Мемуары Фокса Флинтлока

      – Твою цель зовут Хассан аль-Амаш, – сообщила мне Рона очень осторожно и замерла, готовясь к закономерной реакции. Но вместо неё я просто рассматривал её, наклонив голову. Через некоторое время напряжение на её морде разгладилось, и она наклонила голову в ответ, передразнивая меня. Чем сильнее наклонял голову я, тем сильнее, сдерживая улыбку, сгибала шею она. – Ну, что ты смотришь на меня так, как будто я тебя девственности лишила? – не выдержав, поинтересовалась она.       – Эээ… – я постучал когтем по клюву в недоумении. – А кто такой Хассан аль?..       Теперь настала очередь Роны замереть.       – Я-то откуда знаю!? – наконец сказала она, натягивая на растерянную морду маску кислого сарказма. – Это же ты прослужил с ним в команде целый год!       – Целый год!? – подхватил я с театральным неверием. – Скажи-ка, а ведь это довольно долго! Мы, наверное, успели подружиться? А теперь, я собираюсь его убить? Спящий помилуй, но зачем же!?       – А, так вот чего ты… занятный же у тебя способ мозги затрахать, – Рона потрясла головой словно бы осуждающе, но я-то ясно видел в её глазах одобрение. – Ну… Мне как-то пришло письмо от филиала Братства в Седловской Аравии. Оно предупреждало, что Хассан аль-Амаш, за которым они охотились, сбежал в Новый Свет, и, возможно, попадётся мне. И вот сейчас появляешься ты, жаждущий присоединиться к Братству, и при этом давно знающий Хассана. Ну, мне в голову пришла идея. Плохая, но мне редко удаётся удержать себя от плохих идей. Почти никогда, я бы сказала.       – Ты пытаешься манипулировать мной, но при этом честно признаёшься мне в этом, – заметил я с ухмылкой. – Это так мило.       – Ну, я решила, раз мы хотим подружиться, то надо быть честной, – сказала Рона весело. – Хотя и это звучит как не очень хорошая идея. Ну так что, попался ты на удочку или нет?       – Мне бы следовало сказать «нет», но я, знаешь ли, тоже не сторонник хороших идей. Значит, я убью своего друга и взамен получу от тебя пригласительный в Братство крутых убийц, где занимаются чем?       – Ну не знаю, наверное, горшки для мочи лепят, – съязвила Рона. – Сам-то как думаешь?       – Но ведь нельзя просто убивать, и всё. Убивают всегда кого-то, – объяснил я. – Вот я, например, люблю убивать эквестрийцев. А вы?..       – Частенько тоже эквестрийцев, но в целом плохих ребят любой национальности. Врагов свободы, стремящихся лишить её все народы. Тех самых, которых ты так не любишь, не так ли? – Рона выразительно посмотрела на меня, играя бровями.       – Но я люблю Хассана! Ну, то есть… ты поняла. Как он-то попадает в категорию «плохие ребята»?!       – Знаешь, мне самой интересно, – Рона вдруг развела копытами с выражением обеспокоенного недоумения на морде. – Судя по твоим записям, аль-Амаш довольно мирный пони. Восточные братья ничего не написали о том, в чём его обвиняют, но я уверена, у них есть веские основания для вынесенного приговора.       – Так давай напишем им обратно и спросим их!       – Да это всё равно что отказаться от миссии, – фыркнула Рона. – Пока письмо дойдёт до Седловской Аравии, да пока мы получим ответ, пройдёт полгода, не меньше! Да и без толку это. У наших братьев на Востоке не очень любят задавать вопросы. Сказано убить – убивай, они это так понимают. Слушай, а почему бы тебе самого Хассана не спросить, ну, когда ты его?.. У нас в Братстве обычно так и поступают, получают исповеди от самих жертв.       – Да я уже спрашивал Хассана, он не хочет ничего об этом говорить, – проворчал я. – А обычай у вас какой-то глупый. Но так и быть, я его опробую, может, мне и понравится.       – Значит, ты согласен? – Рона заулыбалась.       – Я ещё схожу посоветуюсь с Рейчел, – ответил я. – Мне что-то не верится, что она согласилась убить нашего Хассана. ________________________________________________________________       – Я могу поверить, что сам мало думал, на что соглашаюсь, но ты-то вроде ничего не пила! – воскликнул я поражённо.       – А зачем тебе верить? Рона сказала тебе, что ты сказал ей, что я сказала тебе, что я согласна – выходит, я согласна, – отвечала сестра спокойно.       – Но, Рейчел, это же… Мы собираемся убить Хассана! А если бы Рона отправила нас убить Жюльена? Ты и тогда ничего бы не возразила?       – Эй, обычно это я давлю на твою совесть, а не наоборот! – Рейчел пихнула меня в бок прикладом.       – Именно это меня и тревожит, – вздохнул я. – Ты правда готова убить того, вместе с кем мы через столькое вместе прошли? Разве не помнишь, как мы с Хассаном… эээ… эээээ…       – Ты хотел сказать, дрались с филлидельфийскими бандитами и Суллой, – помогла мне Рейчел.       – Ну вот видишь, ты больше меня помнишь о нём!       – Все эти приключения совсем расшатали его нервы, – заговорила Рейчел. – Ты, Фокс, расшатал его нервы настолько, что он теперь грохается в обморок от каждого шороха. Ты правда хочешь оставить его теперь доживать жизнь в таком жалком состоянии?       – Приехали. Теперь ты давишь на мою совесть за то, что я не хочу его убивать, – сказал я кисло. – Ну раз так… Эй, Рона, мы уходим за Хассаном!       – Ага, увидимся! – донеслось до нас её будничное прощание. Тот факт, что она нисколько не удивилась, заставил меня почувствовать себя уязвлённым.       – Посмотрим, что станет с твоей невозмутимой миной, когда я вернусь, чтобы защекотать тебя перьями, вымоченными в крови этого скакуна! – крикнул я ей, прежде чем рвануть к причалу. Запнулся за забор и, закувыркавшись в воздухе, врезался в пожилую пару грифонов, проходившую мимо, но всё же это был довольно эффектный уход. ________________________________________________       Я ожидал найти корабль Жюльена на пристани, но его там не оказалось. Должно быть, дюКасс и Марто уже ушли в море, чтобы выполнить поручение от губернатора. Зато Хассана я нашёл.       Он пока что не замечал нас, так как внимание его занимало окружающее пространство причала. Да и вряд ли заметил бы, даже если бы отвлёкся, чтобы посмотреть вдаль: я находился очень далеко, устроившись на парусиновой крыше торговой палатки.       – Что мы ему скажем? – спросил я, недоумевая, почему я не продумал это заранее.       – А мы собираемся что-то ему сказать? – Рейчел ответила вопросом на вопрос в лучших традициях нашего общего отца. Лучших, разве? Ой, да как будто у него вообще были хорошие традиции. – Я могу убить его отсюда.       – Ну конечно можешь, – сказал я с тёплой улыбкой, которая, правда, надолго не задержалась на в целом обеспокоенном клюве. – Но всё же он не абы кто, а наш Хассан. Надо бы хоть объясниться с ним.       – Смотри, он так оглядывается, будто потерял что-то, – вдруг заметила Рейчел.       – О! Звучит, как хороший предлог приблизиться! Полетели, поможем в поисках! – я поднялся в воздух.       – Но зачем, если…       – Да ну, ты представь, как мы ему поможем, он такой начнёт благодарить нас, а тут мы ему и расскажем, зачем прилетели! – воскликнул я с энтузиазмом.       – Нашёлся проказник, – вздохнула Рейчел обречённо. Я рванулся к причалу. – Осторожно, не напугай его, а то ведь сам знаешь!..       Но Хассан не заметил меня, даже несмотря на то, что я на полном ходу врезался в груду ящиков и вместе с ними улетел в воду.       – О! Вот ты где! – сказал вдруг Хассан. Сосредоточенный на том, что происходило у него под копытами, он совсем не заметил произошедшей вокруг него коллизии.       – Ага, это я! – я торжественно взмыл над водой. – Тот самый и единственный!       – Я не думаю, что он о тебе говорил, – процедила Рейчел. – Посмотри, я из-за тебя вся вымокла, болван!       Хассан явно был очень сосредоточен, держа на копыте то, что держал. И не случайно, ведь держал он Спиногрыза. Тут, вы понимаете, чуть ошибся – и всё, покрытый иглами шар ты уже не удержишь.       – Фокс? – промолвил аль-Амаш удивлённо, наконец соизволив поднять покрытую куфией голову в мою сторону. Я не мог не заметить одного очень важного изменения в ней. – А я-то гадал, где буду тебя искать… Похоже, Всевышний решил этот вопрос за меня.       – Спиногрыз, – прошептала Рейчел растерянно.       – Вау, а я всё думал, что я что-то забыл у Жюльена! – я чувствовал себя дурачком. Признаться, это было редкое и необычное чувство. Но главное, я был рад, что ёжик нашёлся. Я выхватил его у Хассана, затем чтобы сразу выронить. – Ай! Вредное создание… А, понял, ты обижен, что я про тебя забыл. Ну теперь-то, сколько ни дуйся, а придётся возвращаться ко мне! – я потыкал колючий шар коготком. Затем направил этот же коготок в сторону бордовой шеи скакуна, которую ныне украшал шарф из алой ткани. В происхождении этой ткани сомневаться не приходилось. – Значит, ты тоже покинул команду, Хассан?       – Ага… Думаю, удивляться не приходится, – арабский скакун грустно улыбнулся. – Капитан-бей… то есть Жюльен, просил меня вернуть ёжика тебе. Я долго не мог сообразить, куда идти, чтобы найти тебя, вот и стоял здесь, как ахмак. А потом заметил, что и ёжика тоже потерял. Пришлось ещё дольше стоять.       – В любом случае, спасибо тебе, Хассан! Ну вот, теперь мне даже неловко…       – Делать что? – спросил скакун, ещё ни о чём не подозревающий. Я не стал отвечать – потому что уже видел, как к Хассану сзади подходит грифон не самой приятной наружности. Самой неприятной, давайте уж скажем точнее.       – Наконец-то! Возможность, – произнёс Дженни Гоццага, хватая скакуна за шею и прижимая к себе.       – Дженни! – я расплылся в невинной улыбке. – Я всё гадал, когда же ты объявишься. Скажи, почему у тебя даже такой невинный жест, как объятия, выглядит угрожающе?       – Потому что я собираюсь угрожать, Фокс Флинтлок. Если не отдашь мне крест де л’Илей, я убью этого скакуна.       Я прекратил смеяться, только когда обнаружил, что у меня полон клюв воды, в которую я свалился в процессе хохота. Вынырнув, я внимательно выслушал нагоняй Рейчел по поводу того, что я опять её намочил, и только после этого снова обратил внимание на Дженни, следившего за мной с перекошенным лицом. Не от злости перекошенным, а просто… перекошенным.       – Извини, красавчик, отвлёкся. Ой, и за то, что красавчиком обозвал, тоже извини.       – Ты что, правда считаешь, что сейчас хорошее время, чтобы кривляться? – Гоццага поднял бровь. Жуткое зрелище. Никогда не пытайтесь поднять бровь, если у вас нет внешних данных.       – Самое лучшее! – заверил его я. – Дело даже не столько в том, что у меня нет блестяшки, которую ты хочешь (я отдал её Жюльену), сколько в том, чьей жизнью ты мне угрожаешь. Как бы это поэффектней сказать-то… Я и сам собирался убить Хассана.       – Хааааааах!? – отреагировал аль-Амаш, выпучивая глаза и бледнея. Больше он ничего не сказал, но, к чести своей, остался в сознании.       – Блефуй сколько влезет, Фокс Флинтлок, – сказал Дженни кисло. – Я обыскал корабль, который дюКасс присвоил, и все его личные вещи прямо перед тем, как они отплыли. Креста у него нет; значит, он остался у тебя.       – И Жюльен тебя не заметил? – я присвистнул. – С таким успехом ты мог вообще его убить.       – Я уже говорил, что предпочитаю избегать лишних жертв. В отличие от тебя, животное.       – Ага, ага, конечно. Ты ведь в курсе, что он собирается найти тебя и прикончить, Дженни?       – Не найдёт, – отрезал Гоццага после краткой паузы. – Хватит заговаривать мне клюв! – взорвался вдруг он. – Говори, где крест!?       – Да зачем он тебе!? – удивился я. – У тебя и так полно побрякушек!       – Потому что только кретин будет использовать Нефритовый Череп без… Почему я вообще должен рассказывать тебе свои планы!? – гаркнул Дженни. – Давай живее!       – А что ж ты сразу не потребовал от меня сдаться на твою милость? – поинтересовался я. – И как у тебя голова не кружится от всех этих схем…       – Ха, – отозвался Гоццага. – Предложить тебе обменять твою жизнь на чужую? И что, ты согласишься?       – А ты сам-то как думаешь, – хмыкнул я.       – Вот именно. Сколько бы ты ни притворялся самоотверженным в дружбе, ты никогда не предпочтёшь чужую жизнь своей, самовлюблённый ты ублюдок.       – Плохая попытка оскорбить меня, Дженни, – я ухмыльнулся. – Я же знаю, что совсем не без причины такой самовлюблённый. Скажи ведь, Рейчел?       – Не скажу, – огрызнулась всё ещё мокрая и злая сестра.       – Ну и не говори. Короче, Дженни, хватит уже тянуть – убивай Хассана. Я и перед Жюльеном буду чист, и ассасины меня примут. Как матушка говорила, и рыбку съем, и… и давай не будем о рыбе, мы уже знаем, что у нас на неё разные вкусы, – я сморщился.       – Чёрта с два, – хмыкнул Дженни. – Я столько думал, как же всё-таки лишить тебя поддержки дюКасса, а тут ты сам собрался разорвать связь с ним, – толкнув Хассана в мою сторону, он развернул крылья, оттолкнулся от причала и улетел. Рейчел проследила за ним взглядом, но не выстрелила, хотя и пыталась. Я не стал ничего предпринимать – по не менее понятной причине. Впрочем, для Хассана всё равно пришлось разжевать.       – Ты не собираешься преследовать Дженнарино? – спросил он удивлённо. – Он же точно вернётся, спланировав козни против тебя!       – Я – не тот, кому Дженни причинил больше всего зла, – ответил я. – Ведь было бы некрасиво с моей стороны лишить Жюльена возможности отомстить за Уильяма?       – Ах, ну конечно… – Хассан сел на причал. И затем, – Ай-яй-яй-яяяяяй! – вскочил и начал скакать на месте, принимая самые разные чудные позы.       Чтобы вытащить Спиногрыза, застрявшего иглами в крупе скакуна, мне пришлось оседлать его, прижаться к его спине и крепко обхватить за шею, а затем молотить задними лапами, надеясь попасть в ёжика и стряхнуть его.       – Да стой же смирно! Тпру, тпру кому говорят! – кричал я на фоне ехидного хихиканья Рейчел и шёпота собирающихся поглазеть на зрелище столичных грифонов.       Наконец Спиногрыз вылетел из Хассановой задницы, а сам скакун затих. Замер, задрав голову вверх, и зажмурился, ощущая, как мои когти щекочут его шею.       – Ну же, не тяни, – прошептал он. Его начала колотить дрожь, которая передавалась и мне. Так мы и стояли на причале, один на другом, под взглядами толпы, мелко трясясь. – Если пришло время кары за мои прошлые грехи, то я её принимаю, – добавил он, пытаясь казаться стойким. Буду честным, у него не особо получалось.       – Ах да, я же пришёл убивать тебя. Почему бы тебе не рассказать наконец, что это за грехи? – проворковал я ему на ушко. – Я уже давно гадаю, чем же ты так сильно насолил ассасинам, что они даже за океаном тебя в покое не хотят оставить. Я буду грустить, если так и не узнаю, – предупредил я.       – Ох… – протянул Хассан тоскливо. – Я так сильно хотел забыть о прошлом, но оно не отпускает меня до самого конца. С другой стороны, всё можно уместить в одно предложение. Всё дело в том, Фокс, что когда-то я зашёл слишком далеко в погоне за знаниями и узнал то, чего знать не следует. И не вздумай спросить, что именно я узнал.       – Дааа, – протянул я, слезая с Хассана. – А я-то ждал по настоящему захватывающей истории. Ну да ладно. Как круп? Ещё кровоточит?       – Кажется, да, – признался скакун жалобно, неловко переминаясь с копыта на копыто.       – Отлично! – подскочив к аль-Амашу, я резко задрал полы его золотистого кафтана и тщательно вытер изрешечённую иглами Спиногрыза ягодицу щекой.       – Ты… ты что!?.. – взвизгнул Хассан, отскакивая и впериваясь в меня круглыми глазами.       – Я ничего, – ответил я, сдерживая смех. – А вот Рона мне сказала, что у ассасинов принято подтверждать, что дело сделано, с помощью пера, вымоченного в крови жертвы. А если я принесу ей не одно, а целую кучу окровавленных перьев, у неё уж точно вопросов не возникнет.       – Не уверен, что это так работает, но… Значит… ты… не собирался?..       – Вообще-то собирался, – признался я. – Но Дженни открыл мне глаза. Хоть я и очень хочу вступить в Братство крутых убийц, но точно не ценой доверия Жюльена. Я не хочу предавать его, даже если мы с ним, скорее всего, больше не увидимся.       – Но… если я останусь жив… Братство же…       – Хм, ну… сложно поверить, что такая скромная и смиренная лошадка, как ты, собирается засорять ассасинам глаза. Ты покинул команду Жюльена, чтобы найти такое место, где сможешь дожить свои годы в тишине и спокойствии, ведь так? Ну а если ты и натворил бед по молодости… – я засмеялся. – Ты предлагаешь мне тебя осудить за это? Мне? Фоксу Флинтлоку?       – Да уж, – Хассан выдавил из себя улыбку. – Ну что ж, тогда прощай?.. Стой! – крикнул он мне, уже взмывшему в воздух. – Ёжика не забудь!       И только когда я уже подлетал к лачуге начальницы отделения Братства Крутых Убийц в Гарране, я заметил, что за мои когти и иглы Спиногрыза зацепился алый шарф Хассана. ___________________________________________________________       – Рона, открывай! Грифон пришёл! – крикнул я. – А ещё мушкет и ёжик! – добавил я, подумав.       Дверь открылась и я вновь увидел сияющую широкой улыбкой золотисто-бурую мордочку. Откинув чёлку с глаз, пони воскликнула:       – Привет, Рейчел! О, а ты, наверное, Спиногрыз?.. Какой ты миленький!       – Эй! – возмутился я. – Главный герой здесь!       – О, Фокс! Извини, я тебя не заметила, – Рона захихикала. – Ну, как дела?       – Аль-Амаш больше не доставит вам, ассасинам, проблем. Я могу поручиться.       – А ты не лжёшь? – Рона приблизилась ко мне вплотную, смотря прямо в глаза, и провела языком по моей измазанной в крови щеке. – Хм, нет, это настоящая кровь. Вот умничка! – как будто сцена не была и без того достаточно неловкой, пони обняла меня за шею, заставив нагнуть голову к её губам. – Я в тебе нисколечко не сомневалась, - шепнула она. – Ну что стоите, заходите тогда! В углу есть таз, можешь умыться, если хочешь. А я пока напишу письмо с рапортом братьям в Седловской Аравии.       – Прибереги и для меня место за столом, – прошипел я, извернувшись, чтобы сунуть клюв в её ухо. – Мне тоже надо написать о произошедшем. ____________________________________________________________       Так мы и расположились, как только я привёл себя в порядок: грифон слева, пони справа, с одним столом и одной чернильницей на двоих. Несколько раз мы сталкивались лапой и копытом, пытаясь обмакнуть перья одновременно, что оживляло сосредоточенную писательскую тишину. Несколько раз Рона откидывала спадающую на глаза чёлку. Когда мне это наконец надоело, я посмотрел на Спиногрыза, на иглах которого всё ещё трепыхалась полоска алой ткани. Я встал, забрал шарф, подошёл к Роне сзади и завязал его у неё на лбу.       – Так лучше? – спросил я.       – Ой, спасибо! – Рона счастливо вздохнула. – Я уже была готова отрезать эту проклятую чёлку к чертям… Очень чутко с твоей стороны!       – Почерк у тебя, однако, красивый, – признал я, заглядывая ей через плечо. – Даже и не подумаешь, что это зубами писано.       – Приходится мучиться, потому что арабские снобы свысока смотрят на всех, кто не может в каллиграфию, – вздохнула пони страдальчески. – Обычно-то я ещё хуже, чем ты, карябаю.       – Вот это неожиданный комплимент, – признал я с улыбкой.       – Между тем, чего это ты ко мне ластишься? – поинтересовалась Рона, отодвигая от себя пергамент. – Уже закончил со своими заметочками? – прежде, чем я сообразил, что сейчас будет, она придвинула мою тетрадь к себе и пробежалась по ней глазами. – Так, – развернувшись в мою сторону, она спрыгнула и начала шагать вперёд, вынуждая меня попятиться. – И не стыдно тебе? – осведомилась она, напирая на меня. – Я тебе доверилась! Я на тебя рассчитывала!       – А с чего ты взяла, что я в тетрадке правду написал? – попытался я отбиться. – Может быть, я просто не хочу, чтобы потомки меня осуждали.       – Хорошая попытка, но нет, – Рона покачала головой. – Если я и вынесла какие-то выводы из твоей писанины, так о том, что в ней ты никогда не врёшь, даже если пытаешься. Ну, чего замер? Давай, оправдывайся! Мне интересно послушать! – она продолжала теснить меня назад.       – Да не смог я, понятно!? – вскричал я отчаянно, упираясь задом в стену. – Отстань от меня, пони! Тебе что, нужен друг, который убивает своих прошлых друзей!?       – А ведь и правда, – тон Роны смягчился, но она не прекратила двигаться вперёд до тех пор, пока не зажала меня крепко между стеной и своей грудью. – Об этом я не подумала… Но ты в курсе, что я уже расхвалила кое-какого талантливого пернатого убийцу в письме арабским братьям!? Да уж… Мне совершенно не хочется переписывать его заново. Отправлю уж то, что есть. Если вдруг надумаешь отправиться в Седловскую Аравию, у тебя уже будут рекомендации.       – Ээээ… Не то чтобы я туда собирался, но кто ж знает, куда меня Хаос занесёт. Спасибо, наверное?       – Мне только в радость, – пони улыбнулась. – Однако, – она отступила на два шага (при этом всё ещё оставаясь очень близко). – Задание-то ты всё-таки не выполнил, поэтому посвящения в Братство пока что не будет.       – Оу, – я сник. – Но… Можно нам с Рейчел и Спиногрызом хотя бы остаться здесь жить? Ну пожалуйста! Я могу готовить!       – Ага, я читала, как ты свои таланты расхваливаешь, – кивнула Рона с ухмылкой. – Расслабься ты, я, наоборот, отпускать тебя не собиралась.       – Ура! – я подпрыгнул. – Или не ура… Мне кажется, или теперь я как раз таки хочу уйти?       – Кажется, – проворковала пони, обнимая меня. – Точно кажется. Селестия побери, какие же вы, грифоны, всё-таки пушистые! ______________________________________________________________       – Эй, Фокс, всё в порядке? – спросила Рона, подходя ко мне, сидящему за своей тетрадью. – Ты что-то хмурый для получившего не только прощение, но и обнимашки!       – Я не могу быть по-настоящему счастлив без крови эквестрийцев на когтях и трюма, забитого виски и орешками, – отозвался я. – Но я всё же доволен тем, как всё закончилось. Вот только… Закончилось оно как-то быстро, тебе не кажется? – я показал ей свою последнюю запись. – Я ожидал целого большого приключения, а в итоге встреча с Хассаном и Дженни даже десяти страниц не заняла.       – А что такое? Маленькому птенчику нужны большие приключения, да? – Рона обхватила меня за плечи и потрясла шутливо.       – Орешки и виски, – отрезал я, пытаясь отпихнуть её. – Прежде всего мне нужны орешки и виски. А там посмотрим.       – Так пошли искать твои орешки! – Рона стащила меня с моего табурета на пол и со смехом упала рядом со мной.       – Рона… Почему ты вечно норовишь оказаться как можно ближе ко мне? – поинтересовался я.       – А как же ещё друзья сближаются друг с другом? – отозвалась Рона, задорно пихая меня в бок.       Мы ведём себя так, будто уже успели стать лучшими друзьями. Но разве успели? Она, ни много ни мало, отправила меня убить Хассана! Разве я могу ей доверять? Но с другой стороны, разве она может доверять мне, раз я попытался обмануть её насчёт этого убийства?