Небо Севера

Утром они отъезжали за Стену. Джорах сомневался, что после того, что произошло ночью, Санса смогла сомкнуть глаза — в Винтерфелле вообще никто не спал, включая него — и он волновался за леди, за то, как она вынесет прощание с братом. О себе рыцарь не думал — с Дейенерис он попрощался еще ночью, когда та так легко и спокойно передала его другой королеве, словно он был чем-то вроде вещи, которую можно отдать или передарить. Но у Джораха не было времени на то, чтобы жалеть себя. На войне нытикам не место, и он давно это уяснил. Сейчас ему стоило оставаться сильным ради своей нынешней королевы Севера, которой он так или иначе принес клятву верности, а она оную приняла. Несмотря на бессонную ночь и явное волнение, Санса Старк держалась достойно. Она сначала просто протянула Джону руку, чтобы пожать ее, как только что пожимала руку Дейенерис и Клигана, но, когда их пальцы соприкоснулись, девушка не выдержала и бросилась на грудь брата. Джон прижал Сансу к себе и молча гладил ее по волосам. Джорах сочувствовал ему в этот момент. Что мог сказать Джон, идущий на вероятную смерть, своей младшей сестре? Рядом были еще Арья и Бран. Арья тоже хотела идти за Стену, но Джон ее отговорил — Санса даже не знала, что младшая сестра порывалась уйти вслед за остальными. Впрочем, невзирая на наличие здесь младших Старков, Мормонту казалось, что все внимание Джона было сосредоточено на Сансе, будто здесь не было никого, кроме них. Сноу даже на миг забыл о стоящей рядом Дейенерис. Он смотрел на Сансу и держал ее руки в своих. «Он передает ей Север», — подумал Джорах. — Санса, — услышал рыцарь. Джон взял сестру за подбородок и заглянул ей в глаза. — Ты должна быть сильной. Тебе нужно верить, слышишь? Верить в то, что я вернусь. Что мы вернемся. Я не позволю тебе снова остаться одной. Я не позволю тебе увидеть армию мертвецов даже краем глаза. И мы вернемся с победой, я тебе обещаю.

***

Когда они уезжали, Санса стояла у ворот Винтерфелла, выпрямив спину неестественно прямо, дольше, чем остальные. Арья увезла Брана, и все разошлись следом за ними; уходящий вдаль обоз остались провожать только леди Винтерфелла и Джорах. Рыцарь все еще боялся за нее, и боялся не зря — как только последний конь скрылся в белом тумане, нависшем над Севером, Санса медленно осела в снег, прижала ладони к лицу и заплакала так горько, что Мормонт растерялся. Он не привык к девичьим слезам — леди Медвежьего острова были сильными дамами, Линесса никогда не плакала при супруге, а Дейенерис храбрилась и тоже не показывала своих слез никому из подданных. Санса, как думалось Джораху, тоже не заплакала бы, если бы ее не терзало отчаяние. Она только что попрощалась с братом, и, вполне возможно, навсегда — а в ее короткой жизни прощаний было гораздо больше, чем встреч. Не зная, как ее утешить, Джорах опустился в снег рядом со Старк, неловко погладил ее по плечу. Леди Винтерфелла молча спрятала лицо на его груди, так же, как недавно прижималась к Джону, отчаянно ища защиты у кого-то более сильного, чем она. Вскоре Санса рыдала в объятиях рыцаря, пока он неловко прижимал ее к себе, гладя по волосам. — Ну, ну, леди Санса… Он не знал, что говорить, не мог подобрать слов утешения и ощущал себя отвратительно беспомощным. Он мог драться за нее, мог защитить ее от любого внешнего врага, но не мог оградить свою королеву от ее собственных внутренних демонов. И как он мог утешить горе сестры, боящейся за брата? Холодало, а Санса все плакала, и начавшийся снегопад покрыл медь ее волос белоснежными жемчугами. Джорах пытался увести королеву в замок, но она не слушала его — или не слышала. Наконец, решившись, рыцарь просто подхватил леди на руки и унес в дом. Она совсем замерзла и дрожала, прижимаясь к нему. Распорядившись по пути, чтобы принесли горячий бульон, Джорах отнес Сансу прямиком в ее покои и уложил на постель, кутая в одеяла. Леди Старк доверчиво подчинялась ему, закутываясь в меховые шкуры и сбрасывая туфли с озябших ног, чтобы рыцарь растер ее ступни. Вскоре принесли чашу с бульоном. Санса сидела в постели, обхватив посудину ладонями, и, хотя все еще выглядела несчастной, все же отогревалась и приходила в норму. Джорах устроился в изножье ее ложа, следя за тем, чтобы леди выпила бульон до капли. — А ведь я презирала его, — сказала Санса в пустоту, ни к кому конкретно не обращаясь. — Он был для меня бастардом, и мы не дружили. Арья любила его больше всех остальных, а я его сторонилась с тех пор, как узнала, что значит «бастард». Мама его не любила, и я думала, что поступаю правильно, отворачиваясь от него. Думала, что леди не должна водиться с незаконнорожденным. Я просто не могла допустить мысли о том, что мой любимый папа мог быть с другой женщиной, изменить маме, и винила во всем Джона. Какой же я была дурой! Джорах молча слушал исповедь леди Винтерфелла, не зная, что ей ответить. Он лишь надеялся, что в смертельной опасности за Стеной не окажется Дейенерис. Малодушно надеялся, что Джон Сноу прикроет ее собой, и чувствовал себя виноватым за это перед его младшей сестрой. — Простите, сир Джорах, — покаялась Санса, послушно под его взглядом отпивая бульон. — Вам тоже тяжело. Ведь там — ее величество Дейенерис, я знаю, вы… ее любите. — Я ее друг, — слишком поспешно ответил Мормонт. Санса понимающе улыбнулась. — Я знаю, что вам больно, — сказала она. — И мне жаль, что ночью я вынудила вас поцеловать меня. Нам не стоило этого делать. Почему-то мужчине было горько это слышать, ведь, целуя леди Старк той ночью, Джорах делал это по зову сердца, а не разума или обиды на Дейенерис. Он целовал ее, потому что хотел этого, и потому, что это казалось ему единственно верным. И зачем она говорит, что вынудила его? Он первый поцеловал ее, даже не надеясь на ответ, ожидая, что она отшатнется или ударит! Но теперь Санса хотела взять всю вину за случившееся на себя — маленькая самоотверженная девочка-королева Севера. Джорах только сейчас вспомнил — ведь она младше Дейенерис примерно на три года. Такая юная и невинная. Такая сильная и стойкая. Такая не по годам мудрая и понимающая. — Сир Джорах, — Санса печально улыбнулась. — Давайте будем считать, что между нами ничего не было? Естественно, подумал Мормонт, а как же иначе. Леди Санса — молодая и красивая женщина, в ее руках — власть над Севером, она — завидная невеста, и едва ли пожелает связаться с ним, немолодым уже изгнанником, всего лишь знаменосцем ее Дома, отвергнутым всеми рыцарем. Но… зачем ему нужна благосклонность Сансы Старк, если он любит Дейенерис Таргариен? Вот только в последнем Джорах уже начинал сомневаться. Его чувства к королеве драконов были сродни болезни. Он полюбил ее за ее силу, стойкость и властность, и за то, что она напоминала ему Линессу. Санса же не была похожа ни на кого из женщин, что встречал Джорах — ни внешне, ни характером. Она, несомненно, была сильной, сильнее многих, но в то же время не стеснялась проявлять слабость и спрашивать совета, если в чем-то сомневалась. Она не стеснялась проявлять свою любовь, заботилась обо всех вокруг, но умела быть жестокой, когда того требовала ситуация. И ее душа была такой же израненной, как душа Мормонта — но его всего лишь отвергли, а Санса перенесла гораздо больше. Другая на ее месте начала бы копить в себе ненависть и месть, зачерствела бы изнутри, но Санса осталась солнечной и улыбчивой. Ему бы такую силу — забывать прошлое и идти вперед, несмотря ни на что. И леди Винтерфелла могла ему такую силу дать… Но все же Джорах боялся снова открыться и потерпеть поражение. И, понимая, что Санса ждет другого ответа, рыцарь сказал: — Как пожелаете, ваша милость. Простите за неудобства.