(с) Д.Лондон. Мартин Иден.
С момента, как в поселение Черепахи вернулась, собственно, сама Черепаха, прошло три дня, в течение которых местные жители активно готовились к предстоящему празднику. Джи-Шу, хоть и пыталась как-то помочь, по большей части сильно уставала из-за непроходящей тревоги за Феникса, что не отпускала ее эти дни, и поэтому ей приходилось довольно много спать. Вот и сейчас девушка все еще не проснулась, хотя солнце уже показалось из-за горизонта, а под окнами ее домика уже столпилась ребятня, по большей части девочки, которые вились вокруг Зеленого дракона. Вообще после знакомства с Мисоно Рекурю старался не оставлять Черепашку одну, поэтому с самого утра уже караулил девушку у ее дома, привлекая своей внешностью не только детей, но и девушек постарше. Даже женщины, изредка пробегающие мимо с какими-нибудь корзинами и продуктами для вечернего пиршества, на пару минут останавливались и умилялись, видя, как детишек развлекает посетивший деревню Зеленый дракон. Такая картина привлекла и Мисоно, что с утра пораньше принялся помогать со столами и скамьями, которые нужно было вытащить на центральную поляну и расставить определенным образом. Возвращаясь обратно налегке, парень остановился, немного понаблюдал за происходящим и решил все же обозначить свое присутствие. - А я смотрю, ты уже принял караул, - Мисоно усмехнулся, посмотрев сначала на Рекурю, а потом на двери дома Чжи-Мин, которую дракон старался ограждать от общения с ее другом. Рёкурю опустил на землю мальчика, которого до этого катал на своей спине, и добродушно улыбнулся Мисоно. За прошедшие дни дракон слегка успокоился и больше не хотел при первой же возможности дать этому парню с ноги в челюсть. Он успел присмотреться и понять, что у Джи-Шу к этому парню не более чем дружеские чувства, поэтому даже временами давал им пообщаться, но наедине никогда не оставлял. - Привет. А ты, как я погляжу, весь в делах и заботах, - дракону так и хотелось улыбнуться во все тридцать два, показывая свое превосходство в этой ситуации. - Да, есть такое, - не мог не согласиться парень, машинально посмотрев в сторону поляны, где вечером и должно было происходить празднество. - Но мы уже почти закончили со столами, поэтому у меня есть минутка, - Мисоно подошел ближе к дракону, которого со всех сторон облепили довольные дети. За пару прошедших дней он успел присмотреться к Рекурю, и ему очень не нравилось то, что этот парень положил глаз на Черепаху, даже более того, порой не давал ей общаться с ним и вообще всячески мешал. Мисоно уже успел не раз убедиться, что не только из-за невыполненного обещания Красному Дракону Чжи-Мин решила попросить у старейшины отсрочку, скорее всего Рекурю успел влезть и туда, может быть даже метил на место жениха девушки, а это совершенно не входило в планы парня. Но у хитрого Мисоно была одна мысль, и если она подтвердится, то он вполне сможет напугать дракона и отвадить от Черепахи. - Джи-Ха, думаю, мы оба увидели друг в друге соперника, только вот ты, как не местный, можешь кое-чего не знать о Чжи-Мин... - блондин сделал небольшую паузу, заставив Рекурю обратить на следующие слова особое внимание. - У нее есть... немного пугающие способности. Именно из-за них Черепаха и выбирает своего будущего мужа так долго. Я могу рассказать тебе о них, но тогда ты скорее всего сбежишь. Рёкурю удивленно вскинул брови, неужели у Черепахи есть еще какие-то способности кроме предвидения? Нет. Если бы что-то и было, она бы обязательно ему обо всем рассказала. Она бы не стала утаивать от него что-то настолько важное, ведь они оба любили друг друга. - Ты о том, что она может видеть прошлое и будущее того, к кому прикасается? Этим ты меня не удивишь, - Джи-Ха самодовольно хмыкнул, поправив лезущую в левый глаз челку. - Об этой способности Джи-Шу я знаю довольно давно. Можно сказать, что она мне рассказала о ней почти сразу после нашего знакомства. И знаешь, что я тебе скажу? Она меня ни капли не пугает. - А ты оказался крепче, чем я мог предположить, - с печальной усмешкой на губах произнес Мисоно, который подобного поворота не ожидал совсем. Он даже подумать не мог, что сама Чжи-Мин может кому-то поведать свою тайну, ведь сам парень узнал совершенно случайно, однажды подслушав разговор старейшины и девушки. На следующий день он пытался как-то заговорить об этом, все время подводил разговор с Чжи-Мин к легендам, мифам и силам Черепах, но она ни в какую не поддавалась ему, поэтому Мисоно решил сохранить все в тайне. Многое с тех пор ему стало понятно, и он решил быть опорой и поддержкой девушке, но вот, когда пришло время выбирать кандидатов в женихи, Чжи-Мин привела с собой довольно сильного соперника, который уже обо всем знал. - Но даже так я все равно не собираюсь сдаваться так просто. Джи-Шу мне тоже дорога, - Мисоно специально назвал девушку именно по имени, думая, что Джи-Ха достаточно умен и наблюдателен, чтобы заметить особое обращение к нынешней Черепахе, которое он впервые нарушил, переходя на личное. - Увидим, - Джи-Ха оскалился совсем недобро, сверкнули темно-фиолетовые глаза, казалось, можно было четко увидеть злобного изумрудного дракона, который готов поглотить тебя с головой, заставив содрогнуться от ужаса. Уж кто, кто, а Рёкурю точно не собирался сдаваться, да, он знаком с Джи-Шу намного меньше, чем этот парень, но он успел полюбить ее. Такой, какая она есть, со всеми ее потайными страхами, желаниями и надеждами. Скрипнула дверь, ведущая в дом, и Джи-Ха буквально просиял, когда увидел, как Черепашка вышла на порог, слегка щурясь от яркого солнца. - Что вы делаете так рано под моими дверями?.. - еще не до конца отойдя от сна, девушка протирала кулачком глаза, удивляясь именно тому, что оба парня обивали порог ее дома прямо с утра, а не тому, что находились рядом. В последние дни она видела их вместе настолько часто, что можно было подумать, будто они подружились, но Черепашка слишком тонко чувствовала и ощущала, что Джи-Ха и Мисоно едва ли не грызлись друг с другом за ее спиной, воюя за что-то. Вот и сейчас оба выглядели недовольными, особенно дракон, как будто его отделяло совсем чуть-чуть от того, чтобы вспыхнуть. Насупленный вид Рекурю даже подтолкнул Черепашку к тому, чтобы она подошла и поправила вечно лезущую ему в глаза изумрудную челку, как делала это обычно во время похода. - Кстати... Похоже, Киу-Шан стало лучше. Я ощущаю ее сильнее чем в предыдущие дни, - Джи-Шу улыбнулась, ведь теперь она, наконец, могла более-менее спокойно выдохнуть, не чувствуя, что жизнь Феникса в смертельной опасности. - О! Это хорошие новости. И сейчас уже давно не утро, время давно за полдень перевалило, - Джи-Ха показал ладонью в сторону солнышка, которое находилось почти в самом зените, и добродушно улыбнулся. У дракона и самого от сердца отлегло, когда он услышал эту новость, поскольку беспокойство за названную младшую сестру давало о себе знать. - Ты, наверное, голодная, - дракон покопался в своей сумке и вытащил из нее пару пирожков, которые успели принести ему дети. - Вот, держи, еще даже теплые, - дракон активно делал вид, что не замечает испепеляющего взгляда Мисоно, сверлящего ему затылок. Джи-Шу посмотрела на протянутые ей пирожки, немного заторможенно соображая после долгого и относительно спокойного сна, похлопала ресницами, и только потом до нее дошел смысл сказанных драконом слов. - За полдень? - девушка, словно не поверив, посмотрела на небо и ужаснулась, что умудрилась проспать так долго. Видимо дорога и измотанное состояние из-за всего произошедшего до сих пор давали о себе знать, даже спустя три дня пребывания в деревне, где Черепашке никто не давал сильно напрягаться, особенно Джи-Ха и Мисоно. - Ох, съешьте пирожки сами, а мне бежать надо, помочь с приготовлением еды, а потом к празднику приготовиться, - припомнив, что в прошлый раз ее долго и упорно наряжали девушки, Джи-Шу хотелось обреченно застонать и вообще никуда не идти, хотелось собрать вещи и поскорее вернуться к Ионе, поскольку девушку тянуло туда магнитом невыполненное обещание и тревога за Феникс, что снова успела влипнуть в беду. - Держи, хоть перекуси, а то от голода в обморок рухнешь, - Джи-Ха буквально запихнул пирожок в рот девушки, заставив откусить кусочек, отчего рот наполнился густым мясным соком, и Джи-Шу сама не заметила, как взяла в руки остаток. - И если так надо помочь с готовкой, то я неплохо умею готовить, если ты помнишь. - Не нуж... - все-таки съев один пирожок, хотела начать отнекиваться Джи-Шу. Не хватало еще, чтобы Джи-Ха, который, между прочим, являлся гостем в ее деревне, выполнял какую-то работу по хозяйству, но ее перебил Мисоно, которому последний жест Рекурю ой как не понравился, и парень едва сдерживал свое недовольство, не показывая его ни девушке, ни дракону. - Чжи-Мин, если ты туда пойдешь, тебя оттуда выгонят со словами «Иди и готовься к вечернему танцу». Так уже было в прошлый раз, - парень улыбнулся, глядя на то, как Черепашка тут же скисла и явно мысленно задалась вопросом о том, чем же ей тогда заняться полезным, ведь бить баклуши девушки не любила. - Кстати, это будет второй раз, когда я увижу, как ты танцуешь, - Джи-Ха мягко улыбнулся, воссоздав в голове тот самый образ, что он видел не так давно в клане Воды, и пусть танец тогда девушка выполняла вместе с принцессой Ионой, он видел только Джи-Шу и только от нее не мог отвести взгляд. - Танцевать буду не только я, а все, просто меня, как Чжи-Мин, поставят в центр, - пояснила девушка, взяв все-таки и второй пирожок, и, отломив от него совсем небольшой кусочек, отдала его вылезшей из-под рукава платья ящерке. - Любой из жителей и гостей может танцевать рядом со мной, если хочет и умеет. Это скорее массовый несложный танец, а не сольный. Мисоно всегда танцевал вместе со мной, и ты тоже можешь, - Джи-Шу тепло улыбнулась, не поднимая головы и все так же продолжая кормить проголодавшегося геккона. - Тогда можешь научить меня танцевать этот танец? - Джи-Ха невольно ощутил острый укол ревности, когда услышал о том, что девушка часто танцевала с этим белобрысым парнем, который вечно пытался сунуть свой любопытный нос туда, куда не просят. Вот и в этот раз дракон явно не собирался уступать место в танце Мисоно, иначе если он приблизится к Джи-Шу слишком близко, то дракон однозначно сорвется и начистит ему морду, а этого не хотелось ни под каким предлогом. Какие бы чувства не были у блондина и планы на Черепашку, он остается ей другом детства, и драка с ним может сильно обидеть Джи-Шу. - Могу, конечно, - девушка, особо долго не задумываясь, согласилась помочь дракону, тем более что ей самой хотелось, чтобы Джи-Ха принял участие в танцах, а не провел весь вечер в стороне. К тому же, так Черепашка могла хоть немного наблюдать за Рекурю, который пользовался успехом у многих девушек поселения, что не осталось незамеченным Джи-Шу. Мисоно быстро просек, зачем дракон попросил научить его этому танцу, и, было, нахмурился, захотев как-нибудь помешать Рекурю, но его очень вовремя окликнул один из мужчин, таскавших скамьи на поляну. Поэтому парень, бросив холодный взгляд на Джи-Ха и недовольно цыкнув, попрощался с девушкой и удалился, думая, что бороться за внимание Черепахи становится все труднее. - Вы с ним ведь не ладите, так? - неожиданно задала вопрос Джи-Шу, смотря уходящему другу вслед. - Я чувствую, что вы что-то не поделили. Джи-Ха быстро оглянулся по сторонам и, заметив, что никто не смотрит в их сторону, приобнял девушку за талию, мимолетно коснувшись ее губ своими. Так хотелось углубить поцелуй, но ведь не на виду у почти всей деревни, мало ли кто пройдет мимо и заметит? Конечно, будь на то воля дракона, он бы на весь мир сказал, что любит Джи-Шу и что принадлежит она только ему, но девушка до сих пор, видимо, сомневалась в его чувствах. - Не что-то, а кого-то... А не поделили мы тебя... - Рёкурю с шумом выдохнул, обняв девушку, прижимая к своей груди, зарываясь пальцами в белоснежный шелк волос и пристраивая подбородок на макушке. «Что? И Мисоно туда же?..» - удивление так и читалось на лице девушки, благо, она уткнулась носом дракону в плечо, так что никто не увидел нервно закушенную губу. Хоть Черепашка и ощущала неприязнь между парнями, но никак не ожидала, что предметом раздора станет она сама, ведь Мисоно столько лет был ей другом и не оказывал знаков внимания именно как девушке, так что теперь данная новость была для Джи-Шу большим открытием. Хотя она запросто могла и не заметить ухаживаний, в то время прячась за стеной своих страхов и сбегая от людей в самый дальний и темный угол. - Но боюсь, что все уже решено... Я люблю тебя, а кто станет моим мужем... - девушка замялась, на самом деле она не очень хотела поднимать эту тему вновь, но разговор сам зашел в это русло. - Этот вопрос временно отложен. - Ага. До того момента, как мы с тобой не закончим свою миссию, - Джи-Ха с шумом выдохнул, с языка едва не слетели слова о том, что он так или иначе станет ее мужем и его мало волнуют все ее страхи и комплексы. Понадобится, все их развеет и уничтожит. - А сейчас пойдем, научишь меня танцевать этот ваш танец, - парень слегка отстранился от девушки, положив ладонь на ее щеку, легко погладив большим пальцем бархатистую кожу. - Там ничего сложного, - Черепашка даже оживилась, стоило дракону перевести тему разговора, и принялась объяснять простые и понятные движения. - В основном каждый танцует сам и просто движется под музыку как ему нравится, есть просто некоторые общие элементы. Например, - девушка взяла ладонь дракона и, поставив ее вертикально на уровне груди Рёкурю, прикоснулась к ней своей, не переплетая сильно пальцы. - Так совершается любой элемент вместе с партнером, - на этих словах Джи-Шу плавной походкой обошла дракона наполовину, не сводя с него глаз, - а так же переход от одного партнера к другому, - девушка изящно подняла вторую руку и так же ушла в другую сторону, словно обходя и становясь перед невидимым кем-то. - Поэтому пальцы и не переплетаются, чтобы девушка спокойно могла передвигаться. Но это самый простой элемент. Я поучила бы тебя подольше, но могу показать только еще парочку элементов, потому что мне нужно будет идти переодеваться к вечеру, - Джи-Шу сделала шаг обратно к дракону и немного виновато на него взглянула. - Ты, кстати, тоже можешь сменить одежду, если хочешь. - Нет... Мне в этом привычнее. Одежда твоего клана хоть и красивая, но мне в ней некомфортно. К тому же, единственным, кому она пошла из нашей команды, был Юн, - Джи-Ха довольно улыбнулся, воссоздав в голове образ ребят в традиционных нарядах клана Черепашки, особенно потешно и неловко смотрелись он и Хак. Девушка в ответ смогла только удрученно вздохнуть и продолжить показывать дракону некоторые движения из танца, которые нетрудно было запомнить, пока у нее еще оставалось время до начала ее собственных приготовлений. Знал бы Рекурю, насколько непривычно иногда себя чувствовала Черепашка, надевая праздничные традиционные наряды, откреститься от которых она не могла, поскольку это была дань традициям. - Я даже не знаю, что за платье мне придется надеть на этот раз, ведь прошлый праздник Белой Черепахи проводился, еще когда мне было девять лет, - показывая Рекурю очередное па, где использовались хлопки, решила, как маленькая девочка, пожаловаться Джи-Шу. - Но даже тогда меня очень долго наряжали. Что будет сегодня, я даже боюсь представить... Честно, могла бы - сбежала бы, мне сейчас куда важнее, как там Киу-Шан... - Как ты ее сейчас ощущаешь? - Джи-Ха и сам хотел как можно скорее вернуться к принцессе, собратьям-драконам, Тигру и Юну и, наконец, выяснить, что в этот раз случилось с Киу-Шан, что все три дня Джи-Шу была как на иголках и боялась, что их связь оборвется в любую секунду. - М-м... - девушка остановилась и ненадолго прикрыла глаза, внутренне настраиваясь на связь с Фениксом и абстрагируясь от внешнего мира. Ниточка, соединяющая Черепашку с девушкой, чувствовалась уже тверже, чем это было в последние дни, поэтому Джи-Шу и смогла немного успокоиться сегодня, но кусочек души, что Киу-Шан отдала когда-то Черепахе, отзывался на состояние Фенкса куда чувствительнее. - Ее жизни пока ничего не угрожает, но она очень слаба... И ужасно себя чувствует как физически, так и морально, - девушка печально вздохнула и вспомнила свои последние слова, когда она прощалась с Фениксом. - Я говорила ей, что она будет много плакать... Поэтому хочу поскорей вернуться, чтобы помочь Киу-Шан.* * *
Во второй раз Киу-Шан проснулась ближе к вечеру, с трудом откинув в сторону одеяло и остывшую за время сна грелку, девушка попыталась сесть на постели, что в этот раз далось намного легче и проще. Голова все еще кружилась, тело хоть и слушалось, но с заметной неохотой, однако девушка решила, что разлеживаться ей не стоит, и на четвереньках направилась к выходу из палатки. Первым, что бросилось в глаза, был яркий, буквально слепящий свет солнца, которое медленно клонилось к закату, чуткий слух улавливал тихий разговор ребят и треск костра, а нос тут же учуял прекрасный и ни с чем не сравнимый запах готовящегося ужина. Быстро сбегав до нужных кустиков, девушка вновь скрылась в палатке, но теперь ненадолго. Феникс плотно утянула грудь бандажом, переоделась в чистые и сухие вещи, заткнула за пояс кнут и только после этого вышла к ребятам. - Киу-Шан! - всплеснула руками Иона, как только заметила сначала какое-то копошение в палатке, а потом и выбравшуюся оттуда девушку, которой надо бы лежать бревнышком и не двигаться, а не совершать такие подвиги как выход на улицу. - Ты зачем вышла? Тебе лежать надо! Могла просто позвать кого-то из нас, если тебе что-то было нужно, - принцесса отложила свою тарелку в сторону и хотела встать, увести Феникса обратно или наоборот подвести поближе к огню, но не смогла подняться из-за руки Хака, которую он положил девушке на плечо, странным взглядом посматривая на Киу-Шан. - Тебе действительно не стоит сейчас тратить много сил, - продолжил за Иону Юн, по лицу которого можно было понять, что он таким раскладом не очень доволен и вообще не ожидал, что Феникс сумеет вечером подняться с постели, но неожиданно шатен улыбнулся, приподняв один уголок губ. - Но бесполезно тебя сейчас гнать в постель, да? Садись тогда поближе к костру, ты, наверное, проголодалась, - парень указал на место рядом с собой, напротив которого как раз сидел Хакурю. Дракону, как и многим, не понравилось, что девушка в который раз пытается прыгнуть выше головы, не обращает внимания на свое плачевное состояние, пытаясь не казаться слабой, и это снова заставляло Киджу волноваться. - Именно на запах еды я и вышел. Есть хочу просто зверски, кажется, что в одиночку готов целый котелок слопать, - несмотря на то, что и Юн, и Иона обращались к Фениксу в женском роде, она упрямо продолжала говорить от мужского, что заметно ставило в тупик всех остальных. Сейчас, в образе парня, в этой мешковатой, подобранной не по размеру одежде, она казалась все тем же пареньком, каким была для всех долгие месяцы. - Зено, положи побольше, пожалуйста, - девушка села на предложенное место, чувствуя, как от костра по всему телу расходится тепло и глазами человека, повидавшего неурожайный год, смотря на миску, в которую Желтый дракон накладывал рагу. Незаметно для самой Киу-Шан на нее чуть ли не в упор смотрел Киджа, к своему удивлению и одновременно облегчению не находя ни в ее образе, ни в поведении каких-то разительных отличий. Вернее, их вообще не было, словно дракон вернулся в те дни, когда еще не знал тайны Феникса. Какая-то часть сознания была этому несказанно рада, но другая, подозрительно сощурившись, подобралась и насторожилась, решив отныне присматриваться к девушке внимательнее. - Держи, дочка, - солнечно улыбнувшись, Зено, что называется от щедрот души широкой, положил в миску рагу с приличной горкой и вложил девушке в руки. - Ешь, дорогая, тебе восстанавливаться надо. Я тебе потом еще добавки положу, - помахивая деревянным черпачком, заявил Оурю. - Киу-Шан, а почему ты до сих пор из себя парня корчишь? - прервал щебетание Желтого дракона Хак, все это время не сводивший взгляда с девушки, что, по его мнению, словно старалась сделать вид, будто ничего и не произошло три дня назад. Феникс в свою очередь бросила в сторону Тигра взгляд, полный недовольства и ярко заметной обиды. Было видно всем и каждому, что слова про притворство и изображение из себя парня ее заметно обидели. С силой сжав в руке деревянную ложку так, что она едва не переломилась пополам, девушка с шумом выдохнула, думая, как именно ей объяснить все, что творилось в ее жизни. - Юн сказал мне, что говорил вам о том, что творится в моем клане, - Киу-Шан перевела взгляд на шатена и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: - Но, видимо, не все поняли, что все эти месяцы и прошедшие годы своей жизни я не притворялся. Просто в этот раз душа Феникса возродилась в женском теле, и несмотря на этот недостаток меня оставили в живых, вырастили и воспитали как парня. Да, что-то как мужчине мне недоступно в силу физиологии, но я никогда не говорил о себе от женского имени, никогда не вел и не буду вести себя как девушка. Я это я, и наличие груди не отменяет того, что по завершению миссии я вернусь в свой клан, где буду должен исполнить свой долг правителя. Я все сказал, - Феникс уткнулась носом в свою порцию, поглощая ее просто с космической скоростью. - Но ты ведь девушка по природе... Неужели тебе самой никогда не хотелось стать другой? - Иона за весь день себе порядком сломала голову тем, что не могла понять, как можно отказываться от собственной природы, сути? - Если кто-то из жителей клана хоть раз заподозрит во мне девушку, меня тут же отправят на перерождение, подстроив несчастный случай, - Киу-Шан безмятежно пожала плечами, набив полный рот еды. От последних произнесенных Фениксом слов все присутствующие пораженно замолчали, не веря, что в той яркой деревне на вулкане настолько жестокие порядки, даже Хак был удивлен таким обращением с правителем. Как слуга, почитавший своего короля и до сих пор оберегавший принцессу, он не мог себе даже представить подобного в мыслях, не то, что действительно сделать. Неожиданно Киу-Шан в его глазах стала чем-то походить на Иону, которая изначально должна была прожить другую жизнь, к своему большому удивлению Тигр даже проникся к девушке пониманием и сочувствием, что заставило парня ненадолго зависнуть. Белый дракон в свою очередь тоже возмущался насчет замерших во времени старейшин деревни Феникса, порой ему в голову приходила даже мысль пойти и разобраться там со всеми. Киджа был более чем уверен, что принцесса согласилась бы с этим, но теперь, после этих слов Киу-Шан, Хакурю совсем не хотелось отпускать девушку обратно в ее края. Что-то недовольно ворочалось в его груди от одной только мысли, что рано или поздно им придется расстаться, а теперь оно и вовсе активно протестовало насчет возвращения Феникса в деревню. Дракону даже показалось, что, если Киу-Шан вернется туда, то точно долго не протянет с ее-то везением. - А тебе ни разу не было обидно из-за этого? - внезапно Киджа задал вопрос в совершенно другом направлении, поскольку все остальное девушка довольно понятно объяснила, не оставив никаких непонятных моментов, кроме этого. - Неужели тебя устраивала такая жизнь? Ты не хотел... хотела ее изменить? Ты же правитель деревни, неужели люди не поняли бы... Киу-Шан отвлеклась от своей порции, обдумывая слова Белого дракона, чувствуя, как внутри просыпаются те чувства, что она так активно пыталась в себе похоронить все эти годы, и то, о чем тайно мечтала все это время, проливая горькие слезы. - Хотел. Но это не в моей власти. Кланом Феникса управляет совет старейшин, и для того, чтобы что-то изменить, мне надо будет взять всю власть в свои руки. Правитель... - девушка горько усмехнулась, с силой сжимая миску руками, чувствуя, как в горле образовывается ком, а перед глазами раз за разом вставали эти презрительные взгляды и жестокие, порой бесчеловечные действия со стороны клана. Такие, как собрание слез... Ведь в ее клане знали только насильственные методы. - Смешно... - голос начинал дрожать и срываться, глаза заволокло слезами, которые девушка активно старалась сдержать. Мужчины не плачут и не должны этого делать. Это неправильно, это позорно... Но силы слишком быстро иссякали. - Я не могу этого сделать... Никто не откажется от той власти, что у него есть... Меня скорее убьют, чем позволят этому свершиться... - Киу-Шан... - с сочувствием во взгляде Хакурю посмотрел на девушку, которую так неосторожно задел своим вопросом за живое. Теперь ко всем прочим чувствам, образовавшим в душе дракона узел, что уже невозможно было распутать, добавилось и чувство вины, горечь и боль из-за слез Феникса. Киджа на мгновение подумал, что даже хорошо, что он сидит не рядом, а напротив Киу-Шан, иначе он, снова поддавшись порыву, что секундой назад пронесся по телу, обнял бы Феникса, пытаясь морально поддержать. Даже несмотря на свой страх перед девушками, это мимолетное желание посетило Хакурю, поскольку он не чувствовал в Киу-Шан опасности для себя, она была все тем же самым человеком, но дракон все равно продолжал держаться на расстоянии. - Может нам тогда тебе помочь? - на спину Феникса легла ладошка Ионы, которая осторожно погладила девушку и сама чуть ли не плакала. Сердце разрывалось и обливалось кровью от одного только рассказа Киу-Шан, а ее слезы принцесса выдержать не могла. Киу-Шан удивленно распахнула глаза, отчего пара слезинок сорвалась с дрожащих ресниц, упав в миску с остатками рагу. Помочь? Ей? Это вообще реально? Девушка все чаще приходила к выводу, что здесь ничего нельзя сделать, что она просто должна покорно склониться и жить, подчиняясь правилам. - Не думаю, что это возможно, но спасибо за заботу. В конце концов, я должен быть благодарен просто за то, что мне позволили остаться в этом мире, - Феникс слегка сжала ладошку принцессы, что лежала у нее на плече, с шумом выдохнув и бледно улыбнувшись. Приступ слабости пришел слишком внезапно и неожиданно для всех, даже для самой Киу-Шан, перед глазами резко стало темнеть, тело повело куда-то в сторону, отчего она почти навалилась на Юна, выронив миску из рук, из-за чего она упала на землю, но не разбилась, зато еда оказалась разбросана. - Ой... Простите, - в голове так же резко прояснилось, отчего девушка резко отпрянула от шатена, поднимая посуду. - Ничего страшного, - Юн быстро отставил свою порцию и придержал Феникса за плечо, чтобы та сидела ровно и вообще не упала. - Мы же говорили, что ты слишком рано вышла из палатки, - шатен пальцами убрал со лба короткие прядки ярких волос и проверил температуру у девушки, приложив ладонь. - Да у тебя снова жар, - парень нехорошо нахмурился и молча указал на палатку. - Похоже, тебе действительно лучше пока не покидать постель, - с другой стороны начала вздыхать Иона, которая, пока Юн измерял температуру, успела поднять упавшие миску и ложку с земли. Состояние Киу-Шан по-прежнему было плохим, что заставляло принцессу и вообще всех членов команды волноваться, а теперь еще и эта история воспитания Феникса. Ионе было жутко обидно за девушку, которую вырастили настолько узко мыслящие и жестокие люди, принцесса и правда хотела помочь, но она не могла идти с разборками в деревню, если ее правитель не дает согласия. - Тебе лучше вернуться в постель, Киу-Шан. Давай, Киджа тебя отнесет, а я принесу другую тарелку с едой? - на Феникса после этих слов уставились две пары глаз: аметистовые принцессы и ясно-голубые дракона, на дне которых плескалось волнение. Киу-Шан на это только отрицательно помотала головой, она отчетливо помнила то, что Белый дракон боится девушек, и то, что теперь он держался от нее в отдалении, что между ними словно бы возникла пропасть, лишний раз доказывало то, что даже все те светлые чувства, что у него были, о которых он говорил, не в силах перебороть тот ужас. - Не стоит... Сам дойду... - девушка дышала, словно бы она медленно рассыпалась на осколочки, что только прибавляло плохого самочувствия. Нервотрепка и метания как разума, так и чувств никому не прибавляли здоровья, что уж говорить об ослабленном теле. - Да ты встать то не в состоянии, какой дойдешь? Того гляди, в обморок хлопнешься, - как всегда в своей грубоватой манере заметил Хак. Однако на этот раз он не считал Феникса настолько слабым и неподготовленным как раньше, наоборот, был несколько удивлен упрямством Киу-Шан, что, несмотря на все тяготы и несправедливость, она продолжает жить и старается быть сильнее, чем есть на самом деле. Все замолчали, не в силах что-то добавить, ведь Тигр был абсолютно прав, хоть и чересчур прямолинеен. Один только Белый дракон без слов отставил свою миску в сторону, поднялся и подошел к снова заваливающейся набок Феникс. Конечно, его психологическая травма тем больше поднимала тревогу, чем ближе он подходил к девушке, сковывала по рукам и ногам невидимыми нитями, которые приходилось разрывать непонятно какими усилиями. Киджа так же молча присел перед Киу-Шан, коснулся тыльной стороной ладони горячего лба и покачал головой, шумно выдыхая, чувствуя, как внутри воюют две половины, одна из которых билась в панике из-за любимого человека, а вторая пряталась за стенами и засовами, дрожа от страха. - Сама ты не дойдешь, - уже не запинаясь, когда дело касалось рода, произнес Хакурю и, аккуратно взяв девушку к себе на руки, поднял, встав с земли, и понес в палатку. Киу-Шан резко распахнула глаза, ощущая, как что-то внутри обрывается с очередным звоном, словно бы натянутая до этого ниточка лопнула с оглушительным звуком, ударившим по барабанным перепонкам. Она ведь действительно любит его... И сейчас, когда Киджа держал ее на руках, это только усугубляло ситуацию, заставляя инстинктивно сжиматься в комочек у него на руках, стараясь стать как можно меньше, как можно незаметней, чтобы не ранить его еще больше. Хотя больше всего хотелось как раньше поворчать, но при этом обнять его руками за шею, приподнять взгляд, ощущая дыхание на своем лице, утонуть в таких любимых голубых глазах, слушать прерывистый стук сердца и любимый голос. - Прости... - тихо прошептала девушка, и слезы, все-таки не выдержав, сорвались с дрожащих ресниц, падая на ее одежду, надеясь, что Киджа этого не видит. Раньше она не так сильно ненавидела свое тело, но теперь она буквально проклинала то, что в этом воплощении родилась не парнем. Хотелось вымолить прощения у дракона за это, за то, что он теперь боится ее, за то, что ему неприятно и страшно не то, что прикасаться, даже просто быть рядом. Однако Киджа услышал тихие рыдания, которые девушка пыталась проглотить, и мелкие вздрагивания, когда всхлипы слишком сильно пытались вырваться наружу. Дракон скрипнул зубами, не зная, что сказать в ответ, как облегчить страдания или забрать боль, ведь он не мог подарить Киу-Шан какое-то утешение, поскольку сам не видел выхода из этого тупика. Порой Хакурю начинал проклинать свое прошлое, когда ему не доставало смелости по-хорошему возразить бабушке и потребовать прекратить посылать к нему тех девушек. Тогда бы у него не было никакого страха, тогда бы сейчас не было так сложно смириться с мыслью, которая одновременно и пугала, и вселяла надежду, что еще возможен счастливый конец. Киджа чуть сильнее прижал Феникса к себе, так ничего и не ответив, но собираясь поговорить в палатке, куда он уже успел принести девушку. Аккуратно уложив ее обратно на постель, дракон убрал в сторону давно холодную грелку, чтобы позже сменить в ней воду, бережно укрыл Киу-Шан одеялом, все это время не смотря ей в глаза, пытаясь оттянуть тот момент, когда уже нужно будет что-нибудь сказать. - Не плачь... ведь я... - Киджа ненадолго замолк, прислушиваясь к себе, пытаясь спешно расставить по полочкам все сбившиеся в одну кучу чувства, и, уже собираясь договорить: "По-прежнему тебя люблю", резко обернулся на шелест ткани. - Киу-Шан, я принесла тебе горячей еды, - принцесса, увидев заплаканное лицо девушки, охнула и поспешила к ней, что заставило дракона освободить Ионе место рядом с Фениксом. - С-спасибо... Иона... - Киу-Шан закрыла лицо ладонями, размазывая бегущие по щекам слезы, но внутри словно бы открылся какой-то бездонный колодец, отчего соленые капли все продолжали и продолжали бежать по щекам, капая на одежду и одеяло. - Черт... - от собственного бессилия слегка выругалась Феникс, но истерика при этом накатывала просто волнами. Но она так не должна себя вести, мужчины не должны плакать, не должна вести себя как сопливая девчонка, которая рыдает от того, что ее любовная история закончилась столь трагическим финалом. - Ох... Что-то ты совсем расклеилась, - Иона с болью на сердце и во взгляде посмотрела на рыдающую в три ручья девушку, считая причиной этих слез ту поднятую тему о несправедливом воспитании Феникса. Принцесса выпроводила Белого дракона из палатки и запахнула полог поплотнее, закрываясь ото всех парней, особенно от Хака, который мог своими словами кого угодно довести до слез. Ионе самой в последнее время было неимоверно тяжело, связь между Великими Зверями обострилась после ухода Черепашки, ниточка, соединяющая Красного и Зеленого дракона, тоже опасно натягивалась и тонко звенела, требуя обратного воссоединения, а случившееся с Киу-Шан окончательно добивало принцессу, что морально и эмоционально уже выгорела. Поэтому девушка смогла только обнять Феникса настолько крепко, насколько позволяли ее собственные силы. - Ты можешь рассказать мне, из-за чего болит твое сердце. - Иона... Я понимаю... Что не должен вести себя так... Что не должен плакать... Но... - Киу-Шан смогла чуть-чуть успокоиться, сделав так, что ее голос звучал ровнее, не срываясь на душащие всхлипы и подвывания. - Киджа ведь боится девушек. У него в прошлом бабушка устраивала жестокие бои между девушками, а победительница потом приходила к нему в спальню голой... Поэтому с тех пор... Он боится девушек. А я физически девушка... - Феникс уткнулась лбом в плечо Ионы, заливая ее одежду горькими слезами, не сдерживая себя. Было обидно, обидно от того, что она никогда не сможет быть с тем, кого полюбила, что, когда закончится миссия, Киджа оставит ее и вернется в свою деревню, а она в свой клан, где старейшины, скорее всего уже выбрали ей жениха, который будет неофициальным. Игра... Лживая игра в виде свадьбы с какой-нибудь девушкой и их потом втроем запрут отдельно ото всех до тех пор, пока не появится ребенок. Не наследник силы, нет. Просто формальность. Которая пугала просто до ужаса. - Так дело в этом? Ты его любишь? - осмелилась спросить принцесса, пряча плачущую девушку у себя на груди, терпеливо ожидая, когда самые тяжелые рыдания перестанут сотрясать ее тело, и гладя по волосам. Иона замечала странности в отношениях Хакурю и Феникса, особенно в последнее время, когда сначала они были не разлей вода, а теперь резко отдалились друг от друга. Видно было невооруженным глазом, что между ними что-то происходит, но принцесса даже в самых смелых своих предположениях подумать не могла, что это любовь. Но если это и правда так, то тогда что Киу-Шан, что Киджа угодили в ловушку, состоящую из их же собственных страхов. - Ты говорила с ним? Может быть еще поздно ставить на ваших отношениях крест... Я верю, что Киджа в состоянии побороть свой страх, иначе он бы и не коснулся тебя. - Иона, он меня и сейчас боялся коснуться... Скорее всего ему неприятна сама мысль об этом... Я же не хочу делать ему больно, не хочу, чтобы он боялся и страдал... - но в голове, как назло, всплывал их разговор, произошедший еще в клане Воды, когда он сказал, что даже если она и окажется девушкой, то вряд ли он станет ее бояться. И от этого было только больнее. Зачем было давать ей ложную надежду на то, что все может измениться? Зачем было вообще влюбляться в него? - Прости, Иона. Я тебе помогать должен, а вместо этого только хуже делаю. Пользы от меня вообще ни на грош, одни проблемы да убытки. Наверное, мне, как и Джи-Шу, стоит вернуться в свой клан, как только мне полегчает. И вам проблем меньше будет, и Киджа страдать не будет. - Я тебя... не отпущу, - обычно благосклонная ко всему Иона впервые поступила вразрез со своими принципами и установками, сильнее сжав девушку в своих объятиях в подтверждение своих слов. Она и так изнывала от тоски по ушедшим от нее Рекурю и Черепахе, заключенные между ними клятвы словно высасывали из принцессы силы, она бы просто не выдержала, если бы пришлось расставаться еще и с Киу-Шан. К тому же, узнав, насколько все сложно было между ней и Хакурю, Иона просто не могла позволить девушке уйти, толком не поговорив с драконом и окончательно во всем не разобравшись. Возможно, Феникс принимает сейчас ошибочное решение... - Никто из нас не отпустит. И, Киу-Шан, хотя бы попытайся понять Киджу. Ты знаешь его историю, пойми же, что ему сложно. Ему наверняка нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о том, что ты девушка. Киу-Шан закусила губу. Она понимала страх Киджи, но было так страшно, что парень ненавидит ее, что он так и не мог смириться с тем, что она казалась не той, за кого себя выдавала. Что он любил ее только как мальчика, но как девочку никогда ее не примет. Страшно... Слишком... И еще более страшно после всего этого возвращаться в свою деревню. - Я пока и не ухожу... Мне сейчас так плохо, словно обратно в обморок упаду, - Феникс прикрыла глаза, погладив принцессу по коротким волосам, стараясь успокоить девушку и показать, что сейчас она уходить не намерена. - И, знаешь, когда я вернусь в свой клан, старейшины неофициально выдадут меня замуж за человека, которого выберут на совете... - Не торопись думать об этом, - Иона, немного облегченно выдохнув, помогла девушке лечь, поправила сползшее с нее одеяло и, ощущая себя заботливой сестрой, мягко погладила ту по волосам. Даже не зная ситуации между Хакурю и Фениксом целиком, принцессе отчего-то казалось, что все наладится, нужно только время, чтобы свыкнуться с тем, что тайна Киу-Шан оказалась раскрыта. Не только Киджа, вся команда должна принять этот факт. Поэтому сейчас не стоило торопиться и сгоряча принимать решения, о которых потом придется сожалеть оставшуюся жизнь. - Возможно тебя ждет другая судьба. - Возможно... Знаешь, Иона, могу с полной уверенностью сказать, что время, проведенное с тобой и ребятам, самое лучшее в моей жизни... - с этими словами Киу-Шан едва успела моргнуть, как тут же провалилась в спасительный сон. Сон, где не было тревог или боли, было только умиротворение и спокойный отдых.