Самая длинная ночь (По ту сторону Тьмы - 2)

      Алиас нервно поправил кружевное жабо. Он рассчитывал пойти на маскарад в парадном королевском костюме, к которому привык, но Герберт с Игрейной в один голос раскритиковали эту идею. Пришлось выбрать один из искрящихся фраков Джарета, самый скромный — лиловый, украшенный аметистами. Королевский портной сотворил чудо, за одну ночь идеально подогнав наряд под фигуру Алиаса, но он всё равно чувствовал себя неловко, и сам себе напоминал павлина.       — Ты готов? — В королевские покои влетела Игрейна в облаке легчайших травянисто-зелёных кружев. — А где твоя маска? Эта?! Алиас, срочно найди что-нибудь другое!       — Зачем? — Он примерил атласную полумаску. — Мне в ней вполне удобно.       — Но она слишком простая!       — На тебе такая же.       — Но я не королева! — Игрейна кинулась к шкафу, с головой зарылась в его глубины и вынырнула с венецианской маской, украшенной блестками.       — И не спорь!       Алиас покорно заменил маску, для сохранения остатков душевного здоровья даже не посмотрев в зеркало.       — Гости уже собираются. Твой выход — как только заиграет музыка. — Она крепко обняла его и поцеловала в щеку. — Удачи, король гоблинов.       ***       Корвин в последний раз проверил свое снаряжение. Ни один амулет не виден под фраком. Жабо и кружевные манжеты скрывают серебряные браслеты и ошейник. Жаль, что ему не положен кристалл, обостряющий все чувства. Такой выдают лишь окончившим обучение некромантам. И трижды жаль, что на бал запрещено проносить оружие. Впрочем, едва ли Герберт атакует его на глазах у гостей. Скорее всего, ловушка кроется в угощениях. Придётся ничего не пить и не есть. Обидно, учитывая, какие запахи доносятся из замковой кухни. Ну ничего, он выдержит.       Корвин торжественно кивнул своему отражению, притопнул, проверяя, не натирают ли новые туфли, и покинул свои покои.       ***       На одной из потайных лестниц замка, о существовании которой ни Алиас, ни Корвин не знали, Игрейна тщательно осмотрела Герберта со всех сторон и удовлетворённо кивнула.       — Очаровательно. И локоны тебе к лицу. А зачем родинки?       — Это называется moucheron, — Герберт кончиком пальца дотронулся до крохотных бархатных кружочков на левой щеке и на шее.       — А-а, вспомнила. Но едва ли Корвин знает их значение. — Игрейна лукаво улыбнулась. — Зато кое-кто из эльфов может заинтересоваться.       — Всё продумано, — Герберт показал ей крохотный пузырек. — Это подействует только на Корвина. По крайней мере, я очень надеюсь, что больше на балу не будет ни одного полукровки с такой родословной, как у него.       ***       Ирис вошла в бальную залу под руку с Алиасом. Накануне ночью целительнице приснился сон, который она расценила, как вещий. На балу произойдет много странных событий, и они с мужем должны быть вместе.       Первые пары уже танцевали под медленную музыку. Ирис отыскала глазам Игрейну. Та кружилась с Аланом.       — Эльфы надеются на возвращение Джарета.       — Я тоже. — Алиас старательно избегал своих отражений в многочисленных зеркалах. — А где Корвин?       Ирис кивком указала в дальний угол зала. Принц беседовал с группой гномов.       — Вчера Ториус прислал мне бутылку живой воды из своего источника. Он никогда не делает подарки просто так. Тролли хотят, чтобы ты остался королем гоблинов. И гномы наверняка поддержат их. Боюсь, что Ториус готовит тебе ловушку. Из самых лучших соображений, разумеется.       — Я постараюсь не попасться.       Пользуясь преимуществами маски, Алиас незаметно рассматривал гостей. Большую часть составляли эльфы. Разумеется, танцы — их любимое развлечение, но Алиас не помнил, чтобы на балы короля гоблинов собиралось так много сияющих. Среди них Драккони заметил своих коллег-некромантов Дэниса и Эдвина. Вот это уже действительно настораживало.       — Ты чувствуешь ожидание? — Ирис сжала руку мужа. — Оно разлито в воздухе.       — Ничего плохого не произойдёт. Мы же в Лабиринте.       Мимо них промелькнула очень красивая пара. Темноволосый эльф из свиты Алана, а с ним стройная высокая девушка со светлыми роскошными локонами. Ее улыбка показалась Алиасу знакомой. Он присмотрелся внимательнее. Причудливая маска в пол-лица, пышное платье, сильно утянутое в талии, эльфийская косметика, длинные шёлковые перчатки... В завитках волос сверкнула бриллиантовая искра крохотной серёжки.       — Это же Герберт!       — Ну и что? — Ирис засмеялась. — Пусть развлекается. Маскарад для того и предназначен.       — Он распорядитель бала, а не шут!       — Ты ведь не ревнуешь?       — Нет, конечно. — Алиас спохватился, что слишком пристально смотрит на переодетого вампира. — Но это не к добру. Он что-то затевает.       — Как знать. — Ирис поджала губы.       Музыка вдруг смолкла. На долгую секунду все замерли, а затем по зале пронёсся порыв свежего холодного ветра. С потолка посыпался пушистый лёгкий снег. Оркестранты ожили и заиграли. Метель подхватила мелодию вальса, закружилась между танцующими. Послышались восхищенные возгласы, гости смеялись, ловя снежинки губами.       — Как ты это сделал? — Ирис подставила ладонь под прохладные хлопья.       — Это не я. — Алиас принюхался. Метель пахла знакомой магией.       Темп вальса ускорился. Снег вспыхивал цветными искрами. Всё слилось в бешеной круговерти и оборвалось. Снег таял на разгоряченных лицах и плечах. А в центре зала, там, где в последний раз закрутилась метель, осталась стоять белоснежная фигура в плаще из совиных перьев и такой же маске.       — Джарет... — эхом прокатилось по залу.       Алиас прислонился к стене. От огромного облегчения он не чуял под собой ног. Джарет взмахнул рукой, как дирижер. Оркестр заиграл такую веселую музыку, что не смогли устоять даже гномы. Только Алиас отошел к столикам с угощением. Он вдруг ощутил зверский голод. О боги, неужели всё закончилось, и он свободен?!       Жуя тройной бутерброд, Алиас с умилением смотрел, как король гоблинов кружит счастливо смеющуюся Игрейну, потом — Герберта. Вампир что-то быстро говорил ему на ухо, и со стороны это выглядело весьма пикантно. Руки Герберта лежали на плечах Джарета, а тот обнимал его, прижимая к себе. В движениях короля гоблинов Алиас заметил непривычную скованность. Впрочем, это объяснимо — столько времени пролежать без движения...       — Недолго продлилось твое правление, Алиас. — Рядом с ним оказался Алан.       — И я этому рад.       — Правда? А я не уверен, есть ли повод для радости. Как и в том, что это мой брат. Снег был настоящим. И взгляни на это, — он указал вверх.       Алиас поднял голову. Под самым потолком распускались цветы. Их длинные стебли извивались под музыку, сплетаясь между собой.       — Это не иллюзия. Нетипично для Джарета, не находишь?       — Эпатаж — его отличительная черта. — Алиас не чувствовал ни малейшего привкуса беды.       Алан небрежным жестом поправил маску, задержав руку у левого глаза. В его пальцах что-то пряталось. Круглый камешек с дыркой? Алиас подавил непочтительный смешок. Он и подумать не мог, что фэйри пользуются этим детским приёмом, чтобы определить чары.       — Чем проще, тем надёжнее. — Алан спрятал камешек в карман. — Очень странно, но всё подтверждает, что это действительно Джарет. Какой-то абсурд.       — Почему?       — Я допускал, что он может появиться на балу. Это в его стиле. — Алан рассеянно взял с подноса кисть винограда и принялся общипывать, роняя ягоды на стол. — Но я ожидал, что придётся искать его под масками, среди иллюзий. Что именно ради этого ты и затеял маскарад. Но его наряд — это настоящий плащ-оборотень. Очень старая магия, я даже не предполагал, что Джарет владеет подобным артефактом.       Алиас дипломатично пожал плечами. Джарет — это Джарет. С ним никогда и ни в чём нельзя быть уверенным. Танец закончился, все зааплодировали. Тут же, без перерыва зазвучал новый вальс. Дамы оживились, наступил их черед выбирать партнеров. Вопреки бальному этикету к Алиасу подошла Ирис.       — Не откажешь?       Он с радостью позволил увести себя от Алана. Но и танцуя, старался следить за королём гоблинов. Как и многие в зале. Было немного обидно, что Джарет даже не подошёл.       — Это не иллюзия. — Ирис по-своему расценила внимание мужа к фигуре в совином плаще. — Я с ним танцевала только что. Это действительно Джарет. Он переполнен магией до такой степени, что вынужден постоянно сбрасывать излишки.       Алиас поднял глаза. Цветы плавно меняли форму, сплетались в причудливые фигуры оленей, волков, рысей. Он видел такие в старинных рукописях. Действительно, откуда столько силы, ведь совсем недавно Джарет был полностью истощён?       — Ходят слухи, что Лабиринт живой, — сказала Ирис. — Якобы, Оберон в давние времена заключил с ним какой-то договор. А Джарет — сын Оберона. Возможно, они с Лабиринтом общаются. И сила — оттуда.       Алиас покачал головой. После того, что натворил Джарет, едва ли Лабиринт захочет столь щедро одаривать его, даже при условии частичной потери памяти. Алиасу хотелось подобраться ближе к Джарету, но музыка постоянно разводила их.       Поглощённый наблюдениями, некромант совершенно забыл о своем намерении приглядывать за учеником.       Корвину бал сначала понравился. Особенно ему пришлось по сердцу уважение, которое ему оказывали гости. Но потом возник Джарет, и к бывшему принцу все потеряли интерес. Впрочем, Корвин быстро сообразил, что теперь учитель снова сможет уделять ему всё свое время и повеселел. Раздражала лишь необходимость постоянно держаться настороже. Герберта среди танцующих видно не было, и это тревожило сильнее всего. Врага следует держать в поле зрения.       — Разреши тебя пригласить? — промурлыкал приятный голос рядом с ним.       — Я не тан... — Корвин замер с приоткрытым ртом.       — С тобой всё хорошо? — заботливо уточнила незнакомка и провела рукой в шелковой перчатке по его лбу.       — Д-да... — Он понял, что неудержимо краснеет, причем начиная с живота. Она была самой прекрасной и желанной девушкой в мире. Его ожившей мечтой. Корвина не смущало даже, что незнакомка выше его на полголовы.       Девушка улыбнулась идеально очерченными губами и умело увлекла его в танец. Корвин машинально переставлял ноги и млел от невесомых прикосновений тонких пальцев. Музыка слышалась как сквозь вату. Окружающие превратились в размытые пятна. Реальными остались лишь он и она. Корвину очень хотелось спросить её имя, но губы никак не хотели шевелиться.       — Ты такой милый, принц Корвин! — Девушка весело засмеялась. Голос у неё был высокий и чистый.       — Я не принц больше, — с трудом выговорил он. И отчаянно пожалел об этом. Как не вовремя вернулся Джарет! Ревнивая память тут же подсказала, что эта красавица недавно танцевала с королём гоблинов.       — Для меня ты по-прежнему прекрасный принц.       Улыбка показалась Корвину знакомой. Где он мог её видеть? Сосредоточиться никак не получалось.       — Какой ты горячий, Корвин... — Она слегка сжала его плечо. — Давай сбежим? Ты и я.       Он ошалело кивнул. Обрывки мыслей окончательно покинули голову.       Их исчезновение прошло незамеченным для большинства танцующих. Только Игрейна оторвалась от Джарета и проводила пару злорадным взглядом.       Герберт тихо ликовал. Сработало! Он гениальный алхимик, в этом нет ни малейших сомнений. Нужно обязательно написать статью для университетского альманаха. Мальчишка идет покорно, как на привязи. А вот серебра на нем слишком много, придётся соблюдать осторожность.       Корвин не сознавал, куда они идут. Он просто вдыхал пьянящий запах её тела. Это хорошо, что она не пользуется духами. Это правильно. Ещё нужно озеро, и чтобы полная луна отражалась в воде... Что-то глубинное поднималось в Корвине, что-то темное и древнее.       Они остановились в тёмном затхлом помещении, заставленном какими-то громоздкими вещами. Корвин неплохо видел в темноте, но сейчас ему было не до разглядывания обстановки. Всё было неважно, кроме её сияющих глаз в прорезях полумаски.       — Здесь нам не помешают, — промурлыкала незнакомка. Она нежно взяла Корвина за плечи и прислонила к чему-то жёсткому. Послышался скрип и неприятный скрежет. Корвин проигнорировал эти звуки. Он обхватил девушку за талию, поднялся на цыпочки и поцеловал в губы.       Герберт возблагодарил всех богов, что догадался надеть корсет, послуживший неплохой защитой от серебряных браслетов. Но каков Корвин! Воистину, в тихом омуте кельпи водятся. Поцелуй длился и длился. Корвин жадно тянул Герберта к себе, и приходилось изгибаться, чтобы избежать прикосновения к серебряным амулетам. Герберт перехватил руки Корвина, переплёл их пальцы. Так, а теперь медленно разводим их в стороны и вверх...       Корвин почуял неладное, только когда холодное железо защёлкнулось на его запястьях.       — Зачем? — Он с недоумением огляделся. И вдруг понял, что находится в пыточной камере.       — А ты подумай, — своим обычным голосом ответил Герберт и снял полумаску.       На Корвина словно вылили ведро ледяной воды.       — Ты?! — Он задохнулся и закашлялся. — Ты, подонок, гнида кладбищенская! Отпусти меня немедленно, не то пожалеешь!       — Сам же сказал, что ты больше не принц. — Герберт лениво обмахивался маской. — Так что мои действия не являются государственной изменой. Отпущу, не дрожи. Но сначала ты признаешь, что проиграл мне желание.       — Как ты это сделал, паскудная мразь?!       — Исключительно с помощью алхимии, согласно условиям пари. И это было очень непросто, будь уверен. Для начала пришлось узнать подробности твоей родословной. — Герберт достал из-за корсажа крохотный хрустальный флакончик. — Уверен, что ещё никто не пробовал воспроизвести феромоны человека, который на треть — кельпи. Но, как ты сам убедился, у меня получилось.       — Что такое феромоны? — Корвин подёргал руки. Цепи тут же натянулись, выворачивая суставы.       — Покалечишься, глупый. — Герберт снисходительно потрепал его по щеке. — Про феромоны спросишь у Ирис, она должна знать. А у меня сейчас нет времени на лекцию. Так ты признаёшь, что проиграл?       — Признаю. — процедил Корвин. Ему было так мерзко, что смерть представлялась желанным исходом дела. — Что ты хочешь, ублюдок?       Герберт оскалился.       — Ещё раз оскорбишь меня, узнаешь, как трудно собирать выбитые зубы сломанными пальцами. А теперь слушай внимательно. Я хочу, чтобы ты служил мне. Месяц, а точнее, тридцать дней по счёту. Будешь приходить в свободное время и выполнять любые мои поручения. И никаких серебряных оберегов, ясно?       — Я не позволю пить из меня кровь!       — А я и не собираюсь. Один раз уже пробовал кровь кельпи, не слишком-то она вкусная.       — Тогда что же мне придётся делать?       — Ну, мало ли... — Герберт повертел в воздухе рукой. — Полы, скажем, в лаборатории вымыть. Гоблинов я туда не пускаю, а самому убираться некогда.       Корвин зажмурился. Он не сомневался, что мытьем полов его унижения не ограничатся. Целый месяц! Проще с собой покончить. Ох нет, не получится. Он же сам, как идиот, скрепил их пари магическим шаром. Теперь придётся выполнять обещание.       — Отсчёт начнётся с завтрашнего дня. — Герберт окинул Корвина плотоядным взглядом. — До встречи, дружок.       Он обошёл Корвина, чем-то щёлкнул за его спиной и продефилировал к двери, покачивая на ходу бёдрами. Корвин напряжённо прислушивался, но шаги вампира были бесшумными. Оставалось лишь надеяться, что Герберт действительно ушёл. Корвин крепился, сколько мог, а потом разревелся, повиснув на цепях и даже не замечая, что они уже не держат его. Постепенно он сполз на холодные каменные плиты пола и скорчился, всхлипывая от нестерпимого стыда.