Мемуары Фокса Флинтлока

      Знаете, что я сделал первым делом, как только окончательно завершил своё обучение языку эдальго? Скажу сразу: не то, на что надеялась Белинда. На самом деле первым делом я полетел на задний двор, где обитали наша (ну, на данный момент) корова и её недавно рождённый телёнок. Мне с ними многое нужно было наверстать.       – Ахой, моя любимая удвоившаяся семейка! Помните меня? Да-да, теперь я говорю по-грифоньи! Глядя на меня, кто бы мог подумать, что такое случится! Хотя ты-то не помнишь, ты ж не родился тогда ещё… Эй, как дела, мелкий? Хотя какой ты мелкий, вон, больше меня уже… С другой стороны, глядя на твою мамочку… Сам как думаешь?       – Здравствуйте, господин, – забубнила корова-мама, склоняя голову. – Простите, но мой сын пока не может говорить: ему всего полторы недели.       – О, это не страшно – тем больше возможности поговорить для меня! – воскликнул я беззаботно. – Не поверите, но я люблю поговорить! Ну а как же мамочка зовёт нашего маленького?       – У него нет имени, господин, – отозвалась корова всё так же монотонно. – Телята получают имена, когда заканчивают питаться молоком и произносят своё первое слово.       – Знаете, я вам скажу по секрету, – я подлетел к её уху, – до той поры он едва ли доживёт! Так что вы с таким же успехом можете дать ему имя прямо сейчас!       Телёнок спрятался под мамой, нервно присосавшись к её вымени. Загвоздка с телятами в том, что чем больше они вырастают, тем более грубым становится мясо. Поэтому чем моложе, тем мяса меньше, но тем вкуснее. Разумеется, такое мясо стоит дороже. Но конкретно цена не была проблемой в нашем случае, хе-хе.       – Мууууу, – протянула корова в замешательстве. – Вы знаете, господин… если мне позволено высказаться, конечно… у меня было несколько телят, и ни один из них так и не получил имени. Я никогда и не думала о том, чтобы… Кроме того, обычно имя выбирают старейшины стада…       – Правда? Ну, я в любом случае не вижу поблизости никого особо старого… Разве что, помяни чёрта, нашу с вами усатую соучастницу похищения.       – Ну спасибо на добром слове, Фоксик, – промурлыкала Мерайя, как всегда появляясь из ниоткуда. – Ты тоже прекрасно выглядишь, милый. Как дела? – поинтересовалась она буднично, готовя рабочее место для дойки: пиная вёдра под корову и ставя рядом скамеечку.       – У меня или у нашей парнокопытной парочки? Однако, как ни странно выходит, это сейчас одно и то же. Мы вот размышляем над тем, какое имя дать мелкому. Относительно мелкому, конечно же, но всё же.       – Разве мы не собираемся его съесть? – удивилась Мерайя.       – Шшшш! – я замахал лапами и крыльями на абиссинку. – Я планировал сделать это сюрпризом!       – Не переживайте зря, господин, – смиренно посоветовала старшая корова. – Это обычная процедура, ничего памятного.       – Уж точно не для этого маленького безымянного аппетитного комка очаровательной жизни! – проворковал я, смеясь. – Но что ж это мы всё про него; тебя саму-то как величать?       – Извините, что не представилась, господин, – промолвила Тиодора. – Меня зовут Тиодора.       – Дио-торо? – я смерил взглядом бледное тело подневольной гостьи, покрытое жёлтыми пятнами. – А что, подходящее имя.       – Тиодора, господин, – поправила корова. Вдруг из-под неё выглянула Мерайя:       – Фоксик, милый, помоги отнести вёдра?       – Если ты хочешь расплескать всё молоко, то почему бы и нет? – я поднялся в воздух. – Шучу… надеюсь. Только погоди момент. Так что же будем делать насчёт сынишки твоего, Тиодора?       – Господин, я не знаю, – покачала головой та.       – Ну давай я помогу, что ли. Раз смог придумать имя для себя – кстати, меня зовут Фокс Флинтлок, и погоди, ты это имя ещё много раз потом услышишь! – то для телёнка не должно быть сложно. И кого же ты мне напоминаешь, мелкий? – я бросил короткий взгляд на бежевую шкурку будущей звезды моего особого рецепта. – О, я знаю! – меня осенило. – Жюльен!       – Как скажете, господин Фокс. Пусть будет Хуль… Джу… Джюлиэн.       – Да, имя не самое простое, я тоже далеко не с первого раза смог его выговорить. Но зато вам не придётся мучаться с эдаким имечком чересчур долго! – ободрил я семейку. – Что ж, до скорой встречи! – я подхватил ведро с молоком и полетел к выходу следом за Мерайей, которая не спрашивала, когда ей пора опять исчезнуть.       Точнее, ко входу. В доме лёгкая и весёлая атмосфера светской беседы с мамой телёнка Жюльена, обречённого стать в скором времени звездой моего специального рецепта, сменилась тяжёлой, но всё ещё вполне забавной атмосферой перепалки с нашей королевой скандалов, Белиндой.       – Я так и знала! Ах ты сучка! – завизжала грифина, налетая на Мерайю. – Что вы там делали вдвоём с моим Фоксом!?       – Твоим Фоксом? Ого, вот это оптимистичное заявление, – оценила абиссинка иронически, ловко отпрыгивая в сторону. – Мы доили корову, если ты хочешь знать. А может быть, и не только её… – проурчала она ехидно.       – Ты сама поосторожней с заявлениями, – зашипела Белинда в ответ. – Однажды я убью тебя, и тогда они навсегда останутся ложью!       – Убьёшь меня? Ну смотри, не упусти свой шанс, пока будешь раздумывать, как это сделать, не замарав эти твои коготочки!       – Девочки! Ну что опять здесь происходит!? – простонала Рона, появляясь в дверях. На этот раз в парадных.       – Привет, Рона! – просиял я, радуясь возвращению подруги. – Как видишь, у нас всё как обычно хорошо… или… не очень… но зато как обычно! – я изобразил весёлую усмешку. – А ещё мы придумали имя телёнку Тиодоры!       – Правда? А я думала… Впрочем, неважно. И какое же? – поинтересовалась пони с улыбкой.       – А почему бы тебе не спросить у него самого? Хотя он тебе не скажет, он же ещё не того, но всё же.       – Ну ты в любом случае сегодня большой молодец, Фокс! – похвалила Рона. – Ты, кстати, в курсе, что до сих пор говоришь на грифоньем?       – Ой, – я схватился за клюв, затем расслабленно рассмеялся. – Всё-таки грифины очень пагубно на меня влияют! Стараниями Люсии в меня въелись привычки Маргариты, теперь благодаря Белинде, новый язык…       – Да уж, интересно мне, чему могла бы научить тебя я, – хихикнула Рона. – Ой, кстати, Фокс, по поводу Люсии Маркес… Я должна была спросить пораньше, рассеянная моя голова… Она не говорила, куда отправится после того, как вы с ней?..       – Не думай, что я не понимаю, зачем ты спрашиваешь, ассасиночка, – я шутливо погрозил Роне коготком. – Нет, она не говорила. Но я бы обязательно с тобой поделился, честно!       – Я тебе верю, – улыбнулась Рона. – Что ж, если ты меня извинишь, я схожу загляну к вашей пленнице… Да, свежие продукты я оставила на кухонном столе. Пора отрабатывать своё проживание, ты не думаешь?       И ведь правда, уже давно пора браться за готовку. Как я вообще опять оказался за пером и бумагой? ______________________________________________________________________       С последней встречи с Дженни прошло чуть более недели. Или не чуть. Или не прошло. Из-за своих исключительно странных отношений с арифметикой всё, что я могу сказать наверняка – через неделю будет ровно два месяца с того дня, как Дженни раскрыл свои карты в Авр-а-ля-Санглуа, натравив на нас с Марто и Плевком тридцатку лучших убийц из своей страны, в число которых входил и приснопамятный доктор Беппе. Сложно поверить, что это было так давно, и в то же время сложно поверить, что это было столь недавно.       По вине совпадения, через ту же самую неделю грифоны Гарраны должны отмечать новый год. Сумасшедшие. Даже в чёртовой Эквестрии не отмечают новый год посреди зимы, и уж подавно не у нас на Изумрудном. Хотя какая ещё зима посреди тропического Вороного моря? К тому же, по-грифоньи выходит, что я отмечаю свой день рождения в начале нового года. Новый год – новый возраст, ведь удобно же, правда? Впрочем, это всё лишь маленькие забавные ремарки. Вообще не понимаю, как они здесь оказались, ведь завтра гораздо более значимый день, чем новый год или день рождения. Тот самый день! Ах, сколь проще было бы жить, успевай я уследить за собственными мыслями.       Просыпаясь утром, я ещё не знал, что завтра за день, поэтому просто отправился готовить завтрак на всех. Хотя как будто что-то изменилось бы, будь я в курсе.       Понятие «на всех» включало в себя меня, Рону, Мерайю, Белинду, Спиногрыза и Тиодору с её телёнком. Если вам кажется, что это много, то попробуйте поработать коком на корабле, кашеваря на целую команду здоровых моряков.       А затем вернитесь сюда, и поверьте мне, вы захотите обратно на корабль. На самом деле, для нынешней моей компании готовить намного сложнее. Как так? Видите ли, у пони, грифонов, абиссинцев, ежей, коров и телят различные стандарты питания, и мне приходится изворачиваться на несколько фронтов, чтобы угодить каждому клюву… рту… пасти… То ли дело Рейчел: запихал в неё порох, пули – и она готова работать. Правда, приходится повторять заново после каждого выстрела.       Не поймите меня неправильно, я не жалуюсь. Мне более чем нравится моя работа. К тому же, пока я продолжаю её делать, гораздо более вероятно, что Рона выгонит Мерайю, а не меня. Хотя это ещё вопрос, хорошо ли будет, если Белинда останется без противовеса. Как обычно, в процессе готовки я перебудил весь дом. Как вы могли догадаться, «Тишина» и «Фокс Флинтлок взялся за дело» – это две взаимоисключающие ситуации. Но опять же, попробуйте готовить на камбузе в одиночестве, и попробуйте готовить в доме, состоящем буквально из одного помещения (не считая заднего двора, где обитают… обитали Тиодора с телёнком, но они тоже не были защищены от шума, который я произвожу). Почему это звучит так, будто я пытаюсь оправдаться? Я не пытаюсь оправдаться! Было бы за что оправдываться! Они просыпаются и почти сразу получают каждая по миске вкусного и сытного хрючева! Кроме того, дорогие дамы явно не могут рассердиться на меня, даже если и пытаются.       Поэтому недовольное мычание насильно разбуженных буквально за секунды перетекло в хвалебные и подбадривающие возгласы.       – Это наш Фокс! – бодро заржала Рона. – Я как будто стою перед вратами рая, которые с минуты на минуту откроются!       – Ах, этот запах! – сладко зевнула Мерайя. – Какой чудесный способ прогнать сон из головы!       – Как будто тебе есть ещё чем заняться, кроме как дрыхнуть, – проворчала Белинда. Да уж, это не звучит, как похвала. Но когда эти две дамочки вместе, они всё равно всё сведут к хулению друг дружки, многократно подчёркивая взаимную неприязнь.       Довольно странно при этом, что Мерайя встала с постели и оказалась за столом таки раньше Белинды.       – Эй, ты жрать не будешь, что ли? – позвал я её.       – В самом деле, что это мы всё без Белинды да без Белинды? – подхватила Мерайя, зарываясь мордой в миску. – Так и на самом деле начать радоваться жизни можно.       Сегодня я выяснил, к слову, одну из причин, по которым ни грифина, ни абиссинка меня не привлекают. Как бы это выразить словами… Понимаете, хотя я знаю, что они получают искреннее удовольствие от приготовленной мною еды (описывать это снова я не собираюсь, нет!), они, тем не менее… недоедают. То есть, что это такое? Тарелка ещё наполовину не опустела, а они уже «спасибо, я сыта»! Да у них за столом больше времени на грызню уходит, чем на работу челюстями! Да, я понимаю, это может показаться нелепой придиркой – не доели сейчас, ну и пусть останется на ужин, – но посмотрите на Рону! Съедает всю порцию, облизывает миску и просит добавки! Это… Я не знаю… Небо и земля. Конечно, земля – штука небесполезная, но в небе гораздо комфортнее, согласитесь.       – А ты куда пёрышки навострил!? – потребовала Рона, делая мощный глоток. – Садись и ешь с нами! Давай-давай!       А я, понимаете, не привык есть вместе с командой; живя на камбузе, я перекусывал как захочется. К тому же, сидеть за одним столом одновременно и с Мерайей, и с Белиндой… можете догадаться, чего следовало ожидать.       – Я собирался сходить проведать коров, – нашёлся я, стремительно отступая назад.       – Куда они денутся-то, Фоксик? – Мерайя соскользнула со стула, обвилась вокруг меня и потянула к столу. – Садись, не стесняйся!       – Стесняться!? Научите меня, кто-нибудь! – вспыхнул я и резко приземлился на скамью между Белиндой и Роной (только благодаря своевременной реакции последней стол не перевернулся в процессе).       – Я могу попробовать, – промурлыкала Мерайя, просачиваясь между Роной и мной и ластясь ко мне слева.       – Ты-то что понимаешь в стеснении, бесстыжая змея!? – процедила Белинда, пытаясь перегнуться через меня так, чтобы одновременно отпихнуть от меня абиссинку и самой оказаться у меня на груди.       – Я хотя бы на деле змея, а не только на словах, Белинда, – зашипела Мерайя в ответ.       – Уж лучше быть Белиндой, чем… чем… сучкой!       – Ну и какую же пару ты собираешься составить нашему Фоксику, если у тебя так быстро заканчиваются слова? – хмыкнула абиссинка.       – Девоньки! Довольно! – рявкнула Рона, хлопнув по столу копытом. – Давайте хотя бы сегодня попробуем без грызни!       – О, хороший звук! Давай попробуем помелодичнее! – я забарабанил когтями по столу, отбивая простенький ритм моряцкой песенки. А это уже другой вопрос, попал ли я хоть в одну ноту! – А что, сегодня какой-то особенный день, что у тебя от них настолько завышенные ожидания? – в этот момент я и начал прикидывать в голове, какие даты могли бы быть достаточно близко, чтобы внезапно взять и наступить.       – Фокс, ты меня пугаешь. Ладно, абиссинка и грифина из королевства эдальго могли не слыхать, но ты? Канун дня Сердечной Теплоты же!       – Ты хочешь сказать, дня Согревающего Очага? – уточнила Мерайя.       – Не знаю, как он называется на абиссинском и на других экзотических языках, а у нас это – день Сердечной Теплоты, – отрезала Рона.       –А, этот праздник, – ахнул я, сообразив. И вдруг как заору, – Ты за кого меня принимаешь, Рона Динсмейр!? – да так, что Белинда испуганно отпрянула. Ух ты! Надо делать так почаще.       – Вот так вопрос. С чего мне начать-то? – Рона же, в свою очередь, даже не дрогнула, разве что губами, да и то это улыбка была.       – Ты что, только что предложила мне – мне! – отметить эквестрийский праздник!? – меня аж затрясло от ненависти к своим заклятым врагам и отвращения к их культуре.       – Я ничего не предлагала, – протянула пони ехидно. – Это ты вынес вопрос на обсуждение. И знаешь что? Мне нравится твоя идея! Давайте отпразднуем день Сердечной Теплоты вместе!       – Я тоже за! – подхватила Белинда. – Фокс, ты такой находчивый!       – Всегда знаешь, как скрасить будничную тоску! – добавила Мерайя.       Это была очень коварная ловушка. Я не то что не предлагал идею – она была мне противна. Но меня за неё хвалили. Не то чтобы бескорыстно хвалили, но хвалили же.       – Правда здорово? Ой да что вы! Давайте поставим памятник Селестии, возьмёмся за лапки и будем водить вокруг них хороводы, а потом вместе побежим записываться в войска солнцежопой принцессы! – я взмыл ввысь, переворачивая наконец стол, и замахал лапами, изображая веселье. – Сегодня празднуем день Сердечного Очага или как его там, завтра – завоевание Крупвелем Изумрудного Острова и Северных Гор! Ура! – я снова сорвался на крик. Белинда поднялась в воздух вслед за мной и попыталась мягко опустить меня на землю, шепча успокаивающие слова. Даже в такой момент они не видят зазорным привязаться!       – Во-первых, завтра, во-вторых, день Сердечной Теплоты, в-третьих, пригладь уже пёрышки, да послушай! – Рона уверенно отбила мои выпады. – У обоих наших народов есть причины ненавидеть эквестрийцев. Но тем больше причин забрать у них всё самое лучшее, так ведь? – улыбнулась она. – Ты ведь разговариваешь и пишешь на эквестрийском.       – Только потому, что родной Изумрудный почти никто не знает, а я пишу для всех, – признался я сварливо.       – Так и праздники не только для эквестрийцев! Важно ведь не происхождение праздника, а его значение. Что плохого в торжестве, посвящённом дружбе и единству? Думаю, ты согласишься – нам пойдёт на пользу какое-нибудь сплачивающее мероприятие.       – А вот возьму и соглашусь! – огрызнулся я, смотря на то, как Мерайя за хвост оттаскивает от меня Белинду. – Что скажете, подружки? Давайте попробуем!       – Я всегда на твоей стороне! – немедленно откликнулась Белинда, затем сменила вдруг сменила угодливость на панику. – А что же мне для тебя!?.. О, Небо! – вскричала она и спешно вылетела из дома. Мерайя презрительно усмехнулась, лениво потянулась, потёрлась об меня лбом и неторопливым шагом вышла следом.       – И что же делают в день Сердечной Теплоты? – проводив её взглядом, я приземлился рядом с Роной, непринуждённо озвучивая посетивший мою голову неловкий вопрос.       – Да как и в любой праздник: обмениваются подарками, рассказывают друг другу истории, – ответила пони с улыбкой.       – Истории, говоришь? – я полез в сумку, проверяя, на месте ли тетрадь. – Ну, с этим у Фокса Флинтлока проблем не возникнет, – я самодовольно усмехнулся. – А что до подарков… – и тут я понял, что за чувство испытала Белинда минуту назад. – Рейчел! Рейчел! – вскричал я, бросаясь к сестре. – Помоги мне!       – Что с тобой, братик? Я может и умная, но находчивый-то – ты!       – Это не честно, Рейчел! Идея внезапная, я переволновался…       – И вот так всегда: внезапная идея, бежишь ко мне, а затем мы оказываемся в западне, которую подготовил Дженнарино, – проворчала сестра.       – На этот раз можешь не переживать об этом. Хотя, если хочешь пойти со мной сегодня…       – Что-то мне подсказывает, что сегодня ты меня не возьмёшь.       – Это что-то, кем бы оно ни было, внезапно право, – улыбнулся я. – Ну так что насчёт?..       – Ну так и быть, я тебе намекну. Ты ведь говорил только что, что собирался навестить коров? А что есть у коров?       – Молоко… мясо… рога… шерсть… кожа… Хаос пушистый! Рейчел, ты чудо! Спасибо!       – Да, только имей в виду, что я тебе помогла не за просто так! – тихонько бросила она мне вслед.       – Ага, конечно, конечно! – отозвался я, уже вылетая из дома.       Оказавшись за порогом, я немедленно взмыл ввысь, пролетел над крышей дома и приземлился на заднем дворе. Я не хотел, чтобы Рона испортила сюрприз.       – И вот мы встретились снова, мои дорогие! И, скорее всего, в последний раз!       – Почему, господин? Вы переселяетесь? – промычала Тиодора обычным бесцветным тоном.       – Ты попробовала догадаться, и догадалась неверно! – воскликнул я радостно. – На самом деле, переселяешься ты! Если, конечно, примешь моё предложение. Хотя тебе придётся, и тебе, между прочим, ещё повезло, что ты его вообще получила.       – Я не понимаю, господин, – призналась Тиодора.       – Ну как же? Завтра ведь день Сердечной Теплоты!       Взгляд коровы остался таким же, как был – без тени осмысления.       – Ну ты и темнота! Это же такой большой праздник! – воскликнул я слегка раздосадованно. – И мы с тобой обменяемся подарками раньше всех остальных!       – …Как скажете, господин, но… Что же я могу подарить, у меня совсем ничего нет?       – Ошибаешься, Тио! Мы с тобой можем дать друг другу как раз то, чего каждому из нас не хватает!       Взгляд коровы приобрёл такое ошеломлённое выражение, что я быстро прикинул, не стоит ли выдержать эффектную паузу. Но меня остановила мысль о том, что именно она могла подумать после моих слов.       – Я тебе, Дора, подарю ту единственную вещь, которой тебе всегда не хватало – свободу! А ты мне взамен подаришь средства для того, чтобы приготовить подарки для всех остальных моих друзей – своего телёнка!       – А, – произнесла Тиодора, переваривая идею.       – Ага! Поскольку день Сердечной Теплоты – это праздник дружбы и доброты, я хочу позаботиться о том, чтобы никто из моих друзей не остался обделён вниманием! Правда, я здорово придумал!?       – Конечно, господин, – смиренно признала корова.       – Тогда чего стоим на месте!? Прощайтесь со своим сыном! – я повёл телёнка к выходу. Бессловесное создание не противилось. Интересно, в курсе ли он был вообще, что его последний день близится к закату?       – Это не обязательно, господин. Я знала, что ращу его для барского стола, поэтому не привязывалась к нему, – ответила Тиодора по обыкновению монотонно.       – Какой я тебе господин-то теперь, а!? – заклекотал я, возмущённый неповоротливостью ума коровы. – Ты свободна! Иди уже отсюда!       – Хорошо, господин. А куда?       Не знаю точно, что я сделал после этого, захохотал, закричал орлом или зарычал львом, но после этого телёнок впервые проявил эмоции. А если конкретно, то он испугался и рванулся к выходу. Подумав, я решил не догонять его. Зачем? Его прекрасно догонит мой нож.       – Куда хочешь, тугодумушка! – когда телёнок затих, я развернулся к Тиодоре. – Я тебе свободу подарил! Сво-бо-ду! Сама решай, куда теперь идти! – я взмахнул лапой, намекая на широту мира, открывшегося ей. – Но, если хочешь, – я оценил на взгляд тушку телёнка и призадумался, – можешь помочь мне дотащить это. Нам предстоит несколько остановок сделать, а мяса в нём много, а я отнюдь не грубой силой собираюсь себе славу зарабатывать, так что… ____________________________________________________________________       К счастью, благодаря своему новообретённому таланту коммуникации с грифонами я смог до конца дня обойти все инстанции, которые нужно было посетить для того, чтобы подготовить подарки для всех друзей. Язык, как говорится, до Кантерлота доведёт… Правда, сегодня он привёл меня в другие места, но однажды я приду и в Кантерлот. С триумфом, конечно же.       Первой моей остановкой была лавка мясника. Запросив вполне скромную плату, он разделал тушу телёнка, благодаря чему у меня появились отдельно мясо для праздничного застолья, кожа на подарок, кости для повседневных застолий (бульон – это очень просто, но также и очень вкусно и питательно), и ещё кости на другой подарок. Ну разве не чудесно, сколько всего можно получить полезного, прикончив всего одно невинное создание?       Потом я останавливался последовательно у кожевника и портного. Там пришлось отдать побольше, но результат того стоил – новенький кожаный плащ, очень красивый и удобный. Не для меня удобный, я в него ни за что не влез бы. Повезло мне, что портной был не дилетант и знал, как шить для разных созданий, а не только для грифонов.       Следующей остановкой был одинокий ремесленник, резчик по кости. Вот этот старичок оказался натурой достаточно эксцентричной. Пришлось подзадержаться. Даже не знаю, стоило ли.       – Здравствуйте! – я ворвался в его лавку и высыпал перед ним полный мешок костей, сияя дружелюбной улыбкой.       – Ну и что же это? – спросил пожилой грифон кисло. – Очередное туманное послание от одного из этих ваших нелепых тайных обществ?       – А вы дедушка смышлёный! – отметил я радостно. – Мы с друзьями только что основали тайное общество Дня Сердечной Теплоты, и собираемся отмечать этот день уже завтра! Только никому не говорите, это же тайна!       – Как будто кому-то есть дело. Эквестрийский праздник ведь, если не ошибаюсь? Ну и ну, птенцам в наши дни совсем уже делать нечего. Орден ассасинов, орден тамплиеров, орден Сантьяго, орден Розовых Пирогов… – старикан покачал головой насмешливо-презрительно.       – Сантьяго? – переспросил я. Почему-то это имя меня заинтересовало.       – Не бери в голову, в твоей и так уже перебор дури.       – Спасибо, что заметили! – сказал я, театрально изображая скромность. – Ну так что, делом займёмся?       – Ах да, я и забыл самое главное, – грифон скривился. – Зачем припёрся-то?       – Ну как же! В день Сердечной Теплоты полагается дарить подарки всем друзьям! Вот я и подумал, что вы можете понаделать каких-нибудь побрякушек – ожерелий там, подвесок, всего такого, знаете, для девочек. Кстати, если получится слишком много, я ведь могу часть оставить и для себя, – я улыбнулся мыслям об обновках.       – Ну, покуда у тебя есть деньги, я вопросов не задаю, – хмыкнул старикан, почёсывая плешь. – Каких-нибудь… Совсем любых, что ли?       – Вы уже задали кучу вопросов и сейчас вот ещё один, – заметил я. – И да, вам лучше знать, это вы здесь мастер. Только не все кости используйте, ладно? Оставьте что-то и для моего ремесла.       – А ты-то что собираешься с ними делать?       – Бульон, – ответил я гордо. – Я кок. Причём лучший в этих краях.       – Ишь, – отозвался старикан. – Ну, ты мне уже надоел, поэтому давай закругляться. Приходи дня через три с сумкой монет, и получишь взамен сумку твоих побрякушек.       – Триии дняяя?! – опешил я. – А побыстрее никак нельзя? Полчаса, например?       – Разумеется, нет, – сказал грифон. – Это трудоёмкий и деликатный процесс.       – Да ты шутишь, дедушка! Тут всего-то резцом поковыряться и готово!       – Три дня, – отрезал старикан.       – А если вам пригрозить? – я продемонстрировал, как быстро я выхватываю нож.       – Да ты за кого меня принимаешь, желторотый?! – заклекотал пожилой грифон.       – А ты меня за кого? – поинтересовался я в ответ, бросая нож. Он пролетел рядом с дедушкой, сбрив ему пушок на правой щеке, и звякнул, теряясь в груде костей позади него.       – Вот привязался… – вздохнул старикан, качая головой. – Ну хорошо. Закончу к вечеру, если сваришь бульон для меня.       – Это ж несколько часов, если по-хорошему, – пожаловался я. – А я по-другому не умею!       – Ну так и у меня всё то же самое с костями! А я и так тут собираюсь из перьев вылезти, чтобы всё успеть!       – Да ты и так прекрасно вылезаешь из перьев. Или они из тебя… – я хихикнул.       – Ты что, всё ещё мне докучаешь? – поинтересовался старикан кисло.       – Ох, вы уж меня извините, маэстро, – процедил я язвительно, переворачиваясь в поклоне.       – Аккуратней! – взревел пожилой грифон, бросаясь ловить стойку, которую я задел. Или меня решил поймать. Я не знаю, я уже был у него на кухне. _______________________________________________________________       Через пару часов побрякушки из костей для друга и бульон из костей для пожилого грифона были готовы, так же как и последние заметки в журнале, которые я оставил в свободное время, пока еда варилась. Я попытался попрощаться со стариканом, но он выставил меня наружу, не дав закончить речь. Ну и Селестия с ней. И с ним тоже Селестия, с хрычом старым.       И с ещё одним старым хрычом тоже. Кстати, по этому поводу.       Когда я закончил разбираться со всем, что осталось от телёнка, настало время готовить подарки, о которых я задумывался по-настоящему. Телёнок был всего лишь быстрым и удобным решением сделать приятное тем, кто рядом. А вот для самых близких из всех друзей…       Для них мне понадобилось найти оружейника. А знаете, кто лучший оружейник из всех, что поселились в Гарране?       – Здравствуйте! У меня есть несколько заказов! А что ещё лучше, у меня есть монеты, чтобы их оплатить! – воскликнул я, врываясь в лавку. – О, – добавил я, увидев, кто находился внутри. – Братишка!       – А я знал, что это рано или поздно случится, – пробубнил Антонио Руэда себе под нос. – Что ж, пора собирать вещи.       – И я тоже рад тебя видеть, дорогой друг! Ну, как ты устроился-то? Хорошее место, да? О, у тебя новая блестяшка! – я потыкал когтем резной красный крест с удлинённым нижним лучом, приколотый к груди грифона.       – Какое же это к чертям хорошее место, ведь ты смог его найти, – процедил Антонио. – …Лапы убрал!.. Но раз уж это случилось, мне придётся это признать. И всё же, ну на кой хер ты?..       – А я тебя и не искал! Я оружейника искал! Только я и забыл, что ты у нас оружейник, Антонио! – засмеялся я. – Представляешь, живём с тобой в одном городе, живём вдвоём тут!       – Так, ладно. Ты исчезнешь быстрее, если я просто дам тебе то, что ты хочешь. Тем более, что грех не забрать деньги у такого кретина, чтобы пустить их на действительно благое дело.       – Так ты теперь занимаешься благотворительностью? – хмыкнул я.       – Скажем так: я нашёл своё место в жизни. Остальное тебе знать необязательно.       – Ты в курсе, что ты на самом деле выглядишь добрее, чем раньше? – поинтересовался я.       – Ты в курсе, зачем вообще сюда пришёл? Или уже забыл?       – Ах, да. Короче, я хочу сделать подарки друзьям ко дню Сердечной Теплоты.       – Сердечной Теплоты? – поперхнулся Руэда. – Ты? Серьёзно, что ли? Это же праздник образования Эквестрии, ты ведь в курсе?       – Ага, и мы решили украсть его у эквестрийцев! – засиял я. – Ну так вот, о подарках. Во-первых, конечно же, Рейчел. Её уже давно надо отполировать как следует – убрать царапины, отшкурить ложе, всё такое, я не знаю, тебе лучше знать, что делают с мушкетами. Сможешь?       – Знаешь, даже я, ненавидящий тебя всем сердцем, не спрошу, сможешь ли ты приготовить суп. Как ты думаешь-то?! Где он? Давай сюда.       – Она, – поправил я. – Я принесу её завтра, пусть это будет сюрпризом. Я могу тебе её доверить?       – Слушай, мне плевать на заботу братьев и сестёр друг о друге ровно так же, как плевать на то, что ты там мнишь у себя в голове о своём мушкете…       – Осторожнее с языком. В этом разговоре я пересекаю опасные черты, Антонио, – напомнил я без тени веселья в голосе.       – …Но мне не плевать на оружие. Мне платят за то, чтобы я содержал его в порядке. Это тебя удовлетворит?       – Нет, конечно! – дождавшись тоскливого вздоха в ответ, я, довольный собой, продолжил, – ещё есть мой Спиногрыз. Он очень любит попадаться под лапу, и я подумал, он был бы очень счастлив, если кто-нибудь наточил ему иголки поострее!       – Ооох… не буду спрашивать, какого хера творится в твоей голове. Спрошу, в курсе ли ты, что я оружейник, а не ежиный цирюльник.       – Да ладно тебе, Антонио! Это же почти то же самое, что делать дротики или штыки, разве нет?       – Ну… может быть, с таким питомцем под лапами ты истечёшь кровью и сдохнешь наконец, – сказал Руэда, подумав. – Ладно, сделаю. Ещё что-то?       – Есть ещё один друг, который мне очень дорог. Это очень добрая пони, которая приютила меня и всех остальных.       – Ну и чего же ты хочешь для неё?       – Знаешь, вот на её счёт я очень долго гадал. Никак не мог придумать, что же может порадовать именно её. Но сегодня я наконец заметил то, что всегда было у меня под носом…       – Разбуди меня, когда дойдёшь до сути, – перебил Антонио.       – Короче, она постоянно носит сапоги. Пони редко носят обувь, ведь так? Должно быть, она очень переживает за состояние своих копыт, и я подумал, вот было бы здорово, если бы ты отполировал их хорошенько…       – Чего!? Минутку… Да ты же просто побесить меня пришёл, не так ли? Подарки на эквестрийский праздник… я ещё тогда должен был! Убирайся отсюда немедленно! – Антонио взмыл в воздух и стал теснить меня в сторону выхода, бешено махая крыльями.       – Значит, договорились! – крикнул я, когда за мной захлопнулась дверь. – До завтра, братишка! Пошли, Тиодора. На сегодня вроде всё. _______________________________________________________________________       – Оставь всё здесь, Дора, – сказал я, когда мы вернулись на задний двор. – Дальше я сам справлюсь, спасибо.       – Рада помочь, господин, – доложилась Тиодора, нагибаясь, чтобы сбросить со спины тюки с мясом, костями и подарками.       – Ну вот опять, а! Что за привычки!? Со всеми согласна, всем покорна! Что это за жизнь-то вообще!       – Таков путь моего народа, господин, – произнесла корова тускло. Судя по всему, она выражала гордость ещё большим усилением монотонности в голосе. – Мы служим на благо наших господ и не ищем ничего иного.       – Ну а теперь придётся поискать! Всё, давай – прощай! Удачи тебе в этом большом мире, полном возможностей! – я замахал лапами и крыльями, выгоняя корову со двора.       Когда Тиодора ушла, я приоткрыл заднюю дверь и заглянул в дом, чтобы проверить, кто там есть, и какие подарки надо прятать, а какие нет. Дома, как обычно, были не все. На этот раз не хватало Мерайи.       – А Мерайи ещё нет? – спросил я. Я должен был убедиться, ведь уже хорошо был знаком с обыкновением абиссинки возникать ниоткуда.       – Привет, Фоксик, – улыбнулась Рона. – Нет, она сегодня целый день пропадает. Должно быть, всё ещё ищет подарки… Честно, я не ожидала, что вы так ответственно подойдёте к празднику пони!       – Ой, Фокс! – взвизгнула Белинда, которая старательно прятала в тот момент что-то под своей циновкой. – А почему ты… спрашиваешь? Ой, я такая дура… Не переживай, усатой сучки ещё нет, мы с тобой одни, мой хороший.       – Как здорово! Как раз таки её подарок я не могу оставить на заднем дворе – она же постоянно там бывает. Сейчас мы его занесём…       Уходя за свёртком для абиссинки, я краем ушной дыры услышал диалог Роны и Белинды.       – Хм, а что значило вот это вот «мы с тобой одни, мой хороший»? Почему ты меня не считаешь? – поинтересовалась пони весело. К моему несчастью, перед праздником в ней опять взыграло игривое настроение, заставляющее её ради забавы вмешиваться третьим игроком в этот многонедельный бесплодный диспут Белинды и Мерайи. Конечно, на самом деле это было забавно, но разве не для того мы и затеяли вообще праздник, чтобы прекратить бессмысленную вражду грифины с абиссинкой?       – Я вас обеих не считаю и никогда не считала! – воскликнула грифина распалённо. – Смеёшься, что ли!? Во-первых, вы обе уже старухи! Во-вторых, вы даже не грифины! – Белинду же, как видите, предновогодняя суета держала на взводе, обнажая её ревнивую и конфликтную натуру, готовую обвиться вокруг того, что ей нужно, и без пощады жалить всех, кто приблизится к её владению. И не то чтобы я видел в этом что-то плохое… Просто… Владение её было очень и очень иллюзорным.       – Вообще-то, нам с пони обеим ещё тридцати нет, – Мерайя наконец всё-таки появилась. Не изменяя своей традиции. – Так что расслабься, у Фоксика есть варианты получше, чем такой желторотый птенчик, как ты.       – Да как ты смеешь, сучка! – взвизгнула Белинда. – Я побольше видала, чем ты!       – Да как вы обе смеете навязывать мне ваши чёртовы «варианты»!? – я с клёкотом ворвался в дом.       – О, ну вот все и в сборе! – Рона засияла счастливой улыбкой, словно бы она и не замечала новой склоки. На самом деле, что-то мне подсказывает, что она делала это намеренно. – Не пора ли начинать готовиться к празднику?       – А что же мы делали до этого? –поинтересовался я, эффектно поднимая бровь. Хотя не то чтобы эффект был положительным, судя по реакции Белинды и Мерайи.       – А вы что-то делали? – умело парировала Рона, причём как мои слова, так и выражение моего лица. – Дом не украшен, праздничный стол не готов, настроения дружбы и единства как нет, так и не было!..       – Ну, Фокс Флинтлок свою часть работы знает! – воскликнул я, устремившись на кухню. Конечно, даром для стоящих на пути препятствий моё стремление не прошло. – Надеюсь, фрукты-овощи-сахар-сено и прочую эту вашу лошадиную еду ты купила как обычно, Рона?