Скайримские будни

      План его новой знакомой был безумен, нагл до крайности, сумасброден, словом, гениален. Маркурио сперва пытался вразумить Селену, но вскоре понял, что это бесполезно — у девицы на удивление был подвешен язык, да и он признавал, что она намного лучше знает Скайрим, его обычаи и нравы — тем более, его теневую жизнь. Он не знал, как живут воры, убийцы, контрабандисты, он не ведал, что у них принято, и по каким правилам они ведут свои дела. Магу были интересны лишь двемерские руины, да нордские курганы и то чисто с теоретической точки зрения. До практики у него не находилось смелости.       Поэтому ему пришлось предоставить думать Селене.       Днем он честно собирался подремать после бессонной ночи, но, ворочаясь, так не смог уснуть — все думал и думал о ситуации, в которую вляпался, проигрывая в голове все разговоры, пытаясь припомнить ничего ли он не упустил. Пока воровка где-то ходила, строго наказав ему не покидать убежища, он бродил по заброшенному дому кругами, заглядывая через мутные окна на освещенную солнечным светом улицу города. Ему все казалось, что его ловко подставили, даже мелькнула мыслишка, что все это был хорошо отрепетированный спектакль, но не сходилась одна деталь — у него нечего было брать, не то, что септимов, даже магических побрякушек или каких-то ценных свитков. На нем была обычная грязно-желтая ученическая роба, уже довольно потрепанная после долгого путешествия и с простенькими чарами увеличения скорости восстановления магического резерва — ничего такого, ради чего стоило бы так стараться. Да и он не думал, что будущих рабов так ловко бы водили за нос, рассказывая нелепицы про торговцев скумой. Слишком долго, слишком сложно.       Девица вернулась в дом, когда стало садиться солнце, и с порога утянула его на улицу. Шли они, не таясь, словно обычные прохожие — она подхватила его за локоток, сжав руку мага так, будто призывала, чтоб тот не дергался, улыбалась, здоровалась со знакомыми прохожими, а потом резко свернула в какой-то узкий переулок и утянула его за неприметную дверцу, скрывающую потайной проход.       Селена расчистила его от хлама и соломы, нажала на какие-то дощечки, нутро пола щелкнуло, открывая крышку подполья в лаз, в который без проблем мог спрыгнуть крупный мужчина и, наверняка, с большим мешком добычи.       — Ты же не болтун? — не спрашивала, а с нажимом утверждала воровка, до конца отодвигая доски, чтобы пролезть вовнутрь. Она это делала так буднично и спокойно, словно ходила по нему каждый день и много раз, — сам понимаешь или разъяснить, почему болтать об этом не стоит?       — Я не дурак, — холодно произнес Маркурио и первый полез в дыру, чтоб не слышать, что ответит ему девица.       Но она лишь хмыкнула и отправилась за ним следом.       Внутри пахло сыростью, землей и какой-то гнилью. А еще там было темно, и деревянная лестница, по которой он спускался, явно отсырела и начала гнить — она натужно скрипела и крошилась под пальцами мага, и он все боялся скатиться с нее, выдохнув лишь, когда ощутил под сапогами землю. Маркурио сформировал светлячок — заклинание горящей свечи, озарив тусклым светом своды низкой и тесной шахты, высотой чуть выше двух метров и шириной не больше полутора. Одно радовало — своды рукотворной шахты укрепили балками, и ему не грозило быть погребенным заживо.       Вслед за ним из лаза спрыгнула Селена и деловито осмотрелась.       — Хорошая штука, — она одобрительно кивнула на заклятье мага и обвела взглядом рукотворную пещеру, — конечно, это не Крысиная нора, но отсюда, по-крайней мере, безопасно и быстро покинуть город.       — Что за Крысиная нора? — удивился Маркурио, живо представив крыс и их норы.       Воровка повернулась к нему, достав из своей сумки моток веревки, и кинула ее магу.       — Место куда приличному магу вход строго запрещен. Если он, конечно, не хочет быть изнасилованным, убитым и съеденным отребьем.       Маркурио закрыл рот, сжав в руках моток веревки. Рифтен с каждым мигом нравился ему все меньше и меньше.       Когда они вылезли из лаза на другой берег озера Хонрик, на город опускались сумерки. Шумные улицы впитавшие в себя запах тухлой рыбы и речного ила остались позади, как и въедливый запах земли из шахт и Маркурио, глотнув свежего воздуха полной грудью, на миг почувствовал себя счастливым.       Рифтенская префектура или как называли его местные — владение Рифт, большую часть года была облачена в золото. Климат здесь был не столь жесткий, как во владениях Винтерхолда, но и не столь мягкий как в Фолкрите, и казалось, что природа замерла в состоянии теплой золотой осени — когда по округе гуляли промозглые ветра, часто накрапывали дожди, а размытые дороги были устелены пестрой листвой и усеяны глубокими лужами.       Владение Рифт, состоящее из лесов, брало свое начало с гор Джерол около вулканических термальных источников на северо-западе и заканчивалось горными хребтами на юго-востоке; один сплошной золотистый лес с минимум дорог и ориентиров. И как в этом разбирались местные, Маркурио не представлял.       Селена уверенно повела мага вглубь леса, прекрасно ориентируясь в сумерках, и мужчине ничего не оставалось, как последовать за ней, в тайне надеясь, что она не заведет их в логово медведя. А медведей здесь было много: пока маг плутал по округе, он успел сполна познакомиться с местной фауной — живностью и разбойниками. Его спасло лишь то, что он быстро бегал и умел прятаться.       Похолодало. Маг ежился в своей тонкой робе и с ужасом взирал на голые ноги попутчицы, которые в темноте были чуть ли не лучшим ориентиром — уж так они белели среди темных стволов деревьев.       И это стало последней каплей. Маркурио заговорил, все время косясь на хорошенькие ножки.       — А тебе это… не холодно? — в ночной тишине голос мага прозвучал до неприличия громко и он понизил его до шепота. — Не то, чтобы я акцентировал на этом внимание, но в ваших краях намного холоднее того же Сиродила.       Селена остановилась и повернулась к магу. Вместе с ней замер и его светлячок.       Она раздумывала секунды две, прежде чем ответить.       — Норды плохо чувствуют холод, ну, по-крайней мере, поменьше, чем остальные расы. Хотя если кинуть норда в ледяную реку или заставить пройтись по ледяной пустыне голышом, то, конечно, холод он почувствует. Наверное.       — Я имел в виду иное.       — И что же?       — Это платье, оно… — мужчина сконфузился, не зная как напрямую сказать девушке, что оно слишком открытое, да так, чтоб его не посчитали извращенцем, который только и делает, что пялится в декольте и на ноги. — Оно не совсем уместно при вашей погоде.       — И что же с ним не так?       Она лукаво улыбнулась, и Маркурио с ужасом понял, что над ним издеваются. А он даже ответить толком не мог — развесил уши как наивный мальчишка.       Лисица фыркнула, позабавившись вытянутым лицом мага.       — Удобное, прочное, легкое и с кучей потайных карманов — самое то в моей профессии. Да и кто в здравом уме будет подозревать милую девушку в воровстве в таком платье?       — Кучей потайных карманов? — скептически уточнил мужчина. Фигура у девушки была ладная, и платье только подчеркивало ее достоинства, но никаких потайных карманов с таким кроем было не приспособить.       — Для септимов и украшений много места не надо, а для более крупных ценностей у меня есть мешок и ты.       — Я? — Маркурио даже поперхнулся от такой наглости. — Я что, похож на вьючного мула?       Селена посмотрела на своего спутника таким взглядом, словно говоря — куда ты денешься. Это понимал и сам маг, но возмущения от этого не убавилось. Мало ему было таскать тяжеленные мешки с камнями, землей и мусором в Саартале, так еще и сейчас хотят сделать из него носильщика.       — Ты же понимаешь, что у нас тут не свидание?       Девушка нахмурилась и, обогнув пень, направилась немного правее по тропинке.       — У контрабандистов в закромах не только септимы, но и другие брюльки имеются, порой весьма крупного размера. Те же эльфийские мечи и кинжалы из эбонита можно неплохо сбыть у перекупщика. А там и сумма долга покроется и на мёд останется. Ежели натравим на них стражу ярла, то никто и не подумает, что третья сторона порылась в бельишке друзей Идрена.       — А если стража не прибудет?       — Прибудет. У нашего ярла начинается нервный припадок от слов «контрабандисты» и «скума».       Маркурио вмиг представилась старая карга из его детства — женщина скорбного ума, что каждый раз погоняла мальчишек из ее сада, — брызжа слюной и закатывая глаза, истерично верещала проклятия. Он, конечно, не думал, что ярл похожа на умалишенную из его отрочества, но отчего-то живо вспомнилась именно она.       Селена ловко огибала кустарники и пни, почти не производя шума, плавно ступая на землю, а за ней, словно сквозь бурелом пробирался и сам Маркурио, натужно пыхтя от усилий.       — Значит, — попытался отдышаться маг, раздвигая ветви молодого деревца, — уверена? И никакого плана на замену?       — Почему же? По мне план «уноси скорее ноги» всегда актуален, — она впервые за все время засмеялась, и маг на мгновение нахмурился, не понимая — это нервное или она и вправду считает, что такое смешно.       Но смех прекратился также внезапно, как и начался.       — Дойдем до пещеры дня за два.       — И что дальше?       — Посмотрим. По ситуации.       Больше за эту ночь они друг с другом не разговаривали. ***       Воровка не обманула — до логова распространителей скумы они добрались за два дня.       Он еще худо разбирался в географии Скайрима и тем более в картографии — будь иначе, маг ни за что не оказался бы в Рифтене, но даже ему удалось понять, что они пошли на север. Местность стала более суровой, гористой. Золотой лес сменился величественными вечно зелеными елями, с востока на них стали надвигаться горы, закрывая собой половину неба, а мягкий листовой настил на дороге сменился мелкой каменной крошкой, которую на привалах Маркурио постоянно приходилось вытряхивать из сапог, что, естественно, жутко его раздражало. Благо дождя не было, хотя небо часто затягивала серая хмарь, словно отражая настроение мага — такое же безрадостное, в ожидании неприятностей. Они миновали Камень Шора — небольшое шахтерское поселение возле рудника, обшарпанную сторожевую башню и свернули к горам, где вдалеке высился большой нордский курган Ансилвуд.       Пещера Крегслейн была чуть западнее кургана, к ней даже вела каменная дорога построенная древними нордами и логово контрабандистов скумы имело весьма удобное расположение — вдалеке от поселений, скрытое от основной дороги, но относительно близкое к руинам, к которым местные жители не рисковали приближаться, побаиваясь баек об оживших мертвецах.       Селена и Маркурио спрятались за деревьями, осторожно рассматривая из укрытия вход в Крегслейн. Все оказалось намного хуже, чем предполагал маг. Возле пещеры бандиты разбили палаточный лагерь, бдительно сторожа вход, да еще Маркурио отчетливо слышал волчий вой — бандиты зачем-то посадили в прочные охотничьи клетки, в которых обычно держали медведей, волков. Мужчина не слышал, о чем разговаривали бандиты, но до него отчетливо доносился их смех — они были расслаблены и не ожидали нападения.       — Ага, — еле слышно хмыкнула воровка и указала пальцем на волчьи клетки, — видишь волков? Тут проводят волчьи бои.       — Уверена? — Маркурио подозрительно всмотрелся в лагерь бандитов, не слишком все было похоже на местную арену волчьих боев.       — Еще как, — она дернула мага за плечо, показывая, как по дороге к пещере шел путник, неестественно прямо держа спину.- Ряженного видишь? Явно явился на бои поглазеть, да скумы понюхать. У нас не одобряют песьи бои, а уж Лайла их терпеть не может, поэтому в городе такое слишком глупо проводить, но в месте, которое не каждый найдет — самое то. Да и отличное прикрытие не только для торговли сумой, но и другой контрабандой.       Путника заметили из лагеря. К нему подошел один из бандитов, коротко переговорил с ним и с почтением (если такое можно назвать) проводил внутрь. Все происходило так буднично и без суеты, будто они такое проворачивали пять раз на дню.       — И что предлагаешь? — Маркурио проводил взглядом парочку и повернулся к своей спутнице. — Дождемся ночи?       — Рискованно, — Селена нахмурилась, сверля взглядом лагерь бандитов. Из пещеры вышел тот, кто провожал гостя и направился к своим, весело жестикулируя на ходу. — У меня есть план получше.       Она оценивающе поглядела на мага, отчего тот невольно отступил на шаг. В его душу закралось нехорошее подозрение.       — Одежка, конечно, поистрепалась, — стала вслух рассуждать она, — зато с чарами. Сойдет. Лохмы причешем, взгляд надменный, словно навоза унюхал, делать умеешь? Маркурио остро захотелось придушить воровку.       -Умеешь, — констатировала та. — Ладони покажи.       И не слушая возражений, сама взяла его руку в свои ловкие пальчики. Судя по тому, как просветлело лицо воровки, осмотром она была удовлетворена. Маркурио даже на миг опешил и не стал отнимать ладонь, чувствуя, как она ее гладит и ощупывает. Сами пальцы у девушки были холодные, маленькие, цепкие — такими запросто можно срезать кошельки у прохожих.       — Белоручка, отлично.       Мозолей на пальцах и ладонях у Маркурио и вправду не было — маги творили руками заклятья, и главный свой рабочий инструмент старались держать в порядке. Да и не был он ни воином, ни разнорабочим, чтобы наработать трудовые мозоли. А те, что появились после таскания мешков в Саартале, маг постарался скорее свести.       — Ты чего удумала?       — Посмотри, — вместо ответа она вновь показала на дорогу, по которой по направлению к пещере шли новые гости — женщина в теле и какой-то плюгавый мужичок, что за ней семенил, таща на привязи лошадь с поклажей.       До мага начал доходить весь ужас задумки воровки.       — Ты что, — в ужасе прошептал он, — хочешь, чтобы мы зашли туда как эти…       — Да, так легче всего. Ты будешь гостем, а я твоей служанкой. Ты главное взгляд понадменней сделай, да септимов им подкинь, за беспокойство, а что сказать я подскажу. Маркурио стало как-то нехорошо. Да чтобы он, да добровольно пошел в руки бандюкам? Это дело ничем хорошим не могло закончиться. Определено ничем хорошим.       — Не кипишуй, — резко сказала девица и силком дернула его за собой вниз, чтобы он присел на корточки. — Нам главное зайти, а как выйти я найду способ.       — Почему я, а не ты! — прошипел маг, дернув себя за потрепанное одеяние ученика школы разрушений. — Какой из меня господин, они вмиг раскусят, а дрыны видела у них какие?       — Не раскусят, — уверенно произнесла та, — если перестанешь истерить и будешь меня слушать.       Маркурио тяжело вздохнул, на время прикусив язык. Он ужасно не любил сомнительные авантюры, особенно, когда не мог на них повлиять, а тут еще его жизнь висела на волоске — как тут не нервничать!       — Я не могу играть главную роль, потому что все будут обращать на нового гостя внимание, — продолжила уговаривать его воровка, хотя он при всем своем желании не мог отказаться. — А внутри может быть Сартис Идрен, забыл? Ты человек новый, тебя он не знает, а на служанку эти толстосумы внимания даже не обратят, что нам и надо. Походишь там, познакомишься с кем-нибудь, ставки сделаешь, а я тем временем прошерстю где надо, оценю обстановку.       — Но…       — Не боись, — она словно прочитав его мысли, достала из своей сумки обычный платок и быстро прикрыла им свои пышные рыжие волосы. — Заплету косу и спрячу волосы под платком, надену платье и все будут думать, что я обычная баба в услужении имперского купца, который недавно приехал из Сиродила, ради выгодной сделки с медоварней Хоннинг и, прослышав про волчьи бои, решил их посетить.       — Купец, приехавший за медом? — скептически уточнил он.       — Маги же умеют писать и считать? Да и говор у тебя интересный, видно, что начитанный. Купец будет самое то. Никто не будет глубоко копать, главное быть уверенным и глаз не отводить. Скажешь что купец, про сделку придумай, но не сочиняй много, барыги же не любят распространяться о своих делах, считают, что удачу спугнут. Если спросят, откуда вызнал про бои, скажи, что один из клиентов шепнул, но об имени, естественно, попросил не распространяться.       — Так. Хорошо, — Маркурио попытался уложить всю информацию в своей голове. Неожиданно, страх стал отступать под напором новых знаний. Он стал чувствовать себя уверенней. Придуманная биография некоего купца из Сиродила звучала убедительно, правдиво, и маг быстро пробежался по памяти, пытаясь найти в рассказе несостыковки, что порушат всю легенду на корню.       Стоило признать, что девица была умна и быстро соображала, придумывая дельные планы прямо на ходу, и заряжала окружающих своей уверенностью.       — Так, я купец, — стал рассуждать вслух маг, — живу я в Сиродиле, имя мое… скажем, Маркус. Но почему я приехал именно за медом Хоннинга, а не скажем, за вашим черновересковым? Его же варят в Рифтене, так? А это намного ближе…       — Потому что с Мавен лучше не связываться, — серьезно произнесла воровка, доставая из сумки сложенное холщевое платье.       Маркурио даже опешил — его точно не было у девицы раньше! Но он четко помнил, как в камне Шора она куда-то отходила на час и вернулась уже с этой сумкой и едой. Он тогда подумал, что она купила еду у шахтеров, но сейчас стал сильно сомневаться в данном предположении.       — Ты его украла?! — в ужасе прошипел он.       — Нет, платье висело на улице и я просто его забрала, и моя чуйка оказалась права — видишь, как оно пригодилось.       — Значит, украла.       — И что? Ты вот был не против краденной булки и яблок, когда уплетал их за обе щеки.       Маркурио подавился воздухом — такой подставы он не ожидал.       — Но все равно… — мужчина обессилено махнул рукой на воровку. Объяснять, что воровать плохо, было бесполезно, а никаких аргументов сейчас у него не было припасено. Она лукаво улыбнулась и стала надевать крестьянское платье прямо поверх своего.       Несмотря на линялый бледно-голубой цвет, грубую потертую ткань и заплатку на широкой юбке, Селена в этом платье выглядела ладно, особенно, когда утянула шнурки по бокам талии, да расправила длинные рукава. А когда она убрала волосы в платок, полностью скрыв рыжие пряди, перед магом предстала не наглая бесстыжая воровка, а милая и скромная нордка-фермерка.       — Ну, как я тебе? — крутанулась вокруг своей оси Селена, давая рассмотреть свой новый образ полностью. — Похожа я на наивную служанку имперского купца, которая по ночам учится читать со своим хозяином аргонианскую деву?       Очарование скромницей исчезло также внезапно, как и появилось.       — Стендар, — возвел очи к небу Маркурио. — Дай мне сил пережить этот день. ***       К пещере Маркурио шел, как на эшафот.       Он корил себя, что согласился на этот безумный план, свою спутницу, судьбу, обмирая от страха с каждым шагом по направлению к лагерю бандитов. Ему хотелось жить, но сейчас он был сиродильским купцом Маркусом, на поясе у него висело больше ста септимов, которые щедро сунула ему в руки воровка, чтобы поддержать образ обеспеченного человека, а позади него на полшага, скромно полупив взор, шла и сама виновница всего — милая служаночка-конвоир, что не давала Маркурио и шанса сбежать.       Они спустились из леса на дорогу, прошлись около получаса по ней, чтобы казалось, будто они пришли с севера. Селена убеждала его, что никто из «толстосумов» не будет кичиться своим богатством в дороге, обряжаясь в дорогую одежду и его внешний вид ни у кого не вызовет подозрений, но Маркурио все равно волновался. Он широко шагал, как можно прямее держа спину и гордо вздернув подбородок, смотрел вдаль. Родители у мага были не бедными, но и не богатыми, все же сумев обеспечить сына достойным образованием, хоть и не таким прекрасным, каким нужно было, чтобы пробиться в обществе. Оттого Маркурио и поехал в Скайрим — так было проще в финансовом плане, чем постигать таинство магии, корячась в учениках какого-нибудь ворчливого старика. Маг планировал стать мастером-волшебником и вернуться в Сиродил, получив уже как полноправный маг, членство в Синоде.       Но все амбиции имперца разрушила банальная случайность.       В лагере заметили приближение гостей, и к ним лениво спустился один из бандюков, закинув свою дубину, обшитую железом, на плечо. Вид у него был грозный.       Маркурио глубоко вздохнул и приблизился к нему, стараясь не выдать свое волнение. Все заготовленные слова исчезли из головы, в горле пересохло и остро хотелось развернуться и сбежать, останавливало одно — среди разбойников определенно были лучники.       — Кто такие? — сплюнул им под ноги мужик, цепко осматривая мага, да так, что у того мурашки пробежали по спине.       — Говорят, бои тут проводят, — Маркурио кивнул в сторону клеток с волками, — и кое-что еще имеется. Оценить пришли…. перспективы.       От сложного слова бандит на секунду замер, что-то обдумывая.       — Гость, значит-ца? Чет не помню я тебя раньше тут.       Маг окинул «простолюдинина» неприязненным взглядом, одним из тех, которыми одаривал его Анкано — талморский соглядатай в Коллегии Винтерхолда.       — Мне сказали, что здесь проводят лучшие волчьи бои в Скайримской провинции. Надеюсь, — он достал из мешочка несколько полновесных золотых монет и нехотя передал их бандиту. — Вот это поможет уладить наше недоразумение, и я смогу оценить ваше гостеприимство?       Лицо разбойника сразу просветлело. Он быстро выхватил монеты из рук Маркурио, и, оглянувшись на своих подельников, просунул их себе в штаны. Делиться заработанным добром бандюк явно не горел желанием.       — Так чо сразу-то не сказали, — щербато улыбнулся тот, мигом спрятав дубину за пояс, — что хозяин пригласил на бои поглядеть. Мы тут живо проводим гостей дорогих.       — Вы уж постарайтесь, — пробурчал Маркурио, но позволил себя ввести к входу в пещеру. Он спиной чувствовал как на него все глазеют, но еле заставил себя не смотреть на бандюков в ответ, чтобы не вызвать ненужных подозрений.       Маркурио и Селена переглянулись — неужто получилось! — и двинулись вслед за бандитом вглубь лагеря. Разбойники мастерски шифровались под мирных охотников — то тут, то там были развешаны на палках шкуры животных, у них даже была собственная коптильня, от которой одуряюще пахло мясом, тут были и пойманные волки в клетках и делянка с тушами оленей, на которой суровый мужик топором разделывал мясо.       На жилой части лагеря, где стояли палатки, навесы и в котлах булькало какое-то варево, бандиты-охотники азартно кидали кости. Всего невольный купец насчитал в лагере около десяти человек.       Маркурио ожидал увидеть логово злобных наркоторговцев или хотя бы склад ящиков с контрабандным товаром, но вместо этого они зашли в обычный продолговатый коридор пещеры, чуть подчищенный и обитаемый: своды пещеры были укреплены балками, на которых висели горящие факелы, а под ногами лежали доски, дабы уважаемые господа не споткнулись.       — Идите прямо до тупика, не заблудитесь.       Сопровождающий, на прощание, хлопнув Селену по бедру, вальяжно удалился.       — Придурок, — прошипела уязвленная воровка вслед разбойнику и деловито осмотрелась.       Вид обжитой пещеры явно произвёл на нее хорошее впечатление. Она, схватив мага за руку, подвела его к нише за факелом, чтобы их скрыла тень, и как можно тише проговорила.       — Будем придерживаться плана. Ты сейчас идёшь к остальным гостям и усиленно вливаешься в общество толстосумов, а я попытаюсь проникнуть туда, куда ход остальным заказан.       — А если тебя поймают? — в ужасе прошептал Маркурио. Этот вопрос его волновал давно, но столь остро встал перед ним только сейчас.       — Не поймают, — отмахнулась воровка, — я умею прятаться в тени. А если и поймают, ты маг или хер моржовый? Отобьемся.       Уверенность Селены немного успокоила фальшивого купца, и он, уже куда с большей уверенностью, посмотрел вперед. Он уверенный в себе купец. Уверенный и непоколебимый.       А уж наплести с три короба каким-то купцам, контрабандистам и наркоторговцам о том, сколь велик купец Маркус он сумеет. Матушка всегда говорила, что в нем пропадает талант оратора и торговца. А уж она-то своё дело знала, владея алхимической лавкой в Анвиле и имея весьма разнообразную клиентуру.       — Я сделаю это! — прошептал сам себе маг, невольно проверяя кошель с монетами.       — Вот и правильный настрой, — хлопнула его по плечу Селена. — Главное помни, что в бочку с вином прекрасно поместится и тело нерадивого вруна. Так что ври убедительней.       Улыбка мага померкла. Все ж эта женщина прекрасно умела взбодрить в трудную минуту.