Гиблое дело

Утро порадовало долгожданным, по-весеннему приветливым солнцем, и трескучим, не по сезону, морозом. Покрывшим дороги блестящей, хрусткой под ногами, ледяной коркой. Нако ежилась, тщетно пытаясь удержать худое тепло своего пальто. Дыхнула на руки, отогревая озябшие пальцы, сунула глубоко в карманы. Холодным касанием, мороз прошелся по ее шее, заставив вздрогнуть всем телом. Время шло, даже больше, летело, а Киба никак не мог добраться до ее квартала из-за многочисленных утренних пробок. С куда большим успехом, Курасава добралась бы до тринадцатого участка на метро, если бы не приказ. Накануне капитан Какаши выделил им служебный автомобиль: старую, видавшую виды «Мазду» серебристого, как лед на асфальте цвета. Мол, негоже нашим сотрудникам выглядеть оборванцами перед представителями элитного тринадцатого участка. Уж машину они могут себе позволить! И плевать, что кому-то из коллег придется пользоваться личным автомобилем. Главное — держать марку. Нако была совершенно согласна. Вот и теперь, когда прогноз погоды и собственные ощущения диктовали упаковаться в старенький, но весьма теплый пуховик, Нако выбрала модное брендовое пальто, совершенно ее не греющее. Это был подарок от мамы и единственная дорогая вещь в ее гардеробе. Курасава никогда не поступила бы так опрометчивее, если бы не желание произвести должное впечатление на новых коллег и их капитана. Нако так и не сомкнула глаз минувшей ночью. Мысли роились в ее голове, подобно жужжащему улью, обгоняя одна другую. Она планировала ход дальнейшего расследования, просчитывала шаги, которые стоило совершить уже этим днем. А еще думала о нем. Учиха Шисуи всплывал в ее памяти самым наглым и неожиданным образом и не желал уходить довольно долго. Если бы Хирузен был жив, старик отчитал бы ее своим гнусавым, скребущим голосом. Напомнил бы, что женщина ее положения и статуса, занимаясь расследованием убийства, не должна думать ни о чем другом, кроме задержания виновного. Что, в силу возраста, она не сможет отделить личное от рабочего и окончательно запутается, нанеся непоправимый вред всему, к чему прикоснется. Что у нее еще будет время на амурные перипетии… Но! Хирузен был стариком. Он имел свою трагическую семейную историю. Сына, с которым не виделся больше десяти лет, но, как подозревала Нако, все о нем знал. Очаровательную, активную внучку. К тому же Хирузен никогда не смог бы понять, что значит жить под постоянное тиканье биологических часов, отсчитывающих срок гораздо страшнее судного дня. Как и любая женщина, не успевшая заметить, как стукнуло двадцать пять, Нако хотела семью и детей. Не конкретно сейчас, но в обозримом будущем. И раз судьба смилостивилась над ней и подарила шанс — грех его упускать. Учиха Шисуи был ей близок. Короткого разговора хватило, чтобы он заполнил собой все ее существование. Рядом с ним Нако чувствовала себя защищенной и приятно нужной. Не было неловкости или стеснения, будто они были знакомы давно и знали друг о друге все. Она снова вынула руки из карманов, согрела теплом своего дыхания, взглянула на часы. Они определенно опоздают в первый рабочий день. Солнечные лучи искрились на облупившейся краске служебного автомобиля, когда «Мазда» выглянула из-за поворота. Окончательно замерзнув, Нако не стала дожидаться, когда машина остановиться у ее ног. Перебежала парк навстречу и забралась в теплый салон. По радио транслировали утреннее шоу, тараторили присланные «смс» с пожеланиями доброго утра и приятного рабочего дня. Обычная трескотня, сменяющаяся бодрящей, как казалось ди-джею, музыкой. Курасава поерзала на сидении, устраиваясь удобнее. Набивка ковшеобразного кресла давно истерлась и пружины впивались прямо в филейную часть. Ей потребовалось некоторое время чтобы найти удобное положение. И только после этого она взглянула на Кибу. — Доброе утро, — приветствовал ее сержант, Торжественно всучив ей в руки большой стакан еще горячего кофе. Нако приняла его с благодарностью, обхватив холодными пальцами. Вдохнула приятное ванильно-сладкое тепло напитка. — Ты меня избалуешь, — предупредила женщина. Ей, безусловно, нравилось и льстило внимание Инузуки. Его постоянное стремление угодить ей. Хотя Курасава и не понимала, чем оно вызвано. Киба фыркнул. — Вовсе нет, — он выжал педаль акселерометра и тронул автомобиль с места. — У меня четыре старшие сестры. Я прекрасно знаю, на что способна женщина, если ее заставить ждать. Особенно в неподходящую погоду. Он бросил на нее внимательный взгляд, оглядев с ног до головы. — Отличное пальтишко, кстати. Нако почувствовала, как запекло вспыхнувшие щеки. Так опрометчиво относиться к своему здоровью было полной глупостью. Если что-то случиться и им, допустим, придется работать в полевых условиях, будет два трупа. Один из которых — Нако, замерзшая насмерть. Женщина надеялась, что такого не случиться, однако риск был велик. И тем более обидно, что Киба обратил на это внимание. Она надулась, но предпочла сменить тему разговора. — Мне звонила Юхи Куренай. Хотела встретиться. — И что? Инузука не проявил заинтересованности. Скорее был собран и внимателен на скользкой, запруженной другими автомобилями трассе. Нако зарылась в сумочке. Отыскала фигурку, показала напарнику. — Она нашла вот это. Когда разбирала вещи. Говорит, у Асумы была целая коллекция таких фигурок. И, возможно, он хотел продать их, чтобы поправить финансовое положение семьи. Возможно, предполагаемый покупатель и есть убийца. — Никогда не видел, чтобы так зверски убивали из-за куска пластика, — буркнул Киба. Железный человек удостоился от него презрительного взгляда. — Да еще не доставшегося убийце. Нако спрятала фигурку обратно в сумку, пожала плечами. — Кто знает. Мы не можем сказать наверняка, что вся коллекция Асумы на месте. Пока не составим опись и не получим подтверждение Юхи Куренай. — При учете того, что она знает наперечет все фигурки, — заметил Инузука. Нако была с ним согласна. Скорее всего, они никогда не узнают, пропало ли что-нибудь из коллекции Асумы. Но это была зацепка. — В любом случае, мы должны проработать эту версию. Проверим его компьютер, просмотрим сетевую активность. Может, удастся выйти на покупателя, — она отхлебнула кофе, еще горячего. Обожгла язык и болезненно пискнула. — Аккуратней, — буркнул Инузука. — Техники уже должны были просканировать его ноутбук вдоль и поперек. Нако кивнула. Провела языком по зубам, точно проверяя на месте ли он. — Транспортники выслали то, что мы просили? — Да. Все записи за интересующий нас период, — отозвался Инузука и зевнул, так заразительно и сладко, что Курасава не выдержала и повторила за ним. Сразу осознавая как сильно не выспалась. Киба тоже не спал. Ожидая ответа от бывших коллег, задержала в участке до глубокой ночи. — Но просмотреть не успел. Там больше трехсот часов видео, с двенадцати камер за трое суток. Капитан Хатаке велел все отослать в тринадцатый участок для разбора. — Их техники лучшие, — заметила Нако, припомнив слова капитана Учиха. Он обещал ей своего лучшего техника, а, значит, дело пойдет быстро. — Их компьютеры лучшие, — не согласился Киба. — Будь у нас такие машины… — Скоро нас всех заменят машины, — сардонически усмехнулась Нако. — Они будут быстрее, умнее, дотошнее и внимательнее. Люди уйдут на покой, как пережиток прошлого. — Ну, до этого еще далеко. Киба замолчал. Молчала и Нако. Чем меньше пути оставалось до тринадцатого участка, тем заметнее они нервничали. Оба. Инузука пытался скрыть свое волнение чрезмерной осторожностью на дороге, а Курасава — неспешным потягиванием кофе. Вокруг них, словно грибы после дождя, выросли, горящие алым, небоскребы. Деловой квартал с элитными офисами и бизнес-центрами. Солнечные лучи отражались от стеклянных фасадов, придавая им вид объятых пламенем свечей. Тринадцатый участок почти не выделялся на их фоне архитектурой, но смотрелся совершенно инородным телом. Четырехэтажное, затянутое в стеклянные фасады здание, в окружении более высоких братьев, оставалось в тени. Казалось, что вокруг тринадцатого участка царят плотные сумерки приближающейся ночи, а не утро. Парковка примыкала к зданию с левой стороны, рядом с боксами технического обслуживания и удобного выезда на широкий проспект. Киба свернул на стоянку, пытаясь отыскать свободное место среди множества служебных и личных автомобилей. Нако разглядывала участок. Двери из тонированного пуленепробиваемого стекла, полицейский на входе с автоматом наперевес. Под форменным бушлатом, бронежилет. Лица его Нако разглядеть не могла, так сильно оно заросло щетиной и густыми бровями, но глаза ей казались мертво-холодными, безразличными и злыми. Наконец они нашли свободное место. Старая «Мазда» припарковалась между новым блестящим «баварцем» пятой серии и подержанным, с треснувшими пластиковыми панелями «Смартом». Вначале, крошку «Смарт» Киба не заметил и чуть не впечатал бампер «Мазды» тому в корму. Благо вовремя отреагировал и избежал столкновения. За всеми их мытарствами наблюдал человек с автоматом у входа, но как-то безучастно. Как и на них, когда Нако и Киба подошли к двери. — Куда? — только осведомился он скучающим голосом. Но Нако была уверена, что их послали в конкретном направлении, причем, без обратного билета. Она поджала губы и, как всегда, когда с ней отказывались считаться, гордо вздернула подбородок. — Офицер Курасава, — она ткнула удостоверением под нос бородатому. — Седьмой участок. А это — сержант Инузука, мой подчиненный. Киба кивнул и тоже показал удостоверение. Страж дверей даже не взглянул на фотографии в удостоверениях. Скользнул холодным взглядом сначала по Нако, потом по Кибе, фыркнул. — Как же, наслышан, — он отступил чуть в сторону, приоткрыл двери. — Капитан ждет вас. Но, как по мне, лучше бы вам туда не входить. Слушать его предостережение Нако не стала. Она шагнула в дверной проем, зацепив плечом бородатого, отпихнув его в сторону. И больше на него не взглянула. Киба тихо посмеивался за ее спиной. Первый этаж тринадцатого участка ничем не отличался от первого этажа любого другого участка: дежурка, туалеты и камеры временного содержания задержанных, душевая комната, спортзал — над каждой дверью и поворотом висела соответствующая табличка. Из дежурки доносилось тихое бубонение телевизора. В остальном стояла практически гробовая тишина. Решительным шагом Нако направилась к дежурке. Киба старался не отставать, хотя его руки отягощали крупногабаритные картонные коробки, под завязку забитые бумагами. — Простите, — Нако стукнула костяшкой указательного пальца в стекло над окошком. Дежурный вздрогнул, оторвал взгляд от утреннего теле-шоу. Она прислонила к стеклу удостоверение. — Офицер Курасава, седьмой участок. У нас встреча с капитаном Учиха… — Да, да! — широко зевнул, откидываясь на высокую спинку стула дежурный. Суставы его рук громко хрустнули, он сладко потянулся. — А вот и капитан. Нако и Киба обернулись к дверям лифта из которых и выходил Учиха Шисуи. Выглядел он отдохнувшим и бодрым. В серо-зеленом костюме и белоснежной рубашке, с закатанными до локтей рукавами. Он быстрым шагом шел им навстречу. При каждом шаге его курчавые волосы подпрыгивали, словно взведенные пружины. А свет десятков ламп отражался в идеально натертой коже туфель. Нако в очередной раз поймала себя на мысли, что капитан Учиха умеет производить впечатление. Сейчас он выглядел строго, деловито, но по-домашнему. Будто радушный гость встречал гостей. — Офицер Курасава. Нако протянула ему руку для рукопожатия, но Шисуи склонился к ней и коснулся губами костяшек. Щеки ее тут же запылали. — Сержант, — Шисуи уже смотрел в другую сторону. — Инузука, — отозвался Киба, сообразив, что капитан Учиха попросту не знает его имени. Хотел протянуть руку для пожатия, но коробки помешали. — Оставьте здесь, — деловито бросил Шисуи, махнув рукой, словно документы были сущим пустяком. — Дежурный, поднимите коробки наверх! — Слушаюсь, Шисуи-сан! Дежурный, еще минуту назад сладко зевающий под утренней теле-шоу расторопно вскочил со своего стула, принялся названивать кому-то по стационарному телефону. С капитаном Учиха здесь не спорили и распоряжения его выполняли быстро и слаженно. — Добро пожаловать в тринадцатый участок, — продолжал Шисуи, переводя взгляд с Нако на Кибу. Будто ожидал от них какой-то особенной реакции. Ее не последовало. Смущение Нако быстро улетучилось и она смогла пробудить в себе профессионала. Смотрела гордо и решительно. — У нас есть несколько минут на краткую экскурсию по участку. Не возражаете, если я стану вашим гидом? Не возражали. Да и вопрос Шисуи скорее носил риторический характер. Шисуи галантно поклонился и предложил Нако первой войти в раскрытые двери лифта. Киба, наконец, сгрузив коробки на стол около дежурки, поспешил следом. Шисуи все это время придерживал для него двери. Нако же разглядывала капитана и никак не могла понять: играет он или нет? Шисуи нажал кнопку на панели и кабина лифта тронулась, чуть подпрыгнув. — С планировкой первого этажа, думаю, вы уже ознакомились, — начал Шисуи. В кабине лифта раздался громкий звонок. Она дернулась и остановилась. С тихим шуршанием разъехались двери. Перед глазами появился длинный коридор со стеклянными кабинами-капсулами по обе его стороны. В каждой сидел полицейский, работая за своим столом. В коридоре было тихо и светло. — На втором этаже кабинеты следователей и хранилище вещдоков. Хранилище под надзором лейтенанта Тсукури Дейдары. Связаться с ними вы можете в любое время по внутреннему коммутатору. Он снова нажал кнопку. Двери лифта закрылись, кабина подпрыгнула и поползла вверх. Киба притиснулся к задней стенке лифта, оставив между собой и Нако достаточно свободного места. Она же стояла ближе к дверям, совсем рядом с капитаном Учиха и, то и дело, при каждом толчке кабины лифта цепляла своей рукой его руку. Что, по всей видимости, нисколько его не раздражало, а даже наоборот. Нако казалось, что всякий раз при соприкосновении их руку, мизинец капитана старается оплести ее пальчик. Кабина качнулась и остановилась. — Третий этаж, — Шисуи дождался, когда двери разъедутся в стороны. Коридор был шире, почти на всю площадь здания полиции, но короче. Из просторного холла вели три двери с табличками: архив, кафетерий и кабинет капитана. На этот раз капитан Учиха вышел из лифта. Нако и Киба последовали за ним. Шисуи остановился возле двери под табличкой «Архив». — Здесь, — сказал он, опустив руку на ручку и нажав на нее, — мы храним оригиналы и копии всех значимых для истории дел. Если вдруг понадобиться сравнить почерк с уже известными преступлениями — прямая дорога сюда. Заведует архивом офицер Акасуна Сасори. Человек внимательный, начитанный и знающий. Он открыл двери. Из большой темной комнаты пахнуло пылью и макулатурой. При входе стоял стол с маленькой лампой, освещающей только раскрытый журнал посещений. За столом, в полосу отбрасываемой лампой света, сидел офицер Акасуна. Волосы цвета расплавленной бронзы спадали его на глаза, и он постоянно откидывал их назад небрежным движением головы. На маленьком курносом носу громоздились большие окуляры для чтения, а лицо офицера казалось совсем детским и гладким. Потревоженный шумом, он поднял на них глаза теплого кофейного цвета. — Капитан Учиха, — офицер Акасуна улыбнулся и поднялся со стула. — Какая честь. Шисуи сделал вид, что не заметил сарказма в голосе офицера. Очевидно, капитан участка не относился к числу тех людей, кто прибегал к помощи архивных записей. — Позволь представить, офицер Курасава и сержант Иназака… — Инузука, — поспешил поправить Киба. — Да, — Шисуи и этому не уделил должного внимания. — Из седьмого участка. Они будут работать с нами по новому делу. Сасори, продолжая улыбаться, постукивал кончиком длинного пальца по толстой папке в твердом переплете. — Наслышан, — почти промурлыкал офицер. — Я как раз занимался тем, что подшивал данные по этому делу. — Так рано? — удивился Киба. — Дело ведь еще не раскрыто. Сасори пожал плечами. — Рано или поздно следствие может зайти в тупик. Тогда потребуется свежий взгляд на имеющиеся факты. И вы сможете их получить здесь, в моем архиве. А если вы боитесь утечки, смею заверить, кроме меня и вас к делу никто не прикоснется. — Разрешите взглянуть? — полюбопытствовала Нако. Архив седьмого участка существенно отличался от упорядоченной системы хранения, что она видела. Аккуратные стеллажи с опознавательными кодами, сложенные в тщательно упакованные коробки бумаги. В седьмом участке архив напоминал свалку. Валяющиеся коробки, без каких бы то ни было подписей. Старая система карточек с описанием, давно заброшенная и поросшая пылью. Когда Хирузену требовалось дело из архива, приходилось брать краткосрочный отпуск на его поиски. — Конечно, — Сасори выложил папку перед ней на стол, медленно, будто с неохотой, убирая с нее руку. Нако взяла папку. Она уже была увесистой и едва помещалась на ладони. Сбоку, прикрепленные к листам, виднелись язычки с подсказками: «1», «2», «улики», «экспертизы», «вскрытия». Нако открыла на странице с цифрой один. Как и ожидалось, здесь были снимки первой жертвы, такие же, как и те, что нашла Нако на своем компьютере. Здесь же был и портрет, нарисованный Саем. Должно быть, перекочевал в папку с сайта новостного канала. Графа «имя жертвы» оставалась пуста. Дальше шли отчеты, подшитое вскрытие коронера и повторное вскрытие под подписью Хаюми Конан. Описание места преступления, обнаруженные улики и прочие мелочи. Следом за этим шел лист с цифрой два. Здесь был Асума Сарутоби и ровно те данные, что седьмой участок передал тринадцатому. Помимо того, что Сасори тщательно собирал все материалы дела, он делал и то, чего не делал никто на памяти Нако — он проводил сравнительный анализ всего, что относилось к делу: улик, результаты вскрытия и тестов, места обнаружения тел и обстоятельства им предшествующие. Нако подняла на него глаза. — Вы сами это сделали? — и только теперь заметила, что офицер Акасуна внимательно, не отрывая глаз, следил за ее руками. Боялся, что она испортит работу. Он облизал нижнюю губу и кивнул. — Отличная работа. Я могу получить копию? Нако была уверена, что не сказал ничего необычного, но Сасори вспыхнул, как рождественская елка. Опустил глаза, отнял у нее папку и сунул под кипы бумаг у себя на столе. — Нет. Не сейчас, — буркнул он, почти не членораздельно. — Еще не готово. Я потом пришлю. — Хорошо. У Нако появилось впечатление, что стали сильно мешать заведующему архивом. Тот принялся перебирать бумаги, перекладывать их с одного места на другое, рваными, нервными движениями и что-то протяжно напевать, — скорее завывать, — себе под нос. — Пойдемте, — Шисуи открыл двери в холл и они вышли. — Что с ним? — тут же поинтересовалась Нако. Шисуи остановился напротив нее. В его черных глазах блеснула плохо скрываемая горечь. — Три года назад, во время первого своего дежурства, Сасори был тяжело ранен. Его откачали, но мозг парня пробыл без кислорода чуть больше положенного. Он в порядке настолько, насколько позволяет его состояние. Он прекрасно чувствует себя в архиве и прекрасно справляется со своей задачей. В любом случае, — Шисуи вздохнул, — постарайтесь меньше смущать его похвальбой. Сасори не умеет на нее реагировать. — Я постараюсь, — заверила Нако. Офицер Акасуна произвел на нее хорошее впечатление, несмотря на то, что эмоциональное состояние офицера застряло где-то на уровне двенадцатилетнего ребенка. Он старательно и прилежно выполнял свои обязанности и мог считаться человеком, способным облегчить жизнь рядового следователя. Когда с разговорами о заведующем архива было покончено, Шисуи толкнул следующую дверь, с табличкой «Кафетерий». Взору Нако и Кибы предстала большая комната, поделенная на две части. Первая часть, поменьше, — от входной двери до трети пространства, — занимала барная стойка с высокими табуретами и удобными мягкими креслами. На поверхности стойки, кажется выполненной в стилистике красного дерева, красовалась профессиональная кофе-машина в окружении распакованных коробочек со всевозможными сладостями: от пончиков и кексов, до традиционных сугубо японских лакомств. — Здесь вы сможете перекусить и выпить чашечку кофе, — продолжил экскурсию капитан Учиха. Нако бросила на него изучающий взгляд. Ее поражала и радовала его манера держать себя, сохранять вид профессионального интереса. За исключением случайных прикосновений в лифте, никто и ничто не выдало бы их чуть более близкое, чем положено, знакомство. И теперь она терялась в догадках: каким будет сегодняшний вечер. Шисуи старался не смотреть в ее сторону без необходимости. — А здесь, — Шисуи прошел вглубь комнаты и отдернул тяжелые, не пропускающие свет портьеры. За ними скрывались удобные кушетки, не больше десятка, выполненные в футуристическом стиле пятидесятых годов. Потолок подсвечивала мягкая, не режущая глаз, голубоватая подсветка. И на каждой кушетке лежала пара наушников. Ничего подобного в седьмом участке, да и в каком-либо другом не имелось. Киба не выдержал и присвистнул от удивления и легкой зависти. — Отдохнуть. Исследования показали, что двадцать минут сна в течение рабочего дня способны изрядно увеличить производительность труда. Да и, если выпадает относительно тихое ночное дежурство, есть где скоротать ночь. — И как это работает? — глаза сержанта Инузуки бегали по кушеткам выдавая его повышенный интерес. Впрочем, скрывать его Киба не старался. Нако могла поспорить на зарплату, что знает, где ее подчиненный окажется во время перерыва. — Все просто. — Шисуи поднял с кушетки наушники и повертел их в руках. — Ложитесь на кушетку, одеваете наушники и включаете вот эту кнопку. — Кнопка нашлась сбоку от изголовья кушетки. — Дальше комната делает все сама. В наушниках звучит приятная, расслабляющая музыка, а подсветка потолка меняет цвет на успокаивающий, способствующий засыпанию. И, надо признать, это работает. Когда же цикл отдыха подходит к концу, программа теми же средствами пытается вас разбудить. — Удивительно, — продолжал восхищаться Киба. Нако тоже не удержалась и попробовала на ощупь обивку кушеток. Плотный лен приятно охладил ее пальцы. Шисуи двинулся к выходу и Кибе, хоть и с большой неохотой, пришлось последовать за ним. Как и Нако. Хотя ее больше заинтересовала кофе-машина. Они снова оказались в холле, но уже не останавливались, направляясь к лифту. Капитан Учиха только указал рукой в сторону своего кабинета. — Мои двери открыты в любое время, если вдруг возникнут проблемы. — Уверена, что смогу со всем справиться, — мило улыбнулась Нако, стараясь и сама поверить в собственные слова. — Буду только рад. Двери лифта распахнулись перед ними и они вошли внутрь кабины. Шисуи нажал на кнопку панели, но теперь стал так, что Нако оказалась напротив него. Лифт дернулся, начиная движение вверх, а Курасава отчетливо поняла, что ее разглядывают, бессовестно и бесстыдно. Она растворилась в этом взгляде и поразилась, как Шисуи умел, не произнося ни слова, заставить ее быть единственной во всем мире. Руки у нее задрожали, во рту пересохло и мучительно захотелось облизать нижнюю губу. Кабина лифта подпрыгнула и остановилась. Двери поползли в стороны. — А вот и ваши апартаменты, — хрипло, чуть с придыханием, произнес Шисуи. У Нако кружилась голова от одного тембра его голоса. Киба опять присвистнул, бестактно и громко. Нако с трудом оторвала взгляд от пленивших ее черных глаз капитана и взглянула за двери лифта. Удивление Кибы она поняла сразу. Четвертый этаж здания полиции, с черновой отделкой стен и потолка, с огромными, от пола до потолка окнами во всю стену, промышленными светильниками и бетонным полом. Пустой, никем не занятый этаж! Возле дальней стены, за непроницаемым заслоном из двух рядов, водруженных друг на друга мониторов, долетал ритмичный стук клавиатурных клавиш. Свидетельствуя о том, что в помещении был еще кто-то. Из двух настежь открытых окон валил пробирающий до костей, морозный воздух. Нако поежилась в тонком пальто, но промолчала. В конечном итоге, проветривать помещения нужно и в морозное время года. Разделяющая этаж надвое глухая стена выступала в роли доски. Сплошь заклеенная фотографиями, вырезками из газетных статей, щедро изукрашенная стрелками, восклицательными и вопросительными знаками, смайликами и прочими разноцветными художествами. Бросив только короткий взгляд на стену, Нако без труда опознала пару громких, обсуждаемых по всем телеканалам дел, которые заглохли несколько лет назад за неимением улик. Связывало их не только отсутствие улик, но и то, что преступления совершались далеко за пределами столицы и не могли расследоваться тринадцатым участком. За стеной-перегородкой стоял еще один стол, совершенно пустой. — Шикамару. Клавиши клавиатуры продолжали ритмично щелкать, не сбивая ритма. Эхо их разносилось по всему пустому этажу. Заглушал его только ветер, рвущийся из открытых окон и отчаянный зев человека за компьютером. На зов капитана, человек отреагировал не сразу. С минутной задержкой его лицо высунулось из-за стены мониторов. Бледное, осунувшееся, испещренное множеством появившихся раньше времени морщин. Темно-карие, с пустым, стеклянным взглядом глаза уставились на низ из-под синюшных кругов. — Доброе утро, шеф. Зеленый бубон на желто-коричневой шапке, в очертаниях которой безошибочно угадывался ананас, заплясал в такт движения его головы. Он потянулся, выбросив за голову длинные, затянутые в рукава сиреневой стеганки и кожаные перчатки руки. Отчаянно, со смаком, зевнул. Потянулся за кружкой. С тоской посмотрел в нее и поставил обратно на стол. Потер заспанные глаза. — Ты всю ночь работал? — спросил очевидное Шисуи. Парень развел руками и снова зевнул. — Так вы сами просили: установить маршрут второй жертвы к утру. Вот я и… — Там же больше трехсот часов видео! — возмутился, заставив Шикамару замолкнуть на полуслове, Киба. Нако посмотрела на человека в стеганке. IТшник, а офицер не сомневалась, что это именно он, очевидно мерз. Как, впрочем, и она. Но при этом не старался утеплить рабочую зону. Напротив, растворил окна. Возможно морозный воздух позволял взбодриться и не уснуть ночью, но и морозить помещение смысла не имело. Шикамару снова зевнул. — Программа прокручивает видео в ускоренном режиме. Сканирует при помощи программы распознавания лиц и номеров госрегистрации транспорта. И обрабатываю я по шесть видеофайлов за раз. Вот и сократил время с трехсот до… — он вскинул руку, взглянул на наручные часы и тихо присвистнул. — До десяти часов. — Что-то удалось установить? — нашелся с очередным вопросом Шисуи. И теперь Нако внимательней присмотрелась к нему. В поведении капитана читался явный дисбаланс. Если пару минут назад, показывая кафетерий с зоной отдыха он буквально дышал восхищением. Теперь же его просто коробило. То ли от холода, то ли от самого этажа, пустого и безжизненного. Но во всем его напряженном лице читалось желание скорее убраться отсюда. Шикамару потер лицо, натянул шапку глубже на глаза. Зевнул. — Я проследил его до заправки «Падающая звезда» на тринадцатом километре. А дальше, хоть тресни. Будь у меня записи с камер наблюдения заправки, знал бы больше. Он снова зевнул, слюна тонкой струйкой вырвалась из его рта и брызнула на монитор. Шикамару выругался, натянул рукав стеганки на ладонь и принялся старательно вытирать пятно. — Кстати, — заметил он между делом, — коллеги из седьмого прислали комп убитого. Его я тоже поставил на сканирование программы. Найдет даже удаленные с жесткого диска файлы. — Отличная работа. Капитан Учиха и не собирался больше задерживаться на четвертом этаже. Повернулся лицом к Нако. — Располагайтесь, — любезно предложил он. Его низкий голос вибрировал, как и прежде, вызывая приятные мурашки на коже. — Конан приедет только через час с полным отчетом о повторных вскрытиях обеих жертв. Еще немного, и вы будете знать, как часто они мыли голову. Если что-то понадобиться, свяжитесь с дежурным. Он предоставит все, что потребуется. Нако поблагодарила, пожимая его ладонь и чувствуя, как поглаживают ее кожу его теплые пальцы. Кожа на предплечьях Нако покрылась гусиной кожей. Где-то подсознательно она уже представляла, как его пальцы касаются ее кожи, но не на руке. — Через час в моем кабинете, — напомнил он и двинулся к двери. Потянул ручку на себя, остановился. — Шикамару, где Итачи? IТшник поднял голову, отрываясь от увлекательного разговора с Кибой. У сержанта накопилась масса вопросов. Глупо моргнул, потер глаза, зевнул. — Я его со вчерашнего обеда не видел, — признался он, наконец. — Но ты ведь сообщил ему? — Я оставил сообщение на автоответчике. Но вам ли не знать, как он ко всему этому относится. — Понятно… Больше капитан ничего не сказал. Дверь закрылась за его спиной с тихим щелчком замка. Нако проводила его пристальным взглядом, гадая, как сложится их дальнейшая работа. И не повлияют ли неурядицы на рабочем месте на их не рабочие отношения. Сможет ли она отгородиться от расследования и насладиться вечером? Шикамару зевнул, кашлянул и громко шмыгнул носом. Он производил слишком много звуков. Нако повернулась к нему. IТшник просунул карандаш под шапку и старательно чесал голову. — Я еще нужен? — спросил он. Голос его то и дело замолкал, а рот раздирала отчаянная зевота. — Простите, я не спал сутки и чертовски устал. Программа все сделает за меня, а когда закончит сканирование, — он повертел в руках смартфон, — на телефон придет уведомление. Вам не придется меня искать и пихать в бок, я буду на рабочем месте. Но сейчас мне нужно отдохнуть. С каждым последующим словом заряд его жизненной энергии уменьшался. Под конец фразы слов Шикамару вообще разобрать было нельзя. Но Нако поняла. — Да, конечно, — поспешно согласилась она. Оставался час времени, за который они с Кибой должны были организовать рабочее пространство и взяться за дело. В нынешних условиях работать не смог бы никто. Шикамару вывалился из-за стола, потянулся, хрустнув суставами. — Я поставил вам стол с той стороны. Там тепло. Рядом проходят батареи отопления, — отчитался IТшник. Нако окинула его взглядом: теплые штаны, стеганка, шапка — слишком много одежды для работы в помещении. Она все никак не могла понять необходимость впускать холод. И уже собиралась сказать об этом. Шикамару не дал: — Только окна не закрывайте. Вы раскроете дело и уедите, а мне здесь еще работать. Парень скрылся за дверью, как и капитан парой минут ранее. Курасава повернулась к Кибе, вздернула бровь. — И как тебе такой прием? — не скрывая сарказма спросила она. Киба фыркнул. Он уже набрал номер телефона дежурки и ждал гудка. — Я всегда знал, что они тут с приветом, — безразлично ответил он и переключился на разговор с дежурным. — Мы бы хотели обжиться мебелью. Дежурный что-то бурчал в трубку. До Нако долетал только гул его скрипучего голоса. Киба слушал. Ее мало интересовало удобство нового кабинета, лишь бы было куда сесть и где складировать документы. Однако Киба решил проявить себя в роли дизайнера интерьеров. Краем уха, оглядывая внимательнее и пристальнее новое место работы, Нако слышала как он перечислял необходимую мебель: стол, картотека, шкаф, кресла, диван. Не хватало только плазменного телевизора во всю стену и машины для попкорна. Разумеется, половину требуемой мебели дежурный предоставить отказался. Но Нако не обращала на это внимания. Ее интерес сосредоточился на стене-перегородке, увешанной бумагами, фотографиями и вырезками с газет. В линиях и кружках прослеживалась определенная закономерность, но Курасава не могла ее понять и проследить. — Что это? — погруженная в свои мысли, Нако вздрогнула от внезапного голоса Кибы у самого уха. Тот стоял чуть позади и тоже внимательно рассматривал стену. — Старые дела, «висяки», — пояснила она. — Этому убийству два года, а этому — пять. Здесь вообще предполагали серию. — Но их так и не раскрыли? — Нет. Хирузен хотел взяться за них сам. Но прокурор не дал разрешение. Объяснил тем, что нам и своих «висяков» хватает, чтобы отбирать хлеб у коллег из провинции. Нако очень хорошо помнила разочарование наставника. Его безумную реакцию на запрет и последовавший сердечный приступ. Возможно, именно этот запрет и подвел черту под продолжительностью его жизни. Возможно, будь прокурор по сговорчивей, старик был бы жив и сейчас. И сейчас она сидела бы в своем оборудованном подвале седьмого участка, выполняя поручения старика. Внезапно на нее нахлынула тоска, заглушенная до этого времени переживаниями о работе и убийствах. Хирузен дал ей многое, заменил отца, которого Нако никогда не знала. И теперь, когда появилось время оглянуться, она чувствовала себя одинокой и потерянной. — А они, значит, расследуют, — заметил Киба. Обладая уникальной способностью отвлекать ее от грустных, ненужных мыслей. — Как несправедлива жизнь. — Это не похоже на расследование, — повела плечом Нако. Холод сковывал ее руки и заставлял кровь стынуть. — Скорее, личный интерес. Знаешь, есть люди, которые все еще пытаются выяснить, кем же был Джек Потрошитель на самом деле. Но, как правило, это либо необратимые романтики, либо писатели, старающиеся заработать побольше денег. *** Нако взглянула на часы. Доклад Конан подходил к концу, но ничего нового они не узнали. Причина смерти обеих жертв оставалась прежней — медикаментозное вмешательство. Но и сейчас нельзя было с полной уверенностью сказать, что убитые стали жертвами серийного маньяка. Кроме множественных ножевых ранений и срезанной кожи, жертв ничего не объединяло. Возможно, обстоятельства изменились бы, установи они личность первой жертвы. А пока даже посмертные увечья могли объясняться тысячью разных поводов, скорее напоминающих совпадения, чем продуманную тактику убийцы. Конан закончила основную часть, прочистила горло, выждала секунду, чтобы прошлая информация улеглась в памяти внимательно слушающих ее полицейских. И только потом заговорила. — У первой жертвы обнаружены следы пластической операции лица. Двух — трех годовалой давности. Мне удалось извлечь имплантат в области скул. По серийному номеру мы сможем узнать личность жертвы. В кабинете капитана Учиха повисла тишина. Конан ожидала чего-то подобного. Весть, в самом деле шокирующая. Ее реакция нисколько не отличалась от удивленных, выпученных на нее глаз, когда ей указали на следы пластики. Конан всегда была очень внимательна, но хирург, проделавший операцию, настоящий мастер своего дела. Видимых невооруженным взглядом следов совсем не осталось. Но он заметил и указал Конан. Шисуи заерзал на стуле. Как и всегда, капитан догадывался кому именно принадлежит открытие, но смолчал. С огромным трудом и скрипя зубами. — Или ничего не узнаем, — вместо злости его обуял скепсис. — имплантат могли украсть, а операцию, проделать в кустарных условиях. Или за пределами страны. В таком случае мы рискуем вообще ничего не узнать. Нако наклонилась к плечу Кибы, шепнула: — Свяжись с редакцией новостного канала. Пусть покажут портрет еще раз. Сержант кивнул головой, делая пометки в толстом блокноте. — С этим разобрались, — продолжил Шисуи. На памяти Нако в седьмом участке никогда не устраивали подобных заседаний. Когда ведущие следствие офицеры, капитан и пара патрульных нарядов обсуждали дело в присутствии криминалистов и судебного патологоанатома. Но это должно было приносить плоды, обилие идей, даже самых невероятных. Проблема состояла в том, что по данному следствию идей не возникало. — Какие шаги предпримите следующими, офицер Курасава? — продолжил капитан. Нако встрепенулась. На нее уставились десятки глаз разом. Она привыкла выполнять чужие распоряжения. И сейчас ей самой не помешал бы толчок. Однако она не могла уронить честь и профессионализм седьмого участка в глазах коллег по цеху. Она вздохнула, открыла папку с делом. Пробежалась по нему глазами, надеясь, что голос не будет дрожать от волнения. — Попытаемся установить личность погибшей, — отчеканила она. — А пока продолжим двигаться намеченным курсом. Проверим версию Юхи Куренай и попробуем вычислить предполагаемого покупателя. Так же, нужно отправиться на заправку «Падающая звезда», что на тринадцатом километре. Получить записи их камер наблюдения и опросить дежурившего в ночь исчезновения Асумы работника. Его показания могут быть полезны. Это основные задачи. Дальше будем действовать согласно ситуации. Капитан Учиха молчал, внимательно ее слушая, потом, взвесив ее решение, кивнул головой. — Хорошо. Меня этот план устраивает. Выполняйте! *** Юхи Куренай в сотый раз взглянула на разложенные на столе фигурки. Тяжело вздохнула, опустила голову. Ее тяжелые, волнистые кудри упали на лицо, скрыв его от чужих глаз. — Я, в самом деле, не знаю, чем могу помочь. Я видела эти игрушки только один раз, когда мы переезжали. Потом Асума спрятал их в гараже. Я понятия не имею, все ли они здесь. — Вы никогда не говорили с ним об этом? Нако слишком хорошо знала судопроизводство и его фатальное стремление обвинить хоть кого-то, лишь бы успокоить совесть и умы обывателей. Она не хотела и не могла рисковать. Ради Хирузена и его покойного сына. Ради собственной совести. — Он не хотел вспоминать. Смерть матери… Для Асумы это было слишком больно… Милая, не трогай. Мираи протянула пухлые ручки к разложенным на столе фигуркам. Для ребенка, это всего лишь игрушки. Но некоторые люди готовы убивать за них. Девочка насупилась и юркнула под стол. Впрочем, убивали и за меньшее. Криминалист в темно-синем рабочем комбинезоне и латексных перчатках тоже подошел к столу. Взял фигурку, обработал ее россыпью порошка для дактилоскопии, повертел в руках. Не нашел отпечатков пальцев и сунул в пластиковый, герметично запечатывающийся пакет. Поставил порядковый номер. Из собравшихся в гостиной Юхи Куренай экспертов и полиции не хватало познаний, чтобы называть каждую фигурку своим собственным именем. Телефон зазвонил и Курасаве пришлось оставить процесс сбора улик на Кибу. Она вышла на кухню, подальше от посторонних ушей. — Да. — Офицер Курасава? — номер Нако был незнаком. Но говорили официозно, как к старшему по званию. — Детектив Канкуро. Мы на заправке «Падающая звезда». Нако не знала имени детектива. Приказ ему тоже отдавала не она, а капитан Учиха. Но она сразу поняла в чем дело. — У вас возникли проблемы? — забеспокоилась она. Не хватало еще, чтобы владелец заправки и примыкающего к ней магазинчика заартачился и потребовал официальную бумагу от прокурора на изъятие записей камер. Хуже, конечно, если их там и вовсе нет. — Не знаю, проблема ли это, но… Хозяин станции АЗС утверждает, что полиция уже забрала записи пару часов назад, — голос детектива оборвал вой сигнала фуры, от громкости которого у Нако свело зубы. — Вот я и решил спросить: вы поручали это кому-то еще? — Нет. — Нехорошее предчувствие засосало под ложечкой. — Оставайтесь на месте. Я скоро буду. Она решительно направилась в гостиную. Юхи Куренай не требовалась лично ее поддержка, чтобы пережить сбор улик. Криминалисты закончат сами. Со свой стороны Нако сделала для Юхи Куренай больше, чем следовало. — Киба! — она тут же исправилась. — Сержант Инузука, нам пора ехать. — Что-то случилось? — Киба подхватил куртку со спинки стула. Упрашивать себя не просил и сразу направился за ней. Уныние, царящее в доме Юхи Куренай действовало и на него угнетающе. Хотелось поскорее оказаться на свежем, пусть и морозном воздухе. Они вышли на улицу и направились к машине. Нако резко чеканила шаг, напряженная последними известиями. — Наряд, что капитан Учиха направил на заправку сообщил, что кто-то изъял записи наблюдения. — Кто? — возмутился Киба. — Это-то нам и предстоит выяснить. *** Владелец заправки, мужчина далеко за сорок, потирал редкую, курчавую бородку и хмурил густые брови. Он был совершенно сед, но лицо при этом казалось особенно моложавым. — Я законопослушный человек, — в который раз повторял он, стараясь за дерганьем бородки скрыть нервозность. — За всю свою жизнь я даже правила дорожного движения ни разу не нарушил, не говоря уже о более серьезном обвинении. А тут?! Откуда же мне было знать! Он пришел, сказал, что из полиции. Что человека убили и они, то есть вы, ищут убийцу и что убийца этот мог быть на моей заправке пять дней назад. Вы представляете?! Убийца! На моей заправке! Страх какой. А если узнают клиенты? Таких заправок по трассе море. Но только у меня и туалет бесплатный, и позвонить, и вздремнуть задарма можно! А тут, убийца! Выражая собственное негодования он резко махнул рукой и смел с прилавка всю бухгалтерию и пару стаканов кофе, которыми минуту назад угощал сотрудников полиции. Кипяток брызнул во все стороны, к счастью, никого не зацепив. Хозяин даже не обратил на это внимания. И только продавец, вздрогнув, потянулся за тряпкой. — Так я все и отдал. Сразу, — продолжал объяснять владелец. В процессе разговора его глаза метались между Нако, Кибой и детективом Канкуро. — Не хватало еще, чтобы сказали, будто я препятствия чиню, органам. Нако тяжело вздохнула, потерла лоб пальцами. День клонился к закату, а прогресса в расследовании не намечалось совершенно. И старика она могла бы понять, сложись обстоятельства иначе. Но сегодня у нее сил не оставалось. — И из какого он участка вы не спросили? — А должен? — вскинулся старик. Возле уха Курасавы зашипел Киба. — А имя его помните? — поспешил на выручку детектив Канкуро. — Помнил бы, кабы он представился. Вы вот своих имен тоже назвать не пожелали, — искренне возмутился старик, чертыхнулся и смачно плюнул под прилавок. Нако вздохнула снова. Разговор заходил в тупик. Дед отчаянно пытался выгородить себя и доказать полицейским, что виноваты во всем исключительно они сами. Даже проигнорировал тот факт, что ему представились по форме. Дело это, однако не облегчало. Кто-то изъял видеозаписи, представляясь полицией и оставил их с носом. Нако даже думать не хотелось, что видео сейчас в руках убийцы. А он смотрит на них из укрытия, потирает руки и смеется, зловеще, задорно. Ее передернуло. Но время нельзя отмотать назад. Она подхватила Кибу под руку и отвела в сторону. — Нужно изъять сервер. Пусть Шикамару посмотрит. Может, удастся выудить хоть что-то. Киба кивнул и скрылся в подсобке. Детектив Канкуро пытался добиться от владельца заправки хоть какой-то информации. — Ну, описать вы сможете человека, которому отдали записи с камер? — спросил он. Ответа Нако уже не слышала, но не сомневалась, что тот отрицательный. Она сосредоточила свое внимание на продавце. Он еще прежде заявил, что видел Асуму в ночь его исчезновения. Сейчас он казался белее полотна от страха. — Так вы видели убитого? — разбираясь со стариком, у нее еще не было времени поговорить со свидетелем. Молодой парнишка, лет девятнадцати, с крашенными в голубоватый цвет волосами и изобилием пирсинга на лице. — Да. Я запомнил его. Он приехал на мотоцикле, но заправлять не стал. Остановился там, — мальчишка указал рукой за огромную бочку, хранилище топлива, — в темноте. Я только рокот двигателя слышал. А потом долго бродил по магазину. Высматривал что-то. Я подумал, что он украсть что-то хочет. Многие так делают. И стал присматривать за ним. Но он только упаковку жвачки купил. И ушел. — Вы видели, куда он направился? От заправки «Падающая звезда» было всего два пути. Один вел обратно в поселок «Млечный путь», другой к городу. Конкретное направление могло сузить круг поисков. Но мальчишка пожал плечами. — Мне казалось, что еще машина была. Но я не видел, может и померещилось. Хотя, куда бы он делся без мотоцикла… — прикинул парнишка. Нако, уже перестав вслушиваться в слова продавца, вдруг вскинула на него глаза. — Что значит, без мотоцикла?! — Так он его здесь и бросил, — пояснил мальчишка. — Два дня стоял за цистерной. А потом, прихожу на смену, а мотоцикла нет. Куда делся — не знаю. В голове Нако тут же созрела картина происходящего. Убийца назначил Асуме встречу на заправке, откуда его и похитил. Потом вернулся за мотоциклом, и, наконец, избавился от записей с камер наблюдения, по которым можно было бы его опознать. Они обязаны восстановить запись, хотя бы один фрагмент с лицом убийцы! — Киба! — сержант вынырнул из подсобки с отверткой в руках. — Свяжись с криминалистами. Пусть и сюда заедут, поищут следы за цистерной. *** — Что это? Поинтересовалась Нако. Они только вернулись с выезда и как раз выбрались из машины, когда детектив Канкуро всучил ей этот рисунок. — Фоторобот со слов хозяина заправки. Нако присмотрелась внимательней, разворачиваясь к пятну света от фонаря. Солнце уже давно село. Мороз крепчал и дыхание замерзало в воздухе до ажурных снежинок. Киба пыхтел, вытягивая из багажника системный блок. Весил то почти столько же, сколько и сам Киба. С поверхности листа на Нако смотрело жуткое, даже вселяющее отвращение лицо. Человек, изображенный на нем, имел длинные волосы, заросшее густой бородой и усами лицо с безумным, пробирающим до костей взглядом больших черных глаз. С огромным трудом, но она сдержала вздох разочарования. Верить фотороботу не было смысла. Это лицо, включая хищный взгляд, являло собой совокупность всех типичных примет преступников. Должно быть старик преувеличил и много. Этот фоторобот ничего общего с реальным человеком не имел. Но она подколола фоторобот в папку. На всякий случай.