Дёргая за ниточки

      Визиты Леи Органы помогали не опускать голову — визиты и уверения, что рано или поздно она вытащит Рей отсюда. Однако Рей не позволяла себе обольщаться надеждой. Она была слишком ценной пленницей, не говоря уж о Силе в крови. Нет, давать ей свободу стало бы непомерным риском для Сноука. Поэтому, когда одним ничем не примечательным днем ее вывели из камеры и препроводили наверх, в обиталище Сноука, Рей могла лишь теряться в догадках.       Как оказалось, Лее каким-то образом удалось уговорить Сноука дозволить Рей прогулки раз в неделю. С сопровождением, конечно. В компании Сноука и самой Леи, если точнее. Рей понимала, что тем самым принцесса старалась облегчить ее участь, хотя формальная причина состояла в том, что мать Бена — долго не желавшая осваивать свой дар Силы — согласилась принять наставления от Сноука, но только в случае, если Рей во время этих уроков разрешат прохаживаться по саду вместе с ними.       Каждое утро, по средам, в ожидании прилета генерала Хакса с отчетом о работе нового Сената, они спускались в сад. Слушая поучения Сноука, Лея и Рей медленно брели по дорожке, приноравливаясь к его неуклюжей походке. Рядом не было стражников, а на руках — наручников, но присутствия старого Учителя Бена было достаточно, чтобы в зародыше пресечь любую попытку побега. Рей знала, что если один шанс на побег и представится, то второго точно не будет, поэтому не собиралась рисковать понапрасну.       Сноук вел себя мягко. Не требовал от Леи отрабатывать приемы Силы, вместо этого толковал о ее природе. О ее склонности к цикличности, о том, как по-разному дар проявляется в живых существах, о его способности возрастать и ослабевать в зависимости от личности. Старому Мастеру Тьмы явно нравились эти рассуждения, и он ронял слова так, будто делился драгоценнейшими секретами, требующими бережного хранения и не менее бережного обращения.       От нечего делать Рей слушала его, не пытаясь встревать. Но если в матери Бена и присутствовала чувствительность к Силе, то она давным-давно угасла после падения ее сына на Темную сторону и потери единственного брата — Последнего Джедая. Принцессу волновали дела Сената, а не промысел Силы, о чем она не уставала напоминать Сноуку каждый раз, когда он упрекал ее в недостаточной внимательности. Как ни странно, тот воспринимал эти ответы невозмутимо, проявляя поразительное терпение.       Невозможно было не заметить, как Сноуку нравится учить. Под его длиннющие монологи Рей наслаждалась красотами Набу и свежим воздухом. Повсюду цвели цветы, жужжали насекомые, в траве сновали мелкие зверьки. Жизнь била ключом, расцветала и обновлялась, пронизанная пульсирующей Силой. Рей впитывала эти ощущения всей душой, радовалась прекрасным пейзажам, звукам, запахам, упивалась умиротворяющим чувством дразнящей свободы. Воистину Набу была волшебной планетой. Глядя на нее, Рей, привыкшая к суровым пустыням Джакку, думала, что попала в самое прекрасное место во вселенной.       — Любуешься моим садом, — констатировал Сноук. Он выглядел довольным.       — Да, — не смутилась Рей. — В нем столько Силы.       — Верно, — кивнул он. — Как в тебе в эти дни. Сегодня — больше чем когда-либо.       Она знала, что Сноук говорит о ребенке. Ее рука невольно потянулась к талии. Рей исхудала, но это лишь подчеркивало пока небольшой, но уже растущий живот — обескураживающее и неоспоримое доказательство набиравшей энергию жизни. С каждой неделей Рей становилось все труднее не обращать внимания на этот факт.       — Сей сын унаследует твой дар Силы, — задумчиво произнес Сноук — от него не укрылся ее жест.       — Он примет Свет? — спросила Рей, подняв глаза.       — Он примет Свет и примет Тьму, — продолжил Сноук. — Он будет Избранным и раскроет свою Силу со временем, так же как ты. Забавно… С прочим моим потомством было иначе.       Рей нахмурилась, Лея Органа — тоже.       — Что это значит?       — Некоторые рождаются с даром Силы. Некоторым приходится ждать Пробуждения, — объяснил Сноук и указал когтистым пальцем на Рей. — Тебя Пробудили. Увели и спрятали до того, как пришел срок. Мне не довелось предвидеть твой приход, ибо ты была слишком обыкновенной — до того момента, как стала особенной. Тот всплеск оказался настолько ярким, что Пробуждение вызвало возмущение в Силе. Мой ученик и я ощутили его.       — Какое возмущение? — удивилась Рей, но больше ради того, чтобы побудить его говорить. Она всегда старалась задавать вопросы Сноуку без особой конкретики, чтобы затянуть прогулку. В камере все равно было хуже. Пусть и без него.       — Возмущение, подобное удару грома — в духовном смысле. Как землетрясение души. Его невозможно было пропустить, — сказал Сноук. — Такое случается редко и всегда несет с собой перемены. Судьба порой меняет привычное течение вещей — это то, что я усвоил за долгие годы. Так было, когда ты Пробудилась. — Старый Мастер обернулся к принцессе: — Ты когда-нибудь чувствовала подобное возмущение, леди Вейдер? — осведомился он будто невзначай, словно спрашивал о погоде. — Поведай нам.       Принцесса на мгновение растерялась.       — Да, — ответила она после паузы. — Четыре раза в жизни.       Сноук выжидательно поднял брови.       — И?       — В первый раз это случилось на Эндоре. Я ощутила, как умерли Вейдер с Палпатином. И я знала, что Люк жив и победил, — медленно и отрешенно проговорила принцесса. — Я не могла объяснить Хану, каким образом, но я это знала.       — Да, то возмущение было мощнейшим, — мрачно подтвердил Сноук. — Мой Энакин все-таки добрался до Сидиуса под конец. — И гордо изрек: — Мой сын восстал и свершил месть за меня!       — Вейдер погиб, спасая Люка, — отрезала Лея Органа.       — И это тоже, — не возражал Сноук. — Что еще?       — Когда Бен сжег Храм Люка и…       — Ах да, сие нельзя было не заметить, — довольным тоном перебил ее Сноук. — Этот мальчик буквально призван создавать всевозможный хаос в Силе, — с не меньшей гордостью добавил он. — Как насчет остальных случаев?       — Хосниан.       — Ну конечно. Миллиарды голосов, возопивших в ужасе и столь же внезапно умолкших. И тогда, — с наслаждением подытожил он, — моя война началась всерьез. — И с искренним любопытством спросил: — А четвертый раз?       — Хан. Когда умер Хан, — Лея отвернулась ненадолго. Но потом, успокоившись, снова посмотрела на Сноука — ее лицо потемнело, будто она готова была вот-вот разразиться молниями. — Ты обманом заставил моего сына убить собственного отца! — прошипела она, давая понять, насколько болезненной эта потеря была для нее до сих пор.       — Таково было испытание, — не стал отрицать Сноук, и Рей поразилась безразличию, с которым он говорил об отцеубийстве. — Мой ученик прошел его с блеском. За исключением последующего инцидента в лесу, — он кинул косой взгляд на Рей. — Убийством контрабандиста Кайло Рен доказал, что завершил свое обучение. Для него наконец-то пришло время исполнить свое предназначение и править галактикой вместе со мной.       — Он убил отца! — повторила принцесса, сверкнув глазами. — Это было не что иное, как хладнокровное убийство!       — Таков древний обычай Тьмы, — Сноук не выказывал ни малейшего раскаяния, — приносить в жертву члена собственной семьи. Что еще способно столь убедительно доказать приверженность делу, то, что жажда власти превосходит узы любви? Разумеется, я ожидал, что жертвой станет Скайуокер… Но когда у Хана Соло оказался дроид с картой, подвернулась иная возможность.       Взгляд Сноука скользнул к Рей.       — Когда мой ученик убил отца и испытывал сожаления, я знал, что он никогда не принесет в жертву тебя. Он уже был слишком очарован тобой. Но ради того, чтобы ты могла жить, мне пришлось бы умереть. И посему Кайло Рен восстал, чтобы убить Учителя и забрать у меня власть. Он хотел получить и галактику, и любимую. О, это был славный миг! — просмаковал старый Сноук, полностью игнорируя неприязненные взгляды своих спутниц. — Всего за нескольких дней Кайло Рен принес кровавую жертву и убил Учителя. Как я им гордился… Могучий Кайло Рен испытал искушение Света, но остался неколебим в своей Тьме. Наконец-то испуганный мальчик, которого я приютил много лет назад, стал мужчиной, готовым править, — самодовольно заключил Сноук. — Наконец-то я обрел нового Вейдера.       — Ты сделал из моего сына монстра! — воскликнула Лея Органа, и ее завидное самообладание дало трещину. Несмотря на присущую ей внутреннюю силу, ее слабостью был блудный сын. Бен Соло, некогда надежда нового поколения джедаев и Республики. Бен Соло, превратившийся в безжалостного Кайло Рена, Верховного лидера Первого ордена… Это разочарование слишком глубоко ранило материнское сердце. Может, ей удавалось как-то отстраняться от этого, пока Бен оставался маской из репортажей в голонете, но в свете последних событий, проигрыша в войне и плена у Сноука Лея не могла избежать реальности в лице Кайло Рена. И видя ее горе, Рей чувствовала, какой болью отзывается оно в ее собственном сердце. Теперь, когда ей самой предстояло стать матерью, Рей воспринимала это горе особенно остро.       Сноук не ответил принцессе, обратив глаза к Рей.       — Монстр ли мой ученик? — вопросил он.       Рей помедлила, прежде чем ответить.       — Не совсем, — решила она в итоге, но быстро поправилась, будучи не в силах не признать: — Не всегда. Но бывает им.       — Верно. Он — Тьма и Свет, как предназначено. Как все мы, и даже ты, Рей. — Сноук помолчал. — Даже во мне есть Свет.       — Что-то незаметно, — проворчала мать Бена, украдкой смахивая слезу.       — О, для этого тебе придется заглянуть очень, очень глубоко, — лукаво улыбнулся Сноук, — но он есть. Конечно, не в достаточной мере. Из-за этого я и создал Скайуокеров. Ибо сам я не способен принести равновесие в Силу.       И вернулся к наставлениям, отвечая на вопросительные взгляды:       — Обе стороны Силы сосуществуют во вселенной и в нас самих. Ни одна не может взять вверх, пусть джедаи с ситхами и упустили эту фундаментальную истину, — покачал головой Сноук. — Ни та, ни другая традиции не смогли прийти к выводу, что Сила стремится к равновесию. Как в широком смысле, так и в узком, подразумевающем личность. Приближение к крайности приведет к тому, что Сила привлечет тебя обратно к центру. Мне потребовалось более тысячелетия, чтобы понять и принять эту концепцию. Такую простую, но в то же время такую сложную.       Рей успела усвоить, что Сноук обожает разглагольствовать о Силе. Странная ирония состояла в том, что Люк Скайуокер решительно отказал ей в самой возможности получать наставления, тогда как Сноук с удовольствием делился премудростью. Вот и вышло так, что почти все свои познания о Силе она почерпнула у Бена, а теперь их дополнял Сноук. Некоторые вещи Рей уже слышала от Бена, но Лея Органа совсем не разбиралась в них, имея смутные представления лишь о старом джедайском учении.       — Судя по твоим словам, Сила теперь находится в равновесии? — уточнила принцесса.       — Нет. Я толкую о том, что Сила всегда находится в движении и постоянно стремится к гармонии. Ее течение изменчиво, и порой Сила подталкивает своих носителей в том или ином направлении, иногда эта роль отводится всей галактике, а иногда все ощущают ее гнет.       И сразу предупредил:       — Равновесие не есть равенство. Сила не есть справедливость. Скорее это напоминает абстрактное правосудие — всем по заслугам во вселенских масштабах. Тем не менее равновесие существует, ибо я узрел его последствия в галактике и в себе. Равновесие объясняет, почему Мастер Тьмы, подобный мне, бывает движим Светом. Равновесие — причина, по которой чистейших из Света сострадание влечет к тем, кто во Тьме. Сии моменты порождаются не проблесками совести или нехваткой веры, как учили джедаев или ситхов. Это суть Великой Силы. Ибо никогда нельзя забывать о том, что форсъюзеры сами по себе аномалия. Светлые или Темные, мы нарушаем серость застоя и сами же возвращаемся к ней. Таково равновесие в действии, суть скрытых течений Силы.       — Притяжение противоположностей? — Лея нахмурилась от абстрактных рассуждений. — И все?       — Когда речь идет о форсъюзерах, порой это верно. Когда Тьма восстает, Свет поднимается ей навстречу. Порой между нами возникает конфликт, порой он утихает на время, — Сноук снова покосился на Рей. — Могущественная Тьма Кайло Рена встретилась с не менее могущественным Светом Рей. Это не было случайностью. Такова была судьба.       — Бен тоже говорил об этом, — кивнув, прошептала Рей.       — «Ты — моя судьба»? — закатила глаза Лея Органа. — Банальнее подката и не придумаешь! — сердито заметила она, пребывая все еще не в духе после воспоминаний о покойном муже. — Неужели ты правда купилась на эту дешевку?       Сноук усмехнулся.       — В сих словах нет позора, если они правдивы.       Лея Органа скрестила руки на груди и вздернула подбородок.       — По странному совпадению, многое из того, что ты описываешь, похоже не на судьбу, а на твои интриги!       — Ты льстишь мне, — Сноук ухмыльнулся еще шире. — Но продолжай, принцесса. — От улыбки его лицо преобразилось. Несмотря на яркое солнце и его неприглядную внешность — с которой, впрочем, Рей немного свыклась — было понятно, что когда-то Сноук был привлекательным, харизматичным мужчиной. И остатки этого очарования проглядывали до сих пор. Во всем: от его тонкого остроумия до двусмысленной ухмылки и неожиданного смеха — в Мастере Тьмы таилось множество настроений и лиц.       — Легче вещать о судьбе на примере дел давно минувших дней, — фыркнула принцесса. — Я отказываюсь перекладывать ответственность за свою жизнь на Силу. Нет, я верю в Силу. И да, она может мне подчиняться, но никакие мистические веяния не способны управлять моей судьбой.       — Ах, какое маловерие, — цокнул языком Сноук. — Неужели в следующий раз ты оскорбишь меня домыслами, что это всего-навсего трюки, фокусы?       — Что ж… не настолько, — скривилась принцесса и затеяла очередную полемику, которую от безысходности пришлось выслушивать Рей.       Они почти постоянно спорили на этих прогулках, не меньше, чем беседовали о Силе. Между Леей Органой и Сноуком сложились своеобразные отношения. Со стороны могло показаться, что втайне они даже нравятся друг другу. Возможно, им действительно нравились эти баталии без оружия — словесные дуэли знающих себе цену оппонентов. Во всяком случае, Сноук постоянно подначивал свою «внучку» — по любым вопросам: от политики и Бена до истории.       Наверное, единственным, из-за чего они спорили редко, была Сила — прежде всего потому, что принцесса не особо стремилась поддерживать эту тему, вопреки всем стараниям Сноука. А он при каждом удобном случае норовил подстегнуть ее интерес к Силе, словно отрыв от нее считал оскорблением для семьи Скайуокеров. Это подрывало саму основу создания Сноуком семьи для себя, и Рей подозревала, что принцесса прекрасно осведомлена об этом.       Лея Органа вяло поддерживала беседы о Силе. Казалось, это усугубила молния, сорвавшаяся с ее пальцев, напугавшая ее сильнее, чем молнии, направленные на нее. Сноук, понимая это, постоянно припоминал ей тот эпизод, не забывая с наслаждением просить леди Вейдер вновь продемонстрировать свой талант.       Мать Бена отвечала неизменно:       — Хватит называть меня «леди Вейдер», — ледяное спокойствие в ее голосе впечатлило бы даже старика Майло.       — Как же ты предпочитаешь, чтобы тебя величали? — с невинной учтивостью спросил Сноук на следующий день после того, как в очередной раз поднял этот вопрос.       — Генерал.       — Я предпочитаю «принцессу», — снисходительно улыбнулся Сноук. — Война окончена. Лучше отринуть лишние напоминания о ней.       — Вряд ли кто помнит мой прежний титул, — пожала плечами Лея.       — Какая жалость. Как насчет титула вице-канцлера? Моему Сенату требуется вице-канцлер, и вряд ли найдется более подходящая кандидатура.       Лея Органа прищурилась.       — Со-канцлер, — твердо произнесла она после недолгой паузы.       Это вызвало смешок у старого Сноука.       — С вами сложно вести переговоры, ваше высочество, — протянул он. — Увы, речь идет только о вице-канцлерстве. Но я готов пойти на сделку. Я буду величать тебя так, как ты пожелаешь, если ты в свою очередь назовешь меня Учителем.       — Никогда! — глаза Леи вспыхнули.       — Я назову вас Учителем, если вы меня выпустите из камеры! — поторопилась подать голос Рей.       — Рей! — возмутилась Лея.       Но Рей и не думала отступать. Больше всего ей хотелось выбраться из этой темницы.       Сноук заметил обмен непримиримыми взглядами между ними и усмехнулся.       — Меня восхищает твой беспощадный прагматизм, Рей. Воистину восхищает. Но пока тебе придется оставаться там, где ты есть. Итак, мадам вице-канцлер, — повернулся он к принцессе, — на чем мы остановились?       Сноук часто так поступал, Рей уже привыкла. Он резко переключался с потерявшего для него интерес предмета размышлений и интриг на другой.       — Ты толковал о том, почему из женщин получаются плохие ситхи, — без энтузиазма процедила принцесса. — В другой ситуации я бы отмела такое заявление как сексистское, но при нынешних обстоятельствах приму его за комплимент, — надменно заявила она. — Мы, женщины, слишком хороши для Темной стороны.       — Меня никогда не привлекала необузданность в женщинах, — с ухмылкой признался Сноук. — В дамах я предпочитаю Свет. Но как бы там ни было, женщин я любил и люблю. По этой причине из меня изначально не могло выйти хорошего джедая.       — Едва ли только по ней, — сухо заметила Лея Органа.       — Безусловно, — Сноук ничуть не оскорбился. — Из женщин не получится хороших ситхов, как из меня — хорошего джедая. Кстати, из тебя тоже, — сообщил он Лее. — Твои эмоции слишком затуманивают рассудок. В отличие от нашей юной Рей. Вот в ней горит настоящий дух самоотверженности истого джедая. Она способна отринуть чувства.       — Если закрыть глаза на ее беременность, — бросила Лея, и Рей вспыхнула. Мать Бена запоздало поморщилась, будто сожаления о сорвавшихся с ее губ словах: — Ох, прости, дорогая. Не пойми меня неправильно.       — В этом нет ничего постыдного, — провозгласил Сноук. — Рей сдалась на милость Верховного лидера Первого ордена. Того, кто сразил своего Учителя и завоевал галактику. А не, — он многозначительно посмотрел на принцессу, — мелкого контрабандиста, величайшим достижением которого была похвальба о том, как ему удалось срезать Дугу Кесселя до четырнадцати парсеков. Ох, он же был просто недостоин тебя! — упрекнул Сноук мать Бена. — Абсолютно неудачный выбор спутника жизни. Неудивительно, что ваш брак не выдержал поверки временем.       — Двенадцати. Двенадцати парсеков, — поправила его Рей. — Или примерно.       Но разве ее кто-то слушал?       — У Хана была масса хороших качеств, — хмуро сказала Лея Органа.       Сноук поднял бровь, но не стал ввязываться в дебаты.       — Все мужчины в твоей жизни подвели тебя, разве не так? Муж бросил, брат скрылся, сын сбежал, — с показным сочувствием сказал он. — Но не стоит переживать, моя мадам вице-канцлер, я не принадлежу к этой категории. Я никуда не уйду. И на этот раз ты на стороне победителей.       Принцесса помрачнела, равно как и Рей, а Сноук вновь хитро улыбнулся. Наблюдая за своими спутниками, Рей внезапно осознала, что мать Бена здесь тоже пленница. Может, даже в большей степени, чем Рей, ведь она Скайуокер по рождению. Все больше и больше Рей понимала, что для рода Избранных политика — это личное, и наоборот, ибо, когда ты Скайуокер с волшебной Силой, возможность выбора в твоей жизни ограничена. И ты закостенел в абсолютах. Выбираешь сторону и придерживаешься ее… пока не умрешь или не сменишь сторону. Власть и политика — вот цель, а вовсе не счастье, такова простая истина, которую усвоила Рей. Из-за этого ей хотелось сбежать отсюда еще сильнее, чем когда-либо. Она не для того пережила Джакку, чтобы закончить свои дни здесь. Рей мечтала о большем, чем жизнь в золотой клетке. Ради себя и малыша, к мысли о котором постепенно привыкала.       Недели тянулись медленно, и Рей чувствовала, что становится зависима от ночных тайных встреч с Беном, от общения с его матерью и Хаксом, от еженедельных уроков Силы у Сноука. Эти ограниченные взаимодействия с внешним миром образовали своеобразную уютную рутину, и перспектива лишиться прогулки в один дождливый четверг расстроила Рей до глубины души. Стоило ей лишь глянуть в окно, когда ее вели наверх, как у нее тоскливо екнуло сердце.       — Хакс сегодня рано, — вскользь заметил штурмовик слева. Рей проследила за направлением его взгляда — на посадочную площадку, видневшуюся вдали, опускался шаттл Первого ордена с эскортом из четырех СИД-истребителей.       — Хорошо, — отозвался конвоир справа. — Сомневаюсь, что сегодня он вздумает прогуляться. Смотри, какие тучи. — Говоря «он», штурмовик, конечно, имел в виду Сноука. Как под «мы» у них всегда подразумевался Первый орден.       Рей и сама видела, как сегодня темно и пасмурно. Словно в подтверждение слов штурмовика, небо прочертила молния, а через мгновение бабахнул гром. День обещал быть дождливым.       — Простите, мисс, — вдруг обратился к ней конвоир справа. — Похоже, сегодня нам прикажут вернуть вас в камеру.       Наверное, уныние отразилось на ее лице, потому что второй штурмовик сразу попытался подбодрить ее:       — Завтра погода должна наладиться, мисс. А может, он разрешит нам провести вас по дому. Не переживайте. Мы спросим.       Рей кивнула, проглотив комок в пересохшем горле.       Штурмовики, следуя инструкциям, всегда приводили Рей в главный вестибюль, где ее обычно ждали Лея и Сноук. Но сегодня там стояла только мать Бена, одетая в поистине королевское облачение для ненастной погоды. Эта величественная элегантность составляла резкий контраст с мятым свободным платьем — в котором Рей пришлось спать последние три дня.       При приближении Рей принцесса шагнула вперед и распахнула объятия. Лея неизменно приветствовала ее материнскими объятиями, но на этот раз она задержалась на долю секунды.       — Будь начеку, — еле слышно прошептала она. — Возможно, представится шанс, — и обернулась к конвоирам: — Позаботьтесь о ее оковах, будьте добры, — приказала она, словно имела на то право.       — Отставить. Ограничители пока снимать нельзя, — проинструктировал младшего штурмовика старший по званию. — Если нам придется вести мисс обратно, ограничители должны быть на ней. Оставайтесь здесь, пока не придут новые приказы. Где он?       — В библиотеке, — ответила Лея Органа.       Штурмовик двинулся в направлении библиотеки, оставив Лею и Рей со вторым конвоиром.       — А генерал тут как тут, — сказала Лея Органа, указав на поднимавшегося от посадочной платформы генерала Хакса в сопровождении многочисленной свиты.       — И дождь тоже, — вежливо поддержал разговор штурмовик. — Похоже, сегодня прогулки не будет, леди. К сожалению.       Лея Органа наклонила голову и повернулась к нему.       — Вы снимете с нее ограничители и не шелохнетесь, когда откроется дверь, — произнесла они тихим, но очень твердым голосом.       И Рей не могла не узнать пронизывающее фразу тяжелое внушение Силы. Распахнув глаза, она увидела, как Лея заговорщически подмигнула ей — и сразу бросила взгляд на посадочную платформу, оценивая расстояние, высматривая охранников. Справится ли она? Да, должна! Она должна это сделать!       Мать Бена использовала обманку разума, и ошарашенная Рей поняла, что принцесса не пользовалась Силой, но знала, как это делается. Выходит, все это время она просто водила Сноука за нос? Пыталась усыпить бдительность тюремщиков? Но вместо того, чтобы спасаться самой, она помогала спастись Рей…       Штурмовик повторил внушенный приказ и освободил Рей. Лея украдкой указала ей: «Держи руки вместе» — словно на них были оковы. Рей старалась отворачиваться от окон, через которые непорядок мог заметить случайный свидетель, но сознавала, что такую мелочь с ходу не разобрать.       Лея наклонилась поближе и проговорила вполголоса:       — Жди, пока Хакс со стадом войдет в двери. Помни, тебе нужен СИД, а не шаттл. На борту шаттла пилот, шаттл легче отследить. И помни, другого шанса у тебя не будет.       Рей коротко кивнула. Ее сердце начало бешено колотиться, адреналин выплеснулся в кровь. Неужели это происходит на самом деле? Да, да, ей это не снится! И тогда она вновь обратила глаза к Лее, приняв решение довериться чутью бывшей принцессы Восстания. В конце концов, именно Лее удалось сбежать с самой «Звезды Смерти».       — Спасибо, — только и смогла выдохнуть она.       — Как знать, вдруг это мой внук, — приглушенно сказала принцесса. — Даже если нет, я не желаю, чтобы еще одно дитя этой семьи потерялось во Тьме. Удачи, Рей. — Взгляд Леи потемнел. — Что бы ни случилось, не оглядывайся. Поняла? Не думай обо мне. Я справлюсь. Не вздумай возвращаться, что бы ни услышала. Ты поняла меня?       Ответить Рей не успела. В вестибюль вступил генерал Хакс в изрядно промокшем кителе, а за ним пятеро адъютантов с помощниками, которые столпились вокруг, внимая каждому его слову. Новоприбывшие повернулись поприветствовать принцессу, поэтому не заметили, как Рей тихо выскользнула за дверь. Оставшийся штурмовик замер по стойке смирно, принцесса между тем отвечала на приветствия как ни в чем не бывало. А затем раздался безошибочно узнаваемый гулкий баритон:       — Генерал! — И всеобщее внимание на несколько секунд сосредоточилось на самом Мастере Тьмы, который медленно появился из коридора, ведущего к библиотечному крылу.       Этого недолгого времени хватило, чтобы Рей получила фору — и вцепилась в подвернувшийся шанс. Сейчас или никогда — четко понимала она, устремляясь прямиком к ближайшему СИД-истребителю.