Новый мир.

      Дуэт продолжает движение в заданном направлении, всё ещё испытывая небольшие проблемы с освещением. Розоватый свет иногда выхватывает из темноты запылённые или обшарпанные поверхности колонн, стен, барельефов. — И что потом? Почему ты не отвечала? — Табаки прерывает и без того медленный и тихий рассказ Пинк о её подъёме на стену. — Я поскользнулась. Не заметила скат и моя нога меня же подвела… Равновесие было потеряно. — Девушка чуть фыркает, представляя эту картину со стороны. — Но ты ошибаешься. Я пыталась оповестить тебя, стоя с другой стороны. Ты не отвечал и я решила двинуться дальше сама без возможности вернуться… К слову об этом… Ты забрал верёвку? — Э-э-эм… — О, проклятье! — Она ударяет себя по лицу и даже чуть тормозит. — Я действительно даже не подумал и… — Да ладно. Не парься так… Думаю, мы найдём способ. Во всяком случае мы всё ещё можем попробовать эту стену пробить, не так ли? Если предположения старших насчёт ресурсов верны… Мы во всяком случае не сможем перетащить их через верх.       Энс кивает и снова настаёт тишина. Алмаз проводит его за собой по улицам с частично выбитой мостовой, пару раз останавливается у стен и смотрит изображения на них.       Такой случай остановки был перед небольшим мостом. Пинк коснулась стены и полностью развернулась к ней, достаточно чётко освещая рисунок из-за своей близости к поверхности. Изображение повествовало явно не о последних годах Империи, а о чём-то, что было даже раньше постройки этого уровня или примерно того времени.       Высокая тёмная фигура на троне опирается о светлый посох, на конце которого красуется металлическое изображение четырёхконечной звёзды. Символ Высшей… Да и сама фигура очертаниями очень напоминает Уайт. Но что-то не так… Как минимум оттенок. Из-за того, что свет сам по себе не чистый и окрашивает изображение так или иначе, нельзя назвать точные цвета. Тёмная же фигура не держит осанку, она не возвышается величественно на своём месте, а цепляется за посох, ищет опору… Ей словно стало плохо. Её свита словно отстраняется в разные стороны.       Пинк нахмурилась и совсем осторожно заглянула за угол, где и должен продолжаться этот сюжет, но тропа обвалилась и её свет выхватывает только пригнувшиеся в страхе фигурки свиты и ещё что-то… Часть чего-то большего и такое же тёмное. Алмаз протягивает руку на сколько её хватает и чувствует множество изогнутых, чуть рваных линий. Кого-то разумного так не изображают. Больше похоже на причуды архитектуры… Нет. Это точно кто-то. Но вот кто?       Девушка оставляет опасные и бесполезные попытки, а потом направляется к мосточку, беря спутника за руку, чтобы тот не сорвался с достаточно узкой поверхности. — Пинк?       На его вопрос она только вопросительно кивает, но даже не поворачивается. — Когда я был наверху… Я видел полосу огоньков… Что это может быть? — Такая… Прямая куда-то в даль, верно? — Ну… Их две, словно они обрамляют дорогу. — Это, вполне возможно, остатки от главной дороги этого уровня… Их четыре и они ведут к Столичному Дворцу… На каждом уровне есть такие с флуоресцентными фонариками… Чтобы с любого уровня можно было найти выход наверх… Вообще, ты молодец, что заметил её. Если не получится с ресурсами на этом уровне мы сможем подняться на самую поверхность и взять совсем новый корабль.       Парень присвистнул, но тут же закрыл себе рот рукой и дальше постарался такого не допускать. Через некоторое время они остановились у одной из стен и устроились на каменной скамье. Пинк ослабила свечение камня, давая себе некую передышку и закрыла глаза, расслабляясь в каком-то роде.        Табаки же протянул ноги вперёд и размял плечи. — Как думаешь… Сколько нам ещё идти? — Не знаю… Я даже не представляю как далеко эта Верфь… — Слушай… Может, в таком случае… Не сказать, что я недоволен нашим положением… К конце-то концов мы всё равно доберёмся до нужного места и… — Давай, ближе к делу… — Ну… Может… Блю была права? Идя с ней ты бы точнее представляла размер пути и света было бы больше, а ещё… Ну, она как минимум… Не зависима от органических потребностей. Я торможу нас… Разве нет? — Нет. Ну… Проблемы есть, но они совсем не так серьёзны, как ты думаешь… Ты не мешаешь, это просто твоя особенность… Я же тоже от этого зависима, пусть это и не так сильно выражено… Вспомни, что было до принятия мной этих… Как их… Стимуляторов, вот точно, вот это слово. — Хах… Это… Спасибо? Нет, правда. Мне от чего-то стало легче… Я не обуза… — Ты никогда не был… Ты выходил меня на Аполлоне. На Магни, помнишь, ты встал на ноги первым и снова меня привёл в порядок… Если бы не ты, я бы только потеряла на Хионе и Блю вмёрзла бы куда прочнее… Ты сменял меня там, когда я выдыхалась и первое время всё понимание Уайт было с твоей помощью… Ты важен, Табаки… Не надо тут себя накручивать… Ты делаешь поразительные вещи… Ну… Для того, у кого есть некоторые ограничения по сравнению с окружающими… Ты молодец.       Парень снова улыбнулся и поднял голову, пытаясь увидеть в темноте сверху потолок или проблески неба. Энс показался из стороны в сторону ещё немного, а потом снова поддержал беседу: — А как долго здесь будет темно? Ну… То есть… Было же светлее, нет? — Было. Свет сюда слабо просачивается на протяжении всей светлой части суток… Долго ждать придётся. — Да? — Ну, ты же помнишь сколько сутки длятся на Эхнатоне? — Да, из легенд… А что? — Ну, я помню сутки Земли… Так вот… Одни сутки в Столице равны пяти суткам на Земле… А одни сутки на Земле равны двум суткам на Эхнатоне.       Табаки немного посгибал пальцы, почесал в затылке и сплюнул. Десять дней в одном… Это же рассвета ждать ещё целых пять дней или два с половиной… Считай он по Земле.       Наконец ноги перестали болеть и пара искателей поднялась со скамьи, чтобы продолжить движение по лабиринтам, построенным ещё тысячи местных лет назад. При этом они ещё не знали, сколько это всё продолжиться и хватит ли сил вернуться обратно.       Наконец они снова упёрлись в стену, но на этот раз не гладкую, Пинк осмотрела характерный узор на поверхности и чуть усмехнулась, радуясь тому, что вот они и добрались до заветного здания.       Девушка призвала меч и его лезвием пометила точку столкновения, чтобы от неё потом прийти к колонне и при этом не потерять направление.       Внутри оказались небольшие работающие светильники всё от той же флуоресценции, правда сюда свет проходил хуже и от того лампочки на стенах работали совсем плохо, но в сравнении с полным мраком это было роскошью. Тёмными оставались редкие углы, а всё остальное помещение было залито тусклым зеленоватым свечением.       Алмаз осмотрела всё и снова улыбнулась, говоря чуть громче и доверяя звукоизоляции стен: — Сделаем небольшой привал и осмотрим это место. Надо ещё придумать, как эффективно дотащить пластины хотя бы до стены… — Придумаем… И не такое придумывали… — Энс только улыбнулся в ответ и замер, рассматривая один из барельефов, рассказывающий, видимо, о юности Старших его подруги.