Ученица чародейки

Адна тоже бы порадовалась празднику — была б семья. А тут только к чужим столам прибиться, и то — как всё закончится, прогонят. Она выбралась на улицу и дышала морозным воздухом, ни о чём не думая; откуда-то появилось ощущение беды и не желало проходить. Конечно, Адна и знать не знала о разговоре в «проклятом» доме, но что-то не давало ей покоя — хотелось спрятаться. В воздухе зашумели крылья, раздалось громкое карканье — над головой сироты закружились одиннадцать ворон — десять чёрных, как ночь, и одна — белая, но не альбинос с красными глазами, а, скорее, поседевшая. Птица села на ветку как раз над самой головой Адны. — Мёр-рзнешь? — прокаркала седая ворона человеческим голосом. — С голоду умир-раешь? Адна в испуге глянула на говорящую ворону. Немного поколебавшись, кивнула. Говорить не осмелилась — слишком страшно было. Ей вдруг подумалось, что так в сказках бывает — прилетает к герою говорящая птица и… дальше уже сюжет развивался по-разному. То ли поможет, то ли клюнет птица — не угадаешь. — Хочешь согр-реться и замор-рить чер-рвячка? — продолжала ворона. — Тогда скор-рее за нами! Растерянная, Адна последовала за воронами. А что ей оставалось делать, как не отправиться навстречу судьбе? Седая птица вела девушку, летя впереди, но низко, дабы та не отставала. Чёрные товарки «проводницы» кружили куда выше, но явно не отрываясь от седой и Адны. Вот уже впереди показался и тот самый дом со зловещей репутацией — седая ворона каркнула: -Иди впер-рёд, ничего не стр-рашись. До скор-рого! — необычная «проводница» набрала высоту, присоединяясь к «подругам» — и вся стая исчезла в окне дома. В окне, где, к слову, виднелся тусклый свет — и совсем не синие огоньки привидений, как зачастую сочиняли сельчане. Нет, скорее всего, там горела обычная свеча.