Паучиха

Когда Сариша приходила в себя, перед собой она ожидала увидеть расписной потолок ее спальни, если княжич выжил или же сырые камни княжеской темницы, если он погиб, она думала, что возможно увидит перед собой сизые туманы Пограничья, если потратила слишком много сил, или же Калинов мост через реку Смородину, если отдала все. Но ни на Грани не за Ней, ни в темных казематах ни уж тем более в Саришеной комнате роды не принимали. А именно на это «таинство» - так называли этот процесс жрицы она и попала. Ситуация принимала все более странный оборот. Девушка совершенно не понимала где она и как здесь оказалась. Хотя, пожалуй, с «как оказалась» она и переборщила, явно что это были последствия ритуала, проведенного ей. Но вот на первый вопрос очень хотелось бы узнать ответ. Единственная, кто мог на него ответить – повитуха, хлопотавшая над роженицей. Сариша не испытывала особого пиетета перед детьми, если конечно они не были княжескими. Впрочем подобным грешили вообще все, кто жил или работал при дворе. К тому же пряхам запрещалось иметь детей – слишком много времени, слишком много усилий было вложено в учениц, чтобы так просто отпустить их в семью. К тому же существовало поверье, довольно глупое по мнению Сариши, мол, пока растет человек – воля его тонкая, да гибкая и легко ее любой веде переломить или согнуть, потому детей до первого совершеннолетия к пряхам не подпускают. Роженицы тоже сторонятся наделенных силой, остальные боятся скорее по привычке. На самом деле Сарише было одинаково легко околдовать что взрослого, что ребенка, при условии конечно, что защиты никакой не стоит, да амулетов нательных нет. Но она не спешила просвещать в такие тонкости простой люд, тем, кому нужно, сами знают. В конечном итоге даже князь не общался с ней, не навешав на себя оберегов. На рожающей, кстати, их тоже было не мало. Пряха насчитала семь довольно хороших, мощных, но право слово, слишком однобоких и грубых. Один был и на старой повитухе. Но не только обереги привлекли внимание Сариши – одежда и обстановка были слишком непривычны. Вместо росписей стены были выкрашены в холодный сизый цвет, на окне вместо ставней – длинные, тяжелые отрезы из ткани. Пол выложен из тонких досок в причудливый узор. Постель была высокой и очень широкой, с какой-то тряпкой наверху, державшейся на четырех шестах. Рядом стояло что-то вроде стола, только из цельного дерева, в нем виднелись шкафчики и полочки. Одежда была столь же необычной, правда судить девушка могла лишь по старухе. На ней была странного, светло-желтого вида плащ, ну или что-то походящее на него, под ним была видна юбка, подумать только, не скрывающая даже стопы! Но самое страшное – волосы! Короткие и вьющиеся они не доходили и до лопаток! Сариша усиленно моргнула, но странное видение не желало рассеиваться. У нее на родине, а она, приходится признать, явно не дома, остригали болеющих, а еще неверных жен и гулящих девиц. Происходящее казалось все более и более странным. - Уважаемая – обратилась Сариша к повитухе, хотя видит бездна, на уважаемую эта женщина походила в последнюю очередь – мое имя Сариша, и я являюсь главной пряхой при дворе львиного рода. За кров, еду и ответы, которые мне сейчас так необходимы, я могла бы щедро отплатить. Но ответа не последовало, женщина даже не обернулась, все также продолжая хлопотать вокруг роженицы. Сариша гневно топнула ногой и вскинула руки. Браслеты злобно запели на узких запястьях, в воздухе запахло железом. Пальцы очертили неровный круг, ухватились за тонкие нити и потянули на себя. Беременная тихо охнула из глаз ее хлынули слезы, а одеяла уже начали пропитываться кровью. Пряхи не прощали подобного пренебрежения. - Слушай меня женщина, слушай и отвечай! Не будет ответа-не будет ребенка! - возможно это было слишком жестоко, и Сариша где-то глубоко в душе, очень глубоко, если уж быть откровенно честной, это понимала, но право слово, имела на подобное ряд веских причин: она оказалась неизвестно где, неизвестно как, неизвестно зачем и неизвестно с кем, да к тому же совершенно одна! А на ее вопрос не просто не ответили, к ней даже не повернулись, будто она морок, невидимка, призрак! На кровати женщина застонала громче и кажется даже побелела. Тьма, она словно издевается! Проклятие было не сильным, так для испуга, так почему эта глупая девчонка решила помереть? Сариша раздраженно дернула плечом, подошла к высокой кровати и наконец смогла как следует ее рассмотреть. Роженица была рыжеволоса и светлокожа. Такую внешность имел род медведя. Далеко же ее занесло. Пряха положила на мокрый от пота лоб руку и зашептала. Слова, древние и тяжелые, стекали с кончика языка и оставляли во рту привкус горечи. Сариша была не слишком хороша в заговорах, все же она пряха, не ведьма, а потому мир для нее в такие моменты уже привычно стал гулким, звенящим. Над ухом что-то кудахтала повитуха, то и дело взмахивая какой-то короткой, тонкой палкой. Сарише только и оставалось, что закатить глаза на подобное и продолжать шептать. И где хозяева странного дома только взяли эту блаженную? Заговор подходил к концу и девушке на кровати уже стало лучше, кровь больше не шла, а жар спал, она открыла глаза. Зеленые, невозможно зеленые глаза. Сариша одернула руку и отскочила, как кошка, шипя и фыркая. Чертово отродье, как здесь оказалась полукровка? И даже пряха не почуяла, не узнала, хорошо природу свою прячет тварь! Видно из старших был отец, возможно ее мать сам Лесной царь обрюхатил. Грязное создание, плод любви человека и духа. Руку придется вымыть с мылом, возможно не один раз. Сариша осмотрелась в поисках двери, должен же здесь быть выход, потому что находится в одной комнате с сумасшедшей и полукровкой отчаянно не хотелось. Повернув голову налево, девушка изумленно округлила глаза. На стене висело зеркало, чудесное, ровное, чистое зеркало, такой прелести она даже в покоях княгини не видела. Вот только чем больше пряха вглядывалась в него, тем в больший ужас приходила. Она не отражалась в зеркале. Совсем. Мир перевернулся и кажется ударил ее по голове. Стало понятно, почему ей не отвечали. Да ее сейчас даже увидеть не могли! Она стала даже хуже, чем полукровка. Она стала одной из тех подлунных тварей, которые крадут души ради пропитания. По каким-то причинам она не прошла через Калинов мост, не оказалась на Той стороне, но и в тело свое после смерти вернуться уже не могла. Теперь она будет влачить жалкое существование, сила скоро покинет ее, вместе с ней уйдет и разум, а Сарише останется лишь холод и голод. Вечный. За спасение княжича она заплатила высокую цену, слишком высокую! От обиды и бессильной злости хотелось плакать. Крупные слезы текли по щекам. Кажется, рядом кричала полукровка, повитуха что-то говорила ей в ответ, но Сариша не могла разобрать слова. Чудесно, она уже человеческий язык понимать перестала. Слезы потекли с удвоенной силой. Она проплакала долго, наслаждаясь своей слабостью, человеческой слабостью. Потом в комнате как-то резко запахло кровью, сильнее, чем прежде и воздух прорезал плач ребенка. Кажется, Сариша опять потеряла сознание.