Соловьиная песнь Тинувиэль или любовь Берена Беоринга.

      В небольшом рабочем кабинете стоял высокий мужчина в черно-золотых роскошных одеждах, его белые длинные волосы разметались по спине, руками, отведенными назад, он опирался о стол красного дерева. Перед ним стояла на коленях женщина с распущенными красными волосами, она трудилась лаская языком его член. Это был Саурон и Тхурингвитиль собственными персонами. Женщина кончиком языка пробегала по стволу от кончика до самых бубенчиков, затем облизовала их и снова возвращалась к кончику. Затем принялась яростно сосать его. Волны блаженства прошли по спине Саурона, он видел перед глазами восхитительные картинки, связанные с его юностью, с женщиной, которую он, когда-то любил, когда еще был учеником Ауле и звался Майроном. На ту, что сейчас жарко его ласкала, он не обращал ни малейшего внимания и не ее образ сейчас был перед его глазами. Саурон ясно видел один из праздников, которые любили устраивать Манвэ и Варда или его учитель и его супруга Йаванна злотовласка, еще до появления в их Благославенном краю чертовых эльфов, к которым великие валар начали благоволить больше, чем к своим верным сподвижникам майарам. Она была майа, самая прекрасная из всех. Для него она была прекрасней самой повелительницы Варды, ее волосы более черные, глаза более синие, а танцует она лучше, чем вечно юная Нэсса. Мелиан ее звали Мелиан, но она отвергла его ради этого гнусного недостойного ее красоты эльфа, ему было бы не так обидно, если бы она предпочла, кого-то из майар. Но он еще добирется до проклятого Эльвэ, Мелиан, ты не сможешь защищать его вечно, я взломаю твою завесу, сожгу его лес, а его… Саурон заскрежитал зубами от злости, понял, что возбуждение проходит, а он так и не получил разрядку, мысли об удачливом сопернике помешали. — Тхурингвитиль! — сорвался Саурон на женщину. — Ничего не умеешь делать, даже ублажить мужчину! Это может любая человеческая шлюшка, но не ты! — Мой господин, если позволите, давайте переместимся в спальню и разденемся, я сделаю вам расслабляющий массаж, вы сможите поиграть моими грудями… — И не мечтай, шлюха, у меня сейчас нет настроения ласкать тебя. Что ты сделала для поимки Барахира и его шайки, почему твои летучки не выследили его. — Я занимаюсь этим… — Плохо занимаешься, плохо, Тху! Знаю, ты предпочитаешь насиловать этого эльфа, как его там зовут, вот возьму и отправлю твою игрушку в Ангабад. Где этот чертов дурак наместник Дортониона Илирио, пусть даст отчет, почему Барахир еще не пойман и голова его не послана мне! — Да, господин… — Ты еще здесь!       Тхурингвитиль быстренько вышла из рабочего кабинета Саурона, ибо в гневе майа был страшен. Но маленьким язычком, она костерила его, называла неблагодарной тварью и другими нелестными эпитетами. Сначало, женщина хотела приказать распять в камере несчастного Гельмира, которого пленили при захвате Минас Тирита и изнасиловать его дилдом в задний проход, предварительно исхлестав плетью, тем самым отомстив всем мужчинам, в его лице. Но потом передумала, не стоит сейчас злить Саурона, если чертовы его прихвостни донесут, что она опять развлекалась с пленником, ей может не поздоровиться. Опять ерундой занимается вместо поисков Барахира и его шайки. Но где их искать, она и представить себе не могла, она и ее летучки облетели все леса, где он мог бы прятаться, после своих неожиданных набегов, но безуспешно. Кажется сама земля Дортониона благоволит к нему и хоронит его в своих недрах.

<center>***

</center>       Финрод, после его чудесного спасения, вернулся в Нарготронд. Он был подавлен смертью братьев и Андрет, хотя последняя была в солидном, для человека, возрасте и все равно долго не протянула бы. Но начавшаяся война ускорила ее уход. Он лишился еще одного друга. Сколько друзей он уже потерял безвозвратно, кто был мертв, кто отдалился от него, как Тургон, заперевшийся в Гондолине. Когда он еще жил в Неврасте, они встречались чаще. Король пристрастился к охоте, хотя чаще всего, возвращался без добычи, ибо не любил проливать кровь, без особой надобности. Просто гулял по лесам с луком и стрелами и своей гончей Изабо.       В один из таких дней, когда король охотился в одиночку, не смотря на переживания, его личных телохранителей и друзей, он встретил ее, странную красную женщину. Финрод почувствовал шевеление сбоку, со стороны деревьев, мгновенно натянув стрелу, один из лучших стрелков Тириона, выпустил ее на шорох. Перед ним оказалась женщина в красном платье с черной вышивкой, которая куталась в черный плащ, надвинув капюшон на лоб. Финрод выпустил вторую стрелу, в мгновении ока, которая на лету сбила первую. Он чуть было не убил беззащитную женщину, что-то стал нервничать последнее время, после падения Минас Тирита, когда еле спасся племянник его Ородрет с матерью и дочерью, приехавший в Нарготронд, где и умерла несчастная Эльдалотэ, не перенеся известие о смерти горячо любимого мужа Ангрода, брата короля. Теперь ближайшими соседями Нарготронда стали оборотни и прочие морготовы твари. Охотники, что заходили далеко, слышали их жуткий вой, некоторые не возвращались, потом находили их изуродованные тела. — Кто ты? — спросил Финрод странную женщину. — Откуда? Почему здесь одна?       Женщина молчала, затем откинула капюшон, рыжевато-красные волосы рассыпались по плечам. Она с интересом, не мигая, смотрела на Финрода, своими необычными глазами с красного цвета радужкой. Финрод подумал, что она тоже испугалась, как и он, неожиданной, их встречей. Потому улыбнулся ласково незнакомке и потрепал свою собаку по голове, которая глухо рычала на женщину: — Тише, девочка, не будем пугать нашу новую знакомую, а то решит, что мы с тобою дурно воспитаны. Меня зовут Финрод, — представился он. — А тебя?       Тхурингвитиль, а это была она, хотела улыбнуться Финроду в ответ, но вспомнила про свои вампирские клыки и испугалась, что он увидит их и это оттолкнет его от нее, хотя всегда любила, для устрашения, демонстрировать их. Ее улыбка получилась кривой и неестественной. Почему ей так небезразлично, что он о ней подумает, надо бы было насосаться его кровью и бро сить бездыханное тело, но ей вовсе не хотелось его убивать, даже поиграть с ним, как с Гельмиром не хотелось. У него такой приятный бархатный голос, она хотела бы слушать его вечно. К тому же он так красив, почти, как тот надменный феаноринг, что бежал пред ней, но глаза у него красивее, чем у феаноринга, необычного голубого цвета. — Меня зовут, Т… — Тхурингвитиль чуть не выдала своего настоящего имени, — зовут… Тайра, — на ходу придумала она. — Странное имя, но оно подходит такой необычной нисси, как ты, ты эльфийской крови, судя по ушкам? — спросил Финрод.       Тхурингвитиль ощупала свои острые ушки. — Наверное, — глупо ответила она. — Ты живешь неподалеку? — Да. — Ты из лаиквенди? — Я живу одна. — Одна в лесу, — удивился Финрод. — Тебе не страшно.       Женщина отрицательно помотала головой. — Если захочешь, я могу устроить тебя в какое-нибудь эльфийское поселение. — Не надо, — поспешно ответила Тхурингвитиль. Как он не похож на Саурона и других мужчин, которых она знала в своей жизни, такой, как он никогда бы не стал унижать женщину с которой сблизился. Почему она думает об этом? — Как хочешь? Думаю ты бы и не захотела, чтобы я проводил тебя до дома, раз привыкла жить сама по себе, видимо никого не боишься, даже зверей. — Нет, — снова улыбнувшись без зубов ответила та, что назвалась Тайрой. И, про себя, подумала, пусть они меня боятся. — Тогда, разрешите откланится, мы пойдем с Изабо своей дорогой. Счастливо вам, милая госпожа. — Не уходите, — попросила вампирша. — Неужели я вам так неприятна, что спешите уйти. — Почему? Вы симпатичная особа, очень необычная, но весьма симпатичная. — Я вам нравлюсь? — слегка с дрожью в голосе спросила Тхурингвитиль. — Я мало знаю тебя. — Так давайте пообщаемся еще. Приходите на это место почаще. Я буду сюда приходить тоже. — Милая госпожа, хочу быть честным с вами, я уже дал слово прекрасной девушке, что осталась далеко на Западе, и не хотел бы давать вам ложных надежд. — У вас есть невеста, — с грустью произнесла Тхурингвитиль. — А нельзя нам просто общаться, без серьезных намерений. — Тайра, послушай меня, разве тебе это нужно. Ты красивая девушка, нельзя жить в одиночестве, иди к своему народу. Там ты встретишь еще свою настоящую любовь. — Я не хочу покидать свой дом, мы еще встретимся, — пообещала Тхурингвитиль, поспешив исчезнуть, ей безумно хотелось есть, она готова была сьесть его чертову собаку, но не его, не его. Она будет летать здесь, она еще раз встретит этого охотника, она будет искать этой встречи, но предварительно, хорошо закусит.       Девушка скрылась среди деревьев, Финрод пожал плечами и пошел своей дорогой, Изабо потрусила следом.