Сошедший с ума ветер

      Вдалеке, на горизонте, невидимая грань между небом и морем сливается в одно. Бесконечная гладь, переливающаяся и играющая бликами в лучах солнца, отдаёт всеми оттенками голубого от светло-бирюзового до тёмно-синего. Небольшие волны бесконечно вздымаются и опускаются, словно складки нежнейшего лазурного шёлка, а лёгкий ветерок, ласкающий гладь моря, только подчеркивает его безмятежность и спокойствие. Ощущения приближающейся грозы нет, да и в прогнозе она не значится, и даже далёкие крики чаек слышатся приятно и умиротворяюще. В этой бархатной тишине чувствуется невесомость и гармония, которые бывают только во сне. Здесь всё замирает.       Маша смотрит, как Боря уверенно ведёт их небольшой катер, разрезающих замершую водную гладь, а потом переводит взгляд на их компанию — сзади в обнимку пристроились товарищ старший инструктор Василий со своей девушкой. Несмотря на предложение Бизона провести недельный отпуск вдвоём и вдоволь насладиться компанией друг друга, через пару дней Зарецкой, видите ли, стало скучно и она упросила Борю вызвонить кого-то ещё. Свободным оказался лишь Ионов, довольно быстро согласившийся понырять на Каспии. И, конечно, о существовании Жени Мурашовой оба молчали в тряпочку, поэтому в первую встречу Аврора глазела на неё как дурочка. Строгий каптри расцвёл, подобрел и расслабился в компании голубоглазой особы до такой степени, что Маша едва его узнавала. Девушки сдружились довольно быстро, так что в какой-то момент мужчины стали их ревновать, поскольку времени им уделялось всё меньше. — Давайте тут? — предлагает Тарасов, снижая скорость до полного стопа. Кот бережно отодвигается от Жени и, сняв солнцезащитные очки, с которыми расставался разве что в комнатах, заглядывает за край катера, куда-то в синеющую глубину. Аврора не удерживается и тоже смотрит вниз, где царит совсем другая жизнь. Мимо тут же проносится несколько серебряных рыбок и пенящихся пузырьков кислорода, а от самой поверхности воды веет настоящей морской свежестью. Зарецкая удивляется насколько, она оказывается соскучилась по этому волшебному солёному воздуху, и глубоко вдыхает. Тут же становится вопрос об очерёдности ныряния — акваланга взяли только два, зато кислородными баллонами запаслись словно рота будет нырять — первая «двойка» ныряет, вторая ждёт в лодке, попутно следя, чтобы волнами не сносило. Маша ловит на себе взгляд Бори, который едва заметно кивает и улыбается, зная, как ей хочется нырнуть. Сам же выслушивал вдохновенные планы девушки по дороге. — Чур мы первые! — тут же говорит Аврора. По правде говоря, за время службы, она слишком истосковалась по морю, пока бегала по быстро приевшимся лесам области, поэтому и местом отпуска было выбрано побережье. Зарецкая была готова лететь хоть в любую точку земного шара, лишь бы там было глубокое море. К счастью, любой точки мира не понадобилось, и оно нашлось значительно ближе. Судя по переглядкам Васи и Жени, они вовсе не против остаться наедине, и Маша сильно сомневается в том, что они будут вести светские беседы. Аврора принимается проверять целостность и безопасность акваланга и баллона, методично просматривая всё, как учили. Краем глаза девушка видит, что Тарасов занимается тем же, и её взгляд запинается на мужском теле, обтянутом гидрокостюмом. Несмотря на редкие участия в операциях, Бизон всё ещё в отличной форме, и Зарецкая бесстыдно соврёт, если скажет, что никогда не думала о командире как о мужчине. О своём мужчине. То, что она уже четвёртый раз проверяет компенсатор плавучести, засмотревшись на Борю, возвращает Машу в реальность, и она садится на борт катера. Девушка машинально промывает маску в прохладной воде, стряхивает капли обратно в море и оборачивается на Тарасова, который тоже готов. Выходят из лодки они одновременно и тут же попадают в мягкие объятия моря. Тут же возникает знакомое лёгкое давление в ушах и голове, однако, по мере продвижения на глубину, эти ощущения уходят куда-то на задний план, а потом и совсем. Движения в воде становятся плавными и лёгкими, а само тело обволакивает невесомость. Здесь всё кажется таким нереальным: мерцающие рыбёшки, разноцветные морские звезды с присосками и без, заросли коралловых рифов всех пастельных цветов, миллион рассыпанных на дне камней, которые покрыты червями-ветвистиками, а вокруг, конечно же, безграничные просторы синего моря. Рядом то и дело проносятся яркие рыбки всех форм, размеров и цветов радуги и лениво скользят полупрозрачные медузы, пока по песку на дне бегают крабики. Вот Маша видит, как притаившаяся в песке рыба вдруг распахивает пасть внушительных размеров, в который и попадает членистоногий. Глубины моря наполнены волшебством и красотой, которые захватывают душу и впечатляют её навсегда. Но самым главным была возможность разделить это чудо на двоих. Аврора оглядывается в поисках Бизона и находит его в паре метров, рассматривающего морское дно, скрытое за длинными листьями зостеры. Сделав несколько мощных гребков ластами, Маша подбирается ближе и потом уже не отстаёт.       Стрелка на манометре показывает, что воздух хватит ещё минут на десять от силы, а это значит, что пора всплывать к тёмному пятну над головой — их катеру. Достигнув поверхности, Зарецкая сдвигает маску висеть на шее и блаженно выдыхает, её действия повторяет и всплывший Борис. Кот с Мурой помогают вытащить акваланги и самих друзей на катер и меняют баллоны с кислородом на новые. Теперь очередь кошачьих мочить шкурку. Аврора и Бизон помогают им надеть акваланги и следят взглядом, пока дайверы не становится едва неразличимыми. — Иди ко мне, — Тарасов раскрывает руки для объятий. Маша с лёгкой улыбкой немедленно придвигается к мужчине, ныряя под его руки, несмотря на неприятные ощущения от мокрого гидрокостюма. Борис нежно, но одновременно с этим сильно обнимает девушку, и в этот момент ничто не может проникнуть в их уединённый мир, где есть только они двое на всей планете. Бизон — её опора, её крепкий и надежный столп, её поддерживающая почва под ногами. В объятиях Тарасова Аврора чувствует себя маленькой, хрупкой птицей, выпавшей из гнезда и заблудившейся в безмолвном страшном лесу. А его грудь — это Машина безопасная гавань, где её сердце перестает биться страхом и тревогой, окутываясь спокойствием и любовью. — Это тебе, — Боря бережно вкладывает в её ладонь что-то маленькое и гладкое. Зарецкая удивлённо пялится на подарок, потом на Бизона и повторяет это пару раз. В её руке лежит жемчужинка какого-то совершенно неповторимого и очаровательного бледно-розового оттенка. Отражённый свет от утреннего солнца играет с блестящей поверхностью, только усиливая её сияние. Девушка замечает идеально гладкую текстуру жемчуга на своей ладони, и пальцы Авроры нежно прикасаются к его поверхности, ощущая её гладкость и холодок. — Ты нашёл её здесь? — восхищённо шепчет Маша, перекатывая шарик между пальцев. — Ну, не с Питера же в кармане вёз, — в ответ улыбается мужчина. Зарецкой не очень-то понятно, шутит ли сейчас Бизон или говорит серьёзно, но это быстро становится абсолютно неважным. — Спасибо, — Аврора переводит взгляд на него и придвигается чуть ближе. Расстояние между ними становится совсем мизерным, а потому едва ощущается. Маша поднимает взгляд на Бориса и невольно цепляется за его обветренные губы. Тарасов всё понимает без слов и, притягивая её лицо к своему, целует девушку. Поцелуй получается каким-то смазанным и с солёным привкусом морской воды, но ни его, ни её это совершенно не смущается. Впрочем, как и не смущает наличие любопытных наблюдателей, всплывших рядом с лодкой. — И давно подглядываете, диверсанты? — усмехается Бизон, прикрывая общее умиротворение за напускным негодованием. — Как дети, честное слово! — Прости, Борь, ловили момент, когда ты счастлив и не строишь юннатов, — передразнивает Мурашова под смешки Кота. Маша улыбается и прижимается к Боре сильнее, не взирая на их мокрые гидрокостюмы, стягивающие движения. Сжимает в руках самую дорогую для неё жемчужину на свете.