Мемуары Фокса Флинтлока

      Мы вновь вышли в открытое море, и движемся ещё дальше на юг. Здорово, всё-таки, что мы прежде всего торговый корабль: бываем в самых разных портах, и я повидал уже кучу разных мест. Но… я покинул Изумрудный Остров, мечтая прежде всего обрести славу, а пока что у меня что-то не очень получается оставлять память о себе по всему миру. Да, меня преследовали все солдаты Филлидельфии и все грифоны Теночтитлана, и забудут они меня ещё не скоро… но ведь забудут же.       Рейчел не согласна. Она подбадривает меня, говоря, что мы на верном пути, уже придумали себе имя и сделали первый маленький шаг к тому, чтобы оно стало известным всем. Впереди ещё долгий путь, и шагов предстоит сделать ещё много, но мы молоды и полны энергии, ведь так?       Я согласился с ней, и она напомнила мне, что пора идти к Дженнарино мириться. Я уже почти забыл из-за чего там он на меня зол. Посмотрел старые записи и всё равно ничего не понял: вроде бы даже перед инцидентом в Филлидельфии, когда Жюльен с Марто меня укорили за то, что я его обидел, я ничего не сказал такого, что могло бы его задеть. И во время совместной операции в Теночтитлане вёл себя с ним довольно дружелюбно (хм, лучше, чем с Антонио, в любом случае: трудно вести себя хуже с окружающими, чем Антонио Руэда). Приготовлю-ка я ему что-нибудь, раз он жрать любит. _______________________________________________________________       Попытка помириться провалилась. Дженнарино, как обычно, ютился в своём уголке. Я застал его задумчиво вертящим в когтях сферу.       – Здорово, здоровяк! – крикнул я ему ещё издалека. – Ну что, раскрыл секрет блестяшки Хоука?       – А, это ты, – Гоццага зыркнул на меня одним глазом и убрал сферу. – Тебя что, дюКасс прислал за отчётом? – я радостно замотал головой, скрывая миску с гуляшиком под боком, но он не отреагировал на это, с тех пор как не утрудил себя продолжать смотреть в мою сторону. – А почему не аль-Амаша? А, какая разница. Ну, судя по событиям, что известны нам, я бы сделал вывод, что она предназначена для использования пони и родственным им видам. Осёл Сэмул Плотник и наш аль-Амаш, арабский скакун, смогли её активировать и выключить соответственно, но ни ты, ни я, ни Хесус, ни кто-либо ещё из грифонов, хотя последний лапал её довольно долго, никак не могли взаимодействовать с ней.       – А Нейт? Он вроде как умел ею пользоваться; он разве не был грифоном? – поинтересовался я.       – Кто? Хоук? Да мне-то откуда знать, кем он был. Может, у него был доверенный союзник-пони, который активировал сферу для него. Или не был он вовсе грифоном, что гораздо вероятнее, с чего ты вообще взял, что он был.       – Жаль, – прошептала Рейчел. – Хотелось бы, чтобы был Хоук-грифон. Звучит внушительно.       – Рейчел, ты же внимательно слушала байки Хесуса? Нейт точно был пони? – спросил я сестру.       – С этим вы как-нибудь сами разберитесь, ладно? – предложил Дженнарино кисло. – Я рассказал всё, что мне известно на данный момент. Проваливай.       – Ну ладно, видно, придётся самому съесть гуляшик, – я развернулся к выходу, являя взору Дженнарино миску. И всё бы хорошо, но тут корабль сильно качнуло, я потерял равновесие и полетел кувырком. Гуляш оказался на лице Дженнарино, я – на стене вниз головой.       – Cazzo! – выругался Гоццага, снимая с себя миску. Я взглянул на него и рассмеялся.       – А ты, нельзя не признать, сумел наконец стать красивее! Не благодари, – ухмыльнулся я, переворачивая себя в правильное положение – лапы книзу.       Дженнарино издал утробный рык, медленно поворачиваясь ко мне.       – Отличный розыгрыш, парень, браво, молодец, – прошипел он мрачно. – И гуляш вкусный, – добавил он, облизываясь. Жест этот должен был меня рассмешить, но вышел почему-то угрожающим.       – Мда, – процедила Рейчел мне на ухо. – Сейчас, дорогой братец, нам пора спешить прочь.       – Я сделал что-то не так? – спросил я сестру, прощаясь с Дженнарино и вылетая на верхнюю палубу.       – Да нет, кажется, – отозвалась она язвительно. – Но ты вроде бы собирался мириться-брататься с ним, а не обижать снова? Ну да ладно, подождём, пока он успокоится, да зайдём к нему снова. Ой, слушай, а как там наш ёжик? Мы не слишком долго его без еды держали? В общем, вернулся я к себе на камбуз, убедился, что Спиногрыз ещё жив (он имя раньше меня получил, между прочим, ишь!..) и записал в журнал произошедшее только что. _________________________________________________________________       Скучая, мы с Рейчел проводили время на марсе, смотря вдаль. Так что я первым заметил, что у нас прямо по курсу остров.       – Эй, я думал, мы в порт какой-нибудь идём? – крикнул я грифону-рулевому, слетая вниз.       – А что нам делать в порту без товаров, тем более что контракты закончились? – отозвался тот. – Капитан приказал двигать к ближайшему острову из тех, на которых мы обычно пополняем запасы.       – Уррра! – заклекотал я, делая кувырок в воздухе. – Обожаю тайники контрабандистов! – добавил я, памятуя, что нашлось в последнем тайнике, который мне довелось найти. А ведь я уже давно хорошенько не напивался!       – Давай Дженнарино обрадуем, – предложила Рейчел. – Он ведь наверняка не вылезал из своего уголка и ничего не знает ещё. А выпивка прямо по курсу его точно взбодрит!       – А не слишком ли много внимания мы уделяем этому Дженнарино? – поинтересовался я, вдруг задумавшись об этом. – Он что, стоит того, что ли?       – Но мы подружились со всеми на корабле, кроме него одного, – напомнила сестра. – Ну, Уильям и Антонио не в счёт, конечно.       – Ну ладно, ладно, – я спустился в трюм. Дженнарино нашёлся на обычном месте, разговаривающим о чём-то с Хассаном. Скакун кивал и делал пометки в журнале, который держал на одном копыте. Наверное, отмечал сведения о сфере и других артефактах, которыми заведовал Гоццага.       – Эй, здоровяки! – воскликнул я весело – Здорово!       – Ну и зачем ты опять светишь тут своей рожей, а? – вздохнув, процедил Дженнарино кисло, поворачивая голову ко мне.       – Хм, хм, и кто же мне это говорит, – заметил я, гыгыкая. Дженнарино зарычал. Хассан отложил журнал и упёрся лбом в мою грудь, толкая в противоположную от Гоццаги сторону.       – Фокс, ты зачем опять его дразнишь? – прошипел он мне на ухо недовольно. – Мало тебе двух неприятелей в команде?       – Ну в самом деле, братец, мы же, вроде как, мириться пришли, – подхватила Рейчел.       – А я не знаю, оно само как-то получается, – развёл я лапами с весёлым удивлением. – Слушай, Хассан, мы тут к тайничку старому подходим, и как раз уже давно не выливали в себя буты… Ах, да, ты же не пьёшь. Ах, да, я же это Джену хотел предложить. Эй, Джен! Дженни!.. – крикнул я Гоццаге поверх высокой спины аль-Амаша. – Чего ты рожу скорчил? Страшнее ведь всё равно не выйдет уже! Взбодрись, скоро мы…       – Фокс!!! – зашипели на меня Хассан и Рейчел одновременно. Скакун вытолкал меня из уголка Гоццаги.       Матросы ещё не успели спустить якорь, я уже перелетел на песчаный берег, полный нетерпения, предвкушения и осточертевшей трезвости.       – Ну, где тут тайник!? – восклицал я, бегая вокруг своей оси и озираясь. – Скорее, давайте скорее!       – Куда торопишься-то, Фокс? – окликнул меня Жюльен весело. – Расслабься, мы тут ещё задержимся.       – Зачем? Я думал, это обычный остров, – удивился я.       – Обычнее некуда, – согласился Жюльен, приземляясь на песок рядом со мной. – Отличное место, чтобы пополнить запасы и почистить днище нашей «La Délivrance», что давно пора сделать.       – Кстати о запасах, – к нам подлетел Розарио. – Не присоединитесь ко мне на охоте, джентльгрифы?       – Oui, bien sûr!– оживился Жюльен. – Только отдам распоряжения команде. Уильям!..       – А ты слетай-ка на камбуз да запиши в журнал всё что было, пока не нажрался и не забыл всё к Спящему, – посоветовала мне Рейчел.       Я, как видите, так и поступил. _______________________________________________________________________       Ну и ну! Слов нет. Так жестоко я ещё никогда не обманывался!       Пара минут после событий предыдущей записи, и мы четверо – то есть я, Рейчел, Жюльен и Розарио – были уже глубоко в джунглях в поисках дичи.       – Как насчёт кто больше зверушек убьёт? – предложил Розарио, небрежно покручивая пистолет на коготке.       – Ну уж нет, – засмеялся Жюльен. – Ясное дело, что ты нас обойдёшь, с твоими-то девятью пистолетами и твоей техникой стрельбы.       – Само собой, иначе бы я и не предлагал, – ухмыльнулся Розарио.       – Пока ты хвалишься, мы с Рейчел уже всех на острове перебьём! – воскликнул я весело, пока сестра спрыгивала с моего плеча и стреляла в глаз пасущемуся впереди оленю.       – Экая победа, – хмыкнул Розарио снисходительно. – Да ты просто всех остальных зверей расшугал, и всё. Тоже мне буканьер.       – Это оскорбление? – я обернулся к Жюльену. – Я обидеться должен или что?       – Буканьеры – это моряки, промышляющие охотой, – объяснил дюКасс, взмахом лапы призывая следовать за ним. – На дичь, грифонов или пони – уж у кого что лучше получается, – добавил он с усмешкой. – Так что буканьеры – это мы и есть.       – Фруанцузское слово? – поинтересовался я.       – А то, – подтвердил Жюльен, не стараясь скрыть гордость (я бы тоже не старался, будь оно Изумрудным). – Так уж повелось, что самые толковые буканьеры, стреляющие точнее остальных, чаще всего из нас, фруанцузов, и получаются. Не правда ли, крёстная? – подмигнув, он игриво щёлкнул коготком по кончику штыка Рейчел. – Ну а ты, Фокс, лучше всех сумеешь приготовить добытое мясо. От слова «букан» как раз и произошло «буканьер». Эх, давненько я не ел старый добрый букан, – вздохнул капитан мечтательно.       – Букан? – повторил я с любопытством.       – Мясо, приготовленное на костре по обычаям местных, – пояснил Жюльен. – Мало того, что хранится долго, так ещё и вкуснятинка, – капитан даже облизнулся.       – А ты сказал мне «тоже мне буканьер», – я оглянулся на Розарио. Уголки моего клюва неконтролируемо поползли вверх. – Стало быть, ты меня всё-таки оскорбил, – я повернулся к нему корпусом, с каждой секундой всё ярче сияя дружелюбной улыбкой. – Ну всё, держись теперь! – заклекотал я бешено, набрасываясь на стрелка в прыжке.       – Букан захотели, ишь… – хмыкнул Розарио. – А хамона отведать не хочешь, а, Флинтлок!? – воскликнул он, направляя четыре пистолета в мою сторону и стреляя.       Пока я был в полёте, я подумал, что эдальго целится в меня, когда я сбил его с лап, мне показалось, что он продырявил мою грудку. И только встав на лапы и отряхнувшись, я понял, что цел и невредим.       – Тьфу, напугал, – выдохнул я со смехом. – Я думал, ты меня убить решил этим «хамоном», что бы это ни было такое…       – Jamón – это же ветчина на его наречии, – расхохотался Жюльен. – Он предлагал свинины раздобыть; а ты-то о чём подумал!?       Я обернулся и увидел на полянке позади меня четырёх мёртвых кабанов.       – Ну, полетели назад, снимем шкурки и сложим в трюме, мясо закоптим и в бочки, – Розарио аккуратно рассовал пистолеты по кобурам и подхватил одну из туш. – А всё-таки обскакал я вас, – бросил он нам с ехидцей. – Четыре жирненьких кабанчика против одного оленя!       – А как же тайник проведать? – растерялся я, видя, что товарищи-буканьеры уже двинулись к берегу.       – Какой тайник? – удивился Жюльен, волоча за собой двоих кабанов. – Нет здесь никакого та… Аааа! Ха, а ты думал, мы на каждом острове, где останавливаемся, по тайнику держим? Мы сюда, собственно, за шкурами да мясом и пришли. Вот сейчас ещё десяточек-другой игуан на берегу отловим, и!.. – закряхтел он, поднатуживаясь. – А ты давай не строй кислую мину, а оленя своего тащи! – подмигнул он мне, повесившему свою голову.       Ну… ну вы только представьте: нет никакого тайника! Высадиться на острове, предвкушая найти заветный сундук с виски и напиться как следует, и выяснить в конце, что нет никакого виски! Просто нет слов. Я такого разочарования не испытывал с тех самых пор, как Чарльз бросил меня на том острове.       Однако букан получился очень вкусным, так что и не сказать, чтобы жизнь совсем уж плоха. Пойду-ка обойду всех да проведаю, как они. _____________________________________________________________________       Уильям руководил работой матросов, вытягивающих нашу «La Délivrance» на отмель и подпирающих балками её днище. Антонио и Дженнарино раскладывали шкурки кабанов и игуан по ящикам, а мясо – по бочкам, под внимательным взором Хассана, записывающего всё в ведомость.       – Здорово, здоровя!.. ки… и… и… – крикнул я уже по привычке, чтобы затем осечься: тощего и сутулого Руэду никак нельзя было назвать здоровяком. До сих пор не сообразил, как исправить эту ошибку, так что уж пришлось записать, как есть.       – Чего припёрся опять? – прошипел Дженнарино. – Проваливай, видеть твою рожу уже не могу.       – Хо-хо, – отозвался я. – Ты бы порадовался, что свою рожу видеть не можешь!       – Ну Фоооооооокс, – простонала Рейчел в отчаянии.       – Ну извини, не могу удержаться, – я прикрыл клюв лапой, подавляя хихиканье. – Извини, Дженни! – бросил Гоццаге, прыская.       – Давай как-нибудь на досуге сговоримся и прикончим его, – предложил Антонио, проводя языком по клюву.       – Хорошая идея, – хмыкнул Дженнарино. – Я в деле.       Надеюсь, это они так шутили. __________________________________________________________________       Ну да что же это такое-то, а!? Только придумал себе наконец-то имя, а тут снова его сменить приходится! Пусть и временно, но от этого не легче, ибо на этот раз имя будет женским!       А как будто мало мне этого, ещё предстоит отныне почти всё свободное время проводить в обществе этой Люсии, которая вознамерилась тренировать меня играть девочку как следует! Жюльен и остальные только посмеиваются, думают, что это забавно, но я-то знаю, что эта Маркес от меня теперь не отвяжется! Ещё ни одна грифина не отвязывалась! Ну за что мне, бедному Фоксу бедной Маргарите, всё это!?       Ну вот, мать вашу, я уже вживаюсь в роль. В любом случае, пока Фокс Флинтлок ещё не сгинул окончательно, запишу сюда, почему же, собственно, происходит то, что происходит.       Отмечу, что спать на влажном песке, медленно высыхающем после прилива, неожиданно оказалось удобно. Правда, когда ты просыпаешься и обнаруживаешь, что прямо над тобой навис нос вынесенного на берег корабля, это слегка портит впечатление. И тем более когда это ещё не всё, что над тобой нависло.       – Надо же, Варгас, посмотри, какого красавца мы чуть было не переехали! – зазвучал надо мною резкий, как пила, голос. Женский голос. – Распорядись, будь добр, чтобы рулевого высекли. Я бы не простила себе, если бы из-за нашей лохани пропало такое сокровище. Эй, дружок, ты спишь?       Ни в какой другой миг своей молодой жизни я ещё не мечтал сильнее, чтобы я был пьян. В тот момент я определённо предпочёл лежать с тяжёлой головой и расплывшимися зрачками, ничего не понимая, чем ту ясность взора и мысли, которую я испытывал.       Это была полностью чёрная грифина – её шерсть и перья были чернее, чем сама тьма, настолько чёрными, что треуголка из чёрной кожи казалась светлее на фоне её перьев. Даже клюв и когти Люсии Маркес были чёрными, хотя и чуть светлее оттенком, чем перья.       Помимо треуголки, она была одета в белую блузку и чёрный жилет; заднюю часть её тела закрывала накидка из простой ткани, закреплённая на талии поясом.       – Назад! Прочь от меня! – завизжал я, откатываясь кубарем и агрессивно выгибая спину. – Ты посмотри, а!? Даже здесь до меня добрались! Я думал¸ с тех пор, как я сбежал с Изумрудного Острова, не будет больше преследующих меня грифин! – пожаловался я Рейчел. – Не нравишься ты мне, ясно!? Прекрати носиться за мной!       Рейчел ничего не сказала: незнакомка её пугала.       На мой отчаянный вопль слетелась вся команда «La Délivrance». Чёрная грифина, очевидно обескураженная моей неожиданно (для неё, хотя и для меня, признаться, тоже) бурной реакцией на её появление, обратилась к моим товарищам:       – Ваш парень?       – Если ищешь своего, красотка, я могу помочь, – отозвался Розарио, показушно покручивая пистолет на коготке и так же показушно облизываясь, чуть-чуть высунув кончик языка. Жюльен усмехнулся. Ишь!..       Я тем временем забежал за спину Дженнарино.       – Я тут постою, ладно, Дженни? – попросил я. – В этой стороне она точно не станет искать никого красивого.       Судя по тому, как Гоццага стиснул клюв, он был не против.       – Очень смешно, – прошипела грифина. – Теперь заткнулись все – я буду говорить с вашим капитаном.       – Капитан – c’est moi, – отозвался Жюльен, настороженно выходя вперёд навстречу незнакомке. – Сеньорита, должен признаться, я удивлён застать другой корабль на берегу этого острова. Мы привыкли пользоваться его дарами безраздельно.       – Удивлён ты совсем не зря, – таинственная чёрная грифина окончательно стряхнула остатки удивления, вызванного моим поведением, приосанилась и начала вести себя превосходственно. – Ибо я здесь не случайно. Меня зовут Люсия Маркес, – в этот момент мы и узнали, что её зовут Люсия Маркес. – Мы и мои союзники уже давно заметили, что команда наёмников «La Délivrance» (грифина-эдальго произнесла фруанцузское слово причудливым образом) регулярно останавливается на килевание на этом острове. Вы ведь наёмники, так?       – Excelente, – Антонио закатил глаза. – Что тебе нужно, грифина?       – Антонио, – прошептал Марто тоскливо, приложив копыто ко лбу.       – Ты не захочешь обращаться со мной таким образом, Антонио Руэда, когда узнаешь, кто стоит за мной и сколько мы о тебе знаем, – процедила Маркес. – Я сказала, что буду говорить с капитаном. Отвечай мне, Жюльен дюКасс: права ли я, говоря, что ты и твои грифоны – наёмники? И не ошибусь ли, если предположу, что у вас как раз закончились контракты?       – Мы занимаемся доставкой, – отозвался Жюльен («Могла бы догадаться, судя по названию нашего корабля», – ввернул я язвительно из-за спины Дженнарино). – Товаров, оружия или смерти… Смотря что закажете.       – И смотря сколько заплатите, – добавил Розарио.       – Полагаю, у меня найдётся как раз столько денег, чтобы удовлетворить вас, – отозвалась Люсия. – Работа непроста, но стоит награды, которую вы получите.       – Что за работа? – спросил Уильям хмуро. Он не торопился доверять новой знакомой. Впрочем, на этот раз я его не осуждаю.       – Доставка, конечно же! – не могу сказать, что Люсия засияла, улыбнувшись, всё-таки, знаете ли, она была чёрной как сама бездна. – Смерти. Алансо де Арке, губернатору Вуэлос-Айреса.       – «Работа непроста», говоришь? – Розарио приосанился, ухмыляясь. – Красотка, можешь мне поверить, убийство одного грифона не имеет ничего общего с характеристикой «сложно». Сложность начинается с десяти и более целей.       – Вот это настрой, – одобрила Люсия. – Но у де Арке лучшая охрана чуть ли не во всех грифоньих колониях. Губернатора Гарраны убить было бы проще. Пробраться к нему в резиденцию, не подняв шума, будет сложно, а нападать на публике нельзя: общественность должна рассудить, что он умер от естественных причин. Я вместе с несколькими шпионами уже изучила распорядки внутри его облачного особняка. Вам остаётся только спланировать операцию и осуществить её. Не вешайте клювы, на вашей награде это никак не отразится. Итак, слушайте… – и чёрная грифина продолжила говорить, так, словно она не ещё заняла мне тут уже половину этого листа своей болтовней. Говорила она о страже губернатора и его прислуге, описывая в подробностях, кто в какой час где находится… в общем, чрезвычайно скучная и вряд ли зачем-то нужная информация.       – Интересная задачка, – заговорил Жюльен, когда она наконец замолкла (я чуть не растаял на солнце от скуки). – Люблю браться за непростые проблемы, это… придаёт опыта. Но, сеньорита, почему вы говорите так, будто мы уже согласились взяться за эту работу?       – А вы разве не согласились? – Маркес подняла бровь, сверкая холодным взглядом.       – Думаю, на этот раз мы предпочтём отказаться, – промолвил Жюльен.       – Люсия Маркес не привыкла слышать отказ, мсье дюКасс, – тон чёрной грифины также похолодел. – Почему это?       – Да знаете ли, мы тут с Уильямом, это мой квартирмейстер, на днях покумекали и решили, что хватит, пожалуй, с нас убийств губернаторов. Слишком много переполоха не идёт на пользу бизнесу, – Жюльен оглянулся, чтобы просверлить Хесуса многозначительным взглядом. Это заставило меня задуматься: так ли я хочу заниматься бизнесом, если при этом даже нельзя устроить хорошенький переполох, чтобы покрасоваться? – Да и к тому же, никогда ведь не знаешь, кто придёт убитому на замену, может статься, что ещё хуже станет.       – А, но я знаю, так что не беспокойтесь об этом, – Люсия Маркес почему-то не теряла уверенности в том, что она получит, что ей нужно. – В моём кругу уже готовится замена. Его зовут Хосе Бермудес де Кастро. Если этого вам мало, могу познакомить с ним лично, и он расскажет о политической программе, которую планирует развернуть. Но чтобы его назначение прошло без осложнений, потребуется помощь профессиональных доставщиков смерти, ибо сеньор де Арке в отставку не собирается.       – Тебя послушать, гри… Маркес, так у твоих загадочных союзников глаза и ушные дыры повсюду. И ресурсов больше, чем у эквестрийской принцессы, – заговорил Антонио.       – Ну я бы не сказала, что их больше, чем у эквестрийской принцессы, – загадочно хмыкнула Люсия. – Говори прямо, к чему клонишь, гри … Руэда, – то, как чёрная грифина спародировала осечку в речи Антонио, заставило передёрнуться даже самого сурового канонира.       – Зачем вообще посылать за нами? – продолжил он (я прямо чувствовал, как он мысленно поправляет сбитую спесь). – Наверняка запросто справились бы сами.       – Это уже начинает испытывать моё терпение, – призналась Люсия спокойно. – Я тебе не посыльная, Руэда. Мне поручили испытать вас. Скажите спасибо, что я уже собрала разведданные за вас. Или вы не хотите доказать, что ваши услуги действительно чего-то стоят на рынке доставки? – она издевательски-саркастично подчеркнула последнее слово.       – Хотим! – я вынырнул из-за Дженнарино, неаккуратно запнувшись за него (Гоццага глухо заворчал что-то себе под клюв). – Жюльен, если вопрос встал таким образом, то мы просто обязаны показать, на что способны!       – А, так вот ты где? Вот это как раз то, что я люблю слышать от юных красавцев, мой дорогой, – проворковала Люсия.       – Вот видишь, Дженни, я же говорил, что в этой стороне она точно не станет искать никого красивого, – почти на автомате пропел я, заставив Гоццагу тихо зарычать, пока внутри меня пронесся шквал противоречивых ощущений. С одной стороны, хочется всем показать, и высокомерной грифине в первую очередь. А с другой… ну не нравится мне, когда грифины смотрят на меня вот такими взглядами. Люсия уж должна понимать, едва ли ей самой нравится, как на неё Розарио смотрит. Интересно, она действительно… заинтересована, или ей просто нравится издеваться над несчастными маленькими грифонами?       Рейчел по этому поводу говорит, что мне надо определиться, или я стремлюсь быть в центре внимания, или стремаюсь восхищающихся мною грифин. Ей-то легко говорить, она не мальчик, она не знает, каково это. Я сам уже не уверен, мальчик ли я, с этой-то их затеей… Кстати, о затее.       Я вымотался настолько, что стал уже забывать, как всё было, но кажется, примерно в этот момент Дженнарино обратил внимание, что единственный способ убить цель тихо – заслать кого-то под прикрытием, а среди прислуги губернатора как раз не хватает повара, и если Флинтлок (это я! какое же все-таки шикарное имя я придумал) так хочет покрасоваться, то вот пожалуйста.       – Дженни! – возмутился я, в тот момент решивший, что покажу себя я как-нибудь в другой раз, а сейчас пусть другие ублажают эту чёрную грифину. – Я понимаю, в последнее время у нас не особо клеится, но я по-честному старался с тобой подружиться, а ты меня вот так выдаёшь! Не красив снаружи, так будь хоть красив внутри!       – Так этот чудесный птенчик у вас кок? – удивилась Люсия. – Никогда бы не подумала. Коки обычно больше похожи вот на… это, – она указала клювом на Гоццагу, тот поперхнулся и стиснул клюв ещё сильнее. – Но и мантии аристократов не носят. Впрочем, неважно. Идея хорошая, но де Арке берёт в повара только молодых и красивых грифин. Привычка, наверное.       – О, nessun problema, – Дженни твёрдо вознамерился меня подставить, и сдаваться не собирался. Вот… урод. – Голос у паренька не грубый, фигура не крупная, сойдёт за девицу, если постарается.       – Ты думаешь? – Люсия приложила коготок к подбородку, взглянув на меня оценивающе. Не то чтобы этот взгляд отличался от обычного взгляда, с которым она на меня смотрела.       – Эй, а ведь точно! – Розарио прыгнул ко мне и прежде, чем я успел защититься, ловко отстегнул заклёпки на моей треуголке, превратив её обратно в женскую шляпку. – Взгляните на нашу красавицу, парни!       – Не смей трогать шляпу, козёл!!! – завизжал я, ударяя его по рукам и отталкивая. Мой толчок, однако, только слегка покачнул стрелка, не сдвинув его с места.       – Вот видите, он даже визжит, как самочка в период течки, – Дженни оставался спокоен как удав. Здоровый, толстый, гадкий удав, который всеми силами старается меня погубить. То ли дело был Плевок – маленький, аккуратный ужик. Интересно, где он сейчас? Всё также на полную катушку использует свою змеиную натуру, чтобы выворачиваться из проблем, или получил наконец по носу и остепенился?       – Я даже так остаюсь привлекательным, в отличие от тебя, Дженни! Посмотри на себя – не самец, а пиздец! – огрызнулся я.       Дженни моргнул. Одним глазом. Очень быстро и резко. Затем его лицо вновь разгладилось… если можно так сказать про то, что у него вместо лица.       – Ну вот ты и признал себя привлекательным, – пропела Люсия. Она тоже загорелась этой проклятой идеей.       – Когда в последний раз я это отрицал, – приосанился я.       – Ох, – пробормотала Рейчел обречённо.       – Да ладно тебе вздыхать, сестрица, ты-то ещё красивее, – весело сказал я. Заметив, как изменилось лицо Люсии, я взвизгнул, – Я не с тобой говорил, уголёк!       – Сестриц-то здесь больше нет, – проворковала Люсия, хватая меня за хвост клювом (фу!) и начиная тащить по направлению к своему кораблю прежде. – Пойдём, дорогой, если мы хотим обмануть Алансо де Арке, то у нас много работы.       – Нет сестриц!? Ты так думаешь!? Хочешь, познакомлю с сестрой!? Отпусти меня, и я тебя познакомлю! – визжал я, царапая когтями песок в попытках удержаться на месте. Наконец мне это удалось. Позднее выяснилось, что это только потому, что Люсия отпустила меня, заинтригованная.       – Ну, и где тут вторая грифина? – спросила она, огибая меня и вставая передо мной. – Может быть, нам и не надо никого переодевать?       Я поднялся и взял в лапы Рейчел. Люсия отпрыгнула, выхватывая пистолет.       – Не советую мне угрожать, мальчишка, – прошипела она.       – Вот вечно никто не понимает, когда я просто хочу познакомить народ с сестрой, – вздохнул я. – Ты вообще в курсе, что это может её обидеть?! А!?       – Ну хватит уже, успокойся, – шепнула Рейчел.       – Ладно, сестрица, как скажешь, – я опустил её.       – Да что вообще такое с этим грифоном? – вздохнула чёрная грифина. – Пошли уже. Можешь подумать, какой совет дала бы тебе эта твоя сестра насчёт того, как сыграть девицу, – процедила она сквозь хвост, за который снова схватилась клювом. – Может, это упростит задачу.       – Неужели никто из вас меня не спасёт? – обратился я к своей команде, убедившись, что не могу сопротивляться силе, с которой она меня тащит. Все молчали, выражая своими подлыми мордами разнообразные эмоции. Хассан и Марто старались изобразить сопереживание, но, судя по всему, плохо понимали серьёзность моей беды. Хесус, Антонио и Розарио откровенно злорадствовали. Дженни, пусть и не откровенно, но тоже наверняка злорадствовал, ведь не просто так же он втолкнул меня в объятия этой ужасной судьбы? Вот что получаешь, когда искренне хочешь подружиться с кем-то!       Наконец, Жюльен сказал:       – Извини, Фокс, но ты сам вызвался, заявив, что хочешь проявить себя. Какой же я друг, если лишу тебя такой прекрасной возможности? И какой друг ты, если не сделаешь простую работу ради команды?       – Что?! Мне только-только за семнадцать перевалило! – тут я соврал, признаться, ибо уже больше полугода прошло с тех пор, как Жюльен подобрал меня со своего острова. Или ещё нет? Не люблю считать. Арифметика меня бесит. А вот полёты мне нравятся. И ещё вода мне нравится. Не скажу, что люблю плавать, но вода мне нравится. Помню, в детстве проводил много времени у местной речки. Мне нравится смотреть на воду. Она прикольная: вся такая жидкая, льётся, журчит. Так о чём я?.. – Я ещё слишком молод, чтобы собой жертвовав       Тьфу ты, перо из когтей вывалилось. Вот насколько я устал к концу дня, а ведь мы с этой садисткой Маркес только платья мне примеряли. С одной стороны, я измотан и морально подавлен, а с другой, боюсь засыпать, потому что мне страшно, что будет завтра. ______________________________________________________________________       – А почему ты не можешь сделать это сама? Это ты здесь проходишь по категориям «молодая», «красивая» и «грифина», – спросил я её утром следующего дня, когда она меня разбудила.       – Ой, ты только что сказал, что я красивая! – я бы сказал, что Люсия честно попыталась засиять от радости, но у неё даже глаза были чёрными как бездна.       – Что!? Я не говорил! – возмутился я. – Рейчел, я что, я разве сказал… Бля…       – Бля! – взвизгнула Маркес, выходя из камбуза.       – Этого я тоже не говорил! – поспешно воскликнул я.       – Какого чёрта здесь делает ёж!? – взвыла чёрная грифина, тряся чёрной задней лапой, в которой застрял мой маленький колючий паршивец. – Ай, больно в ноге! Сука!       – Я почти уверен, что это мальчик, – пробормотал я, помогая вытащить зверька из лапы. – Извини, Спиногрыз просто не обучен манерам и любит подкатываться под лапы прохожим. Маленький паршивец, – я ударил ежа когтями, чтобы он закатился в угол. – Посиди там и подумай о своём поведении!       – Ну всё, спасибо за помощь, перестань держать мою лапу в своих и пошли работать над твоей маскировкой, – вздохнула Люсия. – Что ты там вообще делаешь до сих пор!? Ну хорошо, можешь полюбоваться, я не против, – ухмыльнулась она.       – Что!? Да твои лапы меня интересуют ещё меньше, чем… всё остальное тело! – я оттолкнул её ногу и поднялся с колен, решительно двинувшись к выходу.       Люсия Маркес, ничего не ответив, усмехнулась. Как же она меня бесит! Что эта сука вообще о себе возомнила!? Кстати, подушечки на её лапах тоже чёрные.       – Сегодня мы поработаем над внешней стороной твоей маскировки, – сказала Люсия, когда мы поднялись на пустующую верхнюю палубу, обходя меня вокруг с задумчивым видом.       – Ээээ… Аааа?! Ааа… а…а разве мы не сделали этого вчера!? – я запаниковал. – Хочешь снова меня прогнать через ужасы примерки платьев?! Рейчел, ты заряжена? Спаси меня.       – Ну уж нет, потому что это будет двойное самоубийство, – ухмыльнулась сестра. – Я пока предпочту ещё пожить.       – Потому что тебе нравится любоваться моим страданием!!!       – Думаешь, подбор наряда был страданием? – оскалилась Люсия, терпеливо дождавшись конца моих визгов. – Образ – это не только одежда. Походка, жесты, мимика – всё это ты должен освоить в совершенстве.       – Ууу, это надолго, – протянула Рейчел ехидно.       – Да хватит ржать! – в пылу я отшвырнул сестру к краю палубы.       Она оказалась права – это заняло долгое время. И знаете что, я даже не буду здесь описывать все мучения, через которые мне пришлось пройти. Знайте, что чёрная грифина не давала мне отдыха, и не отпустила меня аж до позднего вечера. Я мог бы сбежать от мучительницы, но… почему-то мне не хотелось. Так что я продолжал исполнять её указания, тренируясь изображать из себя девицу. _________________________________________________________________       Это заняло несколько дней… я не знаю, доживу ли я до конца.       Потому что он неуклюжий болван.       Рейчел точно нравятся мои страдания. Женщины. Какая ирония. _______________________________________________________________       Сегодня у меня был последний урок – урок риторики. Люсия учила меня говорить по-девичьи правильно. Закончилось всё на удивление быстро в сравнении с уроками манер – язык-то у вашей подружки Маргариты прикреплён куда лучше, чем лапы, хихи <3.       Сначала у меня появилась идея, чтобы Рейчел говорила за меня, она-то ведь точно знает, как ведут себя девицы, но оказалось (вы только представьте!), что поварихам не положено носить с собой мушкеты, хотя всё равно толку-то – Рейчел же стесняется.       Ну что ж, придётся справляться самой.       Люсия поинтересовалась, как меня будут звать. Вопрос застал меня врасплох. Я и не думала, что придётся вновь менять имя – я ж его только-только придумала! впрочем, девичье имя мне предстоит носить совсем недолго, но… Всё равно хотелось придумать что-то покрасивее.       – М… Меган? Марджорин? – в уме всплыли имена нескольких грифин из тех, что бегали за мной в детстве.       – Марджорин? Неплохо, но нам нужно что-то соответствующее обществу эдальго, в которое тебе предстоит внедриться… давай-ка его немножко подправим. Согласен побыть… Маргаритой?       – Маргарита, – я попробовала имя на вкус. – О! Ты ещё спрашиваешь.       – Действительно, почему я вообще тебя спрашиваю, – хмыкнула чёрная грифина. – Теперь…       И здесь я запишу тот план, что Люсия Маркес составила лично для меня.       1) Попасть на встречу губернатора с кандидатками на должность повара и получить эту должность. Не должно быть слишком сложно, так как по части готовке равных нет как Фоксу, так и Маргарите. Маркес ещё долго облизывалась после того, как продегустировала еду моего приготовления.       2) Быть простачкой настолько, насколько это возможно, чтобы не вызвать у Алансо де Арке подозрений. Так как Люсия решила, что Маргарита будет иностранкой, изъясняться предстоит на нейтральном языке – эквестрийском.       3) Оказавшись внутри, играть в прислугу день или два или даже три, прежде чем нанести удар. Ну, у меня будет чем заняться на губернаторской кухне, по крайней мере не слишком скучно.       4) Нанести удар скрытно от остальных обитателей особняка, скрыть все следы, которые могут указывать на то, что это было убийство. Идеальным решением, как посоветовала Маркес, было бы убийство во сне, но едва ли в спальню губернатора можно вот так запросто войти. Отравлять же его еду я наотрез отказался – это для Фокса Флинтлока, которым я всё же остаюсь под всеми масками, вопрос чести. Я никогда не приготовлю плохую еду. Люсия предложила мне отравленную иглу, но Рейчел отговорила её от этой идеи, небезосновательно утверждая, что я обязательно сам о неё уколюсь, будучи настолько неуклюжим, каким она и видела меня всё это время.       5) В общем, насчёт убийства Маркес разрешила сымпровизировать, но ни в коем случае не так, чтобы поднялся шум и кто-нибудь разоблачил бы Маргариту.       6) Не убегать сразу, как только дело будет сделано. Телохранители и городская стража обязательно будут проверять всех в доме; важно выдержать их проверку, не выдав себя. Город должен поверить, что губернатор умер своей смертью, а если недавно нанятая повариха сбежит ещё до того, как его смерть обнаружат, это заставит задуматься даже самого непроходимого тупицу.       7) Как только всем станет ясно, что в присутствии в особняке прислуги смысла не осталось, покинуть его вместе со всеми остальными и, убедившись, что никто за мной не следит, возвращаться на корабль. Всё очень и очень просто. В теории.       – А скажи мне, – вдруг спросила она, пока я записывал всё в дневник. – Почему ты так боишься грифин? Я так поняла, тебе приходилось быть объектом женского внимания в прошлом, и ты был от этого совсем не в восторге. Но ты молодой, энергии в тебе много, казалось бы, кровь должна бурлить… Так почему же? Ты стесняешься, не уверен в себе, переживаешь из-за какой-то детской травмы или, может быть… тебе не нравятся грифины в принципе?       – Прекрати лезть ко мне в душу! – заорал я. Рейчел одёрнула меня, в который раз попросив быть вежливее с окружающими. – Ладно… по правде, я совсем не знаю. Я надеюсь однажды найти любовь, но пока никто из тех, кого я встречал, не привлекал меня в этом смысле. Включая тебя. Без обид.       – Ну, тогда извини, что дразнила, – хмыкнула она. – Не переживай, я уверена, когда найдешь кого-то, кто приглянётся, проблем не будет. Нужно обладать очень сильной волей, чтобы противостоять магии этого личика, – она потрепала меня за щеку, в ответ на что я, отскочив, зашипел. – Повезло мне, что у меня она есть. Или, скорее, это тебе повезло, – чёрная грифина подмигнула. Меня передёрнуло. – Ну что ж, Маргарита, кажется, ты готова блеснуть собою и не оставить ни шанса ни конкуренткам на должность, ни самому работодателю! Полетели к твоей команде, ты наверняка хочешь покрасоваться перед парнями.       – Вовсе нет! – возмутилась я.       – Хочет-хочет, – встряла Рейчел ехидно.       – Да тихо ты, Рейчел! – я оглянулся на Маркес боязливо.       – Она всё равно меня не слышит, – отмахнулась сестра.       – Что это ты её так резко затыкаешь? – обернулась Люсия. – Небось выдаёт тебя, что тебе на самом деле ещё как не терпится блеснуть своим новым образом?       Я раздражённо рыкнула, ускорился и обогнала чёрную грифину на пути к «La Délivrance».       Платье было достаточно свободным, чтобы летать без проблем, но и запутаться в нём мне проблемы не составило. Так что, приземляясь на палубу перед уже ждущей нас командой, я, естественно, шлёпнулась грудью о доски.       – Ну разве не писаная красавица? Клянусь Небом, не знай я, что это наш Фокс, точно приударил бы за ней! – Розарио аж облизнулся. Такими темпами на корабле не останется никого, кто бы не облизнулся.       – Я, кажется, начинаю ценить твою строгость как квартирмейстера, Билли. Не заставь ты матросов отскрести палубу до блеска, платьицу настал бы конец, а ведь оно сааавсем новое, – произнесла я безмятежно. – Не подумай, конечно, что такое отношение с моей стороны продлится сколько-нибудь долго.       – Для тебя я «мистер Карфакс, сэр», Флинтлок, – процедил Уильям, плохо сносивший фамильярность в свой адрес. Жаль для него, что по-другому общаться с ним я не умел. Пытался, но не получалось. Хм, совсем как с Дженнарино, если подумать.       Маркес приземлилась чуть позади меня (гораздо грациознее, чем я, чего греха таить), позволяя моим товарищам разглядеть мою новую личину во всей её красе (недюжинной!). Трудно сказать, кто из нас был более горд.       – О, но то для Флинтлока; а что для прекрасной Маргариты, милый Билли? – пропела я кокетливо, поднимая ухоженный коготок. Милый Билли только фыркнул, пустив из рога миниатюрную искорку. Могло быть знаком раздражения, но я готова поставить на то, что это он от восхищения так.       – Маргарита? – произнёс Антонио скептично. – Думаешь выдать его за нашу соотечественницу, Маркес? Он же не знает языка.       – Да нет, конечно, – скривилась чёрная грифина. – Темперамент у нашего девчушки подходящий для эдальго, но я скорее думала сделать из него соотечественницу вашего… эм… антиквара.       К тому моменту я осознал, что когда Маркес учила меня правильно выговаривать слова, это был не девичий говор – это был акцент, в точности такой, как у нашего Дженни Гоццаги. Как же я раньше не заметила!?       – Эй-эй, постойте, – возмутилась я, переходя обратно на родной Изумрудный акцент, хотя сохраняя тон достаточно тонким и высоким, – я же слишком красива, чтобы быть соотечественницей Дженни!       – Небом клянусь, щегол, если ты ещё раз… – заговорил Гоццага спокойно.       – Ну, ну, ну, Дженни, дорогой, разве так джентльгриф разговаривает с дамой? – перебила я торопливо, опять пародируя его акцент. – Понимаю, ты завидуешь, но знаешь что? Ведь и твой образ может заиграть новыми красками, если мы и твой наряд чутка переосмыслим… А ну-ка! – я сорвала с плеч грифона его бирюзовую мантию и замотала тканью его лицо. – Voilá, гораздо лучше выглядит!       – Ах ты маленький figlio d’un cane…– от злости Дженни полностью перешёл на родной язык, стаскивая мантию с головы и скрупулёзно расправляя. Не знаю, чего он там наговорил на целую поэму, но явно ничего лестного в мой адрес. А чего он, впрочем, ожидал, когда выталкивал меня на растерзание этой чёрной грифине!?       – Прекратите, вы оба! – прикрикнул на нас Жюльен. Дженнарино с достоинством и презрением вздёрнул клюв и отошёл назад, затерявшись за другими нашими товарищами. – Меня другое волнует, – обратился он к Люсии. – Разве это нормально, что иностранка устраивается на работу к губернатору? Вдруг де Арке заподозрит её в шпионаже в пользу своей «родины».       – Хм, – Люсия дотронулась когтем до подбородка, как делала всегда, когда задумывалась. – Едва ли он сможет разоблачить личину Маргариты, всё же мы довольно хорош над ней поработали; хотя для профилактики, может, стоит попросить вашего антиквара, чтоб он научил её паре фраз на своём языке…       – Не нужно, я запомнила, что он говорил только что, – прыснула я. Ложь, как вы могли заметить, но эффекта ради же.       – …А что до подозрений в шпионаже, капитан дюКасс… Есть у меня пара идей, как избежать их. И здесь мы переходим к вашим обязанностям.       – Нашим? А я думал, вся работа для Фокса, – удивился Жюльен.       – О нет, я разработала план таким образом, чтобы в операции смогла проявить себя большая часть ваших офицеров. Не забывайте, что это испытание для всей команды. И еще порадуйтесь, что я уже всё продумала – вообще-то это было вашей работой.       – Ну что ж, не скажу, что я не ожидал такого, – произнёс Жюльен. – Так насчёт того, чтобы в нашей красавице не заподозрили шпиона…       – Несколько других поварих точно собираются пробоваться на должность в доме де Арке, – заговорила Люсия вновь. – Если ты и несколько других помешаете им появиться вовремя… у болвана Алансо не останется другого выбора, кроме как взять на работу Маргариту.       – Хочешь, чтобы мы их убили? Похитили? – тон Жюльена делал очевидным тот факт, что идея ему не нравилась.       – Как угодно, но не обязательно. Задержите их, вот что главное. Проявите изобретательность, – посоветовала Люсия безразличным тоном. – Только лучше по-тихому. Едва ли народ сможет провести параллели между тем, что губернатор ищет нового повара, тем, что нескольким кандидатам на должность помешали попасть на собеседование, и тем, что губернатор вскоре умер, но всё-таки лучше поостеречься.       – А для меня местечко в плане найдётся? – поинтересовался Розарио. – Я не очень по части бесшумных операций, если честно, но не простил бы себе, если бы упустил шанс проявить себя перед такой прекрасной дамой.       – Это ты о ком? – вставила я.       – Ха… Ну, а что ты можешь сделать для операции, стрелок? – чёрная грифина уставилась на него испытующе.       – Предположим, устрою проблемы в городе. Это отвлечёт внимание городской стражи и позволит Фо… Маргарите быть чуть более уверенной в успехе.       – Достаточно неплохая идея, пожалуй, – согласилась Люсия, и Жюльен кивнул в поддержку.       – Ты не знаешь, может, кто из стражников подрабатывает, охраняя особняк губернатора в свободную смену? – Розарио продолжал развивать свою идею. – Убью их и облегчу жизнь Маргарите.       – А разве так никто ничего не заподозрит? – засомневался Марто.       – Да на смерти стражников никто никогда не обращал внимания, – отмахнулся Розарио с уверенностью.       – Дам тебе список имён телохранителей де Арке, что известны моим источникам, – решила Маркес. – Сам разберёшься. Но идея на твоей совести. Если что пойдёт не так…       – Не парься зря, Люсия, – отозвался Розарио расслабленно. – Я бы ни за что не позволил себе подвести такую очаровашку, как ты.       – Не забывай, хоть я и не совсем её брат теперь, но у меня всё ещё есть сестра, которая может очень обидеться, коли ты подведёшь сестричку Маргариту, – напомнила я, рассматривая свои коготочки.       Жюльен и Розарио рассмеялись, кто-то из остальных усмехнулся.       – И такую как ты, тоже не посмел бы подвести, – заверил стрелок.       – Теперь вы все знаете свои роли в плане, – заключила чёрная грифина. – Однако самое главное и жизненно важное – это Маргарита. Без неё всё остальное не имеет смысла, – она повернулась ко мне. – Ты точно понимаешь свою миссию, дорогая моя?       – Пройти собеседование, получить должность, играть прислугу несколько дней, незаметно убить его, скрыть все следы, пройти возможную и ожидаемую проверку всей прислуги, уйти вместе с остальными, – протараторила я, словно отвечая урок перед гувернанткой. Не сказать, что за эту неделю Люсия Маркес воспитала из меня настоящую юную леди, но подготовлена Маргарита была очень хорошо.       – Готов ли ты к этому? – спросил Жюльен мягко.       – Готова ли я? – я облизала клюв, подзадумавшись. – Уж точно более готова, чем честной народ к тому, чтобы узреть Дженни.       Уж это-то, по крайней мере, было правдой.