Духи Рождества

Никлаус вытер со лба холодные капли пота, оглядел периметр своей комнаты, но никого в ней не обнаружил. Он встал с кровати, идя по холодному полу, подошел к окну и запер его створки, которые были настежь открыты. Комната пропиталась холодным зимним воздухом. Клаус ладонями закрыл лицо и уже не пытался уснуть. Сквозь пальцы он снова увидел изумрудный свет и страх постепенно начал окутывать его тело. — Я так понимаю, ты еще один дух, — обращаясь к незнакомой девушке, произнес Майклсон, — и меня ждет еще путешествие. — Здравствуй, Клаус, — произнесла девушка, взмахивая веткой омелы, — я Дух Настоящего. — Как же вы меня достали, Духи, — недовольно произнес мужчина и подошел к окну. Девушка схватила Клауса за руку и они полетели по небу Лондона. Он уже не чувствовал холода, а просто смиренно ждал то, что уготовил ему Дух. Они приземлились возле небольшого дома, расположенного почти на окраине огромного города, Дух прошла сквозь стену и оказалась в гостиной, Клаус боялся сделать шаг, но девушка притянула его и он прошел за ней. — Елена, наконец, ты пришла, — мальчик лет десяти подбежал и крепко ее обнял. — Ты сегодня очень поздно. А на дворе ведь Рождество, — опечалено сказал мальчишка, — жаль, что в этом году у нас не будет елки. — О, Джереми, — Елена обняла брата, — наш начальник снова был не в духе, поэтому я задержалась, а еще опять лишил меня премии, — со слезами на глазах говорила девушка. — Да чтоб пропал ваш этот мистер Майклсон, — со злобой в голосе проговорил Джереми, — он просто самый несчастный человек, — разгневался мальчик, а после из носа у него потекла алая струйка крови. — Нет, — Гилберт подбежала к брату, — снова кровотечение, — Джереми, запрокинь голову, — девушка пыталась помочь брату, но с каждой секундой ему становилось все хуже. — Я обещаю, что все будет хорошо. «Все будет хорошо». Какое знакомое выражение, какое обманчивое выражение. Ты пытаешься утешить кого-то, зная, что ничего хорошего не будет. — Я даже представить не мог, что Елена Гилберт так бедно живет, — с сожалением говорил Клаус Духу. — Ты не мог знать, тебе же плевать на всех и ты не обращаешь ни на кого внимание, — ответил Дух Настоящего. — Елена из кожи вон лезет, чтобы заработать денег на лечение брата, если ты заметил, то всегда лишаешь ее премий, вечно придираясь к ней. А ведь они с братом вдвоем и помощи ждать не от кого, скорее всего, крошка Джереми умрет, потому что на его лечение необходимы огромные деньги. А время на исходе. — Как когда-то я был с сестрой вдвоем, — закрыв глаза, произнес Майклсон. — Я не хочу, чтобы маленький Джереми умер. — Ладно, Клаус, я показала тебе, как живет Елена, — Дух взяла мужчину за руку, — а дальше решать тебе. — Нам нужно еще успеть посетить два места. Все белое. Стены. Пол. Одежда. Так стерильно, неуютно. Странное пиликанье доносится из палаты. На кровати лежит мужчина, жизнь которого стала завить от больничной аппаратуры. — Издеваешься, — усмехнулся Клаус, — в чем я провинился на этот раз? — Это твой отец, — рукой указал Дух, — он умирает, ему остались считанные дни. — Все рано или поздно умирают, — сухо ответил Майклсон, — а для меня мой отец умер двадцать лет назад. Так что находиться здесь нет смысла. — Смысл есть всегда, — повернулся Дух к Клаусу. — И в чем же? — с интересом все же спросил мужчина. — В прощении… — Дух схватил Клауса и оказались они уже совершенно в другом месте. Красивый уютный дом, в котором стоял запах корицы и печеных яблок. В углу небольшой гостиной заняла свое место шикарная елка, украшенная милыми бантиками и елочными шарами. Молодая девушка в смешном джемпере с новогодними оленями аккуратно складывала подарки под елку. Подойдя к камину, который согревал своим теплом гостиную, она достала небольшую папку. Девушка взглянула на рисунок со своим изображением, а после безжалостно кинула листок в языки красного пламени. — С любовью, Клаус, — вслух она повторила слова, которые были написаны внизу листа. — И где же твоя любовь? — Любимая, моя девочка, — будто отвечая ей, произнес Клаус. — Почему она сожгла мои рисунки? Почему? — Потому что ты не ценил ее, — ответил Дух. — А ведь любовью нельзя разбрасываться, ее Бог дарует не каждому. — А ты практически потерял свою… Дух снова показал Клаусу гостиную его бывшей возлюбленной. — Привет, Кэр, — в комнате появился черноволосый парень с темными, как смоль глазами. — С рождеством, — он чмокнул девушку в щеку. — Спасибо, Тайлер, — поблагодарила Кэролайн, — останешься на ужин? От злости Майклсон пытался пнуть стол, но напрасно, ведь это все иллюзия, показанная духом. — Какого черта, — сжимая кулаки, проговорил он. — Все зависит от тебя… — эхом раздался голос Духа, а Клаус тем временем проснулся снова в своей комнате, снова один. Уже не закрывая окна, Майклсон ждал, не зная чего. Часы все тикали, перекидывая стрелки. Ночник погас, повисла темнота и в комнате появилось нечто. Клаус с испугом смотрел на Духа, который отличался от двух предыдущих. Он был мрачный, черный, молчаливый. — Может представитесь? — Майклсон пытался разрядить обстановку, но белая костлявая рука лишь только указала на окно. Клаус молча последовал за ним. Темнота. Повсюду густой туман, ни капельки света. Холод пробирает до костей. Дух швырнул Майклсона на холодную сырую землю. Мужчина полз вперед, ноги не слушались, он не мог встать. Он уперся в что-то бетонное, жуткое. Надгробный камень. Заброшенный и никому не нужный. Стерев рукой снежный ком, он увидел свое имя… — Нет, — громко кричал он, раздирая горло. — Я не хочу умирать… — Не хочу умирать, — державшись за кровать, говорил мужчина.