Мемуары Фокса Флинтлока

      Утро начиналось как обычно – с готовки завтрака для спящей Роны – до тех пор, пока она не ворвалась на кухню, размахивая измазанным в голубином помёте конвертом.       – Тебя приняли!!! – провозгласила она. По тону её трудно было понять, радовалась ли она или просто психовала.       – Рона, ты!. – заклекотал я, поспешно выталкивая пони из помещения. – Во-первых, прежде чем я выслушаю любые пояснения, ты уберёшься с моей кухни и дашь мне приготовить еду, не опасаясь, что её забрызгают говном! Во-вторых, с добрым утром! Как спалось!?       – Ладно, ладно, маэстро, – захихикала Рона, – не мешаю.       За обеденным столом я заявил, что готов выслушать все новости. Но Рона заговорила не раньше, чем осушила свою миску до дна (я, впрочем, мог только одобрить).       – Письмо от ассасинов пришло, – объяснила она причину своего взбудораженного поведения ранее. – Они согласны взять тебя на обучение. Ты уезжаешь на Тулум! – вновь в восклицании Роны слышались как радость за меня, так и досада.       – Хм, – отозвался я, задумчиво жуя свою долю рагу (отличавшуюся наличием мяса). – Пожалуй, к лучшему, – решил я, проглотив.       – Прошу прощения!? – возмутилась Рона. – Я и не знала, что тебе так не терпится меня здесь бросить!       – Рона, нет! Я… определённо не хочу оставлять тебя одну, и Гаррану мне очень жаль покидать, но… – я набрал полный клюв рагу, чтобы дать себе время подобрать слова. – Рона, дорогая, с тобой было хорошо и весело, правда. Но я много думал о наших отношениях, и думаю, что всё-таки не готов провести с тобой всю жизнь. Прости, но мы плохо подходим друг другу.       – Н-да, – протянула Рона после мимолётного молчания. – Это первый раз, когда бросают меня, а не наоборот. Ну… я подозревала, что не та, кто тебе нужен. Всё-таки мы уж слишком похожи; нечем мне тебя дополнить, как ни крутись. В качестве наставника я просто ужасна; я умею поддерживать в лучшем случае равные, партнёрские отношения, а ты… уж слишком снизу вверх на меня смотришь. Не знаю я, как с таким справляться… Да и в сексуальном плане я – не то, что тебе нужно, правда?       – Ты говоришь так уверенно и непринуждённо, будто знаешь, что мне нужно, – пробурчал я тоскливо. – В то время как я сам так и не понял, даже после всего этого, до сих пор…       – Не вешай клюв, – сказала пони. – Думаешь, опытный глаз старушки Роны не видит тебя насквозь? Думаешь, если сам не замечаешь, куда смотришь, то и другим сие неведомо? Э неее, я тебя давно раскусила, птичкотейка.       – Ну и что тогда?.. Неужели Мерайя?       – Не она, не волнуйся, – усмехнулась Рона. – Видишь ли, мы когда гуляли вместе, я заметила закономерность в том, как долго твой взгляд задерживается на той или иной грифине. И мне стало ясно: учитывая, что твоя родина – не самая изобильная страна, и с питанием там зачастую туго, ничего удивительного, что тамошние грифины твой взор не увлекали…       – Ах вот оно что! – ахнул я. Взглянув внутрь себя и задав себе прямой вопрос, я мог только удивиться тому, что не осознал очевидного раньше. Поэтому меня и потянуло в кулинарию в детстве: мне всё-таки грифины нравятся, но только толстые!       – Ну что, угадала я? – поинтересовалась Рона, невинно глазея на мои попытки удобно устроить на стуле бёдра с подпёртой копытами мордочкой.       – Спасибо тебе, Рона. Без тебя я бы ещё долго не смог разобраться, что со мной не так.       – Я бы не сказала, что с тобой что-то прямо уж «не так»; у всех свои предпочтения, это нормально.       – Ну знаешь ли! Если ты будешь вот так вот меня обзывать «нормальным», я возобновлю с тобой отношения, только для того, чтобы ещё раз тебя бросить! «Нормальный»! После всех тех усилий, что я вкладываю в демонстрацию своих причуд и того, как я ими горжусь, серьёзно!?..       – Да, ты тот ещё странный парень, – рассмеялась Рона.       – Вот теперь спасибо, мне очень приятно. Когда меня заберут?       – Вообще-то уже сегодня. Но вещей у тебя немного, считай, уже готов в путь, так что...       – Прогуляемся в последний раз?       – Всё-таки слишком похожи, – подтвердила Рона, хихикнув.       – Не вздумай решить, что это я не хочу с тобой расставаться! Это Гаррану мне жалко покидать!       – Взаимно, родной! ________________________________________________________       – Ты знаешь, я раньше не верила в дружбу между мальчиком и девочкой, – сказала Рона, провожая меня вечером к пристани. – Так что не только ты научился новому за то время, что мы провели вместе.       – Да я и вовсе не думал, что способен расстаться с кем-либо на дружеской ноте, – хмыкнул я. – Даже размолвка с Жюльеном, хоть и полюбовная внешне, на деле была наполнена горечью и чувством предательства. Ну разве что был Дик Нолинд, но он Изумрудный грифон, как и я, так что его нельзя привести в пример.       – Ну что же, поздравляю тебя с первым разом, когда ты расстаёшься с кем-то на чистой дружеской ноте! – улыбнулась Рона, протягивая мне копыто. Я аккуратно сжал его когтями, опасаясь поцарапать, но тут пони перехватила мою лапу и притянула меня к себе, сжав в могучих объятиях. – Как же я буду без тебя одна жить!? – возопила она. – Как же я, без моего милого, дорогого, любимого, незаменимого…       – Рона… – просипел я сконфуженно. – Мы же уже…       – …Ведь теперь мне опять придётся жрать в харчевнях что попало!!! Ааааууууааааа!!!       – Ах вот ты из-за чего сокрушаешься, нахалка! Ну, на самом деле, не могу тебя винить. Чёрт, да я сам себя теперь чувствую виноватым, что обрекаю тебя на такую участь…       – Ну, это же не навсегда. Ты же меня навестишь?       – Ну, хочется верить, что я не последний раз в прекрасной Гарране…       – Ну, а вот и судно, что должно тебя забрать.       – Ну, я полетел…       – Ну, счастливо! Пока, Рейчел!       Вы наверняка уже прочувствовали, насколько неловкой была ситуация. Вот только Рона не была удовлетворена уровнем неловкости, решив подбросить планку ввысь и пронзить ею небеса.       – Может, тебе хоть отсосать на прощание? – крикнула она вдогонку (прямо на людной пристани, да).       – ...Нет, спасибо, – сумел бросить я в ответ, не теряя лица.       – Это твой последний шанс, Флинтлок! Учти, грифины тебя так не порадуют! Какой бы толстой и мягкой ни была красавица, клюв-то всё равно твёрдый и острый!       – Да не хочу я… – застонал я. Это был не первый раз, когда я отбивался от её доброй воли. Делайте какие угодно выводы, но я действительно не видел ничего привлекательного в том, чтобы помещать Повара-младшего в чужой рот. – О, привет, Джимми!..       – Я здесь только для того, чтобы подобрать тебя, так что не хочу задерживаться, – отрезала Мейри Рид. – Живо на борт.       Мы пообещали друг другу, что видимся не в последний раз, так что я не стал растягивать сцену. И вот шхуна Братства уже уносила меня вдаль от въевшихся в моё сердце грифоньей столицы и присматривающей за ней доброй кобылкой, что без всякого смущения махала мне с пристани…________________________________________________________       – Забавно, – я заметил кое-что, от нечего делать перелистывая собственную тетрадь (сопровождая это занятие обильным количеством ностальгических вздохов и один раз – смущённым, когда добрался до одной из недавних записей). – В Гарране за месяц произошло чуть ли не больше событий, чем на «La Délivrance» за целый год…       – Это потому, что в море время идёт медленнее, чем на суше, – пояснила Мейри безразлично. Меня немного настораживало такое к себе отношение. Ну да, она не Рона, но я же всё-таки неповторимый Фокс Флинтлок, можно хотя бы какой-то интерес проявить!       Ну и ладно, пойду тогда побуду пока на палубе. Эх, как же я скучал по морю!.. _________________________________________________________________       Тулум, как оказалось, представлял из себя древний город, построенный когда-то коренными жителями на побережье материка, к юго-западу от Гарраны. Этими коренными жителями, чью находящуюся под угрозой грифоньей экспансии культуру представлял наставник ассасинов А-Табай, были достаточно причудливые существа, которых я опишу в подробности чуть ниже. Что касается самого города, то он, как и Теночтитлан, представлял собой органическое слияние величественной каменной архитекторы и джунглей. В их тени было прохладно, что приятно отличало Тулум от почти всегда залитой беспощадным тропическим солнцем Гарраны. Однако, памятуя о том, кто может обитать во влажных джунглях, я не был способен расслабиться и уже начал скучать по Гарране. Остаётся только надеяться, что со временем я привыкну.       К слову, обитатели джунглей себя ждать не заставили. К счастью, это были не улитки (иначе бы он сразу дал дёру и к чёрту любые планы насчёт всяких там «орденов крутых убийц». – Рейчел Флинтлок), но всё же довольно-таки недружелюбное знакомство. Зато непродолжительное, потому что мой нож настиг наглую мартышку так же быстро и внезапно, как она сорвала шляпу с моей головы.       – Моя одежда – символ всего, что для меня важно, и я не собираюсь прощать того, кто на неё покусится, – объяснил я Мейри. – Вопросы?       – ...Есть один. Будь это разумное существо, ты бы его тоже убил? – в голосе пони не было осуждения, однако осторожный, но настойчивый тон намекал, что это только пока.       – Хм, – я серьёзно задумался. – Думаю, если бы это было разумное существо, я бы с ним сначала поговорил – на то оно и разумное, так ведь? Но честно говоря, я не могу за себя поручиться, так что давай надеяться, что разумным существам хватит воспитания так не делать. А что касается тех, кому не хватило... – я уже вернул себе шляпу, а теперь поднял труп мартышки за лапу. – Я полагаю, сегодня мы выясним, как они на вкус. Они же съедобны? – уточнил я.       – Ну, говорят, не ядовиты, – Мейри пожала плечами. – Только на них в первую очередь ради шкур охотятся, так что прежде чем бросать её в котёл, загляни к кожевнику, ладно?       – Без проблем! Где он?       – Не рули против ветра. Сначала ты должен представиться наставнику, – осадила меня Мейри.       – Но я голоден. Ты не голодна? Здесь хватит на двоих, – прикинул я, оценив мартышку на глаз.       – Если собрался становиться ассасином, изволь воспринимать, что тебе старшие говорят, – процедила Мейри. – За мной, пока я не потеряла терпение. И кстати, спасибо, но я не ем мясо.       Я повиновался, но на душе стало чуть темнее. Нет, она всё ещё была полна светлой решимости, но... У них что, действительно настолько строгие и ограничивающие порядки?       Но все волнения об этом я решил оставить на потом, ибо встреча с ассасинской головой была уже совсем на клюве, и мне надо было сосредоточиться на том, чтобы произвести правильное впечатление.       – Наставник, я привела грифона, о котором писала Рона Динсмейр, – сказала Мейри, аккуратно постучавшись в хижину, к которой меня привела. – Поклонись, – пихнула она меня, когда А-Табай показал свой клюв из-за двери, и поклонилась сама.       – Фокс Флинтлок! – объявил я себя, кланяясь как велено, но стараясь, чтобы поклон выглядел позёрски, а не покорно. – Всё то, о чём вам рассказала Рона, и намного больше! А это Рейчел, моя тихая, но надёжная сестра.       – А-Табай, – ассасинская голова говорил сухо и отрывисто. – Жилплощадь для тебя уже выделили. Рядом со столовой, как и просила Рона. Располагайся, знакомься с островом. Начало тренировок завтра на рассвете, – и дверь захлопнулась перед моим клювом.       – А мы не очень-то приветливы, да!? – выкрикнул я ему вслед, несколько оскорблённый тем, что А-Табай никак не проявил своего впечатления мной. Ответа из хижины не последовало.       – Слушай, ты, – зашипела Мейри, хватая меня за ремень сумки. – Мы и так со скрипом уступили Роне и согласились дать тебе шанс, так что веди себя пристойно, если хочешь доказать, что чего-то стоишь!       – Не проблема! Дай мне кухню, в которой можно готовить, и тех, кого нужно убить, и вы не пожалеете, что приняли меня!       – Честное слово, не знаю, как мне относиться к такому энтузиазму, – вздохнула Мейри. – Ладно, салага, пошли передам тебя местным, они покажут тебе здесь всё, и до встречи.       Итак, меня поселили на Тулуме среди ассасинов. Немалую их часть, в том числе и А-Табай, составляли коренные жители, о которых, пожалуй, настало наконец время рассказать.       Когда я увидел А-Табая впервые, я видел его только спереди, поэтому решил, что он грифон, пусть черты его лица и не напоминали мне ни одну из известных грифоньих наций. Но те его соотечественники, с которыми я успел познакомиться до конца дня, дали мне понять, как сильно я ошибался.       Передняя половина их тел действительно была орлиной, как и у меня. Но вот задняя... задняя была, думайте что хотите, лошадиной! Это было... странно, если не сказать больше.       – Это плохо? – спросил меня один из гиппогрифов (так они называли себя), когда мы заговорили об этом. – То, что мы отличаемся от тебя.       – Даже не знаю, – признался я. – То есть, я ничего не имею против пони или там зебр или буйволов, которые не имеют со мной совсем ничего общего! Почему тогда я чувствую себя так странно, видя существ, так сильно на меня похожих?       – Думаю, это в нашей психологии, замечать отличия в том, что так на нас похоже, и бояться этого, – промолвил гиппогриф.       – Я бы не сказал «бояться»... Просто неуютно.       – Знаешь, твои сородичи истребляют нас за это.       – Правда? Нет, ну это точно перебор. Да, я чувствую себя неуютно, но ведь я ещё не привык просто. Держать на вас зло просто за то, что вы существуете? До тех пор, пока вы не эквестрийцы, я не вижу в этом смысла!       – Значит, мы поладим, – улыбнулся гиппогриф. – Если ты не поддерживаешь политику грифонов и не присоединяешься к ней, то и мне незачем держать зло на тебя лично. Ну а теперь, ещё что-нибудь, что ты хотел бы узнать?       Я действительно хотел, и узнал. Это касалось уже А-Табая лично, а конкретно, его нелюдимости, которая так меня озадачила. Как оказалось, у наставника совсем недавно умер сын, и он пребывал в трауре. Хотя не отошел от дел полностью, А-Табай на время минимализировал свои контакты с окружающими. Наставник, как мне рассказали, славился своей справедливостью, и никогда не срывался на тех, кто того не заслуживал, но сейчас он не был уверен в себе, и боялся в случае чего не сдержаться.       Когда я узнал об этом, мне даже стало слегка стыдно, что я пытался его спровоцировать ранее. Рейчел же заключила, что у ассасинов в начальстве весьма достойная фигура, и предложила мне постараться вместе для Братства, чтобы выразить уважение к нему. Я согласился.       Что ещё?.. Ах да. Мартышка оказалась очень жёсткой, но вполне недурной. Возможно, я просто не приспособился ещё правильно её готовить, но с этим-то быстро разберусь. __________________________________________________       После недели тренировок ассасины либо поняли, что им нечему меня учить, либо отчаялись научить меня хоть чему-либо. А скорее всего, и то и другое сразу. Дело в том, что они признали мой талант к сражению, но судя по всему, акцент у них делался отнюдь не на открытый бой. А незаметным быть мне из когтей вон плохо удавалось... Ничего удивительного, это же совершенно против моей природы! Тренеры мои, однако, выглядели всё более и более разочарованными в конце каждого трудового дня. Но, видимо, рано считать, что всё потеряно, даже напротив! Сегодня мне сказали, чтобы я подготовился – завтра меня испытают в деле!