Посуда бьется на счастье

Джулии казалось, что запасы ее историй неиссякаемы, но уже через пару десятков страниц, исписанных мелким, будто бисер, почерком, на нее напал ступор. Она решительно не знала, о чем писать и для кого. Пока она добросовестно пересказывала происшествия, свидетелем или участником которых она была, рассказ лился будто сам собой, но стоило только подумать о рецептах или кухонных секретах, и слова разом отказались занимать предназначенные им места. Джулия никак не могла выбрать, о какой именно еде рассказать тем, кто возьмет ее книгу, чтобы найти в ней что-то полезное для себя. А вдруг предложенные ей блюда покажутся слишком простыми или, наоборот, сложными? Вдруг кто-то решит, что все описанные ей взбивания, растирания и раскатывания — слишком муторное и не стоящее потраченного на это времени занятия? Вдруг?.. Этими надуманными страхами Джулия довела себя до того, что стала вздрагивать, когда Мэг задавала вопрос, как там обстоят дела с книгой и отчаянно старалась не плакать. Сейчас она была уверена, что вся эта затея ужасно плоха, и не стоило бередить память. Мэг видела, что с подругой что-то не так, но списывала это на меняющуюся погоду — в конце января Шерли то и дело заметало, да так, что в один из дней к ним не пробился автобус из Гринвилла, и оттуда пригнали снегоуборочную технику, чтобы расчистить трассу. Полагая, что Джулия со свойственным ей перфекционизмом загнала себя, Мэггиен вытаскивала ее то в деревенский кабачок, на кухне которого единолично правила Сесилия, то в церковь, где трудники готовили постную еду, то в гости к своим многочисленным приятельницам, каждая из которых охотно делилась с Джулс фамильными рецептами. Та вежливо кивала, записывала рецепт в блокнот, мысленно определяя ему подходящее место в книге, но как только она садилась за рукопись, намереваясь изложить рассказ миссис N. о том, как в ее семье готовят паштет из дичи вот уже несколько десятков лет, как вдохновение покидало ее, и она откладывала свои записи до лучших времен. Вдобавок к тому все чаще стал пропадать Блу. Он сбегал из дома вскоре после пробуждения хозяйки и возвращался, когда в деревенских домах зажигали огни. Джулия привыкла к этому и почти не волновалась, но однажды, в начале февраля, Блу ушел и не вернулся. Отгоняя от себя мысль о притаившихся за деревней хищниках, Джулс решила поискать его сама, и первой точкой в ее маршруте был дом на холме, где жил странный Джош со своей кошкой. Оставив для Мэггиен записку, чтобы та не волновалась, она вышла из дому. Заблудиться было невозможно — из деревни в холмы вела только одна нахоженная тропка. Вечернее небо умиротворенно разворачивало розовые и лиловые полосы, но как только Джул вышла за крайние дома, поднялся ветер и по ногам заструилась поземка. Погода внезапно начала портиться, и она заторопилась наверх, к дому, в окнах которого уже светились огни.

***

— К нам идут гости. — У нас уже гости, Тайлер, — лениво возразил Джош, поглядывая на то, как старательно полосатый кот, появившийся у них дома прошлым вечером, вылизывает Бруни бок и шею. — Я не про кота говорю. Почему ты меня не слушаешь? — обиженно заворчал демон. — Потому что на улице метель, а таскаться по холмам в такую пору дураков нет. Я пробовал как-то, мне не очень понравилось, — Джош явно намекал на события годичной давности, когда он пытался уехать из Ведьминого дома, прихватив с собой Бруни, а пресловутые силы природы не дали ему этого сделать. Тайлер почти не покраснел — так, отвернулся, чтобы выражение его лица было трудно разглядеть, и пробормотал себе под нос: — С тобой ничего бы не случилось. — Так какие гости, Тай? — полюбопытствовал Дан, заметив, что демон очередной раз надулся. — Такие. Двуногие, прямоходящие. Иди лучше чайник ставь. — А почему я-то?! Я вообще никого не звал! — Потому что чайник не может подплыть к крану сам собой! Мы это уже обсуждали. — Иди и поставь сейчас. Джош показал демону язык и повернулся обратно к рабочему столу — перебирать незавершенные по каким-либо причинам работы. В конце минувшего года взбудораженный Кит сообщил, что издательство, выпустившее «Сказки Новой Англии», настаивает на продолжении, и хорошо бы Дану подобрать материал для второго тома. Он обещал заняться активной работой над проектом весной, а сейчас, в феврале, смотрел, что из прошлогодних набросков может пригодиться. В той же стопке обнаружились несколько карандашных эскизов лица демона. Джош засмотрелся на них и не заметил, как оригинал подкрался к нему, заглянул через плечо и протянул темные пальцы к листам. — Спасибо, как здорово, что ты решил отдать это мне. — Я еще не решил! — опешил Джош, — они не закончены, и вообще… — А мне нравится. И вообще, в дверь стучат. Сначала Дан не разобрал в шуме ветра тихого стука, но, подойдя к двери и прислушавшись, уловил поскрипывание снега, будто снаружи кто-то переминался с ноги на ногу, и постукивание. Полагая, что никакой случайный не мог просто так подойти к дому, по меньшей мере сейчас, когда он сделал свой выбор и Тайлер остался с ним навсегда. Значит, гость или гостья — кто бы ни стоял за дверью, — пришел сюда не просто так. Хотя даже заблудившегося почтальона в такую погоду Джош бы не оставил на улице. Он отворил дверь и изумленно воскликнул, увидев перед собой продрогшую Джулию Сандерс. Та изобразила слабую улыбку и проговорила непослушными губами: — Добрый вечер, мистер Дан. Простите за поздний визит, но не у вас ли мой Блу? Вместо ответа Джош схватил ее за руку и втащил в дом. — Что заставило вас пойти в холмы в такую погоду, миссис Сандерс?! — Я потеряла Блу, и решила, что он опять отправился к вам. Если он здесь, я хотела бы забрать его домой. — Слышал, приятель? Мамочка пришла за тобой. Надо было предупреждать, что отлучишься к подружке, — насмешливо проговорил Тайлер, стоя в дверном проеме между гостиной и кухней. — Можно подумать, о прогулках к девушке надо предупреждать! — фыркнул Дан, — о, простите, Джулия, мысли вслух. — Разговариваете со своим невидимым другом? — осторожно уточнила та. — Да, — Джош растерянно улыбнулся. — Да, именно так. Именно невидимым. Почти сразу он зашипел и скривился, будто его ткнули в бок. Джул обеспокоилась: — Вам нехорошо? — Нет, все в порядке. Так, ничего серьезного. Не обращайте внимания. Они топтались в гостиной и Блу, подхваченный было Джошем, ерзал на его руках, пытаясь вырваться, и вернуться в теплое гнездо к подруге. — Может, все-таки чаю? Вы нисколько меня не стесните и не отвлечете. Я закончил работу до вашего прихода. Да и потом, отпустить вас в такую погоду — преступление. Вы можете не дойти до дома. — А вы? Сможете? — Джулии было не по себе, и она пыталась скрыть страх за дерзостью. — А я просто не буду соваться туда и пережду непогоду под крышей, тем более, что метель уляжется не раньше, чем через пару часов. — И об этом вам тоже сказал невидимый друг? — Нет, об этом мне говорит опыт. Я провожу здесь не первую зиму. Джош осторожно взял Джулию за локоть и повел в кухню. Та, не сопротивляясь, позволила усадить себя на стул с высокой спинкой и взяла придвинутую к ней чашку чая. Чай сладко пах малиной. В центре стола стояла плетеная корзинка с печеньем, явно домашним. Джулия с опаской попробовала одно и расплылась в улыбке — в меру сладкое, тонко раскатанное, хрустящее. Почти идеальное печенье. Почти — потому что было до ужаса кривобоким. — Вы, оказывается, не только неплохо рисуете, — шутливо заметила Джулия. — Откуда вы знаете, как я рисую? — удивился Джош, — сомневаюсь, что вам на глаза попались «Сказки Новой Англии» или сборник историй о волшебных созданиях. Джулия сделала мысленную заметку найти обе книги, когда вернется в Нью-Йорк. Сейчас же, когда хозяин дома ждал ее ответа, она указала рукой на притолоку и произнесла с той самой интонацией, с которой Шерлок произносил бессмертное «Элементарно, Ватсон!»: — Рисунки над дверью, и на стенах говорят сами за себя. Сомневаюсь, что их сделали прежние хозяева. — Ну… в какой-то мере… — Джош смешался, не зная, что сказать. — Вообще-то это феи. — Вы верите в фей? Полноте, ни фей, ни Санты, ни добрых волшебников не существует, — Джулия с наслаждением отпила очередной глоток чая и закрыла глаза. Она, верно, переутомилась, иначе с чего бы ее глазам видеть то, чего по определению быть не должно. В этой кухне только два человека — она и Джош, и никакого третьего, никакого черного силуэта здесь нет. — А в злых волшебников, получается, вы верите? — Конечно! — Джулия сделала еще один глоток, с огорчением убедившись, что чай уже закончился, поставила чашку на стол, и продолжила, — да, налоговая инспекция, пожарные, санитарные врачи, конкуренты. Всех их заколдовали злые волшебники. Джош откинул голову и расхохотался, а Джулия утомленно помассировала виски — к зрительным галлюцинациям добавились слуховые, и теперь ей казалось, что она не только видит фигуру в черном, наполовину укрытую тенью, а еще и слышит звонкий, похожий на звук капели, смех. За разговором она совершенно перестала обращать внимание на Блу, которого ворчащая, уставшая от пинков изнутри Бруни выгнала из гнезда, и тот, обиженный, прыгнул на кухонный стол, сбив чашку хвостом. Смех тотчас смолк. Джулия пошла пятнами от стыда. Она стащила кота, шлепнула его по тощему заду и принялась лихорадочно извиняться, уверяя, что завтра же купит новую чашку в «Пабликс» и… Ее перебил быстрый говорок откуда-то из угла: — Это всего лишь посуда, она бьется на счастье! Кот напуган, не шлепайте его, а то Бруни пожалуется феям. А феи в гневе… м-м-м… Джулия смотрела на кота, но боковым зрением видела и Джоша тоже. Как и то, что он не открывал рта, с любопытством глядя куда-то вбок. Ей стало дурно, и она расплылась по стулу, пытаясь придумать, что же делать с внезапно нахлынувшим сумасшествием. Джош засуетился: — Вам плохо? Вот, возьмите воды… — Лучше возьмите это. Перед Джулией возникла горстка сушеных ягод. — Тайлер, нельзя же так пугать! — укоризненно проговорил Джош в пустоту. — Тайлер — это ваш невидимый друг? — спросила женщина, отчаянно цепляясь за остатки рассудка. — Ну, хм… Я уже сомневаюсь насчет его невидимости. Слышимый уж точно! — Джош ободряюще улыбнулся. — Я никого не пугаю, заметь. Даже ты не испугался поначалу, хотя следовало! Темная фигура наконец-то вышла из тени, будто выткалась из дрожащего воздуха, и Джулия увидела появившегося рядом с Джошем парня в черной рубашке и черных же джинсах. Его руки и шея были черными, волосы были взлохмачены, а глаза сверкали нахальством и любопытством. — Вы… вы… — Джулия никак не могла подобрать слова. — Я Тайлер, — улыбнулся парень, — вы Джулия, хозяйка этого полосатого совратителя, наша будущая мамочка… или вам больше нравится быть бабушкой? Джош прикрыл рот ладонью, пытаясь спрятать улыбку. Джулия понимала, что она выглядит до крайности смешно, и сама бы с удовольствием посмеялась, но не сейчас. В эту минуту она не понимала, откуда взялся второй человек в доме, где живет только один. — В доме живет только один человек, — будто забавляясь, подтвердил Тайлер. — А вы… — Даже если я скажу, вам никто не поверит. Джулии показалось, что глаза парня, сидящего напротив нее, из восторженно-юношеских стали старыми и мудрыми, и она с отчаянием воскликнула — Так кто вы?! Вместо ответа Тайлер развернул руку ладонью вверх и на ней заплясал огонек. На этот раз — переливающийся красным. — Вам ничего не угрожает, — тягуче проговорил он, будто погружая ее в транс, — не думайте об этом. — Не думать о чем? — туповато спросила она. — О том, от чего вы сбежали в Шерли. Я могу вам помочь, знаете? — Мне может помочь только чудо. Вы умеете творить чудеса? — Джулия пыталась бороться с окутывающей ее сознание чужой волей, удивляясь, почему Джош смотрит на нее с легкой печалью. Тот понимал, что именно делает Тайлер, и понимал, зачем он это делает. Не нужно быть великим душеведом, чтобы понять — собеседника что-то гнетет. Тайлер был одним из тех, кто в прямом смысле мог совершить чудо, и даже — не исключено — совершить его просто так, не прося платы. Демоны вряд ли делают что-то просто так и… — И я не слишком хороший демон, — ответил ему Тайлер. Джош вспыхнул и уткнулся носом ему в макушку, а тот погладил его по плечу и попросил перестелить постель: — Ты же уступишь гостье комнату? Поспишь у меня сегодня. Джош кивнул и отправился в спальню, краем уха прислушиваясь к происходящему на кухне. Обратившись к Джулии, демон добавил: — Это не дерзость и не домогательства. Буря не утихнет до утра и вам придется остаться. Как раз будет время рассказать, что такое «суп с котом». — Откуда вы…? — Просто не думайте об этом. Голос Тайлера подкупал своей искренностью, и Джулия, сама не понимая, как это произошло, рассказала ему о том, как она придумала и открыла «Супницу», как много работала, чтобы ее ресторан заметили и полюбили, как на заднее крыльцо как-то подкинули котенка, которого до этого измучили дворовые мальчишки, и она не смогла оставить его вот так. Рассказала, как ресторан взял у нее все лучшее, взамен разбив ее жизнь. Рассказала, что сбежала в Шерли, чтобы пережить здесь зиму, но не смогла найти покой даже в этом чудесном местечке, и теперь, когда близится пора возвращаться, не знает, как жить дальше. Тайлер слушал, кивал, задавал уточняющие вопросы и подливал ей чай. После второй чашки, присмотревшись, Джулия заметила в его глазах мерцающие темным золотом искорки — такие же, как в глазах Джоша. После третьей она почувствовала легкое неудобство, усиливающееся с каждой минутой, и Тайлер, указав направление рукой, сказал: — Ванная там. Скомкано пролепетав благодарность, Джулия скрылась в небольшом помещении, отделанном светлой плиткой, и перевела дух. Не то чтобы она стеснялась проявлений физиологии, но… «Он просто догадался», — сказала она себе. — Именно. Я просто догадался, — подтвердил Тайлер, по-прежнему сидящий в кухне и катающий по столу сушеные ягоды. Ягоды были из тех, что принесли феи, они дарили способность видеть волшебных существ и понимать их язык, но Джулии не стоило знать об этом. Когда она вернулась на кухню, к ним присоединился Джош. У него в руках был планшет с прикрепленными листами и карандаш. Он сидел в углу и набрасывал на бумагу линии. Джулс было подумала, что мешает, и хотела было скрыться в спальне, но тот удержал ее: — Все в порядке, у меня бывает такое — я сижу и рисую. Вы что-то начали говорить про книгу. — Это не книга, так, обычное собрание заметок… Ничего интересного. То есть мне казалось, что это довольно интересно — история с луковицей и все эти милые глупости, но чем дальше я пишу, тем больше мне кажется, что это никому не нужно… — Вы не против, если я взгляну? — вежливо спросил Тай, дождался кивка и добавил, — я так и думал. Он щелкнул пальцами и на стол упала тетрадь, которую Джулия накануне оставила в спальне. Демон положил ладонь на обложку и стал будто слушать пальцами написанное. Наконец, он заразительно расхохотался: — Зачем Дин менял ложки в кофейнях? — Он сказал, что посуде тоже стоит обмениваться опытом, — Джулия засмеялась вместе с ним, — но вы ведь не прочитали и строчки… — Я все прочитал, — серьезно ответил Тайлер. — Можно я посмотрю тоже? Джош оторвался от рисования и протянул руку к столу. Тай, не глядя, подал ему тетрадь, и продолжил беседовать с гостьей: — Книга не дописана, но вы не написали и трети того, что хотели. Почему? — Я не знаю, зачем это надо и… — Вам нужно чье-то разрешение, чтобы творить? Серьезно? — Тайлер изумленно посмотрел на нее. Джулия подавленно кивнула. — Да, я не могу жить просто так, мне нужна цель, задача, которую я буду решать. А книга — это баловство. Никому не нужное баловство. — Джулия, вы всегда готовите, ни на шаг не отступая от рецепта? — внезапно спросил Тайлер. Та всплеснула руками: — Нет, конечно! Кухня это не саперное дело, самое интересное это импровизация! — А почему тогда вы так живете? Закончите книгу, Джулия… Поверьте, она принесет вам счастье. Голос плыл, отдалялся, и Джулию стало клонить в сон. Джош показал ей спальню, а сам остался на кухне — дожидаться, пока гостья устроится и уснет. Он думал, как устроится на ночь сам, и стоит ли спать, если Тайлер позволил ему остаться этой ночью у себя. И значит ли это что-нибудь, кроме проявления элементарной вежливости? — Джош, в твоей голове опять что-то непонятное для меня, — голос демона прервал его поток мыслей. — Да так… Человеческие, не поддающиеся объяснению, чувства. За окном взвыла метель и Джош поежился, думая о том, что станет с человеком, которого такая буря застигнет в холмах. — Все сидят по домам и честят нечистую силу, будто мы виноваты во всем, — Тайлер невесело усмехнулся. — По меньшей мере, мне с нечистой силой повезло, — пробормотал Дан, чувствуя, как его захлестывает нежностью. — Она тоже так говорила когда-то, а потом… — Тай вздохнул и уткнулся носом в сцепленные перед лицом руки. — Не будет никакого потом. Я не прогоню и не отпущу тебя, пока… — Джош не знал, как сказать «пока я не умру» и закончил обтекаемым, — пока ты сам не решишь, как лучше поступить. Он обнял грустного демона, и из-под его футболки выскользнула половина сердца на стальной цепочке. Тайлер поднял руку с точно такой же цепочкой на запястье, и на какой-то миг половинки слились в единое целое. — Знал бы ты, как сильно я тебя люблю, — прошептал Джош. Демон шепотом ответил: — Я не знаю, что такое «люблю». Но знаю, что я тебя никому не отдам. Ни за что на свете — и том, и этом.