Сошедший с ума ветер

      Сердце адски гудело, но именно эта жутчайшая боль подсказывала мне, что я ещё жива, а если так, то могу продолжать биться вместе со своими друзьями против общей угрозы. Я лежала на спине, словно опрокинутый майский жук, который не может перевернуться обратно, и зажимала рану в районе груди рукой в жёсткой перчатке. Немного подождав, пока боль станет привычнее, я потянулась к своему автомату. — Куда! — на меня прикрикнул Бизон, который был в десятке шагов от меня. — Даже не думай, Уманова! Барс, прикрой Уму. Тарасов, зараза, знает, что Андрею я перечить не могу, а значит буду смиренно лежать, пока вокруг развернулась настоящая война. Сердце вновь напомнило о себе пронзительной болью, я постаралась откашляться, выплёвывая изо рта кровяные сгустки, когда ко мне перебежал Снежный, криво улыбаясь, видя моё ранение. — Как ты? — Барс нагнулся и, убрав мою руку, начал рассматривать мою рану. — Сердце так бьётся. — прохрипела я, честно отвечая. — Это из-за того что рядом ты или потому что я умираю? — Глупая, я не дам тебе умереть. — Снежный одной рукой накрыл мою ладонь, а второй провёл по моей щеке, даруя приятные, нежные прикосновения. — Я сделаю всё, чтобы ты жила, слышишь? — Слышу, Андрей. — силы покидали моё тело также стремительно, как и кровь лилась из раны, поэтому мой голос становился всё тише, едва различимым среди автоматных очередей. — Олеся, я тебя очень люблю. Ты главное держись. — велел Барс, чуть сжимая мою руку. Я хотела ответить ему взаимностью, но жизнь как будто покинула мой организм по щёлчку чьих-то пальцев, и моё сознание провалилось в небытие. Светлое, даже ослепляющее небытие заставляло думать обо всём: о моей жизни, о моих верных друзьях, о моем любимом Андрее. Не знаю, сколько я ещё пролежала там на голой земле, каким чудом не умерла прямо там от потери крови, но очнулась я уже в больнице, с дикой грудной болью, преследовавшей меня будто вечность и неумолимо уничтожавшей мой организм клетку за клеткой. Я смогла открыть глаза и немного пошевелить рукой. В меня была проведена куча проводов, видно поддерживавших мою жизнь, кислородная маска, которую я не сразу ощутила на своём лице, толкала в мои лёгкие жгучий кислород, которым было трудно надышаться. В палату зашёл врач и, окинув меня критичным взглядом, стал списывать показатели с приборов вокруг меня. — Вы меня слышите? — он наклонился ко мне, заглядывая в мои распахнутые глаза. — Да. — сухо ответила я, почему-то уверенная, что меня слышно через маску. — Это хорошо. — кивнул доктор и продолжил, задумчиво всматриваясь на экран аппарата искусственной вентиляции лёгких. — Вам предстоит операция по пересадке сердца. Я удивлён, но ваши друзья быстро нашли орган, наиболее подходящий к вашему организму, такие совпадения бывают крайне редко. К сожалению, такие операции всё равно рискованы, я не могу дать гарантий, что вы 100% останетесь живы. Но это ведь лучше чем совсем не пытаться? Скажите мне сейчас, вы согласны на пересадку? Я облизнула сухие губы, не зная, что сказать, потому что сложившаяся ситуация меня пугала. Сейчас я бы не отказалась от совета друзей, которые, должно быть, сейчас на службе, но переживают за меня. Я прислушалась к своему организму, который едва выдерживал свои раны, и наконец приняла решение. Наверное, второе своё взрослое решение в жизни, а первым, конечно же, было пойти по стопам моего трагически погибшего отца и гордо носить звание военного. — Олеся Михайловна. — доктор напомнил о своём присутствии. — Согласна. — несмело выдавила из себя я. Пусть будет так. Следующие несколько часов я помнила смутно, подготовка к операции шла полным ходом, то и дело ко мне наведовался медперсонал, хотя с каждым открытием двери я ждала, кого-нибудь из своих друзей. Я точно не знала, пустят ли их ко мне накануне важной операции, но это не мешало мне верно ждать их. И я дождалась. В палату зашёл Барс, чему я обрадовалась чуть ли не до слёз, настолько было приятно увидеть родное лицо в этих грустных светло-голубых стенах, насквозь пропахших спиртом. — Привет, герой. — Снежный тепло улыбнулся, подойдя ко мне очень близко. — Как ты? — Я так рада тебя видеть! — я сдвинула кислородную маску вниз, чтобы мужчина точно слышал меня. — Наверное, выгляжу ужасно. Но чувствую себя не так плохо. — Ты выглядишь прекрасно. — Андрей нежно взял меня за руку, боясь потревожить провода закрепленные на пальцах. — Ты самая красивая девушка. — Спасибо. — я глупо улыбнулась. — У меня сегодня… — Пересадка. Я знаю. — кивнул Барс. — Всё пройдёт хорошо. — Откуда тебе знать? — я не осознанно озвучила свой страх. Пусть я боец спецназа, повидавший столько погибших, что хватило бы на несколько жизней, но я тоже боюсь, у меня тоже есть такая эмоция как страх. Я не железная, я испугалась. — Просто знаю и всё. — коротко ответил Андрей и, наклонившись, поцеловал меня в лоб. — У тебя хороший вид из окна, погода сегодня такая солнечная. — Мне нет дела до погоды! — буркнула я, не понимая к чему он клонит. Барс тепло мне улыбнулся, как маленькому ребёнку, задавшему глупый вопрос, я улыбнулась в ответ. Сейчас мы оба выглядели как глупые дети, но этот момент согревал моё сердце, ну или то, что от него осталось. Заглянула медсестра, оповестив нас, что наша короткая встреча закончилась и пора приступать к последней стадии подготовки к операции. Снежный неловко развернулся и пошёл к двери. — Андрей! — я почувствовала острую необходимость срочно ему сказать. — Я люблю тебя! — И я тебя люблю. — он обернулся, смотря на меня таким родным взглядом, что я окончательно расстаяла. — Помни об этом всегда-всегда. Барс вышел из палаты, а вместе с ним улетучилось моё хорошее настроение и возникло беспокойство. Боже, мне же сейчас разрежут мою грудную клетку и поменяют моё родное сердце на чьё-то! Стало тяжёло дышать и я поспешила натянуть кислородную маску, которая немного помогла справиться с паникой, но убрать её полностью не смогла. Сама не заметила, как уснула, видимо из-за наркоза и все мои мысли и переживания растворились в воздухе. Я смогла! Я выжила! Моё новое сердце бьётся в моей груди… Чувства были противоречивые, но однозначно хорошие, вот бы поскорее пришёл Барс и ребята, я так хочу их увидеть и поделиться впечатлениями. Но за весь этот день они не зашли, а, быть может, их просто не пустили ко мне и я лежала в гордом одиночестве, привыкая к новому органу.       На следующий день ко мне постучали и у меня хватило сил крикнуть «заходите», в тайне надеясь, что это мои друзья. Так и случилось. Ребята, явно обрадованные тем, что операция прошла успешно, зашли ко мне. Бизон, Кот, Мура, Физик — их улыбающиеся лица были так близки сердцу, которое ускорило пульс при их виде. Но что-то в лицах моих друзей изменилось в сравнении с тем, как они выглядели в прошлый раз, я не сразу заметила, что на каждом лице кровавым пером написана боль утраты. Я поежилась, подумав, что мне показалось, и тут же заметила, что с ними не пришёл Андрей. — А где Барс? — я озвучила единственный вопрос, который был сейчас в моей голове. Почему же Снежный не пришёл с ребятами, неужели у него появились дела важнее, когда я так остро нуждаюсь в его поддержке. — Ты не знаешь… — Кот резко оборвал свою реплику, отводя глаза в пол. — Ты действительно не догадываешься, чьё сердце тебе пересадили? — спросил Бизон, пытаясь не смотреть мне в глаза. — А-а-андрея? — откуда-то у меня взялось это странное заикание. Бизон кивнул, хотя мне не требовалось подтверждение ведь детали в моей голове уже сложились в единую картину. Конечно… Кто бы ещё согласился отдать своё сердце мне? Единственный близкий мне человек пожертвовал собою ради меня и это дало мне заряд уверенности и мотивации жить. Но Андрей… Смогу ли я полюбить когда-нибудь кого-то так, как любила его? Но как бы там ни было, я была чертовски ему благодарна за всё: за то, что научил меня любить, за то, что всегда был моими опорой и поддержкой, за то, что всегда помогал мне, даже, когда я не просила… Этот список был длинным и я могла продолжать его бесконечно долго. Я положила руку на сердце, услышав в ответ ритмичный стук, и успокоилась.       Андрей сам выбрал мою жизнь вместо своей, значит я продолжу жить, чтобы быть достойной его памяти. А он будет подсказывать мне верные решения, ведь самая важная частичка моего организма — это его сердце.