***
– Не понимаю, чем Вы недовольны, мистер Поттер, – непонимающе нахмурилась профессор МакГонагалл, когда Гарри едва ли не в ультимативной форме попросил её не подписывать Малфою прошение о принятии на курсы авроров. – Вы свидетельствовали за его семью на суде, правильно? – Да, но… – замялся Гарри, но МакГонагалл не дала ему продолжить. – У него прекрасные результаты, а что касается правила Министерства Магии насчёт тщательной проверки всех кандидатов, о которой Вы, мистер Поттер, наверняка хотели мне напомнить, – Гарри кивнул, подтверждая её слова, – так я за него поручилась. – Вы что? – изумлённо уставился на директора герой. – Я разве неясно сказала? – нахмурилась профессор. – Я поручилась за Драко Малфоя. Он не виновен в ошибках своей семьи, поэтому я считаю, что заслуживает второго шанса. К тому же, он больше похож на мать, чем на отца, и если я правильно помню Вашу блестящую речь в Визенгамоте, она спасла Вам жизнь. Да и сам Драко, судя по той же речи, тоже рисковал ради Вас. А теперь возвращайтесь в Большой зал, Гарри, я тоже скоро подойду. Поттер убито кивнул, закрывая за собой дверь. Он еле дожил – во всех смыслах! – до выпуска, надеясь на то, что вместе с Хогвартсом оставит за плечами и эти неясные чувства к Малфою, а тот взял – и снова испортил ему все планы. – Проклятье! – выругался Гарри, стискивая кулаки. – Ну почему, почему у меня всегда всё через задницу?! – Даже не знаю, Поттер, – раздался знакомый голос почти над самым ухом, и Гарри позорно подпрыгнул, резко разворачиваясь к тонко улыбающемуся Малфою. – Какого драккла ты тут забыл? – прошипел он, упираясь палочкой Драко в бок. Тот тяжело сглотнул, примирительно поднимая мелко подрагивающие ладони. Гарри тут же убрал палочку, пробормотал «прости» и выжидательно уставился на Малфоя. – Надеюсь, в будущем ты не будешь так делать, – хрипло откашлялся тот и продолжил уже нормальным голосом: – Пришёл к МакГонагалл за рекомендательным письмом. Дверь тут же распахнулась, и директриса показалась на пороге. – А, Драко, это Вы. Заходите, – она улыбнулась, пропуская Малфоя в кабинет, и тут же уставилась на Гарри поверх очков. – Мистер Поттер, я, кажется, сказала Вам, чтобы Вы шли в Большой зал. – Я помню, профессор, – пробормотал он, отводя взгляд. – Я пойду? – Идите, – хмыкнула та. – И, пожалуйста, давайте хотя бы один день мы проживём без Ваших фокусов, хорошо? Гарри кивнул, направляясь к лестнице, и уже на ступеньках рассмеялся: он-то мог и обойтись без фокусов, но это не значило, что Рон не запустит под потолок те фейерверки, которые три месяца они делали с Джорджем. Он не мог это пропустить, поэтому заспешил вниз, не скрывая широкой улыбки. Эта школа точно запомнит их навсегда.***
– Мне кажется, Шеклболт решил всю душу из нас вытрясти, – пожаловался Рон в первый же день, заваливаясь в кровать. – За что он так с нами? – Его можно понять, – пожал плечами Гарри, забираясь под одеяло. – Несмотря на поражение Волдеморта, вокруг по-прежнему неспокойно, повсюду снуют обезумевшие дементоры, в стране чёрти что творится… – Вот-вот, – поддакнул Рон, пытаясь устроиться поудобнее. – А тут ещё этот Малфой… Гарри тут же напрягся. К Драко очень недоверчиво относились не только будущие авроры, но и инструкторы. Сам Гарри вряд ли смог выдержать такой натиск общественности, но Малфой держался более чем достойно: не реагировал на подначки, выполнял приказы и – что совсем странно – держал рот на замке, хотя именно это не должно было удивлять после разговора с Гермионой. (Гарри отчётливо помнил, как удивился, встретив лучшую подругу, Луну и Драко в библиотеке. Они склонились над каким-то толстым фолиантом и оживлённо спорили, не обращая никакого внимания на окружающий их мир. Гермиона сыпала труднопроизносимыми словечками, Драко раздражённо сопел, приводя собственные аргументы, а Луна временами снисходительно обрывала их своим «спокойнее, спокойнее; всё гораздо проще». Гарри тогда решил им не мешать, но потом подловил Грейнджер возле спальни и спросил, что происходит. Гермиона забавно нахмурилась, а потом легко пожала плечами, говоря о том, что достаточно давно работает с Луной и Драко над совместным проектом… Гарри не знал, чему удивился больше: каким-то непонятным совместным заданиям или же тому, как легко подруга произнесла имя Малфоя. В итоге они выяснили всё в один длинный разговор, и больше к этой теме не возвращались) – Да отстань ты уже от него, – буркнул Гарри, переворачиваясь на другой бок. – Ему и так нелегко. Драко, притаившийся за дверью в темноте пустого коридора, улыбался, направляясь в свою спальню.***
– Ишь ты, – хмыкнул Симус, насмешливо глядя на Малфоя. – А мне казалось, что слизеринцы не умеют вызывать патронуса. Где-то раздался смех, потом какие-то слова одобрения, снова хохот, – Гарри отвернулся от собственного манекена, останавливая тренировку, и оглянулся на зал. Малфой стоял, прячась за светлой чёлкой, пальцы едва заметно подрагивали – если бы Гарри так тщательно не вглядывался, ни за что бы не заметил, – на лице проступила неясная решимость не вестись на провокации. (позже, анализируя этот момент, Гарри понял, что ни за что бы не вмешался, если бы не Рон: Малфой мог справиться с тем, что инструкторы снисходительно посмеивались, не вмешиваясь в начинающуюся травлю, Малфой мог справиться с полным издевательским игнорированием его заслуг, Малфой мог справиться, наверное, со всем, но вот сам Гарри не желал мириться с этой несправедливостью, особенно когда Рон пихнул его в плечо, одобрительно кивая Симусу) – А Финниган-то молодец, – уважительно заявил он. – Молодец? – голос Гарри зазвенел от тщательно сдерживаемого бешенства. – Молодец?! – повторил он, повышая голос. – Конечно, он молодец! Ведёт себя именно так, как и положено: глумится над человеком, который ему ничего не сделал! А все остальные стоят и глумятся за компанию! Вы что, спятили?! – рявкнул он. – Вам больше заняться нечем?! Ну так я сейчас быстро это исправлю!! – в оглушающей тишине он со всей дури хлопнул дверью, вываливаясь в коридор и сразу направляясь в кабинет к Шеклболту. – Что случилось? – спросил тот, едва Гарри оказался на пороге. – Симус Финниган случился и пустоголовые идиоты, что его поддерживают, а ещё драккловы инструкторы, ничего не делающие с тем, что одного из их подопечных травят! – Малфой, – без вопросительных интонаций спросил Кингсли, даже не удивляясь. Гарри кивнул. Бывший аврор задумчиво почесал подбородок, кинул быстрый взгляд на Поттера и спросил: – И что ты предлагаешь? – Дополнительные задания для моей группы. Я, как староста, могу и сам назначить, но уж лучше Вы, действеннее будет. – Разумно, – согласился Шеклболт. – Но ты же понимаешь, что это не особо-то поможет? – Понимаю, – неохотно согласился Гарри. – Поэтому и прошу переформировать группу. Поставьте мне в пару Малфоя – так к нему будут меньше лезть, а я сам перестану беситься из-за чужого ребячества. – Не зря я сделал тебя главным в группе, – уважительно присвистнул Кингсли. – Пойдём; я им лично сообщу о наказании. Только вот Драко сам скажешь, что ему нужно перевозить вещи. И с Роном тоже без моего участия поговоришь. Гарри хмуро кивнул, а затем вместе с министром вышел за дверь. Ему ещё предстояло придумать, как объяснить им подобное решение.***
– И повторяю в последний раз, парни: ещё одна такая выходка – вылетите к боггартовой бабушке, – гневно зыркнул глазами Шеклболт. – Малфой – в пару к Поттеру, Уизли – к Финнигану. Вы двое, – кивнул инструкторам. – За мной. Остальные свободны до завтра. Как только за ними закрылась дверь, в зале тут же взорвалось многообразие голосов. Гарри поморщился от давящего на уши шума, прошёл к стоящим вдоль стены скамейкам и устало плюхнулся рядом. Малфой почти незаметной тенью скользнул следом, тихо спросил, наклоняясь ближе: – Ты зачем это сделал? Теперь они точно меня сожрут со всеми потрохами. – Подавятся, – хмыкнул Гарри, поднимая на Драко серьёзные глаза. Вздохнул и сказал правду: – Потому что мог – вот и сделал. Потому что почувствовал, что не должно так быть, что неправильно это всё. Вещи, кстати, не забудь перевезти. Малфой серьёзно кивнул, поднимаясь со скамейки, осторожно пробрался к выходу, шагнул в коридор – и в тот же миг на лавку плюхнулся Рон, непонимающе хмурясь. Они помолчали долгих полторы минуты (Гарри действительно считал), а потом Уизли не выдержал: – Какого чёрта, Гарри? Ты что, записался Малфою в феи-крёстные? – Ему бы она не помешала, – хмыкнул Поттер, покачав головой. – Всё просто, Рон: ему нужна помощь. А я, к сожалению или счастью, ещё не забыл, что такое человечность, несмотря на войну и смерть. Встретимся за ужином, – он хлопнул друга по плечу, поднимаясь. – Надеюсь, ты меня поймёшь. – Как всегда, дружище, – улыбнулся тот, дёрнув плечом. – Поговорю с Гермионой и, возможно, действительно что-то пойму. Сам знаешь, я не очень во всём этом силён. – Это уж точно, – рассмеялся Гарри, не удержавшись. – Увидимся. Уизли кивнул, провожая его задумчивым взглядом.***
Гарри понадобились почти все силы, чтобы зайти в спальню. Едва стоило представить Малфоя, устроившегося на соседней кровати – сразу пересыхало во рту и сердце заходилось почти безумным ритмом. Он написал все возможные отчёты по своей группе, придумал, чем можно заняться на выходных, помимо долгожданного сна, отправил сову Гермионе – и только после всех этих манипуляций зашёл в спальню; скорее, проскользнул еле различимой тенью, словно боясь спугнуть Малфоя. Впрочем, все его предосторожности оказались напрасными: того попросту не оказалось в спальне, зато в душе шумела вода. Гарри быстро переоделся в пижаму и тут же забрался под одеяло, накрываясь почти с головой. По не раз спасавшей ему жизнь привычке сунул палочку под подушку, отворачиваясь к стене, закрыл глаза и тяжело вздохнул. Он прекрасно знал, что соседство с Драко будет непростым хотя бы из-за глупых, застаревших чувств и собственного мучительно-невозможного желания ответных эмоций. Гарри заставил себя расслабиться и размеренно задышать, постепенно проваливаясь в сон. Да, он боялся чёртовых повторяющихся кошмаров, которые оставила ему война в память о случившемся, но ему нужны были силы, чтобы продолжать вести за собой и трезво мыслить. Внезапно наступила полная, давящая тишина, пробирающаяся в самую пустоту безрадостных мыслей. Гарри напряжённо вслушался, а затем едва не отругал себя за чрезмерную настороженность: это просто перестала шуметь вода; значит, Малфой скоро должен был появиться в комнате, и тот не заставил себя ждать: тихо прошлёпал босыми ступнями к кровати (Гарри почему-то удивил тот факт, что Драко может ходить босиком), почти неслышно скользнул под одеяло и тут же замер. Поттер осторожно выдохнул и с показной небрежностью заворочался в кровати, поворачиваясь к соседу лицом, продолжая притворяться спящим. Внезапно показалось чертовски важным обозначить то, что он настолько ему доверяет, что позволил себе уснуть в одной с ним комнате. Эта маленькая хитрость сработала: Гарри буквально почувствовал, как напряжение постепенно покидает Малфоя; тот осторожно перевёл дух и завозился на своей кровати, устраиваясь поудобнее. Уже засыпая, Гарри услышал чётко различимое в сонной тишине малфоевское «спасибо» и довольно улыбнулся самыми уголками губ, проваливаясь в объятия Морфея. (утром он обнаружил, что впервые за последние три года спокойно проспал всю ночь)***
Прошло три недели их расслабленно-настороженного соседства и работы в паре, прежде чем Гарри заметил невероятное: они почти сдружились с Малфоем. Тот со злорадным смехом обыгрывал его в шахматы, с полуслова понимал, на тренировках добросовестно прикрывал спину, если Поттер лез вперёд, и без раздумий доверял свою. Гарри накрыло этим осознанием как раз в тот миг, когда Рон протестующе завопил, пытаясь выкрасть у Драко поверженного короля. Он бросился вперёд в обманном манёвре, Малфой почти нечеловечески изогнулся, бросая на Гарри полный мягкого серебристого веселья взгляд, едва заметным кивком указал на свою правую руку – и Гарри моментально понял, прикрывая в согласии глаза, а спустя секунду ловко словил метко брошенную протестующую фигурку. – Куда ты её дел?! – возмущённо воскликнул Рон, когда наконец-то разжал малфоевские кулаки. – Я же сам видел, что он был у тебя в руках! Драко весело фыркнул, сдувая с глаз чёлку. Гарри так часто ловил себя на безумном желании попробовать на ощупь струящуюся платину, закладывая непослушную прядь за ухо, что почти научился не обращать на это внимания. – Что случилось? – спросил он, делая вид, будто только что вошёл в комнату. – Да Малфой где-то заныкал моего короля, – тут же закатил глаза Рон, плюхаясь обратно в кресло. – Понятия не имею, куда он его дел, хоть обыскивай. – Игра была честной, Уизли, – пожал плечами Драко, поддёргивая рукава форменного свитера вверх, обнажая белоснежные запястья. Гарри споткнулся взглядом о начинающееся переплетение вен, заставил себя посмотреть на Рона, вопросительно выгибая бровь. – Да, была, – неохотно подтвердил тот. – Ровно до того момента, пока ты не решил отобрать короля в качестве трофея! – Можешь обыскать меня, – великодушно предложил Драко, поднимаясь из кресла. – Возьми Поттера в свидетели, чтобы всё было уж точно по-честному. Рон задумчиво почесал подбородок, пристально глядя на Малфоя, а затем махнул рукой. – Да чёрт с этим королём; я просто хотел сыграть с Гарри, но это бессмысленно: он и так всегда проигрывает. – Ну почему же, – хмыкнул тот. – Смотри, Рон, что я захватил в качестве трофея после предыдущей игры. – Он опустил на стол чёрного короля, тут же засеменившего к остальным фигуркам. – Как? – ошарашенно выдохнул Уизли, переводя взгляд с одного на другого. – Командная работа, дружище, – подмигнул Гарри, давая «пять» хохотавшему Малфою. – Вам с Симусом надо бы этому поучиться. Благодарный взгляд Драко был ему лучшей наградой.***
День шёл за днём, неделя – за неделей, месяц – за месяцем, и только в конце декабря Гарри с удивлением обнаружил, что уже почти Рождество. Где-то тоскливо заныло под рёбрами: нестерпимо захотелось в Хогвартс, в искрящийся свечами Большой зал и практически пустые коридоры; показалось почти что необходимым получить в подарок колючий свитер от Молли и наесться до отвала за рождественским ужином. За такими безрадостными мыслями он сам не заметил, как дошёл до расписания, и очнулся только тогда, когда Рон хлопнул его по плечу, тут же сжимая. Поттер удивлённо вскинул взгляд: лучший друг делал так только тогда, когда пытался оказать поддержку, а зачем она ему теперь, решительно не понимал. Впрочем, Рон тут же объяснил, кивая на график дежурства. – Видел уже? Вам с Малфоем досталось дежурство в рождественскую ночь. Так себе подарочек, согласись. Гарри медленно кивнул, соглашаясь. Йоль продолжал набирать обороты, а ещё Рождество… Всё словно вопило о грозящей опасности, и он просто вздохнул, переводя дух, и успокаивающе хлопнул Рона между лопаток. – Всё будет хорошо. Передавай всем привет и обязательно скажи Молли, что я загляну, как освобожусь. – Конечно, – легко кивнул Уизли, встряхивая головой. – Осторожнее там, Гарри. Как бы Джинни не хотела тебя проклясть, ты всё же нужен нам живым. Гарри поморщился, вспоминая отнюдь не приятное расставание с младшей сестрицей лучшего друга. Скандал был ужасающе грандиозным во всех отношениях: ему даже пришлось едва ли не силой отбирать у рыжей бестии палочку, так активно она пыталась его достать хоть чем-нибудь. Нора тогда напоминала растревоженный улей, но когда миссис Уизли грозно сдвинула брови и гаркнула «Хватит!», стукнув половником по столу, всё сразу же успокоилось и затихло. Молли наставила свою палочку на дочь и решительно отчитала её за «недостойное обращение с человеком, спасшим наши жизни», а самому Поттеру мило улыбнулась и уверила, что по-прежнему рада видеть его в любое время. (Гарри тогда в очередной раз изумился отчаянному героизму этой женщины, но старался лишний раз не пользоваться её гостеприимством и не попадаться Джин на глаза) – Да что со мной может случиться? – фыркнул он, отгоняя ненужные воспоминания. – Я буду в порядке, обещаю. И, конечно же, всё полетело в Тартарары.***
Драко нахмурился, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в надвигающемся тумане. Конечно, зима на Британских островах всегда была не слишком приятной, но что-то в этом тумане настораживало его сильнее, чем он мог себе признаться. Гарри отстал от него ещё три квартала назад, схватив одного из нарушителей и аппарировав с ним в Аврорат, и оставил Малфоя для поимки второго, пообещав в ближайшем времени вернуться. Драко понимал, насколько эта мысль разумна, но всё внутри сжалось в ожидании какого-то непредвиденного финала и никак не позволяло нормально сосредоточиться. Он ненавидел Рождество. Внезапно вспомнилось, как на первом курсе он прознал, что Гарри остаётся на каникулы в Хогвартсе, и подумал о том, что было бы неплохо остаться тоже, попробовав наладить далеко не дружелюбные отношения. Отец тогда страшно взбесился и запретил ему хоть как-нибудь приближаться к Мальчику-Который-Выжил, а потом все эти приключения Золотого Трио… Драко встряхнул головой, избавляясь от внезапного приступа яростной ностальгии. «Что на меня нашло?» – удивлённо подумал он, а потом из чёртова тумана вылетело первое проклятие. Он еле успел увернуться, швырнул вслепую любимым поттеровским «Экспелиармусом» и, конечно же, промазал. Скрипя зубами, Малфой вспомнил все занятия по невербальной магии и снова атаковал. Выходило, надо признаться, не очень, если учитывать то, что проклятия с другой стороны тумана летели с прежней скоростью. – Что тут происходит? – раздалось прямо возле уха, заставляя Драко вздрогнуть и стремительно обернуться. Гарри смотрел на него с удивлением и толикой беспокойства, и Драко едва не словил очередное боггарт знает какое заклятие, но своевременно его отбил. – Ты вовремя, – вместо ответа сказал он, снова швыряя в молочную пелену невербальное «Ступефай». Поттер быстро выдохнул, а затем без лишних слов рванулся в опасную неизвестность с палочкой наперевес. «Идиот, – подумал Драко, дёрнувшись следом за ним. – Мерлиновы кальсоны, какой же он всё-таки идиот. На кой чёрт он туда полез?!» Захотелось схватить Поттера за шкирку, как нашкодившего кота, оттащить в безопасное место и приказать не вмешиваться: что-то в манере невидимого мага казалось Драко знакомым, но он никак не мог понять, что именно. Он едва не влетел во внезапно замершего Гарри, тихо выругался себе под нос, тоже настороженно прислушиваясь к оглушающей тишине, и почти пропустил тот миг, когда над Поттером угрожающе навис чёртов дементор. Малфой мгновенно напрягся, ожидая знакомого заклинания, но Гарри словно оцепенел. Драко вскинул палочку, собираясь использовать патронус, но испуганно замер, во все глаза глядя на других дементоров, образующих вокруг них плотное кольцо. Это было настолько абсурдно и так напоминало школьные слухи о Поттере, отбивавшегося от целой стаи в Запретном Лесу, что Драко тут же пришёл в себя, упрямо тряхнул чёлкой и спокойно произнёс: – Экспекто Патронум. Голубой луч, вырвавшийся из палочки, тут же отогнал первого дементора и начал стремительно расширяться, превращаясь в сферу. Драко с любопытством смотрел на разворачивающуюся перед ними картину: внутри зрела уверенность в том, что сегодня он впервые увидит своего телесного патронуса, и едва не вскрикнул от неожиданности, когда это произошло: огромный дракон расправлял сияющие крылья, надёжно укрывая их от бывших стражей Азкабана. – Ну ты даёшь, Малфой, – хрипло выдохнул Гарри, во все глаза глядя на дракона. – Я, конечно, подозревал, что ты полон сюрпризов, но чтобы настолько… – Я сам в шоке, – вполне искренне отозвался Драко, наконец опуская палочку, и оглядел абсолютно пустынную улицу. Туман исчез вместе с дементорами, и Малфой абсолютно безрезультатно попытался понять, кто бы мог за всем этим стоять. – Пойдём. Нам ещё отчёт писать о происшествии. – Мерлин, только не это, – едва ли не простонал Гарри, повиснув у Малфоя на плече. – Ненавижу писать отчёты. – Я тоже, – фыркнул Драко, аппарируя их в Аврорат и мечтая о душе и чашке какао. Хотелось как можно быстрее избавиться от неприятных, липких мыслей, а горячая вода и шоколад уж точно могли с этим справиться.***
Закончив свою часть отчёта, Гарри наконец-то позволил себе задуматься над произошедшим сегодня. Патронус Малфоя был вне сомнений прекрасен: Гарри вообще впервые в жизни видел такое удивительно величественное воплощение чужой ауры. Да, он знал, что размеры патронуса никоим образом не влияют на его качества, но дракон всё равно впечатлял. Поттер прикрыл глаза, вспоминая выражение лица Драко: удивлённо-восторженное, не верящее в реальность происходящего, полностью шальное, и тем заметнее было абсолютное экспрессивное спокойствие его последующих действий. Едва они переступили порог комнаты, Малфой стремительным шагом направился в сторону душевой, на ходу снимая тяжёлую мантию и швыряя её на кровать (Гарри тогда ещё удивлённо хмыкнул про несвойственное Драко поведение, а тот отшутился, что не каждый день узнаёшь, что твой патронус – чёртов дракон). – Зато он полностью подходит к твоему имени, – улыбнулся Гарри, поднимая чужую мантию и вешая её на крючок у двери. – Удивительно, правда? – Действительно, – задумчиво отозвался блондин, даже замерев на миг возле своей кровати. – Наверное, я бы об этом подумал, если бы не был так поражён, – он неуверенно улыбнулся Гарри, и тот сразу же рассмеялся, устраняя какое-то неловкое напряжение между ними. – Могу понять, – всё ещё смеясь, согласился Поттер. – Стрессовая ситуация, куча дементоров кругом, бесполезный и беспомощный спутник и первое телесное воплощение патронуса… Действительно, есть чему удивляться, согласен. – У тебя же было что-то подобное? – неуверенно спросил Драко, задумчиво вертя в руках палочку. – Да, можно и так сказать, – пожал плечами Гарри. – Малфой, честное слово, – произнёс он, как только заметил, что блондин собирается спросить что-то ещё. – Я всё расскажу, но только когда ты выйдешь из душа. С меня какао, долго не торчи там, а то покроется противной плёнкой, бррр, – он передёрнул плечами, представив плёночку на шоколадном напитке, и снова посмотрел на Драко: тот тепло ему улыбался, и крошечные морщинки собрались у лучистых серебристых глаз. – Спасибо, – мягко сказал он и тут же скрылся за дверью. И вот теперь Гарри сидел на пушистом ковре в их комнате (Малфой притащил его на следующий день после переезда, как и множество других вещей, с которыми стало действительно уютно), гипнотизируя взглядом две чашки какао и коричневый кофейник, в которые он влил остатки, потом хлопнул руками по коленям, навешивая согревающие чары на напиток, чтобы не остыл, и решительно направился к дверям в душевую. – Я только открою дверь, скажу про какао и тут же выйду, – прошептал он, дёргая за ручку. – И всё. Его тут же окутало с ног до головы паром, и если бы не очищающее заклинание на очках, специально придуманное Гермионой, он так бы ничего и не увидел, но Судьба или злой рок в лице всезнающей мисс Грейнджер распорядились иначе, и Гарри узрел всю картину в полной, так сказать, красе, да так и не смог отвести взгляд. Глядя на представшее перед глазами зрелище, Гарри предательски усомнился в том, что Малфой вообще человек: он казался древнегреческим божеством; словно сам Зевс вдохнул в него жизнь и отправил Гарри в качестве наказания за всю его дерзость и чрезмерную живучесть. Драко словно выточили из мрамора: с особой филигранной тщательностью, любовно вызволяя из бездушного камня изгиб за изгибом, добиваясь почти несуществующей идеальности. Свет из магических светильников, так похожий на солнечный, словно завернул тело Драко в золотистый шёлк; льющаяся вода ласкала сияющую кожу, с жадной ненасытностью льнула к каждой клеточке. Гарри пришлось ущипнуть себя за запястье, чтобы вернуть хотя бы мнимую, но трезвость ума. Он тихо прикрыл за собой дверь в душевую и мучительно застонал, приложившись лбом о твёрдое дерево. Вся ситуация казалась и абсурдной, и нелепой, и стыдливо-болезненной одновременно. Он заставил себя дойти до ковра, обессиленно рухнул на него, раскидывая руки в стороны, едва не снёс кофейник и чашки, сунул в рот шоколадную конфету из стоящей рядом с ними вазочки и постарался взять себя в руки. Выходило, надо признать, чертовски плохо, и Гарри от отчаяния запустил руки себе в волосы, приводя их в ещё больший беспорядок, уговаривая себя собраться. Когда спустя десять минут Малфой вывалился из душевой в облаке пара и мягкой даже на вид пижаме, Гарри вполне мог нормально дышать и разговаривать, чем почти сразу и занялся, обхватывая ладонями тёплую кружку. И то, что он на несколько долгих секунд перестал дышать, совсем не имело значения.***
Кое-как пережив Рождество (Гарри до сих пор потряхивало, когда он вспоминал тот день, и даже не получалось точно определить, от чего именно: из-за того чёртова происшествия, от вида обнажённого Малфоя в окружении ласкающих его капель, или из-за последовавшего за кружкой какао разговора), Гарри даже не собирался строить каких-либо планов на Новый год: просто сбежал из общежития в дом на Гриммаулд Плейс, отправил подарки друзьям и окончательно захандрил, отказавшись от всех предложений и закрывшись в доме. Гоняя по кругу безрадостные мысли, он ещё больше убеждался в том, как же, всё-таки, влип в Малфоя и собственные чувства. Внезапно вспомнились все их разговоры, непрекращающиеся шутки и знаки поддержки и внимания, как Драко мгновенно улавливал суть его мыслей и всегда старался оказаться ближе к нему. Но с другой стороны… Он нахмурился, воспроизводя в памяти сегодняшний вечер: он презентовал Драко набор коллекционных волшебных шахмат, на который потратил немаленькую сумму, но Малфой даже не распаковал подарок, оставив его на саму новогоднюю ночь, и снова вернулся к выбору мантии, замерев между иссиня-чёрной, серебристой и изумрудной. – Как думаешь? – в конце концов спросил он, поочерёдно прикладывая к себе то одну, то другую, то третью. – Какая лучше? У него был такой задумчиво-опечаленный вид, что Гарри немедленно захотелось сказать, что Драко настолько красив, что ему даже платье бабушки Лнгботтома будет к лицу, но вместо этого он угрюмо ткнул в серебристо-серую, как можно более незаинтересованно спрашивая: – Какой повод? – Новогодняя вечеринка, – рассеянно ответил Малфой, смахивая с мантии невидимые пылинки. – Блейз как раз вернулся из своего путешествия, собирается рассказать нам с Пэнси последние новости. Ты серьёзно думаешь, что эта лучше? Гарри едва зубами от злости не скрипнул: вся компания собиралась вместе, а ещё этот наряжается ради них! – Серьёзно, – как можно спокойнее ответил он. – Перестань уже нервничать, вы знакомы тысячу лет, неужели не всё равно, в каком виде ты там появишься? – Смеёшься? – удивлённо отозвался Драко, отвлекаясь от своей драгоценной мантии. – Это же Забини и Паркинсон! Первое, на что они обратят внимание – мой внешний вид, а уже потом – всё остальное. Гарри с трудом сдержался от гневного рычания, легко пожимая плечами и подхватывая свёрток с подарком от Драко. – Думаю, тебе лучше знать об их привычках. До встречи в Новом году… Драко, – он с трудом заставил себя улыбнуться и наконец-то назвать Малфоя по имени. Тот удивлённо вскинул брови и тут же расплылся в широкой улыбке. – Счастливого Нового года, Гарри, – мягко сказал он, и Поттер предпочёл побыстрее оттуда свалить, пытаясь справиться с мурашками. И вот теперь он сидит, пялится на огонь в камине и никак не может открыть предназначенный для него подарок. Замечательно, нечего сказать. Гарри тряхнул головой, снова уставившись на лежащий на коленях свёрток, и решительно потянул ало-золотую ленту. Упаковочная бумага мягко спланировала к ногам, а сам Гарри удивлённо уставился на мерцающий в свете каминного огня снитч, прикреплённый к пьедесталу, на котором тёмным золотом змеилась гравировка. Гарри протёр глаза, прежде чем снова посмотреть на надпись, и нет, она по-прежнему была на месте. Он снова и снова читал изящное «Лучшему ловцу Гриффиндора», выведенное знакомым летящим почерком, а потом осторожно провёл по ней кончиками пальцев. – Драко, ну зачем? – срывающимся шёпотом спросил он, снова проводя по сияющим буквам. Вспомнилось, как после очередной изнурительной тренировки, на которой Симус снова начал свои идиотские дразнилки, они вывалились в опустевшую тишину улицы, уставились на низкие тучи, деля одну сигарету на двоих, а затем, не сговариваясь, направились к квиддичному полю. Они носились под сыпавшим колким льдистым дождём небом до позднего вечера, пытаясь поймать юркий мячик, и ни слова друг другу не сказали. Только когда пальцы Гарри сомкнулись вокруг холодного металла, а такие же холодные пальцы Драко – поверх его собственных, Малфой вскинул на него потемневший взгляд и хрипло произнёс: – Поймал. Гарри тогда даже вдохнуть лишний раз боялся, заворожённый магией момента, а потом ветер взметнул почти размотанный малфоевский шарф, тот ощутимо вздрогнул, и Гарри тут же засуетился, начал говорить про горячий чай, душ и плед, потянул Драко вниз, стараясь не замечать, как румянец играет на чужих скулах и блестят серебристые глаза, а уже потом, за кружкой ароматного чая, протянул на ладони сверкающий крылатый шар. – Он твой, – почти возмущённо воспротивился Драко. – Мы поймали его вместе, – мягко ответил Гарри, опуская снитч на чужую ладонь. – И не спорь. Малфой легко покачал головой, осторожно оглаживая тонкими пальцами золотистые бока, улыбнулся, прикрывая искрящиеся глаза. – Спасибо, – тихо поблагодарил он, глядя на Гарри из-под ресниц – и если бы Поттер уже не был безнадёжно влюблён – это произошло бы именно сейчас. Гарри встряхнул спутанными отросшими прядями, отгоняя воспоминание, и снова уставился на снитч. Он нахмурился, заметив прикреплённый к подставке конверт, отцепил его и вытащил небольшое письмо. «Представляю себе твоё недоумение, – Гарри почему-то очень явственно представил себе весёлое фырканье Малфоя, – но, ей-богу, если откинуть в сторону не самые лучшие годы нашей вражды, оставить только факты и последние несколько месяцев нашего совместного обучения, я действительно считаю, что ты – лучший ловец Гриффиндора. Ранее принять этот факт мне мешала вышеозначенная вражда, и, если быть абсолютно честным, мне хотелось бы о ней забыть и, более того, признаться в том, как мучительно стыдно вспоминать само её наличие в моём прошлом. Я искренне надеюсь, что наши дальнейшие отношения можно будет назвать дружбой, в которых если и будет место ребячеству, то лишь с положительной стороны. Спасибо тебе за эти чудесные месяцы, изменившие мою жизнь.Счастливого Нового года, Гарри. С наилучшими пожеланиями, Драко.»
Поттер перечитал послание несколько раз, выискивая за изящно выписанными буквами хотя бы намёк на мимолётное чувство взаимности и пытаясь вспомнить название ресторана, в который отправился Драко, а затем вскочил, оставляя подарок на журнальном столике, подхватил мантию и стремительно аппарировал.***
Драко встряхнул головой, глядя на дно своего стакана, и решительно отставил его в сторону: почему-то казалось важным остаться трезвым, несмотря на приближающуюся полночь. – Что-то ты совсем не радуешься, Драко, – пожурил его раскрасневшийся от танцев и выпитого Блейз, плюхаясь на соседний стул. – Нет настроения, – пожал плечами Малфой, даже не оборачиваясь. – Где Пэнси? –Флиртует с барменом, – хмыкнул Забини, вновь поднимаясь и подходя к Драко почти вплотную. Тот удивлённо вскинул брови и уже хотел спросить, какого дементора друг творит, но его опередили. – Отойди от него, – едва ли не прорычал знакомый голос, а потом и его обладатель втиснулся между Драко и Блейзом. – Я не шучу, Забини. Исчезни. Блейз окинул Поттера оценивающим взглядом, фыркнул, отступая на пару шагов, и поднял руки в примирительном жесте. Малфой удивлённо моргнул, переводя непонимающий взгляд с одного на другого, осторожно тронул Поттера за рукав в попытке привлечь внимание, но Гарри внезапно дёрнулся от этого прикосновения, а затем вслепую нашёл его ладонь и вцепился в неё мёртвой хваткой. На секунду Драко показалось, что он захлебнулся воздухом: голова внезапно закружилась, кровь прилила к щекам, перед глазами затанцевали цветные пятна, а потом он заставил себя выдохнуть и осторожно огладил большим пальцем выступающую косточку на чужом запястье, успокаивая. Гарри едва заметно выдохнул, немного ослабляя хватку, и Малфой тут же переменил положение рук, крепко переплёлся с ним пальцами и осторожно сжал, показывая, что рядом. Думать о причинах что чужого, что собственного поведения категорически не хотелось, поэтому он сосредоточился на разворачивающемся перед глазами зрелище. – На каком основании, Поттер? – весело спросил Блейз, опираясь о стойку. – Мы в свободной стране, Драко – мой… – Он мой, – низко и угрожающе произнёс Гарри, подаваясь вперёд. – Ясно? Мой. От этих слов сердце Малфоя сделало какой-то грандиозный, нечеловеческий кульбит, и тут же замерло, ожидая дальнейшего развития событий. Отчего-то вот так сразу поверить он не мог себе позволить: всю его жизнь надежда на такой поворот была непозволительной, самоубийственной роскошью. – На каком основании? – упрямо повторил Забини, насмешливо глядя из-под длинных ресниц. – Насколько мне известно, между вами нет ничего такого, чтобы ты мог это утверждать. Следовательно, Драко абсолютно свободен и волен делать то, что ему заблагорассудится, тебе не кажется? Гарри нахмурился, лихорадочно думая над тем, что сказать в ответ, и тут же почувствовал, как почти ледяные пальцы Малфоя осторожно поглаживают его собственные. Он замер, привыкая к этим ощущениям, прикрыл глаза, затаив дыхание. Пальцы Драко почти невесомо пробежались по расслабленной ладони, огладили запястье, вновь переплелись с его. Гарри осторожно сжал их и почти спиной почувствовал, что Малфой улыбается, а потом тот сделал последний разделяющий их шаг – Гарри ощутил это всем своим естеством – и уложил свой подбородок на его плечо, фыркнул где-то в опасной близости от шеи (Гарри едва не застонал в голос от этого ощущения) и спокойно сказал: – Блейз, я ведь и правда его. Этого Поттер выдержать уже не смог. Волдеморта – смог, бесконечные нападения и тренировки – да хоть каждый день, неизвестное количество проклятий и разрушительную ненависть врагов – тоже, а вот Малфоя, так легко признававшегося в том, что он действительно его – чёрта с два. Гарри развернулся на пятках, вглядываясь в спокойное серое серебро, увидел там именно ту бурю, которая неуловимо ощущалась в Драко сжатой до ужасающего напряжения пружиной – и резко притянул его к себе свободной рукой за талию, практически столкнул их телами, хрипло спросил: – Не врёшь? Зрачки Малфоя поплыли стремительными волнами к краям радужки, тот поднёс к губам их сцепленные ладони, прикоснулся к пальцам Гарри почти невесомым поцелуем и выдохнул, глядя из-под опущенных ресниц: – Нет. Гарри понял, что они аппарировали, только когда обстановка стремительно сменилась на знакомые обои в такой же знакомой спальне на Гриммаулд Плейс и мягкое, обволакивающее тепло от зажжённого камина не коснулось трясущегося в странном ознобе тела. Его не волновало, что в таком состоянии это было ужасающе опасно, и к чёрту вежливость, – весь мир сжался до этого момента, до отблесков пламени на платине чужих волос, до шального взгляда, до ощущения прохладных губ и горячего дыхания на своих руках. Он рванулся вперёд, жадно вглядываясь в чужое лицо, схватил Малфоя за запястье свободной руки, и тут же положил чужую по-мужски изящную ладонь между рёбрами, туда, где заполошно билось сердце, всё ещё не веря, но чувствуя. – Я твой? – спросил с невероятным страхом, пугаясь собственного изломанного голоса, и замер в ожидании ответа. – Что на тебя нашло? – удивлённо поинтересовался Драко, глядя на него во все глаза. – Я понимаю, что нашло на меня самого – затяжная влюблённость, да, но что с тобой такое? Почему? Гарри восторженно замер, зацепившись только за слово «влюблённость». Мозг отказывался работать, поэтому он не сразу понял, что от него ждут ответа. – Ты. Это всё ты. Давно только ты, – признался он, сильнее сжимая чужую руку. – А твой сегодняшний подарок взял – и придал мне сил. Я подумал, что буду ненавидеть себя всю жизнь, если оставлю всё так, как есть, понимаешь? А потом увидел тебя с Забини – и будто крышу снесло. Ты мой, Драко, ты только мой. Пожалуйста. Я так давно этого ждал. Малфой удивлённо замер, а затем с тихим рыком высвободил свои руки – Гарри всерьёз испугался, что тот сейчас уйдёт – зарылся пальцами в волосы, подушечками больших оглаживая скулы, яростно поцеловал, больно прикусив нижнюю губу и тут же слизывая капельку крови, и Гарри не смог удержаться: низко застонал, скользнув ладонями по чужой спине, забрался под рубашку, легко пробежался по позвонкам и ямочкам на пояснице, ещё сильнее прижал к себе, боясь поверить в то, что это не сон. – Я ненавижу тебя, Поттер, – обессиленно шептал Драко, покрывая быстрыми поцелуями его шею. – Я так сильно тебя ненавижу, – рычал, рассыпая мелкие пуговицы никому не нужным прошлым по мягкому ворсу ковра. – Будь ты проклят, – ругался, толкая Гарри к кровати. – А я тебя люблю, – отчаянно признался тот, откидываясь на подушки и перебирая светлые пряди склонившегося над ним Малфоя. – А я люблю тебя, Драко, – повторил, осторожно проводя кончиками пальцев по почти белоснежной шее. – Скажи ещё раз, – замер тот, сжимая пальцами покрывало. – Гарри, скажи ещё раз. – Я люблю тебя, – легко выдохнул он. – Я так давно хотел это сказать, – он засмеялся, глядя Драко в глаза, быстро поцеловал его, и Малфой не смог не улыбнуться в ответ, а затем лёг рядом, потёрся носом о чужое плечо и тоже не смог промолчать: – Я тебя тоже. Я тоже тебя люблю. Счастливого Нового года, Гарри. Поттер рассмеялся, зарываясь носом в пахнущие шелковистой, мягкой пряностью волосы на макушке, и подумал, что год, который начинается таким образом, точно будет счастливым. За окном начинался снегопад, Драко тихонько шептал какие-то глупости, теснее прижимаясь к нему, а это значит, что всё было более, чем хорошо. Гарри улыбнулся, закрывая глаза, и позволил себе просто жить.