Лучшая ведьма Хогвартса

— Гермиона, — сказал ей Гарри, — пожалуйста, если завтра тебя вызовет МакГонагалл, или позовет к себе директор, или устроители турнира вдруг захотят поговорить с тобой наедине, не соглашайся, ладно? — Ты все-таки боишься, что это буду я, а не альбом с колдографиями? — без лишних объяснений поняла Гермиона. О загадке второго тура Гарри ей рассказал, но что понимать под «самым дорогим», они так и не решили. То есть, конечно, Гермионе было приятно и лестно, что Гарри она по-настоящему дорога, но как-то… безотносительно турнира, наверное. А на турнире – пусть уж лучше альбом или метла. — Милая, они вообще не думают о безопасности детей, тебе ли не знать? Было бы зрелище. Хотя я даже не знаю, как они собрались развлекать зрителей, пока мы будем под водой? Есть какие-то чары, позволяющие наблюдать с берега дно озера? «Милая»… Это прозвучало так… мило! Почти по-взрослому, и очень нежно. — Я посмотрю, а потом расскажу тебе, — с улыбкой пообещала Гермиона. Ей все же хотелось верить в то, что у взрослых ответственных людей должны сохраниться хотя бы остатки здравого смысла. Потому что, ну ладно, она – магглорожденная, и мадам Вальбурга уже объяснила ей доходчиво и внятно, что, если бы на первом курсе тролль все-таки пришиб ее, родителям стерли бы память о дочери, и «нет грязнокровки – нет проблемы». И ровно ничего не значит, что директор и ее декан не употребляют это грязное слово. Важно ведь не слово, а проблема, которая за ним стоит. На памяти Гермионы ни одного слизеринца еще не наказали за оскорбления магглорожденных, это раз. Два – ее родителям и не подумали сообщить, когда она лежала окаменевшая на втором курсе, да и о тролле тоже. «Все ведь обошлось»… Но теперь она официальная невеста Гарри Поттера и к тому же находится под неофициальной, но все равно ощутимой – кому надо, тот знает! — защитой Блэков. А Седрик – чистокровный, его отец в Министерстве отделом руководит. Крам – мировая знаменитость, у Делакур, Гермиона слышала, отец из влиятельной семьи. Их трогать все же поопасней, чем никому не нужную магглокровку! — Я, может, и сам посмотрю, — вполголоса сообщил Гарри. — Помнишь, я говорил, что после нашей помолвки меня совсем не тянет побеждать в этом дурацком шоу? Гермиона закивала: — И я тебе посоветовала все же не толковать тонкости контракта самому, а спросить у того, кто разбирается. Ты спросил? Ты ведь знаешь, Гарри, я совсем не хочу, чтобы ты рисковал зря! — Сириус подтвердил мои мысли, потом опросил все портреты Блэков и снова сказал, что я прав. Так что, Гермиона, свою дозу жаброслей я распакую только в том случае, если ты и в самом деле окажешься на дне озера. Я тоже не хочу рисковать зря! И все же Гермиона волновалась. Да и у Гарри не очень получалось скрыть тревогу. Почти до самого отбоя они просидели в своем любимом пустом классе, просто держась за руки: разговоры как-то сами собой затухали, а для чего-то более романтического настроение было не слишком подходящим. — Ничего, — вздохнул Гарри, когда пора было идти по спальням, — завтрашний день закончится, и впереди окажется только одно испытание. — Гарри… — Гермиона изо всех сил сжала кулаки, спрятав руки в складках мантии: она не хотела волновать друга еще больше, но сама никак не могла успокоиться. — Пожалуйста, Гарри… — Что? Она все-таки всхлипнула и обняла его: — Будь осторожен! Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится! До сих пор сердце чуть не останавливается, когда вспоминаю ту драконицу! — Я только за тебя волнуюсь, — Гарри осторожно обнял ее в ответ. — Если буду знать, что ты в безопасности, то плевать на остальное, главное – появиться на испытании и хотя бы войти в воду. — Он вдруг усмехнулся какой-то чужой, злой ухмылкой: — Представь, какой шум поднимется? Ноль баллов, Рон с МакГонагалл хором обвиняют меня в трусости, Скитер придумывает очередную мерзкую статью, после которой в Большом зале все оглохнут от вопиллеров. Но, честное слово, мне уже все равно. Я просто напоминаю себе, что с самого начала не собирался туда лезть, и мое участие – идея какого-то моего врага. Ну, ты помнишь, Грозный Глаз именно так думает. Надо быть идиотом, чтобы делать то, чего хочет твой враг, правда же? — Очень здравая мысль, Гарри, — через силу улыбнулась Гермиона. Она была уверена, что этой ночью не заснет. Но, едва коснулась головой подушки, как навалилась темнота, и сознание мягко уплыло. Хотя Гермиона успела понять, что происходит странное, и испугаться, но даже отчаянный всплеск паники не помог ей вырваться из душной тьмы. Очнулась она резко и болезненно, будто от какого-нибудь электрошока. Прямо перед глазами, высоко, был белый потолок, а когда она попыталась осмотреться, голова закружилась, потемнело в глазах, и чей-то очень знакомый голос рядом сказал: — Ну вот, в сознание пришла, опасности нет, теперь надо поспать. Заключение мы вам, разумеется, напишем. — Что?.. — прошептала Гермиона. Хотела-то она спросить, что, собственно говоря, происходит, где она, что с ней было, но голос не слушался. — Спать, мисс Грейнджер, — теперь она точно узнала голос целителя Сметвика. Она в Мунго? — Гермиона, все хорошо, спи, — прямо возле ее уха чуть слышно прошептал Сириус. — С Гарри я свяжусь. Тебя сюда портал перенес, когда на тебя наложили чары живого утопленника. Значит, Гарри не зря за нее боялся. Все-таки на дне озера должна была оказаться она. — Спи, мне еще нужно успеть с милейшей Ритой пообщаться. Да, и ни с кем отсюда не уходи, кроме меня. Даже с родителями. — Почему? — Оборотное. Конфундус. Империо. Сами по себе твои родители не могут здесь оказаться. Кто им сообщит, что ты здесь? Подсказка: не я. — Поняла, — говорить больше одного слова, как и думать более-менее связно, не получалось. Спать хотелось все сильнее, и Гермиона не стала спорить с целителем Сметвиком и собственным организмом. Когда она проснулась, палата была залита солнцем, вокруг стояла умиротворяющая тишина, а в трех шагах от ее кровати абсолютно беззвучно орали друг на друга целитель Сметвик и МакГонагалл. Гермиона успела испугаться, что оглохла, но тут с басовитым жужжанием мимо пролетел большой бронзовый жук. «Наверное, заглушающие чары… Долго я спала? Что с Гарри, испытание уже закончилось? Или… или еще и не началось?» МакГонагалл вышла, высоко вскинув голову и держа спину очень прямо, и Гермиона вдруг подумала, что в этом учебном году ее уважение, почти преклонение перед любимым профессором и деканом как-то незаметно уменьшалось, уменьшалось, пока вовсе не исчезло. Понять это было… обидно, пожалуй? — Мисс Грейнджер, как себя чувствуем? — похоже, ответ целителю не требовался: едва задав вопрос, он принялся вычерчивать палочкой вензеля уже знакомых Гермионе диагностических чар. Но все же она ответила: — Отлично, целитель Сметвик, а что со мной было? И… вы не знаете, что с Гарри? — Минерва на него обижена, — непочтительно фыркнул целитель. — У вашего друга хватило ума нырнуть в озеро, чтобы попытка прохождения была засчитана, и тут же вылезти на берег с объяснением, что он не умеет плавать. Гермиона засмеялась, представив себе лица зрителей и жюри в этот момент – а может, просто от облегчения, ведь с души у нее свалился камень размером с десяток Хогвартсов! — Что касается вас, мисс, на самом деле ничего страшного не произошло. Но вашему декану я объяснил, что крайне безответственно накладывать останавливающие дыхание чары на ребенка, который совсем недавно подвергался серьезному проклятию. Подержу вас до завтра и отпущу. — Останавливающие дыхание?! Но разве это не приведет к клинической смерти?! Сметвик одобрительно хмыкнул. — Я разрешаю вам вставать, мисс Грейнджер, а в ординаторской скучает прекрасно знакомая вам Эмили. Думаю, она с удовольствием прочтет дочери маггловских целителей лекцию о спасательных и реанимирующих чарах. — Спасибо, целитель Сметвик! — скучать до вечера теперь не придется, а волшебная медицина заинтересовала Гермиону еще в прошлое попадание в Мунго. Сметвик явно запомнил, как она тогда изводила всех вопросами. И Гермиона, быстро умывшись и накинув поверх пижамы больничный халат, побежала в ординаторскую. А вечером к ней пришли Сириус и Гарри. Вскрикнув, Гермиона крепко обняла своего жениха и тут же засыпала вопросами: — Ты в порядке, Гарри? Как ты выбрался из Хогвартса? Готова поспорить, что тебя никто не отпускал! МакГонагалл, наверное, просто в бешенстве? Что вообще было на испытании, кого спасали другие чемпионы? Боже, я поверить не могу, они все же забрали в озеро не вещи, а живых людей! И, Гарри, кого тебе подсунули вместо меня? — Джинни, — ответил на последний вопрос Гарри. — Наверное, решили, что один раз я ее уже спасал, значит, спасу еще раз. Надеюсь, она не слишком на меня обиделась. Рон, когда узнал, хотел меня проклясть. — А с побегом из Хогвартса помог Кричер, — подмигнул Сириус. — Что касается всего остального, лучше прочитай. Рита просто прелесть, — и протянул ей свежий номер «Ежедневного пророка». «Скандал у Черного озера: почему Гарри Поттер отказался тонуть?» Гермиона аж поперхнулась от такого заголовка. Да еще в паре с колдофото, на котором Людо Бэгмен указывал мокрому Гарри Поттеру на озеро, а тот отрицательно мотал головой. На лице Бэгмена читалась откровенная досада, а Гарри явно был очень зол. «Самое безопасное место Британии» продолжает удивлять. Если первое испытание Турнира Трех Волшебников угрожало лишь жизням самих Чемпионов (что вполне соответствует традиции), то во втором риску подвергли их близких. Организаторы Турнира не нашли ничего лучше, чем предложить Чемпионам спасти заложников со дна Черного озера. Причем заложниками послужили исключительно юные девушки, очевидно, для нагнетания трагичности. «Мы должны думать о зрелищности», — сказал один из организаторов Турнира, пожелавший остаться неназванным на страницах нашей газеты. Впрочем, наши читатели и сами могут догадаться, кто именно в составе жюри ставит зрелищность превыше всего. Похоже, долгое общение с бладжерами не идет на пользу здравомыслию. Итак, дорогие читатели, сегодня на берегу Черного озера развернулась настоящая драма! Когда Чемпионы явились к месту состязания, им и публике объявили, что заданием станет спасение «самого дорогого». Слова «у вас лишь час, потом пропажу не вернуть» заставили испугаться не только юных Чемпионов, но и зрителей, ведь на дне озера ждали спасения не какие-нибудь золотые яйца, как в первом испытании, а живые люди! Дети, девочки! И скажу сразу, забегая вперед: Чемпионы спасли лишь двух из четырех! Самая старшая из заложниц – мисс Чжоу Чанг, пятый курс Хогвартса, Равенкло, подруга Седрика Диггори. Виктору Краму предложили спасти четверокурсницу Хаффлпаффа мисс Сьюзен Боунс, которая составила его пару на Святочном балу. Именно этим двум девочкам повезло быть спасенными своими рыцарями. Младшей же из заложниц, сестре Чемпионки Шармбатона Флёр Делакур, всего восемь лет! Наш корреспондент заснял, как рыдает о сестре очаровательная француженка, сошедшая с дистанции после атаки гриндилоу. О, несомненно, эти кадры не оставят вас равнодушными! Но будет ли спокойна ваша совесть, зная, что ради них маленькая Габриель Делакур могла погибнуть? Что сказали бы вы, дорогие читатели и особенно читательницы, если бы ваше невинное дитя подвергли столь страшному потрясению ради «зрелищности»?! Двух заложниц, до которых не сумели добраться Чемпионы, доставили на поверхность русалоиды: об этом побеспокоился Альбус Дамблдор. Однако вы, дорогие читатели, наверняка заметили, что мы не назвали имя четвертой заложницы. Итак, кого должен был спасать Гарри Поттер? Очевидное решение – свою невесту мисс Грейнджер, не так ли? Вот и устроители этого, как говорят магглы, «шоу» решили именно так. В результате мисс Грейнджер вместо дна озера попала в ту самую палату госпиталя Св. Мунго, в которой не так давно лечилась после проклятия, наложенного на нее в коридорах нашего столь безопасного Хогвартса. «Эти чары абсолютно безопасны, их даже целители используют!» — утверждает декан пострадавшей девочки М. МакГонагалл (которая, очевидно, их и накладывала, ведь именно ей проще всего было пройти в спальню девочек в башне Гриффиндора). Старший целитель госпиталя Гиппократ Сметвик согласился дать нам комментарий. «Чары живого утопленника, которые накладывались на заложников, включают в себя остановку дыхания. Назвать их абсолютно безопасными может лишь полный профан. Эти чары входят в группу спасательных и предназначены для случаев, когда затруднена мгновенная эвакуация раненого из-под воды. Да, целители их используют, как и множество других сложных и опасных чар, призванных спасти жизнь в критической ситуации. Я повторю для тех, кто не понимает с первого раза: спасти жизнь в критической ситуации. А не подвергнуть жизнь опасности, создав ту самую критическую ситуацию! Да, подвергнутые этим чарам и спущенные на дно озера девочки в итоге живы и здоровы, но это можно назвать одним словом: повезло! Что касается мисс Грейнджер, ее магия еще не до конца восстановилась после серьезного проклятия, и такие нагрузки ей решительно противопоказаны. Окажись девочка в озере, она могла и не дожить до спасения». Вы можете спросить, дорогие читатели, как же на это отреагировал мистер Поттер? Четвертый Чемпион отказался прокомментировать ситуацию для прессы, но мы можем процитировать его разговор с тем самым ревнителем зрелищности. «Ежедневный пророк» гарантирует, что в этом, несомненно, крайне интересном диалоге не изменено ни единое слово. Л. Б.: Гарри, в чем дело? Г.П.: Я начал проходить испытание, но сошел с дистанции, разве непонятно? Я, видите ли, плавать не умею, не учили меня этому ни дома, ни в Хогвартсе, а тонуть не хочу. И, пожалуйста, не «Гарри», а «мистер Поттер», мы с вами брудершафт не пили. Л. Б.: Э-м-м… Но, мистер Поттер, а как же ваш заложник? Г.П.: Какой заложник? Л. Б.: М-м-м, если не ошибаюсь, мисс Джиневра Уизли. Г.П.: А причем тут Джинни Уизли? Или вы хотите сказать, что она должна быть мне дороже моей невесты? В условиях испытания ясно сказано: «самое дорогое». Мой самый дорогой человек сейчас в безопасности, но тех, кто собирался запихнуть Гермиону на дно озера, я не забуду. Обещаю, мистер Бэгмен. Л. Б.: Но… Э-э-э… но, мистер Поттер, «самое дорогое» — это, некоторым образом, условность, смысл испытания именно в спасении заложника. Неужели вам совсем не жаль бедную девочку?! Г.П.: У Джинни есть родители. Я надеюсь, они спросят у тех, кто готовил это состязание, как и почему среди заложников оказалась их дочь. Я бы на их месте спросил. Я нормально отношусь к Джинни, но мой опекун предупреждал семью Уизли, что не потерпит любых попыток свести ее со мной. Что касается меня, мистер Бэгмен, я задам вам похожий вопрос. Вам не жаль девочек, которых вы использовали сегодня, но неужели вам и себя не жаль? Мне кажется, нет, я уверен, что после этого испытания у некоторых очень серьезных людей появятся очень неприятные вопросы к организаторам. Л. Б.: На что вы намекаете, мистер Поттер? Г.П.: Я не намекаю, я прямо говорю. Идиотами надо быть, чтобы одновременно подвергнуть серьезной опасности девушку из семьи Чанг, племянницу главы ДМП, маленькую дочь известного французского политика и невесту Гарри Поттера, находящуюся к тому же под покровительством семьи Блэк. Девочки – не участницы Турнира, контракт их не защищает и не обязывает. Я мог бы сказать, что мне вас жаль, но это будет ложью. Похоже, дорогие читатели, хотя второе испытание позади, мы еще вернемся к нему и его последствиям! Нельзя отказать самому юному Чемпиону в здравом уме: действительно, если семьи девочек-заложниц пожелают выразить свое возмущение, отмахнуться от него будет сложно. А пока наш корреспондент продолжит пристально следить за ходом Турнира. Что-то подсказывает мне, дорогие читатели, что главные сенсации еще впереди!