Моя доля

- У тебя есть деньги? - игриво наклонившись к моему уху, прошептал Рихард, когда все уроки закончились и можно было идти домой. -Ну да, - нерешительно протянул я(фроляйн Кунце давала мне на расходы из своей пенсии) - Отлично, будем тусить! - Рихард цапнул с вешалки наши куртки. - Ты не против зайти домой и переодеться? А то вид у тебя не очень презентабельный(по случаю пятницы на мне был растянутый отцовский свитер болотного цвета. - Разве мы будем отмечать наше знакомство не в Макдональсе? - поинтересовался я. Рихард рассмеялся, натягивая ботинки : -Мы с тобой слишком шикарные, чтобы ходить в какой-то Макдональс! Все будет гораздо круче, но я ничего тебе не скажу!!! -Хорошо, значит зайдем ко мне..., - я вернулся к тому унылому тону, каким всегда говорил с людьми, которые занимали в отношениях со мной руководящее положение. Сопротивляться Рихарду было бесполезно - он умел добиваться своего, поэтому я предпочел промолчать. -Ой, Тилль, ну и шапка у тебя!!! - прыснул Рихард, когда я закончил одеваться, - Ты такой красивый, а носишь такие страшные шмотки! Сказать по правде, у тебя все вещи такие, как будто ты одолжил их у старшего брата! - У меня нет старшего брата, - произнёс я очень холодно и поторопился на выход. -Тилль! - на ходу пытаясь попасть ногой в ботинок, Рихард догнал меня. - Я тебя обидел?! Прости, прости пожалуйста! Я знаю, я так больше не буду, правда! Я обернулся. Он так преданно и трогательно глядел на меня снизу вверх, что я не мог его не простить. Мы уже были на улице, и я смог спокойно обнять его. Мимо нас, бросая подозрительные взгляды, проходили школьники, а я просто стоял, крепко обняв прижавшегося ко мне Рихарда. Он глядел на меня так преданно и внимательно, что я не удержался и положил руку ему на плечо. Давно мне не приходилось кого-то обнимать, и я забыл, что это так приятно. Рихард, который по комплекции был меньше меня, оказался крепко зажат в моих объятиях, и я не сразу захотел выпускать его. На воздухе исходивший от его кожи запах табака и одеколона уже не казался таким резким, но я привык к тому, что все окружающие меня люди пахли или сильно, или неприятно. -Ты такой сильный, надёжный, - восхищённо произнёс он, поднимая голову. Я улыбнулся. Как часто я улыбаюсь последнее время... И поспешил выйти за территорию школы - не люблю эти заборы, как в тюрьме себя чувствуешь. - Подожди, - тяжело дыша, Рихард нагнал меня. Наверное, он сам курил, и из-за этого у него нарушилось дыхание. Я не имею ничего против этой привычки, но стоило увидеть, как она влияет на человека, мне стало жаль Рихарда. Я терпеливо ждал, пока он отдышится, и дальше мы пошли уже в ногу и медленно. Так я не ходил уже давно, потому что у меня не было друзей, которых надо было бы ждать. Я вообще не любил это и от всех окружающих требовал пунктуальности. Но Рихард - это что-то совсем другое. Кажется, я готов простить ему всё, хотя знаю его всего один день. Мне хотелось достать наушники, но тогда бы я показал неуважение к обществу моего нового друга... или уже возлюбленного? Поэтому я шёл, опустив голову, и слушал, как скрипит под ногами снег и шуршат по асфальту машины. Это были ненавязчивые, даже приятные звуки. Да... как давно я ничего не слышал... - Можно? - вдруг донесся до меня голос Рихарда, и я почувствовал, как кончики холодных пальцев коснулись моей руки. Словно электрический ток пробежал по венам в это мгновение, и я, ослепленный этим ощущением, разжал кулак, обхватывая руку Рихарда своей. У него маленькая, сильная рука с жесткими, мозолистыми подушечками пальцев - я слышал, такие руки бывают у гитаристов. - Ты играешь на чем-то? - спросил я, чтобы подтвердить эту догадку и разрядить обстановку. - На гитаре. Не так давно начал играть, - он посмотрел на меня, и то ли мне показалось, то ли при взгляде на меня зрачки больших, глубоко посаженных глаз расширялись. Так люди смотрят на то, что им нравится, и вспомнив это, я покраснел. Ощущение руки, покоящейся в моей, было новым и уютным, но я испытывал некоторую неловкость от того, что держал за руку парня. - А у тебя такая мягкая рука, - заметил он, несильно стискивая мою ладонь, - наверное, тебя очень берегут? - добавил он с улыбкой. Я попытался ответить что-то незначительное и увести разговор в другую сторону, понимая, что сейчас придётся заговорить о родителях. - Что с тобой? - Рихард остановился и встряхнул мою руку, заставив посмотреть на него. Я закусил губы, часто заморгал, пытаясь сморгнуть закипающие слезы, но не получилось, и вскоре я почувствовал, как по щеке бежит горячий ручеек. Я боялся, что Рихард рассмеется, или будет утешать неискренне, и совершенно не ожидал того, что он сделал, увидев мои слезы. Он крепко обнял меня и повел к ближайшей скамейке, и когда я тяжело на неё рухнул, сел рядом, и, обхватив меня за плечи, притянул мою голову к задубевшей коже курточки. - Успокойся, пожалуйста, - прошептал он, гладя меня по голове, как маленького ребёнка. - Я понял, что сказал лишнее. Прости... Я не буду так больше.. - он говорил так, как будто совершил что-то ужасное, хотя совсем не был причастен к моим слезам. Уже это заставило подумать, что он очень хороший человек, но сейчас я сосреготочился на том, как бы остановить слезы. "Парни не должны плакать", - вспомнил я слова отца, сопровождаемые суровым взглядом, и вспомнив этот взгляд, я зарыдал ещё пуще. - Да ты не виноват, - с трудом сдерживая слезы, простонал я и отвернулся, чтобы не испортить его куртку. - Тише, тише, - я услышал шуршание бумаги, и почувствовал, как пахнущий клубникой бумажный платочек быстро коснулся лица, стирая слезы. Я перехватил платок, с усилием высморкался, и наконец решился открыть глаза. Рихард сидел рядом, положив руки мне на плечи. Его вздернутый нос касался моего виска, и я, вздрогнув, поспешил отстраниться. - Плакать не стыдно, - сказал он, накрывая мою дрожащую руку своей, - а держать весь негатив в себе вредно. И ты можешь не стесняться меня, - прибавил он, потираясь носом о мою щеку. Я долго молчал, дожидаясь, пока дыхание придёт в норму, и, когда глаза перестало щипать, спросил: - Рихард, а ведь мы теперь... пара? Он не стал отвечать, но посмотрел на меня так, что я понял - между нами всё действительно серьёзно. И поняв это, я смутился ещё больше, ощущая, как огромная ответственность опускается на мои плечи. Этот взгляд был почти признанием, но я не испытывал никакой радости. Слишком быстро и непонятно это всё произошло. Практически незнакомый человек сегодня днем так ласкал меня, и что же - я теперь гей? Я потряс головой, решив подумать над этим позже, и поднялся. Рихард хотел взять меня за руку, но я отстранился, и дальше мы шли молча. Нет, всё - таки он очень хороший. Наверное, самый приятный человек, которого я встречал. Думая об этом, я уже не решался заговаривать с Рихардом, и только когда открыл дверь квартиры, сказал: -Вот моя обитель, - и почтительно пропустил парня вперёд. Он оценивающе осмотрел прихожую. Ничего лишнего, обстановка весьма аскетичная-сразу видно, что живут здесь недолго, и квартира ещё не успела обрасти этажерками и безделушками, как корабль ракушками. Я хотел предложить Рихарду поесть, но он погнал меня переодеваться. -Ты не против? - спросил он, вынув из кармана брюк небольшую пачку "Мальборо" и хорошенькую розовую зажигалку. -Не курю, - я открыл шкаф, высматривая то, что не стыдно надеть в "шикарное" место. Рихарду-то хорошо, он в чёрной рубашке и обтягивающих джинсах выглядел роскошно. -Ну что ты там стоишь, тут и выбирать нечего! - Рихард, возлежавший на диване с сигаретой, вскочил, отпихнул меня от шкафа и принялся критиковать каждую вещь. Наконец, когда я уже с безразличным лицом лежал на диване и слушал его недовольный бубнеж, Рихард вытащил из глубин шкафа траурный костюм, который я надевал на похороны родителей. -Что угодно, но только не это, - я взял костюм и повесил обратно. -Тилль... - Рихард обвился вокруг меня, но я отпихнул его так, что тот упал и наверное больно ударился задницей об пол. -Будешь продолжать, я вообще с тобой никуда не пойду. Рихард смотрел на меня напуганно, заметив, как я меняюсь при упоминании о родителях. Сигарета тлела в уголке его рта. Рихард ее выплюнул и спросил : -Где у тебя ванная? - Прямо до конца, последняя дверь, - сказал я не своим голосом и повернулся к шкафу. Траурный костюм... Он очень красивый, элегантный, сшит в ателье на заказ и поэтому это единственная вещь, которая сидит на мне нормально. Я надевал его наверное раза два... И он висел в шкафу, чистый, без единой зацепки, безупречно выглаженный, словно ждал ещё чьей-то смерти. Я смотрел на него, пока не защипало в носу. "Всего лишь костюм, я с таким же успехом мог надеть на похороны футболку с шортами," - говорил я себе, вцепившись в дверцы шкафа. Костюм уже не казался мне таким страшным, и, двумя пальцами сняв с вешалки тонкие брюки со стрелочками, стал переодеваться, беспокоясь о том, что Рихард как-то слишком долго сидит в ванной, не порезал ли он уже вены. Одевшись, я пошёл в ванную, стараясь не смотреть в висевшее в коридоре зеркало. Рихард сидел на борту ванной, и согнувшись над раковиной, подводил глаза. Он так старательно это делал, что ужасно испугался и подпрыгнул, когда за мной хлопнула дверь. -Тилль в костюме как отдельный вид искусства, - удовлетворенно сказал он, влажной салфеткой стирая размазанную тушь. Не окончив наводить красоту, Рихард подошёл ко мне, внимательно поправил воротник, расправил мелкие рюшки на манишке, стряхнул несуществующие пылинки и, отойдя(его аппетитная попа упиралась в раковину), посмотрел на меня. Он любовался мной, и пришлось опустить глаза. Некоторое время мы смотрели друг на друга, как два барана, пока я не понял, что впервые в жизни вижу парня с накрашенными глазами. -Ты красишь глаза?! - изумленно спросил я, присев к Рихарду на ванну. -Могу и тебе накрасить, - совершенно серьёзно предложил он, специальной кисточкой размазывая по векам серые тени. -Рихард, но мы же будем выглядеть... Как... Ну ты понял... -Ой, да ладно тебе! Вот посмотри на меня и скажи-я без косметики хуже или нет? - он повернулся и посмотрел на меня исподлобья. Я смотрел очень внимательно, пытаясь понять, что изменилось в Рихарде. Он накрасил губы тёмной помадой, выделив их чувственную форму, подведенные глаза стали больше и ярче, появились брови, ресницы удлинились и потемнели. Да, с косметикой он выглядел гораздо красивее, и она смотрелась на нем совершенно естественно. Рихард взял коробочку с разноцветными тенями и поднес к моим губам блестящий карандаш. -Вот видишь, - говорил он, - если красиво, значит можно. И плевать, что о нас будут думать. Высунув язык от старания, Рихард осторожно провел по моим губам карандашом, и от непривычного ощущения я вздрогнул. -Вот, хорошо, только не дергайся, - промурлыкал он. - У тебя губы ещё более резко очерчены, тебе пойдёт черная помада. Он провел по губам помадой, ощущение будто губы намазаны душистым сливочным маслом. -Теперь глазки... - Рихард взял щеточку для туши, и, задрав мне верхнее веко, накрасил ресницы. Было неприятно, но я старался не дергаться. Он проделал такое же с правым глазом, и, открывая коробку с тенями, сказал : -У тебя глаза зелёные, значит, нужны серые или коричневые тени. Я хотел бы такие глаза. Я боялся моргать и сидел с широко распахнутыми глазами, но Рихард сказал, что нужно их прикрыть. Век коснулось что-то легкое и мягкое. Было приятно. Рихард сопел над ухом, слышно, как он старается. Он провел карандашом по нижнему веку, заставив меня дернуться и пальцем растер краску. -Не открывай пока глаза, я тебе рябины замажу, - что-то мокрое выдавилось на щеку и тоже было размазано. -Готово, - Рихард подвел меня к зеркалу. В его голосе звучало удовлетворение. Я осторожно открыл глаза. Из зеркала на меня смотрел красивый парень с гладкой кожей, огромными, сияющими зелеными глазами, с чёрными, как у Мэрэлина Мэнсона губами. Акцент был явно сделан на глаза, и я не мог устоять перед спокойным и чарующим взглядом этих очей. - -Это первый раз, когда я доволен своей внешностью, - прошептал я. Рихард приобнял меня, и теперь из зеркала на нас смотрели какие-то ангелы. -Ну вот, а ты не хотел краситься. Ты очень красивый, Тилль, только надо было навести кое-какой лоск. Можно считать, мы готовы отметить наше знакомство. Пошли, времени у нас много. Я решил не надевать шапку, чтобы случайно не испортить всю красоту, и мы пошли на автобусную остановку. Тяжёлые школьные рюкзаки остались дома. Мне было хорошо и легко, Рихард доверчиво держал меня за руку. Этот парень с первого слова заставил меня смотреть на жизнь по-другому. Он ломал стереотипы, на которых меня воспитали, он помог изменить мою жизнь. С Рихардом я попробовал много нового.