, повернувшись спиной к двум моим сокомандникам, стоял мужчина в стандартном наряде властителей смерти. В руках он держал небольшой светящийся шар, испускавший странную энергию, и, когда подозрительный синигами стал медленно оборачиваться, два других защитника душ тоже обратили внимание на необычную сферу. — Ты что, не слышишь? Что это там у тебя? — поудобнее устраиваясь на суку, я различила голос двенадцатого офицера Танаки и на животе подползла ближе к краю, чтобы было лучше видно все происходящее. — Погоди-ка, — вмешался ее напарник, имя которого вылетело у меня из головы, — я раньше видел тебя с Айзеном-фукутайчо. — Неужели? — в следующую секунду мужчина сорвался с места и, продолжая сжимать энергетический шар в левой руке, правой нанес удар в сон души узнавшего его синигами. — Сэнка! — тихо пискнула я. Безусловно, это была далеко не самая быстрая атака из тех, что мне приходилось видеть, но даже для подобного выпада нужно было обладать изрядной долей мастерства. Внезапно где-то у меня над ухом едва уловимо хрустнула ветка. Я дернулась от неожиданности и, на мгновение забыв о неустойчивости своего положения, потеряла равновесие. Впрочем, позорного падения с дерева в гущу сражения мне удалось избежать: чьи-то руки зажали мне рот и дернули куда-то в сторону. Судя по скорости сменявшихся картинок, схвативший меня неизвестный ушел в сюмпо и с каждым шагом все дальше удалялся от места битвы. За это время я успела сориентироваться и, стоило моему похитителю затормозить, попыталась вывернуть ему руку, однако этого не потребовалось: уже через секунду ладони, прохладу которых я могла ощутить даже через ткань косодэ, перестали меня удерживать, дав возможность обернуться и взглянуть на их обладателя. Передо мной высилась худощавая фигура Ичимару, уже ставшая привычной жутковатая ухмылка которого была заметна даже в ночных сумерках. Молодой человек ядовито усмехнулся и остановил взгляд прищуренных глаз на моем ошарашенном лице: — Какая печальная картина: благородная леди Кучики подглядывает, сидя на суку, точно необразованная руконгайка, — он поцокал, — стыдно, Кучики-сан. — Зачем ты меня сюда притащил? Нужно вернуться и помочь им. — Боюсь, поздновато, Кучики-сан, — Ичимару развел руками, изобразив досаду на лице, — оба уже должны быть мертвы. Мне захотелось его ударить, пальцы на правой руке сами сжались в кулак. Я не могла объяснить даже самой себе, почему решила сорвать злость именно на нем. Казалось бы, давно стоило привыкнуть к поведению этого змея. Наверное, все просто решилось тем, что Ичимару оказался рядом. Я замахнулась, особенно не прицеливаясь и просто желая выпустить пар, но змееныш с легкостью ушел от прямой атаки, не забыв прокомментировать произошедшее в привычной ему манере: — Тише, Кучики-сан. Разве так хрупкие принцессы должны благодарить своих спасителей? Даже у доблестных самураев терпение имеет границы, а лебединые шейки так легко ломаются… Я напряглась и, положив руку на рукоять своей катаны, внимательно посмотрела в прищуренные глаза собеседника. В словах Ичимару явственно чувствовалась угроза, которую он вовсе не пытался скрыть. Однако, заметив мою реакцию, молодой человек расплылся в ядовитой усмешке: — Шутка! Какая-то Вы нервная, Кучики-сан. Внезапно третья вспышка чужого духовного давления, раздавшаяся неподалеку, прервала нашу не слишком доброжелательную беседу, моментально вытеснив все мысли из головы. Этот всплеск был в разы сильнее двух предыдущих, так что от ощущения близости источника даже ненадолго сдавило виски. Я поморщилась и дернулась, чтобы уйти в сюмпо: мне было необходимо вернуться к источнику и если не вмешаться в схватку, то хоть проследить за странными синигами. Информации, полученной этой ночью, было достаточно, чтобы обратить внимание Готея на двуличного лейтенанта пятого отряда, новая зацепка могла оказаться решающей, так что медлить было нельзя. Меня охватило возбуждение, сердце бешено забилось от осознания опасности и того, сколько стоит на кону, но сдвинуться с места мне не удалось. Ичимару, будто предугадав мои действия, за мгновение преодолел и без того небольшое расстояние между нами и мертвой хваткой впился в мое плечо. — Неужели Вы так ничего и не поняли? — с ложным огорчением протянул он. — Впрочем, чего еще ждать от небожителей, столь далеких от простого люда. А в Генсее-то некоторых детишек с малых лет учат: любопытство кошку сгубило. Слыхали, Кучики-сан? — Но, удовлетворив его, она воскресла, — я криво усмехнулась и резко дернула плечом, желая сбросить руку Ичимару, что, впрочем, эффекта не возымело, — если уж ты так восхищаешься поговорками других народов, то мог бы и то, как они заканчиваются, запомнить. Огрызнулась я скорее на автомате, больше желая оставить за собой последнее слово, чем убедить змея отстать от меня: последнее все равно не представлялось возможным. Поведение собеседника было мне непонятно: вряд ли он желал Айзену долголетия и благополучия, однако совсем не спешил воспользоваться шансом его разоблачить. Может, хотел убить его лично? Думал, что любая попытка покончить с Соуске обречена на провал? Просто знал что-то, чего не знала я? Как бы там ни было, у меня не было сомнений, что Ичимару устранит любую преграду, в том числе и меня, на пути к тому, что считал правильным. Мои пальцы слегла дрожали, сердце билось о грудную клетку с такой силой, что перехватывало дыхание. Любая ошибка могла стоить мне жизни, но, сделав все правильно, я могла получить шанс избавить своих друзей и весь Готей 13 от тех страданий, что причинит им Айзен. Меня уже начало колотить от волнения, когда страшный рев, раздавшийся откуда-то из-за деревьев, заставил нас с Ичимару отвлечься друг от друга. Где-то еще затрещали ветки, предупреждая о приближении чего-то огромного. Я вновь дернула плечом, на этот раз сумев освободиться от сжимавших его костлявых пальцев, и, поймав взгляд их обладателя, шепнула: — Всплески реяцу привлекли сюда пустых, нужно уходить. О слежке за приспешниками Айзена теперь не могло быть и речи, внушительное количество пустых двигалось в нашу сторону, так что мы в любой момент рисковали оказаться окруженными этими чудищами. К тому же вряд ли виновники произошедшего станут оставаться на месте и смиренно ждать нашего появления, зная, что привлекли столько падших душ. Я провела зубами по нижней губе и огляделась: небольшая поляна, на которой мы находились, была окружена деревьями, так что мне не составило труда сделать шаг в сюмпо и взобраться на одно из них. Полчища пустых, рассеявшихся по лесу после сегодняшней встречи с нашей группой, с разных сторон тянулись к источнику энергии, отмечая свой путь звуком ломающихся стволов и шумом крыльев потревоженных птиц. Внезапно страшный грохот от падения огромного дерева раздался совсем рядом, словно возвестив о близости врага. Я тяжело сглотнула: обычные пустые не могли передвигаться столь быстро и незаметно. Однако времени на раздумья не оставалось: в следующие мгновение на поляну выползло отвратительное чудовище, напоминавшее смесь таракана с осьминогом, одно из его щупалец тут же нацелилось на обернувшегося на шум Ичимару. К счастью, с высоты я заметила приближение пустого чуть раньше и, сконцентрировав духовную силу в указательном пальце правой руки, прицелилась в глаз монстра: — Хадо №4: Бьякурай! Яркий луч белого света тут же пронзил зрительный орган чудища, падшая душа взвыла, взмахнув щупальцами, и бросилась туда, где, как ей казалось, находилась добыча. Однако Ичимару успел уйти в сторону и, уклонившись от атаки шупальца, выхватил свой вакидзаси. — Большое спасибо, что не предупредили, Кучики-сан. Как мило, что даже в такой момент Вы желаете мне смерти, — пропел змей, наблюдая, как его противник носится по поляне. — Просто подумала, что ты сможешь увернуться, а тут такая возможность ослепить врага на один гла… Договорить я не успела: дерево, с которого мне было так удобно вести обзор, внезапно рухнуло под натиском еще одного пустого с маской барана вместо лица. В последний момент спрыгнув на землю, я снова огляделась: помимо нашего прежнего противника на поляне оказалось еще трое чудищ, хищно скалившихся на столь аппетитную добычу. Ичимару пустил в одного из них Сяккахо, но заклинание не возымело должного эффекта, не нанеся почти никакого урона врагу. Монстр, внешне напоминавший ленивца, бросился на меня на невероятной скорости, так что я едва успела уйти в сторону, но быстро сориентировалась и, начертив в воздухе иероглиф, но опустив слова заклинания, произнесла: — Бакудо №9: Гэки! Пустой, объятый красной энергией, на несколько секунд застыл, открывшись для моей атаки. Я не стала терять время зря и, выхватив асаучи из цубы, отрубила чудищу правую лапу. Но стоило мне замахнуться, чтобы разрубить маску, как пустой вырвался из-под действия кидо и с грозным ревом ударил меня здоровой конечностью. Я не успела среагировать и в следующую секунду спиной врезалась во что-то твердое, а через мгновение ударилась уже о землю. Столкновение на секунду вышибло воздух из легких, перед глазами заплясали цветные пятна. Я зажмурилась и с трудом поднялась на подрагивающих руках. Правое плечо отозвалось щиплющей болью, мне в глаза бросились струйки крови, стекавшие к запястью. Я еще не успела подняться, когда щупальце нашего первого противника переломило ствол ближайшего ко мне дерева. То заскрипело, но, к моему счастью, упало не на меня. Впрочем, на этом везение заканчивалось: два пустых медленно приближались ко мне с двух сторон. Они не торопились, не чувствуя угрозы и будто бы зная, что добыча все равно не сможет от них убежать. — Я чую твой страх, мерзкая синигами, — зашипел монстр, которого я лишила глаза, — он заставляет меня облизываться от желания сожрать твою душу, но этого ты не дождешься. Я буду убивать тебя медленно, так, чтобы твои страдания вынуждали тебя желать смерти. Я оцепенела. Они были слишком быстрыми, к тому же почти любое кидо не наносило им существенного урона. Тело ломило от недавнего падения, так что быстро уйти в сюмпо не представлялось возможным. Хоть мне и удалось удержать катану в руках, я не представляла, чем мне сейчас поможет простой асаучи. В мыслях царила пустота: ни одной идеи, ни единой уловки, способной спасти мне жизнь. — Пристрели его, Шинсо! — раздалось откуда-то из-за туш окруживших меня пустых, а в следующее мгновение спину одного из них уже пронзило словно сотканное из света лезвие и, не останавливаясь, двинулось дальше вверх, разрезая проклятую плоть до самой маски. Шинсо. Священное копье. Можно ли придумать лучшее имя для оружия, будто бы излучавшее божественное сияние? На губы каким-то странным образом просочилась улыбка, а все мое существо охватил непонятно откуда взявшийся восторг, когда тварь, еще секунду назад грозившая мне мучительной смертью, стала распадаться на духовные частицы. Глаза сами проследили за клинком, вскоре отыскав и необычно красивую гарду, напоминавшую английскую букву «S», а с ней и владельца меча. И на долю мгновения у меня возникло то же теплое чувство покоя и безопасности, что возникало, когда рядом был Киске, Шинджи, Роз или Кенсей или где-то поблизости маячила Йоруичи. Но я быстро тряхнула головой, разгоняя глупые мысли: моим друзьям я бы без малейшего сомнения доверила жизнь, тогда как к Ичимару и спиной не рискнула бы повернуться. К тому же опасность никуда не делась, бой нужно было продолжать. Второй монстр на секунду растерялся и потерял бдительность, тем самым допустив непростительную ошибку. Я тут же ушла в сюмпо и, легко уклонившись от удара поздно опомнившегося противника, рассекла его маску от макушки до самого основания, после чего позволила себе осмотреться: Ичимару, помимо угрожавшего мне пустого, успел уничтожить еще одного, так что на поляне остался последний враг, самый крупный из всех. Впрочем, размер не был его единственным преимуществом: чудищу каким-то образом удалось уйти от атаки Шинсо, что говорило о невероятной для таких габаритов скорости существа. — Хадо №33: Сокацуй! — произнесла я, заметив, что пустой приготовился к броску. Как и ожидалось, должного эффекта атака не возымела. Когда дым от взрыва рассеялся, монстра на прежнем месте уже не было. А в следующее мгновение я почувствовала легкое дуновение ветра у себя за спиной. — Бакудо №39: Энкосэн! — чисто интуитивно создав защиту, я резко обернулась в тот самый миг, когда только что возникший бледно-желтый диск рассыпался под натиском шипастого хвоста пустого, одновременно походившего и на броненосца, и на дикобраза. Ичимару вновь попытался атаковать противника, однако монстр успел остановить лезвие Шинсо покрытой толстым панцирем лапой. А между тем совсем рядом вновь захрустели ломающиеся ветки, духовное давление сразу нескольких пустых ощущалось в непосредственной близости от нас, так что о передышке не могло идти речи. Я прокатилась по земле, уходя от хвоста противника, и, быстро вскочив на колени, вновь пальнула Сокацуем в морду чудовища: — Нужно уходить, пока их не стало больше! Будто в подтверждение моих слов, на поляну вылезли еще две падшие души и бросились на оказавшегося ближе Ичимару. Тот ушел в сюмпо, полоснув лезвием своего клинка по уродливой клешне одного из пустых, и в следующую секунду оказался передо мной. — Путь к лагерю уже отрезан, Кучики-сан, — даже в такой ситуации синигами продолжал растягивать гласные, — отступайте за мной, если не желаете стать чьим-то обедом. — Тогда не медли, — я кивнула, прикладывая ладони к земле, — бакудо №21: Сэкиэнтон! Красное облако дыма мгновенно окутало окружавшее нас пространство, а в следующую секунду на мое запястье легла прохладная ладонь. Ичимару потянул меня куда-то вглубь леса, и я молча последовала за ним. Мы, не сговариваясь, скрыли свое духовное давление, так что у нас были все основания полагать, что оставшиеся позади пустые, если захотят начать преследование, даже не смогут понять, в какую сторону мы ушли. Мой спутник передвигался быстро и за один шаг преодолевал внушительные расстояния, так что даже мне, ученице Богини Скорости, приходилось сомневаться, чей мгновенный шаг совершеннее. Одни пейзажи сменялись другими, пока мы в молчании двигались в одному Ичимару известном направлении. Мы постепенно отдалялись от врагов. Крики пустых и грохот падающих деревьев становились все тише, пока не затихли окончательно. Даже духовное давление чудищ перестало ощущаться, однако Ичимару вовсе не спешил останавливаться. Когда же мне начало казаться, что мелкий пакостник просто решил погонять меня по Руконгаю, вдалеке показалось отвратительное нечто, которое даже лачугой можно было назвать с большой натяжкой. Представшая перед нами покосившаяся постройка стояла на небольшом возвышении, а чуть дальше в низине можно было разглядеть развалины заброшенной после наводнения деревни. — Позвольте показать Вам Ваши покои на эту ночь, Кучики-химэ-сама, — заискивающим тоном пропел Ичимару и, наградив меня самой ехидной из своих улыбок, низко поклонился, заложив руку за спину, затем он приглашающе махнул в сторону лачуги. Я молча протиснулась сквозь дыру в стене, заменявшую вход, и зажгла в руке Сяккахо. Комната была еще меньше той, где жил Юичи со своим другом, и лишена даже той скудной мебели, что была в жилище мальчишек. В левом углу стояло какое-то старое корыто, наполовину наполненное водой. Я подняла голову к потолку: соломы на одном участке крыши ощутимо не хватало, так что было легко догадаться, что во время дождя часть осадков попадает внутрь. — Что-то Вы как-то приуныли, Кучики-химэ, — огорченно пропела голова Ичимару, торчавшая из прохода. — Если сии покои Вам не по нраву, мы можем попытаться найти ночлег у местных. Однако хочу предупредить, что до ближайшего поселения часа полтора, да и вряд ли там условия будут намного лучше. Я тяжело вздохнула и, молча миновав насмешника, выбралась обратно на улицу. У меня возникла мысль поискать среди развалин деревни хоть какое-то подобие циновки, так что я, цепляясь за коряги, стала спускаться вниз. — Я бы не советовал, Кучики-сан. Местность частично заболочена, к тому же склон довольно… Договорить он не успел. Моя нога поехала по скользкой земле, а в следующую секунду я уже кубарем катилась вниз. Мое падение ненадолго прервалось, когда одна из штанин моих хакама зацепилась за торчавшую где-то корягу, однако легкая дорогая ткань не смогла долго удерживать на себе вес всего тела и порвалась в тот самый момент, когда у меня почти получилось вновь подняться на ноги. Ободрав ладони, колени и подбородок, я все-таки плюхнулась в трясину, в следующую секунду с ужасом осознав, что начинаю там увязать. Идея использовать реяцу почему-то не посетила мой воспаленный от усталости мозг, меня охватила паника, так что мне пришлось вылезать из болота своими силами. Несколько раз я взбиралась до середины и скатывалась обратно, скользя по мокрой земле. В какой-то момент у меня все-таки получилось, и мое многострадальное тело оказалось на возвышении рядом с Ичимару, все это время молча наблюдавшим за происходящим с неизменной улыбкой. Впрочем, стоило мне подойти ближе, как он протянул: — Яре-яре, Кучики-химэ, как же не стыдно, разве пристало юным принцессам валяться в грязи? Что бы сказал Кучики-тайчо, если бы Вас увидел? Я посмотрела прямо на Ичимару, в глазах защипало, к горлу подступил неприятный ком. Вдруг стало так обидно, что он видел все это, а теперь просто стоит и открыто насмехается над моей неудачей. Правое плечо обожгла острая боль, и я запоздало вспомнила о необходимости перевязки. Я двинулась в сторону леса, чтобы найти хворост для костра, хоть и слабо представляла, как его разводить, но голова вдруг закружилась, а перед глазами заплясали цветные пятна, так что пришлось рукой облокотиться о ствол ближайшего дерева, чтобы не упасть. Подул ветер, и я рефлекторно передернула плечами, прогоняя мурашки. Вымокшая после купания в трясине одежда неприятно липла к телу. К горлу подкатил всхлип, так что мне пришлось закусить губу, чтобы подавить его. Я попыталась вздохнуть, но вместо этого издала какой-то жалкий скулеж побитой собаки, а за ним еще один, после которого все-таки смогла заставить себя повернуться в сторону Ичимару, ожидая увидеть насмешку на его лице и получить очередную колкость в свой адрес. Однако его на прежнем месте уже не было: молодой человек исчез, ни слова не сказав. — Отлично, приехали, — устало выплюнула я себе под нос, сползая вниз по стволу дерева. Мне не хотелось даже звать его, сил не осталось вообще ни на что. Я подтянула колени к груди и, уткнувшись в них лицом, позволила себе пару позорных всхлипов. Больше всего хотелось вернуться обратно к Киске и рассказать ему обо всем, что видела, однако вместо этого мне приходилось сидеть в лесу и ждать непонятно чего. Ичимару не было достаточно долго, чтобы я успела успокоиться и даже умыть лицо и руки при помощи воды из найденного в лачуге корыта. Вернулся он уже с хворостом и невесть откуда взявшейся посудиной странной формы и, бросив на меня насмешливый взгляд, завозился с костром. Я с легким интересом наблюдала за движениями его длинных тонких пальцев, когда дело было сделано, не стала больше терять время и, спустив косодэ, принялась осматривать свое плечо. Правый рукав ситаги полностью пропитался кровью, так что мне пришлось приложить усилие, чтобы сорвать присохшую к ране ткань. Борозды от когтей пустого были не такими глубокими, так что я без труда применила на них целебное кидо. Ичимару тем временем наполнил свою посудину водой из болота и, соорудив для нее крепления, поставил над огнем. Я оторвала правые рукава от ситаги и косодэ: после свидания с когтями чудища они все равно болтались бесполезными лоскутами, но, если их прокипятить, могли пойти на повязки. — Можно? — я махнула Ичимару тряпьем и взглядом указала на его самодельный котелок. — Конечно, Кучики-сан. Для Вас все, что угодно, хоть луну с неба достану. Я устало вздохнула и посмотрела на своего спутника: — Ты не ранен? — Неужели я слышу нотки беспокойства в Вашем голосе, Кучики-сан? Уверяю Вас, это лишнее. Влиятельных знакомых в Готее у меня нет, место пришлось зарабатывать своими силами, поэтому можете быть спокойны: сражаться с пустыми я умею. — Я тоже! — Правда? — деланно растерялся Ичимару. — Простите, Кучики-сан, что-то я сегодня не заметил. В другой ситуации это могло стать последней каплей: этот шут открыто унижал меня, совсем не зная чувства меры и не замечая никаких границ, но сейчас у меня даже не было сил с ним спорить. Все мое существо охватила такая страшная усталость, что я, проигнорировав выпад Ичимару, растянулась на жесткой и холодной земле. Неудобства уже не ощущались, веки слипались, будто их тянуло друг к другу сильнейшим магнитом, я уже почти расслабилась, когда ощущение, что этот скользкий тип все еще где-то под боком, заставило меня подскочить на месте. — Расслабьтесь, Кучики-сан, — словно прочитав мои мысли, пропел Ичимару. — Если бы я хотел Вас убить, то сделал бы это уже давно. Мне сразу стало как-то неловко. Он был совершенно прав: возможностей сегодня у него было предостаточно. Если подумать, то ему даже делать бы ничего не пришлось. Можно было просто не вмешиваться тогда в мою схватку с пустыми и позволить тем меня убить. — Или, быть может, Вы за сохранность своей чести переживаете, а, Кучики-сан? — подмигнул мне Ичимару. — Нет, — отрезала я, прежде чем этому насмешнику придет в голову очередная сальная шуточка, и вдруг спохватилась, посмотрев прямо в его прищуренные глаза, — а я ведь так тебя и не поблагодарила. За то, что спас меня сегодня. — О, не принимайте на свой счет, Кучики-сан, вдвоем у нас было больше шансов выбраться из той заварушки. — И все-таки я бы не сидела здесь, если бы не ты. За мной должок, так что можешь, — я замялась, — ну, если тебе что-то будет нужно… — Желаете дать мне орден после прибытия в Сейрейтей? — хохотнул Ичимару. — Если тебе он нужен, могу и орден, — огрызнулась я и вновь подняла взгляд к прищуренным глазам собеседника. — В общем, спасибо тебе. Правда. Спасибо, — и, подумав немного, добавила, — Гин. Веки Ичимару раскрылись чуть сильнее обычного, лазурь его глаз блеснула в свете костра, даже его извечная улыбка показалась мне какой-то вялой. Это длилось всего секунду, а потом он защурился и заулыбался вдвое сильнее, так что у меня возникли опасения, что его лицевые мышцы вот-вот лопнут. Мой собеседник отвернулся и, поковырявшись палкой в костре, бросил через плечо: — Вы устали, Кучики-сан, спите, скоро рассветет. Я еще какое-то время посидела молча, изучая эмоции на его лице, но оно было защищено непроницаемой маской, по и без того обезображенному неестественной улыбкой лицу бегали тени от костра. Ичимару больше ничего не сказал и, казалось, вовсе перестал меня замечать. Так что я все-таки улеглась, свернувшись калачиком и подложив руку под голову, но, прежде чем уснуть, обратилась к своему единственному спутнику: — Спокойной ночи, Гин. Он ничего не сказал. Какое-то время я лежала, слушая, как трещит хворост в костре, и ожидая ответа, но, так его и не получив, уснула за этим занятием.