Из одного ручья

Эстемирэ не удивился, когда к его темнице подошел сумрачный Маблунг и, громыхнув ключами, отпер решетку. Однако тот явно сразу собрался уходить, и сидящий на своем тюфяке нолдо окликнул его: - Маблунг! - Что? - устало посмотрел на него начальник стражи, оборачиваясь. - Подожди, - пробормотал Эстемирэ, соскакивая с кровати. - А... куда мне теперь? Ты что, просто так уйдешь — и оставишь меня здесь? Без охраны? Или король дозволил тебе только отпереть решетку, а о том, чтобы выпустить меня, речи не было? Маблунг наконец развернулся всем корпусом и отступил, словно неверяще покачивая головой: - Королю Элу не до тебя. Куда тебе теперь?.. Этого я не знаю. Голодрим добились своего... хотя бы частично. Ты больше не пленник здесь, но и не гость. Твой друг отправился забрать с собой твой отряд, так что о них ты можешь не беспокоиться. Король еще не объявил своего слова, и над нами всеми по-прежнему витает призрак войны. Ты волен отправляться, куда хочешь. Ведь ради чего-то же это все затевалось? Мне не хочется верить в войну без причин. Даже у Моргота есть причины. А у голодрим есть? - Есть, - кивнул Эстемирэ. - Мой лорд. Я обещал, что не уйду из Менегрота без него. - Тогда отправляйся к нему, - пожал плечами Маблунг. - Если что, я буду знать, где тебя найти. - А... Нифредиль? - неожиданно спросил нолдо. - Она не может меня проводить? Я боюсь, что не найду того места. - Я не видел Нифредиль с того момента, как застал ее здесь, - отрицательно покачал головой Маблунг. - Я бы мог дать тебе провожатого из подвластных мне стражников, но опасаюсь, что если кто-то из твоих сородичей сейчас увидит тебя в обществе вооруженного воина, то подумает... Мне не хотелось бы в сложившейся ситуации рисковать. А на данный момент приказом короля все, кто могут держать оружие... Ты понял меня? - Я понял, - кивнул Эстемирэ. - Прости. - За что? - начальник стражи вздохнул. - Ты был прав. Я бы поступил так же, как ты. Только мой король не пошел бы войной, как сделали ваши короли и лорды. Но когда я присягал на верность, я еще не знал, кем станет король Элу и кем стану я. И ты не мог знать. - Я бы и сейчас не отрекся от своих слов. - Как и я, - уверенно ответил Маблунг. - Иди. Заплутаешь — спроси у кого-нибудь дорогу. Эстемирэ потоптался на пороге темницы, после чего решительно зашагал к лестнице. Маблунг уже ушел, и теперь никого не попадалось на пути. Очевидно, все, кто может, готовятся защищать Дориат... И нолдо отправился единственным путем, который более-менее знал — к покоям Артанис. Однако дойти дотуда он не успел. На парадной лестнице сидел, точно неприкаянный, синда, который показался Эстемирэ знакомым. Один из тех, что встречал их с Макалаурэ на границе Дориата. Вроде и недавно это было, а казалось, прошло несколько веков... - Халдир? - припомнил его имя Эстемирэ. - А, это ты... - поднял взгляд тот, ничуть не удивившись. - Леди Галадриэль нет в ее покоях. Она вместе с мужем сейчас у короля. Совещаются. Или ты не к ней? - Шел к ней, но не потому что хотел. - Приказ? - приподнял бровь Халдир. - Чей же? - Я хотел разыскать ту комнату, где лежит Маглор, - отчего-то сбился Эстемирэ. - Сам я по вашему дворцу часами могу плутать, проверял уже. А почему ты сидишь тут, точно тебя изгнали? - Жду решения, - пожал плечами синда. - Если будет решено воевать, мне надлежит отправиться парламентером от Дориата, и не все верят, что мне удастся вернуться живым. Впрочем, я не в обиде. Меня воспитывали и дипломатом, и воином. Должно же это хоть раз пригодиться? Прошлый свой приказ я выполнил... Ну, ты знаешь. Лорд Маглор слег, леди Галадриэль снискала гнев короля Тингола, а я... Думаю, король Элу будет даже рад, если я... - Пойдем, - позвал его с собой Эстемирэ. - Будешь нужен — найдут. Да и не грозит тебе смерть, если ты только гонец. Или ты тоже считаешь, что нолдор убивают не глядя? - Как раз я так не считал, - хмыкнул Халдир. - Однако теперь уже не уверен. Из-за одной души — погубить тысячи? Нет, это не укладывается у меня в голове. Что бы сказал твой лорд, если бы узнал, что все это — из-за него? - Не знаю, - развел руками Эстемирэ. - Он всегда подчинялся принцу Маэдросу, старшему брату, хоть и спорил с ним. А уж о чем спорили — не мне, знаешь... - Знаю, я сам старший брат, - синда поднялся. - Я провожу. Только потом вернусь, уж не обижайся. Никогда от своей судьбы не бежал, и сейчас начинать не стану. Эстемирэ казалось, что он узнает какие-то коридоры, но Халдир провел его много проще и быстрее, чем сам советник Маглора добирался в прошлый раз. В уже знакомом коридоре проводник отступил: - Вон та дверь. - Если что, я... - неуверенно начал Эстемирэ, и сам точно не зная, что желает сказать. - И я, - согласился Халдир. - Ты мне не враг, как и твой лорд. Просто... жизнь так сложилась. Надеюсь, нам с тобой не придется сойтись в смертельном бою. - Я тоже на это надеюсь, - Эстемирэ чуть склонил голову. Жизнь действительно складывалась причудливо. Именно об этом думал Эстемирэ, вступая в комнату в лазарете, где, безмолвный и безжизненный, лежал Макалаурэ. Еще полгода назад, летом, никому из нолдор и в голову не могло прийти затевать вторую братоубийственную схватку. Слишком сильно обожглись в Альквалондэ; слишком горьки были воспоминания. Правы валар, ничему пролитая кровь не учит... А сегодня, в один из дней, когда решалась судьба Белерианда, сам Эстемирэ чувствовал себя ненужным. Словно он выполнил некое предназначение: отправил в нужный день и час письмо — а больше его жизнь никому была не нужна. Разве что Сардафиону, ближайшему его родственнику здесь, в Эндорэ. Как говорится, родная кровь — не вода. Но ведь и для Майтимо так же! Брат... Маглор лежал так же, как и в тот единственный раз, когда Эстемирэ здесь побывал. Бледный и неподвижный, он совсем не выглядел живым, но верный друг сел рядом с ним на стул, предназначенный, очевидно, для лекаря, и взял своего лорда за руку. - Макалаурэ, послушай, - неизвестно зачем заговорил с ним Эстемирэ. - Мне тут задали вопрос: что бы ты сказал, если бы узнал, что здесь из-за тебя может начаться война? И я понял, что не знаю ответа. Отговорился общими словами... Но ведь я тебя знаю с тех далеких пор, когда ты еще кварту от квинты не отличал. А все же не могу решить за тебя. Если бы ты мог услышать и узнать... Что бы ты сказал? Нолдо показалось, что рука в его ладонях стала чуть теплее, но подумать об этом у него времени не осталось — скрипнула дверь, а за нею послышались почти невесомые шаги. Подумав, что вернулась сиделка или целитель, Эстемирэ положил руку лорда обратно ему на грудь и повернулся, готовясь отстаивать право находиться здесь, однако не пришлось. В покои, слегка шурша длинным платьем, вошла женщина потрясающей красоты, и Эстемирэ замер. Не оттого, что не встречал красивых женщин, а оттого, насколько ее красота была совершенной, божественной и естественной одновременно. Давно уже нолдо не видел таких лиц... Но облик одной из айнур узнал мгновенно. - Королева Мелиан? - Эстемирэ поднялся и склонился в привычном церемонном поклоне. - Здравствуй, - одновременно приветливо и печально произнесла майэ. - Рада познакомиться с тобой, Эстемирэ, верный друг и советник принца Маглора. В голове эльда разом всколыхнулись слова, которыми положено отвечать Стихиям, когда те приветливо заговаривают или отмечают заслуги, но волнение было сильнее: - Королева Мелиан, - Эстемирэ с надеждой заглянул ей в глаза, - вы ведь осматривали лорда Маглора? Скажите, вы можете... его?.. Женщина так же печально улыбнулась: - Нет, я не могу. Надежда погасла так же быстро, как и воспылала, и Эстемирэ опустил голову. Он не мог ни в чем винить королеву, но если не смогла она... А майэ неожиданно продолжила: - Но может он сам. Если захочет. - Вы знаете, где он и что с ним? - нолдо перевел взгляд взгляд на друга. - Где — не могу сказать, а что — пожалуй... - мелодично ответила королева и уселась на такой же стул по другую сторону кровати. Поправила одеяло, ласково коснулась руки... - Это я помогла Галадриэль зачаровать Источник. Но не спеши обвинять меня, друг мой. Я — рода айнур, но я жена и мать, и у меня тоже есть слабости. В роду Эльвэ и Олвэ ярко горит дар... Они называют его даром предвидения, но на самом деле все немного не так. Не существует предвидения, Эстемирэ. Есть только умение проникать в Эа душой. И каждому такое умение дарует что-то свое. Кому-то — исцелять; кому-то — вести за собой. А кому-то — зрить будущее. Эстемирэ слушал ее, а Мелиан так же печально продолжала: - Но всё это: исцелять ли, видеть ли, — всё это для каждой души своё. Ведь умение сплетаться с Эа двойственно: и ты проникаешь в мироздание, и оно в тебя. А потому каждому доступно только то, что сплетено с его душой. Король Феанор мог зажечь сердца только тогда, когда сам искренне верил; король Финрод может лечить лишь тогда, когда душа его болит за страдающего; а видеть будущее можно лишь то, на которое ты способен влиять. Нолдо уже успел заново привыкнуть к певучему голосу айну, и теперь нахмурился, не понимая: - О чем вы, королева?.. - Об Источнике, - терпеливо напомнила ему Мелиан. - Галадриэль желала создать источник, в котором она могла бы увидеть себя, свои страхи и слабости. Но ее сил не хватало, и она обратилась за помощью ко мне. И я помогла. Но видно, моё беспокойство передалось в Песне, которую я пела для девы, и она и запомнила — так же. Что это — необходимо. А в результате... Источник не показывал ни ее, ни кого-то иного. Источник показывал будущее, для каждого свое — на которое каждый мог влиять. Я тоже слаба, и тоже заглянула туда. И поняла, что мои страхи, что я так от себя гнала, не напрасны. Мое будущее не сулило мне ничего хорошего. Ты едва ли сможешь понять тревогу айнур, но именно мне, той, что пошла против воли Владык Арды, следовало стать на пути Рока — могучей силы, что была заключена в Изначальной Музыке. - Рок, - повторил Эстемирэ. - Об этом я уже слышал. Что мой лорд пал жертвой какого-то Рока. Это о Проклятии Севера? - Нет, мой друг, - покачала головой Мелиан. - Проклятие Севера — так это называете вы. А на самом деле, слова Намо — не более, чем пророчество. Которое можно преодолеть. Которого можно избежать, если верить, что оно не всесильно. Но Рок — другое дело. Я не могу рассказать тебе, что хотел Эру Илуватар, да и не вправе говорить за него... Однако он не хотел зла этому миру. Поэтому создал Рок — орудие, которое, пусть жестко и больно — приведет Арду к миру. Сейчас — или через много Эпох. - И вы?.. - нолдо, кажется, начал что-то понимать. - И я проявила слабость, - смело и бестрепетно кивнула женщина. - А может, силу. Об этом можно будет сказать только тогда, когда все будет позади. О Роке хорошо судить только так же — когда он далеко. Мне предстояло потерять мужа и дочь. Ради того, чтобы кому-то когда-то стало хорошо. - И вы решили бороться? - Бороться — громкое слово, - отреклась Мелиан. - Я просто попыталась поступать не так, как все ждут от меня — королевы из Стихий. Я уехала и забрала с собой Лютиэн — единственную, кто, кроме меня, мог... - тут она вдруг сощурилась, как будто с улыбкой, - кто мог помешать мешать Року. Я не знала, к чему это приведет — ведь это не мое будущее. Но точно знаю, что твой лорд не должен был здесь появиться. А значит, все уже пошло не так. - А как? - упрямо вопросил Эстемирэ, окончательно запутавшись. - И что будет с ним? - Не знаю, - твердо ответила Мелиан. - И не хочу узнавать. Я не буду смотреть в Источник. И дочери не дозволю. И уж тем более мужу. Может, я совершила великое благо. Может, ужасную ошибку, о которой буду жалеть потом вечность. Но больше я будущего знать не хочу. И тебе не советую. - Хорошо, - нолдо почувствовал, что начинает сердиться. - Вы не знаете, что будет с Белериандом, Дориатом и с вами. Вы не знаете, что будет с моим лордом. Но вы можете мне сказать, что с ним сейчас?! - Нельзя было касаться воды, - жестко произнесла Мелиан. - Я это знала. Галадриэль — не знала, но опасалась. А твой лорд, очевидно, ничего не боится. И он... слишком хорошо чувствует Эа. Он ушел туда, в то время или место, что показал ему Источник. Но он может вернуться, потому что, как я уже говорила, эта связь всегда двойная. - Но если он не знал здесь, - сообразил Эстемирэ, - то он и там не знает! Не знает, как, не знает... Королева Мелиан, что мне делать? Как позвать? Как сделать так, чтобы он понял, что здесь его ждут?! - Я не знаю, - вновь покачала головой королева. - Это его видение будущего, и лишь он мог знать, что может призвать его обратно. Какие воспоминания, какие незавершенные дела... Была бы у него жена, она бы, возможно, знала. - Может, смогут его братья? - Эстемирэ, - мягко произнесла Мелиан. - Не зря эльдар зовут брак сплетением душ. Родственная душа всегда знает, что чувствует и что... Остальные могут лишь догадываться. Эстемирэ не мог понять, благодарен он этой майэ или же ненавидит ее, но Макалаурэ бы точно не был бы в восторге, если бы его советник проявил грубость к тому, кто как мог, стремился помочь. И нолдо чуть поклонился: - Я благодарю вас, королева. Дозвольте мне остаться с моим другом, что бы ни происходило во дворце. Мелиан поднялась, и в голосе ее, кроме печали, зазвучала и вина, и жалость: - Я вовсе не прогоняю тебя. Ты вместо моей дочери и мужа взял на себя роль орудия Рока. Я представляю, какая это боль... Я не хотела. Простить меня ты не сможешь, но я сделаю все, чтобы тебе стало лучше. Желаешь остаться — оставайся. Даже если начнется война. Даже если Менегрот будет разорен. Я больше не вмешаюсь. Эстемирэ сидел у кровати совершенно разбитый и огорошенный. Все, что сказала майэ, было логично и правильно... Сердца коснулась скорбь, а души — горечь. Нолдо облизнул губы и почувствовал соль. И не заметил, что плачет... - Макалаурэ... Кано, - он позвал безнадежно, но от души. - Я не знаю, где ты сейчас, что там с тобой... Но я тебя жду. И твои братья ждут. Я не знаю, что сказать тебе, когда ты так далеко... Но когда-то так же далеко оказался Аман — и мы были с тобой. Когда-то ты учил меня петь. Ты поверял мне те песни, которых, наверное, больше не слышал никто. Ты ни с кем не сплетал души, но в песнях поверял мне свою. И, наверное, я знаю тебя лучше... в чем-то — точно!.. чем твои братья. Я хочу сказать тебе, что я помню звезды над Эндорэ. Те самые, которые ты мне показал после Затмения Валинора с борта корабля. Воспоминания коснулись сердца с настоящей болью, и Эстемирэ невольно сильнее сжал в ладони руку друга. И вдруг почувствовал слабое, но отчетливое касание в ответ. *** Макалаурэ выбрался из дома с гитарой, которую ему оставил Вася, и наигрывал, но не знакомую песню, а импровизировал. Мелодия еще не оформилась, но уже временами звучала пронзительно. Нечто подобное он наигрывал почти весь день, но тогда шел дождь, а на воздухе Маглору всегда творилось лучше. Поэтому, едва надоедливая морось прекратилась, менестрель выбрался на улицу и уселся на ступенях крыльца. Инструмент уже был ему знаком и привычен, думать о гармонии не приходилось, но Макалаурэ и сам бы не мог сказать, о чем он сейчас думает. Пара дней — выходных, как называл их адан — прошли как в тумане. Вася вытащил его в лавку, где продавали еду, а потом они вдвоем готовили ужин — частично на крохотной печке-«плитке», частично — над открытым огнем. Еще адан показывал ему сложное механическое устройство под названием «мобильный телефон». Вася хмурился и ругался, потому что не мог продемонстрировать всех возможностей диковинного механизма — чего-то прибору не хватало, потому что домик находился в отдалении от города. Но Маглору, в отличие от аппарата, всего хватало за глаза; он даже не пытался вдумываться в сложные описания. Еще Вася показал ему несколько приемов на гитаре, и Макалаурэ вполне овладел тем, что Вася называл «гроулом». Не очень понимал, зачем ему нужно такое умение, но смутно подумал, что от такого звука орки разбегаться будут. А еще Маглор много говорил с аданом. Точнее, много слушал. Вася охотно рассказывал ему о своем мире, порой не понимая, насколько абсурдно или, наоборот, восхитительно звучат его слова. Палантиры, передающие события, в каждом доме; всеобщая грамотность; изумительной тонкости науки; информационные войны... Нолдо слушал и улыбался. В этом мире не было жестокости ради жестокости. В этом мире не было Моринготто. Зато никуда не девались прекрасные чувства, которые, по словам Артанис, были безнадежно утрачены. Дождь снова начал накрапывать, и Маглор, верный слову, тотчас унес гитару в дом, чтобы не подвергать инструмент влаге. Однако сидеть в темном — он предпочитал не зажигать ярких ламп — доме ему показалось неуместным. Вечер был поистине чудесным. Таким, какие так любил Макалаурэ. Таким, какие и были ему нужны, чтобы творить. Песня, что он пытался наиграть, еще не оформилась, и сейчас менестреля тянуло туда, где вдохновение — к воде. Он поспешно закрыл дверь — не на ключ. По словам Васи, в деревне по зимнему времени не оставалось никого, все перебирались в город... Он направился к заливу. Еще прошлым вечером, за бутылкой скверного вина, звезды над заливом показались Макалаурэ пленительными. Нолдо сам усмехнулся своим мыслям. В любую Эпоху, даже там, где нет квэнди, его, эльда, тянуло к свету творений Варды. Макалаурэ пробрался знакомой уже тропинкой к поблескивающей глади воды и остановился, зачарованно глядя в темные глубины. Где-то на другой стороне, чуть вбок, блестели яркие огни во много свечей. Адан говорил, что там начинается город... Макалаурэ глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Город прекрасен, деревня — тоже, но эльдар в этом мире места нет. Нолдо был уверен в том, кого бы уже мог назвать другом — тот бы не обманул, научил бы всему... Но это мир людей, эльдар тут не место. Маглор почувствовал, что мелодия начала сплетаться в самой душе; еще чуть-чуть — и он услышал бы ее в своем сердце, и оставалось бы только записать... Он смотрел на незнакомые звезды и чувствовал, что в груди замирает. Но перевел взгляд на залив — и сердце на мгновение словно остановилось. Звезды отражались на водной глади, но вовсе не те, что горели в небе. В воде отражались знакомые и родные звезды Арды. Как те самые, которые он видел уже... с борта корабля, плывущего в Эндорэ. Воды звали; и звезды звали. Макалаурэ, словно не в себе, сделал шаг навстречу заливу... и пошел вперед. Обожгло холодом, но одновременно где-то рядом зазвучал знакомый голос. Голос Эстемирэ. *** Макалаурэ дернулся и глубоко вдохнул. Сознание возвращалось постепенно, и первое, что он ощутил — теплые пальцы, сжавшиеся на ладони. Потом услышал частое дыхание друга и, не открывая глаз, позвал: - Эстиэ... Голос звучал сипло и слабо, как будто это не он еще несколько минут назад пел... - Кано, - раздался где-то сверху потрясенный голос, и Маглор, собравшись с силами, открыл глаза. Зрение чуть туманилось, словно в воде, и Макалаурэ несколько раз хлопнул ресницами, прогоняя неприятное ощущение. И наконец сосредоточил взгляд на взволнованном лице Эстемирэ: - Эстиэ... Ты здесь. А где? Мысли тоже немного путались, и Маглор не мог пока выразиться яснее, но друг его понял, видно, и без слов: - Это лазарет. Во дворце Эльвэ. Ты что-нибудь помнишь? - Всё помню, - прохрипел Макалаурэ и попытался приподняться на локте. - И, кажется, даже больше того, чем должен бы помнить. А я что, ранен? - Нет, - помотал головой друг. - Помнишь Источник Артанис? - Да, - третья попытка удалась, и феанарион с облегчением откинулся на спинку кровати. - Я коснулся воды, а потом... - А потом тебя принесли сюда, - подтвердил Эстемирэ, радостно улыбаясь. - И три месяца пытались поднять на ноги. Маглор долго соображал, после чего распахнул глаза шире, чувствуя, что они опять начинают слезиться. - Три месяца?! Но там... прошла всего пара дней! А Майтимо? Он не пытался узнать, что со мной? Я ведь обещал вернуться через месяц или написать, если не смогу! - Макалаурэ, - голос советника стал напряженным, - тут все вообще немного не так... Но ты только что поднялся после тяжелого забытья. Я не целитель, но считаю, что тебе рано еще встревать в государственные дела. Майтимо сам разберется. - Разберется он, как же... - Маглор даже покрывало отбросил. - Знаю я, как он разбирается. И я был вовсе не в лихорадке, просто, видно, тело отвыкло от движения. Но с головой у меня все в порядке! Рассказывай, Эстиэ. Я ведь знаю тебя, и, поверь, могу отличить твое обычное волнение от близкой паники. Что случилось за эти три месяца? Что Эльвэ? И что Майтимо? - Я написал Майтимо, - тихо проговорил Эстемирэ, точно каялся. - О том, что случилось с тобой. Клянусь тебе, я пытался составить письмо таким образом, чтобы никого не взволновать, но... Видно, я плохо учился у тебя, когда ты наставлял меня в эпистолярном жанре. И Майтимо... пошел на Дориат. Маглор помолчал, переваривая новости, а потом еще более сипло произнес: - Когда так говорят, имеют в виду то, что идут во главе армии... - Не совсем армии, - припомнил Эстемирэ слова Сардафиона. - Несколько тысяч воинов, не больше. - Несколько... тысяч... воинов... - повторил Маглор, и глаза его широко распахнулись. - Давно идут бои?! - Еще не идут, - попытался смягчить гнев лорда советник. - Но скоро начнутся. Или не начнутся, потому что Майтимо потребовал от Эльвэ ответа за деяния против нолдор, а также свободного проезда в Дориат... - С ума сошел, - выпалил Макалаурэ и только сейчас обнаружил, что почти не одет — на нем были нижние короткие штаны и рубашка. - Эстиэ, плащ мне! - Я не знаю, где твои одежды... - растерянно откликнулся друг. - Я вообще эти три месяца в темнице просидел — за то, что Майтимо письмо отправил. Меня только с час назад освободили. - О... - Маглор почти простонал. - Увижу Артанис — тресну, и не посмотрю, что леди. - Ей уже от Эльвэ досталось... вроде бы, - подумав, сообщил Эстемирэ. - Я, правда, не видел, но слышал. - Ничего, я добавлю, - буркнул Макалаурэ и напомнил. - Эстиэ, штаны-то хоть найди! Штаны и тунику. Или хотя бы плащ — прикроюсь. Мне надо поговорить с Эльвэ, немедленно! Не могу же я в одном исподнем... - Не можешь, - согласился друг. - Когда мы только приехали, нам запрещали раздеваться перед королем. Я не знаю, где твои одежды и не знаю, что теперь в тех комнатах, что мы занимали, поскольку как только меня выпустили — я сразу помчался к тебе. Так что ты можешь взять разве что мой плащ. Правда, он грязный — за три месяца в камере мне только нижнее приносили, а верхнее так и таскал. - Плевать, - решительно произнес Маглор. - Давай. Феанарион с легким трудом поднялся с кровати, чувствуя, как неохотно отзываются ослабевшие мышцы на простейшее напряжение, и принял из рук советника несвежую ткань. В комнате не было зеркал, но при взгляде вниз Макалаурэ остался худо-бедно удовлетворен: если придерживать полы плаща изнутри рукой, то вроде бы все прикрыто. Обуви, правда, тоже не было, но холодные полы придется потерпеть. - Давай я тебе и сапоги отдам? - с энтузиазмом предложил Эстемирэ. - Не надо, - Маглор отказался с легкой тоской. - Я в твоих чувствую себя, точно колодки надел. Помнишь, еще в Амане?.. - Помню, конечно, - даже слегка развеселился друг. - Когда ты свои утопил. Тебя вообще к воде опасно подпускать. - Это точно, - Макалаурэ припомнил недавние события и фыркнул. - Ладно, идем. А куда? - А я не знаю, - пожал плечами советник. - Сюда меня проводили, но провожатый уж давно ушел. Макалаурэ страдальчески скривился, но делать было нечего — нолдо шагнул к двери и решительно ее распахнул. И сразу услышал тоненький взвизг. Он даже не понял, кто мог издать такой звук, зато Эстемирэ тотчас оживился и вылетел в коридор поперед своего лорда, встревоженно восклицая: - Что с тобой, Нифредиль? Дверью стукнуло? - Немножко, - смущенная дева перевела взгляд на Макалаурэ и отступила. - Ой. Лорд Маглор. Живой. Надо же... - Эстиэ, а это кто? - Маглор решил разбираться с проблемами по мере их наступления. - Это Нифредиль. Она... ммм... - Я ваш целитель, - ляпнула дева. - Правда, я вас так и не исцелила. - Благодарю, - машинально произнес Маглор. - Нифредиль, не проводишь ли ты нас к королю Элу? - Могу проводить к тронному залу... - задумалась синдэ. - Но я не знаю, там ли король Элу. - А что ты делала здесь? - уставился на нее Эстемирэ. - Тебя послали проверить состояние лорда Маглора? - Нет, - честно помотала головой дева. - Во дворце сейчас всем не до этого. Но когда Маблунг ушел с твоим посетителем, я спустилась в темницу к тебе, как обычно. Булочек принесла. А тебя там нет! И стражи нет! Я не могла допустить, чтобы ты уехал вот так... слова не сказав. Нашла Маблунга. А он сказал, что тебя освободили, и подсказал, где тебя искать. - Вот как, - вмешался в их разговор Макалаурэ, понимая, что раз дева «как обычно» тащила булочки в темницу... - Выходит, ты, целительница, шла не за раненым воином, а за его советником, так? - Ну... - Нифредиль смутилась. - Получается, так. Эстемирэ мои булочки полюбились. Он говорил, что я замечательно готовлю. Принц Маглор, а вы не голодный? Вы же три месяца ничего не ели... Хотите булочек? Маглор отметил, что это предложение явно не по вкусу другу, и напрягать обстановку не стал, тем более что не чувствовал голода, да и дел других хватало: - У нас мало времени. Если все будет хорошо, угостишь Эстиэ булочками попозже. И заодно расскажешь, как тут так вовремя оказалась... - Так это не секрет, - отозвалась Нифредиль. - Как пришла, хотела войти, но услышала голоса — и не захотела мешать. Так и стояла, не могла ни на что решиться. А потом вы меня дверью... - Прости, - Маглор не мог понять, как у этой девицы получается так легко все сводить к неловкости. - Ничего страшного, - улыбнулась ему целительница. - А вы что же, совсем без сапог? Так нельзя. - Нельзя, - тоскливо согласился Макалаурэ. - Но время дорого. Мне некогда думать о приличиях. - Мне-то все равно, - пожала плечами дева. - Приличия для лекаря ничего не значат... Я вот вас голым видела и... - Нифредиль, - возмутился Эстемирэ. Но синдэ только улыбнулась в ответ: - Я тебя больше не боюсь. И вообще голодрим не боюсь. Оказывается, вы совсем не страшные. Принц Маглор, вы же уладите всё? - Я постараюсь, - скрипнул зубами Макалаурэ. - Только отведи нас к королю... пока не поздно. Идти пришлось не очень долго. Нифредиль что-то щебетала на ходу, но Маглор не вслушивался — для такого у него советник есть, тем более что он явно совсем не против эдакого щебета. Перед знакомыми Маглору дверьми тронного зала Нифредиль почтительно отступила: - Я не могу ворваться в королевский Чертог. Вы, принц Маглор, наверное, можете, а я... Эстиэ... Это имя тебе очень идет! Так вот, Эстиэ, чем бы не закончился разговор, потом приходи ко мне. Я тебя булочками угощу. - Нифредиль, - мягко произнес Эстемирэ, - я ведь так и не знаю, где ты живешь. Да и, вполне вероятно, у меня не будет возможности. Долг зовет меня быть рядом с моим лордом. - Тогда я сама тебя найду, - решила дева. - Но без меня ты не уедешь. Макалаурэ снова вздохнул. Нет, не так следовало налаживать отношения между народами. Нет, не так... Однако дольше медлить было бессмысленно. Он коротко поблагодарил целительницу, жестом призвал советника и толкнул тяжелую дверь. В тронном зале короля почти ожидаемо не оказалось, зато несли караул несколько стражников-синдар. Все они с опаской взглянули на вошедших, и Маглор поспешно поправил плащ, чтобы исподние штаны не выглядывали. - Я Эстемирэ, - с легким сомнением представился советник. - А это — мой лорд, принц Маглор. Нам надо поговорить с королем Элу. Стражники переглянулись, и явно старший из них с таким же сомнением ответил: - Король очень занят... Однако наверняка то, что вы, принц Маглор, восстали, сильно изменит течение событий. Проходите прямо и направо, там личные покои короля Элу. Мы же не вправе покинуть пост. - Благодарю, - коротко уронил Макалаурэ и первым двинулся в указанном направлении, стараясь не очень шлепать голыми ногами. - Ну и вежливость у них, - вполголоса бурчал друг за плечом. - В темнице держали, сапоги у тебя отобрали, теперь послали... неизвестно куда... - Да известно, куда, - насмешливо произнес Маглор, чуть оборачиваясь. - У меня за залом торжеств такая же комната имеется. Или забыл уже? - Как же забыть? - в тон откликнулся Эстемирэ. - Только ты ее не для тайных советов используешь. Ох, сколько вина за той неприметной дверцей ты с братьями употребил... - Можно подумать, ты там с Сардафионом воду пил, - хмыкнул Маглор. - Братья мои покои не любят. Почему-то. - Я знаю, почему, - довольно откликнулся друг. - Потому что у тебя там сесть некуда — везде ноты, наброски... - Пуще всего Морьо не любит, - едва не рассмеялся Макалаурэ. - После того, как ему струной руку рассекло. - А нечего было не глядя плюхаться, - мрачно добавил Эстемирэ. - Мало ли, что под подушечкой может найтись. - Эстиэ, - голос Маглора посерьезнел. - Что у тебя с этой девой? Если как прежде с другими, то не вздумай. Мне только еще больше неприятностей не хватает. Или ты для того, чтобы комфортнее в темнице сидеть? - Нет, - возмутился Эстемирэ. - Не для того! Мы с ней еще до моего заключения познакомились. Мне нужно было узнать, где ты, и пришлось... допросить ее с пристрастием. Кто же знал, что она после этого ко мне проникнется и булочки носить будет! Ну и я... тоже... - Что «тоже»? - вздохнул Маглор. - Все так серьезно? Эльвэ может возмутиться, что нолдор, которых он столь неосмотрительно пригласил в свои земли, еще и дев у него сманивают... - Ничего, ему сейчас не до этого будет, у него нолдор у границы стоят, - радостно сообщил друг. Двое наконец добрались до дверки за троном, и Маглор невольно тихо присвистнул. Неприметной дверь не была. Она словно кричала — «здесь обитает король!», настолько дорого была изукрашена. - И какой в этом смысл? - вслух произнес Эстемирэ, но Маглор только рукой махнул. А потом, поймав руку в воздухе, и постучал. Громко. За дверью тотчас послышалось, как сдвигаются стулья, раздались голоса. Маглор отступил и еще раз оправил плащ. - Маблунг, ты? - дверь распахнулась, и на пороге появился встревоженный Элу Тингол. Таким Маглор его еще не видел — растрепанный и как будто осунувшийся, он был гораздо ближе и понятнее, чем тот надменный эльда, что сидел на троне. - Лорд Маглор?! - король Дориата даже покачнулся. - Да, - решительно кивнул нолдо. - Я только сейчас узнал обо всем, что происходит, и счел необходимым немедленно вмешаться! - Как тебе это удалось? - перевел взгляд на Эстемирэ король. - Ваша супруга... - советник сглотнул. - Она мне помогла. Подсказала путь. И я сразу... - Мелиан, - горестно произнес Элу. - Отчего же ты не сделала этого сразу, как вернулась? Отчего ты допустила?.. Но на его вопрос никто не ответил, только Маглор нетерпеливо повел плечом, и Эльвэ отодвинулся в сторону, жестом указывая гостям, чтобы проходили. Макалаурэ поспешно ввинтился за дверь, на всякий случай прихватив друга за руку. От этого движения плащ, как назло, распахнулся, являя светлые нижние штаны. В комнате сидели несколько незнакомых синдар, один из которых отличался поистине могучим сложением, и две девы. Одна из них явно принадлежала роду айнур, а вторую Макалаурэ отлично знал. И даже грозился треснуть. И теперь, когда все присутствующие обратили на вошедших взгляд, Маглор почувствовал себя неловко. Он отпустил руку Эстемирэ, поспешно запахнул плащ и зачем-то пошевелил пальцами на ногах, на которые теперь уставились все. - Прошу прощения, что я в таком виде, - наконец справился с неловкостью лорд нолдор. - Однако я поднялся с постели, узнал новости и не мог ждать. Я пока еще не знаю всего, но хочу заверить всех находящихся здесь, что войны не будет. Я не допущу, чтобы мой брат и мой народ второй раз совершили непоправимое! Скажите, что необходимо сделать по условиям принца Маэдроса — и я это сделаю. Я сделаю все, чтобы остановить войну. Воцарилось молчание, которое внезапно нарушила королева: - Рада видеть тебя, принц Маглор, здесь и сейчас. Рада, что ты не захотел остаться там, куда занес тебя Рок. Макалаурэ, все это время всеми силами пытавшийся не думать о том, что с ним случилось, вздрогнул. Эта женщина, похоже, знала слишком много. Но об этом можно было подумать и попозже. - Я тоже рад видеть вас, королева Мелиан, - с трудом прогнав непрошеные мысли, откликнулся нолдо. - Если король Элу простит мне такую нескромность, я бы хотел просить о том, чтобы задержаться здесь для беседы с леди Галадриэль и с вами, королева. Но сейчас нам должно остановить войну. - Войны не будет, - глухо произнес Тингол, указывая на свободные стулья у стола. - Я выполню требования принца Маэдроса. Маглор почувствовал, как Эстемирэ касается его локтя, и скосил глаза. Взгляд друга был изумленным... - Зачем? - повернулся к королю Макалаурэ. - Я жив и здоров. Мой друг не имеет к вам претензий за пребывание в темнице, - тут пальцы советника сжались сильнее, но Маглор это проигнорировал. - Разумеется, я буду рад, если наши народы перестанут враждовать и найдут общий язык... Но... зачем?! Эльвэ обернулся на жену, и та грустно кивнула. - Здесь был ваш сородич по имени Сардафион, - медленно произнес король. Эстемирэ торопливо кивнул, подтверждая для своего лорда эти слова. - Маблунг доложил мне, что он вел смелые речи о том, чтобы захватить Лютиэн, мою дочь, чтобы Дориат был более сговорчив. - И... что же? - Макалаурэ похолодел. - Сардафион уехал и увез принцессу с собой? Могу вас заверить, ей не причинят вреда... - Нет, - покачал головой Эльвэ. - Сардафион еще здесь. Он отправился к вашему отряду, принц Маглор. Но Лютиэн, очевидно, каким-то образом прослышала о этих речах. И, конечно, слышала о надвигающейся войне. Принцесса сбежала. К голодрим. - Вы уверены? - Маглор нахмурился. Пока все это плохо укладывалось у него в голове. - Возможно... - Уверен, - перебил король Дориата. - Она оставила письмо, в котором сказала, что добровольно приносит себя в жертву, чтобы не допустить войны. - Немногим позже того, как я прочла письмо, почувствовала, как моя дочь пересекла Завесу, - уронила Мелиан, отрешенно глядя в никуда. - Рок теперь ведет и ее... Макалаурэ помотал головой: - Нолдор вернут вам вашу дочь. - Это если вам удастся, - горько усмехнулся Эльвэ. - Я и сам... имел с Лютиэн споры. И теперь горько сожалею, что наверняка был слишком строг с нею... Она писала, что так долее продолжаться не может. И о том, что она не вернется, покуда не будет заключен мир. Я вправе требовать возвращения Лютиэн, ведь она — моя подданная, однако... - В Лютиэн течет и моя кровь, - вмешалась Мелиан. - И она вполне способна убедить или укрыться так, что даже самые сильные духом квэнди не смогут противостоять ей. Возможно, Лютиэн мудрее нас, ведь жизнь всегда ярче горит в наших детях. - Так или иначе, я лишен выбора, принц Маглор, - резко произнес Эльвэ. - Если вы того хотите, то можете с другом остаться — и мы обсудим условия. А ваш отряд и гонцы из Химринга пусть убираются, пока голодрим не начали убивать. Макалаурэ довольно долго молчал, не в силах усмирить взбунтовавшиеся воспоминания и мысли, после чего кивнул: - Мы останемся. Приказ об уходе остальных... - Уже отдан, - вздохнул король Дориата. Маглор помолчал еще немного, а потом посмотрел на Артанис, что держалась за руку мужа и выглядела растерянной. - Что же мы с тобой натворили, Нэрвен? - сорвалось у него с губ на квэнья. И она ответила. На синдарине: - Кажется, мы изменили Рок, Кано.