Целомудрие и крайности

Она грела его руки о свои, шершавые и миниатюрные. Плохо создающие тепло, проще говоря. Но движениями старательными и заботливыми, словно это было единственное проявление любви, которое ей разрешалось выразить. Её бледная кожа — холодная, не греющая, но ей самой тепло. Это особое тепло лучилось во взгляд и в улыбку, оно рвалось наружу, словно выливалось, а удерживать и не хотелось. А хотелось смотреть на него вечно. Разгадывать загадки его мимики и жестов, движения сильных рук, которые она так любит, каждую его полу-улыбку, вызванную внезапными воспоминаниями, которыми он никогда не делится. Хоть всю свою жизнь вот так сидеть, наблюдать и совсем от этого не уставать. Если постараться, то можно даже не моргать. В кафе, в котором они решили остановиться и погреться народу было совсем немного, освещение приятно-приглушенное, потолки высокие. На их столике стояли два полувыпитых, согревающих напитка и тарелка с зефиром, которую он заказал ей со словами: «Твой любимый, так ведь?» — Любуешься? — улыбнулись его глаза её завороженным. Смеётся над ней. Наын одернула руку, и тонкая кисть замерла в полудвижении, затем качнулась вниз, но вовремя себя одернула, когда ей захотелось спустить рукава кофты. Это некрасиво. И выглядишь при этом глупо. Так бы наверное сказала её бабушка. — У тебя пенка на лице. От кофе, — тихо и бесстрастно сказала Наын, отворачиваясь. Тоже медленно, со всей имеющейся у неё грацией. Маленький подбородок был поднят чуть выше, чем положено, носик вздёрнут, веки прикрыты, будто скрывая от мира все чувства и эмоции этих глаз. А глаза у неё наполнены любовью. — Поможешь её вытереть? — ласково спросил он, не пытаясь прятать ехидство в широкой улыбке. Он сейчас выглядел до безумия счастливым. Широко улыбаясь и впиваясь в неё самым нежным взглядом на всём белом свете. Его она тоже хочет видеть вечно. — А сам не можешь? — надменно высказала девушка, отворачиваясь к окну. — Не хочу отпускать тебя ни на сантиметр, — томно прошептал он у самого её уха. Наын смутилась, пытаясь отпихнуть наглого парня подальше, а он лишь широко улыбнулся, ничуть не смущаясь. Рука, всё это время ненавязчиво лежавшая на спинке её стула, обняла тонкую талию и притянула к себе. Аккуратно, но властно. Так, что сердце терялось в непонятном ритме. — Не вредничай, малышка. — Чем мы снова так недовольны? — весело усмехнулся Джин, выруливая на парковку спортивного стадиона. — Ты ведь так хотела выбраться из дома. Наын, молчавшая всю дорогу, сложила руки на груди и глубоко вздохнула. Солнечный блик скользнул по белоснежной коже девичьей щеки и скрылся где-то за маленьким ушком. — Я имела ввиду ресторанчик с милым видом на город или театр, — пожаловалась девушка, отвернувшись к окну. — Извини, не учел твои пожелания. В следующий раз постараюсь не забыть, — учтиво извинился Джин, останавливая машину и выключая двигатель. — Пошли, нас уже ждут. — Кто? — удивленно расширив глаза, спросила Наын. — Мы будем не одни? — Хосок со своей девушкой к нам присоединятся. — Отлично, — выдавила она, закатив глаза и вышла из машины. Встав возле Джина, который вытаскивал что-то из багажника, Наын пыталась сдержаться, чтобы громко не фыркнуть. — Я подумал, это поможет тебе отвлечься. От всего… — произнес Джин, вешая сумки на широкие плечи и закрывая багажник машины. На нём была синяя кепка и спортивный костюм. Непривычный для Джина вид, но ему шло. Наын вмиг посуровела и устремила взгляд под ноги. Неприятная дрожь прошлась по коже, а недавние воспоминания засели колючим комком в груди. Пару дней назад семья Наын заходила в гости к молодожёнам и скажем, ничего хорошего, кроме дорогой бутылки вина и наигранной радости с собой не принесли. Наын с тех пор ходила мрачнее тучи и вела себя отстраненно даже по отношению к новым подругам, которым так не удалось никуда вытащить на протяжении всей недели. — Поверить не могу, что согласилась на это. Если я замерзну из-за тебя… — Не замерзнешь, — поспешил разубедить Джин, открывая парадную дверь здания. — Я всё предусмотрел, — улыбнулся он, помахав спортивной сумкой в руке. Наын, проходя мимо мужа, когда тот придерживал ей дверь, на секунду замешкалась, учуяв незнакомый запах. Сладкий. Женский. — Что-то не так? — спросил Джин, не понимая, почему она внезапно застыла. Наын еще какую-то секунду постояв, наигранно беззаботно улыбнулась и посмотрела на Джина радостно-спокойным взглядом. — Всё в порядке, — сказала она, проходя внутрь. — Показалось… — Ты сказал, они уже ждут, — вяло промолвила Наын, осматривая стадион без видного интереса. — Они уже здесь, — уверил Джин, в то же время роясь в сумке. Извлекая из неё теплый шарф с шапкой, он подал вещи девушке, которая нехотя их приняла. — Отошли куда-то. — Чтобы ты знал, я не умею кататься, — с капризным упрёком произнесла она. — Чему ты тоже не удосужился поинтересоваться. Джин на недовольное поведение жены лишь улыбнулся и коротко засмеялся, застегивая сумку. Наын нахмурилась, изучая профиль мужа. Не казался ли он сегодня каким-то другим? Радостней? Беззаботней? Одно ясно точно — с ней это не связано никак. Наын никогда не имела прямой доступ к его эмоциям. Уж если кому-то это под силу, то точно не ей. Девушка закусила губу, уходя глубоко в свои мысли. Не может быть, чтобы ей это просто казалось. — Посиди здесь, я сейчас вернусь, — проговорил парень, роясь в карманах. — Забыл телефон в машине. Муженек удалился, и Наын осталась в гордом одиночестве. Девушка присела на скамейку, прямо выпрямив спину и сложив руки на коленях, смотря прямо перед собой, то есть на каток, который она посещала впервые. На льду было не так много народу. В основном ребята подросткового возраста, несколько парочек, державшихся за руки и молодая семья, которая решила провести время с детьми. Наын никогда не удавалось выбраться в такие места, хотя и очень хотела. Много раз она видела, как весело проводят время компании друзей, катаясь и смеясь от всей души, или то, как родители учат маленьких непутевых детишек, которые впервые встали на коньки. Наын сжала руки в кулаки, чувствуя неприятное, поднимающееся в животе чувство потери. Чувство потерянных моментов жизни. Глупых, никому ненужных моментов, каких-то пару часов из таких же тысячи, за которые Наын бы продала душу. Радостный смех и чужое счастье так ощутимо стало звенеть в ушах и голове, что девушке стало невыносимо душно и гадко. — Наын? Обернувшись на знакомый голос, она попыталась восстановить сбившееся дыхание и прогнать ненужную влагу в глазах. — Ты тут одна? Где Джин? — спросил Хосок, подходя к Наын. — Он сейчас придёт, — ответила она, заглядывая ему за спину, где стояла незнакомая ей высокая девушка. — Тебе нужна помощь? — поинтересовался парень, кивая на коньки лежащих у её ног. Наын покачала головой с недовольством отмечая, что ей хочется скинуть эту незнакомку с верхнего ряда стадиона. — Я подожду Джина. Он скоро придет. Вы можете пока идти без нас. — Ерунда, — махнул рукой Хосок, рассматривая коньки у её ног. — Зачем зря тратить время, раз я здесь. Парень обернулся к стоящей неподалеку девушке и бросив ей, чтобы та уже забиралась на лёд, присел возле Наын, нагибаясь за обувью. Спутница Хосока громко фыркнув, протопала ко люду, явно недовольная. Наын не сдержала победной полуулыбкой, наблюдая за сосредоточенным парнем. Почему ей вдруг стало так радостно с его появлением? Хосок был в шапке и легкой белой куртке, выглядывающие пряди каштановых волос казались светлее и мягче, чем обычно. Наын внезапно почувствовала непреодолимое желание, провести по ним кончиками пальцев и убрать с загорелого, ровного лба. Настолько сильно захотелось, что кончики пальцев стали отчетливо покалывать, а в животе всё стянуло от разочарования, что нельзя осуществить желаемое. Щеки загорелись, в груди стало тепло и приятно. Такого раньше никогда не было. — У тебя все в порядке? — вдруг поинтересовался Хосок, продолжая зашнуровывать её обувь. Его живые глаза глядели на девушку с лёгким недоумением, а Наын снова почувствовала разочарование. Она хотела видеть в этих глазах что-то большее, что-то предназначенное только ей одной. — А? — не поняла его вопроса девушка. — Ты казалась растерянной и грустной, когда я тебя позвал, — пояснил Хосок довольно просто и спокойно, берясь за вторую ногу. Он снова сосредоточенно завязывал узел, не поднимая головы, и оттого хотелось смотреть на него пристальней. Длинные пальцы ловко перебирали узлы один за другим, не сбавляя скорости и ритма. Хосок всегда всё делал чётко, без запинки, правильно, даже если делал это впервые. Наын находила в нём это необычно привлекательным. Джин хоть и граничил с идеальностью, но ему никогда не была свойственна эта небрежная свобода движений, такая притягательная брутальность, которая была у Хосока. Наын пару раз похлопала глазами, когда поняла, что отчетливо слышит, как громко стучит её сердце. Просто немыслимо. Такие вещи происходят просто без её ведома. — Правда? — попыталась звучать удивлённой она. — Тебе показалось. Я наблюдала за катанием и наверное задумалась. На самом деле, у меня сегодня исключительно приподнятое настроение. У Джина наконец-то выходной и мы проведём всё время вместе. Хосок криво усмехнулся и повел головой. — Так запросто мне врёшь. — Что прости? — выдавила она, плохо расслышав. — Говорю, что наверное, так и есть, — сказал Хосок, как ни в чём не бывало и быстро закончив, поднялся со скамьи. — Мне просто показалось, что тебе грустно. Парень посмотрел Наын прямо в лицо, пристально изучая. И на самую долю секунды, всего на мгновение, она увидела промелькнувшее в тёплых глазах — это. Что-то, что принадлежит только ей. — Хоби-и! Они повернулись в сторону женского голоса, отдававшего нетерпением и злостной ревностью. Девушка стояла на льду, и кажется уже успела сделать пару кругов, начиная теперь злиться. Наын стянула губы, но быстро осеклась, не давая себе показывать эмоции настолько явно. Хосок поднял руку вверх и широко улыбнувшись, подмигнул своей спутнице, и кажется нескольким случайных прохожих, которым посчастливилось заметить обаятельного парня самозабвенно ахнуть. Девушка как по волшебству смягчилась и даже улыбнулась, подзывая парня к себе. — Пойдём, — кивнул Хосок, приглашая Наын пойти за ним. — Я подожду Джина, — спокойно ответила девушка, снова складывая руки на коленях, приподнимая подбородок. Она не хотела казаться высокомерной, но что поделаешь, если привычки въелись настолько, что стали частью её характера. — Твой муженёк может ещё не скоро вернётся, — словно не заметив отталкивающих манер девушки сказал Хосок, протянув к ней руку. — Давай, я не хочу, чтобы ты тут сидела и скучала в одиночестве. — Мне не скучно, — ещё выше вздёрнула маленьким носиком Наын. — Не понимаю на чём основаны твои доводы. — На выражении твоего лица, — усмехнулся парень и без дальнейших уговоров мягко взял девичью руку и потянул достаточно, чтобы Наын пришлось подняться и пойти за ним. — Ты ведь умеешь кататься? — уточнил Хосок, вставая на лёд и оборачиваясь на девушку. — Не поэтому ли ты так не хотела подниматься с места? — Естественно, — чуть было не фыркнула девушка в ответ, но вовремя сдержалась. — Ничего сложного в этом нет. Хосок согласно кивнул и кажется спрятал усмешку, склонив голову вниз. Мальчишка. — Ну тогда заходи. Наын сглотнула и сделала тяжелый шаг на гладкую ледяную поверхность, за которым последовал такой же неуверенный после. Она очень надеялась, что её неопытность не была заметна. Наын очень не любила показывать себя с беспомощной стороны. Чувствуя пристальный взгляд тёплых глаз, девушка попыталась чуть скользнуть вперёд и перебрав ногами, у Наын кажется получилось. — Видишь, не было причин сомневаться… Слишком смелый толчок и руки взметнулись вверх по инерции, а тело уже прогнулось назад, грозясь встретиться с твёрдой поверхностью, но мужские руки вовремя успели поймать её. Наын испуганно уставилась в лицо напротив, которое сейчас находилось как никогда близко и было не менее удивленным. Рука на её спине и затылке, грудь слишком близко к её груди, запах кожи, шумное, горячее дыхание. Электрические разряды поднялись, будто передаваясь от чужого тела, прошлись по другому телу и разлетелись везде сразу и вокруг них. Искры. Отчетливо чувствовались молнии, такие мелкие, но яркие и сверкающие так, что были видны в их глазах. Магия длилась до того момента, пока Хосок не очнулся, отпустив девушку и неловко прокашлявшись. Наын тоже следом очнулась будто ото сна, проморгав непонятное наваждение. Извинившись, парень сказал, что ретируется к своей подруге, которая уже теряла остатки терпения и оставил девушку одну возле поручня. Наын на самом деле была более чем рада, что Хосок ушёл, так как она понятия не имела что произошло и как ей себя при нем вести. — Ерунда какая-та, — прошептала девушка, уставившись на коньки и медленно перебирая ногами. Мысли кружились в голове, но собрать их в кучу никак не получалось. Чужой запах и тепло привязались к ней и отказывались растворяться в воздухе, который сейчас казался ей каким-то разгоряченным. Глаза невольно метнулись в сторону парочки, держащейся за руки и катающийся по льду, далеко от неё. Взгляд девушки прошёлся по мужской фигуре, сильным рукам, сжимающей чужую женскую ладонь. А когда её глаза остановились на лице Хосока, а сердце внезапно и без предупреждений запрыгало в груди, Наын ахнула и опустила взгляд так резко словно совершила преступление. Чьё то осторожное касание заставило её вздрогнуть и развернуться. Плавно и красиво, потому что по-другому ей нельзя. Строго настрого запрещено. — Извини, я задержался. Девушка на секунду взглянула в большие, темные глаза и тут же отвела. Опять же, у Наын было такое ощущение, что она совершила какое-то преступление. Как же ей это не нравилось. — Да, задержался, и даже очень, — стальным голосом той самой, холодной Наын произнесла она. — Где ты был? Джин такому нерадушному тону удивился, и не сразу нашёлся что ответить. — Я же сказал, что ходил в машину забрать телефон, — спокойно, чуть растеряно произнёс парень, внезапно почувствовав себя виноватым. — Тебе было неловко одной? Где Хосок? — Неважно, — отрезала Наын, нахмурившись. Настроение у неё сейчас было очень неразборчивыми. Девушке казалось, что ей одновременно волнительно, странно-сладко, но в то же время больно. Всё смешалось и отдавалось какой-то горькой, непонятной дымкой. Что выливалось в чистое раздражение. Женское хихиканье и знакомый звонкий голос послышались совсем недалеко от них. Наын, резко очнувшись, выпрямилась и схватила совсем потерянного мужа за рукав. — Ну, ты будешь меня учить кататься или нет? — громко произнесла Наын, с плохо скрываемой едкостью. Ей почему-то было очень неприятно слушать этот звонкий, радостный смех вперемешку со звуком его имени. С каких это пор ей стало тяжело контролировать свои эмоции? — Хорошо покатались, — заявил Хосок, широко улыбаясь и садясь вместе со всеми за стол. После недолгого катания на льду, все всё-таки подмёрзли и решили присесть за чашечкой горячего какао. — Наын, у тебя получилось? Я видел тебя, ты очень старалась, — спросил Хосок, забирая у Джина свою чашку. Наын сидела прямо, сложив ладони на коленях, всё это время осторожно осматривая девушку справа от неё. Ну да, некрасивой её назвать было трудно. Пропорциональная, подтянутая фигура, и широкая, белоснежная улыбка сразу бросались в глаза. Но на этом всё. Ничего особенного. — Да, мне кажется, она далеко продвинулась, — ответил за свою жену Джин, как он это частенько делал, если замечал, что она не в настроении отвечать. — Под конец Наын уже каталась практически без моей помощи. Настал момент молчания и шумного попивания напитков. — Джин и Наын совсем недавно поженились, — как бы между прочим пояснил Хосок своей спутнице. Это тоже Наын не очень понравилось. Девушка на это заявление кивнула, вежливо одарив парочку коротким взглядом. Наын заметила, что она искренне удивилась, а глаза её задержался на Наын, быстро пройдясь сверху вниз. — Ещё один наш близкий друг скоро женится, — добавил Джин, вытирая рот салфеткой. Наын скрипнула зубами, когда увидела, что взгляд девушки непозволительно долго задержался на мужских губах. — Правда? — удивился Хосок, вытаращив глаза. — Кто? — Юнги, — не меньше него удивился Джин. — Ты не помнишь? Они сделали объявление, собрали всех у себя. Ты же там был. — А, точно, — виновато заулыбался Хосок, смущенно сминая своё левое ухо. — Я кажется был слегка под хмельком в тот вечер. Неловко хохотнув, Хосок задумался о чём-то, неожиданно бросив быстрый взгляд на Наын, заставив её застыть. Так же как в тот раз, когда он зашёл к ним в гости. Тот же взгляд, скрывающий в себе какую-то тайну, личный секрет. Все непонятные чувства и мысли тут же улетели в никуда, когда на выходе из стадиона, Наын увидела зажимающихся и целующихся Хосока и его большезубую подружку. Сглотнув тугой ком, девушка последовала за своим мужем, пребывающим в необычайно приподнятом настроении. — Две столовые ложки оливкового масла. Дать сковороде нагреться. Затем выложить лук и имбирь. Наын в который раз прошлась пальчиком по строчкам книги с рецептами, которую она купила по дороге из стадиона. Не так давно девушка решила, что нужно повышать свои навыки хозяйки и жены. А то, если посмотреть, по нынешним очкам она изрядно отстаёт. По её последним подсчётам у Джина на данный момент сто двадцать, а у неё минус пять. В минус Наын ушла совсем недавно, когда сожгла рубашку мужа, которую сама и вызвалась погладить. Стыду её не было предела. — Выложить, порезанный лук… — пробормотала Наын, хмурясь в процессе концентрации. Девушка осторожно перенесла доску с нарезанным луком и кинула первую горстку. Масло, сильно перегревшиеся, тут же заскворчало и стрельнула в разные стороны, нехило испугав Наын, которая вскричав, одернула руки отскочила на пару шагов. В ужасе уставившись на неконтролируемую сковороду, которая не переставала стрелять кипящим маслом, Наын не знала, что делать и в панике предприняла крайние меры. — Джи-и-и-н!!! Буквально через пару секунд на кухню влетел молодой парень с полу-застегнутой рубашкой и висящим на шее галстуком. — Что случилось? — Выключи её! — указала она на монстра-сковородку. — Так сильно кричала, я думал, ты поранилась, — спокойно сказал Джин, надевая прихватку и выключая плиту, накрыл крышкой скворчащую кастрюлю. Страшное чудовище усмирили. Наын стыдливо опустила взгляд и виновато закусила губу. — Я хотела приготовить тебе ужин. — Спасибо, — мягко улыбнулся Джин, оценив старания жены. Он знал, что для кого попало она бы на это не решилась. — Мне очень приятно. Но я не буду дома к ужину. — Уходишь? — удивилась Наын, следуя за парнем в коридор. — Куда? — По работе, — ответил он, вставая напротив зеркала, чтобы завязать галстук. — Так поздно? — У нас на этой неделе много срочных проектов. Большинство встреч пришлось переносить во внерабочее время. — Вот как… — Извини, если расстроил, — взглянул он на поникшую девушку. — Нет, всё в порядке, — выдохнула Наын, облокачиваясь о косяк и складывая руки на груди. — Раз надо, так надо. Тебе точно ничего не нужно готовить? Не будешь голодный, когда вернёшься? — Не переживай, поужинаю в ресторане, где-нибудь по пути, — заверил Джин, закончив с галстуком и направившись к жене. На секунду Наын показалось, что он собирается поцеловать её на прощание, чмокнуть в щёку, как это обычно делают все мужья. Девушка растерянно захлопала глазами, чувствуя внезапное волнение и даже лёгкий испуг. Но Джин лишь потрепал её по макушке, как малого ребёнка и схватив пиджак, скрылся за дверью, не забыв попрощаться. В квартире воцарилась неприятная, давящая тишина. Такая нежеланная в этот момент. Тяжело вздохнув, Наын снова направилась на кухню и с грустью оглядев весь беспорядок, который в итоге ни к чему не привёл, стала прибираться. Звон посуды с каждым разом становился все резче и нетерпеливее. В груди сдавило что-то очень туго и отказывалось отпускать. Одиночество. Тоска. Резко бросив нож в раковину, Наын вытерла слезу и выключила воду. Решительным шагом девушка направилась в коридор и сняв трубку, быстро набрала нужный номер. — Алло? Да это я. Извини что поздно, можно я заеду? Юра критично разглядывала оконную раму, которая недавно дала трещину и следовательно подлежала замене. Чинить эту раму надобно было давным давно, но как это у людей принято, вещи чинятся лишь после самой настоящей поломки. — Только, прошу, аккуратно, — закусила губу девушка, наблюдая за тем, как сыпется на пол штукатурка, а стекло подозрительно дрожит. В квартире раздался дверной звонок, оповещая о новом госте. Юра долго не отрывая взгляда от отклеивающейся рамы, прошоркала в коридор, чтобы открыть дверь пришедшему гостю. — Привет, — улыбнулась Юра, давая девушке пройти внутрь. — Как доехала? Хочешь чаю? Сейчас налью, подожди. Не успела Наын ничего ответить, как хозяйка поспешила на кухню. — Представляешь у нас оконная рама сломалась, а Юнги, как назло сейчас нет дома, — громко рассказывала Юра, гремя посудой. — Правда? — проговорила Наын, снимая шарф и складываясь его на пуфик. — Я обзвонила всех его друзей, но свободным оказался только Хосок. Наын замерла, со своим пальто в руках, примерзнув к месту. Даже сердце перестало биться. Как по команде, будто услышав своё имя, из-за стены показался Хосок, в одной майке, вытирая влажным полотенцем испачканные руки. — Привет, — слегка улыбнулся он, осматривая растерянную девушку. — Привет, — тихо поздоровалась она в ответ, снимая обувь и стараясь не смотреть ему в глаза, которые казалось, прожигали в ней огромную дыру. — Наын, какой чай ты любишь? — поинтересовалась Юра с кухни. Хосок все также смотрел на неё, не отрывая внимательного взгляда, будто тоже выжидая ответ на этот вопрос. — Зелёный, крепкий, — ответила Наын, всё же мельком взглянув на парня и тут же отводя глаза. Сердце забилось как бешеное. В горле пересохло. Хосок сейчас был в совершенно ином, непривычном виде. Обычно мягкие на вид, уложенные волосы сейчас были чуть взлохмачены, щека замаралась какой-то грязью, что выглядело неожиданно мило, а открытые плечи и руки смущали так сильно, что Наын хотелось пищать. По-девчачьи, сжимая кулачки и топая на месте. Идиотизм. Полный идиотизм. — Хосок, а ты будешь чай? — спросила радушная хозяйка. — Нет, спасибо, — ответила он, всё так же не отрывая взгляда от Наын. — Я пойду закончу. Работы ещё много. — Как скажешь. Еще раз спасибо большое, что согласился помочь. Не знаю, что бы я без тебя делала. — Всё нормально, — ослепительно улыбнулся парень и удалился в коридор. Наын выдохнув, поправила платье и направилась на кухню, пытаясь восстановить дыхание и ровное сердцебиение. «Это просто от неожиданности. Я просто удивилась, что он тоже оказался здесь.» — Твой чай, — улыбнулась Юра, протягивая гостье кружку горячего отвара. — Спасибо, — поблагодарила Наын, делая маленький глоток и оглядывая кухню. — Ты сказала, Юнги уехал? — Да, в командировку. На пару дней, — сказала Юра, отпивая свой чай. В красивых глазах на мгновение промелькнула тоска, заставив Наын улыбнуться. Это было мило, то, как Юра иногда пыталась скрыть свои чувства к Юнги, хотя в этом не было никакой надобности. Наверняка её просто ущемлял тот факт, что она единственная в этих отношениях проявляет свои чувства, а Юнги их никогда никому не показывает. Вот и у Юры иногда возникала такая потребность, то ли от обиды, то ли от чего-то ещё. -Ждёшь его? — не переставала улыбаться Наын в свою чашку. — Нет, — очень высоким тоном ответила Юра, таким, когда она явно и очень плохо врёт. — Если честно, я немного беспокоюсь, — уже более серьезно, с толикой грусти сказала она, опустив веки, размерно проводя пальцами по краю кружки. — За Юнги? — За наши отношения, — сложила она руки на столе, и устремила задумчивый взгляд куда-то в пол, заламывая нежные пальцы. Каштановые волосы лежали на узких плечах, шорты, тапочки, совсем без макияжа, непривычно задумчивая, но всё такая же красивая. — И за свадьбу. Я немного боюсь. — Это нормально. Все немного бояться на своих свадьбах, — повторила Наын слова, которые когда-то услышала в день своей собственной свадьбы и тут же прикусила губу. Интересно, услышал ли он её? — Ты тоже? — Да, очень. Я даже плакала, — кивнула Наын, вспоминая тот день. Задумываясь об этом сейчас, она с уверенностью могла сказать, что единственным светлым воспоминанием того дня была их первая встреча… Ты правда, самая красивая невеста, из всех которых мне доводилось видеть. — Что изменилось? — А? — не расслышала вопроса Наын, очнувшись от своих воспоминаний. — Как изменились ваши отношения после свадьбы? — С кем? — не поняла она, думая сейчас совершенно о другом человеке. О том, кто сейчас стоит в соседней комнате и чинит окна. В одной лишь майке. — С Джином, с кем ещё. — А… — растерялась Наын, пытаясь найти ответ на заданный вопрос. — Мы… стали намного ближе, стали лучше понимать друг друга. И отношения наши в общем улучшились. — Правда? — Да, — искренне улыбнулась Наын, понимая, что не соврала. — Я боюсь, что после женитьбы всё резко изменится, — беспокойно начала жевать нижнюю губу Юра. — Ты наверное слышала, мы с Юнги не так долго состоим в отношениях. И мне кажется, я многое про него не знаю… — Я тоже много чего не знала о Джине. Но в этом и есть вся прелесть — со временем открываешь в друг друге всё новые и новые стороны. Иногда приятные, иногда не очень. Но разве это не лучше, чем жениться после десяти лет отношений и не заметить никаких перемен. — Наверное, ты права… — неуверенно выдохнула Юра, отворачиваясь и снова задумываясь о своём. Наын какое-то время помолчала, сглотнула и набравшись смелости, чуть наклонилась к подруге. — А вообще, всё это не важно, если вы по-настоящему любите друг друга, — сказала Наын от самого сердца, глотая накатывающиеся слезы. Любовь, которая в этой жизни ей не светит, даже если она вдруг её встретит. Но Наын была искренне рада, что настоящая любовь всё же существует и вот она, совсем рядом. Юра внимательно посмотрела на девушку напротив, переваривая сказанное и уже более расслабленно улыбнулась. — Кому как тебе этого не знать. Спасибо тебе, ты меня успокоила, — облегченно посмеялась Юра. — Да, — тихо промолвила она, быстро смахивая упавшую слезу. — Мне нужно сбегать в магазин через дорогу, за кое-какими инструментами, — сказала Юра, сложив свою чашку в раковину и развернувшись к Наын, при этом отряхивая руки о шорты. — Подождёшь? Я быстро. Или сходишь со мной? — Нет, я подожду, — махнула рукой Наын, натягивая улыбку. — Пока приберусь. — Хорошо, — улыбнулась Юра в ответ, направляясь в коридор. — Захвачу что-нибудь к чаю. Как только дверь за девушкой закрылась, Наын резко поднялась со стула, но с места не сдвинулась, прислушиваясь к звукам. Хосок, судя по всему работал не останавливаясь, поэтому беспокоиться было не о чем. Наын тяжело выдохнула и проведя ладонями по ногам, осмотрела кухню. Как она могла попасть в такую нелепую ситуацию? Почему из всех людей именно Хосок оказался с ней в пустой квартире? Наын снова выдохнула и стала складывать посуду в раковину, надеясь, что парень сюда не заглянет. Девушка включила кран и закатав рукава, остановилась, вдруг задумавшись. Руки уперлись в края раковины, струя громко хлестала по поверхности посуды. Наын закусила нижнюю губу, что-то с сожалением решив, но не решаясь осуществлять. Вздохнув поглубже и закрыв глаза, девушка прокашлялась. — Хосок! — позвала она достаточно громко, чтобы он её услышал, даже через шум воды. — Тебе налить чай? После секундного молчания, из зала раздался голос. — Простого сока достаточно. — Сейчас налью. Наын подошла к шкафам, по очереди открывая каждый, ища именно тот, что со стаканами. Из-за шума хлещущей воды, которую девушка забыла выключить, она не услышала, как на кухню вошли, не заметила даже, что кто-то медленно подошёл к ней со спины, пока не почувствовала знакомый, приятный запах. Тело её на такую близость среагировало по-своему и просто отказалось двигаться. Горячее дыхание опалило кожу её шеи, у самого уха, пуская мурашки до самого затылка. Наын невольно прикрыла глаза, чувствуя, что воздуха просто не хватает. Его плечо коснулось её плеча, совсем осторожно, еле-еле, но от этого прикосновения словно пустился разряд тока, заставив Наын тихо, еле слышно ахнуть. Она не знала насколько близко Хосок стоял к ней, не знала какое у него сейчас выражение лица и о чём он думает. Но Наын боялась, что повернись она сейчас хотя бы немного, всё словно сон рассеется и исчезнет. Она не хочет, чтобы он исчезал. Вода из крана все также хлестала и шумела. Его пальцы, оказавшиеся на столешнице, возле её руки, аккуратно и бережно, будто случайно задели кончики её пальцев, затем снова его горячее дыхание, возле ее левого уха. Хосок на какой-то момент прижался ближе, почти прижимая девушку к столу, но в следующую же секунду отстранился, и Наын увидела в его руке стакан. За ним он и потянулся. Девушка сглотнула, парень медленно отошёл. — Как Джин? — внезапно спросил Хосок, открывая дверцу холодильника и доставая оттуда пакет апельсинового сока. Наын всё ещё не до конца воспринимая реальность, опешила от такого вопроса. Он сейчас к чему-то клонит? — Хорошо, — ответила Наын, наконец выключая кран. Значит и она будет вести себя будто ни в чем не бывало. Или ничего и не было? Насколько бурная у неё фантазия? — А как твоя подружка поживает? — спросила как бы между прочим, некстати вспоминая их зажимающимися у стадиона. Ручка крана в ее руке жалобно заскрипела. Хосок долго смотрел ей в лицо, прежде чем ответить и Наын показалось, что она увидела в его глазах неподдельное изумление. — О, с ней все хорошо. Спасибо, что поинтересовалась, — странным, укоризненным тоном ответил Хосок, залпом выпивая всю жидкость. Что-то в нём поменялось, с тех пор, как он вошёл в кухню. Хосок казался злым. — Так значит, Джин ушёл гулять сегодня? — снова вернулся парень к теме мужа, усаживаясь за стол, при этом широко расставив ноги. Наын чувствовала исходящую от него напряжение. Он был крайне чем-то раздражён, но чем именно Наын понять не могла. Может потому что она так некстати оказалась на пути к шкафчику со стаканами и не отодвинулась когда надо? Неужели ей правда всё показалось и горячие вздохи были лишь сопением от возмущения? — Он уехал по работе, — резко поправила того девушка, вставая на защиту мужа. — Джин очень занят. Карьера для него очень важна. — Вот как, — усмехнулся Хосок, закусывая внутреннюю сторону щеки и нервно играя со стаканом в руке. Он понял в чей огород был брошен этот камень. — Важнее своей жены? В квартире вдруг воцарилась мертвая тишина. Глаза в глаза они смотрели друг другу и пытались понять что происходит между ними. О чем они сейчас говорят? Что они делают? — Ребята, я вернулась! — хлопнула входная дверь, нарушая воцарившееся напряжение. — Хосок, я взяла всё необходимое. Наын, я не знала что ты любишь, поэтому взяла всего понемногу. На кухню ввалилась Юра с горой шуршащих пакетов и принялась раскладывать содержимое на стол. Кажется девушка совсем не замечала кардинально изменившейся атмосферы в доме. — Так что ты любишь, Наын? Ты ведь столько раз была у меня в гостях, а я до сих пор не знаю твои любимые сладости. Аж стыдно. Всё время забываю тебя спросить. Наын тепло улыбнулась, отрывая взгляд от темных, сверкающих странными тенями глаз. Забота и доброта Юры были настолько искренними и неподдельными, что не улыбаться было просто невозможно. — Зефир. Я люблю зефир.