Быть Богом (Не) Легко

      ***              ...              Три недели спустя. Аянами Рэй.              Горячий зуд в правой части лица на щеке возле скулы всё никак не уймётся... давлю в себе непродуктивный позыв приложить к “следу” ощущающуюся прохладной по сравнению с ним ладонь. Вроде бы несильный, любительский удар чересчур сжатым кулаком не должен был быть столь болезненным или настолько... “выбивающим из колеи”, смешивающим мысли в медлительно взбалтываемый сознанием комок разрозненных мыслей и желания вспомнить… подбить воедино всё, что произошло за время моего знакомства с братом. Нового знакомства, по его словам. А ведь на регулярных тренировках с мистером Говардом и господином Миншенгом, организованных нии-саном, мне иногда доставалось сильнее. Хотя, если проанализировать… да, поначалу на тренировках боль от пропущенных тычков приводила мысли в ещё больший беспорядок. Даже несмотря на то, что эти двое взрослых мужчин меня жалели, максимально сдерживаясь. Но теперь, во время спаррингов, отработки ударов по боксёрским падам, или прохождения полосы препятствий, я всегда готова к внезапной вспышке боли. Знаю как концентрироваться, и в любой момент готова подавить как замедляющие восприятие непрошенные мысли, так и отрешиться от мешающих ощущений. Настолько, насколько это пока возможно с моим небогатым опытом. И это помогает.       ...Интересно, даются ли тренировки обычным людям легче, чем таким, как я и нии-сан?       Первое же занятие физической подготовкой, на которое пришли двое наших новых, NERV-овских, инструкторов рукопашного боя разных стилей, с целью оценить степень моей подготовки в данной дисциплине (на тот момент находящейся у меня на нуле), стало вместо этого их собственным... “экзаменом”. Нии-сан решил оценить их умения лично. И, как я позже поняла по объяснению Мэй-сан, Синдзи этим также собирался добиться от них полной отдачи с максимальной аккуратностью применяемых по отношению ко мне действий. Можно сказать, он продемонстрировал двум взрослым мастерам то, что будет способно выступить в качестве их возможного физического наказания, если они переступят со мной определённую черту… разумеется, нии-сан никаким образом не намекал, что станет их избивать из-за “переусердствования” со мной... однако благодаря собственным человеческим домыслам этих двух мужчин, его, Синдзи, действия подстегнули их общую осторожность… по крайней мере, так объяснила Мэй-сан.       Наставник Говард (приказавший с первых же слов обращаться к нему без хонорификов, при желании добавляя слово “мистер” перед именем), был афроамериканцем, родом из Спрингфилда, штат Иллинойс. Как я позже узнала, он практикует армейский рукопашный бой по английской системе майора Уильяма Фэйрбэйрна, отчасти похожий на бокс. По габаритам тела и мышечной массе превосходит даже нии-сана, что является редкостью. Однако ни сила, ни масса, ни лучшее сцепление подошв ботинок его бо́льших по сравнению с Синдзи стоп не помогли мистеру Говарду: с первого же удара нии-сана новый наставник “улетел” с матов тренировочной площадки. И остался лежать в метрах шести от неё, причём половину данного расстояния он преодолел по воздуху.       Господин Миншенг (опытный пожилой китаец, соотечественник Мэй-сан и Фэй-сан) несмотря на возраст и габариты, что превышают мои собственные всего на голову по высоте и в полтора раза по ширине, продержался против брата дольше - целых пять секунд. Данный наставник также не приветствует японские хонорифики, и практикует множество прикладных стилей, в основе которых лежит китайское ушу и цигун.       Нии-сан дал согласие “работать со мной” обоим. Заметил, что “на первых порах сойдёт”, и сказал затем уже лично мне, что важно вроде как не только умение, но и преподавательский талант, которого у него якобы недостаточно. Как оказалось, оба наставника успели за свою карьеру обучить немало солдат для различных военных организаций. Мне оставалось лишь всецело принять подобную, стоит признать, не лишённую логики, точку зрения. На том этапе я мало разбиралась в этом… и по истечению этих трёх недель начинаю лишь всё лучше понимать, насколько глубока качественная пропасть в телесных кондициях и умениях между мной и братом. Пропасть, которую мне нужно со временем преодолеть, ведь даже нии-сану приходится нелегко во время боя с очередным Ангелом. Стоит сказать, что намёк на данную пропасть я получила уже сразу после “экзамена” наставников: после господина Миншенга против Синдзи вышли Мэй и Фэй. С оружием в руках, против надевшего металлические щитки-браслеты брата. И в отличие от кое-как различимых, пусть и смазанных движений китайского мастера и моего нии-сана, бой двух знакомых брата с ним самим… поначалу я даже примерно не смогла понять, что произошло. Мелькающие то тут, то там тела, вздыбивающиеся будто сами по себе маты площадки... руки, размытые в движениях с их частотой, соперничающей со скоростью лопастей настольного вентиллятора. Едва заметный на фоне шарканья подошв гул от рассекаемого воздуха и непрерывный звон металла, ударяемого о металл. Они не дрались, они разминались. И я не смогла (да и до сих пор не могу) увидеть их движения, когда нии-сан приходит проконтролировать мои тренировки, заодно поддерживая после этого свою собственную форму совместно с Мэй-сан и Фэй-сан.       Как бы там ни было, комплексы силовых упражнений на выносливость без ущерба гибкости, дававшиеся мне поначалу крайне сложно, теперь хотя бы не оставляют моё тело полностью без сил. Я научилась падать, держать простые удары, кое-как защищать себя от угроз со всех сторон. И привыкла терпеть неприятные ощущения, сопровождающие каждую мою тренировку. Восприятие и психосоматика… их влияние на получаемые телом повреждения малодоказано. Однако тот факт, что сознание зачастую готово преувеличивать силу фактических откликов тела на раздражители в виде боли, я успела за эти недели подготовки уяснить достаточно хорошо. Именно поэтому я уже почти не обращаю на тренировках внимание на ссадины и будущие синяки от толчков наставников, моих неудачных падений, или же столкновений с очередным препятствием. Я готова к этому.       ...А вот в школе к такому я оказалась не готова. Это плохо. Хотя бы потому, что во время пилотирования я не смогу свободно выбирать момент получения повреждений. А ещё это плохо потому, что в цельной картине моей социализации показался очередной изъян… ещё один. Стоит в определённый момент подумать, что мне уже начало легче даваться понимание логики действий лилим благодаря регулярным занятиям обществоведения с Фэй-сан или Мэй-сан, как люди преподносят дежурную грань феномена своего непонятного поведения. Хорошо, что нии-сан и Фэй с Мэй всегда готовы терпеливо подсказать, объяснить базис, стоящий за той или иной кажущейся нелогичностью поведения лилим. Которая (нелогичность) в большинстве случаев проистекает из лени или невозможности быстрой адаптации под новые условия. Спасибо моим создателям, объективно говоря, у меня почти нет подобных проблем, или они выражены в чём-то несущественном для пилотирования Евы-00. Брат часто хвалит меня за скорость и результаты в деле подстройки под общество.       Социализация… само по себе это оказалось не слишком сложно. Хоть я до сих пор и не понимаю, зачем, кроме некоторого облегчения коммуникации со служащими Института, мне это нужно. И пусть я не смогла довести до рефлексов мои “социальные реакции”... однако и без этого элементарной задачей стало выучить условия и последовательность применения пары десятков слов и фраз, нужные мимические выражения лица и время их изображения, а также необходимые телодвижения и действия в ответ на чьё-либо внимание по отношению ко мне в той или иной форме. Окружающие меня лилим… их реакция сразу же обрела до этого якобы отсутствовавший скрытый смысл, и они перестали избегать меня. Правда, сегодня оказалось, что это не всегда хорошо. Но хотя бы мои ранние теории (не подтверждённые и не опровергнутые доктором Акаги по моей просьбе исследовать их), состоящие в том, что представители естественного человечества каким-то образом ощущают во мне “чужака” и относятся соответственно… оказались полностью нежизнеспособными. Я попросту сама вела себя, как “чужак”, не умея это делать по-другому, и совершенно напрасно стараясь не привлекать к себе даже малейшего внимания, не контактируя и часто не отзываясь, не отвечая на вопросы… по крайней мере, не отвечала ожидаемым образом. К тому же, как оказалось, с некоторыми из людей мне даже нет необходимости мимикрировать под обычного человека: многие способны принять факт искусственности происхождения нии-сана... а значит, и меня, если мне зачем-то придётся выдать им данную мою особенность. Например, лилим из охраны Синдзи зовут брата “Кей”. Из-за первой буквы в том, что когда-то заменяло нии-сану имя: “клон номер шестьдесят восемь”, или “к-68”. Это он сам рассказал. Как и о том, что об его происхождении знает почти вся его команда из тех людей, кому это следовало рассказать по определённым причинам.       ...Пока я размышляла, не заметила, как успела подняться на нужный этаж и дойти до входной двери моей с нии-саном квартиры. Вот только она оказалась закрыта на замок. Придётся доставать ключ из портфеля… где же он?              - Что, малышка? Забыть ключ дома? - Раздалось сбоку, на плохом японском с сильным акцентом.              Поворот, визуальная оценка и моя позиция готовности… хоть я и без того знаю этот голос. Рефлексы.              - Нет, всё в порядке, спасибо. Здравствуйте, Торвальдсон-сан.              Неглубокий поклон и улыбка. Мужчина в сервоброне в ответ ожидаемо приветливо улыбнулся ещё шире, и слегка смущённо (наверное) почесал голову, предварительно откинув шлем:              - Рэй. Сколько моя тебя раз просить? “Торвальдсон”. Или. “Тор”. Не “Торвальдсон-сан”.              - Прошу меня простить, Торвальдсон-са… Торвальдсон. - Поклонилась я ещё раз.              Мужчина вздохнул и махнул рукой, после чего отошёл обратно на свою дежурную точку, неподалёку от двери. Торвальдсон всегда находится где-нибудь рядом с нии-сан. Охрана. Хотя он сам мне по секрету и признавался, что скорее уж окружающих необходимо охранять от брата, чем наоборот… я тогда не поняла смысла данного высказывания. Возможно, это был юмор. Пока у меня в нём недостаточный прогресс.       Вытаскиваю ключ… и он цепляется брелком за футляр, тут же выпавший из сумки. Что за футляр? Знакомый… ах да. Футляр с треснувшими очками командующего. Когда и зачем я успела его взять с собой? Наверное, уже давно там лежал, просто я не замечала. Подбираю и засовываю обратно - надо будет выложить куда-нибудь на полку.       Командующий Гендо Икари. За этот месяц произошло столько всего разного, связанного с живыми людьми, а не книгами, которые и были моей основной компанией всю мою жизнь, сколько её помню… Лишь изредка командующий составлял мне компанию, находя в своём рабочем расписании соответствующее “окно”. Ещё месяц назад я испытывала иррациональное желание видеть его и разговаривать с ним чаще, возможно даже в ущерб его работе. Поменялось ли это? Пожалуй, да. По объяснениям нии-сана, Мэй-сан и Фэй-сан, выходит, что из-за того что командующий был единственным человеком, не гнушавшимся разговора со мной, я воспринимала “связь” с ним слишком сильно, и считала её неоправданно важной. Я была готова пилотировать Еву-00, которую до сих пор опасаюсь, только потому что так хотел Гендо. Теперь же это моё сознательное желание. Синдзи дал мне выбор: побороть свой страх и принести пользу с целью вознаграждения, или же попробовать жить иначе. По его словам, вроде как иногда продуктивнее бросить то, что по той или иной причине не получается, и попробовать себя в чём-то другом. Но я в итоге его, выбор, сделала. Точнее, Выбор, с интонацией важности, как о нём говорит нии-сан. Вообще, с “новым” появлением брата я поняла, что Выбор до того момента всегда делали за меня, как бы мне ни казалось обратное. Нии-сан, Мэй, Фэй, и даже Мисато-сан… они дали мне больше возможностей “жить” и выбирать за этот месяц, чем у меня было за время всей моей “жизни”. Да, меня пока что часто заставляют делать что-то, что связано с уже принятым моим решением, с моим уже сделанным Выбором. Просто потому, что я из-за отсутствия нужного опыта не осознаю, как мне лучше всего собственноручно исполнить задуманное. Но в целом меня почти никто и ничто не ограничивает. А командующий… эта моя “связь” с ним не изменилась: например, вчера я увидела его в одном из коридоров Верхней Догмы, и мы перебросились парой фраз. “Связь” всё такая же, но теперь мне просто есть с чем её сравнить.       Третий и последний замок двери, наконец, отворился, и я открыла дверь. И тут же стали слышны стоны, доносящиеся из квартиры, которые до этого заглушались хорошей звуковой изоляцией. Сёстры Мэй и Фэй... Снова это самое чувство. Ревность.              - ...Босс занят. Видимо. - Тактично (наверное) высказался снова подошедший Торвальдсон, так же услышавший звуки, доносящиеся из помещения. - Может, ты передвигаться к квартира Мисато? Малышка.              - Всё в порядке, Торвальдсон. Нии-сан и его подруги мне не помешают. Как и я не помешаю брату заниматься сексом с Мэй-сан и Фэй-сан. Посижу пока в соседней комнате, уроки поделаю.              Охранник как-то странно отреагировал на мои слова: поперхнулся воздухом, и вытаращил глаза - вероятно, я снова что-то не так сказала. Когда мужчина смог успокоиться, он с весьма задумчивым видом осмотрел моё лицо, кажется, постаравшись при этом не коситься на синяк. После чего покачал головой, вроде бы неодобрительно, и сказал:              - Тебе и босс лучше знание. Я не встревать. Передвигаться внутрь тогда, малышка.              Кивнув мне на дверной проём, Торвальдсон снова махнул рукой, прощаясь, и отошёл. Я изобразила соответствующий поклон, одновременно как ответ на его заботу и прощание. Зашла в квартиру и осторожно притворила дверь, стараясь не привлекать к себе внимание. Стоны из спальни нии-сана в определённый момент многократно повысили свою громкость, и резко затихли. Дальше мой слух смог уловить лишь тихие перешёптывания и несколько смешков, как бы я ни старалась зачем-то вслушаться в происходящее, попутно идя в сторону ванной.       Да… ревность. С появлением нии-сана у меня возникли или были осознаны мною не только те чувства и ощущения, которые мне так или иначе приятны... которые я хотела бы регулярно вызывать у себя и у окружающих. Но также и неприятные, иногда болезненные. Ощущение боли и усталости от тренировок - одно из них. Однако оно вызвано стимулом, который делает меня сильнее, пригоднее к началу моей карьеры пилота. Ревность - второе из таких чувств, и оно, к сожалению, бесполезно. По крайней мере, ни я сама, ни кто либо ещё из моей новой… семьи пока так и не смог найти в ревности положительные стороны.       Кажется, впервые я ощутила данное чувство месяц назад, когда Фэй-сан представилась мне и объяснила, почему Готфрид-сан попросил меня подождать в квартире Кацураги-сан. Сёстры Мэй и Фэй тогда делали с нии-саном то же самое, что и только что. Точнее, в тот день у меня были лишь некоторые смутные, почему-то “смущающие” (ещё одно чувство, значение и симптомы которого я узнала позже) представления о данном действе… наверное, виновата генетическая память, изредка проявляющая себя. Именно же ревность я ощутила только на следующий день, когда изучила... названный Фэй-сан процесс по различного рода литературе с материалами в виде статических изображений и видеороликов, используя лабораторный доступ к эзернету... С тех пор я многое узнала и по этой тематике, и по чувству ревности. Мэй с Фэй отчасти помогли мне в этом. Однако неоценимо богатым источником знаний по данным вопросам выступила госпожа Аванти, с которой мне получилось познакомиться по чистой случайности. Именно она определила данное чувство, как сестринскую ревность, постепенно переходящую в ревность “обычную” (по правде говоря, я так и не поняла разницы между двумя понятиями). Главный организатор наёмной группы брата пояснила мне, что ревность проистекает из зависти по отношению к людям, которые образуют “связи” с любимым человеком, который в свою очередь из-за этого уменьшает количество внимания и заботы по отношению к ревнующей или ревнующему. Проанализировав чувство с этой точки зрения, я поняла, насколько оно иррационально: нии-сан… никак не менял своё отношение ко мне с момента приезда в Токио-3. Поначалу разве что с его стороны была некая осторожность. И ещё постепенно уменьшается количество его контроля за моими действиями, которые мне необходимо регулярно выполнять. Я уже спрашивала нии-сана по этому поводу, и он объяснил это тем, что я день ото дня набираюсь опыта и знаний, которые помогают мне переходить на самостоятельное развитие во всё большем числе аспектов подготовки… Например, за моей разминкой с ежедневной пробежкой Синдзи уже давно не наблюдает - нет необходимости. Но он также добавил, что я всё равно могу рассчитывать на любую его помощь, если у меня возникнет такое желание.       Госпожа Аванти во время последующих наших встреч вдобавок дала мне немало советов и наставлений… как “будущей любящей женщине”: особенности поведения, приёмы, хитрости, которыми обычно делится только мать со своей дочерью, когда последняя “начинает интересоваться мальчиками”. Напутствовала меня на моём “жизненном пути”, с кем бы я не предпочла его разделить. Но я… я пока не спешу использовать данные советы. У меня нет никаких сомнений в том, кого я сейчас считаю самым важным человеком мужского пола в своей жизни - Синдзи сделал для меня очень многое, и обещал сделать ещё больше… и он в свою очередь не раз подчёркивал уже мою собственную важность в его жизни. Однако что-то мешает мне попытаться сделать новые шаги в… упрочнении нашей с ним “связи”. Либо что-то предостерегает… либо я не могу собрать в себе достаточно решимости на это важное действие. Определить причину не получается - она ускользает от меня даже лучше, чем чёткое понимание концепции юмора.       ...Шум текущей воды постепенно успокоил и привёл в некий порядок мои разрозненные мысли. Сколько я уже так стою над раковиной с мокрым лицом и руками? Нужно их вытереть и закрыть кран. На выходе из ванной меня встретил нии-сан.              - Привет, Рэй! Ты сегодня рано… - На этом моменте его лицо мгновенно построжело, так как брат заметил синяк на моём лице. - Та-а-ак… кто это тебя?              Смущение. Почему мне так не хочется рассказывать? Наверное, я понимаю, что этим осознанно взвалю ещё одну проблему на Синдзи - он ведь наверняка не останется от неё в стороне. Даже если я попрошу. Однако необходимо ответить. Семье лгать нельзя - это одно из первых взаимовыгодных правил, рассказанных мне Мэй-сан.       Нии-сан осторожно дотронулся до моей щеки кончиками пальцев, и этот процесс, как обычно и бывает при его действиях с привычкой растрёпывать или гладить мои волосы, невольно породил у меня очередные потоки неоднозначных чувств… скорее всего, приятных. Не могу понять.              - В школе… ученицы из моего класса недавно узнали, что я - будущий пилот. - Призналась я, почему-то умолчав, что меня приняли именно за действующего пилота, так как из-за секретности не смогли установить его личность даже всем коллективом (многие из родителей у членов класса работают в NERV) и даже спустя месяц после первого выхода Нольпервой в город. - ...У Сакуры во время нападения Сакиила умер знакомый… так она мне сказала.              - Так… понятно. - Прервал меня нии-сан. - Пойдём-ка в комнату, расскажешь подробнее. А потом и поужинаем, я уже приготовил заранее. Мисато сегодня ради этого зайдёт в гости.              Что же. Надеюсь, брат объяснит, как мне себя стоит вести в таких ситуациях. Лилим… люди всё же порой слишком непостоянны и нелогичны.              Аянами Рей              ***              ...              Утро на следующий день. Семьсот седьмая муниципальная школа.              ...Стоило мотоциклу марки BMW с характерным звуком резко тормозящих покрышек остановиться на парковке школы, как через десяток секунд фасад здания учебного заведения превратился в гудящую плоскость сот разворошённого улея. В окнах стало не протолкнуться от удивлённо взирающих на улицу в одну точку любопытных лиц мальчишек и не менее любопытных физиономий девчонок. Если с “хлебом” в японском учебном быту было ещё нормально, то “зрелища” он явно не предусматривал, или же подразумевал в серьёзно так недостаточной мере - иначе объяснить то, что в этот раз на неожиданного “нарушителя покоя” решили поглазеть ученики школы чуть ли не в полном их составе, нельзя.       В прошлый раз пусть Синдзи и был настроен в не меньшей степени решительно для встречи с сестрёнкой (те издевательские разы его приезда сюда “вхолостую” он, к сожалению, как и всё остальное запомнит навсегда), но прибыл он один раз уже после уроков, когда почти никого не было, а второй - во время какой-то строгой “волны” контрольных или экзаменов, из-за чего прильнуть к окнам для утоления любопытства решил из числа учеников далеко не всякий. Сейчас же время было как раз перед уроками, когда все всё ещё свободны и не успели растратить свою молодецкую энергию с утра на разные скучные мероприятия. Поэтому, а также из-за того, что школа была снабжена учебной электроникой, связанной чатом в одну сеть, и не удивительно, что новость о необычном визитёре на мотоцикле, который к тому же подвёз на своём транспорте успевшую “выделиться” Рэй, распространилась со стремительностью и быстротой расширяющегося по ветру лесного пожара.              - Ого, какой высокий! - Удивлённый голос одного паренька, из гомона сотни других голосов.              - Должно быть, иностранец… - Мечтательный девичий.              - На байк гляньте! Это же раритетный BMW крузер R серии! - Восхищённый писклявый, непонятной принадлежности.              - Да-а-а… статный мужчина… должно быть, богатый… - Другой девичий, с придыханием.              - У-у-у! Подумаешь! - Мальчишеский, с завистью.              - Смотрите, там эта… Аянами-сан!              - Как ты отсюда узнала?              - Так она же шлем сняла. У кого ещё ты видела такую причёску подобного цвета волос? - Резонно спросил девичий.              - Это у него что, кобура? - Проницательно риторически поинтересовался мальчишеский, который до этого отметил высоту роста “гостя”.              - Видимо, тоже из Структуры. - Загадочно протянул ещё один.              - Тц! Ну вот почему он достался именно этой… Аянами?! - С неприязнью, новый девичий.              - Ой, помолчала бы, Сакура! Сама захапала себе племянника знакомого моего дяди! Мы с Наной тебя позавчера с ним видели, когда вы входили в караоке-бар!              - Хмф! То другое! Да и вообще, не напоминай мне о нём - я с тем жмотом больше не разговариваю!              - Ну да, ну да...              - Ой, девочки… а что если… это по наши головы? Аянами ведь пилот, к ней вооружённых посторонних людей, не из NERV, вряд ли допустят… А Сакура ей синяк оставила… - Девичий, сменившийся с мечтательного, предпологавшего “иностранность” происхождения гостя, на испуганный.              - Ой да что нам за какой-то синяк-то будет? Скажешь ещё!              - Ну и дуры… - Мальчишеский, на два тона ниже обычного, полностью перекрытый общим гомоном.              - Да и не похоже, что она любит ябедничать - ну хоть за что-то её можно уважать!... в смысле... можно было бы. Если бы она не была пилотом. - Всё так же уверенно заключил голос, сомневавшийся в неизбежности меры наказания. - По-моему, от Аянами даже родители отвернулись за её надменный характер и попытки выпендриться! Наверняка в общежитие какое определили сюда, из другого города. Она постоянно в неглаженом ходит! Ну… по крайней мере, ходила... ещё месяц назад.              - А лицо у него тоже ничего так… на восьмёрочку из десяти. - Ненамеренно вернул дискуссию в прежнее русло новый девчоночий голос, с нотками критической оценки.              - Да ты уже совсем оборзела на своих журналах “мужской” красоты, Хоки! Там что ни лицо - какой-то эстрадный идол… неправильной ориентации! - Возмутился мальчуковый голос праведным гневом.              На последнего тут же неодобрительно зацыкало множество девичих голосов, спеша то ли высказать своё “фи”, то ли “просветить невежду”.              - Интересно, какое у него тут дело? Ну да неважно… тишина! ПОРЯДОК! - Попробовал вразумить класс 2-А голос не жалующей разрастающийся хаос старосты.              ...              - Давай, Рэй. Иди. Я чуть позже подойду, примерно к твоему второму уроку. Только смотаюсь в Геофронт и обратно. Надо у Мисато кое-какие бумаги забрать… - Пообещал Синдзи отчего-то загрустившей Аянами (состояние которой, впрочем, было дано по лицу определить далеко не каждому).              - Хорошо, нии-сан.              Едва заметная улыбка-обозначение на малоэмоциональном красноглазом лице, небольшой поклон в качестве “спасибо” за подвоз к школе - пусть и регулярный (правда не прямо к парковке), но всё равно приятный своей заботой. Мужская ладонь поправляет сбившуюся на глаза чёлку при поклоне молодой девушки.              Надо будет отвезти её к парикмахеру. Интересно, как сестрёнка будет в будущем выглядеть с длинными распущенными волосами? Эх, от парней ведь проходу не станет - замучаюсь отгонять...              ...              Ещё некоторое время спустя.       Школа, ответвление из основного коридора, ведущее к кабинету директора.              - До свиданья, с вами приятно иметь дело! - Помахал одетый в “цивильное” молодой мужчина рукой в приоткрытую дверь начальского “логова” данного учебного заведения, выходя из означенного кабинета.              Наблюдать за реакцией сначала на озвученное предложение-требование старшего лейтенанта NERV, а затем и на оставшееся после его ухода выражение на лице директора, было некому. Именно поэтому оно сейчас и выражало то, что в открытую выразить под внимательным взглядом визитёра не могло по причине острой боязни за свою шкуру и карьеру: опаску и лёгкую неприязнь по отношению к человеку по имени Синдзи Икари. Представитель от Института с говорящей фамилией, учитывая озвученную им “просьбу”, был, разумеется, тут же принят за контролёра общей ситуации с неприемлемым окружением пилота, девочки по имени Аянами Рэй. И тем не менее (или, в какой-то степени, именно благодаря данной ошибочной догадке), директор после ухода человека облегчённо вздохнул. Ведь с одной стороны… нужно называть вещи своими именами, именно что требование довольно абсурдно… но с другой, с самого директора могли по большому счёту спросить и гораздо больше и строже, чем перешедший прямиком в руки NERV тотальный контроль за “особым классом”. За угрозу жизни пилоту, пусть даже такую пустяковую, могли и наказать, вплоть до уголовной ответственности. Соответствующие подписанные расписки имеются. Вчера, допустим, Аянами ударили кулаком, а что завтра? Вдруг кто из стихийно возникших “недоброжелателей” программы пилотирования комплекса Е возьмёт да и пронесёт с собой на территорию школы нож? Или даже огнестрельное оружие. Можно ли в таком случае будет говорить о хоть какой-то безопасности пилота? Нет. И плевать всем на то, что из всех средств поддержания внутреннего порядка, у главного ответственного лица имеется в распоряжении один единственный дедок-пенсионер в качестве школьного охранника, да несколько добровольно посвящённых с одобрения NERV в “гостайну” неравнодушных молодых учителей… которые никак не смогут поспеть за всеми неугомонными детьми с нездоровой инициативой хотя бы потому, что у них (у учителей) полно своей собственной работы. И ходить за одной лишь Аянами целый день они тоже не смогут. Легче тогда уже организовать специализированное частное обучение для одной единственной школьницы, чем морочиться с “живым окружением”, которое в таком случае станет сугубо “бутафорским”... это если на секунду забыть, что “окружение” вообще-то имеет своенравную волю и своих родителей, которые окажутся явно недовольны “самодеятельности” директора. И объяснить которым что-либо, прикрываясь устными постановлениями из Структуры, получится далеко не всегда. Выделить же несколько “шкафов” в пиджаках, которые в рабочее время (для Рэй - в учебное) всё равно ошиваются около школы, на полноценное хождение с пилотом “под ручку”, в NERV сочли излишним… ну а теперь, само собой, как Петух-сама сиятельной Омиками Аматерасу клюнул в чью-то высокопоставленную задницу, в NERV таки решили найти виноватого. В его, директора, лице.       ...Примерно такого содержания были мысли у оставленного в кабинете уже немолодого мужчины, выполняющего обязанности директора семьсот седьмой муниципальной школы Токио-3. Чего он, правда, не знал, так это того что за Рэй вне стен учебного заведения ещё плотнее людей из второго отдела NERV, следят (и в момент получения ею синяка, следили) представители из другой структуры - сугубо наёмной. Из-за чего в свою очередь надзор самими NERV-овцами (с их персональными для Рэй уровнем и методикой “взрослых няней”) даже несколько ослаб. Можно сказать, к счастью ослаб, так как качество его всё равно было на недостаточном уровне. Почему ослаб? Потому что NERV-овцы кроме как за Рэй в последний месяц следят ещё и за Дисайдерами, чтобы те не “выкинули чего”. Соратники же Икари Синдзи, видевшие поползновения трёх девочек в сторону охраняемого лица на выходе из школы, имели свои резоны не вмешиваться, кроме очевидных. Мало того, что серьёзной угрозы жизни и здоровью Аянами не было, так они ещё и знают своего босса. Который твёрдо уверен по жизни в том, что каждый жизненный урок по-своему полезен.       Ведь кто вырастет из и без того умной девочки, которая быстро в случае пресекания даже подобных мелочей смекнёт о своей якобы исключительности, и происходящей из-за этого вседозволенности? Дисайдеры ошибку охранного персонала NERV-Германия с тамошним пилотом совершать не спешили… даже собственно не зная ни о том избалованном пилоте, ни о той ошибке что к подобному качеству и привела.       ...Или, быть может, у снайпера, наблюдавшего за ситуацией в прицел, попросту не нашлось под рукой достаточно нелетального боеприпаса. Пакк Робертсон так-то человек семейный, и травмировать пластиком (или, тем более, убивать свинцом и сталью) девочек возраста примерно одинакового со своей дочерью, не захотел бы в любом случае.              ...              - Вы наверняка знаете, если не кто я, то хотя бы какую организацию представляю. - Невербально поприветствовав собеседниц и указав им на стулья перед собой, начал приватный разговор такими словами Синдзи, почти что доброжелательно поглядывая на трёх девочек из класса 2-А. - ...И всё же, я представлюсь: заместитель начальника оперативного отдела японского отделения NERV, старший лейтенант Икари Синдзи. Можете звать меня просто Синдзи, я не против. Ваши имена и всю необходимую мне про вас информацию я уже узнал из вот этих вот занимательных тоненьких папочек с логотипом исследовательского института Marduk. И вызвал вас сюда, только чтобы выслушать вашу… точку зрения на произошедший инцидент с возможными далекоидущими последствиями. Неприятными. Для вас, ваших родителей, и не только.              Молодые девушки, отозванные с урока через оповещение директора, который послал их в этот пустой (если не считать того самого человека, подвозившего Аянами) кабинет, заметно нервничали. И начали делать это ещё до слов о возможных последствиях. Предчувствовали своим женским чутьём возможные надвигающиеся проблемы. Хотя по большому счёту и пытались сейчас вести себя независимо.              - Точка… зрения? Последствия для наших родителей? - Решилась высказаться одна из девушек, подруга главной зачинщицы и по совместительству исполнительницы “коллективного волеизъявления” посредством распускания рук. - Я… простите, но я не вижу причин для разбирательств на столь… серьёзном уровне. Обычный подростковый конфликт...              Умная девочка. Глупая бы стала всё отрицать, напирая на отсутствие доказательств. Не понимая, что даже само по себе отрицательное внимание конторы моего прототипа крайне нежелательно, о каких бы спорных вопросах не шла речь. А эта Эйка - умная. Понимает, насколько в данном городе сильно́ влияние NERV. Полиция если и не носит в зубах тапки командующему, то уж явно готова изобразить старательное рвение в расследовании даже такого случая, из которого можно при определённом желании раздуть скандал знатных масштабов. Репутация у местных - вещь важная… впрочем, как и везде. Что будет ждать “печально известных хулиганок” после школы? Как минимум проблемы с дальнейшим обучением и поиском работы. А как максимум… ну, второй же отдел на пару с пиарщиками NERV смогли как-то замять все эти смерти гражданских? Так вот при желании Гендо следующее нападение могли бы “не пережить” и трое конкретных семей. А может даже и до нападения никто не стал бы выжидать.              - “Обычные” подростковые конфликты не несут угрозу на национальном уровне. Точнее, не должны нести. - Поправил себя Синдзи, так как данный конфликт по сути и являлся по природе своей именно таким, каким его и назвала Эйка Цучи… при этом по факту мог бы выйти далеко за его пределы ввиду уже упомянутых возможных последствий.              - Да с чего мы вообще должны извиняться за то, что помяли эту вечно игнорирующую нас зазнайку?! - Вспылила Сакура, не выдержав давящего взгляда Икари. - У меня знакомый, Ишида Кайро умер! И...              *Бабах*! Мужчина за противоположной стороной стола вдруг громко хлопнул по нему ладонью, прекращая зарождающуюся истерику, и одновременно с этим ещё резче повысил свой “уровень угрозы”, выражаемый во всём: эмоции лица, поза, наклон головы, неожиданно злой голос...              - И ты так по нему тосковала, что полицейские камеры зафиксировали тебя на следующий же день после скорбного известия уже с другим хахалем, вместе вытворяющими мелкие хулиганства, да?! ХВАТИТ ВЕШАТЬ МНЕ УДОН НА УШИ! Заливать про несчастную любовь будешь не мне, а своему папаше, после того как залетишь от очередного маргинального lumpenproletariat-а!... МОЛЧАТЬ, Я СКАЗАЛ. - Заткнул Синдзи было дёрнувшуюся то ли возмущаться, то ли разреветься от обиды и крика на неё девчонку, после чего картинно сделал пару вдохов и успокоился: - Ненавижу лицемеров. Я повидал на своём коротком веку достаточно людей, реально убитых горем из-за потери близких. Ты - не одна из них. Судя по тому, насколько легко слетает имя того человека с твоего рта, ты знала о нём разве что это самое имя, да общие данные.              На этом моменте Икари прервался, застыв прямо на очередном экспрессивном жесте, с выражением на лице как у человека, придумавшего шутку чёрного юмора:              - Ха! Слушай, а давай я тебе какое-нибудь африканское имя назову, а? В спорных территориях Зимбабве люди до сих пор мрут как мухи, и готов спорить, кто-нибудь с таким именем среди погибших нашёлся бы уже сегодня. Почему бы тебе в таком случае не полететь первым же рейсом на Хараре-2, и не попытаться дать по морде какому-нибудь криминальному авторитету, виновному в этой смерти? Ах да, в таком случае же у тебя не будет численного преимущества типа “трое на одну”. Как и прочих преимуществ. Как бы вовсе очень даже наоборот в этом плане будет, да-а-а… ну а что, чем не повод “погеройствовать”?              Ученицы класса 2-А молчали. Каждая из них была в курсе о том, что повод конфликта действительно был в большей степени надуман, чем реален. И сейчас, да и в остальное время, пока они не собирались в эту их устоявшуюся компанию, червячок сомнения, вины, и лёгкого презрения к себе самим за некоторые свои некрасивые действия ковырял в той или иной степени всех трёх девушек. Однако общий сбор вместе, как это часто бывает, быстро снимал сомнения в собственной “крутости” и необходимости девиантных актов.       ...Ровно до тех пор, пока реальность не знакомила их “фейсом об тейбл”, что было на памяти учениц всего раз или два до этого. А сейчас, вот, повторяется.              - ...Так. Вопрос был “с чего вы вообще должны извиняться”, да? - Резко прервал человек при оружии свои неуместные разглагольствования, вызванные “личным пристрастием”. - Странный на самом деле вопрос, учитывая то, что речь идёт о тайне личности государственной важности... Вижу, что до вас не доходит, поэтому приведу аналогию. Но сначала… вы ведь понимаете, что робот, способный на равных противостоять существу, походя и без усилий стирающему крупные городские микрорайоны, сам по себе обладает разрушительным потенциалом тактической нюки, а то и не одной? Уступая им лишь в долгосрочности возможных коллатеральных повреждений. Да? Отлично. Ну так вот, аналогия. Допустим, вы узнали о ком-то, что он или она по “техническим” причинам является носителем эдакого маленького чёрного чемоданчика с большой красной ядерной кнопкой… И вы дали ему или ей в морду. Просто потому что у вас когда-то и где-то умер какой-то там малозначимый знакомый от последствий ядерного взрыва… ну, скажем, в Индии, после Второго Удара. Вы, конечно, молодцы - своё эго потешили, особенно если человек не мог в ответ дать сдачи в силу воспитания или вашего численного превосходства. Но вы представляете себе, скольких вы при этом заставили поседеть до корней? Когда я говорил про возможные последствия, я не имел в виду непосредственную угрозу от организации, которую я представляю, о нет… я говорил про последствия очень даже прямые. Например, что будет, если Рэй Аянами отвлечётся в самый неподходящий момент на банальный зуд в щеке во время молниеносной атаки Ангела? Или на свои психологические волнения о том, как её “не любят в школе”? Каков будет результат? Я вам скажу: миллионные жертвы, многомиллиардные разрушения, отсутствие возможности дальнейшей защиты города от огромных пришельцев. О-о-о… и это я уже молчу про совсем фантастический, но не невозможный сценарий, вроде того, что посаженный по тревоге в робота пилот плюнет на всё и вдруг захочет вместо боя “поквитаться с неблагодарными тварями”... ну, дошло уже?              ...После этого длинного монолога Синдзи ещё долго “разливался соловьём”, описывая в красках всю глубину возможной неправоты девочек и связанные с их выходкой риски. Виновницы разговора краснели, бледнели, порывались начать лить слёзы навзрыд, а Синдзи всё говорил и говорил о том, что и кто из весьма немалого количества многочисленных желающих “сказать спасибо трём малолетним дурам” с ними сделает в случае описываемых событий. NERV, UN, полиция, армия, японское правительство и все подотчётные ему службы, частные и международные организации, поставившие на “Проект Е”... все будут (были бы), мягко говоря, “не рады” столь оглушительно громкому провалу. Многое, в общем, успел сказать за почти часовую “лекцию” Икари-младший, внутренне кривясь от того, что ему приходится использовать настолько “тяжеловесные” доводы для того чтобы сгладить мелкий конфликт в действительности задрипанной кучки школьниц, что не поделили с его сестрёнкой позицию в классной иерархии по популярности и успешности. Во многое из сказанного Синдзи не верил даже сам: ну не станет Рэй с её характером добровольно на путь вигиланта-берсерка... а уж такая мелочь, как физическое проявление вчерашнего конфликта для неё, с её теперешними постоянными потрясениями и нагрузками - полная ерунда, не стоящая даже упоминания. Но так было надо. Пытаться примирить и подружить компашку со своей сестрой Синдзи даже не думал: дай людям (особенно таким, гниловатым) палец в рот, и они откусят руку по локоть… в общем, общество этих трёх было для Рэй в любом случае нежелательным. Из других же методов... тройка морально “задавленных” школьниц (в отличие от них же, банально запуганных физической расправой) будет болтать - на то и расчёт. Это отпугнёт от Рэй остальных школьных неадекватов и неуверенных в себе будущих карьеристов, боящихся “запачкаться” в крупных проблемах. Останутся лишь те, кто смог бы искренне подружиться с сестрёнкой Синдзи, несмотря ни на какие её странности. Так что да, первый значимый шаг отделения зёрен от плевел по окончанию “беседы” был сделан. А уж для того, чтобы зёрна дали всходы… за этим Икари придётся проследить лично.              ...              - Встать! Поклон! Сесть! - По своему обыкновению скомандовала Хикари Хораки, староста класса 2-А, и лишь после этого обратила пристальное внимание на человека, который зашёл в помещение вместо уже привычного им всем учителя английского языка.              ...По классу поползли шепотки. Ведь вошедшим в аудиторию оказался не кто иной, как тот самый рослый и широкоплечий парень, что подвозил сегодня Аянами на мотоцикле. Та же одежда, даже кобура с каким-то пистолетом, при виде которого “военный отаку” Айда Кенске чуть ли не начал исходить слюной. Под двумя десятками заинтересованных взглядов и одним недоумевающим (Рэй), человек тем временем аккуратно вывел мелом на доске своё имя в виде больших, жирных кандзи, и представился, предварительно дождавшись пока класс не утихнет:              - Моё имя - Икари Синдзи, и я временно буду вести у вас иностранные языки. Предвещая ваш вопрос: да, именно “языки”, во множественном числе. Основным как был так и останется английский, и по нему же будет вестись и проверяться обязательная министерская программа. Но это не помешает нам с вами половину уроков посвятить и другим, которые вам окажутся интересны - слишком уж официальный график тем растянут на мой взгляд. - Тут молодой мужчина перевёл оценивающий взгляд на Хораки, и добавил: - Староста, к следующему моему занятию поручаю тебе составить список. Кто и какие языки в вашем классе хочет изучать, кто уже занимается этим факультативно или самостоятельно. Кому нужна какая-либо литература... у меня за годы мотаний по странам накопилась целая коллекция материалов в электронном виде на данную тематику. Но это потом, а сейчас я пройдусь по списку присутствующих, и когда буду называть имя каждого из вас, вы представитесь полностью и скажете мне пару слов о себе. Считайте, что выступаете перед незнакомым классом, в который перевелись. Если будут какие вопросы непосредственно ко мне - задавайте. На что смогу - отвечу...              ...И пошло-поехало. Отпущенная по домам тройка учениц, с которыми была до этого проведена “беседа”, а также куда-то заранее умотавший Тодзи Сузухара, в классе не обнаружились. Ученики и, особенно, ученицы, поначалу вели себя зажато, отмазываясь в плане собственного представления именно что парой слов. Иногда буквально. Однако “плотину”, наконец, “прорвало”, когда очередь дошла до Рэй. Девушка ничуть не стесняясь и не скрывая факта своего родства с Синдзи, повторила за новоявленным “учителем” своё имя с фамилией, после чего спросила у Икари-младшего (назвав его нии-саном!), нужно ли ей также что-то рассказывать о себе, учитывая тот факт что Икари про неё и так всё знает. Синдзи же строго и в темпе отчитал её, скорее для остальных заметив, что никому “родственных поблажек” делать не собирается. На что Рэй, немного подумав, под обалдевшими взглядами одноклассников (никогда не видевших долго и развёрнуто разговаривающую Аянами) призналась классу о том, что её опекуном является Гендо Икари, что информация о её кровных родственниках засекречена, и что она (Рэй) любит домашнюю готовку. А также читать научные статьи (в особенности посвящённые открытиям в сфере биологии), и оправдывать ожидания наставников на тренировках. Из НЕ любимого ею были названы: фастфудное мясо, некие красные овощи из какой-то там столовой... и плавание. Последнее, судя по всему, оказалось неожиданностью даже для “учителя”. Однако тот быстро взял себя в руки и угомонив зашумевших учеников одним лишь строгим взглядом, разрешил Рэй сесть и продолжил перекличку.       Разумеется, у одноклассников голубоволосой девушки сразу же нашлись вопросы: как к ней самой, так и к учителю. И да, их начали потихоньку задавать. Поначалу друг другу, затем направили несколько из них неожиданно “разговорчивой” Рэй, а потом и напрямую Синдзи, при очередном представлении. При этом количество выдаваемой самими представляющимися информации с каждым разом всё более увеличивалось - одноклассники “заразились” коллективным энтузиазмом и примером Аянами. За следующие полчаса класс 2-А узнал, что Икари-младший работает в NERV, ранг у него - старший лейтенант (да ещё и какой-то “почётный”, что звучит крайне “круто”!), что пистолет у него настоящий, что мотоцикл у него давно, но при этом Синдзи вроде как не байкер, что Рэй ему действительно сестра, но якобы сводная… Отмолчался Икари только по поводу собственного возраста, должности и обязанностей в NERV, охотно и как-то комично вместо этого описывая различную свою охранную службу по контрактам в других странах. Девочки и девушки класса же в первую очередь уяснили для себя важный факт: во всех смыслах “интересному” молодому человеку было лишь немногим больше лет чем ним самим, хоть и выглядел тот значительно старше. И ещё то, что Икари Синдзи... “свободен”. Стоит ли говорить, что спустя положенное время окончания урока, прихвативший журнал и незаметно отступивший в неизвестность “учитель” с задорными искрами веселья и удовлетворения (видимыми даже кем-нибудь слепым) в его красных глазах, боковым зрением мог наблюдать замечательную картину успешного выполнения хорошо продуманного плана?       Собравшаяся у столика Рэй Аянами, женская половина класса быстро оттеснила почти всех мелькнувших там же любопытных мальчишек, и всю оставшуюся перемену засыпáла бедную бледнокожую девушку вопросами. А фундамент зачатков социализации, бывший у сестры Икари-младшего “рыхлым и неуверенным”, в этот день разрушился полностью... и начал строиться заново, уже с учётом наличия множества новоявленных, пусть пока и несмелых, но всё же дружеских связей...