Быть Богом (Не) Легко

      Ещё неделю спустя. Центральная Догма. Лифт, ведущий к вспомогательным боксам испытания технологий синхронизации, находящимся рядом с секцией Прибноу.              Ибуки Майя была в растерянности. Смущена, подавлена от стыда и “психологического воздействия” извне. Произошедшее, также как и реакция немногочисленного окружения на это самое произошедшее, заставили девушку покраснеть и начать лепетать оправдания, словно застигнутую за актом хулиганского поведения школьницу. Сознательно или нет, изо всех сил старающуюся враз стать незаметной, ну или по крайней мере невинно-безобидной в глазах “старших”. Последний раз она, Майя, себя так ощущала месяц назад, когда внезапно для своей же персоны решилась на смелый шаг: подарить Синдзи Икари целомудренный поцелуй в качестве награды за “деловое свидание” и хорошо, да ещё и продуктивно проведенное в плане рабочих данных время. Впрочем, и сейчас случай с причиной были не то чтобы слишком уж и различны… даже, скорее, весьма похожи. За исключением некоторых деталей.       ...Помощница Акаги в очередной раз опустила взгляд вниз и нерешительно, вопреки обычному своему непреклонному перед служебными трудностями характеру, “шаркнула ножкой”, попытавшись одновременно с этим выдавить из себя очередную порцию оправданий. Этому делу, к сожалению, ничуть не помогали взгляды окруживших сиё действие свидетелей, успевших запечатлеть только что разыгравшуюся картину. Да и довольная физиономия совершенно не смущённого, словно так всё и должно быть, Синдзи… в общем, он своим видом и поведением также совершенно не способствовал снятию возникшего и зависшего в воздухе напряжения.       Мысли Ибуки, повинуясь естественным механизмам психологической защиты сознания, невольно вернулись к схожей, но не столь “критичной” ситуации - к уже упомянутому окончанию свидания-экспромта с Икари. Тогда она таким образом попросту выразила молодому мужчине свою благодарность. Что-то словно подтолкнуло её сделать именно так… и позже, даже по здравому размышлению, источник этого “чего-то” так и остался тайной. Нет, она, Майя, вполне себе понимала и не была склонна недооценивать эффектность и эффективность “преуспевающего” внешнего вида и поведения Синдзи, каким он предстал в тот раз. Но вместе с тем девушка всё равно осталась уверенной в том, что уровень призванной и продемонстрированной ею выдержки тогда ничуть не уступал бы таковому у любой из её подруг, если бы те оказались на её месте и при тех же самых обстоятельствах. Она, Ибуки, вполне могла отшутиться; да и сам парень, вполне себе очевидно, собственно на это и делал расчёт. Но… что-то всё же заставило её пойти на подобный шаг. Вопреки ранее поставленной самой себе установке. Вопреки глобальному рабочему “настроению” и регулярному осознаванию почти полного отсутствия времени на “предматримониальные” дела. Вопреки лёгкой фобии, в какой-то мизерной степени формирующей смутно-неоформленные девиации сексуальных предпочтений… правда, тот намёк на фобию был тогда же и успешно “вылечен” под влиянием множественных факторов, но всё же! Да о чём там говорить, если это случилось и даже вопреки некоторой собственной неуверенности Майи в том, что ей вообще нужны были отношения с кем-то на уровне хоть сколь-нибудь более глубоком, чем чисто деловые, уважительные. В общем, она заявила о своих “намерениях”, в которых не была и сама уверена. После чего закономерно и ожидаемо испугалась реакции Синдзи (а вдруг ведь тот ответит, пойдёт навстречу, станет приставать… и что тогда?!)... Однако время шло, день чередовался днём, Икари стал часто появляться для синхротестов в лабораториях, контактировал и подолгу спорил на научные и не очень темы с Рицуко… но при этом ничуть не изменил своего к ней, к Майе, отношения. Проявлял строго отмеренное количество внимания, шутил, иногда пошловато подкалывал… не переходя за ранее установленные им же рамки, теперь уже достаточно легко ощутимые самой Майей. В общем, всё как и до этого. Последнюю данный факт со временем заметно успокоил. Не то чтобы окончательно избавил от непонятной опаски отношений, но довёл до кондиции, при которой смог вновь проснуться тот самый интерес, что можно было бы назвать исследовательским. Интерес, присущий всему отобранному к Акаги ею в помощники персоналу “по умолчанию” и хорошо подстёгнутый тем самым “чем-то”, что сподвигло Ибуки на “пресловутый” первый поцелуй щеки Икари.       В общем, спустя десяток дней с первого “свидания” (хотя стоит ли брать это слово в мысленные кавычки, применительно к той ситуации?), словив в какой-то момент очередной заинтересованный взгляд от мужчины-пилота, не предполагавший, впрочем, “продолжения”, Майя хотела было уже сама напомнить об обещании Синдзи сводить её куда-нибудь, и на этот раз не для обсуждения работы. Но не смогла: в самый ответственный момент Акаги снова загрузила её работой, на что Майя тогда чуть ли не впервые досадливо вздохнула, контрастируя с её обычным отношением к рабочим требованиям своего семпая-“кумира”. Досадливо, но вместе с тем ещё и с некоторым облегчением: видимо, недооценила, во-первых, нетипичность данного действия для выбранной модели своего типичного поведения, и во-вторых, необходимую “смелость” - количество и качество сознательных действий, подвергающих сложившиеся персональные устои испытаниям… Но как бы там ни было, “разочарованное облегчение” оказалось недолгим, так как Синдзи уже сам, будто заметив метания девушки, в очередной раз предложил “совместный отдых”. И Майя с радостью дала своё согласие… даже быстрее, чем смогла взвесить все “за” и “против”.       Второе свидание они провели две недели назад. Майя в качестве исполнения обязательной программы, ради которой вроде как все эти персональные встречи с Икари заранее и затевались, провела парня по Геофронту… точнее, по “злачным” его местам - это если излишне гиперболизировать места отдыха, зелёные рекреационные комнаты, буфеты и кафешки, а также полигоны, тир и бассейны (вроде как технические, но часто использующиеся “не по назначению”, что является якобы “вопиющим нарушением”... до которого никому нет дела). Впрочем, пусть преувеличение было именно что сильным, но сравнение с вышеупомянутым словосочетанием возникло отнюдь не на пустом месте. Учитывая постоянный ненормированный график, нервную работу, нестандартность некоторых предоставляемых начальством задач, и тот факт что из всех средств сброса напряжения на военизированном научном объекте в достатке присутствует лишь “пожрать”, “почитать/посмотреть” (учебно-технические видео), и “уединиться”... то становится понятным, почему Майе с Синдзи за время хождений дважды попались парочки из молодых людей и девушек, скромно флиртующих и обоюдно наслаждающихся беседой/обществом друг друга. Алкоголь же, даже несмотря на все хазардные условия, на большом режимном объекте, мягко говоря, не приветствовался. К услугам тех, у кого есть желание, время и возможность - бары и ресторации на поверхности. Япония. Менталитет и следование предписаниям. Да и то, условия работы в NERV считаются здесь чуть ли не “непозволительно мягкими”, а начальство - “закрывающим на многое глаза”: если бы организация была вообще чисто военной, то… ну, в общем, понятно, что тогда. Армейский быт во многих странах одинаков в своём стремлении к аскетизму и дисциплине.       Многие “точки интереса” Икари-младший уже видел или даже посещал и до их демонстрации Майей. С учётом абсолютной памяти Синдзи, он в общем-то уже вполне успел выучить месторасположение почти всех представляющих ценность объектов. А те что не выучил связаны лишь с фактом недостаточного допуска к ним пилота. Однако назвать получившийся поход малополезным было никак нельзя, ведь вместе с расположением в пространстве, о “злачных” местах на голову Икари из уст девушки также вываливалась целая гора дополнительной, иногда полезной, а иногда и забавной информации. О личностях заведующих той или иной точкой, о качестве услуг, о времени, в которое её, Майины, подруги и знакомые привыкли собираться там-то и тут-то. Припоминались казусы и местные “рекорды”, в чём-либо связанные с объектами. Упоминались малознакомые постояльцы/завсегдатаи и их привычки… в общем, Ибуки оказалась бы буквально находкой для какого-нибудь опытного шпиона-манипулятора. Ну и да, объекты не только показывались издалека, но и использовались, эксплуатировались и дегустировались, с попутным знакомством молодого мужчины с “нужными” людьми. Наиболее полезным, по мнению наёмника, оказалось знакомство со старшим лейтенантом Уолтером О’Брайеном - человеком, ответственным как за стрелково-подготовочный полигон, так и за NERV-овский тир с его хранилищем оружия и боеприпасов. Так-то на самих этих двух стратегических объектах сидели на приёме другие люди, кстати говоря довольно неразговорчивые и неуступчивые. А вот с Уолтером, как с бывшим наёмником со стажем, Синдзи потом быстро нашёл и общий язык, и даже некоторых общих знакомых. Что автоматически открыло доступ “как своему” Икари-младшему и небольшому количеству тех, кого тот “приведёт с собой”, к во-первых, тактическим площадкам на полигоне, и во-вторых, к секции тира, где разрешается использовать тяжёлое ручное вооружение. Не то чтобы условия на предоставленной для ЧВК Дисайдерс базе были в этом плане сильно хуже… хотя нет, таки были: спец-курсы типа штатовского “tri-gun” (поочерёдная стрельба из трёх типов оружия по произвольно “встающим” мишеням с препятствиями, и одновременным движением на время) на выданной территории никак не устроить, если очень сильно для этого не заморочиться. Так что по мнению пилота нольпервой, данное знакомство получилось весьма выгодным - пригодится для запланированной программы обучения Рэй. Стоит, кстати, упомянуть то, о чём ни сама Аянами, ни Майя не знали: стрелковая подготовка “запасного пилота” была Кацураги полностью отдана на поруки Икари-младшего, который из всех “учителей” в итоге дал своё предварительное одобрение лишь инструкторам рукопашного боя и ещё одному человеку, занимающемуся “тактическим взаимодействием малых групп”. При этом Синдзи полностью забраковал японского военного стрелкового спеца, походя лично выдав гораздо лучшие тестовые результаты и объяснив, в чём тот был не прав. Приехавший же индус из американского отделения NERV, у которого хобби - фехтование, уже сам с ужасом и благоговением снял свою кандидатуру соотвествующего наставника, стоило ему сойтись с одной из Икариных “китайских сестричек”. Но вообще с огнестрелом Синдзи по программе решил не спешить, проведя для Рэй пару вводных лекций с практическими занятиями, после чего приналёг на её физическую форму. Вплоть до момента, как Аянами не пришла домой с синяком, полученным в неравной “драке”… впрочем, начало оружейной практики скорее просто совпало с этим моментом, и вряд ли иначе.       Возвращаясь к теме Майи и её свиданиям с Синдзи… в общем, она в тот раз перезнакомила парня чуть ли не со всеми, кого знала (О’Брайен оказался исключением - его зарекомендовал на время прибившийся к парочке Аоба, который, в отличие от Ибуки, увлекается огнестрелом). А дальше… конец того свидания вышел несколько скомканным: непроизвольно “фонившая” в экстрасенсорике соответствующими эмоциями, и подававшая соответствующие им же телесные “сигналы на сближение” Майя благодарные объятия и лёгкий поцелуй парня в её щёку не поддержала... не решилась, уже зная, насколько потом будет себя неловко чувствовать на уже имеющемся у неё примере. На это Икари лишь с улыбкой развёл руками, не собираясь ни на чём настаивать.       ...На ещё одно, очередное свидание (третье, если считать первый поход в ресторан за таковое) Синдзи вывел девушку вчера. Никакой работы и её упоминания, всё в лучших “ванильных” традициях: романтическое кино на поверхности, затем неторопливый проезд по городу на мотоцикле и вечерняя кафешка на его окраине, в которой Майя ещё не была. В отличие от первого раза, Синдзи приоделся по типичной молодёжной японской моде (хотя и тоже недёшево, если Ибуки правильно всё приметила), и вёл себя в этот раз полностью расслабленно. Почти как подросток, которым и мог бы являться, если бы не специфический жизненный опыт. С поправкой на то, что подросток как-раз таки бы нервничал, попутно раздумывая, как бы половчее и добровольно склонить девушку в “горизонтальную плоскость”, в то время как Икари вёл себя с Майей как со своей старой приятельницей, знакомой чуть ли не с детства. Это по понятным причинам одновременно и порадовало Ибуки, и оставило её слегка неудовлетворённой в морально-эстетическом плане. Не сказать, что она ожидала другого, особенно после её собственного красноречивого отказа Синдзи после предыдущей “прогулки”, но всё же. Здоровая и не замеченная во фригидности, в тот момент подуставшая, плюс ещё и слегка “поплывшая” под всеми полученными “розовыми впечатлениями”, девушка предпочла бы непринуждённому Икариному “пока” чуть более интимное прощание. Конечно, не доходящее до крайностей вроде развратного распускания рук (или, Ками упаси, вообще занятия любовью), но зря она что ли смотрела накануне смущающий видео-материал по откровенным поцелуям? Да ещё и тренировалась… на всякий случай… на помидорах (классика!)... да-а-а… Майя даже хотела было под конец остановить парня и попрощаться с ним “как следует” (мысли о последующей неловкости как-то в тот момент совершенно её не волновали), однако отвлёк звонок от Акаги, затребовавшей её срочную помощь в связи с тестовым введением в эксплуатацию позитронного вооружения (ну и что, что вечер, даже почти ночь? Начальство не спит, значит и подчинённые не будут)... “Прототип 20 с тороидальным ускорителем”, единичный экземпляр. Но и это реально можно назвать небывалым успехом и невиданной продуктивностью: за какой-то месяц серьёзно доработать и чуть ли не с нуля собрать монструозную “вундервафлю” для Евангелиона - на такое в большинстве своём не способна большая часть стран, не то что организаций.       Ну так вот, Ибуки смогла вновь встретиться с Синдзи лишь сегодня, после его дел в школе Рэй. Встретиться… да ещё и в настолько неоднозначной обстановке. Лифт, следующий из Верхней Догмы в Нижнюю, один из немногих “нетранзитных”. Постоянно останавливающийся на различных этажах и уровнях для автоматического сканирования своего внутреннего пространства на предмет лиц с недостаточным уровнем допуска. Долгая (как для лифта) “поездка” в закрытом помещении, решительный писк “спасибо за вчерашнее!” из уст девушки, очаровательная улыбка от Синдзи, подаренный им в ответ комплимент, завязавшаяся беседа, лёгкая духота и суггестивно приоткрытый из-за неё на две пуговицы от верха форменный китель Майи… Короче говоря, когда лифт прибыл на конечную для двух своих пассажиров точку, и его дверцы разъехались в стороны, “зрителям” предстала картина самозабвенно целующейся парочки. Разумеется, отнюдь не целомудренным приложением закрытых губ друг к дружке. А уж насколько вяло отбивалась вроде бы скромная научная работница с короткой причёской, от сильных ладоней, всё норовящих сползти с её поясницы на её же задние округлости… почти никак не отбивалась в общем. И это было заметно.              Какой стыд! Кья-я-я!!!              ...Ибуки Майя не знала куда деть свои руки, предательски закрывшие половину лица в “любимом” жесте с огораживанием себя планшеткой от чего-то смущающего. Почему “предательски”? Так ведь она уже успела оценить реакции присутствующих, и понять что отпираться - поздно, надеяться на помощь давящего довольную бесстыжую лыбу Икари - бесперспективно, уповать на снисхождение и тактичность “публики” - безнадёжно, а значит следует с высоко и гордо поднятой головой... принять свою участь. Что-либо другое тут уже не сделать: слишком уж некоторые “собравшиеся” имели с ней, с Майей, разную весовую категорию, чтобы была хоть малейшая возможность “пободаться”… во всех смыслах разную категорию, начиная от банальной мускулатуры, и заканчивая весом влияния в NERV. Остаётся лишь “уйти красиво”... однако вот, руки поддержать позывы мозга к сохранению достоинства, как уже упоминалось, не хотят. Как и ноги. Как и язык, лопочущий что-то невразумительное.              А как иначе, притом что они все на меня ТАК смотрят?!              ...А они смотрят, да.       У лифта, как на заказ, к сеансу “софткор-эротики”, собрались обе начальницы (научного и оперативного отдела), что-то забывший тут Макото, лаборант Кимура (тот самый, почти “потерявший” бронекуртку Синдзи в первый день), ещё одна знакомая Майе лаборантка (точнее научная сотрудница, вынужденная выполнять некоторые обязанности лаборантки из-за отсутствия сейчас работы по её профилю специализации), а также пара техников и Рэй Аянами. И самыми легко абстрагируемыми были взгляды как раз таки у двух техников-мужчин, которые смотрели на Ибуки лишь удивлённо, с лёгким возмущением, но без ярко выраженного негатива. Однако даже взоры этих двоих серьёзно так смущали, что уж говорить об остальных?       Рицуко же сейчас рассматривает свою “верную помощницу” взглядом, в котором при необходимости и солидной порции желания можно было бы различить целый водоворот эмоций. Там и снисходительное уничижение, мол, “и эта сбилась с истинного пути учёной и поддалась инстинктам, ведь перед ней наверняка не стояло исследовательской Цели, ради которой она могла себя так повести”... и обида за “предательство интересов”, точнее за “коварную измену” той полезной страсти к работе, за которую Акаги настолько ценила Ибуки, отдававшую всю себя компьютерным просчётам... и всё то же возмущение от “попирания моральных устоев”, и злобное проявление холодного расчёта, скорее всего говорящего в голове Рицуко о том, что Майе теперь нельзя доверять все тайны столь же полно. А ещё во взгляде нашлось (бы?) и ревностное недовольство фактом “опережения” Майей Акаги по шкале возможного влияния на человека с лицом Гендо Икари, который к тому же (человек) столь манит и будоражит ум главной учёной своими тайнами. Всё это, собранное вместе, если не дешифровать и не разбираться в нём, агрегировалось и было спроецировано на Ибуки в эдакий оценивающий и растянутый во времени “зырк”, в котором более всего ясно читался извечный исследовательский интерес… но уже не обычный, а из категории “крайне нездоровых”. С таким ещё биолог способен смотреть на очень редкую, неизученную, без пяти минут препарированную лягушку... которая в свою очередь ещё жива и к тому же проявляет некую нестандартность естественного поведения.       Глядя в лицо Акаги, Майя передёрнулась от липкого холодка на спине, и будто взаправду ощутила приближающуюся металлическую прохладу гигантского невидимого хирургического скальпеля, пока лишь примеривающегося к её нежной коже.       В это же время, взгляды Кимуры и “лаборантки” были гораздо более прозрачны. Первый когда-то нерешительно “подкатил” к скромнице Ибуки, с понятным итогом в виде моментального отказа. Поэтому сейчас он мрачно перекладывает взгляд со смущённой Майи на Синдзи и обратно, при этом в его взоре ясно различимы крайняя обида и чёрная зависть (любому возможному стороннему наблюдателю, конечно же, сразу понятно, кому из двоих какая эмоция адресована). Вторая же, всё это время (и по сей день безуспешно) пыталась и пытается привлечь к себе внимание вышеозначенного лаборанта. А потому, правильно оценив реакцию Кимуры, на которого сама глядит с жалостью и ноткой печали, научная сотрудница уставилась на Ибуки с ничуть неприкрытым презрением и негативом… Но всё же, это всё, пожалуй, полная ерунда по сравнению с ещё одним присутствующим лицом и его выражением. Просто всё из уже перечисленного, даже взятое вместе, так и не смогло пересилить по степени эффекта этот самый, самый опасный, взгляд. И если бы Майя смогла чуть лучше, на основе каким-либо образом появившихся бы у неё настоящих фактов, оценить правдивость циркулирующих слухов о неоднозначных безответных “взаимо”-отношениях Мисато и Синдзи, то она бы не стала удивляться данному взгляду даже мысленно.       На самом деле, кто-либо не знакомый с майором Мисато Кацураги, увидев её сейчас, навскидку не смог бы сказать, что та затаила злобу или нечто подобное. Но стоит лишь чуть присмотреться… О, да. Предельно серьёзный прищур глаз с тёмно-коричневой радужкой, словно сквозь открытый секторный прицел какой-нибудь старой но надёжной штурмовой винтовки, буквально пробирает до костей, обещая скорую и неизбежную смерть... ну, или серьёзные неприятности, если без шуток. Особенно контрастируя при этом с её обычной “маской” весёлой и слегка недалёкой командирши, которую (маску) Кацураги часто напяливает, видимо, для того чтобы оставаться с большинством своих подчинённых на короткой ноге. То, что её маска сейчас снята (или, скорее, моментально слетела при увиденном), кулаки сжаты, а у щёк едва заметно играют желваки от стиснутых в напряжении зубов, лишь подтверждает очевидное для любого, кому уже повезло (или не очень) вышеупомянутые слухи услышать: начальница оперативного отдела сейчас очень сильно, яростно, прямо-таки бешено кое-кого возревновала, более чем ясно подтвердив для себя факт перехода обычной знакомой в разряд… “соперниц”.              Красная… Oni...              Шумно глотнув воздуха, Ибуки поспешила разорвать визуальный контакт с Кацураги. Этот взгляд ревнивой женщины чуть ли не физически ощутимо опалял жаром, словно дыхание голодного демона, вышедшего на охоту за грешниками. Майя никогда вживую не видела танк вблизи, но если бы у неё была возможность сравнивать, то она наверняка сказала бы, что только что почувствовала себя свежеиспечённым новобранцем с одним лишь ножом в руках, против целеустремлённо прущего на него, всего объятого огнём, “Type 90” и его пушкой калибра 120-мм марки Rheinmetall L44, нацеленной прямиком в лицо.       На фоне подобного “калибра”, Макото (вполне себе умный человек, глубоко симпатизирующий своему командиру и легко догадавшийся о живой причине её неудовольствия) даже как-то слегка потерялся со своим крайним неодобрением и красноречивым жестом приподнимания бликующих очков на нужный уровень, а-ля “командующий-стайл”.              Ками-сама… даже Аянами!              ...Последней Майя “заметила” реакцию именно Рэй: та не “фонила негативом”, и её взгляд даже в общем-то не буравил “провинившуюся” Ибуки, как у остальных. Ну да… он, взгляд, и не был нацелен на неё... Рэй смотрела сквозь первую помощницу Акаги. Едва ли на градус выше обычного приподнятая голубоволосая голова, ничего не выражающий красноглазый взор перед собой - словно на пустое место, недостойное даже какого-либо внимания. Если бы Майя не видела и не слышала лично, насколько Рэй “ожила” за последний месяц, то она бы перепутала её прошлую с теперешней, в данный момент. Сложно понять, о чём это говорит, но… каким-то своим ощущением Ибуки всё же признала, что если бы Аянами вдруг сфокусировалась на ней и заговорила, то её тон оказался бы арктически холоден... в очень даже достойный противовес пышущей “адским пламенем” Мисато.              Мамочки! Куда я попала?! Что случилось? Не мог же п-п-поцелуй их ТАК против меня настроить?!              ...Уже реально запаниковала девушка с планшеткой. Однако секунду спустя, её обзор на “собравшихся”, наконец, милостиво перекрыла могучая спина, за которую вдруг настолько сильно захотелось уцепиться и не выходить из её тени, что Майя даже не стала препятствовать этому своему позыву. Слишком уж реальное ощущение моральной защищённости и поддержки та давала.              - Кхе-кхе. Дамы, Макото, незнакомые господа… Салют! - Слегка дурачась, и словно бы вообще не придавая произошедшему значения (и уж точно не ощущая за собой никакой вины), поприветствовал Икари встреченных у лифта людей.              ...На парня тут же обрушились недовольные возгласы, принадлежащие “самым возмущённым”. Особенно сильно “зверствовала” Рицуко, которая в отличие от Мисато с Рэй не жила рядом с Синдзиным “гнездом порока” и не становилась свидетельницей специфических “шумов” или тем более непосредственных пикантных сцен... а потому сейчас искренне (или не очень) посчитала подобное поведение крайней (из всех возможных в данной ситуации) степенью распущенности, в которую Икари-младший принудительно втянул невинную Майю. Таким образом, не подозревая о том, что если бы инициатором оказался именно Синдзи, то прибывший лифт открыл бы вид на совершенно другую, гораздо более откровенную сцену. Лаборант и научная сотрудница тоже кое-как вякнули пару слов (разумеется, не в защиту пилота нольпервой), но в целом перебивать речь своей разошедшейся начальницы не посмели. Кацураги в свою очередь стала дополнять подругу собственными фразами - редко, но более чем весомо. Разве что Аянами промолчала, однако было видно, что и ей есть что сказать. И лишь только мужчины-техники ушли, буркнув напоследок что-то там непонятное. Но их присутствие и мнение обретающимся возле лифта женщинам как бы и не особо было нужно для поддержки в деле распекания “развратного плейбоя” Икари. Это мнение вообще смогло бы заинтересовать Мисато с Рицуко только лишь в том случае если бы техники, не дай Ками-сама, таки осмелились сказать что-нибудь в защиту Синдзи, выражая таким образом мужскую солидарность с вышедшим из лифта человеком. О-о-о… тогда бы и их отсюда не выпустили, как минимум, без знатной головомойки и пропесочивания.       Как бы там ни было, все обвинения и взгляды раз за разом бессильно скатывались с бывалого наёмника, словно вода с перьев китайского белого гуся. Терпеливо стоящий у лифта, “скромно” улыбающийся Синдзи в течение минут эдак пяти молча слушал непрекращающийся поток негатива, попутно покручивая в ухе мизинцем и рассматривая голые стены коридора с наигранным восхищением художника-искусствоведа из глубинки, дорвавшегося до галерей Musée du Louvre. После того же как поток более-менее затих, мужчина как ни в чём не бывало поинтересовался успехами собравшихся. “Собравшиеся”... возмущённо вздохнули и, фигурально выражаясь, дружно “махнули рукой”, при этом констатируя, свидетельствуя и диагностируя у “болезного” пациента синдром повышенной аэропропускаемости канала межушного ганглия в терминальной стадии (проще говоря, в одно ухо влетело - из другого тут же вылетело, в мозгу не задержавшись по причине отсутствия оного). Ибуки за это время, пока парень держал “огонь” на себе, уже давно успела прошмыгнуть мимо, зайти в помещение ближайшей комнаты-лаборатории, и встать у прохода в ожидании развязки. Сама того не понимая, она с момента открытия створок лифта и оценки последовавшей ситуации всерьёз беспокоилась за Икари-младшего. И находила крайне несправедливым тот факт, что его вот уже некоторое продолжительное время отчитывают буквально ни за что. Ну или за что-то, в чём он совершенно не виноват...       Задумавшись о чём-то постороннем (быть может, о ситуации в целом, и о том, есть ли вообще здесь чья-либо вина, или её попросту на ровном месте выдумывают “небезразличные” личности), Майя в итоге всё же относительно успокоилась и попыталась систематизировать мысли, для чего ей потребовалось их сначала проанализировать. Начала она, как положено, сама с себя и своего поведения. И результат… скажем так, её несколько ошеломил.              Ещё месяц назад я шарахалась от того, что Синдзи подходил слишком близко… мысленно говорила про него всякие нехорошие вещи. Типа той, что он - охотник за первыми поцелуями девушек, и вообще “воспитанный западом” невежда… было ведь такое? Помнится, я однажды настолько испугалась что он на меня набросится, когда Синдзи попросту подошёл взять у меня папку в таком же коридоре… А теперь? Мой первый поцелуй… я сама же его с охотой и отдала. Да так “феерично”, как это бывает далеко не у каждой. Что же во мне изменилось?              Ибуки задумчиво провела указательным пальцем по губам, пытаясь чётко охарактеризовать всё то, что в ней поменялось за это время.              Или, быть может, дело не во мне? Но Икари… нет, он не менялся. Кажется. Значит, это я...              ...За всеми размышлениями девушка даже не заметила, как Кимура и его коллега-сотрудница были отправлены своей руководительницей по каким-то делам, и как Макото с Кацураги ушли сами, оставив вместе идущих по направлению в ближайший кабинет Синдзи, Рэй, и окончательно перешедшую на “рабочие рельсы” Акаги, в данный момент поясняющую пилоту нольпервой очередные тонкости работы позитронного орудия. Точнее, объясняющую ему понижающие общую эффективность факторы, которые за время с момента появления инициативной группы инженерам и научникам пришлось рассмотреть и при помощи введения смелых конструкторских решений хотя бы отчасти нивелировать - и всё лишь для того чтобы, наконец, дойти до реального применения в практических условиях столь… нестабильной, пусть и перспективной, технологии. Что уж тут говорить о надёжности и боевом “запасе прочности” многочисленных узлов получившейся конструкции, когда она всего-лишь буквально только что достигла стадии тестовых испытаний.              - ...Хм, вот, смотри. - Продолжила вещать Рицуко, оседлавшая своего нового любимого конька: - Как ты уже знаешь, сжатый пучок позитронной плазмы аннигилирует отнюдь не при контакте с конечной целью. Аннигиляция начинается уже в воздухе... и если бы не одно “но”, то на этом, в общем-то, всё могло бы и закончиться. И мы бы даже близко не подобрались не то что к введению в использование тестового прототипа боевой пушки… а вообще бы ещё долго думали, что с этой антиматерией делать. В военном плане, технология отправилась бы в самый долгий из возможных ящиков. Как минимум до востребования в сфере разработок космического вооружения, пока что слаборазвитой в прикладном аспекте по причине её ненужности. Однако, к счастью, плотность позитронного сгустка выше плотности воздуха, и скорость его значительна, поэтому бо́льшая часть “снаряда” всё же в теории должна быть способна достичь цели, “растолкав” на своём пути воздух, чтобы под конец устроить грандиозный “бабах”. Выход энергии на первый взгляд легко посчитать Эйнштейновской E=mc², где m - полная масса прореагировавшего вещества и антивещества. MAGI не раз проводили “идеализированные” расчёты, и выходило, что аннигиляция одного миллиграмма этой суммарной массы по своей энергонасыщенности будет равна приблизительно сорока четырём тоннам тротилового эквивалента.              - Ну… - Задумчиво почесал подбородок что-то прикидывающий в уме Синдзи: - Конечно, далеко не уран-235 или плутоний-239 с их двадцатью килотоннами при идеально полном делении ядер этого самого миллиграмма… но всё равно, сорок четыре тонны...              Акаги вздохнула:              - Даже если не учитывать, на мой взгляд, низкий КПД преобразования изначального материала в позитронную плазму, как и не брать в расчёт затраты на соответствующее питание тех узлов, что компенсируют разрушительное воздействие потерь при преобразовании (в основном это то же охлаждение и экранирование камеры магнитной ловушки)… а брать при этом только естественный убыток при продвижении “снаряда” к цели... то даже так с последней в итоге входят в реакцию далеко не все 100% остаточной массы сгустка. Поражающие факторы ядерного взрыва, раз уж я его затронула, ведь какие?              На риторический в среде достаточно умных людей вопрос ответила Рэй, к которой в этот момент была повёрнута лицом главная научница японской ветви NERV:              - Ударная волна... движущийся со сверхзвуковой скоростью скачок уплотнения в воздушной среде, в которой происходит почти мгновенное увеличение температуры, давления и плотности воздуха.              - Верно, Рэй. Первый фактор - ударная волна. - Согласилась Акаги. - А ещё есть второй фактор - световое излучение. И третий - проникающая радиация. Ну и там, всякие электромагнитные импульсы, и, например, сейсмические колебания в случае наземного взрыва… Так вот, в процессе аннигиляции, откровенно говоря, на первый фактор в начальные мгновения попадания отводится крайне малый процент общей энергии, в то время как на второй и на ещё один, заменяющий вышеупомянутый третий - гораздо больше. Если говорить проще, аннигилирующая масса, ударяясь в твёрдое тело, легко растекается в пространстве, и оттого “плохо” взрывается. Плюс к этому стоит добавить, что даже если она и взрывается крайне “удачно”, то её показатель термохимических калорий и скорости нагрева окружающей среды всё равно недостаточный для образования сильной ударной волны… ну, относительно, конечно. По сравнению с цепной ядерной реакцией деления. При электрон-позитронной аннигиляции рождается два (в хитрых случаях при параллельных спинах аннигилирующих частиц - три) энергичных фотона. Энергичных - это по 512 кэВ каждый. Это уже жёсткий гамма диапазон. Для сравнения энергия оптических фотонов составляет около 1.5 эВ. Если энергии электрона и позитрона были порядка нескольких МэВ, то становится вероятной многофотонная аннигиляции пары. При аниигиляции нуклон(протон/нейтрон)-антинуклонной пары возникают пи-мезоны. И уже они потом распадаются. Пи-плюс мезон в нейтрино и мю-плюс мезон. Пи-минус мезон в антинейтрино и мю-минус мезон. Пи-нуль мезон в два фотона. В свою очередь пи-мезоны тоже распадаются. Пи-минус мезон в электрон, нейтрино и антинейтрино. Пи-плюс мезон в позитрон, нейтрино и антинейтрино. Процесс на макроуровне не настолько быстрый, как хотелось бы...              Рицуко внезапно замолчала, и тут же, не поясняя своё поведение, повернулась к ближайшему терминалу, привычно шустро вбивая данные и пароль своего профиля для доступа к личным каталогам данных и просчётным мощностям MAGI.              - Нда уж. В романе “Непобедимый” за авторством Станислава Лема, этого старого поляка-философа-футуролога, с антиматерией таких проблем точно не было. - Задумчиво пробормотал пилот нольпервой. - Кстати, я тут смекнул… ты не пробовала читать научную фантастику? А, Рэй? А то ведь думаю, что тебе может понравиться...              - ...Похоже, я придумала ещё один способ немного доработать магнитную ловушку. - Не услышав, или не обратив внимание на слова Синдзи, сделала Акаги вслух вывод из только что полученной и “переваренной” порции расчётов. - Это… даже чуть увеличит энергопотребление, но сделает сгусток плазмы более стабильным. Исключая некоторые внешние факторы - на три-пять процентов. Лучше чем ничего… особенно если учесть, что это достижимо банальной рекалибровкой работы эмиттеров.              - И это есть sehr gut, док! - Выдал свой “авторитетный вердикт” Икари-младший. - Поработаем ещё немного в таком же духе и дальше, и получим идеальное оружие против этих тварей. Но в целом меня вот что интересует: будет ли иметься возможность пристрелять пушку, скажем, к завтрашнему дню? Как раз после реактивации нулевой Евы. Сестрёнка сидя в ней и жахнет из “позитронки” пару раз, а?              Акаги закатила глаза. Эта тема у них с Синдзи поднималась уже неоднократно ещё с момента выяснения парнем наличия у NERV готового, но почти нерабочего прототипа пушки. Смышленый молодой мужчина был всё же скорее практиком, и наёмником до мозга костей, чем учёным. К тому же он, судя по устоявшемуся среди некоторой части персонала мнению, ещё и помешан на всяческого рода необычном оружии… насчёт последнего, в смысле самого факта якобы помешательства, Рицуко уверена не была. Но вот в такие моменты, когда Синдзи, как большой ребёнок, с надеждой спрашивал о возможности “бахнуть”... Главная учёная, как сейчас, непроизвольно качала головой, пытаясь переосмыслить о нём свои впечатления. Что получалось не так чтобы хорошо из-за его лица и рассуждений в остальные моменты.       Впрочем, начать неодобрительную отповедь Акаги так в этот раз не довелось. Что-то дёрнуло её посмотреть на парочку красноглазых “нелюдей”, и она запнулась, моментально растеряв план заготовленной “речи”.       Рэй Аянами… стояла с опущенным в пол взглядом, и заметно даже для невооружённого взгляда подрагивала всем телом. Заметивший это Синдзи на глазах Рицуко обеспокоенно притронулся к плечу своей “сестры”, и спросил, в чём дело. Та не ответила и лишь сильнее “сжалась”.              На лицо явная фобия пилотирования, приобретённая после прошлой, неудачной попытки реактивации. Затряслась вся, стоило Синдзи вспомнить про запланированный сеанс полной синхронизации с Евой-00. А я ведь предупреждала Гендо...              ...Прокатились в голове у Акаги ленивые мысли, в то время как она рефлекторно искала в кармане халата очередную початую пачку своих дамских сигарет.              - Такс… я понял. - Посерьёзнел Икари, мягко направив за подбородок лицо Аянами вверх, на себя, и взглянув в её глаза. - ...Док, вы ведь закончили с Рэй на сегодня все необходимые процедуры и синхротесты? - И, не дожидаясь положительного ответа, заключил: - Я знаю, что нужно сделать, чтобы ты не боялась, сестрёнка. Новые впечатления. Они всегда помогают, когда нужны сравнение и контраст.              ...После чего, уже откровенно не слушая то, что там таки сказала начальница научного отдела NERV, перебросившись напоследок парой фраз как с самой Акаги, так и с сидящей неподалёку, “не отсвечивающей” Майей, почти что в приказном, и одновременно с этим же в залихватски-весёлом порядке попросил Аянами явиться к такому-то там входу в такие-то автомобильно-парковочные боксы NERV-овской пирамиды ровно в девять вечера. Личные планы, если таковые у неё и были на это время, Икари посоветовал Рэй на сегодня отложить.              Час спустя, означенное время и место.              Подъехавший почти что прямо к Рэй знакомый байк с остановившимся метрах в двадцати от него “кортежем” из трёх разномастных машин… голубоволосую девушку, конечно, врасплох не застал: всё же стояночные боксы NERV были под стать детищу чьей-то гигантомании - Геофронтовской пирамиде - такими же большими, более походящими на ангары для некрупных самолётов, так что приближающуюся куцую колонну автотранспорта было видно издалека. Да и учитывая то, что в школу и Геофронт Аянами с Икари-младшим всегда провожала хотя бы одна машина Дисайдеров, а иногда ещё и тонированный “в ноль” джип второго отдела, к сопровождению Рэй привыкла. В этот раз, правда, было чуть по-другому.       Хоть и не совсем обычная, но всё же как и любая другая прилежная и добропорядочная школьница, Аянами ранее попросту не могла видеть нечто подобное. Особенно, школьница в таком “строгом” полувоенном городе, как Токио-3, с его ненормальным скоплением на каждый квадратный километр различных электронных мер безопасности и расширенным по “военному времени” штатом полиции и недавно приехавших NERV-овцев с других ветвей организации, в основе своей не жалующих криминал ничуть не менее рьяно, чем та же полиция. Что же было странным в приехавших машинах и людях с точки зрения Рэй? Дело в том, что автомобили выглядели крайне необычно: агрессивный, кое-где эксцессивный тюнинг, высоченные спойлеры, множество дополнительных фар, неоновая подсветка, дерзкие, крикливо-яркие надписи на японском… Если бы Рэй жила в другом городе, в более обжитом, но при этом менее благополучном районе, она бы сразу же узнала овеянный своеобразной “дорожной романтикой” в сми и в многочисленных фильмах, уже почти вымерший к данному моменту стиль босодзоку - полукриминальной субкультуры байкеров и автогонщиков, которые когда-то, в далёком 1972-м году, согласно городским легендам, начинали как оставшиеся с последней войны пилоты камикадзе подданства тогда ещё Японской Империи, не успевшие выполнить свой долг перед Императором. Правда, логика подсказывала, что к семьдесят второму этим людям уже должно было дружно стукнуть хорошо за сороковник, а по дорогам ездили в основном юнцы... но глас народной молвы редко когда руководствовался в первую очередь логикой. Как бы там ни было, несмотря на то что сама субкультура практически исчезла, её подражатели изредка находятся и по сей день: в основном это мелкие локальные банды, которым понравился ореол “избранности”, и которые соответствующе декорируют свои средства передвижения, после чего бессистемно занимаются чем придётся.       Вышедшие из машин люди её брата, (Рэй узнала лица нескольких, и это определённо были боевики DI) разоделись в нечто совсем уж для них необычное, хотя по сути и по духу в общем-то даже несколько близкое… если бы эту суть с духом не извратили в своё время уличные банды гонщиков, под которых наёмники сейчас были умело замаскированы. Токкофуку. Военная форма времён Второй мировой войны, состоящая из исписанных старыми патриотическими лозунгами длинных тёмных плащей на голое тело, и брюк, заправленных в ботинки лётчиков ВВС Японии. Оружия видно не было, но Рэй уже давно не обманывала себя в оценке своих способностей распознавать его наличие на расстоянии, ведь данные бывалые люди наверняка способны спрятать наиболее компактные образцы ручного вооружения так, чтобы при необходимости достать его было можно за считанные секунды. А ещё Рэй заметила (и тут же почувствовала, как невольно приподнялись уголки её губ в этот момент), что некоторые из наёмников, видимо дабы смотреться максимально по-молодёжному, надели парики типа “помпадур” с их характерной формой, напоминающей выпирающий изо лба вперёд хохолок. Поскольку Аянами (да и не только она одна) ни разу не видела такие причёски у кого-либо вживую, парики смотрелись для неё крайне несуразно… по крайней мере, вне какой-нибудь комедии про уличные банды, которую она ещё, увы, пока не имела возможность посмотреть.              - ...Клоуны на выезде. - Ёмко согласился Синдзи с невысказанным вслух мнением Рэй, проследив за её выражением лица и направленностью взгляда. - Не могли получше “маскарад” найти? Даже сестрёнке смешно! А это показатель, учитывая, что она никогда не видела парней из банд.              Сам Икари-младший был одет в свою стандартную, одеваемую им “на улицу” бронекуртку, выглядящую как байкерская косуха со вкладками для прочности. Несколько таких же, или похожих, курток было одето и на людях, так что Синдзи не слишком выделялся… разве что своим настроем и “серьёзностью” вида, как бойцовский пёс среди ряженных пуделей. Вернее, как хищная адская гончая среди таких же бойцовских псов попроще, ряженых под пуделей.              - Простите, оябун-сама! Исправимся! Мне отрезать себе палец? Ой! - воскликнул под конец один умник, которого кто-то прервал подзатыльником под всеобщий хохот.              - “Оябун” и отрезание пальцев - это в “якудзе”, и-д-и-о-т! - Пояснил свою позицию его сосед с “тяжёлой рукой”.              - ...Ну не знаток я этой вашей азиатской фигни! - Потирая “ушибленную” часть тела, скривился умник, породив новую волну смешков.              ...Из ближайшей, двухместной машины, под одобрительный свист “публики”, тем временем вышли… вернее, высадились и вальяжно продефилировали Мэй с Фэй, которых сейчас было не узнать. Одетые лишь в сексапильные “звёздно-полосатые” комплекты купальников-мини и распахнутые коротенькие кожаные курточки шахматной расцветки, активно виляющие бёдрами девушки на высоченных каблуках щеголяли напоказ отличными фигурами и завораживающе тягучей пластикой движений. Будто каждый плавный жест, каждое сокращение гармонично развитых мышц под нежно-гладкой бархатистой на вид кожей, имеют своей целью отнюдь не перемещение двух соблазнительных тел к загаданной их хозяйками точке, а как раз таки в первую очередь задуманы очаровать и заворожить присутствующих мужчин. Распущенные в объёмную причёску волосы, в первые моменты ниспадавшие в состоянии покоя до середины спин и обрамлявшие спереди аккуратные окружья грудей густой тёмной “волной”, сейчас развеваются при каждом целеустремлённом шаге в сторону Кея... а тот, в свою очередь, даже неоднократно видев своих подруг полностью голыми или в эротичном белье, сейчас всё равно непроизвольно засмотрелся и оказался впечатлён приятным глазу видом. Фэй (или всё же Мэй?) несла на плече закутанную в чернобелый чехол прямую палку, а другая китайская близняшка тащила подмышкой объёмный непрозрачный целлофановый свёрток. Обе направлялись к Аянами. Вернее, уже подошли. Ведь пока одна часть наёмников восхищённо присвистывала, а вторая пыталась подобрать челюсти с пола и заставить себя перестать истекать слюной, наёмницы легко и непринуждённо дошли до своей цели.              - Это тебе. - Вручила Мэй (или же Фэй?) свёрток голубоволосой девушке.              - До дня рождения ещё рано, но эти две прохвостки уговорили меня сделать тебе сюрприз пораньше. Да и случай как раз подходящий… совместим приятное с полезным. - Глядя на Рэй и махнув рукой на китайских сестёр во время своих слов про “прохвосток”, сказал Синдзи.              - День рождения? - С удивлением выловила Аянами непонятность в прозвучавших словах, одновременно с этим машинально беря в руки протягиваемый пакет.              Икари-младший на вопрос Рэй отреагировал… “комплексно”: сначала удивился непонятливости своей сестрёнки, затем слегка посмурнел, явно не желая сейчас объяснять скрывающую за собой неприятные воспоминания причину данного словосочетания (точнее, что он под ним для себя понимает применительно к Аянами), но затем вроде бы даже как и не через силу улыбнулся, а в его эмоциях стало преобладать предвкушающее нетерпение.              - Не важно, как нибудь потом объясню. Давай, переодевайся! - И тут же повернулся к своим подругам, без каких-либо движений подавая сигнал к и без того заранее запланированному действию: - ...Дамы!              Одна из китаянок, та что была с палкой на плече, сняла её и размотала чехол… оказавшийся вовсе не чехлом, а таким же шахматным как и её куртка, гоночным флагом. Большим таким флагом, с его полотном, длинной в рост человека и шириной, достаточной для того чтобы устроить своеобразную ширму. Что, собственно, наёмница с хитрой улыбкой и сделала, перекрыв обзор на Рэй от всех остальных присутствующих, включая Синдзи. За флаг зашла лишь вторая китаянка с целью помочь Аянами разобраться с подарком… вот только уже спустя десяток секунд активного “шебуршания” и негромких ответов на вполне понятные в данной ситуации, такие же тихие вопросы Рэй, остальным стало слышно начало весьма занятного “диалога”... что мог бы какому-нибудь отаку до боли напомнить эдакий клишированный момент, обязательный чуть ли не для любого эччи-аниме. Отаку Икари, конечно же, не был, однако если бы кто-нибудь у него спросил, то он, зная китайских сестричек, спорить насчёт искусственности и наигранности “диалога” всё же поостерёгся бы...              - Ох-хо! А они, оказывается, выросли за последний месяц! - Голос Фэй.              - Чотто… Мэй-сан? - Непонимающе, Рэй.              - ...Я обязана определить, насколько! - Наигранно (?) взбудораженно, Фэй.              - Что вы… а-ах!              - Вот что я называю пользой от правильного питания и тренировок! - Одобрительно, Фэй.              - Не… не трогайте меня там!              Эх, а ведь месяц назад Рэй ещё даже не догадывалась о том, где и каким образом трогать себя или других считается “неприличным”! Ладно бы только это, но она ведь и реагирует… как-то слишком эротично! Близняшки пополам с Аванти слишком многому её научили за моей спиной, пока я не смотрел.              - ...Почти на размер! - Восхищённый вердикт. - Питание и правильная осанка, да-а-а… слушай, сестрица, да ты таким темпом меня скоро догонишь в габаритах! Жмак-жмак!              - Ах… не надо!              - Прекращай бесплатный концерт, извращенка! - Безуспешно пытаясь скрыть смех, сказал Синдзи чуть повышенным тоном. - Хватит смущать сестрёнку.              - Тц! Зануда! - Раздалось из-за флага под смешки наёмников и облегчённо затихшие вздохи Аянами.              Следующие минуты три было слышно лишь всё то же шебуршание, сопение, шелест и звук застёгиваемых молний. И когда державшая “ширму” китаянка по сигналу своей сестры (или самолично удовлетворившись степенью готовности Рэй) резко убрала флаг в сторону, то поражённо затихшей “публике” предстала Аянами… в новом, шокирующем, для тех кто её до этого знал, амплуа.              - Тебе идёт… - В полной тишине выдавил из себя Икари со смешанными чувствами в голосе, с какими ещё обычно родитель смотрит на своего внезапно повзрослевшего ребёнка... прибившегося, тем не менее, в процессе взросления к плохой компании. - ...Эх-х, и куда делась наша горячо любимая пай-девочка Рэй, а? Нет её больше.              Пожалуй, лишь слегка неуверенное переминание с ноги на ногу и плещущееся в эмоциях Аянами любопытство о собственном виде, который она оценить без ростового зеркала не может по понятным причинам, отличали её сейчас от заядлой профессиональной байкерши в серьёзном таком обвесе.       ...Цельный “кожаный” плотно облегающий комбинезон чёрного цвета со множеством змеек и металлических кнопок. Настолько плотно, что выглядел бы отдалённой копией плагсьюта для синхронизации, если бы не складки и явно большая толщина использованных тканей. “Пластмассовые” бронепластины, аналогичные таким же на Синдзиной куртке: на голенях спереди, на коленях, на бёдрах во фрагментном виде, на животе и груди... последняя сделана со вкусом и без пошлостей, несколькими крупными функционально-округлыми щитками без впадин к середине. Сегментные наплечники, гофры на локтях, и мотокраги без пальцев на ладонях с регулируемыми липучкой “браслетами”. Берцы с парой ремешков с пряжками, на не слишком толстой подошве, с чуть завышенным по сравнению со стандартом, каблуком - явно женский вариант. Пояс для распределения веса экипа - с металлическими “пирамидками” в два ряда по всей его длине. Воротник, в отличие от Икариной “мото”-брони, стоячий даже при полурасстёгнутой основной змейке (жарко же), почти достигает краёв надетого сейчас на Рэй шлема, закрывая таким образом шею сзади и по бокам.              Впрочем, если всё застегнуть, то закрывать (а значит и защищать) комбез станет вообще всё вплоть до подбородка. При надетом шлеме, кожа будет видна лишь на пальцах рук… Но это всё было ожидаемо - сам заказ делал. А вот шлем… мда, удивили. Смотрится стильно. Интересно, второй отдел не сочтёт это нарушением режима этой их полишинелевской секретности?              Шлем спортивного типа для “эндуро”, с характерным передним козырьком, оказался действительно… нестандартным. Как и вся обновка девушки. Но остальные части гардероба хоть как-то маскируются под таковые привычные у обычной женщины-байкера (насколько живое воплощение данного словосочетания вообще может быть обычным в современной Японии). А вот шлем явно выделяется. Хотя бы тем, что стилизован своей формой и оранжево-белой цветовой гаммой под настоящий шлем Евангелиона 00. По центру серого полупрозрачного визора находится круглое красное “пятно” с лёгкой выпуклостью - прямо как бронеокуляр единственного глаза нулевой Евы. Также, в пику головной брони тестового юнита, на козырьке шлема напринтован белый круг, в то время как на его макушке оставлена зелёная круглая полупрозрачная область, из фибергласса.              - Непривычно. Тяжесть. - Охарактеризовала двумя словами собственные ощущения Рэй, разорвав при этом наступившую тишину и вроде бы даже немного от этого смутившись. - ...Тебе нравится, нии-сан?              Синдзи подумал, осмотрел Аянами с ног до головы, и… уверенно кивнул.              - Тогда… ладно. - Согласилась Рэй с чем-то, заметно (для знающих её) приободрившись... и уже чуть более скромно и тоном пониже добавила: - ...Аригато.              После чего сняла шлем, и обозначила лёгкий поклон. Сначала Икари, затем и его подругам.              - И-и-и! - После непродолжительной паузы весело взвизгнула китаянка, державшая до этого сейчас уже смотанный обратно флаг. - Кавайраси-и! Ну до чего же милашка, а?!              Щёчки Аянами на оставшемся таким же обманчиво-безмятежном лице от озвученных слов стали слегка, буквально на полтона алее.              ...Прибавить это к едва заметно учащённому после активных телодвижений и отбиваний от поползновений Фэй дыханию, и тогда действительно - милота-милотой!              - Теперь-то точно никто не засомневается в том, что вы брат с сестрой, пока вы в таком, почти одинаковом прикиде! - Добавила вторая китайская близняшка.              Со стороны наёмников у машин, только сейчас снова подобравших челюсти, что попадали уже второй раз за столь недолгое время, раздались одобрительные, приветственные, а кое-где и даже слегка сальные выкрики (собралась всё-таки почти исключительно мужская компания...). Вот только стоило Синдзи зыркнуть в сторону автора последнего возгласа, как там тут же резко замолчали. Причём не только те, кто говорил не совсем пристойные вещи, а и их соседи - так, на всякий случай. Командир ведь даже в таком вот “отпуске” не забывает про своих подчинённых, и регулярно раз в неделю наведывается на токийскую базу Дисайдеров… для профилактических тренировок, муштры, и гоняния тех, кому нечего делать.              - Пойдём, сестрёнка. Нам предстоит кое-что сделать сегодня… - Приглашающим жестом позвал Икари к своему байку Рэй. - Только дождёмся ещё пяток вызвавшихся участвовать человек из Центральной Догмы.              ***              ...              Два часа спустя, поверхность, улицы вечернего Токио-3. Синдзи Икари.              ...Ранние звёзды на небесах и их мелькающие на безликих визорах отраженья - быстрые, кривые полосы бликов, словно отблески огней душ в лживых кривых зеркалах реальности, глядящих в непроглядно-чёрную бездну. Такие же переменчивые, настолько же быстро затихающие. Рёв сгораемого адским пламенем топлива и ветер, пронзающий грудь холодным дыханием Шинигами. Ощутимая нутром скорость и незаметно съедаемые “мощным движком на двух колёсах” километры, всё уходящие назад во времени, но никогда не кончающиеся. Опасность отовсюду: с боков любого перекрёстка, с концов каждого перехода этих двуногих невнимательных глупцов, рождённых ползать и не знать полёта на адреналиновых крыльях. Двое самоубийц, алкающих раз и навсегда обогнать своих ангелов-(ха-ха)-хранителей, избавить себя от контроля их сакральными механизмами бытия. Вторящие самоубийцам подельники, желающие доказать своё собственное Право. Гордый, воющий от натуги германский железный конь, несущийся по асфальтовому ристалищу дорог, забранных в бетонный лабиринт из домов, построек и производственно-складских помещений… Третий индустриальный микрорайон. Романтика.              - Поворот! Держись!!! - ...Мой весёлый крик сестрёнке, едва пробивающийся сквозь звук торможения.              ...Ах, вечерний город! Шум дорог и шелест колёс, рёв движка и проносящиеся мимо автомобильные сигналы... красивая молодая девушка сзади на втором сиденье, что своими нежными ручками цепко и чувственно обхватывает со спины, изредка тихонько повизгивая от восторга при крутых поворотах… вкладыши наушников плеера, бормочущие незанятой части сознания аудиокнигу, на этот раз про историю развития американского классического рока. Мнимое отсутствие конечной цели и необходимости отчитываться о том где ты, и когда будешь в каком-то определённом месте… А ещё, столь же безотчётно, отчаянно хочется чтобы так продолжалось вечно…       Ощущение свободы. Обманчивое, пьянящее, и в то же время, если задуматься, столь реальное. Ведь для кого-то одного, свобода означает власть над судьбою - своей или чужой. Для другого свобода - выбранная им затхлость добровольной повседневности, с её скучным темпом… и не первому смеяться над вторым, ведь однажды оглянувшись назад, он может понять, что забыл зачем эту свободу искал. Для третьего же, глупца, героя-вершителя, или просто мечтателя, свобода - вечная погоня за кометным хвостом ярчайшей в своей несбыточности цели. У каждого она своя, свобода. Дарит ли её скорость? Возможно, что и нет. Или же, не сама лишь по себе. Но, по крайней мере, тот же ночной город сам по себе свободен для гонщиков за своей мечтой. Свободен для полуночников, личностей с нелёгкой судьбой, и бродяг. В нём нет, или почти нет пробок на дорогах, старушек на переходах, нет выделяющихся туристов-одиночек, нет школьников, лоточников с их уродливыми лотками. Разошлись, расступились те, у кого есть всё, что им нужно. Дали дорогу тем, кому чего-то не хватает при всём у них имеющемся. Дали место под луной, не нужное самим, у кого есть место под солнцем.       Ночной город пуст, и в то же время наполнен персонажами и событиями до краёв. Молодежь, выбирающая места, где можно хорошо провести время. Места, выбирающие способ завлечь неосторожную молодёжь. Ночной город открыт для широких знакомств, а знакомства позволяют открыть для себя город ещё шире. Именно в это время складываются многие судьбы. И некоторые из них складывают, задают время для очерёдностей событий. Ночной город - это всегда загадка, приключения и немного (или много, если знаючи) экстрима. И я знаю. Может, не так хорошо как некоторые, но судьба как раз этих самых некоторых сегодня уже предрешена заранее, и очень даже чётко. А для меня с Рэй - ещё чётче.              - Ещё поворот!!!              ...Смотрю и вам завидую,       Несчастлив я, увы,       Огни ночного города-       Хочу гореть, как вы.              Нам светят краской яркою,       Проспектов череда.       Огни ночного города-       Улыбчивы всегда.              Не гасит вас отчаянье,       Тревога тех людей,       Которые с унынием       Проходят меж огней.              Так хочется надеяться,       Стремиться с тобой в высь,       Огонь ночного города-       Ты в безмятежность мчись.              Давайте подражать огням,       Брать ныне с них пример.       Огни ночного города-       Дорога перемен...              ...Удачный пример приведён в аудиокниге. Хорошие, годные слова американского автора коренного происхождения, что знал толк в своей собственной свободе.       А если без лирики и преувеличений… Ну, всё это мне уже на самом деле давно привычно. Хоть в определённые моменты и до сих пор, бывает, захватывает дух. Даже с моим кинетическим зрением и скоростью работы мысли, и даже с учётом моей привычки “танцевать под свинцовым огнём”, где ставки идут не то чтобы сильно выше, но заходы этих ставок проходят уж всяко быстрее и решительнее. А сестрёнка сейчас, конечно же, не “повизгивает”, а хранит завороженное молчание… вот только отголоски её довольных эмоций я способен ощущать даже так, не “прислушиваясь”. Резкие остановки, головокружительные виляния, проезд впритирку с препятствиями, ещё более резкие старты с места, визжащая резина плавящихся на высоких оборотах покрышек, чужие попытки нас подрезать - всё это бьёт по вестибуляру и психике гораздо круче, чем эффект от каких-нибудь дешёвых аттракционов... Поначалу Рэй, правда, не понимала “прикола” медленной, якобы бесцельной, постепенно ускоряющейся поездки по кругу, с разведкой будущих “ворот” для гонки. Для сестрёнки, уже привычной к моему её ежедневному подвозу в школу, езда на мотоцикле - сугубо лишь способ перемещения из одной точки в другую. Однако после того как я ей осторожно дал порулить… да, отношение почти сразу же заметно изменилось. Поняла, что от процесса можно получать едва ли меньше удовольствия и удовлетворения, чем от результата... Ну а что такого? Сколько бы я сам на эту тему не думал, но начинать с безопасных велосипедов - это как-то совсем по-детски. Телом Рэй уже четырнадцать. К тому же я рядом и страхую, на самом деле полностью контролируя ситуацию… даже сейчас. Иначе и быть не может, ведь я не позволю никому повредить Рэй. Особенно не позволю этого своей глупости, под которую сегодня замаскировался мой трезвый расчёт. Почему он выглядит глупостью? Ну, так настоящая гонка ведь уже началась. Манёвры, по сравнению с часом назад, соответствуют. Уличная заезжая мелкотня клюнула на пари, и пытается меня сейчас переплюнуть. Хм… нужно бы перестроиться.              - Держишься там? Ха-ха...              ...Позади многочисленные гипермаркеты, магазины одежд и мелочей, большие больницы, разного вида крупные сервисы, увеселительные заведения… мы заехали туда, где всё вышеперечисленное если и встречается, то в гораздо меньшем индивидуальном масштабе: не поликлиники, а одноэтажные точки-травмпункты; не супермаркеты, а скромные магазинчики... используемую полезную площадь помещений которых можно порой рассмотреть через единственное, не такое уж и широкое окно их фасада. Что-то даже не имеет вывесок, будучи “приписанным” к ближайшему предприятию покрупнее, или же имея и без того достаточную “локальную известность”. Такие попадаются на глаза, откровенно говоря, редко, и вычислить их получается лишь по косвенным данным.       Зато (хоть этот факт и вряд ли мог бы выступить предметом чьей-либо гордости...) где-то там, неподалёку, километрах в пяти параллельно нашему теперешнему движению, располагаются жилые и псевдожилые кварталы, к числу которых принадлежит и тот дом, где Рэй жила ещё до моего вмешательства. Мимо проносится тусклыми огнями вывесок, светофоров и фонарей, серость перекрёстков и непримечательность въездов в частные и госконторские зоны. Светофоры и дорожные знаки при этом бликуют своими светоотражающими поверхностями как-то неодобрительно и обвиняюще, будто смотрят на нас и знают, насколько неуважительно мы с Рэй сейчас к ним относимся… наверное, лучше бы сказать, “полностью игнорируем”. Хотя по логике вещей, и если не прикапываться к семантике понятий, “смотрят” на нас как раз-таки именно редкие в данном районе камеры и датчики, на нашей скорости и при подобном скудном освещении невидимые для глаза какого-нибудь обычного байкера… ну а мы, а точнее я, стало быть, необычный, и в данный момент - очень даже байкер. По крайней мере, строю из себя, делаю вид и всячески пытаюсь соответствовать, под недобрыми взглядами изредка пересекающейся с нами, или мчащейся в том же направлении что и мы, цветастой шпаны “местной” недобанды, судя по имеющейся информации, относительно недавно догастролировавшейся до Токио-3.       Было ли сложно привлечь внимание юных “рыцарей дорог”, что сегодня празднуют выход на волю троих своих недавно задержанных товарищей? Совсем просто. Пришлось лишь пару раз пересечься и затем проехаться по предполагаемым маршрутам их гонок, и приметить контрольные точки, используемые спорщиками для интереса. С моим зрением и памятью - дело на один заезд в хвосте “тусовки”... однако я никуда не спешил. Во-первых, нужно было дождаться позднего часа и наиболее свободных дорог. А также момента, когда шпана надерётся во время стоянок достаточно для того, чтобы набраться храбрости эту самую незанятость дорог использовать по самому максимуму, всерьёз. Во-вторых, мне надо было дать сестрёнке привыкнуть к быстрой езде, и постепенно разогреть её азарт. Всё это ведь делается по большому счёту для неё одной. Целый маскарад, кое-как замаскировавший моих парней под заезжих гонщиков из Осаки. Малая часть из парней (чтобы представители этой празднующей банды заранее не наложили в штаны при виде нашего “качества и количества”), на протяжении получаса, вплоть до пятнадцати минут назад задирали “местных” - то подрежут, то показательно обойдут, то стартанут со стоянок вместе и попытаются обогнать... Ну и я, конечно, поставил жирную точку в их переполнившемся терпении, со своим матерным заявлением о пари, направленном самой крупной компашке, десять минут назад. Результат - эта гонка. В лучших нелегальных городских традициях: срезай как хочешь, но чтобы тебя увидели в очерёдности “ворот” и на финише… если доживёшь до него.       Что ещё из интересного? Ах да, Мисато. Каким-то образом узнала про мою затею... точнее, про её часть, но не про цели. И целых пять минут смогла меня, в смысле нас, преследовать. Попутно обкладывая через откуда-то взятый полицейский матюгальник “словесными конструкциями” пополам с требованиями немедленной остановки. Должен заметить, сам факт её преследования на протяжении данного количества времени впечатляет, учитывая тесноту некоторых переулков, нашу скорость, наличие препятствий, и нахождение Кацураги за рулём её Рено, а не маневренного байка… в общем, я в очередной раз убедился, что она неплохой водитель. Но в итоге она, следуя за мной, банально не пролезла в очередное “бутылочное горлышко”, на котором кстати также срезалось (возможно, даже со смертельным исходом) ещё трое малолетних гонщиков.              - Тебе весело, Рэй? То ли ещё будет!!!              Вот и последний поворот... для меня с сестрёнкой. В итоге, пока я неторопливо размышлял “о бренности бытия”, двадцатипятиминутная гонка практически подошла к концу. В двухстах метрах оставшегося пути есть лишь одно ответвление, которым остальные байкеры и воспользуются, дабы объехать то что “коварно” поджидает впереди. Обрыв и пятнадцать с лишним метров пустоты вниз, до уровня старой дороги, каковую скоро заменит строящаяся двухъярусная автострада, по началу которой мы в свою очередь сейчас и едем всей нашей оставшейся компанией.              - Расправь крылья и лети, РЭЙ!              Сестрёнка удивилась. Эти финальные “ворота”, с поджидающей снизу Мэй с финишным флагом (к которым любой нормальный человек предпочтёт спуститься по оставшейся позади окольной дороге), я при Рэй, конечно же, не проверял. Лишь просмотрел со стороны, с финишной точки. Другие, кстати, рейсеры, конечно же повернули. Хотя нет, один протупил поворот (ну или оказался слишком самонадеянным или упрямым), и поехал за мной… но в последний момент одумался и смог затормозить у самого края. Мы же с Рэй...       А мы с Рэй “летим”. Краткий миг невесомости, и вновь неумолимая тяга к матери-Земле, что станет нам пухом. Ах, этот пьянящий аромат дыхания смерти… Пятнадцать метров. Высота пятиэтажного дома у местных. Никаких страховок или прочей ерунды, всё реально, и сестрёнка сейчас это ощутит по моим эмоциям, как могла это делать тогда...       Девичьи руки сжали мой торс с неженской силой, заныла интуиция, со стороны сестрёнки плеснуло таким коктейлем цепенящей паники, что я чуть не поддался ей сам - настолько эмоции Рэй чисты и сильны. Фантомные ладони самообмана вцепились в моё тело - это души по моей вине несправедливо умерших пытаются затянуть меня в ад, не дать мне что-либо предпринять в последний момент. Хотя что тут можно ещё сделать? Полная безнадёга… и тем не менее, пока я сейчас смотрю на себя, будто со стороны и в ускоренной съёмке, вижу как из моей груди сам собой напоследок вырывается мощный рык, перекрывающий все шумы и достигающий самых потаенных уголков наших с Рэй душ:              - ЛЕТИ!!!              ...И, наконец-то, с облегчением ощущаю, а затем и вижу инстинктивное применение света души сестрёнки: края предметов на метр вокруг нас будто бы подёрнулись ореолом жёлтого свечения. Мы сами, наша одежда, мотоцикл… надолго её, конечно, не хватит. Взгляд назад… так и есть, потеряла сознание, закусив до крови край губы. Да и затормозить сестрёнка подобную массу по первости ни за что не сможет - даже мне это после стольких лет тренировок почти не под силу. Но тем не менее, я счастлив. Порог пробит. Рубикон перейден. Жребий брошен. Alea iacta est. Первый шаг - он самый сложный, но ты справилась на отлично. Ради нас… ради меня. Спасибо тебе, сестра.       ...Свечение, повинуясь моей воле, заново усиливается, “впитываясь” в нас с Рэй. Мой верный стальной друг уносится камнем вниз. Не прощаюсь: я обязательно восстановлю тебя, даже из состояния груды хлама. А пока, развернуться, и схватить девичье тело, лёгкое, словно пёрышко - в данный момент почти что буквально. Нашу с сестрёнкой массу я выдержу с гарантией. Впритык, но выдержу. Надо лишь получше сгруппироваться под конец...       Краткий миг спустя, и… сделано.              *Вдох*...*Выдох*...*Вдох*...*Выдох*...*Вдох*...*Выдох*...              ...Энергия из-за содеянного свершения переполняет меня. Будто и не было только что почти опустошившего меня “усилия”. Но сначала главное: привести Рэй в чувство, удостовериться, что я ничего ей не повредил при падении. Вроде бы не должен был… сам-то я, из-за всех моих особенностей, мог бы запросто сигануть с подобной высоты и без применения “паранормального”. И при этом не то что не разбиться - не пораниться, и даже не заработать растяжения… конечно, если не стану щёлкать клювом и приземлюсь правильно. Но вот с моей дорогой сестрёнкой в руках...       Мэй уже спешит сюда с аптечкой. Предусмотрительно. Но нет, судя по всему, всё в порядке.       Взять сестрёнку на руки, и пешочком, ножками к финишу. В сторону хорошо послужившего мне крузера боюсь посмотреть. Но всё же надеюсь, что это будет не последний его заезд. О! Звуки байков… а они быстро спустились. Но недостаточно. Я уже пересёк черту. Ожидаемо, первым. И хоть в этом уже нет никакой надобности, но как-то просто не хотелось предавать переживания Рэй, что наверняка надеялась запечатлеть мой “триумф”. Да и авторитет в глазах моих людей. Пусть и столь пустяковый повод.       А вот и “лузеры”. Вторым приходит самый старший из этой шпаны, а потому и самый опытный на дорогах. Это его сегодня выпустили, и ему “всего” девятнадцать, судя по полицейскому досье. Резко тормозит после финишной черты, насколько это вообще можно сделать при набранной им скорости. На асфальте остаются тёмные полосы. Вот промчались мимо остальные. Третий, четвёртый, пятый… одиннадцатый. Все. А почётный лузер тем временем порывисто-резкими от злобы движениями снял с себя шлем и бросил его оземь - проигрывать свой байк никому не в радость.              - Ты… я не знаю, какого ***** ты сделал, но ты читер!!! ********! Да я тебя...              Договорить болезному не дали ставшие потихоньку собираться за моей спиной “гонщики”, снявшие на сегодня эмблему “D I”, и бывшие готовыми именно к такому повороту событий. А именно: к возмущённо загомонившей “толпе” участников, солидарных с высказыванием оставленного позади “турнирного фаворита”. Помощь мне, в общем-то, и не нужна была бы, но… хотелось бы окончить красиво. И да, это ведь ещё не конец.       Парень, почувствовав неладное задницей, затих. После чего, резко развернувшись и подарив мне напоследок недобрый взгляд, пошёл к своим. Нет, не для того, чтобы убежать. И тем более не для того, чтобы взять ключи от мотоцикла, и отдать их мне. Знаю я эту гниловатую уличную породу. И знаю, что он задумал. Даю знак своим выжидать и быть наготове, а сам иду с сестрёнкой к ближайшей нашей машине и усаживаю её на сиденье, предварительно опустив его насколько можно. Дверь не закрываю. Она ещё успеет проснуться… пока остальные чмыри из этой их компашки будут собираться. Мои перебрасываются между собой шутками и разными репликами, делясь впечатлениями (Сара, паршивка, наверняка переправила веб-поток видео с камер наблюдения на один из наших серверов, для “бесплатного просмотра”). Мэй мне одобрительно кивает и надолго переводит взгляд, наполненный чуть ли не материнской заботой, на сестрёнку. Подруге не нужно объяснять, что это было за свечение, почему Рэй потеряла сознание, и что это в целом может означать.       ...Почётный лузер, тем временем, “незаметно” организовав по телефону сбор банды (вот же идиот, даже обычный человек, постаравшись, услышал бы его перебранку… не мог отойти подальше?), собрал в себе достаточно храбрости, и двинулся в мою сторону. Мда. Как я и думал. Задвинул мне про то, что байк не его, а его “братюни”... который сейчас подойдёт дабы “разрулить долг вместо байка бабосами или ещё чем”, а нам надо только дождаться, да. На словах “ещё чем” этот горе-интриган чуть не спалился, почти выдав вслух “зловещий” смешок вместе с соответствующим взглядом. Тут даже слепоглухонемой дебил поймёт, что эта… личность задумала некое дрянцо. Мои вот, явно не дебилы, поняли, но постарались не подать виду. Хотя кое-кого и пробило на внезапный приступ “кашля”, очень похожего на сдерживаемый смех. Неважно.       Между тем, моя голубоволосая красавица, наконец, открыла свои глазки (сейчас широко раскрытые в столь обычно теперь не свойственном ей беспокойном выражении на физиономии), и зашарила ими вокруг. Нашла меня, стоящего рядом с открытой дверью машины, и резко успокоилась. Приятно, что ни говори. На мою улыбку отвечает искренней своей. Ох, сколько тепла в твоих эмоциях… сейчас расплавлюсь. Да-а-а… даже если ты, Рэй, так и не вспомнишь те времена, то я всё равно ничуть об этом больше не пожалею. И да, я прекрасно понимаю, что из-за её первого сознательного использования того, что NERV-овцы называют АТ полем, сестрёнка максимально “открылась” миру и людям вокруг, а значит, вышеупомянутое тепло слегка преувеличено по сравнению с тем, что она должна ощущать в повседневности. Плевать. Даже с учётом этого, теперь я уверен в том что она любит меня так же, как и я её. И ещё раз плевать на то, что этого я и добивался всеми своими действиями.       Стоим/сидим, и разглядываем друг друга. Кажется, я при этом потерял счёт времени… так как слух уловил множественные звуки работающих моторов - “кавалерия” местных панков подоспела, и сейчас окружает наше месторасположение. Ого, сколько их… на целых две минуты разминки моим парням, ха-ха.              - Встряхнись, Рэй. День ещё не закончен. Сейчас начнётся самое веселье. - Галантно помогаю молодой девушке выбраться из комфортного плена глубокого сиденья, чтобы тут же, совсем не галантно слегка похлопать по её щекам, вплоть до максимально осмысленного пронзительного взгляда красных глаз в ответ на мои действия.              Взбодрилась. Смотрит с живым интересом. Делаю полшага в сторону, чтобы сестра увидела наглые рожи приближающейся “гоп-компании”, с ясно и коллективно написанным на них злорадством от скорой расправы с “залётными”.              - Вот, возьми. - С этими словами вкладываю выуженный из кармана кастет в руку Рэй. - Будешь прикрывать мне спину. Помни о выученных движениях на тренировках, но не забивай себе ими голову полностью. Отдайся течению боя, почувствуй его ритм. Хм… я даже знаю, что тебе с последним пунктом может помочь.              Снимаю с себя плеер, открываю кассетоприёмник… где там у меня была… вот она. В темпе ставлю, прицепляю корпус крючком к пояску экипа Рэй, вставляю ей в левое ухо наушник. Прожимается кнопка воспроизведения, и тут же, не размениваясь на тишину и плавное повышение громкости для привыкания слушателя, начинает играть громкая мелодия в жанре техно.              - Слышь! Новость дня: ты и твои дружки ща огребёте, га-га-га… - Подстегнул главный олух свою компашку “шуткой юмора”, чётко обозначая обширную цель.              - Traci Lords - Control. Juno Reactor Instrumental. (https://youtu.be/3kRlvrtdS0c) - Почему-то громким шёпотом говорю в незанятое ухо Рэй название с исполнителем трека, выпущенного в далёком, девяносто пятом году, отвлекая тем самым сестру от невесёлых мыслей о количестве наших оппонентов.              ...То что надо для боевого настроя. В смысле, то что надо новичку в плане драк, когда на кону не стоит жизнь. Пусть развлечётся и почувствует вкус первой крови. Нет, ну серьёзно: если я не смогу защитить Рэй в её текущей броне, от неорганизованной толпы слабаков, вооружённых палками, арматуринами и мото-цепями… то мне будет пора задуматься об уходе с профессии наёмника на пенсию.              - Понеслась!!!              Ольберт, сидевший до этого на втором сидении в машине с Рэй, услышав мой “условный знак”, достал рацию и выдал в эфир сигнал о начале. Из дверей ближайших помещений тут же организованно повалили Дисайдеры в нормальной броне и с дубинками - я не собирался давать банде ни шанса с самого начала. Рэй вряд ли смогла увидеть подкрепление… и хорошо. Пяток секунд, и я с высоты своего роста вижу, что кучка панков уже окружена нашими. Удар по мордасам ближайшего недобайкера, не обратившего внимание ни на “тихонько” подошедших с моей спины “маскарадных” парней, ни на окружение, и потому попёршего на меня, словно безмозглый берсерк. Минус один - этот сегодня самостоятельно уже не встанет. Второй подбегает, и замахивается на сестрёнку. О да, вот, так его! Рэй действует на автомате, по вдолбленным в неё движениям. Что сказывается на эффективности даже в лучшую сторону. Хм...       После отклика в руку от первого своего удара по безащитной, медленной по сравнению с ней цели, Рэй слегка растерялась. Думаю, в её голову полезли всякие непрошенные, несвоевременные мысли… так бывает. Это не я, с моим детством и прошлым опытом... Опа!              - А ведь ей понравилось. - Как бы невзначай хмыкнула с левого плеча Мэй, несколькими слабыми тычками по болевым точкам вырубая ещё одного придурка.              ”Стенка” столкнулась со “стенкой” и наши, конечно же, тут же смяли малолеток банальной массой тел, ограждая меня с Рэй от немного неприятной участи быть заваленными укуренными телами. Мне-то ничего, но… ну да неважно, ведь сестра только что неожиданно преобразилась в моих глазах. Пинок ближайшему му*****, который хотел зайти к ней со спины. И ещё оплеуха одной доставучей “сонной мухе”, которая уже дважды долбанула по моей груди какой-то палкой, и замахнулась в третий, не понимая тщетности своих попыток. Зачем оплеуха, если попытки были тщетными? Так мешает же наслаждаться зрелищем.       Ведь Рэй тем временем… да-а-а...       Рэй тем временем начала входить во вкус, только что кое-как вырубив второго, подставившегося. Подействовала ли приятная отдача в кулак с кастетом при ударе о податливое тело (здоровское, должно быть, ощущение для “пай-девочки” по первому разу), или же ощущение своей силы и наглядное доказательство результатов её тренировок… сложно сказать. Или, быть может, виноват запах крови на её щеке - первая же жертва окрасила своей юшкой из носа асфальт, свою куртку, ну и несколько капель попало на лицо сестрёнки. Ну да, её движения пока ещё скованно-неуверенные, рефлекторные… С одной стороны, это хорошо в плане отсутствия совсем уж лишних колебаний и заумствований. Но с другой, на чистых рефлексах действуют либо профи, либо полнейшие новички, и разница между этими двумя понятиями… но это первый бой Рэй, который она ещё и должна считать серьёзным, так что я слишком многого мысленно захотел. Да и вообще, смотрю я на неё, и не могу нарадоваться: глазки горят, улыбка чуть шире обычного, глубокое, частое дыхание… а ещё, ощущается “помощь” света души для усиления каждого удара. Пока без существенной разницы - что “помощь” есть, что её нет... тут ведь уже надо знать что делаешь. Но сам факт! А то, что скованность постепенно пропадает - вообще замечательно!       ...Эх, наверное, с точки зрения какого-нибудь цивила, я плохой старший брат, раз натаскиваю сестрёнку на кровь. Однако оправдываться мне не перед кем, и уж точно не перед самим собой. Я-то знаю, насколько сильно правильные привычки могут ей пригодиться в будущем, в этом долбаном мире. Да и овладение “паранормальным” в такой драке поначалу происходит ударными темпами. Так что да, пока Рэй отвлеклась, по-быстренькому вывожу из строя всех рядомнаходящихся мечтателей, возомнивших себя бессмертными. Всё ещё сдерживаясь, иначе тут можно было бы открывать филиал скотобойни, но уже без улиточной тормознутости, которую я демонстрировал, пока находился в поле зрения сестры. Будь иначе, и она бы тогда совсем расслабилась бы, предоставив мне “привилегию” сделать всю работу. Рядом со мной ускоряется Мэй, а за ней и остальные наши, уразумев, что “спектакль” окончен: бывалые наёмники, прошедшие нашу фирменную рукопашную “школу”, могли в общем-то справиться с обычной уличной гопотой и в гораздо меньшем количестве, и без моей с Мэй помощи. Да что там, в числе присутствующих Дисайдеров есть двое, не слишком-то сильно и уступающие китайским сестричкам в прямом CQC (если один на один, без холодняка и сюрпризов, конечно). Остальные тоже не laptiem vodkoo hliebajoot.       Внезапно, доносится звук быстро приближающихся полицейских сирен. А с другой стороны уже и визг автомобильных тормозов - кто-то захотел застать собравшихся тут врасплох, и потому не стал врубать “крякалку” издалека. Красно-синие “стробоскопы” проблесковых маяков выехавшей из-за поворота машины разгоняют окружающую полутьму, придавая лицам стоящих людей гротескные оттенки и отбрасывая контрастные тени. Как раз вовремя, мы уже заканчиваем работу. Последнего недобайкера символично укладывает именно Рэй. После чего, не разобравшись, пытается двинуть одному из ближайших наших, в броне. Тот, конечно, мягко перехватывает запястье, снимает шлем, и примирительно улыбается “бойкой девчушке”, указывая на свою эмблему. Ох… чувствую, что я за сегодня наумилялся на год вперёд - настолько потешно-обиженное получилось выражение на лице в момент ухватившей суть Рэй. Мол, “Что, уже всё? А я только размялась…”. Последнее, кстати, не совсем так: хоть сестра и активно работает над своей выносливостью в залах и с наставниками, но “реальный” бой и связанное с ним нервное напряжение, помноженное на “опустошение” и потерю сознания чуть ранее, вылилось в то, что в итоге Рэй сейчас вся мокрая и запыхавшаяся.       Из-за угла, вслед за полицейской машиной, вдруг выехал… Рено Кацураги. Хм. В это же время, главнюк операции уже вылез из первой же остановившейся рядом с нами машины, и пошёл прямиком ко мне. Мисато же, выполнив крутой разворот с торможением, выскочила, аки злобный chiort из табакерки - явно будет меня бить… хотя нет, сначала “набросилась” на офицера полиции, и давай его уговаривать о том, что всё произошедшее находится под юрисдикцией NERV. Так и дошли до меня вдвоём.              - Пф… та-щ майор, ты бы ещё ляпнула что-нибудь вроде “Именем Гендо Икари, всем лежать! Спецоперация противодействия Ангелам!!!”. - Не удержался я.              Знаю, что она мне это припомнит, но… да и фиг с ним. Хотя… чего это она так странно смотрит то на меня, то на офицера?              - Благодарю за неоценимую помощь, Икари-сан. - Вежливо поклонился мне полицейский. - ...Всё получилось, как вы и планировали.              - Э-э-э… - “Интеллектуально” заметила Кацураги.              Переглядываюсь с Мэй. Она отвечает мне таким же недоумевающим взглядом.              - Мисато… тебе что, не доложили о совместной задумке шефа полиции и Аванти?              Женщина покачала головой из стороны в сторону, уже, вроде бы, начиная въезжать… хм. Ну да ладно.              - Хай, хай… отличная вышла провокация, Икари-сан. Без вашей помощи мы бы ловили их тут с неделю. - Согласно с моими словами закивал офицер, после чего неодобрительно глянул на лежащих вповалку хулиганов. - Городские крысы…забьются по своим помойкам, а нам их потом ищи, да выкуривай… Шеф просил передать, что он уже сделал соответствующий перевод на счёт Deciders International. Дальше мы уже сами справимся.              - Не сомневаюсь. - Ехидно заметила Мэй, обозревая бессознательные тушки.              - Та-а-ак… Синдзи… ты ничего не хочешь мне сказать? - “Ласковым” тоном начала возмущаться начальница оперативного отдела. - Какого…              - Позже. Сначала организую парней, оставлю кого-нибудь ждать эвакуатор для моего байка, затем сядем в машину, и я удовлетворю твоё любопытство.              Мисато недовольно забуравила меня взглядом, но я лишь пожимаю плечами и подзываю ближайшего дисайдера, коим оказался Готфрид в броне. Краем глаза замечаю, что майорша досадливо по-западному всплеснула руками, выражая своё удивление и недовольство моей якобы наглостью. После чего, уже после того как я сказал Готфриду всё что нужно, от неё неожиданно раздалось:              - Ну… ладно. С меня, конечно, голову снимут за допущение подобного риска для двух пилотов сразу… но гонки это святое. Вот только… скажи честно, Синдзи. Оно того хоть стоило?              Это она, судя по всему, увидела мой раздолбанный крузер. Поворачиваю к себе “отсутствующую” Рэй, вопросительно гляжу в её лицо, что не укрывается от Мисато. А ещё, кожей ощущаю внезапное беспокойство Кацураги, когда та увидела кровь на сестрёнке, особенно на её правой руке. И выражение её физиономии.       Повторяю вопрос одной девушки, адресуя его другой, более молодой. Та как-то мечтательно смотрит на свою мелко подрагивающую ладонь, раздумывает, крепко сжимает ладонь в кулак… и внезапно (для Кацураги) широко улыбается.              - Да… нии-сан. Это того... стоило! Аригато!              - *Ик*!... Рэй… что с тобой вообще?! - Поразилась Мисато поведению сестрёнки, будто в первый раз её увидела.              Впрочем, она действительно наверняка в первый раз и видит “кровожадную сторону” Рэй Аянами. Вот только, чего этому удивляться - не понимаю. Данная сторона есть у каждого человека, да и не совсем человека. И она - залог нашего выживания.              - Ха-ха, ты моя прелесть! - Не могу совладать со своими порывами, и заключаю Рэй в объятья. - Хе-е-е… ну как, не боишься теперь завтрашней реактивации своей Евы, а?              Сестра посмотрела на меня, будто я спросил нечто глупое.              - Конечно же нет. Я не подведу, нии-сан!              Открывшая было рот при моём вопросе, Кацураги резко захлопнула его, и уже более задумчивым взглядом осмотрела лицо Рэй в поисках чего-то известного только ей.              - Моя ты умница! Эх… ладно, пойдём таки присядем в машину. Заодно почищу тебя - вся измазалась. Да и устала, небось.              Синдзи Икари